А. Тарковский — Г. Козинцеву




8 февр[аля] 70

Москва

 

Дорогой Григорий Михайлович!

Вот и наступили для меня тяжелые дни. Сижу и жду, когда господа Баска­ковы и Кокоревы1 прочтут сценарий2, который послал уже две недели тому назад, и изволят что-нибудь сообщить, что они по этому поводу думают. День проходит за днем, растут мои дурные предчувствия.

Просмотр, который я готовил с Неей 3[оркой] для Д. Д. Шостаковича, сор­вался. С «Рублевым» сейчас строго.

В общем, сижу у моря и жду погоды. И, зная, что от меня ровным счетом сейчас не зависит ничего — ни запуск «Соляриса», ни выпуск «Рублева», чув­ствую себя омерзительно.

Надеюсь, Ваше настроение несколько лучше моего. Скоро Вы кончите фильм, и начнет он свой нормальный и естественный путь.

Желаю Вам, дорогой Григорий Михайлович, всего лучшего —

Ваш А. Тарковский

Простите за дурацкое письмо. Что-то тревожно и мысли скачут. А пожало­ваться, кроме Вас, некому.

1 В. Е. Баскаков — в то время заместитель председателя Комитета по кинематографии
Совета Министров СССР. И. А. Кокорева — тогда главный редактор Главной сценарно-редакционной коллегии Комитета по кинематографии.

2 «Солярис».

А. Тарковский — Г. Козинцеву

18 февр[аля] 70

Москва

 

Дорогой Григорий Михайлович!

Давно не получал от Вас весточки и забеспокоился. Здоровы ли вы? Все ли в порядке?

А у нас дома просто лазарет. То я, а теперь Лариса Павловна в гриппу. Про­тивный какой-то грипп — температура высокая и слабость. Но сейчас будто пошло на поправку.

Я, кажется, нашел способ показать (тайно!) картину Шостаковичу. Если удастся, то в пятницу. Затем я решил написать письмо Брежневу. Попытаюсь изложить ему все, что я думаю по некоторым вопросам. Посмотрим.

Мне удалось переговорить кое с кем из (...) референтов. Они считают, что письмо написать стоит. Они даже помогут его отредактировать и передать кор­респонденту.

С запуском пока ничего неизвестно. Жду с нетерпением, которого следует, как мне кажется, набраться побольше. Нам не привыкать.


 

Не знаю, есть ли у Вас наш номер телефона. Вот он, на всякий случай (...)

Желаю Вам, дорогой Григорий Михайлович, всего самого хорошего. Лари­са Павловна кланяется Вашей супруге и Вам.

Пишите, если найдете возможным.

Ваш Андрей Тарковский

Г. Козинцев — А. Тарковскому

Марта 70 г.

 

Дорогой Андрей,

Дмитрию Дмитриевичу очень понравился Ваш фильм. Но, видимо, случилось так, что он его смотрел как раз в то время, когда в состоянии его здоровья наступило сильное ухудшение. Почти сразу же он уехал в Курган, где лежит у доктора Илизарова (того врача, что вылечил Брумеля). Ему уже легче. Я с ним в переписке, вот почему знаю его отношение к «Рублеву» и с радостью пере­даю его Вам. Меня, как на зло, догнал грипп, и я уже неделю валяюсь в посте­ли, а работа пока стоит. Сами знаете, как это приятно в конце съемок.

Напишите, что у Вас слышно. Самый сердечный привет Вашей милой жене от нашего семейства.

Крепко жму руку.

Г. Козинцев

А. Тарковский — Г. Козинцеву

VIII.70

 

Дорогой Григорий Михайлович!

Я тут вполне замотался и прошу прощения за молчание. У нас с Ларисой Павловной родился сын, которого мы назвали Андреем. Надеюсь, что жизнь у него будет полегче.

С картиной сплошное горе. «Мосфильм» разваливается, и работать нельзя. Как Ваши дела? Как «Лир»? Что здоровье?

Надеюсь, что все хорошо. Очень хочется посмотреть Вашу картину.

С Ярветом я встречался, и, по-моему, актер он попросту гениальный.

Жизнь у меня сейчас вполне сумасшедшая и непонятная. Я надеюсь, что мне удастся в начале сентября съездить в Японию снять несколько кадров для фильма. Кажется, к этому все и идет. Поскольку все может вдруг рух­нуть, как это у нас принято, то пока жду.

Не уверен, что письмо мое застанет Вас в Ленинграде. Во всяком случае, спешу пожелать Вам доброго здоровья, бодрости и радости.

Ваш Андрей Тарковский

Г. Козинцев — А. Тарковскому

IХ.70 г.

 

Дорогой Андрей,

самые сердечные поздравления всей семье. Имейте в виду, что это уж безуслов­но к счастью. Пусть все у вас будет обстоять отныне самым прекрасным образом.

Очень завидую, что Вы снимаете на «Мосфильме», где, по Вашим словам, студия разваливается. У нас на «Ленфильме» все уже давно развалилось. В облом­ках копошится жулье и торгует казенными остатками. Так и трудился эти два года.

Мне приятно, что Ярвет пришелся Вам по душе. Я его полюбил, и с таким отличным артистом никогда еще не имел дела; он и человек благородный.


Только настаивайте, чтобы он сам говорил. Наймите ему фонетика (к сожале­нию, я догадался сделать это уже только в конце), он вполне может научиться говорить почти без акцента. Мне кажется, что он вообще все может.

«Лир» у меня уехал куда-то в отдаленные времена. Работы еще осталось на месяц, но для себя я с фильмом уже расстался. Обычно так случается: наступает минута, и вдруг труд закончен. Дальше тобой движет лишь привыч­ка к тому, что мелочи следует доделать, а крупные недочеты хоть как-то при­крыть. Но мысли уже совсем об ином; какой-то период жизни завершился.

А что из этого вышло?.. Понятия не имею. Там будет видно.

Еще раз: всего самого доброго и обнимите жену. С дружбой

К.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-03-31 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: