Объявляя об отмене диктатуры пролетариата в Советском Союзе, хрущёвская ревизионистская клика ссылалась главным образом на то, что в Советском Союзе якобы уже ликвидированы враждебные классы, что там больше нет классовой борьбы.
Но каково действительное положение в Советском Союзе? Есть ли там враждебные классы и классовая борьба?
После победы Великой Октябрьской социалистической революции в СССР была установлена диктатура пролетариата. В результате национализации промышленности и коллективизации сельского хозяйства была ликвидирована капиталистическая частная собственность и утверждена социалистическая всенародная и коллективная собственность. Вместе с тем за несколько десятков лет были достигнуты великие успехи в социалистическом строительстве. Всё это — немеркнущая победа, достигнутая Коммунистической партией Советского Союза и советским народом под руководством Ленина и Сталина. Эта победа имеет огромное историческое значение.
Однако в Советском Союзе и после завершения национализации промышленности и коллективизации сельского хозяйства всё ещё существуют уже свергнутые, но ещё не окончательно уничтоженные старая буржуазия и другие эксплуататорские классы; существует политическое и идеологическое влияние буржуазии; существуют стихийные силы капитализма в городе и в деревне; непрерывно рождаются новые буржуазные элементы и новые кулаки; на протяжении всего этого длительного периода шла и идёт классовая борьба между пролетариатом и буржуазией, между двумя путями — социалистическим и капиталистическим — в политической, экономической и идеологической областях.
Советский Союз был первой и, в своё время, единственной страной, строившей социализм. Тогда отсутствовал какой-либо зарубежный опыт, которым можно было воспользоваться. Вместе с тем в процессе познания закона классовой борьбы в социалистическом обществе наблюдался отход от марксистско-ленинской диалектики. В результате всего этого Сталин после завершения в основном коллективизации сельского хозяйства преждевременно провозгласил, что в Советском Союзе «нет уже больше антагонистических классов»451-1 и что советское общество «свободно от классовых столкновений»451-2; односторонне подчёркивая единство социалистического общества, он игнорировал наличие в нём противоречий; он не опирался на рабочий класс и широкие массы в борьбе против сил капитализма, рассматривал вопрос о возможности реставрации капитализма лишь как вопрос, связанный с вооружённым нападением международного империализма. Всё это неверно и теоретически, и практически. Но тем не менее Сталин остаётся великим марксистом-ленинцем. Находясь во главе партии и государства в Советском Союзе, Сталин твёрдо отстаивал диктатуру пролетариата и курс на социализм, проводил в жизнь марксистско-ленинскую линию и обеспечил победоносное развитие Советского Союза по пути социализма.
Хрущёв же после своего прихода к руководству партией и государством в Советском Союзе стал проводить целый ряд ревизионистских политических установок, всемерно способствуя развитию сил капитализма, что привело к новому обострению в Советском Союзе классовой борьбы между пролетариатом и буржуазией, борьбы между двумя путями — социалистическим и капиталистическим.
Стоит лишь перелистать советские газеты последних лет, как в глаза бросится множество фактов, свидетельствующих о том, что в советском обществе не только имеются многочисленные элементы старых эксплуататорских классов, но и рождаются в большом количестве новые буржуазные элементы, усиливается классовое расслоение.
Посмотрим сначала, как орудуют всякого рода буржуазные элементы на советских предприятиях, являющихся всенародной собственностью.
Руководители ряда промышленных предприятий и их сообщники, злоупотребляя своим служебным положением, используют оборудование и материалы государственных промышленных предприятий, создают «подпольные цехи», занимаются частным производством, продают продукцию налево и делят между собой выручку, наживая на этом огромные барыши. Приведём примеры.
Руководители одной из фабрик товаров военного ассортимента в Ленинграде, поставив на «все ключевые посты» своих людей, «превратили государственное предприятие в частное». Организовав в частном порядке производство ряда товаров невоенного ассортимента, они за три года только на изготовлении авторучек получили выручку в 1 200 тысяч рублей (в старых деньгах). В числе этих людей оказался человек, который «в двадцатых годах» «был нэпманом» и «воровал всю жизнь»452-1.
В Узбекистане директор одной шёлкоткацкой фабрики сколотил свою группу людишек, в которую входили главный инженер, главный бухгалтер, начальник отдела снабжения и сбыта, начальники цехов и другие, они-то и стали «новоявленными предпринимателями». Заготовив с помощью различных связей свыше десяти тонн вискозы и натурального шёлкового сырья, они занялись «производством неучтённой продукции». Рабочих они нанимали без оформления документов и установили «двенадцатичасовой рабочий день»453-1.
Директор одной мебельной фабрики в Харькове, открыв «нелегальный трикотажный цех», вёл подпольные операции. У этого директора «было несколько жён, несколько автомашин, несколько домов, 176 галстуков, около сотни сорочек, десятки костюмов». Кроме того, он всегда крупно играл на скачках453-2.
Такие люди не действуют в одиночку. Они всегда устанавливают связи и действуют заодно с работниками государственных органов снабжения, торговой сети и других учреждений. У них есть заступники и агенты в органах милиции и в судебных учреждениях. Они даже пользуются поддержкой и покровительством со стороны высших руководящих работников государственных учреждений. Возьмём примеры.
Заведующий мастерскими при одном психоневрологическом диспансере в Москве и его сообщники создали «подпольное предприятие», за взятки «приобрели 58 трикотажных машин» и большое количество сырья, установили связи с «52 фабриками, артелями и колхозами» и за несколько лет нажили три миллиона рублей. Они сумели подкупить сотрудников Отдела борьбы с хищениями социалистической собственности и спекуляцией, контролёров, ревизоров, инспекторов и других453-3.
Директор одного машиностроительного завода в РСФСР вкупе с заместителем директора другого машиностроительного завода и другими лицами, всего 43 человека, разбазарили более 900 ткацких станков, продав их фабрикам Средней Азии, Казахстана и Кавказа, руководители которых занимались подпольным производством454-1.
В Киргизии шайка из 40—50 человек, прибрав к рукам две фабрики, организовала там подпольное производство, расхитила государственное имущество на сумму свыше 30 миллионов рублей. В эту шайку входили председатель Госплана республики и заместитель министра торговли, семь начальников управлений и заведующих отделами Совета Министров республики, совнархоза, Госконтроля, а также «крупный кулак, бежавший из ссылки»454-2.
Приведённые выше примеры показывают, что промышленные предприятия, на которых орудовали перерожденцы, формально считались социалистическими, а фактически были превращены в капиталистические предприятия и служили источником наживы для этих людей. Отношения между этой категорией людей и рабочими стали отношениями между эксплуататорами и эксплуатируемыми, угнетающими и угнетёнными. Разве такие перерожденцы, которые владеют и распоряжаются частью средств производства и эксплуатируют чужой труд, не являются самыми настоящими буржуазными элементами? Разве их сообщники из должностных лиц государственных учреждений, которые, действуя вкупе с ними, злоупотребляли своим положением, занимались коррупцией и взяточничеством, делили награбленное добро и принимали, таким образом, участие в различного рода эксплуататорской деятельности, не являются также самыми настоящими буржуазными элементами?
Совершенно очевидно, что все эти люди принадлежат к враждебному пролетариату классу, к классу буржуазии, а их антисоциалистическая деятельность как раз и представляет собой классовую борьбу — наступление буржуазии на пролетариат.
А теперь посмотрим, как орудуют всякого рода кулацкие элементы в колхозах.
Руководители ряда колхозов и их сообщники делают всё, что им заблагорассудится, занимаются взяточничеством, хищениями, спекуляцией, мотовством и эксплуатацией колхозников. Приведём примеры.
Председатель одного из колхозов в Узбекистане «держал в страхе целый кишлак». Все руководящие посты в колхозе были «заняты его зятьями, шуринами, сватами и прочими „близкими людьми“». «Свыше 132 тысяч колхозных рублей» он израсходовал «на личные „нужды“». У него имелись собственная легковая машина, два мотоцикла и три жены, у каждой из которых был «свой особняк»455-1.
Председатель одного колхоза Курской области возомнил, что артель — его «вотчина». Члены организованной им шайки, куда входили бухгалтер, кассир, кладовщик, агроном, заведующий магазином и другие, прикрывая друг друга, «обирали колхозников». За несколько лет своей преступной деятельности они присвоили свыше ста тысяч рублей455-2.
Председатель одного колхоза на Украине при помощи бухгалтера, фабриковавшего липовые кассовые ордера и закупочные акты, нажил за счёт колхоза свыше 50 тысяч рублей. При этом бухгалтера за «образцовый учёт» на все лады восхваляли и даже направили в Москву для участия в Выставке достижений народного хозяйства.455-3
Председатель одного из колхозов Алма-Атинской области специализировался на коммерческой спекуляции: покупал «на Украине или в Узбекистане соки, в Джамбуле сахар и спирт», а после переработки продавал самодельные вина втридорога. В этом колхозе был создан завод мощностью более миллиона литров вина в год. Колхоз развернул спекулятивную торговую сеть по всей Казахской республике. Выручка от коммерческой спекуляции стала одним из главных источников доходов колхоза455-4.
Председатель одного колхоза в Белоруссии чувствовал себя «удельным князьком» и «все дела вершил самолично». Жил он не в колхозе, а в городе или на своей роскошной даче. Он постоянно занимался «различными коммерческими махинациями» и «незаконными сделками». Покупая скот на стороне и выдавая его за продукцию своего колхоза, он фальсифицировал производственные показатели. Тем не менее о нём публиковалось «немало хвалебных корреспонденций», о нём говорили: «образцовый руководитель»456-1.
Все эти примеры показывают, что там, где хозяйничают такие руководители, там колхозы фактически становятся их частной собственностью. Такие руководители превращают коллективные социалистические хозяйства в новые кулацкие хозяйства. Они зачастую имеют своих покровителей в вышестоящих руководящих органах. Отношения между ними и колхозниками — это опять-таки отношения между угнетающими и угнетёнными, между эксплуататорами и эксплуатируемыми. Разве не являются эти новоявленные эксплуататоры, сидящие на шее крестьян, самыми настоящими новыми кулаками?
Совершенно очевидно, что все эти люди принадлежат к враждебному пролетариату и трудовому крестьянству классу, к классу кулаков, то есть к сельской буржуазии. Их антисоциалистическая деятельность как раз и представляет собой классовую борьбу — наступление буржуазии на пролетариат и трудовое крестьянство.
Помимо государственных предприятий и колхозов имеется также большое количество буржуазных элементов в городах и деревнях Советского Союза.
Одни из них, создав частные предприятия, занимаются частным производством и сбытом; другие, организовав частные подрядные бригады, открыто принимают подряды на строительные работы от государственных или кооперативных предприятий; третьи открывают частные гостиницы. Одна «советская капиталистка» в Ленинграде, наняв рабочих, занялась производством и сбытом капроновых кофточек, её «ежедневный доход составлял семьсот рублей в новых деньгах»457-1. Хозяин одной мастерской в Курской области изготовлял и продавал по спекулятивной цене валяную обувь. У него имелось 540 пар валяной обуви, золотые монеты общим весом восемь килограммов, три тысячи метров добротных тканей, 20 ковров, 1 200 килограммов шерсти и много других ценностей457-2. Один частный предприниматель в Гомельской области «нанимал рабочих и мастеров» и за два года выполнил по повышенным расценкам подрядные работы по строительству и капитальному ремонту обжигательных печей на 12 заводах457-3. В Оренбургской области были открыты «сотни частных гостиниц» и «пунктов перевалки грузов», благодаря чему «колхозные и государственные деньги» текли «в карманы содержателей заезжих дворов»457-4.
Некоторые занимаются коммерческой спекуляцией: закупают товары по низким ценам, а продают втридорога, завозят товары из далеких мест и получают баснословные прибыли. Так в Москве орудует большое число спекулянтов, перепродающих сельскохозяйственные продукты. Они «привозят в Москву тонны цитрусовых, яблок, различных овощей и продают их по спекулятивным ценам». «Хапугам созданы все условия: к их услугам рыночные гостиницы, камеры хранения и другой сервис»457-5. Одна спекулянтка из Краснодарского края завела свою «торговую фирму», «наняла двенадцать продавцов и двух грузчиков». Она завозила из деревни в Донбасс «тысячи свиней, сотни центнеров хлеба, сотни тонн фруктов и винограда», а из города в деревню — «десятки тысяч ворованных шлакоблоков, вагоны стекла» и прочего строительного материала. На этой перепродаже она нажила огромный капитал458-1.
Некоторые специализируются в роли маклеров и посредников. Они имеют широкие связи, и через них за взятку можно достать всё что угодно. В Ленинграде действовал маклер, о котором говорили: «Хоть он и не министр торговли, а все фонды в его руках. Хоть и не имеет железнодорожных чинов, а распоряжается подвижным составом». Он мог достать «строго фондируемые — вне фондов». «К его услугам все ленинградские базы». Он получал огромные суммы «наградных» за передачу товаров. В 1960 году только от одного леспромхозного комбината он получил около 700 тысяч рублей. И таких маклеров в Ленинграде действует «целая группа»458-2.
Эти частные предприниматели и спекулянты занимаются самой неприкрытой капиталистической эксплуатацией. Разве не очевидно, что они принадлежат к враждебному пролетариату классу буржуазии?
Да и сама советская печать называет вышеупомянутых лиц «советскими капиталистами», «новоявленными предпринимателями», «частными предпринимателями», «новоявленными кулаками», «спекулянтами», «эксплуататорами» и т. д. Так не даёт ли сама себе пощёчину хрущёвская ревизионистская клика, упорно твердя, что в Советском Союзе нет враждебных классов?
Выше мы привели лишь часть фактов, вскрытых советской печатью, и они уже производят потрясающее впечатление. Что же касается таких фактов, которые не были опубликованы на страницах советской печати, а также ещё более крупных и более серьёзных фактов, которые были скрыты и покрывались, то их ещё больше. Мы привели эти данные для того, чтобы ответить на вопрос: имеются ли в Советском Союзе враждебные классы и классовая борьба. Эти факты известны многим, и сама хрущёвская ревизионистская клика не в силах отрицать их.
Одних этих данных достаточно для доказательства того, что в Советском Союзе — в городе и деревне, в промышленности и сельском хозяйстве, в сфере производства и сфере обращения, в хозяйственных ведомствах и партийных и государственных органах в низовых и вышестоящих руководящих учреждениях — широко наблюдается бешеная деятельность враждебной пролетариату буржуазии. Эта антисоциалистическая деятельность есть не что иное, как острая классовая борьба буржуазии против пролетариата.
Вообще говоря, не удивительно, что в социалистических странах новые и старые буржуазные элементы ведут наступление на социализм. И в этом нет ничего страшного, если партийные и государственные руководители придерживаются марксизма-ленинизма. Однако ныне в Советском Союзе этот вопрос приобрёл серьёзный характер потому, что там руководство партией и государством оказалось в руках хрущёвской ревизионистской клики, потому, что в советском обществе появилась буржуазная привилегированная прослойка.
Ниже мы остановимся на этом вопросе.