Утром я проснулся от звонка будильника. На часах было 7 часов утра. Мэтт спал рядом, положив свою голову мне на плечо.
- Джеймс, ты что, спятил? Зачем так рано вставать? – сонно пробормотал он.
«Ого!- подумал я. «Как быстро сокращается дистанция между нами, вчера днем я был мистером Фордом, за ужином он уже интересовался моим семейным положением, хотел найти жену, вечером я лёг с ним в одну постель, а утром уже я для него Джеймс и «на ты» и он кладет мне свою голову на плечо.
- Подъём, юноша. Нас ждут великие дела! – громогласно сказал я.
-Что!? – Мэтт окончательно избавился от остатков сна. – Какие дела, сегодня же воскресенье.
Я задумался. И правда, выходной, а я бужу бедного парня, который и так наверное в поте лица работает все время. Я пошёл на попятную:
- Извини меня Мэтт, я всегда так встаю. К тому же я забыл, что сегодня воскресенье. А про великие дела просто так говорится, это французская поговорка такая!
Мэтт, ослепительно прекрасный Мэтт, смотрел на меня и тихо смеялся.
- Скажи это тем, кто ещё спит на втором этаже и кого ты наверняка разбудил своим громогласным эхом!
Снова «ты»! Нет, парня надо поправить.
- Мэттью, ты не мог бы мне говорить «вы», всё-таки я твой учитель!
Он засмеялся.
- Мой бывший учитель, бывший. Прости, просто я подумал, что между нами всего 4 года разницы, школу я давно окончил и поэтому могу говорить тебе «ты».
- Нет, думаю, что не стоит.
- Да почему? Что тебя смущает?
- Хотя бы то, что здесь находятся другие твои учителя и они неверно это истолкуют, здесь также мой ученик Майкл. И какой я подам ему пример?
- Нууу, какой вздор! Какие же вы учителя все педантичные – он с лёгким укором поглядел на меня – миссис Смит и миссис Браун я уверен все равно, а Майкл и так мне «тыкает». К тому же и он скоро перестанет быть твоим учеником.
Я начинал уставать от этого разговора.
- Хорошо, давай на «ты», может ты и прав.
- Ну и супер! - Он вдруг кинулся обнимать меня.
- Мэтт, уймись!
- Ладно – он засмеялся – я побежал в ванну первым, подожди минут 15, пока я помоюсь.
- Ну конечно.
Он ушёл, весело напевая и пританцовывая, а я задумался. С одной стороны, вам не передать, какие ощущения у меня вызвало то, что он обнял меня, я вдруг почувствовал необычайный прилив радости, мне стало очень тепло и приятно, почти как с близким любимым человеком, с другой же стороны меня просто – таки пугала сокращающаяся дистанция между нами.
За завтраком было очень оживлённо. Мэтт был необычайно приветлив со всеми, весело болтал. Он предложил нам всем сходить в парк развлечений, но я отказался, заявив, что в последний день перед олимпиадой необходимо вплотную позаниматься и повторить всё то, что мы учили все эти месяцы. Мэтт не стал настаивать, сказав Майклу перед уходом:
- Слушайся мистера Форда во всём и добьёшься успеха, парень.
Мэтт решил развлечь пожилых леди и сводить их в кино на сеансы ретро – фильмов 70 - х годов прошлого века, то есть периода их молодости. Предложение было заманчивым также и для меня, потому что я очень люблю старое кино, но всё же дело превыше всего.
Мы с Майклом прозанимались весь день, потом решили прогуляться в близлежащем сквере. Когда мы вернулись, Мэтт и пожилые леди уже вернулись домой. Учителя наперебой хвалили Мэтта, подчёркивая, что он настоящий мужчина – рыцарь, галантный и обходительный, настоящий джентльмен.
- Какой же фильм вы смотрели? – спросил я у миссис Смит.
- «Кабаре»
-Это который с Лайзой Минелли?
- Он самый.
- Круто! - вырвалось у меня.
Какой же фильм я пропустил! Но ничего, в другой раз ещё посмотрю.
Мы начали обсуждать этот фильм, дошёл черёд до барона, который соблазнил и главного героя, и главную героиню, и это ничего ему не стоило.
- Какой же он подлец и негодяй! - воскликнула мисс Браун.
А миссис Смит выразилась более определённо о бароне:
- Использовать юношу как объект свое похоти, как это низко и гадко! Да он просто нелюдь!
- Я его понимаю – воскликнул вдруг Майкл – Иногда тебя притягивают как женщины, так и мужчины, и ты помимо своей воли используешь их в своих целях.
На Майкла все в изумлении уставились, даже Мэтт не ожидал такого.
Я растерялся, но собрав волю в кулак, сказал:
- Майкл, дорогой, откуда такие мысли? Ты не знаешь, что говоришь. К тому же, ты в отличие от меня и миссис Смит, ты не смотрел этот фильм. Барон в фильме действительно низкий и довольно подлый человек, который просто пользуется танцовщицей Салли и писателем Брайаном.
- Я не об этом – перебил меня Майкл – я о том, что это естественно – быть с мужчиной и женщиной. Что естественно, то не безобразно.
Я оказался в сложной ситуации. Дело в том, что Барон – герой этого фильма, бисексуал, который по сюжету имеет близость с двумя главными героями – мужчиной и женщиной (говорю это для тех, кто фильм не смотрел). Признать правоту этих слов означало пойти против пуританских нравов нашего городка, что для меня было трудно, поэтому я сказал:
- Майкл, ты слишком мал, чтобы судить об этом, тебе пора спать. Завтра рано вставать на Олимпиаду.
- Вам просто нечего мне ответить, зачем вы так? – у парня навернулись слезы и он выбежал из комнаты.
Мэтт осуждающе посмотрел на меня, а миссис Смит заявила:
- Невоспитанный мальчуган. Мистер Форд, почему вы не сказали ему, что он, имея такие суждения, находится на опасном пути?
- Миссис Смит, я привык уважать мнение любого, даже такого юного и неопытного человека, как Майкл.
Миссис Смит не унималась:
- Если бы здесь был мой сын, он бы сказал то, что полагается говорить в таких случаях. Недопустимо возлежать с мужчиной так, как с женщиной, это ересь и блуд. Всех геев и бисексуалов рано или поздно постигнет судьба Содома и Гоморры.
Тут надо сделать уточнение. Сын миссис Смит, мистер Джон Смит, является священником нашего провинциального прихода и славится своей гомофобией. Во многом из-за него многие геи и бисексуалы покинули наш городок. Я сам знал одного такого человека – он был моим коллегой по работе, учитель английского языка и грамматики Патрик Вентура, который влюбился в одного местного Казанову (естественно, тот был натурал). Бедный Патрик признался ему – это тут же стало известно всему городу (как раз разнести эту новость «помог» Джон Смит и его мать). Естественно, что мать была под сильным влиянием идей своего сына и поддерживала его во всех своих начинаниях. Говорить с ней – это все равно что говорить с приходским священником, они всегда поддерживали друг друга, мать ходила на каждую проповедь своего сына. Моя мать также любит посещать эти гомофобные проповеди, что конечно мне не нравится. В итоге с позором Патрик покинул город, а на его место учителя английского взяли, естественно, мать священника миссис Смит. Многие потом говорили, что это была заранее спланированная акция.
Все же я решился дать отпор оголтелости этой тетки, возомнившей себя Господом Богом:
- Это ваше право так думать. Все же, по - моему вы переусердствовали, миссис Смит, Майкл ещё не делал никаких заявлений насчёт своей ориентации. А если бы и сделал, я бы не бросил его и поддержал бы в его намерении открыться людям.
- Что!? – лицо миссис Смит озарилось праведным гневом - Ну, этого ещё не хватало, что вы говорите, вдумайтесь! – завопила миссис Смит.
- Я знаю, что я говорю – продолжал я.
- Уж от вас – то я не ожидала такого, мистер Форд. Я вынуждена буду поговорить с вашей матушкой об этом – зло сказала она и ушла, хлопнув дверью.
Я заметил, что Мэтт теперь смотрел на меня с восхищением.
На веранде нас осталось трое – я, Мэтт и миссис Браун.
- Не понимаю, чего она так взбесилась – с удивлением сказала она – Майкл только высказал свою точку зрения. Она вела себя так, словно он признался тут всем, что он гей.
Чаша моего терпения оказалась переполненной:
- А если бы и признался, что тогда? Это его право. Я бы его не осудил, уж точно.
Миссис Браун пожала плечами:
- Да ради Бога! Я нормально к этому отношусь и не стала бы так беситься, как миссис Смит. Я никогда никому не говорила, там в нашем городке, но раз уж мы завели такой разговор, то признаюсь вам, мистер Форд и вам, Мэтт – мой племянник и старший сын геи. Более того, они живут вместе. Правда, не здесь конечно, а в Нью- Йорке. Так уж сложилось. Я сначала плакала, когда узнала, умоляла его перестать заниматься этим (она всплакнула), а потом начало всё меняться, я начала читать специальную литературу по этой теме, посмотрела фильмы, особенно мне понравился фильм «Молитвы за Бобби», и я поняла, что я не одна такая. Помните, когда я брала отпуск за свой счёт полтора года назад?
- Да, помню, миссис Браун, вы ездили к невесте своего старшего сына (я не удержался и усмехнулся, уже поняв, что это было ложью). Мэтт также улыбался.
- Всё верно. Тогда я ездила в Нью-Йорк и посетила церковь, терпимо относящуюся к геям, вступила в сообщество Матерей ЛГБТ и пошла в гости к сыну. Представляете, они живут так хорошо, дружно. Я прожила неделю у них, наверное стеснила их, сами понимаете почему (она заулыбалась). Но главное, что я поняла – это то, что они счастливы. Это самое главное. Нет для матери большей радости, чем счастье их любимого чада. Она замолчала. Молчали и мы с Мэттом, не зная, что сказать.
- Мистер Форд, - заговорила вновь миссис Браун. Пойдите к Майклу, успокойте, ведь завтра у него такой ответственный день, ему нельзя волноваться – она ободряюще улыбнулась мне.
- Да, конечно – я пошёл к Майклу в комнату.
Он сначала не хотел впускать меня, затем все же впустил через некоторое время. Мы разговаривали что-то около часа. За этот час Майкл полностью доверил мне свою историю:
- Я гей, мистер Форд. Мне нравится одноклассник, но я боюсь признаться ему в этом.
- Почему?
- Ну как почему? Вы правда не понимаете? Ну, потому что надо мной смеяться будут, я не смогу жить больше в нашем городе.
- Послушай, Майкл, ты же уже взрослый парень, тебе восемнадцать лет, ты наверняка уедешь и так из города, тебе нужно учиться, работать, такому как ты нечего делать у нас. Не надо бояться. Помни, что ты такой далеко не один.
- А вы же как?
- А что я? – меня встревожил этот вопрос.
- Почему вы хороните себя в этом богом забытом городе?
- Что ты, нет! Мне нравится у нас, меня все уважают и любят. Здесь моя семья – мать и старшая сестра, да я родился в этом городке наконец, это моя Родина.
- Да, это всё верно, мистер Форд, вот только собой вы там никогда не станете.
- То есть?
- Не притворяйтесь, мистер Форд. Я прекрасно знаю, что вы такой же, как и я.
- Почему ты это решил? – я опешил.
- Я наблюдал за вами. У нас в школе есть парень, тоже Джеймс, ваш тезка.
- Так, и что?
- А то, что вы провожаете его долгим, пронзительным взглядом. Ведь он вам нравится, ну хотя бы чисто эстетически, верно?
Я молчал, хотя он был абсолютно прав.
- А как вы смотрите на Мэтта, тут я вас понимаю, как никто другой. Правда он смотрит на вас ещё сильнее.
Я снова опешил, но на этот раз взял себя в руки.
- Глупый мальчик, ну что ты выдумал? Я и Мэтт? Мэтт меня уважает просто, а я его. Он мой лучший ученик.
- Ага, ну да, как же! – засмеялся он. – Вы хоть себе не лгите, мистер Форд.
Я задумался и выдавил из себя наконец:
- Да, Майкл, я гей и поэтому понимаю тебя как никто другой. Поговорим сейчас просто как два парня, хорошо?
- Конечно, мистер Форд, с радостью.
- Во - первых, просто Джеймс. Когда мы вдвоём, зови меня так, уговор?
Я сам не узнавал себя, но мне хотелось быть откровенным с этим парнем.
- С радостью, Джеймс.
- Так вот, скажи мне, кто твой возлюбленный?
- Это Лесс, парень из параллельного класса.
Я помнил его. Это был красивый, статный брюнет, хорошо подкачанный, по которому сохли все девчонки класса. Пожалуй, он был вторым в школе по красоте после Джеймса. Однако Майкл едва ли уступал ему в красоте – он имел светло- русые волосы, красивые миндалевидного типа серые глаза, был подкачан в меру. На Майкла засматривались все, даже я грешил порой этим, но он решительно всем отказывал, с кем имел дело. Теперь ясно почему.
- Понимаю, у тебя губа не дура, конечно (мы оба засмеялись). Что ж, попробуй написать ему письмо.
- Как письмо? В Фэйсбуке написать?
- Нет – я невольно рассмеялся – напиши ему бумажное письмо, излей на бумагу все свои чувства, тебе станет легче и отвлечет от мрачных мыслей. И сделай это немедленно, перед Олимпиадой.
- Почему перед Олимпиадой?
- Чтобы успеть успокоится и завтра утром выложиться на все 100.
- Ты прав, Джеймс, а если он пошлет меня?
- Тогда он круглый дурак и не стоит того, чтобы убиваться по нему
(мы снова рассмеялись).
Он сел за письмо и минут через 20 оно было готово. Я начал собираться:
- Ладно, Майкл, мне пора. И тебе надо ложиться спать.
- Джеймс, подожди.
- Да?
- Поцелуй меня.
Мне показалось, что я ослышался. Но внезапно я понял, что это надо сделать немедленно и рывком направился к Майклу.
Я прижал его к себе, обхватил его своими руками, наклонился и глубоко поцеловал с языком в губы. Он вздохнул и засмеялся.
- Спасибо тебе огромное.
- За что?
- Ты подарил мне первый в жизни поцелуй. Мне стало ясно то, что ты прекрасен во всех смыслах, ты достоин счастья, ты будешь обязательно счастлив! Мэтт и ты – вы прекрасная пара.
Я покачал головой, не соглашаясь с ним, затем сел возле него, погладил его по голове и с нежностью, на которую только был способен, сказал:
- Ты очень, очень славный, но тебе пора спать.
Я укрыл его пледом, потушил свет и вышел из комнаты.
Когда я вернулся в комнату для гостей, Мэтт уже спал. Я разделся и лег рядом с ним, потушив свет. Мэтт, проснувшись, повернулся ко мне:
- Где ты был? – сонно спросил он.
- Мы с Майклом долго разговаривали о нем, его жизни и завтрашней Олимпиаде.
- А еще о чем?
- Мэтт, это был приватный разговор.
- Я понял, прости. Я хотел сказать…
- Да? – я повернулся к нему.
- Я хотел сказать, что я горжусь тобой. Ты личность.
- Вот еще выдумал! – я улыбнулся. – Давай – ка лучше спать.
Теперь уже я положил ему свою голову на его плечо, он ближе придвинулся ко мне и так, вместе в обнимку, мы быстро уснули.
Часть 4. Олимпиада.
Утро выдалось суматошным. На этот раз меня растолкал Мэтт, потому что я неправильно завел будильник. Потом уже вдвоём мы будили Майкла, который вообще забыл завести его. Когда мы спустились на кухню втроем, пожилые леди уже приготовили на всех завтрак – жареные тосты и ветчина с беконом.
- Где это вы пропадаете? – воскликнула миссис Браун, а миссис Смит неодобрительно рассматривала мой помятый вид – в спешке я не успел собраться как следует.
- Простите, миссис Смит и миссис Браун, мы немного проспали и это моя вина – виновато оправдывался я. – Через полчаса нам надо выйти всем.
Мы бегом позавтракакали, потом Мэтт дал мне ключи от своего «Бьюика» и мы поехали к зданию университета.
К слову об Олимпиаде – она проходила в здании местного Университета, слава о котором простиралась далеко за его пределы. Майкл мечтал учиться здесь на историческом факультете и именно эта Олимпиада должна была стать его счастливым билетом во взрослую жизнь. Я очень переживал за парня – да, мы готовились несколько месяцев, а последний месяц особенно интенсивно, да, мы отдавали все последние силы, да, я дал ему все, что мог дать – но достаточно ли этого? То есть все ли мы сделали для того, чтобы одержать победу? Майкл волновался не меньше моего, у него даже тряслись руки. Когда мы сидели в актовом зале, где ректор Университета делал организационные объявления, я взял его руки в свои руки, он облегченно вздохнул. И только пожилые леди ни о чем не волновались, они сидели тут же, рядом с нами и весело и непринужденно болтали.
И вот, вскоре стали объявлять аудитории каждой из групп соревнующихся (участники съехались со всего округа, всего около 200 человек – их распределили в среднем на 10 групп по 20 человек в каждой), Майклу досталась аудитория №5. Я не преминул приободрить его, сказав, что пятая группа – это к удаче, так как во-первых, это отличная отметка, во – вторых – счастливое число. Он, несколько успокоенный, засмеялся и сказал, что постарается.
И вот потянулись мучительные часы ожидания. Пять, десять, двадцать минут, час… Всё это время я был как на иголках. Мэтт, миссис Смит и миссис Браун как могли успокаивали меня, но у них это плохо получалось.
Наконец, прозвенел звонок, олимпийцы устало вышли из своих аудиторий. Минут 15 ушло, чтобы найти Майкла. Он сидел в вестибюле на скамейке и выглядел каким-то рассеянным, грустным и усталым.
- Ну, как, написал? – испуганно спросил я у него.
- Нет, сдал белый лист – ответил он безнадежно.
- Кааак?! – мне показалось, что я ослышался – Мы же столько готовились, Майкл! Это невозможно! – я почувствовал, что начинаю терять равновесие.
Майкл вдруг громко расхохотался и заорал:
- Какой же ты наивный, Джеймс, ха-ха-ха! Ну, ну успокойся – залепетал он, видя мой ошеломленный вид – Джеймс, Олимпиада оказалась очень легкой, спасибо тебе. Я все-все-все написал!!!!
Я постепенно приходил в себя, начиная улыбаться, хотя шутка Майкла мне смешной не показалась.
Результатов Олимпиады нужно было ждать 2 дня. Получалось, что у нас как бы полностью высвободилось время. Желая угодить пожилым леди, мы все впятером – я, Мэтт, Майкл, миссис Смит и миссис Браун решили сходить на сеанс повторного фильма – на этот раз там показывали фильм 1970 года «История любви» - о несчастной любви парня и девушки. Сюжет стар как мир. Так получилось, что при просмотре с одной стороны от меня сидел Мэтт, с другой – Майкл. То есть я был как бы меж двух огней. Где-то на середине просмотра, я почувствовал, что кто-то теребит мою ногу – это был Майкл. Затем он положил мне свою руку прямо на колено. Я обомлел. Потом он стал надавливать рукой мое колено. Я вконец растерялся. Я не мог больше спокойно сидеть и решил покинуть зал, выйдя в туалет. Спустя минут 10 в туалет зашел…Майкл.
- Наконец – то ты понял, что я хочу от тебя – радостно сказал он.
- Вообще – то я не понял, Майкл – удивленно сказал я.
- Хорошо, я объясню все. Мы очень сблизились при подготовке к Олимпиаде, особенно на последней неделе. На днях я попросил тебя поцеловать меня, ты это сделал. Затем, в актовом зале ты сам (уже без моей просьбы) взял мои руки в свои руки. Когда я сидел на Олимпиаде, я вспоминал все эти вещи, пытаясь разобраться в том, что я чувствую. И я понял, что ты мне очень нравишься, очень Джеймс, понимаешь? В общем, я хочу, чтобы ты был у меня первым, я девственник.
Я ошарашено смотрел на него, раскрыв рот и глаза.
- А как же Лесс? – выдавил я из себя.
- В Лесса я влюблен. Но это совсем другое чувство. Пойми, то, что я испытываю к тебе, наверное выше и глубже, чем то, что к нему. С Лессом я не перекинулся и десятью фразами, я и не знаю его совсем, тогда как с тобой мы год бок о бок. Ты очень дорог мне, я сейчас это понял.
- Но, я не понимаю – растерянно сказал я – Ты же говорил, что я и Мэтт – идеальная пара? Я терял контроль над ситуацией, о прежних отношениях учитель – ученик вообще уже и не вспоминал – жизнь стремительно ломала все рамки и стереотипы, и я был бессилен что-либо с этим сделать.
- Да, наверное. Но ты сам-то разобрался в своих чувствах? Любишь ты кого-то, привязан ли? Да разве это так просто?
Я задумался. Было над чем подумать.
Но Майкл не давал мне опомниться – он уже шел ко мне навстречу, и я тонул в его прекрасных серых глазах.
Мы целовались долго и страстно, я прижал его к стенке и целовал ему шею, он же колдовал над моей мочкой уха. Я опомнился первым.
- Прошу, не здесь, Майкл. В туалете мы этого делать не станем. Давай дождемся объявления результатов Олимпиады и тогда все решим.
- Ну, тебе виднее, Джеймс.
Миссис Браун, Мэтта и миссис Смит мы нашли в фойе кинотеатра. Было видно, что они нас давно поджидали.
- Вы где шлялись? – не удержался от вопроса Мэтт.
Удар, как водится, взял на себя я:
- Прошу прощения, но мы заблудились, пришлось обойти весь кинотеатр. А сеанс уже кончился?
- Да уже полчаса как закончился – недовольно сказала миссис Смит.
- Ладно, пойдёмте. Уже поздно, а кому-то вставать завтра на работу – она указала на Мэтта, таким образом, сгладив весь негатив ситуации.
Вечером, как водится, мы легли рядом с Мэттом на диване.
- Скажи, а что у вас с Майклом происходит?
Его вопрос заставил меня врасплох, но виду я не подал.
- Ничего не происходит. Мы просто стали больше общаться.
- Да ну? И как проходит общение? – не без иронии спросил Мэтт.
- Хорошо проходит, мне с ним очень интересно, я многого о нем не знал – обтекаемо ответил я.
- Ну, я рад за тебя, Джеймс.
- Спасибо, Мэтт.
- Спокойной ночи, Джеймс.
- Тебе того же, Мэтт.
Так закончился этот день.
Следующий день был дождливым. Мэтт ушел на свою работу (к слову, я так и не успел спросить, где он работает), пожилые леди уединились на кухне, чтобы начать готовить праздничный пудинг (они были уверены в том, что Майкл займет не ниже 3-го места на Олимпиаде, в чем я сомневался). Я уселся в комнате для гостей в кресле-качалке с романом Джека Лондона «Мартин Иден». Майкл в гостиной что-то рисовал. Мы все буквально замерли в ожидании результатов Олимпиады, больше всех конечно волновался Майкл.
Ближе к вечеру дождь прекратился, небо озарилось разноцветной радугой, выглянуло солнце. Я предложил Майклу прогуляться.
Мы решили сходить в тот же сквер, что ходили накануне.
- Как тебе этот город, Джеймс? – спросил меня Майкл.
- Не знаю, не видел ещё ничего толком пока – сдержанно ответил я.
- Эх, остаться бы здесь – грустно сказал он.
- Чего это ты вдруг решил?
- Не знаю, надоел наш городок.
- А как же Лесс?
- А что Лесс? Даже он не изменит моего решения о переезде.
Я промолчал. Мне стало ясно, что отношениям учитель – ученик пришел конец, необходимо было выстраивать принципиально новые отношения, хотя бы дружеские, а это совсем другое.
- Ну, ты же уже отправил письмо Лессу?
- Нет, я сделаю это, как только узнаю результат Олимпиады.
- Может ты и прав.
- Это правильное решение. Он резко повернулся ко мне:
- Джеймс, не спрашивай меня о Лессе пожалуйста, из твоих уст это звучит как – то бессмысленно.
Я удивился.
- Это почему же?
- Ты это ты. Он это он.
- Хорошо, не буду говорить о нем.
- Вот и ладно.
Домой мы вернулись понурые, Мэтт уже вернулся с работы, вместе с миссис Браун он готовил какой – то салат.
- Оу! Привет честной компании! Чего такие хмурые? Айда ужинать.
- Спасибо, но я пасс. Пойду почитаю – устало сказал я.
- А я спать хочу, извините – сказал в свою очередь Майкл.
Уже подходя к своей двери я услышал, как Мэтт сказал:
- Да что творится с этими двумя?
- Успокойся, Меттью, они просто переутомились при подготовке, теперь переживают за результат – примирительно сказала миссис Браун.
- Сомневаюсь, что в этом дело.
Мэтт был прав. С нами что-то творилось, но что мы сами до конца не понимали.
Почитав книгу где – то с полчаса, я лег спать не раздеваясь. Было 9 часов вечера.
Утром меня снова растолкал Мэтт со словами:
- Эй, соня, завтрак стынет. Все поели давно, а ты все спишь.
- А сколько времени? – сонно спросил я.
- Уже 10 часов утра, ну ты даешь!
- Почему же ты не на работе?
- Я взял отгул.
Быстро собравшись и позавтракав, я позвал Майкла, и мы поехали в Университет. Было уже больше полудня, когда мы приехали к его зданию.
Со скоростью, на которую только были способны, мы подбежали к стенду, расположенную на 1 этаже здания. Там висели списки олимпийцев этого года. С замиранием в груди, мы в полутьме стали всматриваться в имена и фамилии незнакомых нам парней и девушек. Как это ни было глупо, но начали мы с конца. Прочитав все фамилии, первой мы наконец нашли: » 1.Майкл Бренд – победитель Олимпиады – 2014, 537 баллов»
О боже, да!
В фойе зала раздался наш радостный, победный крик, нет скорее клич олимпийских победителей этого года, ведь это была наша общая победа!
- Ураааа!!!!! Мы сделали всех!!! Дааааа!!! – кричали мы не переставая.
- Молодые люди, прошу вести себя пристойнее, вы не на базарной площади –
нас окрикнул какой – то молодой парень моих лет или чуть постарше.
- Извините ради Бога, просто у нас огромная радость, вот этот парень (я указал на Майкла), занял в Олимпиаде 1 место, понимаете?
Парень тут же преобразился – на его лице заиграла улыбка. Только тут я заметил, как он чертовски привлекателен!
- Как здорово, я от всей души поздравляю вас! А мы ведь вас искали вчера целый день, простите, как ваше имя? – он, кажется, действительно был рад за нас.
- Майкл – растерянно сказал мой ученик.
- Ах, да Майкл. Вы, прямо сказать, вытянули выигрышный билет. А вы друга поддержать пришли, какое место у вас, юноша? – это парень уже обращался ко мне.
Майкл не выдержал и прямо – таки прыснул от смеха. Я тоже не мог сдержать улыбки.
- Нет, я в Олимпиаде участия не принимал, я учитель. Я готовил этого парня.
На лице парня отразилось неподдельное изумление:
- Да ну? Ух ты! Я почему – то был уверен, что педагог этого юноши человек пожилой с большим стажем работы. Вы знаете, я институтский преподаватель, я также готовил парня, но тот занял лишь 4 место. А мы так надеялись на победу. Простите, как вас зовут?
- Джеймс Форд.
- Так вот, мистер Форд, не могли бы вы поделиться опытом подготовки, конечно, насколько это возможно? Конечно, я бы смог заплатить.
- Да что вы, какая оплата! Но дело в том, что мы вообще – то не отсюда, мы приехали из городка С. Ну, вы мне дайте телефон, возможно мы как – нибудь пересечемся (я улыбнулся).
- Спасибо, вот моя визитка. Меня зовут Даймон Стюарт.
Мы направились к выходу.
- Ну, куда поедем? – радостно спросил я у Майкла.
- За город, на природу - крикнул Майкл.
- Странно, юноша. Я думал, вы скажете – бар, ресторан – я пародировал недавнего нового знакомого Стюарта.
- Нет, боже сохрани – засмеялся Майкл.
Через полчаса мы выехали за город – перед нами раскинулся просторный луг и в километре – красивая, живописная река.
- Что, побежали, Джеймс?
- А как машина?
- Не бойся, ее никто тут не тронет.
Я побежал за ним. Здесь было очень красиво, к тому же после дождя природа преобразилась, словно обновилась – все выглядело удивительно свежим, прекрасным, как в конце мая.
Мы добежали до реки, и Майкл стал срывать с себя одежду.
- Что ты делаешь, глупенький?
- Раздеваюсь, Джеймс. Советую тебе сделать то же самое. Не слышал, чтобы люди купались в одежде.
- Купались!? Но ведь вчера был ливень.
- И что? Вода уже согрелась, посмотри, как жарко.
Я решил последовать его совету и снял с себя всё, кроме трусов. Майкл же стоял передо мной целиком обнаженный и потешался:
- Слушай, я не думал, что мой учитель такой скромняга, ну – ка быстро снимай трусы. Или ты хочешь идти потом в мокрых?
Я нехотя скинул с себя трусы и предстал перед Майклом абсолютно голым.
- Класс! Не думал, что мой препод такой красавчик, а твой агрегат просто супер!
Я в свою очередь любовался им. Вот и я не думал, что он такой офигенный! Он был широк в плечах, его соски набухли до предела, словно ожидая, чтобы кто-то к ним прикоснулся, грудь была гладкой и загорелой, на животе были небольшие кубики пресса, ниже пупка росла поросль. Ноги были в меру подкачанные, обрамленные светлыми волосиками. И главное – его инструмент, размером в 20 см. был в полной боевой готовности. Я было потянулся к нему, но он меня опередил, взял мой член в свой рот. Мы расположились на луговой траве в позе 69.
Майкл делал минет превосходно. Заглатывая мой член до предела, он доводил меня до настоящего экстаза. Мои стоны были слышны над всей долиной и рекой, он стонал не менее возбуждающе, просто – таки сводя меня с ума! Затем, он захотел, чтобы я его взял. Мы встали в позу рака. Мы не подумали о предохранении, но оно нам было и не нужно, мы были против всякой стерильности, предпочитая животную страсть. Майкл прогибал спину так возбуждающе, что просто начинал сводить меня с ума! Я покрыл поцелуями его спину, ягодицы, торс. Затем он снова взял мой член в рот, заглатывая его до самых гланд, я орал как помешанный! Такого секса у меня не было со студенческих лет. Я снова его взял и,наконец, кончил в него. Облизав мой член, Майкл поцеловал меня в губы, сказав: «Спасибо тебе за всё, ты лучший!»
Мы пошли купаться, вода оказалась очень тёплой. В воде мы дурачились и смеялись, Майкл обрызгал меня всего с головы до пят, я тоже в долгу не остался. В воде снова проснулись наши инстинкты - Майкл, обняв меня, начал ласкать мою шею, уши, торс. В воде он мне сделал снова минет, от которого мне снесло крышу (в который раз!) Выйдя из воды и немного просохнув, мы продолжили наши сексуальные утехи – на этот раз Майкл оседлал меня, подмяв под себя – сначала было больно, затем чувство боли сменилось ощущением безудержного кайфа. Он драл меня по полной программе, с настоящим остервенением изголодавшегося самца. И откуда что берется, ведь ему всего 18 лет!
Когда Майкл кончил, он обхватил меня всего, поднял на руки и понес к воде, затем безжалостно бросил в воду. Когда я открыл глаза, он нависал надо мной и целовал во все возможные места.
Примерно через полчаса мы лежали в обнимку на траве и разговаривали.
- Джеймс, ты потрясающий любовник, господи, ещё полторы недели назад я и представить себе не мог, что увижу своего преподавателя обнаженным, более того – займусь с ним сексом! Ты классный, с офигенной фигурой. «За маской скромности прятал он необузданную страсть» - процитировал он известный афоризм.
- Это правильнее было бы сказать о тебе, Майкл. Ты девственник, который открыл мне новые грани в сексуальных удовольствиях. Ха-ха, кто бы мог подумать, что за маской скромного ученика колледжа кроется сексуальный богатырь, способный на такие чудеса – умело парировал я. Мы оба расхохотались.
- Мы оба постарались. Джеймс, не знаю, как и благодарить.
- Не стоит. Ты сделал приятное в первую очередь мне именно своим появлением в моей жизни. Ведь у меня так давно никого не было.
- Как давно?
- Пять лет.
- Ого! (Майкл был ошарашен) Как же это возможно?
- Очень просто. Последние парни было у меня в институте. Затем я закончил его с красным дипломом, вернулся домой, в наш городок, устроился в колледж. Стал втягиваться в преподавание истории, столько сил у меня уходило! Нужно было всем доказать, что я достойный сын своего отца, что я могу сохранить уважение к нашей фамилии, наконец.
- Ты уверен, что это нужно именно тебе, а не другим?
Я задумался. И правда, лично мне это нужно? Я ведь по- настоящему никогда не задумывался об этом. Но я тогда отогнал эти мысли от себя, сказав:
- Майкл, уже поздно, нас там с фонарями уже ищут, поехали домой.
- Да, поехали.
Мы оглянулись. Занимаясь сексом, купаясь и развлекаясь, мы не заметили, как пролетело время. Уже был глубокий вечер. Мы быстро оделись и побрели искать нашу машину.
Сев за руль, я обнаружил уйму пропущенных от матери, Мэтта, миссис Браун и миссис Смит. Был также один незнакомый номер. Я перезвонил всем, кроме незнакомца, рассказав, что мы победили, затем решили съездить на природу отметить это дело, вернувшись в город ещё сходили в кино. Не думаю, что нам все поверили, но по крайней мере я всех успокоил.
Встречали нас как победителей. Миссис Браун подготовила поздравительную речь, миссис Смит преподнесла свой праздничный пунш, а Мэтт подарил Майклу наручные фирменные часы, а мне – одно из первых изданий древнегреческой поэмы Гомера «Одиссея». Это были очень редкие и главное – очень дорогие подарки. Я отказывался брать.
- Бери, бери. Это просто моя благодарность тебе – заявил Мэтт.
Вечером мы разбрелись по комнатам. Я и Мэтт сидели за чашкой какао на кухне.
Мэтт внезапно спросил:
- Вы сегодня переспали?
Я замер как вкопанный.
- Что? – еле слышно пробормотал я.
- Повторяю вопрос, вы и Майкл трахались сегодня? – спросил он сурово.
Я молчал, спустя минуту я сказал:
- Да, мы любовники. А что?
- Ничего, не думал я господин Форд, что вы обыкновенный пидор, честно, не ожидал.
- А чего ты ожидал?
- Боже, как ты мог? Со своим учеником? Я сначала верить отказывался, но понял, что это действительно правда. Ты можешь объяснить мне хоть что – нибудь –разорялся Мэтт.
-С какой стати, собственно?
- Хотя бы потому, что вы почти неделю живете у меня.
- Ты сам меня пригласил. Меня и всех остальных.
- Да, Джеймс, но не для этого.
- А для чего? Что ты хотел?
- Я хотел…не знаю..хотел лучше узнать тебя. В колледже ты был недосягаемым идоомл для меня, образец для подражания. А теперь, я выясняю, что мой идеал – всего лишь гей из глубинки.
- Послушай, ты… (я осекся) Я не знал, что ты нетерпим к геям. В этом случае я не переступил бы порога твоего дома.
- Нет, я не против геев, я сам би, у меня много и любовниц, и любовников, но от тебя не ожидал я этого. Мне казалось, что ты выше всего этого, ты особенный.
Я не выдержал и захохотал.
- Прости, Мэтт, но я теперь как ты справедливо отметил, больше не твой учитель. Это раз. Во – вторых, я никогда не говорил, что являюсь особенным парнем, я такой же живой смертный, как и все другие. Гей я с 18 лет, им всегда и был. В институте был ловеласом по этой части (Мэтт с изумлением смотрел на меня), менял парней, как перчатки. Затем, окончив институт, принял решение о возвращении домой – отец уже тогда болел, ты же помнишь моего отца? (Мэтт кивнул), вот и устроился в колледж преподавателем истории. Отец в том же году умер, это уже при тебе было. Помню, как ты утешал меня. Ещё тогда я подумал, как же мне не хватает настоящих преданных друзей (взгляд Мэтта потеплел). Прости, мне казалось, что мы люди с одними убеждениями. Я смотрел на тебя, когда Майкл чуть не признался перед всеми нами в своей ориентации – ты же ему сочувствовал!
- Да, верно. Я знаю по себе, как тяжело вылезать из шкафа, был опыт такой с родителями.
- Родителями – переспросил я? – Так они в курсе?
- Ясно, в курсе.
- Я не знал об этом.
- Выяснилось, что мы многого не знаем о себе, дружище. Мы просто не были друзьями никогда, ты же это понимаешь, а теперь только пытаемся стать.
- По- моему, у нас не очень с этим – грустно сказал я.
- Нет, это моя вина, Джеймс. Я смотрел на тебя сквозь розовые очки, как ребенок. Ты был для меня осколком детства. А ты такой же парень, живой, материальный, как и мы все (он помедлил) Так ты хоть любишь этого парня?
- Да, сегодня у нас было впервые, мне просто сносило крышу и я…
- Нет (перебил он) не надо мне рассказывать (я тут же сник), не хочу слышать. Джеймс, ты описываешь лишь страсть, такое у меня с мальчиками по вызову даже бывает. Но это далеко не любовь.
- Ты так говоришь, словно любил кого-то когда-то.
- Нет, не любил. Но могу представить.
- Ладно, поступим мы так (начал он).
- Мэтт, может нам уехать прямо завтра утром? Раз так, то…
- Нет, ни за что. Прости меня, Джеймс, я был слишком груб. Оставайтесь, вы ведь ничего ещё не видели здесь, здесь же так чудесно! Я даже рад буду этим старухам, если они…
- Да нет, думаю, они завтра уедут. У них мужья, внуки.
- Хорошо, как скажешь. Но за эту неделю я даже к ним привязался, не говоря о тебе, Джеймс.
- Что, даже к этой старой гомофобке миссис Смит?
- Даже к ней, представь себе. На самом деле она славная старуха, чудесно делает пунш, любит вязать, религиозна.
- Я знаю. За это я моя мать ей и симпатизирует, на мою голову.
- Так, Джеймс. Ты переберешься к Майклу, а я поживу один? Только…
- Что, брезгуешь спать с гомиком? – перебил я.
- Конечно же нет, просто вам вдвоём будет уютнее, голубки (он улыбнулся).
- Только, пожалуйста, сегодня воздержитесь от бурной ночи с Майклом, уважьте женщин, да и мне на работу.
- Конечно, Мэтт.
- Всё, вали уже. Спокойной ночи.
- Тебе того же.
Камень упал с души. Наконец – то мы с Мэттом