Переведено для группы: https://vk.com/bellaurora_pepperwinters
Любое копирование без ссылки
на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!
Пожалуйста, уважайте чужой труд!
Николай Леоков никогда не думал, что влюбится в единственную девушку, с которой они стали друзьями. Валентина Томик боится новой привязанности после тяжелого разрыва.
Когда Тина решает сделать что-нибудь приятное для задумчивого Ника, ей и в голову не приходит, что она в конечном счёте подружится с этим суровым парнем. Ник никогда не встречал такой внимательной к нему девушки, не ожидающей ничего взамен.
Ник и Тина приглашают Вас прочесть «Френд-зону», историю о дружбе, юморе и любви.
Содержание:
Глава первая. 4
Глава вторая. 11
Глава третья. 18
Глава четвертая. 25
Глава пятая. 34
Глава шестая. 41
Глава седьмая. 49
Глава восьмая. 57
Глава девятая. 64
Глава десятая. 73
Глава одиннадцатая. 79
Глава двенадцатая. 86
Глава тринадцатая. 94
Глава четырнадцатая. 101
Глава пятнадцатая. 108
Глава шестнадцатая. 115
Глава семнадцатая. 122
Глава восемнадцатая. 130
Глава девятнадцатая. 138
Глава двадцатая. 147
Глава двадцать первая. 154
Глава двадцать вторая. 161
Глава двадцать третья. 169
Глава двадцать четвертая. 178
Глава двадцать пятая. 184
Глава двадцать шестая. 190
Глава двадцать седьмая. 197
Глава двадцать восьмая. 204
Глава двадцать девятая. 212
Эпилог. 219
Глава первая
Меня зовут Тина.
Равр Рааавр
Черт, думаю, я снова забыла заменить батарейки в дверном звонке.
Теперь, вместо обычного «Динь-Дон», как у большинства дверных звонков, мой издает звук как кошка во время течки.
— Доброе утро, дамы, — я улыбаюсь, чтобы приветствовать своих первых за день клиентов. — Меня зовут Тина. Если вам понадобится помощь с чем-нибудь, просто позовите.
Когда я вижу, что они улыбаются и кивают мне, я иду к своему столу со свитерами, которые лежат в беспорядке со вчерашнего дня, и начинаю их складывать.
Большинство людей не стали бы делать этого с огромной улыбкой на лице, но не я.
Я горжусь своей работой.
Равр Рааавр
Я начинаю бодро говорить, прежде чем успеваю посмотреть, кто вошёл в двери:
— Доброе ут... О, это ты! Как дела?
Моя не особо дружелюбная коллега Мими проходит по залу и идет прямо в комнату для персонала, даже не кивнув.
Ну ладно тогда.
Это обычное поведение для Мими. Она суперугрюмая, в лучшем смысле. Ты можешь спросить ее что угодно, вообще что угодно, и она даст прямой ответ. Каждому нужен такой друг, как она.
Она выходит из комнаты для персонала, прогуливается по залу и вновь направляется прямиком к дверям.
Я вижу, как она повернула налево и улыбаюсь про себя. Я знаю, что она вернется через несколько минут с лучшим пожеланием «Доброе утро», какое только можно получить.
Я продолжаю складывать свитера.
Через пять минут, о боже, я слышу этот ужасный звонок снова, и Мими идет ко мне с эликсиром жизни в ее изящных руках. Я беру у нее стакан и делаю глоток.
Ммммммм, карамельный Латте. Я люблю тебя, Мимс.
Она занимает свое место за прилавком и вбивает свои данные в кассу.
Она смотрит на меня и спрашивает:
— Что улыбаешься, Атомик? — угрюмо как никогда.
Она называет меня Атомик из-за моей фамилии. Я смеюсь и качаю головой. Я вижу, как ее губы дергаются, когда она смотрит список дел на сегодня.
Я думаю, что должна представиться. Меня зовут Тина Томик. На самом деле, меня зовут Валентина Томик. Но единственный раз в жизни, когда меня называют Валентиной, — это когда у меня неприятности.
Я управляю бутиком «Сафира». На самом деле я им владею. Ни один из моих работников не знает об этом. Все они считают, что я работаю менеджером в магазине, потому что это то, во что я заставила их поверить. Бутик «Сафира» — моя радость и гордость.
Я купила его два года назад. Здание было в достаточно хорошем состоянии, но я вложила деньги в ремонт. Я сделала более современную отделку и добавила мини-кухню в задней части магазина, где есть холодильник, микроволновая печь, небольшая плита и раковина для мытья грязной посуды. Я также добавила новую вывеску и сверкающий прилавок. Он очень современный, блестящий черный с высокой спинкой, за которой скрываются наша касса и компьютер. Также есть крошечная примерочная в задней части магазина. Зал магазина был в хорошем состоянии, но проводка нуждалась в замене. Всё это обошлось не дешево, но это того стоило.
Здание бутика довольно узкое, но длинное. Глядя с улицы, оно выглядит маленьким, но это впечатление обманчиво.
Здание перекрасили в темно-синий цвет, потому что «Сафира» означает «сапфир» в переводе с хорватского, родного языка моих предков.
На витрине бутика стоят два манекена, которые я переодеваю каждую неделю.
Я люблю заниматься этим.
У нас есть разные типы одежды для разных случаев. Клубная и одежда для вечеринок, коктейльные платья, вечерние платья, сексуальные пижамы (о-ла-ла) и чертова куча аксессуаров. Аксессуары продаются лучше всего. У нас есть клатчи, ожерелья, браслеты, кольца и принадлежности для волос. Причина, по которой аксессуары продаются лучше всего, потому что они стоят недорого. После занятий нас посещает много школьниц и учениц колледжа, которым, к сожалению, наша одежда не по карману, но они скупают доступные вещи.
Я люблю свою работу.
В «Сафира» работают трое: я, Мими и Лола. Я работаю полный рабочий день, с девяти до пяти. Мими и Лола сменяют друг друга в течение недели в зависимости от занятости. Мы скоро добавим четвертого к нашему трио.
Моя лучшая подруга Натали переезжает в Нью-Йорке!
Взволнована ли я?!
Кто, я?
Нееееет... Я в полном восторге!
Хотя родилась и выросла в Калифорнии, я переехал в Нью-Йорк два года назад. Натали была моей лучшей подругой практически всю мою жизнь. Поэтому, когда я уехала, это разбило оба наших сердца. У меня были причины для переезда. Она понимала, почему я покинула Кали, но заявила, что не может жить без меня, потому что, как она говорит: «Кали без тебя — полное дерьмо».
На этой неделе к моему дому приедет грузовик с ее вещами. Я оборудую для неё вторую спальню и, начиная со следующей недели, моя лучшая подруга будет не только жить в моей квартире, но и работать со мной.
Я считаю, что это великолепно.
Мими прерывает мои мысли, слегка подталкивая меня локтем.
— Он там снова. Черт, этот парень хорош собой. И я имею в виду, очень хорош.
Я смотрю через витрину, и мое сердце ёкает. Это не первый раз, когда я заметила его. Мими права.
Он хорош собой.
Очень хорош.
Настолько, что должен красоваться на рекламном щите или обложке книги. Но что-то в нём беспокоит меня.
***
Двумя неделями ранее...
Отлично. Просто здорово.
Пробка и у меня есть около шести минут, чтобы открыть магазин. Я точно не успею вовремя, и это меня раздражает. Я открываю магазин в девять утра, и довольно часто клиенты уже ждут меня.
Десять минут спустя, моя машина припаркована на общественной стоянке, потому что я никогда не могу занять место перед своим магазином, и у меня нет места для парковки рядом или позади здания. Я несколько раз пыталась ездить на автобусе, но обнаружила, что ценю свой сон больше и не готова вставать на час раньше, чем я могла бы, если бы взяла машину.
Четыре клиента ждут меня. Трое из них улыбаются, когда видят, что я бегу к ним. Один из них хмуро смотрит на меня, и это делает ее прекрасное лицо таким отталкивающим.
— Мне очень жаль. Я застряла в пробке. Я надеюсь, что вам не пришлось долго ждать. — Я отпираю дверь, и они заходят за мной внутрь.
Я открываю дверь комнаты для персонала, буквально закидываю сумку на кухонную столешницу и бегу обратно, чтобы войти в систему.
Хмурая женщина ждет меня.
Я улыбаюсь и говорю:
— Доброе утро. Меня зовут Тина. Чем я могу вам помочь?
Она перебирает ногтями вещь на прилавке и отвечает:
— Это платье ужасно.
У нее сильный акцент жителя Джерси.
Я уверенно улыбаюсь и отвечаю:
— Я так сожалею, что вам оно не нравится, — я пытаюсь сочувствовать ей, но это сложно, учитывая, что она смотрит на меня, как будто я заставляю ее купить это платье.
Ее локоть лежит на прилавке, она пристально смотрит на ногти и говорит:
— Да, хорошо, я хочу вернуть его.
Я тщательно изучаю шикарное платье, улыбаюсь и говорю:
— Хорошо, позвольте мне посмотреть, что я могу сделать. Бирки были срезаны и на подоле пятна.
Оу-оу. Отлично.
Это серьезное дерьмо.
Я ненавижу конфликты: у меня от них крапивница.
Я прочищаю горло и говорю:
— Вы надевали это платье, мэм. Я не могу сделать для вас возврат или обмен. Мне жаль, но таковы наши правила. Они напечатаны на чеке.
Снова возвращается её хмурое выражение. Она могла бы быть очень милой, если бы улыбалась.
Она наклоняется вперед и шипит мне прямо в лицо:
— Это фуфло! Это платье стоило мне триста долларов! — это платье — одна из наших самых дорогих и классных вещей. Я очень хочу спросить ее, на самом ли деле её папочка купил его, но она продолжает.
— Оно похоже на проклятый мешок из-под картошки!
Я чувствую, как румянец поднимается по моей шее, и я так сильно хочу почесать её. Я говорю спокойно:
— Как я уже сказала, мэм, я не могу ничего сделать.
Ее губы дергаются, и она шипит:
— Я хочу поговорить с менеджером.
Я киваю и отвечаю:
— Я и есть менеджер.
Тогда она сурово улыбается и говорит:
— Тогда я хочу поговорить с владельцем.
Я смотрю ей прямо в глаза, и я рада, что ни одной из моих девочек нет на работе. Твердым голосом я говорю:
— Я — владелец.
Выражение её лица становится ещё более уродливым, чем было до этого. Я не знаю, как описать его, но если бы взгляды могли убивать, то я бы уже была в шести футах под землей. Она выхватывает платье из моих рук и вылетает из моего магазина.
Равр Рааавр
Черт побери.
Дерьмо! Забыла взять батарейки для звонка. Опять.
Я смотрю сквозь витрину с манекенами и вижу, что чертовка идет по улице к мужчине, стоящему спиной ко мне. Он выглядит большим. Не жирным, но крепким. Чертовка тараторит, указывая на «Сафиру». Мужчина, очевидно, отвечает ей, потому что она замолкает и начинает дуться. Затем она топает ногой. Да, на самом деле топает ногой и складывает руки на груди, продолжая дуться. Я почти слышу ее нытье. Она уходит, а мужчина поворачивается к «Сафире» и медленно качает головой. Какой избалованный ребенок!
Мне понадобилась всего секунда, чтобы обратить внимание на мужчину.
О. Мой. Бог.
Ангелы, должно быть, запели, когда этот человек родился. Я чувствую, что хочу запеть.
Он так красив.
Я не могу хорошо рассмотреть его лицо через улицу, но вижу достаточно, чтобы сказать, что он горячий. Очень привлекательный. И в остальном он тоже впечатляющий. Он высокий, вероятно, шесть и два (прим. приблизительно 188 см) или шесть и три фута (прим. приблизительно 190 см), и его кожа великолепного оливкового цвета. Он одет в брюки и рубашку. У него широкие плечи и красивые руки, я вижу рельефные мышцы под рубашкой. Его лицо как будто состоит из одних прямых углов, кроме пухлых губ. Его волосы выбриты по бокам, длиннее сверху, и уложены острыми прядями на левую сторону. Со своего места я не могу рассмотреть цвет его глаз.
Это меня расстраивает.
Я хочу подойти к нему и взять его лицо в свои руки, только так я смогу получше рассмотреть его, но это было бы невежливо. И меня, наверное, арестуют за это.
Единственной причиной потерять интерес является то, что он курит.
Он тоже выглядит сердитым. Его губы искривляются, когда он смотрит в витрину «Сафиры».
Я боюсь, он придет сюда и начнет кричать на меня, пытаясь получить назад деньги своей подруги за великолепное платье, которое она испортила. Я знаю, моя шея покраснела, я могу сказать, почему она так сильно зудит.
Пожалуйста, пожалуйста, не заходи сюда и не кричи на меня, мистер Внушительный.
Как ответ на мои молчаливые молитвы, он бросает окурок на тротуар, наступает на него и идет в здание — очень популярный ночной клуб, как мне сказали мои девочки.
Фасад здания не производит такого впечатления. Большие двойные двери достаточно типичны для клубов. Эти же выглядят узкими. Не такие узкие, как «Сафиры», но все же узкие для развлекательного заведения. Вывеска над дверями бросается мне в глаза.
«Белый Кролик».
Сама вывеска белого цвета, слова написаны черным, и всё вместе выглядит очень простым, но претенциозным.
Какое странное название для клуба.
Я в замешательстве.
Почему он был в ночном клубе днем?
Может быть, он работает в охране? Он, определенно, удачно сложен для этого.
Я заинтригована. Я хочу знать о нем больше.
Проходит неделя, я наблюдаю за ним издалека. Я сделала заметки в голове. Он делает три перерыва на курение в день. Он всегда одет в деловой костюм. И я никогда не видела, как он уходит. Но что-то в нём беспокоит меня.
Я никогда не видела его улыбку.
***
Мимс нарушает мои мысли.
— Ну что?
Что?
В замешательстве я отвечаю:
— Что — что?
— Как твоё путешествие? — Мими ухмыляется. — Ты была далеко отсюда, детка.
Упс.
Меня передергивает, и я отвечаю:
— Извини. Что ты сказала?
Её взгляд полон ярости. Голубые глаза сверкают и она шипит:
— Я сказала, что этот офигенный парень снова там!
Я хочу погладить ее шёлковые, длиной до плеч, светлые волосы, но Мими это вряд ли понравится. Я люблю нежности и однажды обняла Мими. Одного раза оказалось достаточно, чтобы понять, что это не для неё, поскольку, когда я выпустила её из объятий, она посмотрела на меня, как будто я переехала её собаку.
Я приберегаю все свои эмоции на рабочем месте для Лолы, которая немного младше меня и привыкла к проявлениям нежности в семье. Она понимает меня.
Со вздохом я отвечаю:
— Да. Я видел его, Мимс. Он выглядит довольно хорошо сегодня. Сиреневый цвет ему идёт.
Ее глаза увеличиваются, и она почти кричит:
— Это все, что ты можешь сказать? — она прищуривает глаза и смотрит на меня. — Ты наблюдала за ним в течение двух недель, Тина. Наберись мужества и заговори с ним.
Хм, нет.
Я не хочу ни с кем встречаться.
Мне двадцать восемь лет, и я встречалась только с одним парнем. Сначала всё было чудесно и полностью отстойно под конец. Никогда больше.
После этих отношений я ходила на свидания с мужчинами, но неудачно. Ни один из них не смог пробиться через стену, которую я возвела вокруг себя. Я называю это самозащитой. Она работает, и я старюсь сохранить ей. Мне немного одиноко, но, по крайней мере, у меня есть друзья.
Я опускаю глаза, складываю другой свитер и шепчу:
— Ты знаешь, я не могу этого сделать, дорогая. Я думаю, что новая коробка этих льняных рубашек уже пришла. Можешь погладить и развесить их?
Она разочарованно бормочет:
— Способ сменить тему, босс.
Я смотрю, как она идет на склад, но мое внимание возвращается к зданию на другой стороне улицы.
Рядом на прилавке лежат две упаковки конфет. Одна с малиновой начинкой — мои самые любимые, в другой упаковке — красные мармеладные губки.
Я не обязана говорить с ним, чтобы быть милой. Он никогда не узнает от кого конфеты.
Я отодвигаю мармеладные губки, беру листок бумаги рядом с кассой и пишу три коротких слова. Я складываю записку, проделываю в ней дыру и с помощью красной ленты из фольги, которую мы используем для подарочной упаковки, привязываю к конфетам.
Я смотрю на время в кассе.
Через час он выйдет на перекур.
Я иду на склад и говорю Мими, что мне нужен перерыв. Она выходит к прилавку, где её уже ждёт покупатель. Я выхожу из «Сафиры» и поворачиваю налево к кафе по соседству.
Я знаю всех, кто работает в кофейне «У Винни», и они хорошо знают меня и всех моих девочек. Мы ходим сюда, по крайней мере, три раза в день, чтобы удовлетворить потребность в кофе, и, поверьте мне, кофе здесь — просто бомба.
Это небольшая кофейня. На самом деле в заведении только трехместный диванчик, потому что это все, что может поместиться. Кофейня по размеру занимает примерно четверть от площади «Сафиры», и я уверена, что в один прекрасный день оба наши магазина станут одним.
Я возвращаюсь и надеюсь застать Сэмми за прилавком.
Идеально. Он тут.
Я подхожу к нему и улыбаюсь, а он кокетливо улыбается в ответ.
Сэмми восемнадцать лет, он работает неполный день «У Винни» и поступает в колледж. Он такой милый. По крайней мере, я думаю, что он такой под этими длинными темными волосами. Его волосы зачесаны вперед на один глаз. Глаз, который я могу видеть, теплого кофейного цвета.
Он улыбается и говорит:
— Тина, детка, что я могу сделать для тебя?
Собрав всё своё очарование, я отвечаю:
— На самом деле, Сэмми, мне нужно одолжение.
Его лицо выражает нескрываемое удивление. Легкая улыбка появляется на губах, и он говорит хриплым голосом:
— Конечно! Все, что хочешь... — он соблазнительно облизывает губы.
Я смеюсь, кладу руку на грудь и говорю:
— Ой, не такого рода одолжение! Сэмми, я достаточно стара, чтобы быть твоей ма... э-э, старшей сестрой.
Он шевелит бровями и отвечает:
— Моя сестра — не горячая красотка.
Я не могу перестать смеяться. Мы стебемся так всё время. Это безобидно и Сэмми — такой милашка.
— Можешь мне помочь или нет? — говорю я с притворной строгостью, уперев руки в бедра.
Он снова очаровательно улыбается и отвечает:
— Все, что угодно для тебя, детка.
Я объясняю ему, что нужно сделать, и он смотрит на меня, как на сумасшедшую. После долгих убеждений и влажного, небрежного поцелуя в щеку, он, в конце концов, соглашается.
Я подпрыгиваю в знак победы, благодарю его и иду назад в «Сафиру». Я освобождаю Мими, занимаю свое место за прилавком и жду, что произойдёт.
Через полчаса красивый мужчина показывается на улице с сигаретой в руке. Как раз вовремя. Я замечаю Сэмми, идущего через улицу, и беспокойство скручивает мой живот.
Это была плохая идея. О чём я думала??! Боже, я такая идиотка!
Сэмми подходит к красивому мужчине и протягивает ему небольшой коричневый бумажный мешок. Сэмми говорит несколько слов и уходит. Он замечает меня через витрину «Сафиры» и подмигивает мне.
Я смотрю, как мистер Красавчик открывает бумажный пакет и достает конфеты.
Он выглядит озадаченным. Я не удивлена.
Рвет ленту с запиской, открывает и читает ее. Он выглядит еще более сбитым с толку, и мое сердце сжимается.
Следующее, что я вижу, полностью оправдывает мой поступок.
Он прищуривает глаза, и его губы вздрагивают в улыбке.
Это небольшой, но всё же прогресс. Это первая улыбка, украсившая его великолепное лицо, которую я видела, и это было приятно. Я тоже не могу сдержать улыбку.
Ура мне! В конце концов, это была не такая плохая идея.
Я глубоко вздыхаю и чувствую умиротворение. С огромной улыбкой на лице я возвращаюсь к своей работе
***
Равр Рааавр
Я внутренне сжимаюсь и пристально смотрю на проклятые двери.
Там стоит мужчина.
Он улыбается, но смотрит на меня так, как будто быть девушкой — это болезнь, и её можно подцепить от посещения бутика.
Он высокий, вероятно, шесть и два фута. Оливковый тон кожи и янтарного цвета глаза.
Я загипнотизирована.
Его глаза, как мёд! Я никогда не видела такого цвета глаз раньше. У него темные торчащие волосы и лёгкая щетина.
Ничего себе, он просто великолепен.
Он выглядит примерно на мой возраст. Он подходит ко мне, кладёт локти на прилавок, наклоняется ближе и спрашивает:
— Можете помочь мне, дорогуша?
— Я... — мой язык не слушается. Его голос такой гладкий, как его глаза медового цвета.
Очевидно, услышав мужской голос в магазине, Мими приходит и встаёт рядом со мной.
Она осматривает мистера Великолепного сверху донизу и жмурит глаза. Твердо говорит:
— Я могу помочь вам.
Он так же разглядывает ее и расплывается в улыбке. У него ямочки на щеках.
Мои колени подгибаются, и я начинаю потеть.
Он ухмыляется и отвечает:
— Отлично. Я ищу владельца.
Я смотрю вниз и чувствую прилив крови от груди вверх. Это потому, что на прилавке моя записка для мистера Красавчика.
Мими смотрит вниз, её лоб морщится в замешательстве. Она читает записку, и я понимаю, что я пропала. Мимс знает мой почерк.
Я чувствую, как она сверлит меня взглядом, но я не буду смотреть на нее.
— Ты не... — ее голос полон изумления.
Я краснею и покрываюсь пятнами. Я смотрю на мужчину, а он смотрит на меня прищуренными глазами и наклонив голову. Как будто он пытается прочитать мои мысли или разгадать меня.
Прежде чем я могу остановиться, я пронзительно пищу:
— Как он узнал, что это была я?
Мистер Великолепный берёт записку с прилавка и переворачивает её. Мы смотрим вниз и то, что я вижу, делает меня еще краснее. Я слышу, как Мими хохочет. Мистер Великолепный тихо смеётся.
Бутик «Сафира».
Я написала листе с логотипом бутика «Сафира»!
Я погибла.
Он никогда не должен был узнать!
Мистер Великолепный говорит:
— Давай, дорогуша. Ты идёшь со мной.
Что?
Я шепчу:
— Простите?
Он рывком головы показывает на записку и говорит:
— Босс хочет тебя видеть.
Что?
Мои глаза расширяются, и я шепчу громче:
— У меня проблемы?
Он разглядывает меня сверху донизу, и уголки его губ приподнимаются. Он отвечает:
— Я не уверен, милая, — Он произносит слово «милая» с придыханием на конце.
Он берет меня за руку, лежащую на прилавке, тянет за собой и прячет мою руку в изгибе своей. Я знаю, что он видит неуверенность в моих глазах. Он смотрит на Мими с улыбкой:
— Я приведу ее обратно в целости и сохранности. Кстати, я — Макс.
Она приподнимает голову и отвечает:
— Мими. — Она указывает на меня и говорит: — Это Тина.
Он улыбается и произносит:
— Отлично, она скоро вернется. — Он начинает тянуть меня вместе с собой, и я поворачиваюсь, смотря на Мими.
Стоя с широко открытыми глазами, она улыбается и машет рукой.
Блин! Я знала, что это плохая идея.
Глава вторая
Френд-зона
Я жду Макса, чтобы узнать о том, кто прислал мне конфеты и записку.
Любопытство снедает меня.
Кто, черт возьми, отправляет парням конфеты?
Не просто конфеты, а мармеладные губки, которые на вкус как картон.
Кто-то глупый, это точно.
Может быть, кто-то из бывших. Я ломаю голову, пытаясь вспомнить, был ли кто-то из девушек, с которыми я спал недавно, немного глуповат.
Была одна девушка, которая хотела меня... Я улыбаюсь, вспоминая. Она была хорошим примером сумасшествия.
Дверь в мой кабинет распахивается, и Макс пытается войти, но что-то его удерживает.
Он начинает смеяться и говорит:
— Давай милая, он не будет кусаться.
Я встаю и иду к двери, мои брови нахмурились. Я решаю сесть перед своим столом.
Что принес мне Питбуль?
Макс борется с кем-то. Макс большой и сильный. Он смотрит на меня, как будто хочет расхохотаться. Выходя из дверей кабинета, он заходит секунду спустя с женщиной, развернутой ко мне спиной.
Руки Макса на её плечах, и он ведет ее ко мне. В середине комнаты он останавливается, опускает свое лицо к её и говорит:
— Он просто хочет поговорить, дорогуша, — Макс игриво дергает её волосы, поворачивается и уходит, подмигивая мне.
Женщина до сих пор ко мне спиной и смотрит в пол. Я быстро рассматриваю ее спину. Она среднего роста, может быть, пять футов и пять дюймов (прим. примерно 165 см) или пять футов и шесть дюймов (прим. примерно 168 см) без своих черных туфель на высоких каблуках. Красивое тело, великолепная задница. Длинные темные, волнистые волосы до талии.
Она стоит уже больше минуты и до сих пор не повернулась ко мне. Я становлюсь раздраженным.
Мне нужно сказать что-нибудь.
— Он прав. Я не кусаюсь.
Ее плечи напрягаются, она медленно поворачивается ко мне. Ее лицо все еще опущено, так, что я его не вижу.
Я смотрю на её тело спереди. Приличная грудь. Приятные изгибы. Она красиво одета: белая льняная рубашка и серая юбка с высокой талией. Вы знаете такие, которые плотно облегают задницу и сужаются к коленям?
Мило.
На ней также широкий черный пояс прямо под грудью. Чем больше я смотрю на нее, тем сексуальнее она становится.
Это каким-то образом раздражает меня ещё больше.
Я спрашиваю слишком сурово:
— Можете посмотреть на меня, мисс? Я просто хочу задать вам несколько вопросов. Не о чем беспокоиться.
Она кивает и поднимает голову.
О, черт.
Я борюсь с желанием закатить глаза.
Она не одна из бывших, это точно.
Она милая. И она покраснела, я имею в виду, на самом деле вспыхнула. Это делает ее даже привлекательнее. Не просто милой, а очаровательной.
Она стоит как вкопанная.
Я понятия не имею, почему. Я имею в виду, я знаю, что я большой парень, но не думаю, что такой уж страшный.
У неё светло-зеленые глаза с необычной черной каймой, милый маленький нос и губы... О боже.
Ее верхняя губа полная, а нижняя губа полнее.
Черт.
Я подталкиваю для неё стул и жестом предлагаю присесть. К счастью, она садится без колебаний.
Кто эта девушка?
***
Ух, этот голос.
Это тот тип голоса, который вы слышите в своих собственных фантазиях. Глубокий и сексуальный.
Я смотрю на мистера Красавчика. Вау! Он на самом деле еще красивее вблизи.
Теперь, когда я достаточно близко к нему, я вижу, что у него тот же цвет глаз, что и у Макса. Он очень похож на Макса. Я предполагаю, что они братья или, по крайней мере, родственники.
У него есть шрам, который проходит через бровь под углом и заканчивается на внешней стороне глаза.
Его лицо приобретает угрюмый вид, и он глубоко вздыхает.
Он встает и обходит вокруг стола, садится и достает запонки из отверстий манжет сиреневой шелковой рубашки. Не многие люди могли выглядеть мужественно в сиреневом. Но он же — просто потрясающе.
Он закатывает рукава до локтей. Я думаю, он сделал это, чтобы дать мне почувствовать себя более комфортно рядом с ним. Я удивлена, но это помогает. Этот простой ход сделал его намного менее пугающим, и я чувствую себя более расслаблено.
Он говорит скучающим голосом:
— Я — Ник.
Он уже думает, что ты со странностями, не смей тупить сейчас. Это всего лишь разговор.
Я отвечаю громче, чем необходимо:
— Я — Тина.
Его губы дергаются. Он спрашивает:
— Вы работаете в бутике «Сафира»?
Я просто киваю.
Он указывает на записку, которая сейчас лежит на столе и спрашивает:
— Можете сказать от кого она?
— От меня, — так же, как с пластырем, чем быстрее отрываешь, тем менее болезненно.
Между его бровей от растерянности появляется морщинка, он постукивает ручкой по столу и говорит:
— Ох. Я думаю, можно сказать, что записка показалась мне любопытной.
Я заливаюсь румянцем еще сильнее и вжимаюсь глубже в кресло.
Мне так стыдно!
Я быстро реагирую:
— Мне так жаль, если я вас чем-то обидела. Я, ах, я думаю, мне лучше уйти, — я пытаюсь встать, но он обходит стол и берёт мою руку в свою огромную ладонь.
— Садитесь, пожалуйста. Это не просьба.
Он кладёт мою руку на стол, и я сажусь обратно. Он тянется к записке, и читает вслух:
— Улыбайся иногда, красавчик.
Да. Я — идиотка.
***
Эта женщина, Тина, закрывает глаза и съеживается, когда я читаю записку вслух. Это так забавно, что мне приходится закусить губу, чтобы удержаться от смеха.
Она выпрямляется, смотрит мне в глаза и говорит, как ни в чем не бывало:
— Причина в том, что каждый день вы выходите на улицу и курите, курение, кстати, убивает.
Она морщит нос и говорит тихо:
— Но, по крайней мере, курение не вызовет у вас остановку роста. — Она выглядит задумчивой, кладет пальцы на подбородок и слегка наклоняет голову. Вдруг она выпрямляется, как будто только что вспомнила, что забыла что-то сделать и продолжает: — И я вижу вас каждый день, но вы никогда не выглядите счастливым. И вы никогда не улыбаетесь. Совсем. Я просто хотела, анонимно сделать ваш день немного лучше и заставить вас улыбнуться, потому что, честно говоря, вы кажетесь депрессивным. И я знаю, это не мое дело, и вы имеете право быть задумчивым, но, черт возьми, мне нравится, когда люди улыбаются, и я люблю заставлять людей улыбаться! — она заканчивает свою речь немного громче, чем могла бы.
Я должен сдержаться и не закрыть лицо руками.
Да, невероятно милая.
Я чувствую осуждение.
Я не милый парень. Её задница чудесно бы смотрелась в моей постели, но я точно не милый парень.
Прелестные девушки любят целоваться. Я нет. Поцелуи имеют особое значение, показывают привязанность. И я не встречаюсь, у меня нет подружки. У меня есть приятельницы, с которыми я трахаюсь. Потому что я люблю трахаться. Часто. Я определенно не занимаюсь любовью. Я, возможно, не люблю жесткий секс все время, но даже если медленно, это всё равно не занятие любовью.
У меня нет ни времени, ни желания, чтобы заводить подружку.
Однажды, когда я завяжу с клубным бизнесом, я найду хорошую девушку и остепенюсь. Я удостоверюсь, что девушка будет того стоит. Но это время еще не пришло.
Тина смотрит мне в глаза и спрашивает:
— Какого цвета ваши глаза?
Оу-оу, она смотрит на меня «щенячьими» глазами. Вот дерьмо, надо отпустить её.
***
Ник ерзает на стуле и почти нервно отвечает:
— Ну, я не знаю. Карие с золотым отливом или что-то наподобие.
Я думаю о цвете его глаз.
— Я никогда не видел глаз такого цвета. Они теплого медового оттенка.
Он смотрит в сторону и сглатывает, прежде чем отвечает:
— Ну, да, я думаю, вы правы.
Ой, он нервничает.
Пока он отводит глаза в сторону книжного шкафа в углу, я рассматриваю татуировку на задней части его шеи, тянущуюся до уха. Она черная с жирным контуром, и выглядит этнической.
Ням.
Он не смотрит мне в глаза, и я удивляюсь, что я такого сказал, чтобы получить такую реакцию.
Я в замешательстве.
Нахмурившись, я оглядываю его офис. Он симпатичный. Стены бледного песчаного цвета. Тяжелый деревянный стол — точно не из «ИКЕА». Он, скорее всего, из антикварного магазина и вновь покрыт лаком. Он явно из красного дерева. В комнате царит идеальный порядок — никаких беспорядочно разбросанных бумаг в поле зрения. В «Сафире» я даже не могу рассмотреть свой стол из-за разложенных на нем бумаг, вещей и всякого хлама.
Напоминание: раскопать свой стол.
В углу офиса на полке из красного дерева два фото в рамках.
На одном из них маленькая девочка, которая так красива, что сердце замирает, глядя на нее. Она светится улыбкой, и у неё нет одного из передних зубов. Её глаза как у Ника. Фото в ярко-розовой рамке с фиолетовыми блестящими бабочками.
Ой, так мило.
Другая рамка более изысканная — серебряная с жемчугом. На фото — старый семейный портрет. Высокий темноволосый мужчина средних лет обнимает миниатюрную красивую брюнетку с темными глазами. Женщина на большом сроке беременности. Мужчина похож на Ника, но его кожа более бледная. Самое главное — глаза мужчины, это глаза Ника. Я практически уверена, что это его родители.
Две маленьких девочки стоят по бокам от пары, обнимая их обоих за ноги. Девочек обнимают два молодых человека. Приглядевшись, я вижу дерзкую улыбку Макса, что подтверждает мои подозрения, Ник и Макс — братья. Обе девочки унаследовали глаза своей матери, мальчики — глаза своего отца. У всех детей красивый оттенок кожи матери. Они все смеются и улыбаются.
Ничего себе, я люблю эту фотографию.
Все на этом фото так счастливы. По-настоящему счастливы. Я думаю о Нике, куда пропало счастливое выражение его лица.
Я еще раз оглядываюсь, но нет больше ничего примечательно, только шкаф в противоположном углу комнаты рядом с дверью.
Нет больше фотографий, вообще ничего личного, что помогло бы предположить, есть ли у него подруга или жена.
Затем всё становится ясным.
Его реакция на мои глупые вопросы. И я чуть не лопаюсь от смеха, но мне удается остановиться, и я издаю сдавленный звук вместо этого.
Он думает, что я запала на него!
Я имею в виду, я не могу обвинить его в этом, потому что он определено красив. И теперь, когда я провела некоторое время с ним, я понимаю, что мне нет смысла волноваться. Он производит впечатление хорошо воспитанного парня, но слишком задумчивый на мой вкус.
Ко мне приходит идея, и прежде чем я могу подумать, меня прорывает словесный понос.
***
Тина рассматривает мой офис в течение нескольких минут. Ее глаза останавливаются на семейном портрете, который сделан за несколько месяцев до смерти папы.
Я понимаю, что она ищет фотографии жены или подруги.
Вот как. Она собирается сделать свой ход. Я должен был забыть про проклятую записку.
Тина издаёт сдавленный смешок и пытается сдержать смех.
Нужно её отпустить, и никто не пострадает. Она слишком милая.
А еще слишком забавная. Слишком забавная, чтобы оттрахать её и бросить, она не тот тип. Я уверен. Я провожу много времени с девушками, и у них обычно те же интересы, что и у меня. Секс без обязательств.
Мое тело напрягается.
Как ей отказать и при этом не выглядеть как мудак?
Девушек, как Тина, легко обидеть. Вот почему я не связываюсь с такими.
Она слегка улыбается и ждет, что я скажу. Я не знаю, что сказать, она нервничает, поэтому я не собираюсь вести себя с ней как последний кретин.
Я начинаю постукивать ручкой по столу. Я так напряженно думаю, что она может видеть, как мой мозг вырывается из черепной коробки!
Я не замечаю, как она начала говорить:
— Значит, мы можем быть друзьями, не так ли?
Подождите, что?
Я пристально смотрю на нее.
Я что...? Я только что попал во френд-зону?
Я снова смотрю на неё. Тина энергично кивает и широко улыбается.
Ничего себе, прежде со мной такого не случалось. Девушки, как правило, приходят в клуб, зная, что у меня есть деньги. Они обычно приглашают меня к себе «на чай», что на сто процентов означает секс.
Тина воспринимает мое молчание как возможность продолжить:
— Я имею в виду, мы работаем прямо через улицу друг от друга. Мы иногда можем обедать вместе, и, ох, — она расширяет глаза почти комично, — мы можем вместе ходить за кофе в «У Винни»!
Она выглядит очень взволнованной перспективой стать друзьями, что практически подпрыгивает вверх и вниз на своем стуле.
Мне не нужен еще один друг. Определенно не эта девочка. Слишком сложно. Надо отпустить её. Мне не нужно это дерьмо.
— Э-э...
Просто сделай это! Отпусти её. Это ошибка.
Я смотрю на ее красивое лицо, и слова вылетают из моего рта прежде, чем я понимаю, что говорю:
— Да, конечно. Мы можем быть друзьями.
Что. Бл*дь?
Почему, черт возьми, я это сказал?
Прежде, чем я могу думать о том, что только что произошло, Тина смотрит на меня и широко улыбается. Ее губы бледно-розового цвета, это не помада или блеск — это натуральный цвет. У неё идеальные белые зубы. Я говорю себе перестать пялиться на ее чертовы губы. Я сосредотачиваюсь на глазах. Они с мелкими морщинками в уголках, черт, даже глаза улыбаются.
Отлично. Просто здорово, я — идиот.
Тина резко встаёт, толкая стул так сильно, что он почти падает на пол. Она выхватывает одну из моих визитны