ОЛЬГА ВЛАСЕНКО
1. Трансцендентализм и обыденное сознание.
Главная особенность трансцендентализма, порождающая проблему формализации, связанна с определенным представлением о структурах или априорных формах познания. Подобное представление складывается на основании получения этих форм из обыденного эмпирического сознания. Эта линия тянется от Платона и основана на концепции непосредственной очевидной данности идеи. Для Гуссерля, по выражению А.-Т. Тайменики, только реальный жизненный мир дает плоды для эйдетического анализа. Эйдетический инсайт, на котором основана феноменологическая редукция, имеет свое основание в эмпирическом опыте жизненного мира. И категории по Гуссерлю узреваются непосредственно в чувственном восприятии. Для Канта категории обнаруживают себя в суждении. Но суждение является суждением естественного языка и по этой причине тоже укоренено в эмпирическом сознании. Историю философской мысли, как впрочем и историю науки в отношении нашей проблемы мы можем рассматривать как своего рода попытку дистанциироваться от обыденного восприятия путем сомнения и вопрошания. Как поиск истин не доступных обыденному сознанию. Но сомнение приводило к очевидностям, которые все равно оказывались очевидностями обыденного сознания. Декартовское: cogito ergo sum - является подобной очевидностью. "Я существую" представляет собой грамматическую структуру языка. Трансцендентализм определяет свое содержание прибывая в плену оппозиции формы и содержания. Обыденный чувственный опыт распадается для нас на данную структуру. Поэтому определяющие элементы аристотелевой логики тоже берут свое начало в эмпирическом сознании. Например, субъект-предикативная структура, является грамматической структурой естественного языка, формирующего восприятие, законы формальной логики, также основаны на чувственном восприятии. Теперь опять обратимся к феноменологии Гуссерля. В ней мы тоже обнаруживаем проблемные места, диктуемые самой методологией. О ней мы сказали раннее. Они также вызваны связью феноменологии и логики. Например, концепция интенциональности, является ведущей для феноменологии. И действительно фундаментально прогрессивной. Как известно, смысл ее заключается в том, что восприятие объекта и есть сам объект восприятия, или иначе процесс и есть результат процесса. Так мы имеем здесь чистую динамику. Но используемые Гуссерлем метафоры полюса и ядра затемняют этот первый смысл интенциональности. Сознание имеет содержание, сознание предметно, сознание направленно на предмет, и наконец, Я и предмет два полюса интенциональности. Метафора полюсов напоминает собой классическую субъект-предикативную структуру. Естественно таким образом затемняется основной смысл интенциональности как отношения. И на первый план выдвигается предметность, противопоставление я и предмета. Ясно, что подобное положение вещей мы имеем в обыденном опыте и первичность отношения для нас не прозрачна. Отношение как и свойства предметов выступают для нас в пространстве между вещами. Далее о метафоре ядра, которая так настораживает Делеза. Она употребляется по отношению к понятию эйдетической предметности. Эйдетическая предметность, оказывается предметом в другом предмете, интенциональном. И представляет собой, судя по всему дискретный элемент, в феномене. Различение разного рода интуиций тоже принадлежит к этому предметному представлению об объекте. К феномену Гуссерля в подобного рода описании приемлема метафора матрешки. Такое представление об идее, может быть связано, и с родовидовыми, таксономическими, операциями логики. Ведь эйдетический предмет по Гуссерлю есть родовое единство. На то, что предмет или смысл предмета, который представляет центральное ядро ноэмы, шире логического понятия указывал Г. Шпет. Собственно это и является центральной темой его работы "Явление и смысл". Смысл не полагается тетическим актом и не исчерпывается субъект-предикативной структурой, а возникает в социуме путем образования деятельностных связей. С очевидностями чувственного восприятия связанно и деление на формальную и материальную онтологии, которое производится по основанию деления на самостоятельные и несамостоятельные предметы. Выделение самостоятельного предмета на основании возможности представить его отдельно, как носителя предикативных свойств не обоснованно. Идея дерева также несамостоятельна как и идея цвета. На этом же основании мы можем утверждать и обратное, то что цвет такой же самостоятельный предмет как и дерево. Ведь для обыденного сознания и цвет может быть носителем качеств и интендироваться нашим сознанием как вещь. Например, набор красок или образец цвета в альбоме. В формальной онтологии необходимо различить и разного уровня абстракции несамостоятельных предметов. Ведь абстракция отношения более первично конститутивна и об этом свидетельствует концепция интенциональности, чем абстракции предмет, свойство, множество и т. д., по крайней мере для высшей математики, и для современной феноменологии. Они равнозначны и находятся на одном уровне лишь для представляющего мышления. Дискретность понятийного содержания предметов внутри родовидовых отношений вызвана законом обратного отношения содержания и объема понятия, который определяется формально логической процедурой обобщения. Как известно, содержание обобщающего понятия исключает содержание обобщаемого. На этой ноте можно перейти к изложению следующего нашего тезиса.
2. Противопоставление и изменение. Понятие общего признака (или обобщения) и образа (или идеи генерирующего синтеза).
Понятие противопоставления А и не-А является придельным выражением различия притом таким выражением, в котором отсутствует какая-либо возможность изменения, динамика. Противопоставление А и не-А статично. Но Ж. Делез предлагает заменить не-А на dА, т.е. на дифференциал или, что более корректно, на изменение А, как DА. Рассматривая природу двузначной Булевой алгебры (1;0), мы обнаруживаем ее источник в логике Аристотеля, где (1;0) имеют смысл истинно - ложно. Понятно, что истина исключает ложь, как ясно и то, что 1 - это нечто противоположное нулю. Законы, на которых основываются логические операции, порождаются смысловой комбинацией союзов и символического выражения истины и ее отрицания - лжи.(А Ъ не-А, А и не-А, и т. д..) Аналогично строится и булева алгебра. Двузначная система - это статическая система, в которой не может быть на уровне структуры формализовано изменение, а кодируется лишь различие, которое носит фиксировано статичный характер: 0 отличается от 1, но не переходит в нее. Это уровень представления, или дискретного описания восприятия в пространстве. Но ведь мы воспринимаем вещь целиком, как единое целое. Не просто как дискретно отделенное друг от друга: белое, круглое и пушистое, а как едино данное. Например, как зайчика. Запись dА или DА дает возможность символически представить сам процесс изменения А. Но мы можем рассматривать не-А как крайний предел изменения А. Тогда возможна формализация промежуточных значений изменения А и не только. Речь идет о том, чтобы формализовать само изменение А в не-А, или приближение dА к не -А как своему пределу. Согласно Ж. Делезу, А и не-А предельно максимальное различение, доведенное до противопоставления. Запись DА дает возможность рассматривать различение, не как статическое состояние, что мы обнаруживаем в случае с противопоставлением А и не-А, а как динамический процесс, генезис или становление А. Таким образом применяя dА мы можем отказаться от таксономической операции образования классов, основанной на статическом представлении, согласно общему признаку или совокупности признаков и соответственно, что более важно, отказаться от закона обратного соотношения объема и содержания понятия. Как известно, чем большее количество объектов охватывает понятие, тем уже его содержание. Распределение индивидов производится согласно присущему им общему признаку или совокупности признаков. Образование класса индивидов носит таким образом статический характер, так как в процессе образования множества сам общий признак не меняется потому, что имеет определенное логическое содержание. Например, мы относим индивид к классу только при условии наличия у него определенной совокупности признаков, например, круглое, белое и пушистое. Любой объект, у которого мы фиксируем наличие этих признаков, мы относим к данному классу. Но здесь нет никакого генезиса, поскольку индивидуальные черты или различия объектов при подобном способе образования класса не учитываются. Соответственно становится понятен и смысл закона обратного соотношения объема и содержания. Чем больше признаков мы включаем в понятие об объекте и увеличиваем тем самым его содержание, тем меньшее количество объектов будет ими обладать. Так происходит потому, что содержание признака или совокупности признаков, мы определяем заранее. И этим самым оно статично определенно. И согласно формально- логической процедуре, оно должно иметь определение обладающее четкими границами. Но восприятие подобия в объектах происходит совсем иначе. Мы не имеем в восприятии четко определенного критерия согласно которому обнаруживаем подобие и различие вещей. Скорее всего акты таксономии возможны на основание уже данного в восприятии подобия и различия феноменов. Поэтому модель образования классов согласно установленным заранее признакам носит больше статический характер и совсем не призвана отразить становление феноменов в их различии и повторении. Запись dА позволяет внести динамику и генезис в формальные операции. Так основание для генерирования классов(в данном случае это уже будет именно генерирование) само будет изменятся. Оно уже больше не будет статичным понятием полученным путем обобщения через отвлечения от частных признаков. Скорее теперь оно больше будет походить на идею семейного сходства Витгенштейна. А сам процесс получения образа путем его изменения можно назвать генерирующим синтезом. Термин, который вводит Г.Д. Левин (ж. Вопросы философии,№ 9, 1998 г., Анализ и синтез в геометрии), когда рассматривает процесс образования многогранника Рашига из многогранника Эйлера и превращение формулы Рашига в формулу Эйлера. Левин проводит различие между формально-логической процедурой обобщения и понятием геометрического синтеза. Он обнаруживает, что при переходе от многогранника Эйлера к многограннику Рашига наблюдается нарушение закона обратного отношения объема и содержания понятия. Формула Эйлера содержится в формуле Рашига и выводится из нее при придании переменной n одного из ее значений. Содержание понятия обобщающей формулы включает в себя содержание понятия обобщаемой, при росте его объема. Но это уже будет не формально-логическое обобщение, а генетическое. И множества предметов, обладающих подобным свойством, называются генетическими множествами. Левин отмечает сходство идеи генерирующего синтеза с идеей семейных сходств Витгенштейна. Можно предположить общую логическую интерпретацию формализации генезиса или изменения. Рассматривать DА в зависимости от изменения его свойств:(C,U,Z). Свойства C, U, Z находятся в состоянии связи, или отношения и не являются поэтому дискретными элементами. Их континуальная взаимосвязь имеет не оконченный характер. При этом основание по которому происходит генерирование множества объектов является порождающим основанием, и имеет своим структурным элементом неопределенность (символический знак »), которая и дает возможность менять основание по которому происходит образование или, точнее, генерирование множества объектов. Таким образом, наше восприятие порождает объекты на основании включения их в уже имеющуюся систему отношений. Основание генерирования само способно на изменение, порождая объекты с новыми свойствами. Основание генерирования класса объектов обладает свойством конституировать подобие и различие феноменов и поэтому скорее может называться образом или гештальтом, нежели общим признаком. И этот образ при переходе от одного объекта к другому может сам изменять свое содержание, поскольку это свойство к изменению уже заложено в нем. Мы действительно, в этом случае, имеем дело со становлением и становящимися феноменами, в равной степени обладающими как подобием так и различием. И генерация класса происходит на основании общего, но и на основании его изменения, ибо образ способен включать в себя не только подобие, но и различие феноменов. Таким образом, формальная запись DА оказывается более близкой к протеканию познавательных процессов, чем оппозиционная структура А и не-А.
Март 1999 г.