ВВЕДЕНИЕ
Современное экономическое возрождение России невозможно без учета всего опыта ее предыдущего развития, несмотря на то, что большую часть ХХ в. наша страна шла по экстенсивному пути развития плановой экономики. Тем не менее в СССР хватало грамотных экономистов и управленцев, одним из ярких примеров этого являются косыгинские реформы 60-х годов. Пример жизни и работы Алексея Николаевича Косыгина интересен и показателен еще и тем, что как специалист он получил свое становление в СССР. Он не имел классического дореволюционного экономического образования, а также опыта работы в рыночной экономике, тем ценнее значимость проводимых им реформ в советской экономике, которые по праву можно отнести к одним из самых успешных экономических реформ нашей страны.
С именем Косыгина связано практическое осуществление экономической реформы 1965 года, которую иногда называют «реформой Косыгина». В отличие от других российских реформаторов, фигура А.Н.Косыгина всегда была закрыта, малодоступна, замкнута. Он не написал воспоминаний, редко давал интервью, умер до наступления эпохи гласности. Тем не менее его личность заслуживает всяческого внимания, ибо это был один из немногих реформаторов советской системы, пытавшихся вдохнуть жизнь в нашу экономику[1].
Косыгин Алексей Николаевич (1904-1980), советский политический и государственный деятель, дважды Герой Социалистического Труда. Родился в 1904 году в Петербурге в рабочей семье. Его отец – Николай Ильич – работал токарем на заводе, а когда после гражданской войны заводы стояли – устроился дворником. Мать – Матрону Александровну – Алексей помнил лишь по отцовским рассказам: она умерла рано, оставив мужу троих маленьких детей – двух сыновей и дочь. Благодаря стараниям отца семья не бедствовала[2].
В 1918 году Николай Ильич с сыновьями – Павлом и Алексеем – записались добровольцами в Красную Армию. После гражданской войны Алексей Косыгин в армии не остался. Он был демобилизован как не достигший призывного возраста. В 1922 году был зачислен на Всероссийские продовольственные курсы, которые были вскоре преобразованы в кооперативный техникум.
С 1924 по 1926 годы он работал в Новосибирском союзе кооперативов инструктором-организатором по первичным потребительским кооперативам. Вступил в ВКП(б). Женился, в 1928 году родилась дочь.
Окружающие подмечали в нем редкую работоспособность и профессионализм – в деле, которым он без устали занимался, Алексей разбирался досконально. Сибирский период стал для Косыгина богатейшей жизненной школой. В Сибири он начал формироваться как руководитель.
В 1930 году поступил в Ленинградский текстильный институт имени С.М.Кирова, закончил с дипломом инженера-технолога. Мастер, начальник смены, а в 1938 году – уже директор текстильной фабрики.
В 1939 году Косыгин начал карьеру политического деятеля, получив пост Народного комиссара текстильной промышленности СССР.
С июня 1942 года Косыгин отвечал за обеспечение Красной армии инженерными и саперными средствами, одновременно он становится уполномоченным ЦК ВКП(б) и СНК СССР по обеспечению заготовок местных видов топлива. В 1943 году Косыгин был назначен председателем СНК РСФСР, в то же время оставался зампредом Совнаркома Союза.
В послевоенные годы чередой следовали новые назначения: Председатель Бюро по торговле и легкой промышленности при Совмине СССР (февраль 1947 – июль 1948); министр финансов СССР (февраль-декабрь 1948); министр легкой и пищевой промышленности СССР (декабрь 1948 г. – март 1953 г.); Председатель Бюро по торговле при Совете Министров СССР (февраль 1949 г. – март 1953 г.).
По свидетельствам людей, близко знавших его, Косыгин производил впечатление человека сухого, всецело погруженного в дела, замкнутого, необщительного и жесткого, но очень умного и порядочного. Пожалуй, он был одним из самых добросовестных государственных деятелей, который обладал даром масштабного мышления, большой эрудицией, компетентностью, остротой и четкостью мысли.
С октября 1964 года по октябрь 1980 года А.Н.Косыгин работал Председателем Совета Министров СССР (с 1946 по 1980 г. являлся кандидатом и членом Политбюро ЦК КПСС).
В сентябре 1965 года Пленум ЦК КПСС принял специальное постановление «Об улучшении управления промышленностью, совершенствовании планирования и усиления экономического стимулирования промышленного производства». Так было положено начало хозяйственной реформе, в реализации которой Косыгин принял самое деятельное участие[3].
Инициатору реформ А.Н.Косыгину не удалось осуществить их до конца. В чем же причины неудачи? Их несколько[4]. Прежде всего, даже небольшое расширение самостоятельности позволило предприятиям занижать плановые задания, выбирать более легкие для себя варианты решений. В итоге начался опережающий рост заработной платы по сравнению с ростом производительности труда. А.Н.Косыгину пришлось пойти на временное, как тогда казалось, заимствование средств для покрытия бюджетного дефицита из фондов предприятий.
Кроме того, реформам, даже крайне умеренным, эволюционным, противостояли реальные силы - старые производственные отношения, сложившийся аппарат управления, закостеневшее экономическое мышление. Попытка изменить принудительную мотивацию труда на материальную недвусмысленно показала, что это ведет к немедленному разрушению всей плановой системы, и от этой идеи тут же отступили.
Реформа была обречена и по другой причине[5]. Преобразования в экономике страны не были поддержаны преобразованиями в политической и социальной сферах.
На рубеже 70-80-х годов в мире начинается новый этап научно-технической революции (НТР), получивший название «микроэлектронная революция». С этого момента уровень развития той или иной страны определяется уже не количеством выплавленной стали, добытого угля, а использованием микроэлектронной техники.
В 70-е годы в принципе еще были возможны другие варианты дальнейшего развития страны. Однако «пражская весна» 1968 года всерьез напугала советское руководство. Оно увидело, что экономические формы неотделимы от политических. Поэтому даже А.Н.Косыгин, реалистичнее других членов брежневского Политбюро представлявший истинное положение в экономике, не был склонен к принятию каких-либо радикальных мер. Тем более к этому не был расположен сменивший его на посту Председателя Совмина СССР в 1980 году Н.А.Тихонов. После 1968 года вместо реальных реформ проводились затяжные эксперименты с расширением хозрасчета на предприятиях (бригадный метод строителя Николая Злобина; на комбинате «Азот» в Щекино близ Тулы) и введением показателя условно чистой продукции.
Этот показатель, по замыслу его создателей, должен был исправить недостатки централизованного планирования и в первую очередь блокировать стремление производителей выпускать продукцию по высоким ценам.
В начале 70-х годов был нанесен удар по всем концепциям поворота к рыночной экономике. Само слово «рынок» стало критерием идеологической неблагонадежности. Со второй половины 70-х годов начала меняться организация промышленного производства. Появились производственные и научно-производственные объединения (НПО). Практическим результатом подобных мер стал лишь гигантизм. Желаемого же слияния науки и производства не произошло. Зато в эти годы быстро и успешно шло слияние, переплетение официальной экономики с теневой - разного рода полузаконной и незаконной производственной и торговой деятельностью, в которую были втянуты целые предприятия. Доходы теневой экономики исчислялись многими миллиардами. К началу 80-х годов стала очевидна неэффективность попыток ограниченного реформирования советской системы. Страна вступила в период глубокого кризиса[6].
Дважды Герой Социалистического Труда, награжденный в течение жизни шестью орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, Красного Знамени, восемью медалями, Алексей Николаевич был похоронен у Кремлевской стены, что считалось самой высшей посмертной наградой.
За два месяца до кончины Косыгин был отправлен в отставку. Сразу после отставки у него в больнице сняли охрану, отобрали служебную машины, отрезали правительственную связь. Председателем Совмина СССР был назначен приятель Брежнева по Днепропетровску, первый зам. Косыгина Н.А.Тихонов.
Вот как о Косыгине отзываются современники, потомки и историки.
Казанец И.П., в прошлом министр черной металлургии СССР: «я знал двух Косыгиных. Один – внешне всегда суровый, даже угрюмый государственный деятель. И второй – очень мягкий, казалось, ничем не защищенный человек – муж, отец, дед»[7].
Байбаков Н.К., в прошлом председатель Госплана СССР: «За много лет ни я, ни другие заместители, которые жили в одном доме по Воробьевскому шоссе, ни разу не бывали в его квартире. И только дважды, в его два последних юбилея, я побывал у него на даче. За праздничным столом, после одной-двух рюмочек коньяка он несколько «раскрывался». От внешней суровости не оставалось и следа. Он искреннее улыбался, лицо светлело от душевной теплоты, и он становился в чем-то похожим на человека, пришедшего с приятного свидания»[8].
Андриянов В.И., современный писатель: «Всю жизнь для Косыгина главным было дело: кооперация, текстильная и другие отрасли, которые непонятно почему обозвали легкой промышленностью, наконец, все народное хозяйство страны, в котором он по праву был главным инженером. Даже в свои последние дни он говорил с родными и редкими гостями о новой пятилетке: какой она будет?».
Из американского журнала «Ньюс уик», 1964 год: «Косыгин – новый тип советского руководителя, не столько идеолог, сколько практик… Человек такого типа мог бы возглавить крупную корпорацию вроде «Форда» или «Дженерал моторс», но не кажется способным руководить политической партией. Он, возможно, будет рассматривать проблемы с точки зрения фактов, прагматически и логически… Косыгин поднялся наверх главным образом благодаря своей абсолютной преданности любому делу, которым он занимался, начиная с работы на ленинградской текстильной фабрике. Пристрастие Косыгина к логике будет, несомненно, полезно для русской экономики, да и во многих других областях оно окажется новшеством».
«Сдержанный и в определенном смысле демократичный, Алексей Косыгин всегда производил очень приятное впечатление и без натяжки замечательно представлял свою великую страну на международной арене» – так говорил о Косыгине финский дипломат Антти Карппинен.
Министр геологии СССР в 1975-1989 годах Е.А.Козловский говорил о Косыгине: «Когда я приходил к нему с докладом о делах в отрасли, Косыгин сразу предупреждал: «Ты не перечисляй, что сегодня есть. Скажи, что будет завтра». Вот это, по-моему, и есть государственный подход.
В отношении к людям Косыгина можно было бы назвать максималистом. Доверяет или нет. Середины, на мой взгляд, не было. Абсолютно. Если кого-то поймает на вранье, этот человек переставал для него существовать. Он не терпел таких вещей. И очень внимательно следил за твоим продвижением, твоими делами.
Еще одна черта, которую ценили все, кто работал с Косыгиным, - его обязательность»[9].
Н.К.Байбаков, член ЦК КПСС, председатель Госплана СССР: «Душой всей реформы был Косыгин Алексей Николаевич – самый крупный, самый добросовестный и эрудированный государственный деятель из всех, с кем мне довелось непосредственно работать. Он обладал одновременно и детальными знаниями, и масштабным мышлением, был сдержан, но инициативен».
Н.А.Мухитдинов, бывший секретарь ЦК КПСС: «А.Н.Косыгин – человек, обладающий колоссальной энергией, опытом и знаниями, зачинатель крупных реформ в экономике, которым не суждено было тогда осуществиться».
«В Совете по эвакуации Косыгин работал «профессионально и самоот-верженно»», - говорил С.Константинов, один из биографов Косыгина[10].
А.Болдырев, помощник Косыгина: «В аппарате Совета по эвакуации было всего несколько человек. Вся тяжесть работы легла на плечи Алексея Николаевича, так как Шверник был нездоровым и крайне нерешительным человеком. Надежным помощником Косыгину в этих делах стал заместитель Председателя Совнаркома РСФСР К.Д.Памфилов».
Ю.П.Баталин, в косыгинское время первый заместитель министра строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности СССР, затем – председатель Госстроя, зам. Председателя Совмина СССР:
Алексей Николаевич был невероятно оторожен, никогда не допускал каких-то двусмысленных выражений, говорил сугубо о деле. Эта осторожность, как мы считали, дала ему возможность сохранить равновесие в разные эпохи.
«Смерть Косыгина была ускорена и внешними факторами, обострением отношений с Брежневым, Черненко, Тихоновым»[11].
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
Биография А.Н. Косыгина
Алексей Николаевич Косыгин родился родился 21 февраля (по новому стилю) 1904 г. в столице Российской империи Санкт-Петербурге в семье рабочего-токаря. После окончания Петровского реального училища в 1919 г. вступил добровольцем в Красную армию, где служил до 1921 г. в частях 7-й армии, занимаясь военнополевым строительством.
1921–1924 - слушатель Всероссийских продовольственных курсов Наркомпрода, учащийся кооперативного техникума, по окончании которого работал инструктором Сибирского областного союза, был членом правления Ленского союза, зав. плановым отделом Сибирского краевого союза в системе потребительской кооперации в Сибири, где в 1927 г. вступил в ВКП(б) и женился на Клавдии Андреевне Кривошеиной[12].
Как показала жизнь, стать коммунистом в Сибири было гораздо лучше, нежели в Ленинграде, где сначала образовалась зиновьевская оппозиция, а затем сформировался круг соратников Сергея Кирова - этого странного друга-недруга великого вождя. Впоследствии всякий партиец, живший активной политической жизнью в Питере 20-х годов, априори мог находиться под подозрением. Косыгин же оказался чист[13].
В 1930 г. Алексей Николаевич возвращается в Ленинград и поступает в Ленинградский текстильный институт.
К моменту, когда в советском руководстве образовалось множество вакантных мест, Косыгин обладал просто-таки идеальной биографией: рабочее происхождение, служба в Красной армии и очевидное неучастие во всевозможных уклонах и ревизионизмах. Однако преимущества неучастия выявились позднее.
В то время как юные выдвиженцы революции командовали полками, сын питерского токаря упускал любые возможности, чтобы сделать карьеру.
Но вскоре юные герои стали эшелонами отправляться в места, не столь отдаленные. На их посты необходимо было кого-то подбирать. Фактически встал вопрос о полной замене всех кадров, рожденных революцией. И вот тогда-то Косыгину улыбнулось счастье.
В 1935 г. он наконец-то получил высшее образование и стал мастером на текстильной фабрике. Потом вырос до начальника цеха. Но вот наступил 1937 г. - год великого перелома человеческих судеб, - и жизнь Косыгина круто переменилась.
В 1937 г. вчерашний студент - уже директор ткацкой фабрики «Октябрьская». На будущий год Косыгин становится заведующим промышленно-транспортным отделом Ленинградского обкома ВКП(б). В современной региональной иерархии подобная должность равнозначна должности главы одного из ведущих комитетов городской администрации.
Однако самое удивительное состоит в том, что даже на данном посту, требующем большого хозяйственного опыта, Косыгин не задерживается. В том же 1938 г. он становится председателем Ленгорисполкома, т. е. фактически третьим лицом в Ленинграде после первого и второго секретарей Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) Андрея Жданова и Алексея Кузнецова. С последним его связывали не только теплые товарищеские отношения - жена Косыгина приходилась Кузнецову родственницей. Возможно, это никак и не сказалось на быстром продвижении Косыгина, однако очевидно, что без соответствующих рекомендаций того же Жданова, в свою очередь, активно продвигавшего Кузнецова, его появление в Совнаркоме не обошлось[14].
В 1939 г. Косыгин назначен народным комиссаром текстильной промышленности СССР (2 января 1939 - 17 апреля 1940). На XVIII съезде партии избран членом ЦК ВКП(б) (1939–1980). В 1940 г. назначен заместителем председателя Совета Народных Комиссаров СССР (17 апреля 1940 - 15 марта 1946) по производству товаров народного потребления.
В этом, с одной стороны, нет ничего удивительного: в конце 30-х годов Сталин взял линию на резкое омоложение хозяйственных кадров. Зачищенные от «врагов народа» наркомовские кресла в то время занимали люди, которым редко бывало за 40 (самым молодым из новых сталинских наркомов был 33-летний Дмитрий Устинов, назначенный в 1941 г. наркомом вооружений) [15].
Чтобы пройти путь от студента до вице-премьера, понадобилось столько же времени, сколько на путь от первого курса института до последнего. По темпам этой карьеры легко можно представить себе масштаб репрессий, пронесшихся по прямым проспектам бывшей столицы. Человек с кругозором советского студента при отсутствии какого либо серьезного хозяйственного опыта быстро вошел в группу людей, определяющих экономическую жизнь страны.
34-летний нарком текстильной промышленности снискал уважение не только Сталина, в шутку называвшего его «Косыга». Такие довольно разные по степени приближенности к Сталину и по характеру люди, как Молотов и Микоян, оценивали деловые и личные качества Косыгина достаточно высоко. Молотов в своих беседах с писателем Феликсом Чуевым оставил о Косыгине следующий отзыв: «Косыгин - честный человек, глубоко партийный. Лучше других». Микоян относился к Косыгину более критически, но тем не менее признавал, что «он был опытным хозяйственником». В общем, Косыгин сумел удачно вписаться в сталинскую команду, заслужив благосклонность вождя тем, что не играл в большую политику, а всецело занимался своими прямыми обязанностями в сфере легкой промышленности[16].
24 июня 1941 г., спустя всего два дня после начала Великой Отечественной войны, Сталин назначает Косыгина заместителем председателя Совета по эвакуации при СНК СССР. Косыгин работал на этом посту профессионально и самоотверженно. В сентябре 1941 г. он осуществил эвакуацию из Харькова танкового, турбинного и электротехнического заводов. На обратном пути в Москву его автомобиль чуть было не заехал на территорию, оккупированную немцами. Косыгин осуществлял эвакуацию и московских предприятий. 13 ноября 1941 г. он докладывал в Государственный Комитет Обороны (ГКО) об эвакуации около 500 заводов и фабрик.
С января по сентябрь 1942 г. Косыгин в качестве уполномоченного ГКО находился в Ленинграде. Он был одним из инициаторов строительства знаменитой «Дороги жизни» вдоль восточного берега Ладожского озера. Персонально на Косыгина были возложены задания по строительству трубопровода по дну Ладожского озера и подготовке к открытию судоходства по озеру. Оба задания были выполнены, причем трубопровод длиной 29 километров был сдан в эксплуатацию досрочно и обеспечивал с 1942 г. топливом город и фронт. Успешно справлялся Косыгин и с поручением правительства (в конце июня 1942 г.) по обеспечению Красной армии инженерными и саперными средствами. Однако в годы войны Косыгину доводилось иметь дело не только с проблемами эвакуации и налаживания производства инженерных и саперных средств. Сохранились документы о его причастности к депортации немецкого и финского населения из пригородов Ленинграда в 1941 г[17].
В июне 1943 г. Алексей Николаевич заменил И. С. Хохлова на посту Председателя Совета Народных Комиссаров РСФСР.
Первый послевоенный Пленум ЦК 21 марта 1946 г. избрал Косыгина кандидатом в члены Политбюро. Одновременно Алексей Николаевич был утвержден заместителем председателя Совета Министров СССР и оставил свой пост в правительстве РСФСР. После смерти А. А. Жданова опросом членов ЦК Косыгин был введен в состав членов Политбюро. Недолгое время в 1948 г. занимал пост министра финансов СССР, а затем получил должность министра легкой промышленности СССР (28 декабря 1948 - 15 марта 1953).
В 1949 г. над Косыгиным нависла смертельная опасность. Грянуло «ленинградское дело». Сам Косыгин рассказывал уже в 70-е годы своему заместителю по Совмину Владимиру Новикову о том, что во время следствия по «ленинградскому делу» Микоян, работавший тогда заместителем Председателя Совета Министров СССР, «организовал длительную поездку Косыгина по Сибири и Алтайскому краю якобы в связи с необходимостью усиления деятельности кооперации, улучшения дел с заготовкой сельскохозяйственной продукции». Косыгин не исключал и того, что эту командировку Микоян согласовал со Сталиным, согласие которого означало, что Косыгин не будет репрессирован[18].
С преобразованием Политбюро в Президиум ЦК переведен в состав кандидатов в члены Президиума 16 октября 1952 г.
После смерти И. В. Сталина практически выведен из высшего партийного руководства и назначен министром легкой и пищевой промышленности СССР (15 марта - 24 августа 1953), после чего назначен министром промышленных товаров широкого потребления СССР (24 августа 1953 - 23 февраля 1954).
Несмотря на то что Сталин уничтожил ближайших соратников и друзей Косыгина по работе в Ленинграде, из-за чего около трех лет ему пришлось прожить в постоянном ожидании ареста, он тем не менее навсегда сохранил самые теплые чувства по отношению к «вождю народов».
Уже в конце 1953 г. Алексей Николаевич восстановлен в ранге заместителя председателя Совета Министров СССР, но в 1956 г. переведен в Государственную экономическую комиссию Совета Министров СССР по текущему планированию народного хозяйства на должность заместителя председателя. С образованием Государственного планового комитета Совета Министров СССР занял пост первого заместителя председателя, но в очередной раз вернулся к работе заместителя председателя Совета Министров СССР.
Поддержка позиции Н. С. Хрущева в дни июньского Пленума 1957 г. позволила Косыгину вернуться в состав кандидатов в члены Президиума ЦК. Одновременно Косыгин становится председателем Государственного планового комитета Совета Министров СССР. Начиная с 1960 г. он фактически руководил работой правительства в качестве Первого заместителя председателя Совета Министров СССР и члена президиума ЦК. Де-факто именно он в этот момент руководит народным хозяйством. Сам себя Косыгин уже называет главным инженером страны. До высшей власти ему остается всего лишь шаг.
Этот шаг был сделан в октябре 1964 г., когда группа заговорщиков вынудила Хрущева уйти в отставку, а затем поделила между собой оставшиеся высшие посты. Косыгину заслуженно достался пост советского премьера - председателя Совета министров, которым он проработал 16 лет.
Кроме того, Косыгин, как показал дальнейший ход событий, оказался весьма удобным премьером для своих соратников. Фактически именно с 1964 г. началась деградация поста, на котором пребывали в свое время и Ленин, и Сталин, и Хрущев. Глава правительства теперь оказался лишь главой хозяйственного блока. Подобное положение дел сохранилось до самого момента распада СССР и полностью было перенято новым российским государством[19].
Косыгин не себя подтягивал до уровня занимаемого им поста, а, наоборот, позволил низвести пост до уровня собственной личности. Премьер отдал генсеку контроль за партией, а вместе с ним и основные рычаги власти. Это, впрочем, само по себе выглядело логично и могло даже расцениваться как движение к западным политическим стандартам.
Начиная с Косыгина глава правительства уже не контролировал ни международные дела, ни армию, ни милицию, ни госбезопасность. Структуры, формально входящие в правительство, реально замыкались на генсека, а позднее на президента.
В 1966 г. Косыгин еще успел поучаствовать в международных делах, разрешив на переговорах в Ташкенте индо-пакистанский инцидент. Но в дальнейшем исторические инциденты разного рода уже разрешались без его участия. Свой шанс войти в историю Косыгин получил в связи с необходимостью реформировать экономику.
Деятельность советского руководства в то время определялась двумя важными объективными тенденциями, которые и определили то, что принято называть косыгинской реформой.
Во-первых, буквально сразу же после смерти Сталина и ликвидации Берии в советском руководстве стало доминировать представление о необходимости сократить роль пожиравшей почти все отечественные ресурсы тяжелой индустрии в пользу производства товаров народного потребления. Косыгин воспринял эту идею не только потому, что был склонен колебаться вместе с генеральной линией партии, но и потому, что сам был связан именно с легкой и пищевой отраслями.
Во-вторых, в первой половине 60-х годов соцстраны Восточной Европы активно искали возможности для расширения хозяйственной самостоятельности предприятий и использования рыночных начал. В Югославии и Чехословакии уже были предприняты серьезные реформаторские действия, Венгрия же вплотную подошла к началу преобразований. Естественно, советское руководство не могло пройти мимо опыта своих соседей и склонно было само опробовать многообещающие методы повышения эффективности производства, суть которых, правда, плохо понимало.
Вряд ли справедливо представление о том, что советскую реформу двигал один Косыгин, мучительно преодолевая сопротивление партократов. Он действительно понимал в экономике больше, нежели подавляющее большинство членов ЦК и политбюро, но в целом настрой на то, чтобы каким-то образом сделать жизнь народа более легкой, доминировал в течение всего постсталинского периода.
Реформы были призваны, с одной стороны, покончить с «хрущевскими» экспериментами с системой управления народным хозяйством, с другой - дать новые импульсы развитию экономики. Первая задача была выполнена успешно - взамен совнархозов снова вернули министерства. Успешно начали проводиться в жизнь и главные идеи косыгинских реформ в области планирования народного хозяйства. Смысл этих реформ, по мнению одного из референтов Косыгина Игоря Карпенко, заключался в том, чтобы «сменить военно-штабную систему с ее главным лозунгом "План любой ценой”».
Косыгин стремился вдохнуть новую жизнь в плановую социалистическую экономику комплексом взаимосвязанных между собой мероприятий. В основу планирования были заложены объемы только реализованной продукции, количество плановых показателей, спускаемых сверху и регламентировавших до мелочи каждый шаг предприятия, было снижено с 30 до 9 показателей, из отчислений от прибыли на предприятиях создавались фонды развития производства и материального поощрения, заводы и фабрики получили право самим реализовать сверхплановую продукцию, устанавливать штатное расписание и сметы. В сельском хозяйстве закупочные цены на продукцию повышались в 1,5–2 раза, вводилась льготная оплата сверхпланового урожая, снижались цены на запчасти и технику, уменьшились ставки подоходного налога на крестьян. Кстати, именно Косыгин подписал в августе 1974 г. постановление Совмина, по которому крестьяне наконец- то стали полноправными гражданами страны - на них распространили паспортную систему[20].
Реформы дали благоприятные результаты в годы восьмой пятилетки (1965–1970). Именно в эти годы был налажен массовый выпуск легковых автомобилей «жигули». По инициативе Косыгина был заключен договор с итальянской фирмой «Фиат» на строительство автозавода и организацию производства современных автомобилей в Тольятти. Были достигнуты большие успехи в капитальном строительстве, улучшилось положение дел в сельском хозяйстве (в 1970 г. общий рост сельскохозяйственного производства составил 9%).
При этом государство отказывалось не только от либерализации ценообразования, ставшей камнем преткновения для многих реформаторов из Восточной Европы, но даже от ликвидации системы централизованного планирования. Косыгинская реформа была несравнимо более робкой, чем те преобразования, которые допускали у себя Тито, Дубчек и Кадар.
Как показал, скажем, пример Венгрии, половинчатая реформа создавала в экономике новые проблемы и стимулировала тем самым очередную реформу. И так дело шло до тех пор, пока не возникал полноценный рынок.
В нашей стране события развивались по-иному. Пражская весна 1968 г. показала, что экономическая реформа может привести к политической дестабилизации. Поэтому реакцией на события в Чехословакии стал не только ввод войск в эту страну, но и всякое прекращение попыток реформирования в Советском Союзе.
Однако уже в самом начале реформ Косыгин сталкивался с противодействием некоторых членов Политбюро его начинаниям. По воспоминаниям Байбакова, когда на одном из заседаний Политбюро обсуждалась концепция реформы, председатель Президиума Верховного Совета СССР Подгорный «со свойственной ему грубоватостью и недоверчивостью произнес: "На кой черт нам реформа? Мы плохо развиваемся, что ли?”, на что Косыгин возразил: "Реформа необходима, темпы развития экономики стали снижаться. Все валовые методы исчерпаны, поэтому надо развязать инициативу, поднять в коллективах интерес к результатам труда”».
Характерно, что при сворачивании реформы никто не отказывался от намерений улучшить жизнь народа. Еще при жизни Косыгина была предпринята нелепая попытка усовершенствовать административное хозяйствование за счет модификации системы плановых показателей. А после его смерти принимались различные программы по улучшению продовольственного обеспечения, развитию машиностроения, обеспечению интенсификации производства. Неспособность партаппарата понять неотвратимость перемен, уже к 70-м годам привела к отказу от требований научно-технической революции, прикрываемому испытанными лозунгами усиления контроля, укрепления дисциплины и патриотизма, поиска «виновных».
Реформы Косыгина постепенно были свернуты и в силу благоприятной экономической конъюнктуры для СССР на нефтяном и газовом рынке. Мировой энергетический кризис совпал с бурным развитием в нашей стране нефтяной и газовой промышленности. Развитые страны были готовы платить за тонну нефти по 100 долларов, в то время как ее себестоимость в Самотлоре составляла около 5 рублей, а общий объем нефтедобычи СССР быстро довел до 600, а затем и 650 млн тонн. Открытие нефтяных и газовых месторождений в Западной Сибири постепенно привело к тому, что к середине 80-х годов две трети общесоюзной добычи нефти и более 60% добычи газа обеспечивала Западная Сибирь.
Этот мощный прорыв имел свои как позитивные, так и негативные моменты. С одной стороны, на валюту, вырученную от экспорта нефти и газа, закупалось западное комплектное оборудование для строительства новых заводов. На нефтедоллары было закуплено оборудование для КамАЗа, Волжского автомобильного завода, Уфимского мотостроительного завода, выпускавшего двигатели для автомобилей «москвич». С другой стороны, на эти же нефтедоллары закупалось и продовольствие, что постепенно привело к подрыву отечественного сельскохозяйственного рынка.
Структурную перестройку экономики осуществить не удалось. Оставаясь честным человеком, Косыгин трижды пытался уйти в отставку, но не был освобожден от занимаемой должности.
Наконец во время серьезной болезни Пленум ЦК освободил Косыгина от членства в Политбюро и санкционировал его вынужденный уход на пенсию. Прошение об отставке с поста главы правительства, написанное Косыгиным в больнице, было оглашено на сессии Верховного Совета СССР 23 октября 1980 г. и немедленно утверждено. Косыгин умер менее чем через два месяца.
Сам же Косыгин, как свидетельствовали очевидцы, перед смертью очень волновался за судьбу очередного пятилетнего плана, не зная, справятся ли с ним «наследники», не имеющие столь большого хозяйственного опыта. 24 декабря 1980 г. в Москве, на Красной площади, у Кремлевской стены состоялись похороны Алексея Николаевича Косыгина.
Политическая деятельность А.Н. Косыгина
В 1939 году вступил в ВКП(б). После демобилизации снова в Серпуховском паровозном депо. В апреле 1941 года избран секретарём парткома железнодорожного узла станции Серпухов. С января 1942 года секретарь, затем второй, первый секретарь Серпуховского горкома ВКП(б).
С начала 1950 года заведующий отделом машиностроения Московского обкома партии. В 1952 году по предложению Н. С. Хрущёва был избран вторым секретарём Московского обкома партии.
С 1956 по 1967 год - председатель ВЦСПС. Сменил на этом посту Шверника, избранного председателем Комиссии партийного контроля при ЦК КПСС. С 1956 по 1967 год был вице-председателем Всемирной федерации профсоюзов. Являлся руководителем делегаций советских профсоюзов на 4-м (1957 год), 5-м (1961 год), 6-м (1965 год) Всемирных конгрессах профсоюзов.
В 1952-1986 годах член ЦК КПСС. По поручению Президиума ЦК КПСС в октябре 1964 года подготовил, вместе с Л. Ф. Ильичёвым, текст заявления Н. С. Хрущёва об уходе на пенсию, которое Хрущёв и подписал. В 1967-1986 годах член Президиума Верховного Совета СССР. С 1961 года - кандидат в члены, в 1971-1986 годах - член Политбюро ЦК КПСС. Считался кандидатом на пост генерального секретаря ЦК КПСС, но был скомпрометирован показаниями расстрелянного в 1984 году директора московского магазина «Елисеевский» Ю. К. Соколова.
В июне 1967 года был избран первым секретарём Московского городского комитета КПСС.
На этом посту блокировал проект академика А. Александрова и куратора ВПК Д. Устинова по строительству АЭС недалеко от Москвы.