С каждым днем Рихарду становилось все труднее ходить. Переваливаясь с ноги на ногу, держась рукой за поясницу, Круспе направился на кухню за очередной порцией еды. Он редко выходил из дома, а если и выходил, то минут на тридцать, не больше. Целыми днями только и делал, что ел и смотрел телевизор, затем снова ел, потом разглядывал себя в зеркале около часа затем, тяжело вздохнув, шел к дивану, садился и продолжал смотреть телевизор, уничтожая содержимое холодильника. И так повторялось изо дня в день, снова и снова.
- Ты только жрешь и сидишь дома, какого хера происходит?
- А разве что-то не так? - сказал Рихард, даже не посмотрев на Тилля.
- Ты совсем забыл про меня, - с наигранной обидой в голосе произнес Линдеманн.
- Я помню, ты есть, где-то в этом доме, - Круспе опять уставился в телевизор, уничтожая восьмую конфету.
- У нас уже месяц не было секса, это вообще нормально?
- Это норма, - с набитым ртом проговорил Рихард.
- Ты может и можешь ограничиться дрочкой, а вот я не могу, - Тилль обнял Круспе, крепко сомкнув руки на его груди. - Ну, пойдем.
- Отстань, сейчас идет передача про беременных, - Рихард отмахнулся рукой.
- Тьфу, Рих, ты и впрямь в бабу превращаешься. А что будет, когда ты родишь? Ты совсем... Это, как бы сказать-то, обабеешь! Вот, - почесав затылок, выдал Линдеманн. Он встал с дивана и походкой а-ля толстая больная утка подошел к Тиллю.
- Я сам хочу, но не думаю, что у нас что-то получится, - Круспе указал рукой на свой живот.
Нет, он не был огромным, до этого еще рано, но довольно-таки внушительный размер имелся.
- Это нам не помешает, я буду осторожен, - Тилль обнял Рихарда, тот сильно прижался, лишь живот немного мешал.
- Пойдем в спальню или так и будем здесь стоять? - обдавая горячим шепотом ухо любовника, произнес Рих.
- Я хочу тебя здесь, на диване.
- Но будет жутко неудобно, - надув губы, закапризничал Круспе.
- Вряд ли, - улыбнувшись, сказал Тилль, стягивая футболку с Рихарда.
Жадно целуя любовника, изголодавшись по столь желанному телу. Рих отвечал тем же, они достаточно долго терпели, никто не решался пойти первым, ибо опасались из-за положения, особо переживал Тилль.
- Рихард, приляг на диван, - тяжело дыша, произнес Линдеманн.
Круспе послушно лег, в предвкушении дальнейших действий. Тилль провел тыльной стороной ладони по животу, тихонько поцеловав его. В животе изнутри прошла волна, выражающая то ли недовольство, то ли радость, будущие родители еще не различали этого.
- Похоже, ты их разбудил, - усмехнувшись, сказал Рихард, погладив ладонью животик.
- Я не хотел, - виновато произнес Тилль, продолжив целовать Круспе, спускаясь все ниже.
Быстро расправившись со столь мешающей одеждой, Линдеманн принялся ласкать возбужденный член любовника, тем самым вызывая у Рихарда громкие стоны. Решив, что ласок уже достаточно, Тилль осторожно надавил пальцами на плотно сжатое колечко мышц ануса Круспе, начал вводить по одному, давая привыкнуть. Хоть и Рихард был достаточно подготовлен, Линдеманн все равно боялся причинить ему хоть какую-то боль, потому делал все очень осторожно.
- Встань на четвереньки, так будет удобней тебе, - заботливо произнес Тилль, погладив Рихарда ладонью по внутренней стороне бедра.
Он с трудом принял нужное положение, да и вообще многие действия сейчас давались ему не так просто, как раньше. Линдеманн потихоньку входил в Рихарда, давая ему время привыкнуть, затем начал двигаться, задавая комфортный им обоим темп. Рих громко стонал, срываясь на крик. Нет, вовсе не от боли, а от нахлынувшего удовольствия, после месячного воздержания. Поняв, что он готов на все, лишь бы сейчас, быстрее и больше, Тилль ускорил темп, буквально вдалбливаясь в тело Круспе. Не выдержав такого напряжения, Рих кончил первым, пачкая диван, за ним последовал Тилль, излившись в горячее нутро Рихарда. Они еще несколько минут тяжело дышали, восстанавливая дыхание.
- Как ты? - обеспокоено спросил Линдеманн, приобняв Круспе.
- Лучше быть не может, - улыбнувшись, произнес Рихард, сильнее прижимаясь к Тиллю.
Часть 5; Воспоминания
Время шло своим чередом, да и у Рихарда все было прекрасно, чему врачи не переставали удивляться. Спокойно спать по ночам он не мог, ворочался на кровати в поисках удобного положения. В последнее время Круспе беспокоила мысль о том, что через пару месяцев он будет рожать.
- Сегодня нас ребята позвали, поедешь? - спросил Тилль, выйдя из комнаты.
Он виделся с ними почти каждый день, Круспе это несколько бесило.
- Нет, я себя неважно чувствую, лучше посплю, - соврал Рихард.
Ему банально не хотелось выходить из дома, а побыть одному вовсе не помешает.
- Плохо себя чувствуешь?
- Относительно. Я спать хочу. Ты иди, а я лучше дома останусь, - убедив Тилля в том, что ему надо бы развеяться и нечего беспокоиться, все отлично, Круспе пошел на кухню заварить чай. Да, в последнее время Рихард обладал некой манией к чаям, особо к зеленому.
Проведя весь вечер за такими полезными делами как хуйней страдание, хождение по дому в поисках хер знает чего, посмотрел телевизор, немного уничтожил содержимое холодильника, затем опять посмотрел телевизор и, осознав, что делать больше совершенно нечего, тупо сидел на диване и смотрел куда-то в район потолка.
Всего лишь два года назад я понял, что испытываю к тебе нечто большее, чем дружеские чувства. Это было не правильно, по крайней мере я тогда так считал. И ведь угораздило в тот вечер так сильно напиться, не помню, как мы оказались в одном номере. У нас были такие содержательные разговоры, это сейчас, вспоминая, о чем мы говорили - я думаю, что это пьяная ахинея, но тогда с интересом слушал тебя. Как говорится в одной русской поговорке: что у пьяного на языке, то у трезвого на уме. Я выдал все, рассказал о всем, что чувствую, а ты лишь посмеялся и сказал, что мне стоит поменьше пить. Пытаясь доказать то, что не вру и это не бред пьяного угара, я нес какую-то чушь, самому смешно вспоминать. Мне надоело доказывать тебе, и я лег спать. Ты поцеловал меня, еле касаясь своими губами моих. Я еще долго лежал и думал: это мне показалось или было действительно. Как выяснилось утром, те самые два года мы морочили друг другу голову, заставляли себя же переживать, все было напрасно, нужно только сделать шаг.
Рихард улыбнулся своим же воспоминаниям, многие были настолько теплыми, что хотелось прожить тот день вновь и вновь. Но отнюдь не все, было и что-то такое, что вспоминать совсем не хотелось. Оно не было неприятным, даже совсем наоборот, Круспе порой не хватало этого.
Первый секс. Около восьми месяцев назад.
Тогда я несколько переживал, у меня секс с мужчиной первый раз. Я наивно поверил Тиллю, он будет нежен со мной... Ага. Сначала все казалось действительно таким ничем не угрожающим. Мы выпили вина в тот вечер, меня не отпускала мысль: может, лучше отказаться? Я вел себя, как тринадцатилетняя школьница на первом свидании. Сейчас вспоминаю это с улыбкой, а тогда мне было не до смеха. Все нерешительные мысли улетучились, как только Тилль поцеловал меня, отдавшись чувствам, слабо понимал, что происходит. Я и не заметил, как мы оказались в спальне, я лежал, прикованный наручниками к кровати. На мой вопрос: зачем? Он отвечал: так надо. Начинаем бояться, господа. Расстегивать мою рубашку он не стал, лучше рвать, не так ли? Любимая была. Провёл ладонью по моему обнаженному торсу, отчего я вздрогнул. Каждое его прикосновение все больше возбуждало меня, и я хотел еще и еще. Ласки прекратились, чего же он ждешь? Смазывает член смазкой и резко входит в меня. Я изгибаюсь, вскрикнув от резкой боли. Тиллю это нравится, он все быстрее двигается, буквально имея меня. Я умоляю его остановиться, я так жалок, теперь понимаю, почему он ударил меня тогда. Каждая минута казалась настолько длинной и мучительной, слезы текли по щекам, но я не жалел и никогда не пожалею о том, что согласился.
Рихард тряхнул головой, прогоняя дурные мысли. Вспоминать потом будет, когда импотентом станет. Сейчас воспоминания эротического содержания были совсем не к месту, однако вспомнил, получай. У Круспе образовалась эрекция в результате представления откровенных картин.
Уже три часа ночи, а Тилля все не было. Рих смотрел на часы чуть ли не каждую минуту, ждал, волновался, вдруг, что случилось. С такими мыслями хрен заснешь, по сему оставалось лишь лежать, ворочаясь с бока на бок. Собственно, около четырех утра Тилль явился, пьяный в хлам, но все же. Разбив что-то, Линдеманн снес еще пару-тройку вещей, что жутко брякнули, ударившись об пол, казалось, что эти звуки слышал весь дом. Путь в спальню был долгим, сложным, с неимоверным количеством препятствий, что он успешно преодолел, не все, конечно.
- Ты спишь? - обняв Рихарда за талию, спросил Тилль.
Безусловно он не спал, как и все соседи, разбуженные Линдеманном во время его трудного пути к кровати. Круспе попытался состроить мирно спящего человека, что довольно-таки плохо получалось. От Тилля невыносимо пахло алкоголем, Рихард едва сдерживал порывы рвоты.
- Спи, спи, - прошептал Линдеманн, поцеловал Круспе в плечо и через несколько минут заснул.
Часть 6; неделя 32. "Я чуть не сошел с ума...."
С каждым днем Рихарду становилось все тяжелее, даже ходить было уже затруднительным действием. Все чаще Круспе оставался дома один. Раммштайн записывали новый альбом, заменив Рихарда каким-то парнем, его имени он не запомнил. Тилль уезжал в студию ранним утром и возвращался поздно ночью. Круспе часто посещала мысль: а в студию ли ездит Линдеманн? Потому звонил Паулю.
Было около четырех часов ночи, Рихард решил позвонить Тиллю. Ведь обычно он приходил не позже двух часов. Длинные гудки действовали ему на нервы, трубку никто не взял. Он набирал номер Линдеманна снова и снова, но ему отвечал лишь мерзкий голос операторского автоответчика: нет ответа. Рих набрал номер Ландерса, но после того, как Пауль сказал, что Тилль часа три, как домой уехал, он уже и не знал, что думать. Избили, ограбили, попал в аварию, убили - мысли метались в голове, Круспе начала одолевать постепенно подступавшая истерия. Он ходил из стороны в сторону, то на диване посидит, то на кресло сядет. Рихард жутко нервничал, опять схватив телефон, набрал номер Тилля, но там были лишь гудки, никто не отвечал. Он швырнул телефон в стену, тот разлетелся на несколько частей. От всех переживаний у Круспе закололо живот, ноги стали словно ватные, он чувствовал, что медленно теряет сознание. Кое-как добравшись до дивана, Рихард успел прилечь, затем провалился в темноту.
На утро Рихард проснулся уже в спальне, рядом с собой он обнаружил мирно спавшего Линдеманна.
- Ты где шлялся, козел? - возмущенно высказал он. Тилль его прекрасно слышал, но предпочел не реагировать на вопросы.
- Не притворяйся, что спишь. Отвечай.
- Рихард, ты сейчас мне мою бывшую жену напоминаешь, - Тилль засмеялся.
- Очень смешно. Я чуть с ума не сошел из-за тебя, а ты, - обиженно начал он.
- Ладно тебе, перестань. Не беспокойся, - Линдеманн обнял Рихарда, проведя ладонью по животу. - Они почти не двигаются, может, что-то не так?
- Все нормально, им не хватает места, они уже достаточно большие, - объяснил Круспе. - Знаешь, а ведь они все слышат, сейчас с детьми надо общаться.
- Представь, как это будет выглядеть со стороны, - усмехнувшись, сказал Тилль.
- Ничего необычного в этом нет. Все матери так делают, я читал, - заявил Рих, поглаживая живот.
- Но выглядит немного странновато.
Еще несколько минут они лежали в обнимку и молчали, порой тишина лучше, чем тысяча слов.
- Ты только представь: какими красивыми будут дети, - произнес Тилль, поцеловав Рихарда в висок.
- Ты мне льстишь. Хотя, так оно и есть, - улыбнувшись, ответил он.
- Ох, Круспе, твое самолюбие не знает границ.
- Да, оно такое. Может, принесешь мне что-нибудь покушать? - ничего не сказав, Линдеманн пошел на кухню.
***
- Сегодня я еду в студию с тобой, - заявил Рихард.
- Вот еще, никуда ты не поедешь, - твердо ответил Тилль.
- Не тебе это решать. Я поеду и все тут, - скрестив руки на груди, не переставал Круспе.
- На таком сроке только дома сидеть, не смей никуда ходить. А если с тобой что-то случится?
- Ничего со мной не случится, а вот с тобой может. Ты мне так и не объяснил, где ты шлялся, - недовольно спросил Рихард.
- Я был в студии.
- Вранье! Я звонил Паулю где-то часа в четыре ночи, он сказал, что из студии ты часа три, как уехал. Где ты был? - срываясь на крик говорил Рих.
- Не кричи, с Шнайдером в баре был, теперь ваша душенька спокойна? - Тилль обнял Рихарда, тот попытался оттолкнуть его. - Как хочешь, а в студию ты не поедешь. Разве не понимаешь, что я переживаю?
- Наверное, не понимаю, потому что тебе плевать как на меня, так и на детей, - высказал Круспе, после чего не дожидаясь, что ему ответит Линдеманн, ушел в спальню.
- Рихард, прошу тебя, хватит. Не нервничай так, - спокойным тоном произнес Тилль, войдя в комнату.
- Давай, вали к своим дружкам и бухай там с ними.
- А я возьму и не пойду.
- О, с чего бы это? Тебя там так ждут, не обламывай дорогих друзей.
- Заткнись, Круспе, ерунду несешь. Истеришь, как баба, знаешь, твое поведение выводит меня, - Рихард лишь хмыкнул, продолжил хранить молчание и злобно смотреть куда-то в сторону. - Дурак, я люблю тебя, а ты, - Тилль крепко обнял Рихарда, тот и дальше хранил недовольную жизнью мину.
- Поезжай в студию. Я - идиот, перенервничал, прости, что так веду себя, - виновато произнес он.
- Не поеду, я буду с тобой, - ответил Тилль.
Этот вечер они провели вдвоем, впервые за месяц. Кажется, будущие родители смогли немного ощутить, что значит быть счастливыми. Остается каких-то восемь недель.