В старый пруд
Прыгнет лягушка –
Всплеск.
Тут совершенно утеряно очарование царства тишины старого пруда, в которое мы погружались, благодаря наличию кирэ-дзи в оригинальном варианте. Очевидно, что слова становятся плоскими, все ограничивается простым описанием.
2. 夏草や／兵どもが夢の跡 — 芭蕉
нацукуса я / цувамонодомо га юмэ но ато
Летние травы. /
Там, где когда-то о славе
Грезили воины.
----
Мацуо Басё
3. 炎天の遠き帆や／わがこころの帆 — 山口誓子 (1901-1994)
энтэн но тооки хо я / вага кокоро но хо
Парус далекий
под небом палящим./
Парус моей души.
----
Ямагути Сэйси (1901-1994)
В обоих хайку кирэ выражено с помощью «я», которое подразумевает восклицание. В хайку (3) кирэ-дзи стоит не в конце первой строки (после пятого слога), а после седьмого слога, в середине второй строки. Такая позиция кирэ называется ку-матагари («матагару» — простираться, продлеваться).
После первой строки в воображении читателя возникает образ поля с колышащимися травами, или паруса в морской дали под палящими лучами солнца. Имея этот образ перед мысленным взором, читатель далее устремляется своим воображением к последним трагическим моментам жизни полководца Минамото Ёсицунэ и его соратников (хайку Басё). А в хайку Сэйси парус, являющийся частью реального пейзажа, повинуясь не логике, а поэтической силе, превращается в идеальный символ, существующий в душе поэта.
Можно создать кирэ и без использования кирэ-дзи.
4. 鞦韆は漕ぐべし／愛は奪ふべし — 三橋鷹女 (1899-1972)
сю:сэн ва когубэси / аи ва убаубэси
Качели нужно раскачивать./
Любовь нужно завоевывать.
----
Мицухаси Такадзё (1899-1972)
5. 乳母車／夏の怒濤によこむきに — 橋本多佳子 (1899-1963)
убагурума / нацу но дото: ни ёкомуки ни
Детская коляска. /
Стоит боком
К бурным летним волнам.
----
Хасимото Такако (1899-1963)
В хайку (4) использовано весеннее сезонное слово «качели». Кирэ после описания действия энергичного раскачивания качелей позволяет повернуть течение стиха и поставить это действие в один ряд с любовью.
В хайку (5) детская коляска стоит (поставлена) боком к бурным волнам, здесь опущен падежный показатель «га», который должен был бы стоять после подлежащего «коляска», читатель невольно делает паузу, благодаря которой в противопоставлении «детской коляски» и «бурных волн» становится более явной скрытая угроза природных сил для маленькой беззащитной жизни. Благодаря кирэ рождается та самая дополнительная эмоция, о которой говорит Сигэхико Тояма.
В связи с хайку (6) хочется затронуть понятие ториавасэ. Здесь кирэ стоит после «перистых облаков» (облаков, которые косяком плывут по осеннему небу). Между облаками и второй частью хайку нет никакой логической связи. Если попытаться представить себе картину, то, видимо, какой-то человек, рассеянно наблюдая за облаками, размышляет о чем-то важном и приходит к выводу о том, что рассказывать об этом не стоит. О чем думал этот человек, хотел ли он рассказать что-то кому-то конкретному, или речь идет о людях вообще, — все это нужно додумать читателю. Такой подход автора совпадает с принятым в русскоязычном хайку правилом «не говорить всего, придать многозначность, вызвать отклик». Это важная сущность хайку. Хайку состоит из двух частей: погруженный в мысли человек на фоне облаков. Это то, что мы называем ториавасэ (сочетание). Между двумя частями ториавасэ нет логической связи. Ее и не должно быть. Дистанция между этими двумя частями может быть короткой, а бывает и так, что между ними большой разрыв. Чем больше разрыв, тем больше простор для воображения читателя, но, с другой стороны, случается и такое, что стихотворение становится невозможно понять.
Помимо ториавасэ, конечно, существуют хайку — итибуцу («одна вещь»), описывающие что-то одно. Хайку с ториавасэ — это больше хайку, чем стихи без ториавасэ. Нужно, однако, заметить, что от качества связи между двумя частями ториавасэ напрямую зависит успех готового произведения. В части стиха, сопоставляемой с основной его темой, часто используют сезонные слова, а если там есть еще и кирэ, то между двумя частями возникает некое деликатное пространство, пауза, что порождает дополнительную эмоцию. Все это заставляет работать воображение читателя. Режиссер Эйзенштейн говорил, что сопоставление нескольких символов в хайку — это то же, что и монтаж при создании фильма — прием, считавшийся в то время авангардистским.
Один из учеников Басё записал за учителем его слова о ториавасэ. В переводе на современный язык Басё сказал следующее. Хокку — это первая часть рэнку. Оно должно восприниматься как отдельное независимое произведение. В хокку нужно сочетать две вещи, при этом 1+1 должно быть больше двух. Если это получится, то ты — искусный поэт.
7. 草臥れて宿かる比や／藤の花 — 芭蕉
кутабурэтэ ядо кару коро я / фудзи но хана
Вот и добрел
Кое-как до гостиницы. /
Цветет глициния.
----
Мацуо Басё
Хайку, по-видимому, описывает момент (вечерних сумерек), когда человек ищет ночлег после долгого дня, проведенного в пути. Покачиваются цветы глицинии. Глициния цветет длинными бледно-лиловыми кистями. Образ свисающих кистей накладывается на усталую походку путника, еле волочащего ноги. У читателя создается конкретный образ человека, все тело которого гудит от усталости, однако он в то же время испытывает чувство удовлетворения от окончания долгого пути.
8. 海女とても陸こそよけれ／桃の花 — 高浜虚子 (1874-1959)
ама тотэмо рику косо ёкэрэ / момо но хана
Даже ныряльщицам «ама»
Все же лучше на суше. /
Персик в цвету.
----
Такахама Кёси (1874-1959)
9. 紅梅や／遺稿へ千枚通しさす — 鷹羽狩行(1930- …)
ко:бай я / ико: э сэммайтооси сасу
Красная слива. /
В посмертную рукопись вонзаю шило.
----
Такахаси Сюгё
В хайку (8) речь идет о ныряльщицах «ама» — женщинах, которые зимой и летом собирают морепродукты, ныряя в море без аквалангов. На суше они отдыхают. Вокруг них цветут персиковые деревья. Персики цветут в марте нежными розовыми цветами. Эти цветы используют в качестве украшения на празднике девочек — Хина-мацури. Эти цветы часто используют в ториавасэ, когда речь идет о женщинах. Упоминание цветов персика эффективно подчеркивает красоту и обаяние занятых обычно суровой работой «ама» в то время, когда они отдыхают на берегу.
Не знаю, знакомы ли россиянам красные цветы сливы, упоминаемые в хайку (9), но это цветы, которые уже более 1000 лет описываются в поэзии вака, от их упоминания веет стариной. И в наши дни это очень популярные цветы, которые ранней весной можно увидеть в сливовых садах, а также там и сям в маленьких садиках у частных домов. Цветы сливы бывают красные и белые, в данном случае автор выбрал красные, из-за чего читателю на мгновение кажется, что из-под шила, которым пронзают посмертную рукопись, чтобы сшить ее, сочится капля за каплей кровь. Речь идет о рукописи покойного. Хайку ли это, стихи ли, повесть ли... Тут открывается простор для воображения читателя. Похоже, что читателю передаются и чувства ушедшего человека. А за окном виднеется красная слива. Автор мог бы упомянуть любой другой цветок или дерево, но в том, что выбрана именно красная слива, есть нечто таинственно-чудесное. Как и в случае с глицинией или цветками персика, использованными в двух других хокку, в каждом случае выбран лучший объект для использования в ториавасэ. Часто хайку состоят из двух частей: часть с киго и часть, не связанная со временем года. Сезонное слово, как уже было упомянуто, не просто обозначает тот или иной предмет или явление, но включает в себя некий фон, пейзаж, соответствующий традиции, что придает хайку глубину. Использование в качестве киго большого количества названий цветов и других растений связано с традициями, существующими со времен возникновения поэзии вака, и легко создает у любого японского читателя нужные ассоциации.
Во всех приведенных выше хайку интервал между двумя частями не так велик, они естественным образом связываются в воображении читателя.
Рассмотрим примеры более разорванной связи между частями ториавасэ.
10. 雁や／のこるものみなうつくしき — 石田波郷 (1913-1969)
кариганэ я / нокору моно мина уцукусики
Дикие гуси.../
Как прекрасно все,
Что остается.
----
Исита Хакё (1913-1969)
11. 此の秋は何で年寄る／雲に鳥 — 芭蕉
коно аки ва нан дэ тосиёру / кумо ни тори
Отчего этой осенью
Старость меня настигла? /
Птицы средь туч.
----
Мацуо Басё
12. 一生の手紙の嵩や／秋つばめ — 田中裕明 (1959-2004)