Он не встречал ее с того дня, когда она приходила к нему в больничное крыло после матча, и он грубо высказался по поводу того, что она заняла его место в команде и должность капитана. Тогда девушка в слезах выбежала из палаты, и у него не было возможности извиниться перед ней, хотя он уже не один раз проклинал себя за эту грубость. Сейчас же Джинни стояла перед ним и смотрела с вызовом, слегка вздернув подбородок.
– Джинни, – повторил Гарри, с замиранием сердца вглядываясь в дорогие черты, – мы не виделись так долго… Я… э-э-э… Я хотел извиниться, – неуверенно произнес парень.
– Дай пройти, Поттер, – потребовала девушка.
– Послушай, Джинни, – вдруг схватив ее за руку, а затем прижав к стене, сбивчиво заговорил Гарри, – Я ни в чем не виноват, ни в проигрыше команды, ни в том, в чем меня обвиняют все. Никто мне не верит, но я знаю, что только ты одна не усомнилась в моей невиновности. Ведь, правда, Джинни? Я сделал это только ради тебя, потому что я люблю тебя, – произнес Гарри, с надеждой глядя девушке в глаза.
– Ты любишь меня? – пораженно переспросила Джинни. – Но… ты никогда не говорил…
– Джинни, я не мог, я не знал, как тебе сказать об этом, я идиот, я боялся, боялся, что ты меня отвергнешь, потому что ты встречалась с другими парнями, а я думал, что не нравлюсь тебе, ты такая красивая и популярная девушка, а я … я придурочный очкарик, совсем не привлекательный, и всегда краснею как последний идиот, разве я мог понравиться такой девушке, как ты? Но это не важно, потому что я очень тебя люблю, Джинни, – сбивчиво, с отчаянием проговорил Гарри, сжимая руку девушки.
– Какой же ты идиот! – пораженно произнесла Джинни. – Почему ты молчал об этом! Почему? – девушка размахнулась и отвесила парню звонкую пощечину. – Я влюбилась в тебя с первого взгляда, там, на перроне, когда увидела красивого мальчика в очках с нагруженной доверху тележкой, который не знал, как пройти на платформу девять и три четверти. Все эти годы я тайно любила тебя, но ты не замечал меня, да и зачем я тебе была нужна, бедная рыжая некрасивая Джинни Уизли, когда ты мог выбрать себе любую красавицу. И ты выбирал, то Парвати Патил себе в пару для святочного бала, то Чжоу Чанг, а мне приходилось оставаться в тени и встречаться с другими парнями. Гермиона сказала, что возможно на это ты обратишь внимание, и ревность поможет разжечь в тебе любовь. Но тебе было все равно, с кем я встречаюсь. Ты, Гарри Поттер, Золотой Мальчик, самый популярный парень в школе, продолжал спасать мир, и дурнушка Джинни Уизли тебя не интересовала.
– Джинни, ты любишь меня? – прошептал Гарри, чувствуя как бешено затрепетало и забилось его сердце.
– Нет, не люблю, – ответила девушка. – Теперь ты мне отвратителен. Ты грязный извращенец, ничтожная тварь. Ты разбил мое сердце, Поттер, и я больше никогда никого не полюблю, и не прощу тебе этого предательства. Мне ты предпочел Малфоя! Парень, которого я полюбила с первого взгляда, оказался гомиком, слизеринской подстилкой, и я ненавижу тебя за это, презираю и проклинаю!
Гарри пораженно отступил на шаг и схватился рукой за стену, боясь, что может упасть, потому что ноги задрожали, перед глазами все поплыло, а в сознании отдавались эхом жестокие слова возлюбленной: «Ненавижу… Презираю… Проклинаю… Не прощу…»
– Джинни, пожалуйста, не прогоняй меня, – прошептал Гарри, – я ни в чем не виноват. Я очень сильно люблю тебя и ради тебя готов отдать не только свою честь, но и жизнь.
– У тебя нет чести, Поттер, а твоя жизнь мне не нужна. Жизнь грязного педераста слишком ничтожна и презренна, – произнесла девушка, и, оттолкнув Гарри, прошла мимо него, а парень, привалившись спиной к холодной стене, неподвижным взглядом смотрел вслед той, из-за которой так бездумно сломал свою жизнь, принеся себя в жертву обстоятельствам, и которой эта жертва была не нужна.
Сердце бешено билось в груди, и Гарри чувствовал, что попал в большую беду, что больше неоткуда ждать помощи и понимания.
Как Поттер дошел до хижины Хагрида, он не помнил. Великан ужаснулся, увидев отрешенного и безразличного к внешнему миру гриффиндорца. Приобняв парня за плечи, лесничий завел его в дом, усадил за стол, сунул ему в руку кружку горячего чая, отломил кусок хлеба. Гарри отреагировал только тогда, когда чай обжег ему пальцы. Он с изумлением уставился сначала на кружку, потом на лесника.
– Ешь, сынок, – Хагрид пододвинул хлеб к нему поближе, Поттер покорно взял ломоть в руку и уставился пустыми глазами на поверхность стола. – Ну, ну, Гарри, – лесничий тряхнул его за плечо, парень медленно сфокусировал взгляд, и великан поразился, сколько горя смогли вобрать в себя эти зеленые мальчишеские глаза.
А в следующий миг губы парня задрожали, он уронил голову на руки и зарыдал, трясясь худой спиной. Хагрид знал, что прерывать его сейчас нельзя, мальчишке нужно было выплакаться, и великан терпеливо ждал, когда гриффиндорец хоть немного отойдет, а тот по-детски всхлипывал еще полчаса между жадными глотками сладкого чая.
– Еще хочешь? – великан кивнул на кружку, Гарри чуть слышно, одними губами ответил:
– Да.
Он пил, а лесничий молча глядел на него, время от времени проводя огромной ладонью по непослушным черным волосам подростка.
В кабинете директора собрались все преподаватели Хогвартса. Дамблдор обвел присутствующих долгим пристальным взглядом и, поднимаясь из кресла, произнес:
– Коллеги, вы знаете, что в стенах этой школы произошел небывалый за тысячелетнюю историю Хогвартса случай. Я просил вас собраться здесь потому, что завтра нам всем придется принять непростое решение и сделать выбор. Завтра мы соберемся в Большом зале, чтобы разбирать поведение нашего студента, Гарри Поттера, мальчика, которого вы все хорошо знаете, который вырос на ваших глазах. Кроме преподавателей на дисциплинарной комиссии будут присутствовать члены Родительского Совета. Так же в полном составе соберутся попечители, возглавляемые Люциусом Малфоем, из Министерства Магии приедут инспектора Департамента Образования, под руководством небезызвестной Долорес Амбридж. Нам придется разобраться в том, что же произошло на самом деле, является ли Гарри один инициатором случившегося безобразия, или все же кроме него есть и другие виновники. Многие из вас, хорошо знающие Гарри с детства, не могут поверить в то, что он способен на подобное, и кое-кто из вас, коллеги, придерживается мнения, что мальчик был подвергнут сексуальному насилию, – Дамблдор посмотрел в сторону Северуса Снейпа. – Но все же большинство из вас уверено, что зачинщиком оргии был сам Гарри Поттер, потому что, воспитываясь среди магглов, он мог перенять от них легкие нравы, которые легли в основу такого развратного поведения. Завтра нам придется определиться и сделать выводы – если Гарри был подвергнут насилию, мы должны установить всех виновных и сурово наказать их, а если мальчик все же виноват сам, то за безнравственное и порочное поведение, недостойное студента Хогвартса, он будет исключен из школы. После того, как закончится разбирательство, всем нам предстоит проголосовать за то, чтобы оставить Гарри в школе или за его исключение. Голосовать будут и члены двух Советов – Попечительского и Родительского, а так же инспектора из Департамента Образования, и я уверен, что большинством голосов Гарри будет все же исключен.
Некоторые преподаватели громко зашептались, но Дамблдор поднял руку, призывая к тишине, и продолжил:
– Коллеги, как бы мне тяжело ни было, но я сам проголосую за исключение Гарри, хотя я верю, что мальчик не виноват, а стал жертвой обстоятельств. Но лучшим для самого Гарри и для всех будет, если он покинет школу. Все факты говорят против мальчика, и в какой-то момент, когда, применив легилименцию, я сумел увидеть его отрывочные воспоминания – у меня самого возникли сомнения в его невиновности. То, что я имел возможность наблюдать, слегка шокировало меня, Гарри действительно вступал в сексуальный контакт с другим юношей в присутствии многих свидетелей и, судя по его реакции, он получал от происходящего физиологическое удовольствие, и ни о каком насилии не могло быть и речи. Но я слишком хорошо знаю Гарри Поттера, чтобы так легко поверить в то, что он может быть настолько развращенным. Я уверен, то, что произошло, случилось с Гарри впервые, мальчик был смущен и напуган теми чувствами и эмоциями, которые испытал во время своего первого полового акта, и не смог себя контролировать. Более того, думаю, что здесь не обошлось и без запрещенных стимулирующих зелий, хотя ничего обнаружить и доказать ни мне, ни профессорам Снейпу и Слизнорту не удалось. Все обстоятельства говорят не в пользу Гарри, он сам своим рассказом только усугубляет свое положение, а его близкие друзья Рональд Уизли и Гермиона Грейнджер полностью подтвердили некоторые факты, которые тоже свидетельствуют против него.
Коллеги, когда завтра вы будете принимать решение, я хотел бы, чтобы вы руководствовались не эмоциями и чувствами, голосовали не сердцем и душой, а трезвым умом, и осознали те последствия, какие могут произойти в случае вашего необдуманного выбора. Вы должны понимать, коллеги, какие неотвратимые события в магическом мире повлечет за собой подтверждение факта изнасилования Гарри Поттера в стенах школы. Вы все знаете, как суров наш закон к виновным в этом преступлении. Те из студентов, чью вину удастся доказать, не только будут исключены из школы, кое-кого осудят и отправят в Азкабан. Поцелуй дементора, как высшая кара за подобное преступление, к ним применен не будет, потому что большинство из принявших участие в этом безобразии – несовершеннолетние, но все они получат сроки заключения. Конечно же, судьбы и жизни этих молодых людей будут сломаны и загублены. Более того, после обнародования этой истории школа магии и волшебства Хогвартс будет закрыта, потому что ни один волшебник или ведьма не захочет отправлять своего ребенка в место, где ему могут причинить вред. Сотни студентов будут лишены возможности получить магическое образование у себя на родине, так как не каждый в состоянии продолжить дорогостоящее обучение за границей. Дети лишатся школы, преподаватели – работы, кроме того, сенсационные новости об изнасиловании Гарри Поттера немедленно облетят все газеты, это шокирующее известие потрясет весь магический мир. Сотни магов, почитателей Гарри, будут возмущены подобным надругательством над Мальчиком-Который-Выжил, и многие захотят отомстить его обидчикам, пострадают семьи студентов, которых признают виновными. Боюсь, что возмущенные толпы народа могут устроить самосуд, и тогда прольется много невинной крови. Магическое общество окажется на грани гражданской войны, и этой ситуацией не замедлит воспользоваться Волдеморт, чтобы захватить власть в стране. Хаос и насилие захлестнут магическую Великобританию, что приведет к многочисленным жертвам. И все это может произойти, если завтра будет подтвержден факт изнасилования Гарри Поттера, который, впрочем, сам отрицает применение к нему силы. Мальчик напуган и растерян, он в смятении, и это вполне естественно, если учитывать, что его вступление во взрослую жизнь произошло не совсем традиционно. Вы все знаете мое отношение к этому мальчику, которому самой судьбой суждено совершить великое деяние во благо светлых сил, но я должен думать о последствиях и о жизнях сотен ни в чем не повинных магов, которые могут стать жертвами в начавшемся хаосе, который непременно захлестнет наше общество… Учитывая все страшные и трагические последствия, которые могут иметь место в случае подтверждения факта насилия, я вынужден буду завтра голосовать за исключение Гарри из Хогвартса. – Дамблдор замолчал и обвел всех присутствующих взглядом.
Преподаватели сидели молча, сосредоточенно слушая каждое слово великого волшебника, а директор, сделав паузу, продолжил:
– Я хотел бы обратить ваше внимание на то, что в исключении для Гарри не будет ничего страшного. Я намерен увезти мальчика в его дом, доставшийся ему по завещанию от Сириуса Блэка. Это хороший большой дом и Гарри там будет удобно. Он продолжит свое образование заочно, и я, уважаемые коллеги, хотел бы некоторым из вас предложить дополнительную работу в качестве надомных репетиторов для Гарри за весьма хорошее вознаграждение. Мальчик, находясь в доме крестного, будет под постоянной защитой и охраной верных мне людей. Я намерен обеспечить его всем самым лучшим, чего он и заслуживает, и чего был лишен в детстве. Более того, я гарантирую, что сумею добиться того, чтобы через год Гарри наравне со всеми выпускниками Хогвартса получил диплом установленного образца, свидетельствующий, что он прошел полный курс обучения в школе магии и волшебства Хогвартс. Также я намерен дать ему рекомендации и ходатайствовать, чтобы он был принят на первый курс в Академию Авроров. Как видите, коллеги, исключение Гарри из школы никак не повлияет на его дальнейшую карьеру, я приложу все усилия, чтобы смягчить последствия этого инцидента. Кроме того, оставлять его в Хогвартсе было бы просто негуманно. То, что сейчас происходит в школе, не могу остановить даже я. Студенты настроены по отношению к Гарри крайне враждебно, он подвергается нападкам и оскорблениям, и страдает от этого. Я не могу оградить его и защитить, не могу приказать другим детям оставить Гарри в покое. Я считаю, что в сложившейся ситуации его исключение будет лучшим вариантом для всех, и в первую очередь для самого Гарри. Поэтому, коллеги, я прошу вас на завтрашнем заседании все взвесить и тщательно продумать, руководствуясь тем, чтобы любое ваше деяние было во благо большинства.
Дамблдор замолчал, а затем устало сел в кресло. Преподаватели Хогвартса молчали, каждый глубоко задумался над словами старого волшебника.
Чтобы не чувствовать себя нахлебником и дармоедом в доме Хагрида, Гарри предложил ему свою помощь по хозяйству. Великан был растроган до слез, долго отказывался, но парень был настойчив – он хотел заняться хоть каким-нибудь делом, чтобы отвлечься от тягостных мыслей, и в итоге Хагрид сдался и поручил своему постояльцу легкое и необременительное занятие – навести порядок в загоне гиппогрифа. В какой-то момент Поттер пожалел, что был таким настойчивым, но делать обратный ход было уже поздно, и после того, как Хагрид отправился на урок по Уходу за магическими животными для первокурсников, Гарри, взяв палочку, направился к загону Клювокрыла. После традиционного приветствия парень перемахнул через изгородь и осмотрелся. Великан уже несколько дней не чистил вольер, и здесь предстояло потрудиться – надо было очистить загон от испражнений гиппогриффа, и по договоренности с профессором Стебль доставить помет ей в теплицы, где она использовала его в качестве удобрения.
Гарри вынул палочку из заднего кармана джинсов, взмахнул ею и мысленно произнес: «Левио», но, против его ожидания, ничего не произошло. Парень еще раз взмахнул и, предельно сконцентрировавшись, повторил то же заклинание. Из уроков по Чарам он помнил, что именно с помощью этого заклинания опытный маг может заставить подняться в воздух любой предмет, а затем, одним лишь усилием мысли направить его туда, куда нужно. Но то ли Гарри чего-то путал, то ли был еще не достаточно опытным магом, то ли дерьмо гиппогрифа не было предметом, но в воздух оно так и не поднялось, и после нескольких провальных попыток Поттер вздохнул, спрятал палочку обратно в карман и пошел к хижине за ведром и лопатой – предстоял тяжелый физический труд без всякой магии. Однако парень был даже рад этому – ничего так хорошо не отвлекало от тяжелых размышлений как изнуряющая и изматывающая работа. Гарри надеялся, что, намахавшись лопатой, этой ночью он уснет быстро и проспит без всяких кошмаров, которые в последнее время постоянно мучили его. Закатав джинсы до колен, парень принялся за работу. Когда первое ведро было уже наполнено до краев, Поттер перелез через изгородь и направился с ним к тележке, понимая, что самое трудное заключается в том, чтобы поднять полную дерьма тележку на холм и оттащить к дальним теплицам. Таща ведро, парень вдруг остановился взглядом на большом деревянном ящике, в котором жил новый питомец Хагрида троглодит Зубастик. Гарри подошел поближе и заглянул внутрь. Лысое прожорливое существо уже успело прикончить все съестные запасы, даже подстеленную на пол солому и сейчас, издавая какие-то булькающие звуки, злобно клацало зубами и таращило глаза.
– Здорово, Зубастик, – произнес Гарри. – А я тебе харчей принес, – добавил парень и, оглянувшись по сторонам, убедился, что Хагрида поблизости нет, а затем опорожнил содержимое ведра в ящик троглодита. Существо, и так не отличающееся внешней привлекательностью, а теперь облитое дерьмом, стало выглядеть еще отвратительнее. Троглодит принюхался, заурчал, а потом принялся поедать продукты жизнедеятельности гиппогрифа, которые на него щедро вылил Гарри. Проблема утилизации навоза была успешно решена. Работа пошла полным ходом, вместо того, чтобы надрываться и тащить полную тележку дерьма в гору, а затем волочить ее до дальних теплиц, Поттер, шустро работая лопатой, наполнял ведро и опорожнял его в ящик троглодита, который урчал от удовольствия, пожирая очередную порцию.
– Давай, давай, лопай, – опустошая еще одно ведро, произнес Гарри и вдруг в этот момент увидел спускающуюся по холму Гермиону.
У него перехватило дыхание – девушка все-таки нашла время и пришла к нему, чтобы наконец-то выслушать. Парень отбросил грязное ведро подальше, поспешно вытащил палочку, взмахнув ей, быстро произнес очищающее заклятие, приводя себя в порядок, и побежал навстречу.
– Ты все-таки пришла, – выпалил он и схватил ее за плечи, крепко прижимая к себе, но, вдруг внезапно смутился, отпустил подругу и, виновато улыбнувшись, произнес: – Прости, но я так рад тебя видеть, Герми.
– Гарри, послушай, – начала девушка, но парень перебил ее:
– Герми, ты должна меня выслушать. Мне так много тебе надо рассказать. Я объясню тебе все, и ты поймешь, что я ни в чем не виноват. Меня никто не хочет слушать! Все было подстроено с самого начала…
– Гарри!
– Герми, это условие пари… мы думали, что они хотят пригласить меня на вечеринку, но на самом деле они замышляли совсем другое. Понимаешь, они изначально это задумали, я убежден, что они были уверены в своей победе, поэтому так легко пошли на это пари и втянули меня в это дерьмо. Если бы не Рон… – сбивчиво говорил парень, боясь, что Гермиона передумает, развернется и уйдет, а ему необходимо было высказаться, объяснить, доказать….
– Гарри, послушай меня! – повышая голос, произнесла староста Гриффиндора. – На завтра назначили дисциплинарную комиссию. Я принесла тебе официальное уведомление об этом, МакГонагалл просила меня передать его тебе.
Гермиона протянула ему большой пергаментный свиток, и парень вдруг почувствовал, как сердце подскочило вверх и бешено забилось где-то поблизости от кадыка.
– Дисциплинарная комиссия? – пораженно переспросил он. – Так скоро? Но ведь завтра суббота…
– Да, Гарри, они специально назначили слушание на выходной, чтобы могли присутствовать все преподаватели, не отменяя уроков, а ученикам объявили, что завтрак подадут в гостиные, потому что разбирательство будет проходить в Большом зале.
Гарри медленно развернул пергамент и прочитал:
«Уважаемый Гарри Джеймс Поттер!
Извещаем Вас, что дисциплинарное слушание по факту грубейшего нарушения школьной дисциплины и аморального поведения, не соответствующего званию студента школы чародейства и волшебства Хогвартс, состоится 18 апреля сего года. Заседание будет проводиться в Вашем присутствии.
Просим Вас явиться в Большой Зал Хогвартса в 8 утра.
С пожеланиями доброго здоровья,
искренне Ваша,
Оливия Олифэнт
Начальник Департамента магического образования»
Гарри перечитал письмо трижды. В груди словно все окаменело и заледенело.
– Завтра… – тихо произнес он, не отрывая застывшего взгляда от пергамента. – Завтра они исключат меня из Хогвартса.
Гермиона смотрела на своего друга, с трудом сдерживая слезы, а затем вдруг бросилась ему на шею, крепко обняла и прошептала:
– Гарри, дурак, что же ты наделал… Ну как же ты мог?
Парень обнял девушку, осторожно погладил ее по волосам. Он чувствовал ее слезы на своей щеке. К горлу подступил горький комок:
– Гермиона, я не мог по-другому… Они не оставили мне выбора… Веришь?
– Верю, – произнесла девушка, и вдруг совсем близко от них раздался резкий злой голос:
– А ну отойди от него, Гермиона, – Рон быстро спускался с холма, ведущего к хижине.
Гарри слегка отстранил от себя девушку, не отрывая взгляда от кипящего ненавистью Рона Уизли, который уже сжимал в кулаке палочку.
– Рон, ты что, следил за мной? – спросила Гермиона, быстро стирая ладонью слезы со щеки.
– Отойди от него, – процедил Рон. – А ты не смей лапать своими грязными руками мою девушку, Поттер.
– Рон, не смей так говорить! – запальчиво крикнула Гермиона. – Гарри наш друг, и не смей так вести себя по отношению к нему!
– Иди, Герми, все нормально, – произнес Поттер, сам отходя в сторону и вынимая палочку из заднего кармана джинсов.
Рон Уизли держал в руке палочку, направляя ее на бывшего друга.
– Я не хочу с тобой драться, Рон, – тихо проговорил Гарри.
– А я хочу, Поттер. Чертовски хочу врезать тебе, грязному пидору и ублюдку, которого я считал своим другом, и который предал нашу дружбу когда, как грязная шлюха из Лютного переулка, лег под слизеринского хорька. Ненавижу тебя, Поттер! Ты был мне как брат, а стал ничтожной грязной мразью!
– Я это сделал ради твоей сестры, идиот, потому что любил ее! – с отчаянием крикнул Гарри.
– Не смей говорить про мою сестру! – заорал Уизли, теряя последний контроль над собой. – Ступефай! – громко выкрикнул Рон сногсшибательное заклятие, и Гарри мощной магической волной отбросило в сторону.
Он упал на землю, быстро перекатился, чтобы не попасть под следующий удар, и в качестве ответного выпада применил заклятие «Арахнис», посылая в Рона полчище здоровых мохнатых пауков. Уизли заорал благим матом, упав на землю, и принялся кататься, брыкаться ногами, а руками пытался защититься от кошмарных насекомых.
Поттер поднялся с земли и снова направил палочку на Рона, готовый в любой момент нанести еще один удар.
– Нет, Гарри, прекрати! – закричала Гермиона и, взмахнув палочкой, добавила, – Фините Инкантатем! – прекращая действие страшного заклинания, насланного Поттером на Рона.
Пауки вмиг исчезли, растворившись в воздухе с громким хлопком, оставив после себя лишь сероватый легкий дымок. Рон тяжело поднялся с земли, красный от злости, задыхаясь от пережитого ужаса, и с ненавистью прошипел:
– Подлая сволочь! – и в следующий миг, позабыв о том, что оба наделены магическими способностями, парни бросились друг на друга, сбивая с ног, упали на землю и принялись наносить один другому яростные удары, стараясь причинить максимальную боль. Они катались по земле и рычали как звери. Гарри вломил Рону в переносицу с глухим смачным звуком. Вцепившись в шею Гарри, Рон свободной рукой без устали молотил того по ребрам.
– Что вы делаете, остановитесь! – кричала Гермиона. – Прекратите, вы поубиваете друг друга!
Но парни, озверевшие и обезумевшие от ненависти, избивали друг друга, не обращая внимания на кричащую девушку.
– Тупой ублюдок! Упрямый осел! – прохрипел Гарри, нанося Рону мощный удар в челюсть. – Я спасал честь твоей сестры!
Харкая кровью и сплевывая выбитый зуб, Уизли врезал Поттеру поддых так, что у того от боли потемнело в глазах, и он захрипел.
– Грязный гомик, – с кровавой пеной на губах, произнес рыжий, снова засадив Гарри по ребрам.
– А ну прекратить немедленно, так вас разэдак! – раздался могучий раскат баса Хагрида, за которым последовал заливистый лай Клыка. Великан бежал от опушки леса, потрясая в воздухе могучим кулаком.
– Эволютио Голпэ! – закричала Гермиона, направляя палочку в Гарри, который в этот момент находился сверху поверженного противника и был готов нанести еще один мощный сокрушающий удар в окровавленное лицо бывшего друга.
Поттера подбросило в воздух и отшвырнуло в сторону, и через миг Рон Уизли был отброшен в другую сторону, а Грейнджер, встав между ними и держа палочку наготове, отчетливо и громко произнесла:
– Если вы не прекратите немедленно, я парализую вас обоих. Поняли меня, идиоты?
– Вы что удумали, паршивцы! – грозно закричал Хагрид, наконец-то добежав до места побоища. – Да я вам ухи поотрываю, засранцы этакие!
Он схватил за шиворот куртки лежащего на земле Гарри, и хорошенько встряхнув, поднял на ноги. Держась за ушибленные ребра, морщась и шипя от боли, Поттер со злостью смотрел, как Гермиона помогала подняться с земли Рону, а рыжий утирал рукавом разбитое в кровь лицо.
– Ты пожалеешь об этом, Поттер, – тяжело дыша, произнес Уизли.
– Проваливай отсюда, убью, – ответил Гарри.
– Рон, пошли, – отчеканила Гермиона, дернув приятеля за руку, и тот, с презрением сплюнув кровью в сторону Гарри, которого удерживал Хагрид, развернулся и медленно пошел прочь от хижины, слегка опираясь на плечо Гермионы. И только когда они полностью скрылись из видимости за холмом, Хагрид наконец-то отпустил гриффиндорца.
Поттер опустился на колени и стал шарить руками по земле в поисках очков, которые упали где-то недалеко от него, когда Гермиона применила заклятие широкого удара. Найдя наконец очки с треснувшим стеклом, Гарри нацепил их на нос, поднял с земли письмо, которое принесла ему девушка, и, держась рукой за ушибленный бок, морщась от боли, побрел в сторону хижины.
– Энто что ж такое вы удумали, негодные, – незлобно бурчал лесничий. – Чуть не попришибли друг друга. Разве ж это дело? А что директор скажет, когда узнает про ваш мордобой?
– Меня завтра из школы исключат, Хагрид, – сказал Поттер и скривился от боли, лицо стало опухать, ребра ныли, один зуб шатался и грозил в любой момент вывалиться, но утешало только то, что Рон в данный момент чувствует себя не лучше, у него наверняка сломана челюсть и выбито несколько зубов.
– На, вот, возьми, приложи к больному месту, шибко помогает и опухоль снимает, – заботливо произнес Хагрид, хлопнув на стол перед Гарри большой кусок сырого мяса из погреба.
– Нет, спасибо, – поморщившись, отказался парень, брезгливо взглянув на мясо.
– А может тебя к Поппи проводить, она в раз подлечит, – предложил другой вариант Хагрид.
– Нет, – покачал головой Поттер. После того, как школьная медсестра подвергла его унизительному осмотру после изнасилования, парень ни за что в жизни не пошел бы добровольно в больничное крыло. – Я лучше сам попробую, – добавил он, рассматривая припухшее лицо со ссадинами и синяками в небольшое треснутое зеркальце, которое дал ему Хагрид, порывшись в своем сундуке. Зеркальце бережно хранилось там с того времени, как мадам Максим вместе со своими подопечными покинула Хогвартс.
– Асклепио, – сконцентрировавшись и взмахнув палочкой, произнес Гарри самое простое и распространенное колдомедицинское заклинание, применяемое для лечения незначительных повреждений, синяков и ссадин.
Когда-то Гермиона научила его этому заклинанию, и он сейчас, почувствовав, как боль стала утихать, а кровоподтек на щеке медленно бледнеет, был благодарен подруге за это. Гарри несколько раз применял исцеляющее заклинание и, хотя в колдомедицине никогда не был силен, почувствовал себя значительно лучше. Ссадины и синяки на лице прошли, опухоль спала, зуб хоть и продолжал шататься, но с этим можно было смириться, да и боль в ребрах значительно утихла.
Хагрид еще долго недовольно бурчал по поводу безобразия, которое они устроили с Роном, но Гарри так глубоко погрузился в свои размышления, что уже не слышал, как великан беззлобно читает ему мораль и бранит. Он знал, что из Министерства приедет комиссия, которая будет во всем разбираться, Дамблдор сообщил ему об этом, и Уизли подтвердил, рассказав о письме отца. Сначала Поттер еще надеялся на то, что, возможно, ему удастся оправдаться, рассказав все как было, и его признают невиновным, как год назад, когда его так же незаслуженно обвинили в незаконном применении магии в присутствии магглов. Но тогда его защищал сам Дамблдор, а сейчас директор придерживался мнения большинства, и рассчитывать на его помощь и поддержку не приходилось. А когда Гарри узнал, что во главе инспекторов из Департамента образования стоит Долорес Амбридж, понял, что надеяться больше не на что. Мерзкая жаба на этот раз отыграется за все, наверняка она едет в Хогвартс с одной единственной целью – вышвырнуть его из школы, которая стала для него родным домом. Да и Люциус Малфой, возглавляющий Попечительский Совет, не пожалеет никаких денег, чтобы замять эту историю и избавиться от него, лишь бы отмазать своего сыночка-насильника. Поттер понимал, что все обстоятельства складываются против него, он пытался что-то объяснить Дамблдору и Гермионе, но даже такие близкие люди усомнились в нем, что же говорить о тех волшебниках и ведьмах из Родительского Совета, которые завтра будут присутствовать на заседании. Малфой наверняка уже всех их подкупил, и они проголосуют за его исключение, и Амбридж, наделенная властью, легко сумеет добиться своего. И если его просто исключат из школы, можно будет сказать, что ему крупно повезло, а то могут еще и запрятать в клинику Святого Мунго на принудительное лечение в психиатрическое отделение.
Гарри так глубоко погрузился в свои размышления, что не сразу услышал, как Хагрид ему что-то говорит, и только когда великан начал легонько трясти парня за плечо, он, возвращаясь в реальный мир из своих мрачных размышлений, обнаружил, что за окном уже стемнело, и лесничий, надев кротовый пиджак и повесив на плечо тяжелый арбалет, стоит рядом с ним, в одной руке держа фонарь.