АЛЕКСАНДР МАРЕЙ
Доцент школы философии НИУ ВШЭ
Прежде всего надо сделать две важные оговорки. Во‑первых, когда мы говорим о казни или наказании, мы имеем дело с организованным насилием, сообразным закону. То есть за пределами ответа сразу остается большой спектр случаев применения спонтанного насилия, несанкционированных убийств, увечий и т. д. Во‑вторых, Средние века по большей части представляли собой эпоху правового плюрализма – единой правовой системы не было практически нигде, каждое княжество или герцогство, каждый город, а временами и каждый замок располагали своей юрисдикцией, т. е., говоря условно, в Лионе или Марселе могли наказывать за что‑нибудь такое, за что, скажем, в Толедо или в Болонье никакого наказания не полагалось. Но были и общие места.
Практически повсеместно в Средние века наказывалось предательство – за него карали смертью и поражением в правах для детей предателя; всегда и везде каралось умышленное убийство, наказывались посягательства на чужое имущество и т. д. В рыцарских судах существовали серьезные наказания за оскорбление словом или действием, за прелюбодеяние с женой своего сеньора, за нападение без предварительного объявления войны, за бегство с поля боя или за занятия, недостойные рыцаря (торговлю, например). Крестьянина могли наказать (хотя и не везде – в Испании таких наказаний не было) за ношение оружия, священника – за сожительство с женщиной или за недостойное поведение на людях, еврея – за то, что вышел в город в пятницу или не надел особой одежды, по которой его всегда можно было отличить от христианина. Одно из самых неприятных наказаний назначалось, например, за умышленный поджог чужого дома – если совершившего это ловили на месте, его полагалось связать и бросить в огонь, зажженный им же. Существовал спектр наказаний за «сексуальные» преступления: за прелюбодеяние, за умыкание из монастыря монахини, за гомосексуальные связи среди мужчин. Еще один круг наказаний охватывал религиозную сферу: сурово карались богохульство, порча или кража церковного имущества, особенно строго наказывалась ересь. Существовали, наконец, наказания за содержание игорных притонов без санкции короля, за неуплату податей в срок, за охоту в королевских или сеньориальных лесах и т. д. При этом без нужды старались не заниматься членовредительством – не рвали ноздри или уши, не выкалывали глаза, не рубили рук и т. д., почти совсем не было тюремного заключения. Старались брать или принудительными работами, или деньгами, или уже казнить смертью, хотя, конечно же, бывали и исключения.
Что делать, если сильно пересолил еду, не выбрасывать же?
ЕЛЕНА ЧЕКАЛОВА
Журналист, ресторатор
Пересоленную еду можно спасти! Есть несколько простых способов. Во‑первых, если это жидкая еда (суп, рагу или соус), поможет рис. Его надо сварить, собрать в марлю и опустить в наше пересоленное блюдо. Рис абсорбирует соль. Кроме того, суп, рагу или соус можно спасти, разбавив несоленым овощным или мясным бульоном. (У меня, например, всегда в холодильнике лежат кубики замороженного бульона как раз на такой случай.) Если теперь получилось слишком жидко, то можно обратно загустить блюдо с помощью готовых картофельных хлопьев. Но в этом случае все же стоит добавить еще и специи, чтобы завуалировать их вкус.
Если пересолено мясо, то его можно в таком же бульоне отмочить. Если пострадала курица, ее надо подать с соусом, в котором совсем нет соли, например из кокосового молока с травами.
А вот стейк, пожалуй, не спасти никак. С ним вы ничего не сделаете без тотального ухудшения вкуса. Хотя я с трудом себе представляю, как стейк можно пересолить: они обычно, наоборот, недосоленные.
Много ли среди священников сотрудников ФСБ?
АНДРЕЙ КУРАЕВ
Протодиакон
Точно никто не скажет. Но можно рассуждать логически. В советское время такое сотрудничество было в порядке вещей. В 1990‑е сошло практически на нет – у государства тогда не было ни идеологии, ни какой‑либо заинтересованности в церкви. Сейчас ситуация изменилась: власть все чаще пользуется православной риторикой и вовлекает церковь в общественную жизнь. Кроме того, надо учитывать характер патриарха Кирилла, который сам по себе предполагает расширение церковного влияния.
Понятно, что связи между церковными институтами и государственными сейчас серьезные, в том числе и со спецслужбами. Другое дело, что сотрудничать с органами могут не сами священники, а светские сотрудники РПЦ.