Год. Цикл деталей икон деисусного чина иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля .

 

-

 

1378 год. Фрагмент фрески в Церкви Преображения, Ильина улица, Новгород.

 

 

2.в. Церковь Покрова Богородицы в Филях(1690 по 1693)

Церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Филях — православный храм Михайловского благочиния Московской городской епархии. Храм расположен в районе Филёвский Парк, Западного административного округа города Москвы.

Здание архитектурно относится к распространённому в конце XVII века типу ярусных центрических церквей, образец раннего московского барокко. Пятиглавая.

Федор Мстиславский владел филевской вотчиной, здесь появилась деревянная Покровская церковь с приделом в честь Зачатия святой Анной Пресвятой Богородицы. Храм был основан в 1619 году.

Лев Кириллович Нарышкин, дядя Петра I, и возвел в селе новую церковь.

Архитектор неизвестен, но установлено, что общий проект составлял сам заказчик, а по ряду особенностей исполнения храм может быть с очень большой вероятностью отнесен к произведениям зодчего Якова Бухвостова, строившего для Нарышкиных.

В церкви два храма. Нижний, в подклете – «теплый», или зимний, Покровский, и верхний, летний, неотапливаемый – в честь Спаса Нерукотворного Образа.

Одно здание совмещает в себе и церковь, и колокольню. В верхнем, самом маленьком ярусе помещается площадка с широкими арочными проемами, не обрамленными наличниками и разделенными белыми полуколонками.

Это домовая церковь, то есть предназначенная исключительно для хозяев резиденции и их гостей. Отсюда ее малая вместительность – внутри она несравнимо меньше, чем снаружи.

Двухпрестольная: нижний ярус занимает зимний отапливаемый храм в честь Покрова Богородицы, в память о старой деревянной церкви Филей, а в верхнем ярусе находится главный храм в честь Спаса Нерукотворного. Алтари расположены точно друг над другом: нижний алтарь не выступает на восток, как было принято. Белокаменные лестницы-галереи, ведут в верхний храм.

Четыре боковые главы пристроены к телу храма и ориентированы по сторонам света, а центральная глава отстоит далеко от них и возносится вверх.

Все внешнее убранство церкви – белокаменное. Резные белые детали четко выделяются на кирпичных стенах. Широкие наличники с колонками на окнах, колонки на углах четверика и восьмериков, резные фронтоны («петушиные гребешки»), завершающие каждую грань ярусов.

Нижняя часть храма окружена открытой галереей – гульбищем (перила богато украшены белокаменной резьбой и декоративными вазонами).

Гульбище охватывает церковь со всех сторон; подняться на него можно по трем лестницам.

Внутреннее убранство церкви.

Деревянная резьба украшает многоярусный иконостас, окна, арки, клиросы, ложу, стены.

Автором резного убранства храма и иконостаса был Карп Иванович Золотарёв.

Живоподобная живопись. Образы лишены аскетичности, им приданы совершенно живые, мирские черты.

3.а. Зодчество Руси в XII веке: киево-черниговская и новгородская школы.

Архитектурные формы, соответствующие новому этапу в развитии русской архитектуры, с полной отчетливость проявились уже в первой половине ХII в. Памятники этой поры не только сильно отличаются от памятников эпохи Киевской Руси, они во многих отношениях им пря­мо противоположны. Сложная многоглавая композиция киевско Софии сменилась четким и простым объемом, увенчанным одной массивной главой, а сложное внутреннее пространство - на редкость простым, квадратным в плане помещением с четырьмя подкупольными столбам. Такое внутреннее пространство можно было легко оки­нуть взором сразу, из одного места. Конечно, эти суще­ственные изменения в русской архитектуре нельзя тракто­вать как переход к более примитивным художественный решениям; они свидетельствуют о сознательном применении новых приемов, вызванных появлением новых ху­дожественных задач. Если зодчий XI в. стремился создав торжественное и пышное сооружение, то зодчий ХII в. хотел видеть свое творение лаконичным и кристаллически ясным. Здание и снаружи и внутри должно было быть величественным, но одновременно простым и спокойным.

Для построек XII в. характерно сокращение, масштабов здания. Церкви в эту пору обычно строили трехнефными с тремя или двумя парами столбов, т, е. шестистолпные или четырехстолпные. Основу интерьера обра­зовывало четырехстолпное крестовокупольное простран­ство. При шестистолпном решении к этому центральному пространству с запада примыкало еще одно помещение, обычно достаточно чётко отделённое от центрального и соединенного с ним широкой аркой. Иногда встречаются несколько более сложные решения, когда церковь снару­жи имеет притворы перед входами или же примыкающую с трех сторон галерею. Строили и более простые неболь­шие часовни, также увенчанные одной главой, но не имевшие внутри столбов.

Западная часть церкви, обычно была разделена на два яруса, т.е наверху имелся балкон-хоры. Лестничная башня нарушала бы четкость наружного объема, и поэтому лестница для подъема на хоры помещается в толще стены. Происходят изменения и в убранстве интерьера: мозаика почти совсем вышла из употребления и все сте­ны, своды и столбы покрывают фресковой росписью, а на смену мозаичным полам, выложенным из кусочков спе­циального цветного стеклянного сплава (смальта), при­ходят полы из керамических глащурованных плиток.

Полное оргапическое слияние кнструкции и декора­тивных форм характеризует памятники XII в. в не мень­шей степени, чем более ранние: все их внутренние членения прекрасно отражены на фасадах. Наружные лопатки отвечают расстановке внутренних столбов, а завершаю­щие каждое членение фасада полукруглые закомары со­ответствуют форме сводов.

Наиболее существенной особенностью развитие рус­ской архитектуры_в XII в. было сложение нескольких самостоятельных центров монументального строитель­ства. Процесс феодального дробления страны привел к выделению целого ряда самостоятельных земель — княжеств, культура которых развивалась далеко не идентично. Конечно, общерусские культурные связи никогда поностью не разрывались, но в некоторых землях искусство и архитектура приобрели очень своеобразный характер, заметно отличающий их от искусства и архитектуры в других районах Руси.

Наиболее Крупным художественным центром по-прежнему оставался Киев, и обаяние киевских традиций продолжало очень сильно чувствоваться и в XII в. Поэтому во многих землях архитектура в XII в. развивалась по-прежнему под сильнейшим влиянием Киева. Конечно, даже и в этих княжествах архитектура теперь уже не полностью совпадала с киевской; некоторые отличия существовалп и здесь. Архитектуру XII в. в таких княжествах, как Пepeяславльское, Черниговское, Рязанское, Волынское, Смоленское, с полным основанием можно объединить вместе |с Киевом в одну архитектурную школу, которую с известной долей условности можно назвать киевской архитектурной школой XII в.

Памятники киевской архитектуры ХII в. отличаются от более древних не только по композиции, но и по строительной технике. Кладку стен ведут теперь исключительно из кирпича, используя камень лишь для фундаментов. Кирпичи стали изготовлять более толстыми (до 5 см) и более узкими. Применение кирпичей удлиненной формы дало возможность вести кладку, не сдвигая каждый ряд кирпичей по отношению к нижележащему, т.е перестали употреблять кладку «со скрытыми рядами». Теперь кладка делалась равнослойной, т. е, все ряды кирпичей выходила на фасад. Такая кладка давала меньше декоративных возможностей. Поэтому стали применять сдвоенные или строенные окна, массивные полуколонны, прислоненные к лопаткам, аркатурные пояски.

В Киеве хорошо сохранившимся памятником этого времени является Кирилловская церковь, построенная в середине XII в. Это типичный образец шестистолпного храма, обладающий всеми отличительными особенностя­ми киевской архитектурной школы XII в. Примером четырёхстолпных храмов может служить ныне, к сожалению, не существующая Васильевская (Трехсвятительная)церковь в Киеве.

В Чернигове типичным шестистолпным памятнико является Борисоглебская церковь. Раскопки, проведений вокруг этой церкви, показали, что к ней с трех сторон примыкала галерея. 3десь же были найдены резные белокаменные капители, очевидно принадлежащие этой церкви. В настоящее время Борисоглебская церковь реставрирована, однако галерея ее не восстановлена, так как формы ее определить не удалось. Раскопками в Чернигове были обнаружены нижние части Благовещенской церкви, также представлявшей собой большой шестистолпный собор с галереей. В виде редкого для XII исключения в этой церкви был мозаичный пол. Близок к этим памятникам также и собор Елецкого монастыря в Чернигове, почти полностью сохранившийся, хотя еще не восстановленный в своих первоначальных формах. Отли­чительной особенностью этого coбора является наличие трех глав — пример исключительно редкий в XII в.

В Чернигове же имеется и один из очень немногих сохранившихся маленьких бестолпных храмиков — Иль­инская церковь.

Среди памятников зодчества Рязанской земли ни один не сохранился до наших дней над поверхностью земли. Однако благодаря раскопкам, проведенным в древней Рязани (современная Старая Рязань), нам из­вестны планы, а также некоторые конструктивные и де­коративные особенности рязанских памятников. Они очень напоминают памятники киевской архитектуры XII в., но еще ближе к памятникам Чернигова. Здесь, как и в Чернигове, были найдены резные белокаменные фрагменты, которые очень редко применялись в кирпич­ной архитектуре XII в. Одна из церквей Старой Рязани настолько точно повторяет схему собора Елецкого мона­стыря, что в них совпадает даже такая своеобразная де­таль, как маленькая часовня с апсидой, встроенная в юго-западный угол собора.

Более существенно отличаются от киевских памятни­ки зодчества Переяславльской земли. К сожалению, ни один из этих памятников не сохранился над поверхно­стью земли, и известны они лишь по материалам архео­логических раскопок. Раскопками в Переяславле были раскрыты остатки большого Михайловского собора, не-, скольких маленьких церквей, гражданской постройки. Все эти различия незначительные и второстепенные. Сравнение памятников архитектуры данных княжеств показывают, что в них совпадают не только объемная коспозиция и характер декора, но и главное – характер архитектурного образа. Наличие на Руси в XII веке большой архитектурной школы, охватывавшей ряд княжеств во главе с Киевом, не может вызывать сомнений.

В XII веке эта архитектурная школа распадалась, и на её базе складывались более мелкие архитектурные школы. По наличию самостоятельных архитектурных школ, сходству и различию между ними можно в известной степени даже судить о политической обстановке на Руси. Там, где связи между княжествами оставались прочными, как правило, сохранялась близость и в отношении архитектуры. Именно поэтому, например, волынская архитектура начала приобретать самостоятельный характер сравнительно очень поздно. Памятники волынского зодчества середины XII в. почти не отличаются друг от киевских, и лишь к XIII в. на Волыни слагаются свои архитектурные формы. Несколько раньше, в конце XII в. отделяется от Киева смоленская архитектурная школа, и по-видимому, ещё несколько раньше полоцкая.

Выделение сомостоятельных архитектурных школ единой русской школы, связанной своими традициями Киевом, шло довольно медленно. Этому способствовало сохранение в большинстве русских земель одинаковой строительной техники — кирпичной кладки. Гораздо быстрее шло сложение самостоятельной архитектуры там, где изменялась и строительная техника. Так, например в Новгороде., уже при строительстве Софийского собора в значительно большей степени, чем в Киеве, применяли естественный камень. В дальнейшем новгородские зод­чие все больше и больше переходят к строительству из известняковой плиты. Этот материал, в изобилии имею­щийся на территории Новгородской земли, был чрезвы­чайно дешев и благодаря слоистости очень удобен для кладки.

Постройки, возведенные в Новгороде в начале XII в., еще во многом сохраняют киевские традиции. Так, по­строенный в 1113 г. Никольский собор на Ярославовом дворище завершался пятью главами, явно напоминая этим здания XI в. Соборы Антониева и Юрьева монасты­рей имеют у северо-западного угла лестничную башню для подъема на хоры. В соборе Антониева монастыря (1116 г.) эта башня круглая и поэтому четко отделяется от основного объема здания. В Георгиевском соборе Юрье­ва монастыря (1119 г.) башня квадратная и гораздо более органично соединяется со зданием. В обоих соборах зодчий применил одинаковый прием: на протипоположном от башни западном углу здания также помещена большая глава. Тем самым создается уравновешенна трехглавая композиция.

Киевские традиции в новгородских церквах начала XII в. сказываются и в строительной технике, о чем свидетельствует применение кирпичной кладки «со скрытыми рядами». Однако кирпичная кладки в этих сооружениях применена лишь в лопатках, арочных проемах, столбах и сводах, т. е. в наиболее ответственных в конструктивном отношении участках. Сами же стены сложе­ны уже в основном из плиты, лишь с прослойками кир­пича. Изменение системы кладки, естественно, повлекло за собой изменение характера оформления стен. Для предотвращения выветривания известняка поверхности стен стали затирать розовым раствором (известковый раствор с цемянкой), оставляя обнаженными лишь кирпичные участки. Совершенно исчезли из употребления такие деко­ративные элементы, как аркатурные пояски. В отличие от киевских новгородские зодчие XII в. оставляли наруж­ные лопатки плоскими, без полуколонн. Архитектурный облик новгородских построек по сравнению с киевски­ми постепенно становился все более строгим и даже суровым.

Окончательное сложение самостоятельной новгород­ской архитектурной школы относится примерно к середине XII в. Лучше сохранившимися образцами могут служить такие постройки второй половины XII в., как церковь Спаса на Нередице под Новгородом, Георгиевская и Успенская церкви в Старой Ладоге. Это четырехстолпные одноглавые храмы, очень простые по композиции, лишен­ные каких-либо наружных пристроек или галерей. На фасадах почти полностью отсутствуют декоративные эле­менты: нет не только аркатурных поясков или полуко­лонн, но даже двухуступчатых ниш, которые еще при­сутствовали в новгородских постройках начала XII в. Для усиления эффекта слитности и простоты внутренне­го пространства подкупольные столбы вместо крестооб­разных в плане сделаны квадратными, а также отброшены лопатки на внутренних поверхностях стен. Узкая лестница в толще западной стены ведет на хоры, зани­мающие западную часть церкви. Боковые помещения хор расположены на сводах и представляют собой почти замкнутые маленькие помещения, а средняя часть хор — между подкупольными столбами — открытый балкон на деревянных балках. Кроме крайней лаконичности и простоты форм, эти памятники отличаются ещё одной замечательной особенностью: как в плане,так и в объеме они лишёны _строго геометрических четких линий. Это объясняется тем, что при строительстве из известняковой плиты гораздо труднее, чем при кирпичной кладке, добиться идеальной правильности линий. Зодчие использовали эти качества придания постройкам особой выразительности, мягкости и пластичности. Некоторая неточность линий воспринимается не как недостаток, а, наоборот, как специфический художественный элемент замысла.

 

3.б.Творчество Дионисия.

Диони́сий (ок. 1440—1502) — ведущий московский иконописец (изограф) конца XV — начала XVI веков. Считается продолжателем традиций Андрея Рублева.

Характерной чертой его искусства были узкие, элегантные фигуры, тонкий, уверенный рисунок и часто светлые, прозрачные краски.

В иконах и фресках Дионисия по сравнению с искусством эпохи Андрея Рублевапроявляются единообразие приемов, черты праздничности и декоративности, перед которыми несколько отступает психологическая выразительность образов. Иконам Дионисия с их тонким рисунком и изысканным колоритом, с сильно вытянутыми грациозными фигурами присущи нарядность и торжественность.

Первый из серьезных заказов Дионисий получил между 1467 и 1477 гг., роспись церкви Рождества Пресвятой Богородицы в Паф-нутьево-Боровском монастыре. под началом мастера Митрофана.

В 1481 г. Дионисий вместе с тремя другими мастерами выполняет иконы для иконостаса Успенского собора Московского Кремля, для деисусного, праздничного и пророческого чина (рядов иконостаса).

Композиции его произведений отличались строгой торжественностью, краски были светлы, пропорции фигур изящно удлинены, головы, руки и ноги святых миниатюрны, а лики неизменно красивы.

Московская Русь переживала период своего расцвета.

В 1482 г. Дионисий написал для Вознесенского монастыря Московского Кремля икону "Богоматерь Одигитрия". Излюбленный мастером светло-золотистый фон, пурпурный мафорий (одеяние) Богоматери, ее торжественная поза и славословящие ангелы.

Много работ выполнил Дионисий для Иосифо-Волоколамского и Павло-Обнорского монастырей. В частности, для последнего он написал "Распятие", которое помещалось в иконостасе собора. Центр иконной доски занимало изображение креста, на котором распят Спаситель. фигуры предстоящих - Марии, Иоанна и пришедших с ними женщин и воина - составляют симметрично расположенные по сторонам креста группы. Им вторят фигуры ангелов в верхнем регистре и помещенные еще выше, над перекладиной креста, изображения Солнца и Луны.

Созданные Дионисием с сыновьями росписи собора Ферапонтова монастыря близ г. Кириллова (1500-02) принадлежат к числу наиболее совершенных образцов русского средневекового монументального искусства, где в стройной и цельной системе росписей органично решены идейно-образные и декоративные задачи. Эти росписи отличаются слитностью с архитектурой и красотой подчиненных плоскости стены композиций, с изящными, как бы лишенными тяжести фигурами и холодной колористической гаммой, преобладанием светлых оттенков.

 

 

 

3.в. Воскресный собор Новоиерусалимского монастыря.

Воскресенский собор Новоиерусалимского монастыря, построенный в 1658-1685 гг., был задуман как копия храма Гроба Господня в Иерусалиме.

Возведен был собор по обмерам, привезенным из Иерусалима, и на первом этапе строительства, вплоть до 1666г. работы контролировал лично патриарх Никон.

В центре – храм Воскресения, с запада от него – перекрытая высоким шатром ротонда с часовней Гроба Господня, а с востока – подземная церковь Константина и Елены. У южного фасада собора возвышалась семиярусная колокольня, взорванная фашистами в 1941г. Со стороны аспид собор дополняют главы приделов.

Основной объем собора увенчан массивным световым барабаном, обильно украшенным полихромными изразцами и с большой золоченой луковичной главой. Сам собор снаружи богато украшен резными наличниками, карнизами, фризами, балюстрадами.

Перспективные порталы обрамляют двойные врата – Красные и Судные. Основным входом в храм служили Красные врата, украшенные дубовой золоченой резьбой, изображавшей сцены из Священного Писания.

Восточнее Красных и Судных врат в стене есть вход в гробницу Патриарха Никона.

главный алтарь с Горним местом, вокруг которых располагаются части храма, символизирующие крестный путь Христа и события, предшествующие воскресению: камень Миропомазания, «жалостный путь» на Голгофу, церковь Воздвижения Креста Господня (Голгофская), придел Поругания Господня, или Тернового Венца, церковь Усекновения Главы Иоанна Предтечи («Гроб Адамов»).

Центральную часть и ротонду Живоносного Гроба Господня соединяет высокая «Царская арка». В центре помещается часовня, называемая Кувуклией («опочивальней») и состоящая из пещеры Гроба Господня и придела Ангела. Сама ротонда повторяет Иерусалимский прототип, построенный в VI веке.

Церковь святых равноапостольных Константина и Елены, углубленную в землю на шесть метров. Лепнина присутствует только на потолке и столпах. Особым богатством убранства отличается глава: окна украшены наличниками-картушами с раковинами наверху, между окон расставлены пилястры с пышными коринфскими капителями.

Воскресенский собор лишен аскетичности и суровости каменных плоскостей своего прототипа.

В алтаре в семь ярусов - хоры, красные и судные ворота. Перед красными воротами - камень повития и помазания.

Под главным куполом храма находится место гроба Господня. Над ним устроена роскошная высокая кувуклия. Над ней поставлена сень из нескольких золоченых колонн, и в ней - резное изображение воскресшего Спасителя, сияющего лучами. На самом верху кувуклии - золоченый крест. У стены, на каменной четырехугольной гробнице распростерта плащаница.

Вторая монастырская церковь была посвящена Рождеству Христову (конец XVII века). Этот храм был создан по образу Вифлеемской базилики, построенной святой равноапостольной царицей Еленой в IV веке; в храме внизу находились приделы, связанные с Рождеством Христовым, были устроены ясли и вертеп.

Другие храмы обители - в честь Входа Господня в Иерусалим, во имя Трех Святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста (конец XVII века), во имя прп. Иоанна Рыльского, св. Константина и др.

Воскресенский собор состоит из четырёх взаимосвязанных частей:

1. Собор Воскресения — основная часть здания, представляющая собой четырёхстолпный крестово-купольный храм, увенчанный золоченой главой.

2. Подземная церковь св. Константина и Елены — примыкает к собору с востока, углоблена в землю на три сажени (6 м)

3. Колокольня — примыкала к собору с юга, в настоящее время сохранились

 

· - Убранство Новоиерусалимского собора состояло из многоцветных изразцов. Соборные порталы, наличники окон, столбы, карнизы и даже иконостас оплетали растительные узоры, покрывали изразцовые.

· - Основную часть сложного комплекса составляла огромная полуротонда, переходящая на уровне второго этажа в цилиндр, увенчанный кирпичным шатром. Кирпичный шатер получил довольно приземистые очертания с очень пологим «полуглавием».

· -К ней примыкали главный четырёхстолпный храм, завершённый мощной главой, было устроено 29 приделов (а первоначально их предполагалось 365 — по числу дней в году). С востока примыкает Подземная церковь Константина и Елены, заглублённая на 6 метров в землю. К южному фасаду центральной части примыкала семиярусная колокольня с часами и пятнадцатью колоколами (самый большой — пятисотпудовый Воскресенский). Верхние ярусы её напоминали Колокольню Ивана Великого, нижний ярус занимал Всехсвятский придел.

· -Зодчими собора были московские мастера Аверкий Мокеев, Иван Белозер

 

4а. Зодчество Руси XII века: галицкая и владимиро-суздальская школа.

Совершенно иной вариант развития архитектуры, чем в Новгородской земле, можно наблюдать в Галицкой земле, лежавшей на юго-западных рубежах Руси в Поднестровье. В XI и первой половине XII в. здесь сущест­вовали два самостоятельных княжества — Перемышльской и Теребовльское, слившиеся в одно, Галичское л княжество лишъ к середине XII в. Монументальное строительство здесь началось в первой четверти XII в. При этом в хронике отмечено, что церковь была построена из тесаного камня. Известно, что на Руси в это время строили исключительно из плоского кирпича-плинфы, добавляя камень лишь в виде прослоек или забутовки. Даже в Новгороде, где ка­мень использовали более широко, все основные конструк­тивные элементы зданий сооружали еще из кирпича. От­куда же появилась в Перемышле техника строительства из тесаного камня? Ответить на этот вопрос нетрудно, здесь почти рядом с Перемышлем были расположены та­кие крупные польские города, как Краков и Вислица, где в это время уже велось интенсивное строительство в ро­манской технике из тесаного камня. Если учесть, что у перемышльского князя Володаря были, как правило, враж­дебные отношения с киевским князем, станет ясно, поче­му для строительства церкви в Перемышле пришлось обратиться за строителями в Польшу. В последние годы польским археологам удалось вскрыть на детинце древ­него Перемышля остатки нескольких каменных построек; одна из них, по предположениям этих исследователей, видимо, является церковью Иоанна Крестителя. Данные о ее композиции и плановой схеме пока очень приблизитель­ны. К сожалению, почти то же можно сказать и о значи­тельной части памятников галиикой архитектуры, от ко­торых до настоящего времени созранились лишь жалкие остатки.

В середине XII в. был построен Успенский собор в Галиче. Это центральный памятник зодчества галицкой земли, городской собор новой столицы княжества. Рас­копки показали, что здание также было сооружено из тесаного камня. Очевидно, после постройки церкви в Перемышле эта техника прочно утвердилась в галицкой архитектуре. Строительство велось следующим образом: из хорошо отесанных белокаменных блоков сооружали две параллельные стенки, а пространство между ними забучивали битым камнем на известковом растворе. После того, как раствор схватывался, стена становилась монолитной. Необходимо отметить, что в плане Успенского собора не видно никаких признаков влияния польской

архитектуры: это была четырехстодпная церковь с трем_я апсидами, лестницей в толще западной стены и галереей, примыкавшей к зданию с трех сторон. Таким образом несмотря на применение романской строительной техни ки, Успенский собор и в отношении плана, и, по-видимо­му, по объемной композиции не очень отличался от памятников зодчества других русских земель. Кроме строительной техники, романское влияние сказалось здесь лишь в профилировке архитектурных деталей.

Ко второй половине XII в. относится церковь в Ва­сильеве; остатки которой также были раскрыты археоло­гическими раскопками. Это здание представляло собой простую четырехстолпную постройку без пристроек и га­лерей.

У западного входа в церковь сохранились основания двух боковых стенок портала, имевшего очень развитые формы, вероятнее всего; типа романского перспективного портала.

Единственный памятник галицкой архитектуры, ко­торый более или менее сохранился до наших дней, хотя и не на всю его первоначальную высоту,— церковь Пантелеймона близ Галича, построенная на рубеже XII- XIII вв. Это квадратная четырехстолпная церковь, пол­ностью совпадающая в отношении своей плановой схемы с постройками подобного типа в других русских архитек­турных школах этого времени. Отличия имеются лишь в пропорциях плана и деталях. Гораздс больше различий в наружном облике здания и особенно в его декоратив­ных элементах. Белокаменная техника кладки стен позво­лила ввести в архитектуру резьбу. На апсидах церкви помещены тонкие колонки, имеющие базы и капители романского облика. Профилированный цоколь обходит вокруг всего здания. Особенно сильное впечатление производит западный портал, решенный по типу романских перспективных порталов.

Исключительно яркий рассвет переживала в XII в. архитектурная школа Залесской земли, обычно называе­мая в литературе владимиро-суздальской архитектурой. Началось развитие этой архитектурной школы с перене­сения сюда, на далекую северо-восточную окраину Руси, киевских традиций. ВСуздале под существующим зда­нием собора XIII в. раскопками были обнаружены остат­ки древнейшей монументальной постройки этого райо­на — церкви, построенной на рубеже ХI и XII вв. Здание оказалось сложенным из плинфы в типичной киевской технике. Вероятнее всего, что заказчик этой церкви князь Владимир Мономах привез в Суздаль киевских ма­стеров. После этого примерно в течение полувека монументальное строительство в Залесской земле не велось, и следующий этап строительства относитсяуже к середине XIIIв.

К этому времени политическая обстановка су­щественно изменилась. Суздальский князь Щрий Долго­рукий вел ожесточенную борьбу с волынским князем за обладание Киевом. В этих условиях он, видимо, не мог получить мастеров-строителей из Киева. Своих же масте­ров в Суздале, очевидно, еще не было. Нужно было обра­щаться за помощью в какой-нибудь другой район Руси, где уже имелись квалифицированные строительные кад­ры. Юрий Долгорукий обратился в Галицкое княжество, с которым он был связан тесным военным союзом. Пост­роенные в это время церковь Бориса и Глеба в Кидекше и Спасский.собор в Переславле-Залесском свидетельствуют о переносе на северо-восток Руси галицкой строи­тельной техники и галицких архитектурных форм. Оба эти здания сложены в прекрасной белокаменной технике, они квадратные в плане, четырехстолпные,очень простые по оформлению, уравновешенные и спокойные по силуэ­ту. Именно с этих построек и началось развитие самосто­ятельной владимиро-суздальской архитектурной школы.

Быстрый рост политической и экономической мощи Залесской земли вызвал усиленный рост монументального строительства, особенно в новой столице княжества – Владимире. Сын Юрия Долгорукого, князь Андрей Боголюбский, построил под Владимиром резиденцию — город Боголюбый, а близ этого города на берегу реки Нерли - церковь Покрова. Возведенная Церковь Покрова на Нерли свидетельствует о блестящем _расцвете владимиро-суздальского зодчества и является одним из величаиших шедевров древнерусской архитектуры. Строителям церкви Было совершенно точно указано место для возведения здания — при впадении Нерли в Клязьму. Здесь проходили корабли, шедшие снизу по Клязьме во Владимирское княжество, и церковь Покрова должна была служить как бы торжественным монументом, сви­детельствующим о великолепии столицы княжества и княжеской резиденции. Но избранное место находилось в низменной пойме реки и весной заливалось водами. Строители блестяще вышли из этого трудного положения. Они заложили фундамент, доведя его подошву до плот­ной глины, а на фундамент поставили не здание, а бело­каменный постамент, соответствующий схеме плана соо­ружаемой Церкви. Возводя этот постамент, строители од­новременно засыпали его землей. В итоге получился ис­кусственный холм, сквозь который в качестве основания для здания церкви проходил каменный постамент. На вершине этого холма возведена цер­ковь Покрова.

Церковь Покрова на Нерли представляет собой неболь­шую четырехстолпную постройку с примыкавшей к ней с трех сторон галереей. Впоследствии галерея была уничтожена, и ее первоначальные формы в настоящее время могут быть реконструированы лишь очень цриблизительно. Но даже лишенная галереи, церковь Покрова на Нерли кажется вполне законченным сооружением и производит на зрителей неизгладимое впечатление. Слож­ная. рельефная профилировка фасадов придает зданию почти скульптурную выразительность. По высоте церковь разделена на две части аркатурой, опирающейся на не большие колонки, стоящие на резных кронштейнах.

Одновременно с церковью Покрова на Нерли был воз­веден ансамбль княжеского дворца в Боголюбове. В на­стоящее время от этого ансамбля сохранилась только незначительная часть. Княжеский дворец давно уже пол­ностью уничтожен, а от дворцовой церкви остались лишь нижние части стен. Полностью сохранилась лишь часть переходника церкви во дворец с лестничной башней. Тем не менее на основании данных археологических исследо­ваний можно получить достаточно полное представление обо всем комплексе. Доминантой ансамбля была церковь, близкая по композиции и "формам церкви Покрова на Нерли. Но Боголюбовская церковь была гораздо более

пышной. Пол, устланный медными плитами, обитые золоченой медью порталы, огромные круглые колонны вместо крестообразных подкунольных столбов — все это придавало зданию исключительную нарядность.

Расцвет владимиро-суздальской архитектуры в 60-х годах XII в. свидетельствует о сложении здесь опыт­ных и достаточно многочисленных кадров строителей - зодчих, руководящих строительством, и мастеров-испол­нителей. Владимирские строители восприняли традиции галицкой архитектурной школы, но быстро переработали их, развивая эти традиции совершенно самостоятельно. Однако в церкви Покрова на Нерли и Боголюбовском ан­самбле помимо этого чувствуется и прямое участие за­падных, романских зодчих. Многие артектурные дета­ли — порталы, капители и базы колонн, профилировка цоколей, тройное окно лестничной башни в Боголюбо­ве,— вне всякого сомнения, являются чисто романскими формами. Есть сведении, что князь Андрей обращался за мастерами-строителями к императору Фрид­риху Барбароссе. Но участие романских зодчих не дает оснований квалифицировать владимиро-суздальскую ар­хитектуру как вариант романского стили. Ни плановые р ешения, ни конструкции сооружений (особенно церквей) здесь не являются романскими; с гораздо большими ос­нованиями можно говорить о наличии общерусских форм, восходящих к киевским традициям. Эти киевские тради­ции, а также архитектурные формы, занесенные из Га­лича и Западной Европы, настолько органично слиты во владимирской архитектуре 60-х годов XII в., что созда­ют совершенно самобытное злдчество, характеризу­ющее одно из сильнейших русских княжеств эпохи фео­дальной раздробленности.

Одновременно с церковью Покрова на Нерли и Боголюбовским ансамблем было построено еще несколько зда­ний Владимире, в том числе Золотые ворота и Успен­ский собор. Торжественные въездные ворота города — даже своим названием должны были демонстрировать, что стольный город Северо-Восточной Руси — Владимир — ни в чем не уступает Киеву. Позднее Золотые ворота были сильно искажены, и в настоя­щее время подл