Предметы, приносимые с некоторого расстояния




По поводу предметов, приносимых на сеанс умершими для демонстрации их особых астральных способностей, У. Крукс в своей книге, так часто цитированной мной, рассказывает нам, как однажды во время сеанса с мадам К. Фокс существа, управлявшие сеансом, объявили, что "собираются принести что-то, чтобы показать свою силу". Они действительно принесли из библиотеки маленький колокольчик; дверь комнаты, той, где проходил сеанс, была закрыта на ключ, а ключ находился в кармане сэра Уильяма.

Я сам часто получал различные маленькие предметы, приносимые с некоторого расстояния (чаще всего цветы и фрукты). Несколько раз это были цветы и фрукты из тропиков, совершенно свежие. На вопрос, откуда они принесли, существа энергично утверждали, что им нельзя было захватывать чью-либо собственность и поэтому им приходилось брать цветы и фрукты там, где они росли в диком состоянии. Таким образом мне были принесены редкостного вида папоротник и орхидея; они были брошены на стол со своей землёй, приставшей к корням. Потом я посадил эти два образца в своём саду, и они прижились, разрастаясь самым естественным образом.

Самые лучшие истории о приносимых во время сеансов растениях, можно найти в книге м. Эсперанс "В стране теней". Первый я цитирую (следует указать, что Иоланда — это имя материализовавшегося "духа", который играл главную роль на всех сеансах Эсперанс).

"Иоланда пересекла комнату и приблизилась к тому месту, где сидел мистер Реймер (известный в Европе спирит), сделав ему знак подойти к кабинету, чтобы быть свидетелем некоторых приготовлений. Здесь следует сказать, что в предыдущих случаях, когда Иоланда дарила нам цветы, она сообщала нам, что нуждается в песке и воде: поэтому в комнате на всякий случай всегда держали наготове и в большом количестве мелкий белый песок и воду. Когда Иоланда в сопровождении Реймера оказалась в середине нашего кружка, она дала нам понять, что желает иметь воду и песок; затем, заставив Реймера встать рядом с ней на колени, она сделала ему знак насыпать песку в графин для воды. Он сыпал его, пока графин не стал наполовину полный. Затем ему было приказано налить туда воды. Выполняя задания, он сильно потряс графин и протянул его Иоланде. Она, тщательно рассмотрев, поставила его на паркет и прикрыла материей, которую сняла со своих плеч. Затем она вошла в кабинет, откуда два раза и через небольшие промежутки выходила, как бы чтобы посмотреть на происходящее.

Между тем мистер А. убрал неиспользованную воду и песок, оставив графин стоять на полу, покрытый лёгкой вуалью, через которую весь графин был хорошо виден, особенно горлышко.

С помощью стуков по паркету нам было предложено запеть, с тем чтобы придать гармонию нашим мыслям и потушить, так сказать, наше любопытство, которое в большей или меньшей степени чувствовали все.

Продолжая петь, мы наблюдали, что ткань стала подниматься над графином. Это было видно каждому из двадцати свидетелей. Иоланда вышла из кабинета и стала с беспокойством смотреть на графин. Казалось, она изучала его внимательнейшим образом, приподнимая покрывало с такой осторожностью, как будто боялась разбить нечто очень хрупкое, что находилось внутри. Наконец, она полностью сняла покрывало, открыв нашим удивлённым глазам самое настоящее растение, которое, по-видимому, было родом лавра. Иоланда подняла графин с растением, корни которого прочно укрепились и были видны через стекло, переплетенные друг с другом в песке.

Иоланда смотрела на растение с явным удовольствием и гордостью. Взяв его в обе руки, она пересекла комнату и преподнесла его мистеру Оксли, одному из присутствующих впервые. Он взял графин с растением, и Иоланда удалилась с видом выполнившего свою задачу. Осмотрев растение, Оксли поставил графин на пол, рядом с собой, потому что поблизости не было стола. Задавали много вопросов, любопытство присутствующих достигло наивысшей точки. Растение было похоже на лавр: у него были круглые глянцевитые листья, но ни одного цветка. Никто не мог отнести его к какому-то известному виду.

Стуками нас призвали к порядку и попросили не дискутировать, а спеть что-нибудь и потом сидеть тихо. Мы подчинились. Когда мы некоторое время попели, с помощью стуков нам было предложено опять посмотреть на растение, что мы и сделали с удовольствием. К нашему великому удивлению, мы увидели, что на нём появилась большая шапка цветов, диаметром около пяти дюймов. Цветок был красивого розово-оранжевого цвета; в целях более точного описания его можно было сравнить с цветом лососины. Я никогда не видел такого оттенка и затрудняюсь описать словами оттенки цветка.

Эта шапка состояла примерно из 150 венчиков в форме звездочек, причём они имели довольно длинные цветоножки. Растение было около 22 дюймов высотой, с толстым волокнистым стеблем, заполнявшим горлышко графина. У него было 29 листьев диаметром два — два с половиной дюйма, а самое большое — в семь с половиной дюймов длины. Каждый листок рос отдельно и был глянцевитый, напоминая с первого взгляда лавр; вот почему мы и приняли его сначала за лавр. Волокнистые корни, казалось, размещались в песке самым естественным образом. Позднее мы сфотографировали растение в графине, из которого вынуть его было невозможно, поскольку горлышко было слишком узким, чтобы пропустить корни, а стебель, хотя относительно и более тонкий, заполнял всё горлышко полностью.

Мы узнали, что это растение было из Индии. "Как оно оказалось у нас? Росло ли оно в графине? Было ли оно дематериализовано в Индии, чтобы вновь материализоваться в нашем зале для сеансов?"

Такие вопросы мы задавали друг другу. Мы не получили никакого удовлетворительного объяснения. Иоланда не могла или не хотела нам его дать. Насколько мы могли судить, — и мнение садовника подтвердило наше, — растению было несомненно несколько лет.

На нём можно было видеть места, где росли другие листья, а потом упали, и следы царапин, которые давно закрылись. Было очевидно, что растение действительно росло в песке графина, о чём свидетельствовали корни, разместившиеся в песке совершенно естественным образом, как будто они всегда росли в этой почве и ни разу не были потревожены. Растение не было засунуто в графин по той простой причине, что его сильные волокнистые корни и нижняя часть стебля не могли пройти через горлышко, так что нам пришлось разбить графин, чтобы его вызволить.

Мистер Оксли в своём сообщении, которое он опубликовал позднее, говорит: "Мне сфотографировали растение утром следующего дня, и потом я отнёс его домой и поместил в свою оранжерею на попечение садовника. Оно прожило три месяца, потом завяло. Я сохранил его листья, чтобы раздать друзьям, за исключением цветка и трёх верхних листьев, которые садовник срезал, когда стал ухаживать за растением. Последние я храню под стеклом и они не вызывают никаких признаков дематериализации. Ещё раньше, до материализации этого чудесного растения, Иоланда принесла мне розу со стеблем не больше дюйма, и я приколол её к себе на грудь. Почувствовав, что роза как-то зашевелилась на моей груди, я снял её, однако на стебле было уже два цветка. Я опять их приколол и в конце сеанса, к своему великому удивлению, обнаружил, что стебель удлинился до семи дюймов, а цветков стало три; также появился бутон и несколько колючек. Я отнёс их домой и хранил их, пока они не завяли. Лепестки упали, и стебель засох — вот доказательство их реальности и материальности.

Далее он говорит о том, что этот интересный подарок был ему сделан по обещанию. Он коллекционировал некоторые растения, чтобы доказать одну теорию, и для этого ему был необходим образец особого рода, но он не мог добыть его обычными методами. В отношении этого растения замечательно то, что оно возникало постепенно. Его не принесли целиком и не бросили на стол, как мой папоротник: оно медленно росло под покрывалом, точно так, как если бы оно росло в обычных условиях, но со сверхъестественной скоростью. И даже после того, как оно было вручено мистеру Оксли, оно продолжало расти, потому что, пока мы пели, оно выпустило цветок.

И всё же этот рост был, вероятно, только видимым, потому что им определили его возраст в несколько лет. Поэтому мы заключили, что растение приносилось, так сказать, по частям и восстанавливалось постепенно. Если живое растение можно дематериализовать и потом воссоздать по частям без большого для него вреда, то его также можно разделить на части. Разумеется, что первый способ гораздо проще и требует меньше силы. Вполне возможно, что принести всё растение целиком было не под силу тем, кто помогал Иоланде; или, может быть, пришлось совершить много путешествий, чтобы найти его. По-видимому, они начали с того, что разместили в песке корни, тщательно придавая им такое же положение, в каком они были в природе; затем постепенно добавляли к нему другие части; в последнюю очередь принесли цветок, театрально увенчав им свой блестящий опыт.

Возможно, что видимый быстрый рост мангового дерева в знаменитом магическом фокусе индусов именно так и объясняется: выполняется последовательное действие расщепления и реинтеграции, а не чудесное ускорение естественных процессов развития, как обычно предполагают. Ясно, как это замечает автор, что растение нельзя было поместить в графин силой и что, наоборот, его корни часть за частью тщательно размещали в мокром песке. Операция должна была быть трудной и тонкой, и вовсе не удивительно, что Иоланда смотрела на плоды своего труда с явной гордостью.

По-видимому, мистер Оксли рассматривал растение как временную материализацию и ожидал, что оно с течением времени исчезнет. Однако всё говорит о том, что это был случай апорта в собственном смысле слова и что растение было принесено с намерением показать его жизнеспособность. Тем не менее его гибель, вероятно, была ускорена внезапной сменой более тёплого климата на суровые условия Англии.

В книге, из которой мы взяли этот рассказ, среди других иллюстраций приводится фотография этого растения. Очевидно, и роза, о которой говорит мистер Оксли, была принесена по кусочкам тем же образом, поскольку срезанный цветок, конечно, не может так вырасти, как это описывает автор.

В той же книге рассказывается о подобном "фокусе" Иоланды. Случай осложнялся одним интересным обстоятельством: растение было принесено на время, и его нужно было вернуть.

"Иоланда с помощью г-на Аксакова смешала в цветочном горшке песок с гончарной глиной и покрыла его своей вуалью, как она делала это в случае с графином воды, чтобы продемонстрировать рост. Мы наблюдали, как белая вуаль медленно, но непрерывно стала увеличиваться по мере того, как она поднималась. Иоланда, стоя рядом, манипулировала покрывалом, подобным осенней паутинке, пока оно не поднялось выше её головы. Тогда она осторожно сняла покрывало, открыв нам высокое растение, согнувшееся под массой белых цветов, которые испускали нежный и сильный аромат, вызывавший во мне дурноту.

Растение замерили: оно было семь футов от корня до верхушки, т.е. примерно на полтора фута выше меня. Оно сгибалось под тяжестью одиннадцати крупных цветов. Цветы были прекрасны, восемь дюймов в диаметре. Пять из них распустились полностью, три других начинали открываться, и три были в бутонах. Ни у одного не было признака малейшего увядания, цветы были влажны от росы. Это было очаровательно; однако с тех пор аромат лилий всегда вызывал у меня дурноту.

Казалось, Иоланда была очень довольна своим успехом и сказала нам, что, если мы хотим сфотографировать лилию, мы должны сделать это немедленно, потому что её нужно было унести. Она стала рядом с цветком, и г-н Бутлеров сфотографировал их два раза".

Это была японская золотая лилия. Сеанс состоялся 28 июня 1890 г. В книге можно найти упомянутые фотографии. Интересной деталью этого рассказа является то, что Иоланда в материализованном теле была очень озабочена всем этим делом, потому что в нужный момент она, по-видимому, не смогла унести растение. Вероятно, имевшаяся в её распоряжении сила была растрачена на то, чтобы принести растение, так что, когда она попыталась его унести, ей это не удалось. По-видимому, она была очень обеспокоена тем, что не может выполнить обещание и попросила, чтобы с растением обращались с величайшей осторожностью. Её "психические" друзья сделали для растения всё, что могли, однако оно немного увяло (и это не удивительно). С другой стороны, время не благоприятствовало выполнению плана Иоланды, и прошла почти неделя, прежде чем ей наконец удалось возвратить лилию её владельцу. Интересно узнать и другую сторону истории: как был удивлён и опечален таинственным исчезновением лилии из сада или оранжереи её владелец; его удивление было не меньшим, но гораздо более понятным, когда она вновь оказалась у него в то время, как всякая надежда найти воров была потеряна.

Значительный интерес представляет проблема влияния времени на психические явления. Очевидно, что электрические помехи, какой бы ни была их природа, затрудняют как материализацию, так и дематериализацию, вероятно, по той же причине, по какой их делает почти невозможными яркий свет своими силовыми вибрациями. Нетрудно понять, что, когда воздух был наполнен сильными электрическими вибрациями, для Иоланды, вероятно, оказалось невозможным перенести дематериализованное растение из одного места в другое, так как она опасалась, что не сможет придать ему первоначальную форму.

Очевидно, что в большинстве случаев принесение предметов самым удобным способом является использование четвёртого измерения, хотя попытки Иоланды вырастить растение на глазах со всей очевидностью свидетельствует о том, что она не пользовалась этим способом.

Однако очень многие случаи она объясняла совсем ясно и просто. Любое явление можно почти всегда вызвать несколькими способами, и на основании простого сообщения часто бывает трудно определить, какой из них применялся в данном случае.

Вот другой пример переноса материи сквозь материю, или использование четвёртого измерения: на запястье оказывается массивный железный браслет, слишком узкий для того, чтобы надеть его на руку. Такое случалось со мной три раза, и каждый раз я должен был просить наших умерших друзей снять его, потому что, не распиливая его, это было сделать невозможно. Неоднократно моя рука оказывалась в спинке стула, в то время как я держал руку медиума. Однажды я наблюдал это явление при довольно ярком свете, и хотя оно произошло очень быстро, мне показалось, что одна из частей спинки растворилась, словно в тумане, приближаясь к моей руке. Но в тот же момент, когда моя рука прошла сквозь это туманное пространство, спинка стала, как и раньше, однородной.

Гораздо более редкое явление на сеансах (по крайней мере, с точки зрения моего личного опыта) — это "раздвоение". Оно заключается просто в образовании совершенного ментального образа предмета и в сгущении вокруг него необходимой астральной и физической материи. Для этого необходимо, чтобы все частицы предмета, как внешние так и внутренние, можно было представить одновременно. Следовательно, для осуществления явления требуется значительная сила концентрации. Те, кто не способен взять необходимую материю прямо из окружающего эфира, иногда занимают её у модели, вес которой соответственно уменьшается.

 

Испытание огнем

Не менее поразительным, хотя и весьма редким, является "фокус", который состоит в манипуляциях с огнем без каких-либо повреждений. Однажды во время сеанса в Лондоне материализовавшийся "дух" решительно сунул руку в ярко горевший камин, взял из него раскалённый уголь размером почти с теннисный шарик и протянул его мне, быстро сказав: "Возьмите его в руку".

Мгновение я колебался, что, вероятно, было совершенно естественно, но нетерпеливый жест умершего заставил меня решиться. Я сказал себе, что он должен был знать, что делает, что, возможно, это был уникальный случай и что, если уголь меня обожжёт, я тут же его брошу без особого вреда для себя. Итак, я протянул руку, и красноватая масса оказалась у меня на ладони. Я могу засвидетельствовать, что не почувствовал даже лёгкого жара, и тем не менее, когда "дух" тут же взял с камина кусочек бумаги, поднёс его к углю, бумага мгновенно загорелась. Я держал этот кусочек угля полторы минуты. Затем, поскольку он быстро тух, призрак дал мне знак бросить его в камин. На моей ладони не осталось никакого следа, ни даже лёгкого покраснения (только немного тепла), и жжёным совсем не пахло.

Как же это было сделано? В то время я ничего не понимал и не мог вытянуть из "духов", организовавших сеанс, никакого разумного объяснения. Теперь, после изучения оккультизма, я знаю, что тончайший слой эфирной материи может сделать физическое тело совершенно непроницаемым для высокой температуры. Я полагаю, что моя рука на мгновение была покрыта такой материей, поскольку это, по-видимому, самый простой способ получить подобный результат. Как бы то ни было, я могу поручиться, что явление происходило так, как я его описываю.

Ресурсы астрального плана позволяют как вызывать огонь, так и нейтрализовать его последствия. Только один раз я наблюдал факт, позволяющий утверждать, что самопроизвольное возгорание возможно. Однако рассказы Морелля Теобальда в книге "Духи, работающие в домашнем кругу", по-видимому, указывают на то, что для автора явление было совершенно обычным. Умершие родственники принимали в работе почти столько же участия, что и живые, и одним из их простейших "фокусов" было зажигать в доме одновременно всё освещение. В связи с этим утверждают, что аналогичные действия в Шотландии выполняют брауни, стихийные духи или феи, но я не располагаю никакими подобными примерами, которые я мог бы цитировать.

 

Появление огня

Личный опыт в этом отношении я приобрёл на сеансе в Англии. При помощи стуков нас попросили принести большое блюдо, поставить его на середину стола и сделать на блюде маленькую кучку из лучинок и кусочков сигарной коробки. Так мы и сделали. После этого нам сказали потушить свечи и печь. В темноте мы торжественно сидели вокруг стола, держась за руки, и пели. Так прошло, как нам казалось, по крайней мере, полчаса. По истечении этого времени в центре нашей кучки дерева, которая была немного сдвинута, появился странный тускло-красный свет; он то увеличивался в размерах, то уменьшался, но наконец дал пламя. Мы были абсолютно уверены, что никто из нас не прикасался к кучке топлива: чтобы это сделать, ему понадобилось бы сообщничество нескольких других лиц, принимая во внимание то, как мы сидели. Не менее убедительным было сам характер горения, полностью исключавший идею о том, что пламя было занесено извне или кто-нибудь из присутствующих зажёг эту кучку.

Так как тепло является ни чем иным, как определённым типом вибраций, я сделал вывод, что астральным существам достаточно определить и поддерживать особый режим вибраций, чтобы вызвать горение. Весьма вероятно, что это было сделано именно так. Или, возможно, нетрудно внести определённые химические соединения, вызывающие горение. В Индии известно много историй о том, как внезапно возникали в деревнях пожары, когда деревенское божество забывали и оно не получало ожидаемых приношений. Поэтому очевидно, что вызов огня не представляет никакой трудности для существа, экспериментирующего на астральном плане.

 

Глава 30

ВИДИМАЯ МАТЕРИАЛИЗАЦИЯ

Теперь нам нужно рассмотреть материализацию второго и третьего типа, т. е. видимую, но не ощущаемую прикосновением и во многих случаях прозрачную, и материализацию полную, которую во всех отношениях невозможно отличить от тел людей, находящихся в своей физической оболочке. Второй тип встречается довольно часто, и хотя такая материализация не возникает в непосредственной близости от присутствующих, материализовавшийся голос однажды попросил меня лично провести рукой по такому телу. Я могу сказать только, что не почувствовал абсолютно ничего, хотя фигура была отчётливо видна. Несмотря на свою прозрачность, она стояла передо мной и улыбалась, глядя на мои тщетные попытки прикоснуться к ней. С закрытыми глазами я совершенно не мог определить, была ли моя рука внутри или снаружи этого тела, которое казалось вполне живым. Формы такой природы, вероятно, создать легче, чем более плотные, поскольку однажды я получил убедительное доказательство того, что форма, казавшаяся совершенно плотной, была плотной только частично. Рука, достаточно сильная, чтобы крепко схватить вашу, часто сменяется рукой, которая с точки зрения прикосновений вообще не чувствуется, хотя зрительно она кажется такой же плотной, как и физическая. Случай материализации этого второго типа описан сэром У. Круксом в его "Исследованиях".

 

Прозрачные формы

Однажды вечером, во время сеанса с мистером Юмом, оконные занавеси, находившиеся от него примерно в восьми футах, стали шевелиться. Тёмная фигура призрака, наполовину прозрачная, возникла перед присутствующими; она встала у окна и рукой двигала занавеси. Пока мы на неё смотрели, она исчезла и занавеси перестали колыхаться.

Вот ещё более удивительный случай. Как и в предыдущем, призрак вышел из угла комнаты, взял аккордеон и стал скользить по комнате, играя на инструменте. Фигура была видимой для всех присутствующих в течение нескольких минут. В это время мистер Юм оставался видимым. Когда фигура приблизилась к даме, сидевшей в стороне, последняя слегка вскрикнула, и фигура тут же исчезла.

Когда по тем или иным причинам материализация осуществляется живым человеком, глубоко познавшим законы астрального плана (например, учеником адепта), то она образуется конденсацией окружающего эфира и достигает необходимой степени без помощи другого лица. Однако во время сеансов это явление обычно осуществляется не так: используется гораздо более простой способ, который заключается в том, чтобы значительное количество материи занимать у тела медиума. При благоприятных условиях можно видеть, как эта материя большими туманными клубами исходит от медиума.

В работе У. Эглингтона "Между двумя мирами" есть три очень интересные иллюстрации, показывающие последовательные стадии развития этого тумана от его первого, едва заметного появления, до момента, когда медиум в состоянии транса почти полностью скрывается за этими клубами, подобными плотному и тяжёлому дыму.

Этот туман быстро сгущается в фигуру. Иногда вначале она в точности подобна двойнику медиума. Мне вспоминается один сеанс с хорошо известным медиумом мистером С. Хаском. После некоторого молчаливого ожидания мы увидели, как внезапно вспыхнул яркий свет, при котором всё в комнате стало видно совершенно четко. Медиум съёжился в кресле самым необычным образом, очевидно, в состоянии глубокого транса и дышал очень шумно; прямо перед ним возник его точный двойник, живой и энергичный, державший на ладони вытянутой руки овальной формы тело, которое и было источником яркого света.

Так продолжалось несколько мгновений, затем в одну секунду свет потух, и фигура заговорила с нами знакомым голосом "руководителя", показывая нам, до какой степени он создал тело из материи самого медиума.

Нет сомнения, что не только эфирная материя на мгновение берётся из тела медиума, но также часто более плотная материя и жидкость, как бы ни было нам трудно осознать возможность такого переноса. Я сам наблюдал случаи, когда в подлинности этого явления не приходилось сомневаться, и его доказательством было значительное уменьшение веса тела медиума, а также его странный и мрачный вид, когда он сидел, съёжившись настолько, что его лицо исчезало за воротником. "Руководители", управляющие сеансом, редко позволяют увидеть своего медиума в подобном состоянии, и они поступают мудро, потому что это действительно ужасное и нездоровое зрелище, до того мрачное и по-странному "нечеловеческое", что оно может серьёзно напугать нервного субъекта.

В руководстве по материализации, озаглавленном "Люди из другого мира" полковник Олькотт описывает способ, посредством которого он тщательно взвесил материализованную форму, назвавшуюся Гула. Первый раз этот молодой краснокожий весил 88 фунтов, но по просьбе полковника он быстро сократил свой вес до 58 фунтов, затем опять увеличил до 65 — всё это в течение 10 минут и не меняя одежды. Так вот, почти всё это количество физической материи должно было браться из тела медиума, которое, следовательно, пропорционально теряло в весе. В этой же книге полковник рассказывает нам, как он ставил такой же опыт на материализованной фигуре К. Бринк, которая весила сначала 77 фунтов, потом довела свой вес до 60 и 52 фунтов, никоим образом не изменяя своего внешнего вида. В этом случае мы сталкиваемся с удивительным явлением полного исчезновения медиума во время материализации, хотя полковник привязал его к креслу нитью, запечатанной своей печатью; это было сделано так искусно, что медиум никак не мог бы покинуть кресло обычным образом, не порвав нити. Тем не менее, когда полковнику во время сеанса разрешили войти в кабинет, кресло оказалось пустым; там не только не был кто-либо виден, но даже на ощупь в кресле никого не могли обнаружить. И тем не менее, когда сеанс был окончен, медиума нашли в кресле, в полусознательном состоянии и совершенно обессиленным, однако нить и печать оставались нетронутыми. Конечно, это удивительное явление, однако не уникальное. Эта материя не всегда вытекает только с одной стороны, иногда она как бы просачивается через всю поверхность тела под действием сильного притяжения, производимого духом-руководителем. Вот как мадам д'Эсперанс описывает это истечение материи.

"Тогда я испытала странное ощущение, которое иногда овладевало мной на сеансах. Я часто слышала, что другие описывают его как ощущение от паутины, задевающей лицо. Однако для меня это было скорее подобно тому, как если бы изо всех моих пор тянули очень тонкие нити ("В стране теней").

 

Мадам д'Эсперанс

Многие медиумы написали свою автобиографию, но ни одна из них не производила на меня столь благоприятное впечатление, как автобиография мадам д'Эсперанс. Она пленяет не только своим искренним и серьёзным тоном, но и глубиной проникновения в сущность проблем. Автор производит впечатление человека гораздо более вдумчивого, стремящегося понять подлинную природу явлений, которые она наблюдала.

Она рассматривает свою сверхъестественную способность с позиций разума и берётся изучать её с искренним и честным намерением понять, что же она представляет собой на самом деле. Выражая своё глубокое восхищение мужеством и решимостью этой дамы, нельзя не сожалеть, что ей не пришлось изучать теософическую литературу, которая с самого начала раскрыла бы ей все те детали, которые она постигала постепенно и зачастую ценой многих бесполезных страданий и беспокойств. Её книга начинается волнующей историй о совершенно непонятном детстве, затем следуют годы умственной борьбы, когда медиум медленно освобождалась от пут самой узкой ортодоксальности.

Когда её медиумические способности достигли полного развития, они приобрели удивительнейший и разнообразный характер. Некоторые примеры, приведённые автором, кажутся совершенно невероятными для человека, невежественного в этой области. Тем не менее я сам был свидетелем явлений подобного рода, и поэтому мне вовсе не трудно допустить возможность всех странных фактов, о которых рассказывает автор.

Она захватывает читателя и с большой силой описывает исключительно интимные отношения, существующие между медиумом и материализованным телом.

Мы настолько привыкли отождествлять себя со своим телом, что для нас почувствовать, что оно, без своего владельца, способно к самым сильным и необычным ощущениям, значит испытать нечто новое, странное и даже, может быть, ужасное. Мадам д'Эсперанс дает очень реалистическое описание того сверхъестественного положения, в котором так часто должен находиться медиум, отдающий себя для материализации. И я верю, что каждый, кто прочтет эту книгу, осознает, насколько нежелательно, в высшей степени нездорово на всех планах и со всех точек зрения должно быть подобное переживание.

 

Я стану Анной?

"Теперь я вижу, как приближается другая фигура, поменьше и более стройная; она протягивает руки. Кто-то поднимается из дальней половины круга, подходит к ней и падает в её объятия. Я слышу неотчётливые восклицания: "Анна, о детка моя, любовь моя!".

Подходит другой человек и заключает дух в свои объятия. Слышатся вперемежку рыдания, плач и ласковые слова. Я чувствую, как моё тело раздирает во все стороны и перед глазами темнеет. Я чувствую, что меня обнимают чьи-то руки, и тем не менее я одна сидела на стуле. Я чувствовала, как чьё-то сердце бьётся у меня на груди, что-то происходит, и тем не менее рядом со мной не было никого, кроме двух детей. Никто не обращал на меня внимания. Казалось, что все мысли и все взгляды были направлены на белую стройную фигуру в объятиях двух женщин в трауре.

Конечно, это моё сердце, биение которого я слышу столь отчётливо. Но чьи же это руки вокруг меня? Я ещё никогда не испытывала столь реального ощущения прикосновения, и я начинаю себя спрашивать, кто это "Я". Я — тот белый силуэт или тот, кто сидит на стуле? Это мои руки обнимают за шею старую даму или же мои — те, что лежат у меня на коленях? Я говорю о коленях человека, сидящего на стуле, на случай, если это не я.

Конечно, это мои губы, что получают поцелуи; это моё лицо, что всё омыто обильными слезами двух дам. Но кто это может быть? Это ужасное чувство, когда теряешь ощущение своего тождества; я пытаюсь поднять одну из этих бессильных рук и коснуться кого-нибудь, чтобы убедиться, действительно ли я существую или только во сне. Анна — это я, или моя личность, так сказать, растворилась в её личности?

Я чувствую дрожание руки старой дамы, я ощущаю поцелуи, слезы и ласки сестры; я слышу их благословение. Жертва настоящей агонии сомнения и тревоги, я спрашиваю себя, сколько это будет продолжаться. Сколько ещё времени это раздвоение будет продолжаться? Кто из нас в конце концов останется? Буду ли я Анной или Анна будет мной?

Вдруг я ощущаю на своих неподвижных руках маленькие руки ребёнка. От их прикосновения я прихожу в себя и с восторгом чувствую, что стала сама собой. Маленький Джонт, устав от того, что его отгораживали от меня три фигуры, и почувствовав себя вдруг одиноко, схватил меня за руки, чтобы утешиться. Одно прикосновение детской руки делает меня глубоко счастливой. Мои сомнения относительно моей индивидуальности исчезли. По мере того, как я обретаю способность мыслить, белый силуэт Анны исчезает в кабинете, а обе дамы возвращаются на место, потрясённые, рыдающие, но вне себя от счастья.

В этот вечер должны были состояться другие материализации, но я чувствовала себя какой-то ослабевшей и равнодушной ко всему происходящему; меня совершенно не интересовало то, что могло ещё произойти. После этого были другие материализации, однако я чувствовала, что жизненные силы покинули меня и я мечтала об одиночестве и покое".

Это ощущение усталости и угасания жизни, разумеется, свойственно медиумам очень часто. В книге "Исследования" сэр У. Крукс замечает: "Будучи свидетелем мучительного состояния нервной и телесной прострации, в котором пребывал мистер Юм после некоторых из этих экспериментов — как он лежал на полу, бледный, потерявший голос, почти без сознания, — я не могу сомневаться в том, что эволюция психической силы сопровождается соответствующим истощением жизненной силы".

Это полностью соответствует моему личному опыту; после сеанса я часто видел медиума совершенно обессиленным, и я боюсь, что многие из них вынуждены прибегать к алкоголю, чтобы прийти в себя после такой ужасной потери сил. Материализовавшаяся личность неизбежно поглощает такую большую часть их жизненности, а потрясение всего организма оказывается таким сильным, что после сеанса их состояние очень напоминает шок, наступающий после хирургической операции. И в этом нет ничего удивительного, поскольку заимствование сорока фунтов физической материи, а потом их возвращение действительно являются серьёзной хирургической операцией.

Что касается таинственной связи между медиумом и материализовавшимся духом, мадам д'Эсперанс так описывает свой контакт с Иоландой:

 

Тесная связь

"Казалось, что между нами существует странная связь. Я никак не могла обеспечить её присутствие среди нас. Она приходила и уходила, насколько я могла судить, совершенно независимо от моей воли; однако я обнаружила, что когда она находилась с нами, её краткое материальное существование зависело от меня. Казалось, что я теряла не свою индивидуальность, а силу и способность действовать. Я также теряла большую часть своей физической материи, хотя в это время я ещё не подозревала этого. Я чувствовала, что во мне происходят какие-то перемены, однако всякое усилие с моей стороны думать логично действовало на Иоланду каким-то таинственным образом и ослабляло её силы" ("В стране теней"). В глубине сознания у медиума всегда остаётся ощущение своей индивидуальности, однако всякая попытка утвердить её или думать последовательно немедленно ослабляет активность материализовавшегося духа или же заставляет его возвратиться в кабинет. И это естественно, потому что логическое мышление предполагает химическую реакцию, окисление фосфора мозга; и только в состоянии совершенной пассивности физического тела такое количество материи может уходить из него без опасности для жизни. Фактически эта опасность существует всегда. И в случае шока или внезапного потрясения угроза смерти может стать реальностью. Вот почему движение невежественного и хвастливого скептика, хватающего "материализованного духа", есть поступок столь же преступный, сколько глупый, и тот, чья колоссальная тупость позволяет совершить такое варварство, серьёзно рискует сыграть роль обвиняемого в деле по убийству. Людям с таким уровнем интеллекта не должно быть позволено участвовать в таких тонких опытах. Зло, которое может принести такой опасный дурак, доказывается следующим отрывком из воспоминаний мадам д'Эсперанс:

 

Горький опыт

"Я не знала, сколько времени продолжался сеанс; я знала, что Иоланда взяла на плечо свой кувшин и вышла из кабинета. Позднее я поняла, что произошло. Я испытала мучительное, ужасное ощущение, будто меня согнули и раздавили; я воображаю, что так чувствовала бы себя резиновая кукла, резко сжатая рукой своего маленького обладателя. Затем меня охватил ужас; агония боли пронизала меня; мне казалось, что жизнь уходит из меня и что я падаю в ужасную пропасть, не зная, не видя и не слыша ничего, кроме эха пронзительного крика откуда-то издали. Я почувствовала, что падаю, но не знаю куда. Я попыталась удержаться, схватиться за что-нибудь, но безуспешно. Затем наступило беспамятство, и я пришла в себя, только чтобы содрогнуться от ужаса, чувствуя себя смертельно раненной. Мои чувства, казалось, рассеялись во все стороны, и лишь мало-помалу я овладела ими настолько, чтобы понять, что произошло. Иоланду схватили, и тот, кто её схватил, заявил, что это была я. "Вот что мне рассказали. Этот рассказ был настолько необычен, что, если бы я была в тот момент способна думать или даже двигаться, я бы посмеялась над ним. У меня было ощущение, что во мне осталось очень мало жизни, но и это дуновение жизни было пыткой. Лёгочное кровоизлияние, от которого я вылечилась на юге, началось опять; я почти задыхалась от крови. Следствием этого сеанса была длительная и серьёзная болезнь, которая на несколько недель отсрочила наш отъезд из Англии, поскольку я была совершенно нетранспортабельна".

Поэтому не удивительно, что "руководители" принимают все возможные предосторожности, чтобы защитить своих медиумов от подобных жестокостей. Сами они могут страдать в своей временной оболочке, к



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-04-20 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: