В первый раз я услышал эту мантру в 1984 году в студии, где мы записывали песню под названием «Tell Me I’m Not Dreaming». Мы с Майклом как раз обсуждали что-то не особенно приятное, когда он обронил пару фраз насчет того, как происходит контроль над собственными мыслями и сказал: «Послушай-ка вот это». Будь сейчас он жив, ему, вероятно, пришлась бы не по душе такая откровенность, потому что ритуал этот был событием частным.
Но если мы говорим о его наследии как о влиянии на людей его музыки или его личностных качеств, думаю, такой взгляд на его внутренний мир будет уместен, потому что он помогает узнать Майкла Джексона, человека, а не только Короля Поп-музыки. Его самооценка иногда тоже нуждалась в дополнительной встряске, как и всем нам.
Майкл использовал позитивные установки, когда ему необходимо было почувствовать себя хорошо или претворить что-либо в жизнь. «Если сказать вслух и во весь голос и повторять раз за разом, то подсознательно сделаешь все для того, чтобы желаемое произошло», - всегда говорил он.
Для Майкла процесс записи аранжировок или строчек песен на диктофон (устройство, с которым он не расставался) был также естественнен как и простое загадывание желания. Брат упомянул об этом в своей автобиографии: он мечтал о чем-то, наблюдая за тем, как садится солнце и надеялся, что c помощью звезды у него все получится.
Еще мальчишкой он загадывал желания перед тем, как нырнуть в бассейн, концентрируясь на мысли о создании самого продаваемого диска всех времен. Все мы верили в положительные установки, но, в случае Майкла, такой подход достиг нового уровня: слова на зеркале, мантры на диктофоне, представление своего имени в книге рекордов Гинесса, желания, загаданные на закатах и у бассейнов.
Без сомнения, он повторял себе о величии и перед началом концертов «This Is It» в Лондоне, чемпион в полулегкой весовой категории, настраивающий себя на возвращение. Каждый альбом, любой из туров подвергался жесточайшей критике с его стороны, как ни с чьей другой. Его обожали фаны, но он смотрел на себя совсем по-другому; обожание поклонников, может, и служило постоянным источником любви, но оно не гарантировало поддержание самолюбия в условиях, когда СМИ клеймили его прозвищами вроде «чокнутый» или «странный». Тяжелейшим испытанием для него стало сохранение духовной силы в условиях, когда масс-медиа всего мира, в отличие от поклонников, ждут лишь одного – падения в бездну.
Желаемое станет реальностью, если представить и проговорить то, что видишь. В это верил Майкл, и вся семья знала, что он собирался представить альбом, который удивит всех. Секреты же креативного процесса оставались за закрытой дверью. По словам Мамы, он запирался в своей комнате и понять, доволен ли он работой, можно было только случайно. Проходя мимо закрытых дверей, Мама иногда слышала, как он хлопал в ладоши или выкрикивал «Уоу!».
После выпуска «Off The Wall» его «фандом» вырос в несколько раз, а повальная джексономания подготовила к тому, что значит обожание поклонников. Неплохо, если учесть, что стали происходить некоторые тревожные случаи. Столкнувшись с одним из них однажды, Мама испугалась до смерти. В тот день она зашла в кладовую, которая находилась за гаражом. Там, рядом с выброшенными упаковками от еды, в спальном мешке лежала испуганная девушка. Мама, как обычно не подозревая дурного, спросила, что она там делает.
- Жду Майкла, - невинно заявила та.
- Ты как сюда попала? Сколько времени ты здесь провела?
- Две недели. А я с ним увижусь?
Мы знали, как она пробралась внутрь, но я не собираюсь сейчас раскрывать всех деталей, тем более, что мы все уже перестроили. Дом был огромен: она сумела остаться незаметной в течение целых двух недель.
Но и этот случай оказался ничем, по сравнению с тем, что произошло, когда Мама обнаружила двух фанатов у своей кровати. Она решила немного отдохнуть и спала, наверное, около получаса, прежде чем почувствовала, что в комнате находится еще кто-то. Открыв глаза, она увидела поклонников, стоящих рядом с ней с невинным выражением лица. «Мы не знали, что делать.... Мы не хотели вас будить», - сказали они. «Мы просто решили зайти, чтобы попросить автограф у Майкла».
Мама не вызвала полицию, потому что «не хотела, чтобы они заработали себе неприятности». Однако, с появлением «билли джин», мы стали вести себя жестче.
Существует множество версий о том, что послужило причиной создания «Billie Jean», включая и предположение, что Майкл поет о конкретной женщине. Но брат в своей автобиографии выразился предельно ясно – образ собирательный, составленный из портретов особенно навязчивых поклонниц, которых мы встречали еще во времена Jackson 5.
В песне рассказывается о девушке, которая пытается заманить в ловушку парня, используя, как повод, ложную беременность. Основой для этой истории послужили два реальных случая. Первый произошел, когда одна дама прислала мне пару розовых детских туфелек в дом в Бель Эйр, тогда я жил там вместе с Хейзел. В записке, приложенной к посылке, было указано: «Эти башмачки – для нашего малыша, которого я ношу под сердцем. Я беременна твоим ребенком». Потом похожее удивительное послание получил и Джеки. Будучи двумя парнями, особенно удачливыми с девушками, мы стали легкой мишенью для претензий подобного рода, но женщины не учли одного: мы практиковали безопасный секс. Майкл же никогда не спал с фанатками, поэтому к нему такие заявления были неприменимы.
Годами позже, когда композиция стала занимать первые места в хит-парадах, семья приоткрыла завесу тайны над тем, кто является прототипом «билли джин». Песня никоим образом не относилась к «лав-стори», но кое-кто все-таки принял обнародованное на свой счет и заявил о воображаемых отношениях с Майклом.
«Билли джин» представляли собой поклонниц, к которым брат относился с опаской. Стены в сторожевой Хейвенхерста были обклеены набросками и фотографиями каждой из этих женщин. Было похоже на стену в полицейском участке с надписями «Разыскивается». Одна женщина вела себя особенно странно: Ивонн, афроамериканка и мать троих детей. Она постоянно околачивалась возле дома и убеждала всех, что Майкл любил ее. Однажды она долго стояла у ворот, пока Мама не вышла к ней. Оказалось, что она побрила головы всем троим, утверждая, что у них вши, и требовала внимания брата. «Это ваши внуки. Это дети вашего сына».
Еще одна «билли джин» жила в Великобритании, но путешествие в пять тысяч миль ее никогда не останавливало. Она на самом деле обратилась в суд с исковым заявлением против семьи, заявляя, что они с Майклом тайно поженились, и что у них есть ребенок. Она даже предоставила свидетельства о браке и о рождении ребенка, которые выглядели достаточно убедительно, но, естественно, дело дальше этого не продвинулось.
Но самой удивительной историей оказалась та, в которой одна из «билли джин» добралась до Неверлэнда, что произошло позднее. Когда ее обнаружила охрана, она предоставила подлинное водительское удостоверение, выданное министерством автотранспорта, с фотографией и адресом: «Ранчо Неверлэнд», долина Фигероа – с индексом и именем: «Билли Джин». Поразительно, как далеко могли зайти эти женщины. Я должен подчеркнуть, что большинство фанатов Майкла отличались от вышеупомянутых персонажей. Это были самые верные, самые преданные и любящие поклонники, такие, о которых мог только мечтать любой артист, и Майкл понимал это как никто другой. Его связь с людьми, которых он называл «солдатами любви», была уникальной. Однажды, когда охрана заметила группу фанатов рядом с Хейвенхерстом и сообщила ему, брат вышел к людям, поболтал с ними и раздал автографы. В условиях, когда становилось все тяжелее быть открытым миру, он всегда старался идти навстречу своим поклонникам.
Я являлся его братом, но иногда бывал несдержан. В тот день я как раз подъехал к дому и внезапно увидел мужчину, который стоял прямо у меня на пути, загораживая въезд. Я вежливо попросил его отойти в сторону. Он отказался. Я попросил его объясниться, на что он мне ответил: «Я должен спасти Майкла. Его семья – вот причина всех неприятностей».
«Майкла не нужно спасать. Дайте проехать», - сказал я, но он стоял на своем. Я вышел из машины, и мы начали драться, пока нас не разняли охранники. «Ты ничего о нас не знаешь! Оставь нас в покое!» - кричал я.
Можно уже было привыкнуть к тому, что время от времени появлялись люди, которые заявляли о своем близком знакомстве с Майклом. По крайней мере тот парень все понял и сбежал. Если бы можно было всегда держать проблемы на расстоянии...
Майкл решил перестроить Хейвенхерст, изменить его интерьер, добавить второй этаж и обновить ландшафт в саду. После одиннадцати лет в Энчино шли разговоры о переезде, но брату там нравилось, и он взял на себя финансирование проекта. Все пеерехали в квартиру, принадлежащую семье, недалеко от Хейвенхерста, пока шла работа над перестройкой особняка в анлийском стиле «под Тюдор». Майкл хотел «немного оживить место», и в новом доме (проект был составлен в 1981 году, построен в 1983-ем) до сих пор чувствуется его присутствие, ведь он вложил в него свою душу.
Мы проходим мимо каменного фонтана с преклоненными лошадьми, видим перед собой парадный вход – двойную дверь, ведущую в лобби с белым мраморным полом.
Войдя в дом, посмотрите налево – там библиотека и домашний кинотеатр. Справа – гостиная и кухня. Чуть дальше, прямо перед вами, находится лестница, она ведет наверх, затем поворачивает налево, огибая центральную люстру.
Поднявшись, поверните направо, пройдитесь по ковру изумрудно-зеленого цвета к комнатам Джанет и Ла Тойи. Слева - комнаты Мамы и Джозефа с одной стороны, с другой – Майкла. Спальни сестер и апартаменты брата находятся в противоположных концах дома, на чем стоит заострить внимание отдельно – в прессе писали, что «спальня Ла Тойи соседствует с комнатой Майкла», строя теории о возможном контроле со стороны сестры.
Брат часто любил спать на полу, поэтому в стену его комнаты (а там еще был и камин из кирпича, и ванная, обложенная черной мраморной плиткой) была встроена кровать Мерфи (подъемная); воспомнания, корни которых уходят в далекое прошолое, когда нам так нравилось засыпать на матрасах или одеялах, брошенных на пол. В этом было что-то особенное. Так казалось мне, Майкл же всегда повторял, что такое положение удобнее - для спины.
https://www.youtube.com/watch?feature=pl … ZooCaOorqQ
Стены были обклеены фотографиями Авы Гарднер, потому что ему «нравились ее красота и изящество». Годами позже место Авы займут изображения ребенка-звезды Ширли Темпл, к концу жизни – Алишии Киз. Под потолком был построен полуэтаж с узким коридором (к нему ведет белая винтовая лестница, сделанная из дерева), с книжными шкафами. Из коридора, через дверь, можно было попасть в несколько комнат, спрятанных от людских глаз под крышей, с небольшим кабинетом и «салоном-парикмахерской», с креслом на шарнирах, раковиной и зеркалом – не единственное его убежище: брат пользовался своей собственной лестницей, она вела к черному входу.
Из спальни брата открывался вид на кирпичную террасу с большим, напоминающим перголу, навесом. Его поддерживали колонны; в одном углу он расположил огромных размеров джакузи, в другом –площадку для барбекю, выложенную плиткой. Там он сидел по утрам, наслаждаясь видом лужаек слева (под углом в 90 градусов), а до вымощенного внутреннего двора можно было добраться, спустившись по его личной лестнице снаружи. Посередине двора стоит викторианский фонарь с уличным знаком: «Счастье». Левее находится строение из кирпича, фасад которого украшают две витрины: одна из них воссоздает магазин игрушек пятидесятых годов прошлого века – с фарфоровыми куклами, деревянными солдатиками, плюшевыми мишками, кукольным домиком и креслом-качалкой в миниатюре; за стеклом второй можно разглядеть цветочный магазин с искусственными букетами в корзинах. Так выглядит студия Майкла снаружи. За праздничным фасадом скрывалась серьезная работа, которая велась внутри.
Одну из стен студии украшает разрисованная фреска – на ней, в зеленом лесу, изображен мультяшный Майкл, он сидит на дереве и читал книгу под названием «Тайна Жизни» (литература для Свидетелей Иеговы). На другой стене расположилась композиция в диснеевском стиле: лес и замок на холме, к которому ведет тропинка. На переднем плане стоят Майкл и склонившийся к нему ребенок. Надпись, обрамленная лампочками, гласит: «О Детях, Замках и Королях».
Прим. переводчика: - Белая мебель в спальне Майкла, стены в зеркалах. Кэтрин Джексон: «Когда Майкл был маленьким, ему снились кошмары в темных комнатах, поэтому он сделал свою спальню светлой». На последней фотографии тот самый навес?
Но самое удивительное произошло с садом: цветы были повсюду. Брату никогда они не нравились, потому что «заставляли думать о похоронах», но поездки в Диснейленд изменили все. В салу зацвели клумбы, расположенные в пять, в шесть рядов согласно цветам радуги. Именно там невозможно не обратить внимание на паутину из кованого железа - фонарь - и на деревянную пластину, на которой вырезано: «Следуй за своей мечтой, куда бы она тебя ни привела».
Нас ждал еще один сюрприз, о котором мы ничего не знали – по требованию Майкла. В течение нескольких недель никто не должен был приближаться к «чердаку» - двум небольшим комнатам над гаражом. «Туда никого не впускать, - сказал он Маме. – Это подарок, и я хочу представить его всем вместе».
Майкл (ему помогала группа ассистентов) работал над секретным проектом ночами, бегая вверх и вниз по небольшой лестнице за гаражом.
В назначенный день брат попросил всех родных собраться в гостиной. Шеф-повар организовал особенный ужин и стало понятно - назревает что-то особенное. После краткой церемонии брат появился в дверях и начал хлопать в ладоши, привлекая наше внимание. «Эй, люди! Все готово, за мной!»
Итак, мы гуськом пересекли внутренний двор и поднялись по лестнице на «чердак». Я был еще внизу, когда услышал восхищенные возгласы. Добравшись до места и оглядевшись, я понял причину.
Теперь здесь была «комната воспоминаний».
Он буквально усеял стены и потолки изображениями в огромную величину, один за другим. По сей день там все, что возможно (включая пространство под крышей гаража и даже шкаф), обклеено черно-белыми или цветными фотографиями. И я не говорю об аккуратных, как в музее, рамочках; я говорю о стенах, на которых он расположил всю историю семьи, историю группы и его собственную – как соло-артиста; все самые любимые воспоминания – в одном месте: тайный архив жизни, своей жизни.
Я тщетно пытался осознать масштаб такого колоссального проекта. Там можно было найти все: фотографии бабушек и дедушек, семейные, детские, домашние, со времен Jackson 5 и Гэри, с концертов, фотографии людей в толпе и со съемок на телевидении. Место нашлось даже для водительских прав Мамы, свидетельства о браке родителей и старого школьного доклада. В другой комнате, дальше, содержались предметы коллекционирования, принадлежащие только ему, награды, памятные подарки и стеклянные кейсы для его блестящих перчаток. К середине 80-х одна из стен превратилась в его собственную «стену славы» - около пятидесяти совместных фотографий со знаменитостями, с такими как, например, Джули Эндрюс, Элтоном Джон, Джеки Онассис, Фрэнком Синатрой, Барброй Стрейзанд, Шоном Коннери, Вупи Голдберг, Джоан Коллинз, Лайзой Минелли, Дастином Хоффманом, Мерил Стрип, Джеймсом Брауном и с E.T., для фильма с которым Майкл записал пластинку E.T.: The Extra-Terrestial. И большой фотографии Роуз Файн, его учительнице, там тоже нашлось место.
Стенами все не ограничивалось. Идеально были выведены даже строки на плинтусах, похожии на бегущую новостную ленту: «Мечта Джозефа исполнилась с нашей помощью», «Благодарю Вас, Иегова, Джозеф, Мама, Берри Горди, Сюзанн де Пасс, Дайана Росс», «Те, кто умеет слушать, слышат музыку земли». В ванной, находящейся на «чердаке», он расположил всего один предмет, говорящий сам за себя: гигантское изображение Дайаны Росс – фотография, обложка ее альбома 1981 г. «Почему Дураки Влюбляются» («Why Do Fools Fall In Love») – название, которое, по моему мнению, отражает его отношение к Дайане. Я считаю такой выбор показательным – это был единственный постер, который стоял отдельно от всего остального.
Одна из двух комнат была полностью посвящена Jackson 5. Он увеличил черно-белую фотографию, сделанную для какой-то рекламной фотосессии, и она теперь находилась пятью футами выше, прямо над лестницей, так что нас было видно сразу на входе. Над фотографией была выгравирована его собственная цитата: «ПРОСТО ДЕТИ С МЕЧТОЙ». Рядом, на вмонитированной табличке, Майкл написал золотым на черном:
Фотографируя, ты останавливаешь на секунду время,
И мы навеки остаемся такими, какими были.
Говорят, что рисунок рассказывает больше, чем тысяча слов.
При помощи этих фотографий я воссоздам волшебство, которое мы мы помним, с надеждой, что путешествие в прошлое проложит путь в замечательный и успешный завтрашний день.
- Майкл Джексон
Эта галерея служила ему и офисом, и залом для занятий танцами. Каждое воскресенье он запирался там на два-три часа, разучивал движения. Мне нравится думать о том, что он танцевал там, «среди воспоминаний». Когда люди заявляют, что Майкл всегда убегал от своего прошлого и от времен Jackson 5, я позволяю себе немного улыбнуться и думаю о «комнате воспоминаний», о стенах, которые рассказывали каждому из нас свою историю: «Гордись. Всегда помни».
https://www.youtube.com/watch?feature=pl … D4MAC1c6v4
Некоторые из тех, кто был запечатлен на «стене славы» были друзьями Майкла: Джейн Фонда, Кэтрин Хепберн, Марлон Брандо, Грегори Пэк, Сэмми Дэвис-мл. и неповторимая Элизабет Тейлор. Он познакомился с ними на общих вечеринках, которые устраивал после обновления Хейвенхерста. Брат начал приглашать к себе гостей, рассылал приглашения, шеф-повар готовил прекрасную еду, а обученный штат всегда был наготове. Мама называла такие сборища «ужинами с кучей звезд». Она до сих пор вспоминает случай, когда одним вечером, постучавшись, в ее комнату зашел Майкл с Юлом Бриннером – поздороваться. Увидев Маму в ночном чепчике, Юл попросил ее не волноваться.
Я на тех вечеринках никогда не присутствовал, в отличие от Мамы. Она рассказывала, что Майкл, которому тогда было около двадцати шести, старался вести себя по-взрослому со своими знаменитыми гостями, которые были старше него. «Он тянется к ним, по возрасту», - так она это объясняла. И все же первым делом он показывал им свою коллекцию кукол на витрине и мороженницу/йогуртницу, которую недавно установил. Несмотря на то, что он очень старался вести себя как взрослый, «внутреннего ребенка» сдержать было невозможно.
Утверждать можно одно: объединяла таких разных людей профессия – все они были актерами и работали на съемочных площадках. Так он познакомился с Кэтрин Хепберн, когда Джейн Фонда пригласила его на съемки фильма «На Золотом Пруду» в 1981-ом. С кем бы Майкл ни находился, он всегда был нацелен на получение опыта, просил совета и интересовался всем, особенно в области кино, славы и популярности; он с жадностью впитывал все, что ему было предоставлено, работая над своей карьерой сольного артиста.
Общаясь с каждым из друзей, где бы это ни было, он всегда брал с собой диктофон и тайком записывал их беседы. Должно быть, это звучит странно, и я сомневаюсь, что собеседники были в курсе, но его можно было понять – он записывал разговоры для постоянного их переслушивания, так же, как он делал и со своими собственными заметками. Думаю, он так восхищался этими людьми – особенно Джейн Фондой, Марлоном Брандо и Элизабет Тейлор, что боялся пропустить любое слово, сказанное ими. Брат проигрывал эти записи по ночам в Хейвенхерсте, слушал и делал заметки. В этом деле он преуспел, и я подозреваю, что многочисленные менеджеры, адвокаты, продюсеры и представители студий звукозаписи не имеют понятия о том, что в какой-то момент на диктофоне включалась кнопка «запись», чтобы зафиксировать что-то особенно важное, а может и в целях защиты его интересов.
С годами росли его слава, его успех, и мотивы, которые побуждали его записывать разговоры других, изменились. Теперь они не были связаны с желанием выучить что-то новое, сейчас его интересовало то, что люди говорили о других, а иногда и о нем самом. Тот факт, что Майкл был звездой, и обожаем своими фанами, некоторыми людьми «на час» воспринимался неверно. Однажды, когдя я был рядом с ним, кто-то, кого он уважал, начал рявкать на него по телефону. Брат повернулся ко мне: «Вот так со мной и разговаривают. Ты можешь в это поверить?»
Мне кажется, что многие недооценивали Майкла. Люди думали о нем, как о музыкальном гении, но им были видны и его уступчивость, и его желание избегать конфликтов. Скорее всего, его доброта воспринимались ими как слабость. Мне всегда нравилось наблюдать, как незнакомцы, знакомясь с ним в первый раз, уходили, находясь под сильным впечатлением от встречи, поменяв в корне свое мнение. Он умел быть самым смешным, самым приземленным человеком на свете, и в то же время поражал интеллектом и креативностью, которые сделали его одним из умнейших людей, выходящим за рамки стандартного мышления.
Я улыбаюсь, вспоминая его особенные отношения с диктофоном, потому что получалось, что он сам вмешивался в свое собственное личное пространство – еще одно доказательство того, насколько он был любопытным человеком. Однажды, уже после того, как мы с Хейзел переехали из Хидден Валли в новый дом в Брентвуде, Майкл был у нас в гостях, а я как раз искал фонарь.
- Он в верхнем шкафчике рядом с твоей кроватью, - сказал брат.
- Ага, значит, ты опять рылся в чужих вещах? – спросил я.
Эта дурная привычка появилась у него достаточно давно. Он говорил, что по тому, что люди хранят у себя в ящичках, всегда можно понять, кто они есть или же узнать, как они ведут свои дела. Началось все с Бабушки Марты, в восточном Чикаго. Он копался в ее комоде, в ее вещах и не обращал внимания на возгласы: «Майкл, прекрати всюду совать свой нос! Нельзя рыться в чужих шкафах!»
При мысли о том, что он проделает то же самое в великолепном доме Сэмми Дэвиса-младшего в Беверли Хиллс, меня охватывала нервная дрожь. «Майкл, не смей даже об этом думать, ты меня слышишь?» Но он только рассмеялся и оставил меня гадать в неведении.
С Сэмми было всегда здорово проводить время. Мы втроем обожали кино, Сэмми зашторивал окна, чтобы калифорнийское солнце не било в глаза, нажимал на кнопку и на стене напротив появлялся проектор. Одним из самых любимых кинофильмов был «The Little Colonel» с Ширли Темпл, хотя я думаю, что Сэмми все же больше нравились вестерны. Майкл однажды подбил его на дуэль, и теперь все было во власти Сэмми - он появился со своим гоилливудским реквизитом – с игрушечными пистолетами. Они выдвинули вперед кофейный столик величиной с настоящую сцену и встали спиной к спине. Мы с Алтовайз, женой Сэмми, остались всего лишь зрителями. Сэмми повернулся к Майклу, оба пристально и серьезно уставились друг на друга. Затем кто-то выкрикнул: «Поехали!»
«Бум! Бум!», - воскликнул Сэмми, развернулся на каблуках, поднял пистолет и «выстрелил», Майкл же в этот момент всего лишь успел дотронуться до кобуры. Элементы вращения в танце, может, и получались у него превосходно, но Сэмми все равно над ним подшучивал: «Я – лучший стрелок на Западе!»
Прекрасным дополнением к этой истории может служить еще один штрих: где-то на рубеже нового столетия Майклу посчастливилось познакомиться с Ширли Темпл Блэк в Сан-Франциско. Думаю, что он естественным образом тянулся к детям-звездам: Сэмми Дэвису-младшему, Элизабет Тейлор, Спанки МакФарланду и, уже позже, к Маккалею Калкину – потому что он чувствовал, что они сразу же поймут друг друга.
Не имею представления о чем они говорили с Ширли, но Майкл упомянул об этой встрече в 2001 году в Окфордском университете: «Я привык к мысли о том, что только у меня не было детства. Я думал, что существует лишь несколько человек, с кем я бы смог разделить свою боль. И когда мы недавно познакомились с Ширли Темпл Блэк... Слова были неважны. Мы плакали друг у друга на плече, она чувствовала все то же, что и я, то же, что чувствуют мои близкие друзья Элизабет Тейлор и Маккалей Калкин».
Мы росли, подчиняясь расписанию, постоянно находясь под давлением; репетиции сменялись «комендантским часом», работа над альбомом – презетациями и мероприятиями в разных городах.
Время было всем для нас, мы даже пытались его опередить, а Майкл понимал его значение лучше, чем кто-либо еще.
Он не мог сидеть сложа руки – в такие моменты он чувствовал себя виноватым. Да, он много рассказывал о своем детстве и об упущенном времени, но дело было в том, что брат сам себе не позволял расслабиться, считал пустой тратой времени, например, видео игры или обычный перерыв в работе. Ему нужно было чем-то заниматься;
«Не могу я сидеть просто так», - объяснял он. Майкл всегда считал, что в сутках недостаточно часов для того, чтобы охватить все, что приходило ему в голову.
Когда началась работа над альбомом «Thriller», брат посвятил ей всего себя. Он запирался с Квинси Джонсом, ездил из студии в Вестлейке в Голливуд, а оттуда возвращался в Хейвенхерст (ее не перестраивали), именно там он записывал все оригинальные идеи. В одиночестве. Только так он мог «поймать» то самое главное, что составило бы суть альбома; первые креативные наработки, определяющие линию всего проекта. Вне зависимости от того, сколько профессионалов было бы привлечено к работе позже, он всегда возвращался к своим первоначальным задумкам, к своим звуку и мелодиям, и требовал от остальных придерживаться его концепции.
В 1982-ом мы его почти не видели и понимали, что работа над альбомом занимает все его мысли. Но когда проект «завершился», и конечный продукт лег перед ним на стол, брат был «сильно разочарован». В итоге, он отозвал финальную версию альбома, потому что «не чувствовал», что принятые решения были верны.
«Это как снять отличное кино и испортить все при монтаже», - рассказывал он в своей автобиографии.
Команда профессионалов, которая работала вместе с ним, знала все его креативные замыслы, и, я уверен, что для них «Thriller» звучал великолепно, сильно, несмотря на все протесты брата, который занимался тем, что выбрасывал бесчисленное множество треков, один за другим – когда все вокруг считали, что альбом уже готов. Прослушав его впервые, Майкл, по его собственным словам «расплакался, как ребенок»: «Все пропало! Ничего не выйдет!» Он рассказывал, что пулей выскочил из студии в Вестлейке, взял чей-то велосипед и крутил педали так долго, как мог, в попытке сбежать от того сумасшедствия, которое им овладевало. Оказавшись вдруг среди на школьном дворе, среди играющих детей, он остановился. Их смех и невинность, по его словам, «заставили его взглянуть на все заново, и он поехал обратно, снова воодушевленный». Он принялся работать над следущей версией альбома. Месяцем спустя брат, взорвав все мыслимые преграды, используя все свое воображение и мощь креативного мышления, представил миру то, что станет классикой.
«Thriller» занимал первую строчку в хит-парадах в течение тридцати семи недель. Волшебство начало свое победное шествие по планете. За неделю было продано от пятидесяти до ста тысяч копий. Но не одним лишь количеством проданных альбомов ознаменовалась эта победа; диск стал музыкальными событием сродни коронации, и не только в Америке, но и по всему миру. Джозеф всегда надеялся, что однажды наша музыка завоюет любовь масс, и мне нравится думать, что мы сломали расовые барьеры еще во времена Jackson 5. Но то, что сделал «Thriller», не могло сравниться ни с чем: альбом стал тем, что составляет суть музыки, он стер все различия и объединил всех, вне зависимости от возраста, пола, сексуальной ориентации или расы.
Прошло почти восемнадцать лет с тех пор, как мы спервые выступили в Гэри и двадцать пять лет с момента появления лейбла мистера Горли в Детройте. Собираясь отметить годовщину, компания NBC организовывала трансляцию с мероприятия под названием «Motown 25: Yesterday, Today, Forever» («Мотаун 25: Вчера, Сегодня, Завтра»)
Одним из продюсеров была назначачена Сюзанн де Пасс. Она пригласила нас всех, снова объединившись, выступить на концерте в честь мистера Горди. Идея была потрясающей. Мысль о том, что мы снова будем петь вместе, приводила меня в восторг. Уже лет шесть мне снился один и тот же сон – мы с братьями на одной сцене, я начинаю отсчет, сейчас уже надо вступать... и просыпаюсь. Подсознание слишком долго играло со мной. И вот момент настал. Я не мог больше ждать.
Я был более чем уверен, что и Майклу идея придется по душе, особенно после той самой галереи на чердаке. Но дело было в том, что в музыкальной индустрии слишком большое значение имеют люди определенного сорта, консультанты, участвующие в жизни артиста, и его лагерь был нацелен на брэнд «Майкл Джексон», а не на Jackson 5. Вопрос теперь состоял в будущем, а не в прошлом. «Thriller» шагал по планете, и Майкла не должно было заботить какое-то выступление на «аллее памяти». Его команда была уверена в том, что вся слава достанется мистеру Горди, и причем тут Майкл? У брата тоже имелись кое-какие сомнения. Говорят, что он не хотел выступать, но это не так. Он не хотел связывать себя с шоу на телевидении. Все еще страдая от истории с The Jacksons на CBS, он считал, что телевидение ему только мешает.