Весенне-летний календ.-земледельчие праздники.
Масленица
Самым веселым и разгульным весенним праздником слыла в народе Масленица. Некогда она справлялась в период весеннего равноденствия (24-25 марта). Языческая Масленица после крещения Руси была принята православной.
Этот праздник олицетворял пробуждение природы от зимней спячки, вселял надежду на обильный урожай своими веселыми песнями, солнечными блинами, обилием угощений, карнавальной обрядностью.
"Встреча" Масленицы происходила в понедельник, Вторник звался заигрыши. В этот день начинались масленичные игрища. Для девушек повсюду устанавливались качели. Воздвигались снежные городки. Играющие делились на две команды: одни осаждали городок, другие обороняли его. Борьба заканчивалась полным разгромом городка. Вместо упомянутой осады городка иногда устраивались кулачные бои, которые составляли любимую потеху русского народа. Шли "стенка на стенку", доставляя этим немало удовольствия зрителям, а себе причиняя часто и вовсе невеселые последствия: сломанные ребра и выбитые зубы.
В Масленую среду начинали лакомиться масленичными яствами, потому и называли ее "лакомкою". В четверг шел самый широкий разгул; оттого-то и звали его "разгуляй-четверток", или "широкий четверг". Пятницу величали "тещиным вечерком". В этот день зятьям полагалось навещать тещ. Суббота звалась "золовкиными посиделками". Невестки должны были приглашать к себе золовок. Воскресенье, последний день Масленицы, имел несколько названий: проводы, прощанье, целовник и Прощеный день. Люди как бы вступали в новую жизнь, и потому в воскресенье просили друг у друга прощения за старое со словами: "Прости меня, пожалуй, буде в чем виноват перед тобой". Прощение заканчивалось поцелуями и низким поклоном. Ходили на кладбище просить прощения у родителей. Туда и обратно полагалось идти, соблюдая молчание.
Герасим-грачевник (4 марта/17 марта)
Издревле считалось, что Герасим-грачевник пригоняет с теплых стран первых вешних птиц — грачей. Верили, что если грачи прямо на старые гнезда летят, то весна будет дружной: полная вода сбежит вся разом. В этот день деревенские ребятишки бегали к деревьям с прошлогодними грачиными гнездами — "грачей следить". Бытовало еще одно интересное поверье, относящееся этому дню. В народе говорили: "Герасим-грачевник не одного грача на Русь ведет, а и со Святой Руси кикимору гонит", ибо в это время только и можно было устрашить сего вредителя рода человеческого. Кикимора — злой дух дома, и если облюбует она чей-нибудь двор, то не избежать хозяевам беды. Одна защита — на Герасимов день попросить знахаря об изгнании непрошенной гостьи. Изгнание совершалось с особыми заговорами. Накануне обряда хозяева перебирались к соседям, оставляя дом в полном распоряжении знахаря. Он обметал все углы, выгребал золу из подпечка и оставался в избе до самого вечера. После чего объявлялось, что нечистая сила ушла восвояси на веки вечные.
Красная горка
На красной горе, На всей высоте, Крестись и молись, Земно кланяйся!
Последний день пасхальной недели называли Красной горкой. Еще в дохристианские времена на Руси весной отмечали Красную горку (Ляльник). Праздник проводился на возвышенности, потому и называли его Красная (или Девичья) горка. По всем холмам зажигались в этот день священные костры в честь Дажьбога. Именно во время этого праздника Снегурочка прыгнула через костер и превратилась в белое облачко. Слова "Красная горка" означали для людей весну с ее красным солнышком. Весна красная, т. е. красивая, веселая, оживленная долгожданным теплом и водами, сбросившими ледяные оковы.
В одних краях Красною горкою называли первое воскресение после Пасхи, в других — Юрьев день, но везде так величалась весенняя пора, удобная для свадеб, свободная пока от тяжелого земледельческого труда. В этот день совершалось закликание весны. Оно начиналось с солнечным восходом и проходило на той же Красной горке. При первых лучах солнца молодежь с выбранной "хороводницей" во главе приступала к исполнению старинного обряда. Хороводница выходила на середину круга и произносила заклинание.
Присутствующие при заклинании повторяли слова, вставляя полюбившееся каждому имя. Затем затягивались песни. Красная горка считалась девичьим праздником, и поскольку в этот день происходят свадьбы и идет усиленное сватовство, то на игры являлись обычно все девушки до единой — в лучших нарядах, одна другой краше. Дурной приметой считалось, если парень или девушка сидят на Красную горку дома: такой парень или совсем не найдет себе невесту, или женится на рябой уродине; а девушка или весь свой век в девках просидит, или выйдет за последнего замухрышку.
Радоница
На следующий за Красной горкой день праздновалась Радоница. С древнейших времен славяне отмечали этот праздник в честь Рода — творца Вселенной, бога воды небесной (дождя) и земной (родников), первейшего славянского бога, вдохнувшего жизнь в людей. Перед праздником женщины окуривают углы дома вереском или можжевельником, зажигая его на сковородке. Затем все домашние скачут через этот огонь, чтобы избавиться от грехов и болезней. Хвойными ветками украшают дом. Чтобы в праздник умыться с серебра и с золота, накануне складывают в чаши с водой золотые и серебряные кольца. С вечера пекут квадратные печенья, разделенные крестом — символом плодородия, которые потом смешивают с посевными семенами.
На Радоницу обращались к умершим предкам с просьбами о покровительстве семье и дому. Молодые испрашивали у предков благословение на союз да любовь.
В этот "родительский понедельник" (в иных краях — во вторник) ходили поливать могилы медом да вином, оставляли там пироги и чищеные яйца — угощали "родительские душеньки". На погосте жгли поминальные костры. В эту пору люди идут на кладбище к могилам своих близких — приводят их в порядок, затем устраивают поминальный обед. На могилке или на столике радом с нею расстилают скатерть и раскладывают принесенную еду и напитки. Традиционное поминальное кушанье — кутья. Отведав кутью, пьют водку или вино, не чокаясь, вспоминал теплыми словами умершего. Уходя, оставляют на могилах пироги, пасхальные яйца, блины. Поминальную стопку водки выливают на могилу или оставляют на ней. Поминовение родителей продолжается и в следующие дни недели, называемой в православном календаре Фоминой неделей. Поминовение свершается не только на кладбищах, но и дома. Добрые хозяйки всю Фомину неделю оставляют на ночь на столе кушанья, веря, что "покойнички, наголодавшиеся за зиму", заглядывают в эту пору в свои прежние жилища — повидаться с родственниками, памятующими о них. Во вторник на Фоминой неделе деревенская детвора "окликает" первый весенний дождь. С самого утра следят все за небом. При виде облочка кричати ему-это непременно приносило счастье.
В некоторых местностях в субботу на Фоминой неделе происходило изгнание смерти. Для проведения этого древнего обряда в полночь со всего села сходились старые и молодые женщины и, вооружившись метлами, кочергами, ухватами и всякою домашней утварью, гонялись по огородам за невидимым призраком древнеязыческой славяногер манской богини Мораны, выкликая ей проклятия. Считалось, чем дольше и ревностнее устрашать гонимый призрак, тем надежнее избавлялось село от всяких повальных болезней на предстоящее лето.
Юрьев день
В земледельческом календаре 23 апреля/6 мая известно как Юрьев день — Егорий вешний, который является важной вехой в деревенской жизни: первый раз отгоняют на летний выпас наголодавшуюся за зиму скотину. Выгон происходит непременно на утренней алой зорьке, рано-ранехонько, когда еще дымятся луга росою. Эта роса, говорили знающие люди, дает коровам богатый удой и делает их на диво тучными и здоровыми. По-видимому, это живучее поверье идет еще из языческой старины, когда почитали оплодотворителя земли, громовержца Перуна, выгонявшего свои стада дожденосных коров (туч) на небесные луга. Роса представлялась нашим пращурам пролитым за ночь молоком этих коров; потому-то и приписываются ей столь чудесные свойства. В некоторых местах существует обычай привязывать к хвосту первой коровы зеленую ветку. Сметая с травы ночную росу, она как бы обеспечивает изобильный удой всем другим идущим вслед за нею коровам. Выгоняя скот на пастбища, полагалось стегать его вербой. Верба — растение, которое первым оживает по весне, и ее прикосновение должно было увеличить плодовитость скота. Вокруг животных проводили топором по земле круг, чтобы" оградить их от бед, — топор служил символом небесного оружия (молнии), являлся магическим предметом. Во многих южнорусских местах старинный обычай заставлял окачивать водою пастуха перед первым его выходом на весеннее пастбище. На первом привале "всем миром" готовили угощение для пастуха с подпасками. Едят, пьют пастухи да не забывают заклинать святого Юрия - Ёгория, чтобы оберегал он от всякого лиха, от всякой напасти.
У западных славян встречу весны приурочивают к весеннему Юрьеву дню. В Сербии, Боснии, Герцеговине, а также в Болгарии, в каждом семействе колют на этот день белого барашка, как бы принося его в жертву св. Георгию Победоносцу**. Обреченной жертве связывают ноги, на голову надевают цветочный венок, завязывают глаза, рот мажут медом, а к рогам прикрепляют зажженные восковые свечи. После всех этих приготовлений хозяин семьи громко читает молитву св. Георгию, кадит ладаном и затем, занося нож над барашком, провозглашает: "Св. Герги! На ти ягне!" и режет. Кровь барашка собирается в чистый сосуд и дается как целебное средство против разных болезней, а мясо жарится и съедается всей семьей. Кости барашка осторожно собираются и зарываются в землю.
В прикарпатской округе в этот день пеклись пироги из сдобного теста в виде барашков, в Литве повсюду при входе в церкви продавались восковые изображения коров, овец и лошадей. У чехов существовало старинное поверье: если у кого-то есть дубинка, которою убита змея на весенний Юрьев день, тот смело может идти в самый кровопролитный бой. Он делается неуязвимым ни для пули, ни для сабли.
Троица - Зеленые Святки
Семицкая — седьмая после Пасхи — неделя, заканчивающаяся Троицыным днем, носит название Зеленых Святок. Именовали ее также русальною, зеленою, клечальною, задушными поминками, каждое из названий находит свое объяснение в пережитках славянского язычества.
После Троицы и до Успения (15 августа/28 августа) прекращались хороводные игры. Семицкие хороводы сопровождались особыми обрядами, посвященными "березке-березоньке", которой воздавались почести как живому олицетворению древней богини весны.
В некоторых местностях на Семик обвивали лентами какую-нибудь кудрявую березку, растущую на берегу речки и пели ей старинные песни. Кое-где березу украшали полотенцами-убрусами, иногда рядили в платье или делали куклу, которую называли "березка", и водили вокруг нее хороводы, ходили, распевая, с ней по саду, а потом "топили".
В языческом прошлом славян Семик являлся прообразом союза неба с землей. Схожие весенние празднества, посвященные цветам и деревьям, существовали еще у древних греков и римлян. У германцев был так называемый "праздник венков", который имел много общего с Семиком. Зелень и цветы до сих пор составляют отличительные признаки празднования Троицына дня. Церкви и дома повсюду украшаются в этот день ветками березы. "Русальною" эта неделя звалась потому, что бытовало поверье о русалках, выходящих в это время из своих водных обиталищ. Помимо уже описанных проводов и "похорон" русалок, Зеленые Святки включали в себя крещение и похороны "кукушки" как ритуальное преодоление возможного одиночества и незамужней жизни девушки. Кукушка — вещая птица, олицетворявшая богиню жизни Живу. В старину девушки и молодицы под руководством старухи-позыватки собирались втайне от мужчин и шили наряд для Живы. Поутру они шли в лес искать траву — кукушкины слезки, иначе — любку двулистную. Они вырывали стебельки с корнем и обряжали Живу в припасенные наряды. Получалась куколка — "кукушечка". Девушки набрасывали платок на свитые ветки стоящих рядом березок и клали на него "кукушечку". Они поочередно целовались с избранницей через венок над колыбелькой до трех раз, каждый раз меняясь местами, напевая общую хороводную песню:
Кумушка, голубушка, серая кукушечка; Давай с тобой, девица, давай покумуемся! Ты мне кумушка — я тебе голубушка.
После этого девушки менялись платками, кольцами, чтобы передать с ними частичку своей души. По окончании праздника девушки забирают кукушечку домой — на счастье. А молодухи по корням кукушечки пытаются угадать, кто народится: длинный корень предвещает мальчика, короткий — девочку.
Известны и похороны Костромы. Кострому делали из соломы и наряжали в женскую одежду. Кукла-чучело, называемое Костробунька, наряжалось по-мужски. Мужское и женское начала во время летнего расцвета природы оказывались одинаково значимыми. Название этих персонажей связывают с русскими словами костерь, костра и другими обозначениями коры растений. При проведении ритуальных похорон Костромы участвующие разделялись на две группы: одна охраняла чучело, а другая пыталась внезапно напасть и похитить его. Борьба заканчивалась разрыванием чучела на части и под ритуальный плач разбрасыванием его по полям.
Так продолжалось разгорание лета до его "макушки" — недели от Ивана Купали.
Иван Купала
В языческие времена главным летним праздником был день летнего солнцестояния (21 или 22 июня), когда дневное светило достигает наивысшего проявления своих творческих сил, делает первый поворот на зиму. Многие поверья и ритуалы, связанные с ним, оказались позже приуроченными ко дню Ивана Купалы (24 июня/7 июля).
Купальские обряды, совершаемые в канун праздника ("ночь накануне Ивана Купалы"), включают сбор целебных трав и цветов, плетение венков, украшение зеленью построек, разжигание костров, уничтожение чучела, перепрыгивание через костер или через букеты зелени, обливание водой, гадания, выслеживание ведьмы, ночные гуляния вокруг купальского костра в ожидании "игры солнца". В народе верили, что в ночь на Купалу деревья и животные разговаривают, травы наполняются особой живительной силой, поэтому знахари торопились собрать их. Но главным мотивом этого праздника является выпроваживание, изгнание нечистой силы, которая, по народным верованиям, особенно опасна в это время. В эту ночь не полагалось спать, поскольку ведьмы, колдуны, оборотни и русалки вредят во всю Мощь своей вредоносной силы: отбирают у коров молоко, портят хлеба. В лесу шалит Леший — пугает и заводит в чащобу.
Кроме целебных трав, в ночь на Ивана Купалу народное суеверие советует искать лютый корень, любисток-траву, перелет-траву, разрыв-траву. Верили, что с помощью paзрыв-травы можно ломать все замки, сокрушать все препоны и разрушать преграды.
Папоротник.
Для того чтобы добыть цветок папоротника, надо было накануне светлого праздника Купалы отправиться в лес, захватив с собой скатерть и нож. Найти куст папоротника, очертить около него ножом круг, разостлать скатерть и, сидя в замкнутой круговой черте, не сводить глаз с растения. Лишь только загорится цветок, тотчас сорвать его и спешить домой, накрывши себя скатертью, а дома тем же самым ножом разрезать палец или ладонь руки и в сделанную рану вложить цветок. Тогда все тайное и скрытое станет ведомо и доступно.
Впрочем, сказывали в народе, что заполучить цветок папоротника можно было и случайно, не ведая того. В одной быличке рассказывалось, как человек отправился в ночь на Ивана Купалу в лес, разыскивать пропавших волов. В полночь ему в лапоть упал цветок папоротника. В тот же момент человек сразу узнал, где находятся его волы, стал понимать язык птиц и зверей, увидел спрятанные в земле сокровища. Однако по дороге домой жар-цвет стал жечь ему ногу, и человек, вытряхнув лапоть, потерял цветок, а с ним — и свои чудесные знания. Много ходило в народе окрашенных мифологическим суеверием рассказов про ночь на Ивана Купалу. Главная роль в праздновании Ивана Купалы отводилась двум традиционным обрядам — купанию в воде и возжиганию ритуальных костров, которые, по старинным представлениям, предохраняли человека и его богатство от всяческого зла. Костры настолько были связаны с сущностью праздника летнего солнцестояния, что их тоже называли "купалой".
День Перуна (Илья-пророк)
Начиналась жатва. Считалось, что первый сноп обладает магической силой: его украшали цветами и лентами, с пением вносили в дом и ставили в Красный угол. Ему приписывалось и целебное воздействие, поэтому зернами этого снопа кормили заболевших людей и птицу, соломой — слабую скотину.
Лето перешагнуло свой знойный пик — Перун громыхает, осень подступает. День св. Ильи-пророка (20 июля/2 августа) с незапамятных времен справляется с особыми, веками установившимися, обрядностями. Илья-пророк вобрал в себя черты языческого Перуна-громовержца, и многие древние обряды сохранились в праздновании этого дня. В ведении Перуна были самые страшные и самые благодатные силы природы — гром, молнии и дожди, от него зависело плодородие земли. Подобным образом представляли и Илью-пророка. Считалось, что он развозит по небу воду для святых, а если расплещет, то вода обращается в дождь. Гром же происходит от стука его небесной колесницы по небесной мостовой, молнии — стрелы, которыми он поражает нечистую силу. Последняя, отчаянно сопротивляясь, превращается в различных зверей — лисиц, волков, черных кошек, собак. Потому в день Ильи-пророка запрещалось пускать в дом домашних животных — опасались, что это злой дух, которого стрела громовержца может настигнуть в избе, и изба сгорит. Некоторые представители нечисти — вероятно, от бессильной злобы и страха перед грядущей карой — гадили человеку из последних сил. Так, неделя перед праздником Ильи-пророка считалась еще более опасной для купания, чем русальная.
Перунов день почитался грозным и опасным днем. Чтобы предохранить избу от удара молнии, на ее причелинах вырезали символ Перуна — "громовой знак": колесо с шестью спицами. Другим предохранительным средством от молний являлся так называемый "чертов палец" (белемит или песок, сплавленный ударом молнии в конусообразный камешек): его бережно прятали и тщательно сохраняли. Дом же, в который попадала молния, не тушили, считая это Божьим проявлением. Замечено, что если под кровлей живут голуби или ласточки, то этот дом не горит.
В Ильин день не выгоняли и скот в поле на пастбище. Народ хранил убеждение, что в этот праздник открываются волчьи норы, и весь зверь бродит на свободе. Кроме того, существовала опасность, что разгневанный пророк может поразить и выгнанную в поле скотину, и пастуха. Боялись не только грозы, но и змей, которым в этот день дана воля. Чтобы умилостивить грозного громовержца, совершалось множество обрядов. В некоторых местностях ему в жертву приносили быка, которого потом съедали всем селом. В Пермской губернии в часовни, посвященные Илье-пророку, приносили жареные или печеные козьи или бараньи головы с горохом, служили святому молебен и испрашивали у него защиты козам, баранам, гороху, и под видом его — всему растущему на полях и огородах. В этот день пекли хлеб из новой ржи и приносили в церковь для благословения.
После дня Перуна заканчивалось активное лето, наступала пора сбора плодов. В августе проходила череда праздников с условным названием праздники урожая. Большинство из них не имели постоянную дату, и о них чаще всего известно по соотнесенности с христианскими праздниками.
Медовый Спас
Медовым Спасом называют 1 августа/14 августа, потому что в этот день пчеловоды второй раз подрезывают ульи с медом. Отцветают медоносы, и пчелы перестают носить душистый взяток. Срок стараются соблюдать точно, ибо, по поверьям, если пчельник не заломает сота, то соседние пчелы вытаскают весь мед. В этот день первый раз едят мед, варят из него квас и угощают всех гостей. Пекут пироги с пшенной кашей и медом, маковники. Для этого запаривают мак кипятком, дают постоять 3-4 часа, растирают, добавляют мед или сахар и снова растирают. Добавляют воду, чтобы получить маковое молоко густоты жидкой сметаны, в него бросают коржи. (Сейчас мак используется как добавка к мучным и кондитерским изделиям, а раньше, до появления подсолнечного масла, постное масло получали из макового зерна).
Яблочный Спас
Яблочный Спас справляют 6 августа/19 августа и считают большим праздником земных плодов и встречи осени. Другое его название — Спас-на-горе. В этот день Церковь освящает плоды нового урожая. Из трех Спасов Яблочный Спас — самый главный. До его наступления не полагалось есть никаких плодов, кроме огурцов. Верили, что если тот, у кого были умершие дети (а смерть в те годы вовсю косила детей), ест до Спаса яблоки и груши, то на том свете в этот день ребенку не дадут из райского сада ни яблочка — в наказание за родительскую невоздержанность. После освящения часть плодов отдавали нищим, также яблоки раздавались всем прихожанам и посылались на дом к больным. Те, кто не исполняли этот обычай, вызывали всеобщее презрение.
Накануне Яблочного Спаса в некоторых местностях происходило в деревнях заклинание сжатых полей, "заклинание жнивы". Это делалось для того, чтобы нечистая сила не поселилась на жниве и не выжила с пажитей скот, осенним пастбищем которого будут пустеющие после сенокоса поля. Рано поутру, вместе с зорькой, выходили на поля старые люди и приговаривали, обратясь лицом к востоку: "Мать-Сыра-Земля! Уйми ты всякую гадину нечистую от приворота, оборота и лихого дела!". После этих слов заклинатели поливали землю принесенным конопляным маслом из стеклянной посуды, что являлось несомненным пережитком старинной языческой умилостивительной жертвы. Затем, обратясь на запад, произносили следующие слова: "Мать-Сыра-Земля! Поглоти ты нечистую силу в бездны кипучие, в смолу горючую!" Вновь возливалось масло на землю, и заклинатель поворачивался лицом на юг. " Мать-Сыра-Земля! Утоли ты все ветры полуденные со ненастью, уйми пески сыпучие со метелью!" Эти слова сопровождались новыми возлияниями, после чего — обратившись к северу — изрекалась заключительная часть полуязыческой молитвы: "Мать-Сыра-Земля! Уйми ты ветры полуночные со тучами, содержи морозы метелями!" Склянка с маслом, вслед за этими словами, бросалась со всего размаха наземь и разбивалась. Существовало поверье, что сила этого заклинания действительна всего только год, и необходимо повторять его каждое лето накануне Второго Спаса.
Жители Русского Севера особо справляли Горохов день. Они выходили в поле и угощали друг друга зелеными стручками, распевая гороховые песни. В эту же пору в некоторых местностях устраивали общие столования — ставили на улице столы со всевозможным угощением. Со второго Спаса начинается самое изобильное урожайное время.
Ореховый Спас
К третьему Спасу — 10 августа/29 августа — обычно созревают орехи, поэтому он и называется ореховым. Другое его название — Спожинки. К этому дню, по народной традиции, полагалось успеть дожать последний сноп в озимом поле. Потому, наверное, и называется он еще Спожинками-дожинками (Спожинать — кончать жатву, дожинать хлеб). Другой вариант — Госпожинки (от слова Госпожи, то есть Владычицы). 27 августа праздновали овсяницу — по случаю окончания уборки овса. Косари подносили хозяину овсяный сноп в виде чучела и получали подарки и угощение.
К концу августа жатва заканчивалась. Последний сноп — так же, как и первый — считался магическим, его сохраняли до Нового года, он символизировал благополучие дома. На Третий Спас существовало обыкновение загадывать о посеве. Из последнего снопа брали три колоска и зарывали в землю в укромном месте. Если раньше и лучше всех взойдут зерна первого колоса — значит, лучший урожай даст в будущем году ранний сев; если зерна второго — средний, третьего — поздний.
В эту пору земля бывает именинницей. Нельзя ни копать, ни рыть ямы, ни пахать. Делается это для того, чтобы не обидеть кормилицу-землю, чтобы не осерчала она, и без того своенравная, тугая на подъем, скупая на милости. Люди задабривают ласковым словом и подношениями землю и те силы, которые ей служат: полевиков, полудницу.