Она покачала головой. — Не люблю Тарантино. Он слишком мрачный.
- Скажем так, Профессор Пейн любит средневековые… в своей частной жизни… на задницах других людей. Вот, что ей нравится.
Белла быстро проглотила кусочек чоризо. — Так это значит, что он…
- Больной придурок, как и она, которому нравиться боль. Но он же чертов исследователь, как ты смогла убедиться сегодня днем. Я стараюсь не думать о том, что происходит в его чертовой личной жизни. Мне кажется, любовники должны быть нежными друг с другом. Конечно, я сомневаюсь, что любовь присутствует в том, чем они занимаются.
Питер пожал плечами и нервно оглянулся, прежде чем склониться ближе к Белле.
- Я думаю, если тебе небезразличен тот, с кем занимаешься сексом, ты должен заботиться о нем и уважать его как личность, а не использовать как вещь. Ты должен быть ответственным и осторожным и никогда, никогда не причинять боль. Даже если они достаточно давно трахаются, чтобы умолять об этом.
Белла вздрогнула и сделала большой глоток Сангрии, надеясь, что это успокоит ее нервы.
- Некоторые люди хотят быть связанными, или любят, когда с ними обращаются как с детьми или собаками. Некоторые люди любят ролевые игры или переодевания. — Он покачал головой. — Я уверен, некоторые из них безвредны. Но я могу понять, что кто-то хочет боли и ассоциирует ее с сексом, что невероятно приятно. Как ты думаешь, Данте связан с Беатриче и обрабатывал ее кнутом?
Белла заколебалась, потом покачала головой.
- Когда я был студентом колледжа св. Михаила, у меня был курс Философии секса, любви и дружбы. Мы говорили о согласии. Ты знаешь, как все говорят, любая физическая активность между двумя лицами брачного возраста, то это нормально? Наш профессор спрашивал нас, думали ли мы, может ли человеческое существо согласиться на несправедливость, такую как например, охотно продает себя в рабство.
- Никто не хочет быть рабом.
- В мире Профессора Пейн кто-то хочет. Некоторые люди продают себя в сексуальное рабство — добровольно. Поэтому философский вопрос — рабство это хорошо, если раб сам хочет быть рабом? Как может кто-то в здравом уме согласиться на рабство, или можно предположить, что у человека нарушена психика?
Белла стала чувствовать себя более чем неудобно, когда вела такой специфический разговор рядом с Профессором Пейн и Эдвардом, поэтому она наклонилась назад, когда пила второй бокал Сангрии и быстро сменила тему.
- Какая у тебя тема диссертации, Питер? Я не думаю, что ты говорил мне.
Он усмехнулся. — Удовольствие и божественное видение. Сравнение между смертными грехами тесно связанными с удовольствием — похоть, чревоугодие, алчность — и удовольствие от блаженного видения в Раю. Мейсен потрясающий руководитель диссертации, но как я уже сказал, я держусь подальше от его личной жизни. Даже если он будет чертовски хорошим примером анализа проблемы для Второго круга Ада.
Белла задумалась. — Я не могу понять, почему все просто не хотят добра. Жизнь слишком болезненна.
- Я чувствую тоже самое, Белла, но таков мир, в котором мы живем. — Он по-доброму ей улыбнулся. — Я рад, что твой Энтони добр к тебе. Будь благодарна, что нашла человека, который не втянут в это дерьмо.
В этот момент они были прерваны официантом, который подошел к ним и принес их заказ, поэтому Питер не видел, какого цвета стали щеки и губы Беллы.
Она невольно взглянула на Эдварда и увидела, как Сингер шепчет снова ему на ухо.
Взгляд Эдварда упрямо зафиксировался на столе перед собой, стиснув зубы и челюсть. Он взял свой бокал вина, отпил из него и поставил, все то время пока Белла смотрела на него.
Посмотри на меня, Эдвард. Закати глаза, потри переносицу, потяни себя за волосы… хоть что-нибудь сделай. Покажи мне, что это недоразумение.
- Белла? - голос Питера прервал ее мысли. — Ты не хочешь поделиться со мной паэльей «Валенсия»? Они делают ее на двоих. Она очень вкусная.
Только теперь Питер заметил ее бледность, и то, что ее руки дрожали. — Эй, с тобой все в порядке?
Белла потерла лоб. — Да. Паэлья великолепная.
- Может тебе стоит притормозить с Сангрией. Ты мало ешь и выглядишь больной.
Питер был обеспокоен тем, что шокировал Беллу непристойными откровениями, поэтому приложил усилия, чтобы отвлечь ее, рассказывая ей истории о своем последнем путешествии в Испанию и прекрасной архитектуре Гауди.
Белла кивала как по команде и даже время от времени задавала вопросы, но ее мысли были далеко, по ту сторону стола, пыталась разобраться, с кем она все таки делила постель неделю назад. И кто делил постель с ним до нее…
Потом она заметила, что рука профессора Сингер скрылась из виду. Она не могла заставить себя встретиться взглядом с Эдвардом. Но это не остановило профессора Сингер, она заметила Беллу. Их глаза встретились как только тело Эдварда начало подергиваться в ответ на что-то что происходило за столом. Белла покраснела и отвела взгляд, в то время как лицо профессора Сингер имело выражения любопытного времяпрепровождения, которое медленно превратилось в немигающий, завораживающий взгляд.
Белла немедленно попросила извинить ее из-за плохого самочувствия и вышла из-за стола, поднялась по лестнице на второй этаж в туалетную комнату. Она посмотрела на себя в зеркало, пытаясь найти признаки болезни, о которых говорил Питер. В ее мыслях был отвратительный беспорядок слов и темных картинок, некоторые из них из прошлого.
Почему кто-то хочет, чтобы ему причиняли боль? Эдвард и Джейн… боль… контроль… пальцы Джейн на коленях у Эдварда… Джейн ударяет Эдварда… Эдвард ударяет Джейн.
Очнувшись, Белла обнаружила себя прислонившейся к стойке (умывальника), так как ноги ее уже не держали. Она не знала как долго стояла так с закрытыми глазами, пока кто-то не толкнул дверь.
- Привет.
Профессор Сингер широко улыбалась, показав ряд прекрасных белых зубов. Белла изумлялась, почему так ярко блестели красные очки профессора Сингер, и не был ли это обман зрения, потому что ее глаза тоже пылали красным.
- Я профессор Сингер. Приятно встретиться с тобой. — Она протянула Белле руку, которую та неохотно взяла, промямлив что-то в ответ.
Рука Джейн была холодной, но совсем не безжизненной. Она вцепилась в руку Беллы решительно и слишком долго. Когда она отпустила ее, она провела пальцем по линии жизни Беллы, как будто намеренно измеряя ее.
Белла вздрогнула.
Джейн слегка наколонила голову набок и немного прищурилась.
- Я думала ты ждала меня. Я заставляю тебя нервничать?
Белла нахмурилась.
- Нет, я пришла сюда вымыть руки. Думаю, я заболела гриппом.
- Очень жаль. — Джейн улыбнулась шире и подошла на шаг ближе. — Ты выглядишь вполне здоровой. У тебя очень хорошая кожа.
- Спасибо. — Белла выглядела озадаченной.
- Не за что. У тебя на губах блеск или это естесственный оттенок твоих губ?
Джейн наклонилась и слишком сильно вглядывалась в сочные, открытые губы Беллы, их лица были в дюймах друг от друга.
Белла сделала шаг назад, - Это мой натуральный цвет.
Джейн сделала еще шаг вперед.
- Замечательно. Ты, конечно, знаешь, что естесственный оттенок губ повторяется в более интимных местах тела женщины. Твой цвет настолько приятен. Я уверена, что он такой же захватывающий везде.
У Беллы отвисла челюсть.
- Посмотри на себя в зеркало. Посмотри, какая ты сладкая. Как я не заметила тебя там внизу? И к счастью, ты заметила меня.
Джейн сделала еще шаг вперед и понизила голос.
- Тебе нравится смотреть? - прошептала она. — Тебе понравилось смотреть, что я делала с ним под столом?
Белла покраснела. — Я не понимаю, о чем вы говорите.
- Плоть имеет свойство менять цвет, в ответ на увеличение тока крови. Как сейчас. Я смущаю или возбуждаю тебя, поэтому твои щеки покраснели, как и твои губы. Но ты вспыхнула в другом месте, не так ли? Твои ареолы и соски. — Ее голос стал еще ниже. — И ниже, я уверена, твоя прекрасная розовая жемчужинка, набухла и блестит, и наконец-то готова поиграть… просит, чтобы ее погладили и подразнили… - Она облизнула губы и улыбнулась. — Я думаю, ты хочешь, чтобы я тебя подразнила. Из тебя бы получилась хорошенькая маленькая зверушка.
Она сейчас сказала то, о чем я подумала? Она сейчас сказала, что хочет потрогать мою….?
- У вас нет ничего, что мне нужно.
Это заставило Джейн отойти. Внезапное присутствие у Беллы силы духа оказалось совершенно неожиданным.
- Я не хочу быть ничьей зверушкой. Я человек, а не животное. — Белла не знала, откуда у нее взялась смелость спорить с профессором Сингер, но она нашла в себе силы.
Джейн рассмеялась.
- Люди — это животные, моя дорогая. У нас та же самая физиология, те же самые реакции на раздражители, та же потребность в еде, воде и сексе. Просто мы немного умнее.
Белла выпрямилась во весь рост и уставилась на нее.
- Я достаточно умна, чтобы знать, что представляет собой животное. И мне не интересно трахаться как они. Простите.
Белла быстро обошла ее и направилась к двери.
- Если передумаешь, приходи и найди меня, - промурлыкала Джейн.
- Ни за что в жизни, - выплюнула Белла через плечо.
Она бежала по коридору, часто дыша, подальше от туалета. Быстрые шаги преследовали ее. Она вскрикнула, когда кто-то схватил ее и потащил в темную комнату, закрывая дверь за собой дверь. Она уткнулась в широкую грудь, прежде чем кто-то схватил ее за запястья.
- Изабелла.
Было слишком темно, чтобы видеть его лицо, но, конечно, она узнала его голос и электрический ток побежал по ее рукам в ответ на его прикосновение.
- Пожалуйста, включи свет, у меня клаустрофобия. — Голос Беллы звучал в ушах Эдварда, как у испуганного ребенка.
Ее тон испугал его.
Что случилось?
Он отпустил ее запястья и вынул из кармана свой iPhon, держал его как фонарик, освещая комнату.
- Так лучше? - Эдвард подавил желание спросить, что свет делает с клаустрофобией, обвил руку вокруг ее дрожащих плеч. — Ты в безопасности, Изабелла. Я держу тебя.
Белла оглянулась и поняла, что они в каморке для швабр.
- Я видел, что Джейн пошла за тобой. Ты в порядке?
- Нет.
- Что она сделала?
- Она сказала, что из меня получится хорошая домашняя зверушка, - прошептала Белла, опустив глаза.
Эдвард нахмурился в темноте. — Тебя тошнит?
Она закрыла глаза и вытерла капли пота со лба. — Не думаю.
Эдвард быстро уменьшил яркость своего телефона, так чтобы они частично были освещены, потому что беспокоился, что Джейн увидит свет под дверью.
- Именно этого я и боялся. Почему ты не сделала то, о чем я просил?
- Я сказала тебе, я получила твое сообщение, когда уже было слишком поздно. Эдвард, почему она хочет меня?
Эдвард зарычал.
- Потому что у тебя глаза крольчонка и ангельское личико. Она наблюдала за тобой через стол, и, вероятно, ее возбудила твоя застенчивость. Она в одной комнате с тобой, все равно, что загнанная овечка перед волком. — Он покачал головой и выругался. — Конечно, я хотел держать тебя подальше от нее. Какой бы из меня был пастух, если бы я позволил своей овечке, моей прекрасной овечке, быть так близко с опасным хищником?
Белла минуту смотрела на него.
- Ты не ревновал к Питеру?
Эдвард резко вдохнул. — Конечно, я ревновал. Ревность — новая эмоция для меня, Изабелла. Я не практиковался в искусстве обращения с ней. Но я умолял бы его взять тебя на ужин в любое другое место, только держать тебя подальше от нее.
- Что тебя связывает с профессором Сингер?
Его глаза сузились, и губы превратились в тонкую линию. —Это не то место, чтобы обсуждать это.
Белла покачала головой, и волна тошноты накатила на нее. Она надеялась, что Питер ошибся. Но реакция Эдварда говорила об обратном.
- Как ты мог, Эдвард?
- Ты дрожишь. Ты собираешься в обморок упасть?
- Ты не ответил на вопрос.
- Белла, твой комфорт и благополучие, единственная моя цель на данный момент. Я не буду отвечать ни на какие вопросы, пока не смогу убедиться, что ты в порядке. Даже если тебя вырвет, я обещаю держать твои волосы. — Он ухмыльнулся ей.
- Меня не тошнит, - прошептала она. — К сожалению, она не первая женщина, которая наезжает на меня. Я более расстроена тем, что ты скрываешь что-то от меня.
Эдвард нахмурил брови от ее признания, но быстро отогнал от себя эту озабоченность.
- Изабелла, верь мне, когда я говорю тебе, что ты не хочешь больше узнать о ней. Твой разум должен остаться незамутненным.
- Но для нее хорошо приставать к тебе под столом? Вот как она меня заметила. Она заметила, что я смотрю на это.
Эдвард покраснел, и Белла увидела искры в его глазах.
- Она провоцировала меня, Изабелла. И по понятным причинам я не мог реагировать и устроить сцену с ней на публике. Я надеялся, что она проигнорирует тебя и сосредоточит все внимание на мне. Очевидно, что я ошибся.
- Почему я должна узнавать от Питера, что ты был связан с ней?
- Питер сказал так?
Она кивнула.
Эдвард выругался и начал сильно тереть глаза, как если бы хотел отогнать отталкивающий образ.
- Я сегодня впервые увидел ее за несколько месяцев. Она — часть моего прошлого; прошлого, которое я не хочу повторять. Я не живу вечно.
- Питер сказал, что ей нравится боль. Вы применяли насилие друг к другу?
Белла услышала, как Эдвард сильно сжал кулаки. — Я бы хотел тебе сказать, что она была Орфеем, а я Персефоной, но все совсем не так. Тем не менее, я не собираюсь объяснять тебе темные стороны подземного мира, Изабелла. Даже ни одна твоя мысль не должна быть частью этого. Но я скажу тебе, что во время моих встреч с Джейн, она делала кое-что, от чего я выходил из себя. И я дал ей попробовать ее же собственного лекарства. Одно это действие уничтожило наши отношения, и она вышвырнула меня из своего дома.
- Она ударила тебя?
- И не раз, - прохрипел Эдвард мрачно. — И точка.
- Эдвард. — Его имя сорвалось с ее губ как рыдание, оно пронзило его сердце. — Как ты мог? Как ты мог позволить ей прикасаться к тебе, не говоря уж о том, чтобы причинить боль?
Он вздохнул и обнял ее крепче.
- Изабелла, ты не захочешь это услышать. Пожалуйста, забудь что сказал Питер. Забудь о ней.
Белла поискала его глаза.
- Ты говорил на своей лекции, что занятие любовью действительно прекрасно. Но это не то, что ты хочешь. Или может, ты думаешь, что это невозможно для любовников.
Эдвард сверлил ее своим взглядом.
- Конечно я этого хочу. Конечно я думаю, что это возможно. Просто я никогда это не испытывал. — Он прочистил горло. — Ты не единственная девственница в таких отношениях, Изабелла.
Белла удивленно на него посмотрела. — Тогда почему ты хочешь, чтобы кто-то причинял тебе боль? Разве тебе уже не достаточно делали больно?
Он страдальчески на нее посмотрел.
- Эдвард, твоя жизнь это ряд закрытых, тайных комнат. Я не знаю, что скрывается за этими дверями. И ты не хочешь рассказать мне. И я выясняю все у твоего научного ассистента.
- Я спросил тебя о Джейкобе, и ты не рассказала мне. Как мы все еще далеки друг от друга.
Белла поморщилась.
- Я рассказала тебе о Рене.
Эдвард вздохнул. — Да. И рассказ о том, что произошло с тобой в Финиксе, ранил меня больше, чем я могу сказать. Больше чем Джейн и ее светские таланты.
Он покачал головой.
- Ты права. Я должен был знать, что она придет на мою лекцию и должен был сказать тебе о ней. Я боялся.
Он переступил с ноги на ногу, и Белла услышала, как его кулаки двигались в карманах брюк.
- Я думал, что когда скажу тебе, ты отвергнешь меня и убежишь. Ты поймешь, что я действительно монстр.
- Монстр, в котором еще осталось добро. Монстр, который стремится заняться любовью с женщиной и относиться к ней с нежностью, - прошептала Белла.
Она закрыла глаза.
- Услышать от тебя о профессоре Сингер было бы гораздо лучше, чем узнать все это вот так. Или выставить все это напоказ передо мной, когда ты даже не смотришь в мою сторону.
- Мне очень стыдно, Изабелла, что ты так мало об этом знаешь.
- Эдвард, ты не единственный грешник в этом шкафу. — Она открыла глаза и медленно вдохнула. — Вот почему я не могу обратить твои прошлые грехи против тебя. Ты все еще хочешь ее?
- Конечно, нет! - поведение Эдварда тут же превратилось в негодование. — У нас нет никаких отношений, Изабелла; у нас была пара встреч. Это было более года назад, и я не встречался с ней больше. — Он глубоко вздохнул. — Если ты настаиваешь, я расскажу тебе больше, но не сейчас. Мы можем подождать с объяснением до окончания ужина? Пожалуйста?
Она задумчиво жевала губу.
Эдвард нежно прижался к ее губам, дергая ее свободную губу своими губами, а затем медленно отпустил.
- Пожалуйста, не делай себе больно, Изабелла. Это огорчает меня.
- Могу тоже самое сказать о тебе, - выдохнула она.
Он виновато покачал головой.
- Хорошо, поговорим после ужина, но если только ты пообещаешь мне, что она больше не прикоснется к тебе.
- С радостью.
Белла выдохнула с облегчением. — Спасибо.
- Так ты остаешься?
Белла покачала головой. — Я не могу сидеть напротив нее и есть паэлью. Я должна идти.
- Я отвезу тебя домой.
- Ты почетный гость и не можешь уйти.
Эдвард провел пальцами по волосам и на мгновение задумался.
- В конце концов, позволь мне вызвать тебе такси. Я постараюсь освободиться так быстро, как только смогу. Мой консьерж впустит тебя. — Он сунул руку в карман и вынул деньги.
- У меня есть деньги.
- Тогда возьми мою кредитную карту и закажи ужин.
- Я не могу есть.
Он глубоко вздохнул и потер глаза.
Она повернулась, чтобы уйти, но Эдвард протянул руку и остановил ее за локоть.
- Изабелла, подожди. — Он посмотрел на нее сверху вниз, его глаза были темными и грустными. — Когда я увидел, как ты входишь в лекционный зал, мое сердце чуть не выпрыгнуло. Ты никогда не выглядела более прекрасной. Ты выглядела — счастливой. — Он шумно сглотнул. — Прости, что я убил этот взгляд. Прости, что не рассказал тебе правду. Ты можешь… меня простить?
- Ты не согрешил против меня, Эдвард. — Ее глаза медленно начали наполняться слезами. — Я пытаюсь понять, как глубоко укоренилась в тебе любовь к боли. И что это значит для нас. Я чувствую, что не знаю, кто ты на самом деле. И это больно.
И сказав это, она вышла из каморки.
-
Судьба благоприятствовала Белле, когда она вернулась на вечеринку. Когда она собирала свои вещи и просила извинить ее, Джейн была все еще в дамской комнате. И еще одна женщина-профессор исчезла из-за стола.
Одного взгляда на бледное и заплаканное лицо Беллы убедило Питера не заставлять ее остаться. И когда она дала слабое и явно вымышленное объяснение о так расстроившей ее смс от Энтони, он не стал ее спрашивать.
Пока они ждали снаружи ресторана на холодном ноябрьском воздухе.
- Белла?
Питер держал дверь такси открытой для нее.
- Сингер последовала за тобой в туалет?
Белла пожевала губу и медленно кивнула.
Он покачал головой. — Она пиявка. Грязная, кровососущая пиявка. Мне жаль, Белла. Я должен был идти за тобой. Ты в порядке?
- Я в порядке, но мне нужно домой. Мне так жаль на счет паэльи.
- К черту паэлью. Все что меня волнует, это ты. - Он слегка поморщился. — Если ты хочешь подать на нее жалобу, я отведу тебя в судебный офис вице-президента в понедельник.
- Куда?
- Это офис, который обрабатывает обвинения в неправомерных действиях в отношении преподавателей и студентов. Если ты захочешь рассказать суду что случилось с профессором Сингер, я помогу тебе.
Белла покачала головой. — Я сказала ей, что мне не интересно. Я оставлю все как есть. Если что-то еще не произойдет.
- Я понимаю. Но ты должна знать, что я подал против нее жалобу в прошлом году. Хотя ее слово против моего, но моя жалоба о домогательстве все еще находится в ее деле. Теперь она держится от меня подальше. Это лучшее решение, которое я принимал.
Ее улыбка исчезла. — Я не думаю, что хочу поступить также. Но я подумаю об этом. И мне жаль, что это случилось с тобой.
- Не беспокойся обо мне. Приятного уикэнда, Белла. И постарайтся забыть об этом. Если тебе нужно поговрить, у тебя есть мой номер. Увидимся на следующей неделе.
Затем, такси предстояла поездка через два квартала к зданию Manulife Building.
Пока слова Вергилия звучали в ушах Беллы, она решила проверить свой телефон и нашла там смс, которая была отправлена незадолго как профессора прибыли в Сеговию:
Держись подальше от профессора Сингер,
Держись ближе к Питеру — она презирает его,
Будь осторожна,
- Э.
-
Когда Белла вошла в квартиру Эдварда, она везде включила свет и зажгла камин, надеясь рассеять тьму, которая подбиралась к ее сердцу. Но кажется, это не помогало.
Воистину, все что она хотела сделать, это пойти домой, свернуться калачиком в своей постели и укрыться с головой одеялом. Она хотела убежать и забыть. Но сейчас она знала лучше, что значит спрятаться от реальности.
Она обнаружила, что идет по холлу в комнату Эдварда. Она не хотела подглядывать. Тем не менее, она встала на корточки в шкафу в поисках черно-белых фотографий, искала, есть ли на одной из них Джейн.
Но они исчезли. Она обыскала каждый дюйм его шкафа и посмотрела в спальне, даже под кроватью. Но они исчезли. На стене вместо шести фотографий, висели шесть картин, некоторые абстрактные, некоторые ренессанс, одна Тома Томсона, но все красивые и странно — мирные.
Эдвард заново декорировал комнату.
Она стояла перед его комодом, любуясь репродукцией Боттичелли Primavera (Весна), которая там стояла, затем ее взгляд упал на цветную фотографию в темной рамке размером 8х10. Она взяла ее в руки и внимательно ее рассмотрела. Это были танцующие мужчина и женщина. Мужчина был высоким, красивым, элегантным и доминирующим, он смотрел на женщину пылко и с широкой улыбкой, пламенным взглядом.
Женщина была меньше ростом, краснела от смущения и смотрела на пуговицы на его рубашке. На ней было синее платье Санторини, которое было настолько ярким, что доминировало над всеми цветами на фотографии.
Откуда у него наша фотография, да еще и танцующих в Лобби?
Элис.
Белла быстро поставила фотографию на место и вышла из спальни Эдварда, убедившись, что выключила везде свет.
Она решила сесть на диван, рядом с камином, потом прилегла на нем. И прежде чем осознала, что происходит, ее глаза закрылись, и она уснула, переживания дня взяли свое.
-
Эдвард был своего рода хамелеоном, сливаясь с окружающей его действительностью. Он был очаровательным и любезным с коллегами за ужином. Но все это время, внутри у него все кипело, и разум его мчался стремительно. Он заставлял себя есть и отклонял предложения о возлиянии ради возлияния. Эдвард был убежден, что приедет домой в пустую квартиру.
Белла сбежит.
И это неудивительно — он знал, что в конце концов это произойдет. Он просто не подумал, что эта тайна разделит их. Он был недостоен ее по нескольким причинам, причинам, которые он трусливо прятал.
Вопрос не в любви, Эдвард не верил, что она вообще могла любить его. Он был недостоен любви. Он надеялся иметь возможность долго ухаживать за ней, чтобы их привязанность и дружба связала их вместе, даже несмотря на его темное прошлое и черты характера. Теперь было слишком поздно.
Тем не менее, после того как он попрощался со своими коллегами, он вернулся к себе в квартиру, молясь, вопреки своим ожиданиям, что Белла будет сидеть около камина.
Он нашел ее спящей на диване, ее лицо было идеально умиротворенное. Он не хотел, чтобы это выражение исчезло с ее лица, поэтому он сел рядом с ней. Он доблестно старался сдерживать себя и вести себя тихо, сопротивлялся, чтобы не коснуться ее. Но не мог. Он протянул руку и мягко погладил ее длинные, шелковые волосы.
Ему нужна была музыка. В этот момент он почувствовал необходимость в лирической мелодии, которая успокоит его боль. Но единственная песня, которая соответствовала моменту, это «Безумный мир» Gary Jules. И Эдвард стал бы слушать эту песню, если бы Изабелла ушла от него.
Внезапно, ее глаза открылись.
Она увидела, что Эдвард был уже без пиджака и галстука, и верхние три пуговицы рубашки расстегнуты. Он снял запонки и засучил рукава.
Он улыбнулся ей, но выражение лица было настороженным.
- Я не хотел будить тебя.
- Все нормально. Я просто задремала.
Она медленно села и потерла глаза.
- Ты можешь снова заснуть.
- Я не думаю, что это хорошая идея. Я в порядке, Эдвард.
- Хочешь поесть чего-нибудь?
Она покачала головой.
- Может, съешь что-нибудь сейчас? Я могу сделать тебе омлет.
- У меня живот скрутило.
Он слегка нахмурился, но не стал спорить с ней, так как в запасе был гораздо больший аргумент.
- У меня есть для тебя подарок.
- Эдвард, подарок, это последнее, что мне нужно сейчас. — Ее голос звучал разочарованно.
- Я не согласен. Но он может подождать.
Он неловко поерзал на диване, не отрывая взгляда от нее.
- Ты носишь шарф на шее и сидишь у пылающего огня, ты все еще такая бледная. Тебе холодно?
- Нет. — Белла потянулась, чтобы снять шарф, но тонкие, длинные пальцы Эдварда поймали ее руку.
- Можно мне?
Белла убрала руку и слегка кивнула.
Эдвард наклонился к ней ближе, Белла закрыла глаза, так как волна его запаха захлестнула ее. Он нежно размотал шарф с шеи обеими руками и положил его на диван между ними. Затем он протянул руку и провел пальцем по ее горлу.
- Ты такая милая, - пробормотал он. - Неудивительно, что все взгляды были устремлены на тебя сегодня вечером.
Белла напряглась в ответ на его слова, и он быстро убрал руку и подавил вздох.
Она посмотрела на свои ноги и поняла, что когда пришла, была настолько расстроена, что не потрудилась снять сапоги. Но он ничего не сказал.
- Прости, я залезла на диван в сапогах. Я сниму их. - Она наклонилась к одной молнии сапога, но Эдвард быстро встал на колени перед ней.
- Что ты делаешь? - глаза Беллы расширились от удивления.
- Я восхищен твоими сапогами. Очень. — Он прикоснулся к высоким каблукам руками.
- Элис. У нее отличный вкус, но каблуки всегда слишком высокие.
- Позволь мне снять их. - Он посмотрел на нее сквозь ресницы, и ее сердце сжалось.
Он провел руками вверх по ноге до колена до застежки на молнии.
- Можно? - спросил он мягко.
Она молча кивнула, и ее щеки загорелись.
С трепетом, он медленно расстегнул ее сапоги, и затем нежно пробежался пальцами по голени до лодыжки и освободил ее. Он повторил эту процедуру с другой ногой и положил сапоги около дивана.
Он поднял ее правую ногу и начал слегка массировать обеими руками. Белла застонала вопреки себе, и прикусила губу от смущения.
- Возглас удовольствия — это нормально, Изабелла. — Он улыбнулся ей. - Меня успокаивает то, что я делаю что-то, что не отталкивает тебя.
- Возможно, мне не нравится видеть тебя на коленях, Эдвард, - прошептала она.
Его улыбка исчезла.
- Когда мужчина становится на колени перед женщиной, это жест рыцарства. Когда женщина становится на колени перед мужчиной, это неприлично.
Белла невольно еще раз застонала. — Откуда ты научился этому?
Он озадаченно на нее посмотрел.
- Откуда ты научился массажу ног? - уточнила она, краснея еще сильнее.
Он вздохнул. — От друга.
Возможно, друг с черно-белой фотографии, подумала Белла.
- Да, - сказал Эдвард, как будто прочел ее мысли.
Она посмотрела на него с удивлением.
- Я хотел бы уделить внимание всему твоему телу, но не думаю, что полный массаж будет возможен для нас, по крайней мере, сейчас. — Его глаза потемнели, когда их взгляды встретились.
Он переключил свое внимание на другую ногу и опустил глаза.
- Я уже голоден по твоему телу, Изабелла. Я не достаточно силен, чтобы целомудренно тебя касаться, не тогда, когда ты лежишь передо мной, укрытая лишь покрывалом. Но возможно, когда-нибудь.
Они сидели молча несколько минут, пока Эдвард массировал ее ноги. Наконец, он сел на корточки, бережно держа ее ступни у себя на коленях, легко пробегая пальцами вверх и вниз по чулку.
- Я отвезу тебя домой, если хочешь, и мы поговорим завтра. Или можешь остаться здесь. Можешь взять мою комнату, а я посплю в гостиной.
Во взгляде сквозила нерешительность.
- Я не хочу продолжать это, - предложила она. — Я хотела бы поговорить, если можно.
- Хорошо. Я могу предложить тебе выпить чего-нибудь? - Эдвард жестом показал в сторону кухни. — Могу открыть бутылку вина или сделать тебе коктейль. — Он смотрел на нее пристально. — Позволь мне сделать что-нибудь для тебя.
Пламя разгоралось в груди у Беллы, вспыхнуло и прошло сквозь нее.
- Воды, пожалуйста. Мне нужна ясная голова.
Он быстро встал и пошел на кухню. Белла услышала как он мыл руки, потом звук открывающегося и закрывающегося холодильника и морозильника.
Он вернулся с высоким стаканом Перье, льдом и лаймом.
- Хм, Эдвард, можно мне выйти на минутку?
- Да конечно, столько сколько нужно. Приходи к камину, когда будешь готова. — Он серьезно посмотрел на нее. (Дословно — серьезно улыбнулся. Как так можно, а? - прим.)
Глава 18. часть 2.
Она пошла по коридору со своим напитком, и Эдвард полагал, что ей нужно время, чтобы взять себя в руки перед следующим раундом его откровений о его жалком, населенном призраками существовании. Или может быть она хотела запереться в ванной, чтобы говорить с ним через дверь. И он не винил бы ее за это.