Исследованиями, проведенными во Франции, установлено, что зрительные залы драматических театров должны вмещать не более 1000 зрителей, а их оптимальная вместимость — 800—900 мест.
Проектирование и строительство библиотек развивается на основе постоянного изменения задач, назначения и использования. И во времена монастырского позднего средневековья, и эпохи Возрождения, и барокко библиотеки располагались обычно в помещении, которое служило местом контакта между книгой, читателем и библиотекарем. Это было единое целое как в функциональном, так и пространственном отношениях.
Промышленная революция в начале XIX в., сопутствующий ей рост книгоиздательства и спрос на книги среди широких слоев населения вызвали необходимость расширения библиотечного здания. Библиотека, располагающаяся в одном помещении, уже не могла отвечать возросшим требованиям. Стало необходимым выделить читательские помещения и помещения для книг и их обработки. Эта идея была впервые осуществлена в проекте, разработанном в 1816 г. Л. де ля Санта в Италии. Здание было четко разделено на три части. В центре — читальный зал, за ним следуют комнаты каталогов и служебного персонала. По обе стороны зала — ряды небольших комнат хранения, где книги, подобранные по размерам, расставлены на полках. Эта концепция послужила исходным пунктом дальнейшего развития библиотечных зданий.
В 1817 г. архивариус Бейербак по аналогичной системе разработал проект здания муниципальной библиотеки во Франкфурте-на-Майне. В этом неосуществленном проекте впервые устанавливается высота потолка книгохранилища 2,32 м, которая определила экономичность здания и соответствует современной практике.
В 1843 г. была построена библиотека Сент-Женевьев в Париже по проекту архитектора Г. Лабруста, специализировавшегося на проектировании библиотечных зданий. Весь третий этаж занимает большой читальный зал на 600 мест с фонарями верхнего света. Под ним — книгохранилище с книгами, расставленными на деревянных полках.
В 1858 г. была построена Французская Национальная библиотека в Париже, тоже по проекту Г. Лабруста. В этом здании со стабильным каркасом завершено полное разделение на зоны для книг и читателей. Прямоугольный читальный зал отделен от книгохранилища помещением, где находится библиотечный персонал, осуществляющий наблюдение за читальным залом и связь с книгохранилищем. Дневной свет поступает в читальный зал через большое окно на северном фасаде и девять световых куполов. Пятиэтажное книгохранилище рассчитано на 900 тыс. томов; высота этажа в свету 2,28 м. Интерьер лишен украшений, архитектура здания подчинена функциональному назначению.
В 1890 г. слесарь Липман предложил один из важнейших элементов библиотечного оборудования — металлический стеллаж с переставляемыми полками, благодаря которым экономилось 40% площади здания. Для экономичности здания также важно, что стойки стеллажей могут быть включены в систему несущего каркаса здания и воспринимать нагрузку перекрытий вышележащих этажей. Впервые такие стеллажи были установлены в крупной библиотеке Страсбурга, а в дальнейшем стали применяться в усовершенствованном виде.
Система разделения на три зоны развивалась в течение XIX в. и до середины XX в. она оставалась основной архитектурной композицией европейских библиотечных зданий. В связи с отмиранием однозальной библиотеки и введением в начале XIX в. разделения зон книги и читателя, все книжные фонды стали выноситься в книгохранилище, где книги ставились в порядке поступления, им присваивались порядковые номера. Система порядковой расстановки в ряде случаев повлекла за собой увеличение затрат на строительство вместо ожидаемой экономии. Однако эта система существует и по сей день в библиотеках, где весь книжный фонд находится в книгохранилище.
Новый принцип организации библиотек с гибкой планировкой поставил новые требования к архитектурной композиции здания и его строительному решению. Специалисты полагают, что здание не должно иметь несущих внутренних стен, его лестничные клетки и прочие стационарные элементы должны располагаться так, чтобы оставалось большое свободное пространство для перемещения оборудования. Однако, по мнению австрийского специалиста по библиотечному строительству Ф. Кроллера, стопроцентная гибкость планировки может быть экономически оправдана только в пределах одного этажа. Лестничные клетки, шахты лифтов и инженерные коммуникации делают необходимыми компромиссные решения.
Старые музеи располагались во дворцах и замках, их коллекции предназначались для узкого круга. Впервые музей (Лувр) был объявлен достоянием населения Французской революцией в 1793 г. Это было началом интенсивного развития музеев. В первой половине XIX в. побуждением для создания музеев была национальная гордость: огромные импозантные коллекции в пышных дворцах поднимали пристиж государства, музей поражал богатством собрания, количеством экспонатов. Во второй половине XIX в. музеи создавались меценатами и имели в основном просветительское значение. Уже в 20-х годах XX в. стало ясно, что музей-дворец с его историческими экспозициями не имеет перспектив развития. В XX в., вместе с изменением назначения и функций, музей постепенно превратился из уединенного дворца с пустынными залами в органический элемент общественной жизни города. Появились новые системы композиции: гибкий музей Миса ван дер Роэ и растущий музей Ле Корбюзье. В их проектах решался ряд функциональных задач, а также указывались возможные пути развития типа здания музея, в том числе экономичного.
В течение длительного исторического периода архитектурно-строительный тип музея мало изменился, а единственному и твердому представлению о назначении музея соответствовал дворец с анфиладной связью помещений, определившей последовательный график осмотра экспозиции, разорванный на этаж. В современном же строительстве, как отмечают исследователи, многообразию представлений о назначении и широкому диапазону использования музея соответствует многообразие архитектурных идей.
Комплексная проблема архитектуры музея привлекла к себе выдающихся архитекторов XX столетия, которым, кстати, не были безразличны задачи экономики. Предложение «гибкого музея» Миса ван дер Роэ (1924 г.) с размещением экспонатов в едином пространстве в какой-то мере удалось претворить в жизнь в берлинской галерее «XX век». Квадратная спираль «растущего музея» Ле Корбюзье тоже лишь отчасти воплощена им в 1959 г. в Токийском музее западного искусства.
Произведения прошлого в основном уже собраны (особенно живопись) и новых источников практически не предвидится, не считая частных коллекций, передаваемых в музеи. Поэтому старые музеи, очевидно, будут расширяться и получат возможность выставлять большую, чем теперь, часть своих коллекций.
По-видимому, новые музеи с исторической тематикой могут возникнуть лишь специализированные, посвященные малоизученному периоду или отдельному мастеру. Такие музеи располагают обычно в сохранившихся исторических зданиях. Возможно строительство на автомагистралях выставочных залов для экспонатов, привозимых из больших старых музеев, или создание «музеев-контейнеров».
Будущее, как полагают, за строительством музеев современного искусства. Эти музеи не будут грандиозными. Возможно, их будут строить большим числом, но меньшими размерами. И, значит, сравнительно недорогими.
14 марта 1986 г. в Парк-де-ла-Виллет, расположенном северо-западнее Парижа, был официально открыт новый музей науки и индустрии. Одна из французских газет назвала это сооружение «самым большим и самым дорогим научным музеем в мире». Строительство его обошлось в 4450 млн франков. Из них 60% пошло на сооружение самого здания, остальные 40% — на его внутреннее убранство. Здание сооружено из трубчатых металлических конструкций и представляет собой гигантский параллелепипед размером 270x100x45 м.
По сообщениям газеты «Репубблика», в 1987 г. в Италии насчитывалось 1404 музея: 356 — государственных, 532 — коммунальных, 31 — провинциальный, 20 — областных, 47 — содержащихся на средства общественных организаций, 192 — принадлежащих церкви, 109 — частных и 117 — находящихся на счету смешанных компаний. Всемирно известные музеи Рима, Флоренции, Венеции, Неаполя, Милана, Турина, Болоньи, Модены посещают ежегодно миллионы людей. В то же время сотни небольших музеев, обладающих также ценнейшими экспозициями, совершенно не имеют финансовых средств на содержание.
В последнее время в Париже непрерывно увеличивается количество галерей, даже неизвестно, сколько их, полагают, около четырехсот. Правда, некоторые после первой экспозиции закрываются. Но тут же рядом появляются другие. Некоторые крупные выставки посещают до миллиона человек. Самым популярным местом Парижа стал открытый в 1977 г. Национальный центр искусства и культуры им. Жоржа Помпиду, в котором ежегодно бывает восемь миллионов человек. Интересно, что во Франции по воскресеньям вход в музей, в том числе и в Лувр, бесплатный, чтобы «в храм искусства могли ходить французы, а не иностранные туристы».
В Англии около двух тысяч музеев. Только около двух десятков из них — государственные, субсидируются правительством, вход в них преимущественно бесплатный. Частные музеи сами решают порядок и размер оплаты за вход. Часть музеев получает субсидии от профсоюзов или благотворительных организаций.
Существует добровольная Ассоциация музеев Великобритании. Независимо от «ведомственной» принадлежности, в музеях обязательно предусмотрен один день, полдня или час перед закрытием для бесплатного посещения. А дети, пенсионеры, студенты, инвалиды и безработные пользуются льготными билетами, весьма доступными по цене. Ежегодно музеи Великобритании посещают свыше 70 млн человек.
Клубы зародились в Лондоне еще в конце XVII в., а в начале XVIII в. клубов было уже немало не только в Лондоне, но и в других городах. К началу XIX в. роль клубов в жизни города возросла, поэтому число их увеличивалось с каждым годом. Для вступления в члены клуба необходимы были вступительные взносы, которые были очень высоки, к тому же в начале XIX в. в клубы не принимали представителей некоторых профессий: хирургов, солиситоров, поверенных и др.
Новые клубы, открывшиеся в середине XIX в., стали более доступны лицам, не обладавшим большими доходами. Тем не менее каждый клуб был замкнутым учреждением, а вступительные взносы даже в недорогие клубы достигали 50 фунтов. Большинство клубов помещались в специально оборудованных зданиях, на отделку которых затрачивались большие суммы. Неписанный закон английских клубов требовал предоставления своим членам комфорта, и в достижении этой цели клубы состязались между собой — переманивали, например, лучших кулинаров. Президент клуба заботился о крайне строгом режиме в подопечных им учреждениях. Ни один посторонний не мог войти в клуб. Исключения делались лишь для знатных иностранцев. Обедать в клубе разрешалось только в вечерних костюмах, как было принято в самых фешенебельных домах Англии. Как правило, в мужские клубы женщины не допускались. Нередко члены клуба проводили там большую часть дня в полном безделии.
Описывая один из лондонских клубов, Теккерей отмечает, что «...здесь представлены все известные стили архитектуры и внутреннего убранства. Большая библиотека — в елизаветинском стиле; малая — в готическом, столовая — в строго дорическом; приемная — в египетском; гостиные — в стиле Людовика XIV (вероятно, потому, что их безобразные украшения были в моде при Людовике XV); дворик — мавританско-итальянский. Повсюду мрамор, панели кленового дерева, зеркала, арабески — и подделка под мрамор и золото. Завитушки, монограммы, драконы, купидоны, нарциссы и другие цветы рассыпаны по стенам, словно из рога изобилия».
В конце XX в. клубы по-прежнему — один из популярных видов общественных зданий. Примерно за 15 лет, с начала 1970-х годов, во Франции создано 25 тыс. клубов для лиц старшего поколения, членами которых стали более 1 млн пенсионеров.
«...Очень не хватает нашим городам кафе или таких домов, где мог бы ежедневно собираться народ, с тем чтобы потолковать и развлечься». Может показаться, что это цитата из современного сборника научных трудов какого-нибудь градостроительного или архитектурно-типологического института. Но это опубликовал в декабре 1790 г. выдающийся испанский просветитель Гаспар Мельгор де Ховельянос. Будучи одно время министром юстиции, Ховельянос полагал, что «эти заведения, устроенные достойным образом, являлись бы прибежищем для той части скучающей публики, которая, как говорится, ищет ежечасно, где бы убить время». Весьма современно звучит также аргумент в пользу таких учреждений, которые «предлагают достойные развлечения многим разумным и чистым людям в часы, свободные от трудов, но и благотворно влияют на тех безнадзорных юношей, которые получают воспитание вне семьи, или, как обыкновенно говорят, «на улице».
Десятки тысяч кинотеатров разбросаны по всему миру. Они появились в канун XX столетия и быстро стали популярнейшими общественными сооружениями нашего времени.
Когда 22 марта 1895 г. в Париже впервые публично были продемонстрированы фильмы и даже когда там же 28 декабря в индийском салоне «Гранд-кафе» на бульваре Капуцинов, 14 состоялся первый в истории платный сеанс, никто не мог предвидеть, какое будущее ожидает «синематограф», изобретенный братьями Люмьер.
По окончании киносеанса изобретателям одно за другим посыпались предложения продать свой аппарат. 10 000, 20 000, 50 000 франков. Напрасно. Братья Люмьер оставались непреклонными. «Этот аппарат является большим секретом, — сказал один из них,— и я не хочу его продавать; я желаю исключительно сам пользоваться им и эксплуатировать его». Однако поздно. Джинн выпущен на волю. Уже в 1896 г. в Париже появился аппарат Р. Поула, а в Фоли-Бержер установлен был американский «биограф». После проекции первых картин в Париже кинематограф начал быстро распространяться по всему миру. Так, в январе 1896 г. первые фильмы демонстрировались в Лионе, в феврале — в Лондоне, Бордо, Брюсселе, в апреле — в Берлине, в мае — в Вене, в июне — в Испании и Северной Америке, в июле — в Сербии, в августе — в Румынии...
За свою сравнительно короткую историю кинотеатры мира успели испытать на себе множество разных архитектурно-строительных направлений. Первые кинотеатры напоминали здания театров, собраний, концертов. В 20-х годах строились кинотеатры в стиле барокко, готики, неоклассицизма и в то же время строго функциональные, экономичные типы зданий. Тогда же были построены так называемые суперкино на 4000—5000 зрительских мест. В 30-х годах строились здания меньших размеров, упрощенных архитектурных форм.
Кинотехника и здания кинотеатров совершенствовались во многих странах с развитой кинематографией. Так, в июле 1955 г. в парке детского городка Диснея (США, Калифорния) был построен театр «Циркорама», который, правда, использовался как аттракцион. Диаметр цилиндрического экрана в этом театре — 12 м.
В 70-х годах в Нью-Йорке в специально построенном кинотеатре, расположенном в подвале высотного здания на глубине 16 м от уровня земли, был сооружен уникальный кинотеатр. Действие происходило не только на экране, но и вокруг зрителя, над ним и даже под ногами. Зритель находился в центре событий. Киноаттракцион имел 68 устройств для спецэффектов, включая 41 прожектор. Этот кинотеатр с его уникальным кинозрелищем явился настоящей сенсацией.
В разных странах мира время от времени появляются необычные кинотеатры. Один из них задуман в г. Бостоне. Здесь проводится музыкальный фестиваль, где предполагается поставить под открытым небом спектакль, в котором музыка будет сопровождаться световыми и цветовыми абстрактными образами, проецируемыми лазерным лучом на...облака. А если в день исполнения спектакля облаков не будет, над эстрадой предполагается создать искусственное облако.
Некоторые древние памятники иногда и сегодня используются для концертов и спектаклей: театр Диониса в Афинах, театр на востоке Алжира в г. Тимгада, покинутом жителями в VII в. Однако самым старым в мире постоянно действующим театральным сооружением до сих пор остается «Олимпико» в Веченце.
Осенью 1987 г. у подножья пирамид под открытым небом была поставлена опера Джузеппе Верди «Аида». Эта опера была написана по заказу египетского правительства по случаю открытия Суэцкого канала. По мнению специально созданной египетской культурной комиссии, настало время, чтобы бессмертная «Аида» помогла привлечь туристов к пирамидам. Перед пирамидами была выстроена сцена почти в 150 м длиной, расположены в четырех уровнях ряды кресел на 5 тыс. зрителей. Билеты стоили от 250 до 500 долларов!
Роль и место общественных зданий и сооружений в истории экономики строительного дела всегда отличались от роли и места утилитарных объектов в силу своей необязательности для определенной части населения. Общественные здания и сооружения в разные периоды и у разных народов выполняли различные функции — идеологические и социальные, а затем и экономические.
В их строительство вкладывались огромные деньги, чтобы «продемонстрировать» всему миру блеск двора, пустить пыль в глаза. В то же время, истощая казну на строительство египетских пирамид, афинского Акрополя или парижского Версаля, Хеопс, Перикл и Людовик XIV тщательно подсчитывали расходы на свои сооружения. Всегда стояла задача осуществления архитектурного замысла меньшими средствами, только масштабы были разными.
Строительство спортивных и зрелищных зданий и сооружений требовало огромных денег, но уже на заре их существования пытались окупить затраты теми доходами, которые создает зритель, приходящий на спортивное или театральное зрелище. Это сохранилось и до наших дней. Причем такие зрелища стали настолько необходимыми, что зрители готовы платить и платят за них значительные деньги. Между тем эти сооружения способствуют созданию таких благ для человека, что те затраты, которые несет за них сам человек, можно считать символическими. Это, кстати, знали и в древнем мире, когда, например, врачи предписывали посещение театра в качестве лечения души.
В общем объёме строительства многих стран общественные здания и сооружения занимают всё большее место.
ВРЕМЯ ДОРОЖЕ ДЕНЕГ
Вчерашнее уже не в счёт,
хотя оно ещё цепляется.
Одно лишь жалко: всё течёт
и всё меняется.
Виктор Чарин
«Относительно искусства,— писал К. Маркс,— известно, что определенные периоды его расцвета отнюдь не находятся в соответствии с общим развитием общества, а следовательно, также и с развитием материальной основы последнего, составляющей как бы скелет его организации»[********]. В процессе исторического развития художественные достоинства архитектуры претерпевают подъемы и спады. Так, искусство Древней Греции, включая архитектуру, обладает для нас вечной прелестью, хотя современное нам общество, его наука и техника находятся на несравнимо более высоком уровне развития. Однако это не означает, что древнегреческое искусство противоречило той исторической основе, на которой оно выросло. «Наоборот, — подчеркивал К. Маркс,— оно является ее результатом и неразрывно связано с тем, что незрелые общественные условия, при которых оно возникло, и только и могло возникнуть, никогда не могут повториться снова»**.
В отличие от архитектурно-художественных систем строительная техника как элемент производительных сил меняется быстрее и последовательнее. Однако в настоящее время нельзя сказать, что в строительном деле мы во всем способны превзойти прошлое. Исследователи утверждают, что в течение веков мы машинально копируем старое, применяя лишь незначительные изменения. Но привязанность к привычному, особенно в жилищном строительстве, по-видимому, имеет в своей основе не столько технические, сколько психологические регламенты.
С древнейших времен дошли до нас принципы сознательной стандартизации в строительстве, существовавшие задолго до нашей эры. Так, известный немецкий специалист в области стандартизации Хорст Сименс считает, что типичным проявлением стандартизации являются установленные в Египте пять тысяч лет назад размеры строительных элементов, применявшихся при возведении зданий и сооружений. К тому же египтяне использовали модульную, гармонизированную систему унификации.
Ровесницей первых египетских пирамид можно считать установленную в Китае стандартную систему пяти мер. Единицей измерения служило расстояние между двумя узлами бамбукового шеста, используемого в качестве музыкального инструмента. Древние знали,
Каков пропорции закон,
дабы не оскорбляли взгляда
при сочетании колонн
антаблемент и анфилада.
Разумеется, строители уже не считают прежние правила за священные, отклоняясь от старых «норм» или даже ломая их. Поэтому сегодня можно осуществить практически любой проект — от доисторического до космического.
Уже в античные времена, как мы отмечали, все старинное считалось красивым, все новое якобы не отличалось действительной красотой. Спустя столетия, при строительстве средневековых замков старались употреблять кирпич и камень самых темных оттенков, а в цемент примешивать сажу, чтобы замок носил отпечаток глубокой древности.
В XVI в. испанский писатель Кристобаль де Вильялон писал: «Сколь неискусными покажемся рядом с ними мы, нынешние! И дабы не говорили нам, будто древние историки, из желания возвеличить перед потомками свою старину и следуя своему пристрастию, чрезмерно все восхваляли, посмотрим на некоторые сооружения древних, сохранившиеся до наших дней и доступные взору всякого, кто полюбопытствует на них взглянуть; одни из них стоят нетронутые, у других основания разбиты в куски и стены разрушены, но по их виду можно судить, как прекрасны они были, когда стояли новые и невредимые».
Проходят столетия. Все меньше остается на планете сооружений, о которых воочию можно судить, «как прекрасны они были». Поэтому естественно и понятно наше желание увидеть сооружения, ставшие легендарными, сохранить то, что еще осталось от прошлых времен. Во многих странах из года в год увеличиваются ассигнования на восстановительные работы, реконструкцию, реставрацию.
Примерно в 350 тыс. фунтов стерлингов обойдется двойник уникального Стоунхенджа (во сколько же обошелся бы подлинник?), который собираются построить неподалеку от оригинала, сооруженного пять тысячелетий назад. Строительство предполагается в такой же равнинной местности, из такого же камня. Специально для туристов, которых здесь ежегодно бывает до 800 тыс. человек.
Но правомочен ли вопрос: во сколько обошелся бы подлинник? К. Маркс писал: «...Хотя деньги начали играть известную роль очень рано и всесторонне, однако в древности они выступают как господствующий элемент только у односторонне определившихся наций, у торговых наций. И даже в наиболее развитой древности, у греков и римлян, полное развитие денег, которое составляет предпосылку современного буржуазного общества, отмечается только в период разложения. Таким образом, эта совершенно простая категория исторически выступает в своей полной силе только в наиболее развитых состояниях общества. Она отнюдь не проникает во все экономические отношения; например, в Римской империи, в период наибольшего ее развития, основу составляли натуральные подати и повинности. Денежное хозяйство было там вполне развито, собственно, только в армии, оно никогда не охватывало весь процесс труда в целом»[††††††††].
Поэтому вряд ли имеет смысл оценка прошлого труда строителей в современной валюте, разве только в качестве сенсации. Например, ошеломляющая стоимость восстановления Стоунхенджа или Вавилона не объективна и не раскрывает подлинной стоимости этих сооружений — ни для своего, ни для нашего времени. Вообще оценить в деньгах произведение культуры сложно, хотя это и делается с переменным успехом. Критерием, по-видимому, может служить потребительная стоимость, величина которой зависит от времени, обстоятельств и т. п.
Разработан проект и уже ведутся строительные работы по восстановлению библейского Вавилона. Над его восстановлением трудятся иракские археологи, многочисленные рабочие, приехавшие из Китая, Южной Кореи, Египта, Судана. Специалисты изучили шумерские и вавилонские письменные источники и рисунки.
Для восстановительных работ используются как древние, найденные в раскопках кирпичи, так и специально изготовленные по древнему образцу. К 1987 г. в Вавилоне были уже восстановлены греческий театр Александра Великого и два храма. Велись работы по реконструкции зиккурата, того самого, на террасах которого зеленели легендарные висячие сады — одно из семи чудес света. Предполагается реконструкция коронационного зала и церемониальной дороги «Э-Ибур-Шабу» («враг не пройдет»), ведущей к воротам Иштар — вавилонской и ассирийской башни любви и красоты, украшенной изображениями фантастических животных.
Даже архитектура отелей, ресторанов, развлекательных центров, театров и кинотеатров, размещенных в специальном городке для туристов, построенном в 56 милях к югу от Багдада, выдержана в древневавилонском стиле.
Никто точно не знает, во сколько обойдутся эти работы, но средств как будто не жалеют: президент подписал открытый чек. Только на постройку городка для туристов уже к 1987 г. было затрачено 8,5 млн динаров (19,8 млн долларов). Большая часть работ должна была быть завершена к середине 1988 г.
Исследователям не дают покоя египетские пирамиды. Полагают, что если люди в те далекие времена сумели придумать и осуществить фантастическое по своей грандиозности строительство, то они владели многими тайнами строительного искусства, которые надо понять и разгадать.
Время от времени археологи и историки делают настоящие открытия, иногда, правда, додумывают за египтян. Так, американский инженер Джон Буш утверждает, что многотонные глыбы египетских пирамид перемещали к месту постройки не по салазкам волоком, как считали раньше, а другим, более простым методом. Буш уложил двухтонную каменную глыбу в округлые колодки, и шесть человек без всякого труда смогли перекатывать ее практически на любые расстояния. Интересная версия, но ее надо еще подтвердить будущими археологическими раскопками. Конечно, если бы блоки, из которых сооружены пирамиды, перемещали таким способом, то сотне тысяч строителей, о которых говорит Геродот, там нечего было бы делать. Правда, как мы уже отмечали, это количество рабочих давно ставится под сомнение.
Строительные загадки египетских пирамид привлекают внимание все новых и новых исследователей из разных стран. Египетские и американские ученые в 1985 г. приступили к исследованию камеры, обнаруженной у пирамиды Хеопса, пытаясь с помощью разработанной для космических эксперементов техники оставить ее содержание в том виде, в каком оно хранится почти пять тысячелетий.
В 1986 г. исследования проводила египетско-французская экспедиция. Еще одна загадка. Или открытие? Оказывается, песок, который был найден в пирамиде в результате ее сверления, не обнаружен больше ни в одном строении в Египте.
Считалось, что древние использовали песок в нескольких известных нам целях: поддерживать определенный уровень влажности, засыпать входные отверстия, тащить по песку тяжелые глыбы, обеспечивать сейсмостойкость. Но для этих целей сколько угодно песка вокруг, даже если в те времена ландшафт здесь был другой. Однако использован явно привозной, мельчайший, специальный. Для чего? Да и с экономической точки зрения нонсенс.
В 1987 г. в пирамиде работала египетско-японская экспедиция. Японская группа прибыла в Каир, вооруженная специально сконструированным прибором, излучающим электронно-магнитные волны и способным «прощупывать» пирамиду на глубину до 10 м. Исследования продолжаются.
Египетское правительство приняло решение о реставрации древних архитектурных памятников, в частности укрепление каменных блоков пирамиды Хеопса, восстановление конструкций Сфинкса (эти работы проводились некогда еще римлянами). Работа заняла пять месяцев и, по оценке министерства древностей, обошлась более чем в 5,5 млн египетских фунтов. На ней было занято около тысячи человек.
Весной 1984 г. мировую прессу обошло сообщение о том, что греческое правительство решило восстановить Колосс Родосский — одно из чудес древности. Проектов восстановления и раньше было немало. По одному из них Колосс будет отлит из алюминия, а в полой голове устроят бар для туристов («Тебе бы пользы все...»). Можно не сомневаться: чудо не повторится — ни архитектурное, ни экономическое. Однако пока неизвестно, какой из проектов реконструкции будет осуществлен.
В период правления императора Гая Юлия Цезаря в Риме действовало 11 акведуков, составляющих единую систему снабжения водой жителей Вечного города. Три из них — Феличе, Верджино и Паоло — продолжают действовать и в наши дни. Сколько же воды утекло по ним с тех пор! Конечно, они значительно переоборудованы. Но восстановление единой водосистемы древних, как утверждает доцент Римского университета Паоло Соммела, невозможно. Можно только постараться сохранить памятники прошлого. Это крайне важно.
Решением мексиканского правительства утвержден проект о воссоздании центра древней столицы ацтеков, уничтоженной в XVI в. испанскими конкистадорами.
Особое место в современном строительстве занимает переоборудование старых зданий для новых функциональных целей, модернизация памятников культуры. При этом сохраняют здания и сооружения прошлых веков как образцы культуры и строительной техники минувших эпох и, таким образом, старые постройки в обновленном виде приобретают новое социальное значение. Реконструируемые здания и сооружения продолжают свою активную роль в условиях новых потребностей, например, старинные замки включаются в сеть учреждений досуга в качестве музеев, исторических панорам и т. п. Обновляются зрелищные здания, спортивные сооружения и др.