Том 1. Глава 6.
«Мой способ окончания войны»
Новая работа
Когда я вернулся в деревню я немедленно поговорил с патриархом и решил, чтобы меня наняли.
Не то чтобы я думал об этом, как об искуплении, но я решил сделать что-то, чтобы уменьшить число жертв. Омар тоже пришел со мной.
Я пытался обговорить с ним это, уверяя, что когда я получу эту работу, ему не нужно будет сражаться, но он отказался с улыбкой на лице.
«Арата, ты еще не использовал настоящее оружие, не так ли? Командир должен быть на поле.»
Я не мог с этим поспорить. Я был глубоко благодарен ему и хотел однажды рассказать ему правду.
Я немедленно начал организовывать подразделение. Я собираюсь перестроить тактическое подразделение S, используя половину членов команды C. Соберу детей-солдат, которые бросили свои профессиональные обязанности со времен атаки и вернулись в деревню, и сформирую группу, которая будет соответствовать примерно двум тактическим подразделениям S.
Я сделаю этих детей, включая Джибрил, полезными. Так их не бросят или не продадут. Я думаю, что если они будут полезны для обороны деревни, мне не придется использовать их в чрезвычайной ситуации. Для деревни, они все равно что мусор на утилизацию, так что это будет легко уладить.
Когда я рассказал Омару об этом, он выглядел благодарным и сказал, что если так все и будет, то наша борьба действительно имеет смысл.
Разрешение было дано немедленно. Отец Джибрил поддержал меня.
Вечером, после распределения, во время которого я поблагодарил его за разрешение сформировать отряд, отец Джибрил проводил меня до крыльца.
«Я и не думал, что ты сделаешь из Джибрил не жену, а солдата.»
«Так получилось.»
После того как я сказал это, он похлопал меня по плечу, широко улыбаясь. Я не знал о чем он думал в тот момент.
«Что ж, жена героя тоже должна быть героем.»
Я просто молча улыбнулся. Я подумал, что просто позволю ему выговориться.
После этого я побежал к Омару. Теперь мы жили вместе.
«Омар, нам дали разрешение.»
Он похлопал меня по плечу, широко улыбаясь. Похоже это был универсальный жест.
«Когда я услышал твой план, это показалось мне хорошей идеей. Но я задавался вопросом: все ли пройдет хорошо с получением разрешения. Тем не менее ты получил его. Ты действительно великолепен.»
Я горько улыбнулся. Иногда Омар слишком перехваливает меня.
«Это было легко. Они переоценивают мои способности. Если быть точным, они считают, что мои командные навыки находятся на высоком уровне.»
«Я считаю твои навыки действительно на высоком уровне, но что насчет их?»
«Конечно, лучше всего было бы дать мне команду, но нашлись бы люди, которых не устраивало бы находиться в подчинение у чужеземца.»
Омар обдумывал мои слова какое-то время, а затем кивнул. Я тоже кивнул и сказал:
«Поэтому они согласились создать другое подразделение под моим командованием.»
«Это магия. Арата, ты сможешь продать пианино безрукому племени.»
«Я признаю. Я плохой парень.»
«Это была старая китайская поговорка.»
«Тогда спасибо.»
Мы вместе посмеялись, не издав не звука.
Так или иначе, пока что я предотвратил роспуск детей. Это первый шаг. Далее, я должен не дать этим детям умереть в перестрелках.
Я буду карабкаться шаг за шагом и добьюсь хорошего финала.
Пули и жизнь
Со следующего дня я немедленно начал сбор людей и снаряжения.
Иногда, большое количество патронов гораздо лучшая защита, чем здания или траншеи. Это спасет детей.
Когда солдаты находятся под огнем, они пригибают свои головы. Но в таком состоянии, даже если они будут отстреливаться, точность их стрельбы весьма сомнительна. Обе стороны обстреливают друг друга из-за укрытий. В этот момент важно, чтобы не было никаких жертв. В сегодняшних войнах, это обычное дело, когда под пятью тысячами пуль не умирает ни один человек. Если появляется жертва, это значит, что противник не прятался. Такое происходит, когда у тебя заканчиваются боеприпасы или, когда противник обходит тебя и отрезает от остальных.
С такой точки зрения, наличие резерва боеприпасов может сохранить детей лучше, чем траншеи или любые другие укрытия. Вот почему я вложил все свои силы в обеспечение их боеприпасами. Однако, компромиссы неизбежны. Когда не так много патронов, нет другого выхода, кроме как банзай-атака(это стремительное наступление).
Возле нашего с Омаром дома я сделал точку сбора боеприпасов и начал собирать их из различных мест.
Большинство из собранных боеприпасов были сделаны в Китае. Я слышал, что китайские бизнесмены добрались даже до этого региона. Учитывая растущее влияние Китая, я понял, что их звание мировой фабрики не было обманом. В любом случае, я благодарен за собранные патроны. Тем не менее это был не тот уровень к которому я стремился, поэтому я попросил Омара сократить количество боевых патронов во время тренировок так сильно, как он мог. Если у нас будет большое количество патронов, количество жертв уменьшиться. Я хочу такое количество боеприпасов, чтобы не было видно потолка и стен в месте, где они хранятся.
Я был в раздумьях, скрестив руки на груди. После чего кто-то позвал меня.
«Арата, здесь собирают боеприпасы?» - сказала Джибрил, подойдя ко мне. Когда я снова увидел ее с оружием, я хотел отвести взгляд, но смог это перебороть. Она держала коробку с боеприпасами в обеих руках.
С этого момента, я больше могу быть обманут никем и не могу отворачиваться. С этого момента это история о нас: обо мне, Омаре и Джибрил.
С этого момента, я не буду той стороной, которую обманывают. Я буду той, которая обманывает. Это повышение от плохого парня до истинного негодяя. Вот, что я сказал себе.
«Джибрил.»
«Да?»
«Прости, что втянул тебя в это.»
«Нет, все... благодарны. Нас не бросили или продали. Все хорошо. Мы не собираемся проигрывать взрослым.» - сказала она, улыбаясь.
«Я доставил вам массу неприятностей.»
«Все хорошо. Я поддержу тебя, Арата.» - когда она сказала мне это с улыбающимся лицом, я задумался, было ли мое решение правильным. Но я думаю, я должен продолжать верить в себя.
Создание карты
Приготовления продолжились.
Я не знаю, когда враг начнет вторую ответную атаку, но, в любом случае, думается мне, до этого времени не далеко. В этот момент я подумал, что потратил много времени, во время моей жизни в заключении. Я пожалел об этом. Я просто валял дурака. Какой же я эгоист.
Во время первой ответной атаки они использовали бомбардировку с воздуха, но на дне долины, в этой деревне, они не смогут нанести большого ущерба. После бомбардировки они вероятно придут по земле. Совсем не похоже, что враг остановится только на воздушной бомбардировке.
Разумно предположить, что не будет странным с их стороны, если они решат просто устроить резню. Особенно после предательства изнутри.
За тренировки отвечал Омар.
Я решил переделать тактическую карту. У меня она была в голове, но у других — нет. Мне точно будет нужно это, чтобы отдавать команды.
У людей из деревни тоже нет карты окрестностей, поэтому я считаю, что карта, которую я видел, должна быть сделана при помощи спутника или сфотографирована с воздуха. Как Гугл Карты. Я весьма уверен, что военные карты делают схожим образом.
В Японии, я бы пошел в интернет кафе и распечатал бы в качестве альтернативы гугл карты. К сожалению, несмотря на то, что здесь есть горы, здесь нет интернет кафе. Вероятно, я бы все таки не смог использовать этот способ, ведь такие малонаселенные области обычно представлены в маленьком разрешении. Я успокаивал себя, думая об этом.
К сожалению, у меня не было познаний в геодезии. Вот почему все началось так плохо. Но я слышал, что кто-то в деревне изучал геодезию в центральном университете, и, благодаря связям, этот человек быстро явился передо мной.
Важные горные дороги контролируются компанией или Американской армией. Вот почему я выбрал кратчайший крутой путь, по которому никто не ходил. Я пересек долину и отправил посланника, который пересечет горы пешком.
Дядя одного из мальчишек из команды C, по имени Муджараф, сделал это меньше, чем за пять дней. У него были впечатляющие усы и гораздо более современные познания, в сравнении с остальными в деревне. Когда он услышал мой план, вначале он нахмурился, но в конце концов согласился. По всей видимости у него было точно такое же мнение по поводу желания сократить потери.
Он принес карту, которая в основном была скопирована с карт оставленных армией бывшего Советского Союза. Он собирал их еще с университетских времен и принес мне, так как думал, что сделать карту(to survey for the map, to survey - производить съемку, производить землемерную съемку) будет невозможно.
Я думал, что сделать карту будет проще. Мне было стыдно из-за моего собственного невежества и я был благодарен ему за его благоразумность. Тем более, что у нас не было никакого копировального аппарата.
Карта была сделана в 1960-е. Я думал, что она была слишком старая, но вероятнее всего, это была самая новая. Я был напуган разницей в разведке между нами, моей компанией и Американской армией, но оценил тот факт, что моя память могла компенсировать недостающие части.
Жалобы делу не помощник.
Обсуждение с патриархом
Я часто посещаю жилища патриарха и Джибрил, и встречаюсь с ними по поводу различных договоренностей.
Патриарх, которого по моей бизнес-терминологии можно назвать ОО менеджером, говорит, что будет драться до последнего солдата. Еще одна банзай-атака не спасет детей, и многие жители деревни умрут.
Каждый день я пытался убедить его в том, для чего и где мы будем биться, и какие уступки мы получим в результате этих боев.
Война начинается из-за разницы во мнениях и заканчивается из-за обоюдного согласия, что обе стороны хотят закончить ее. В этом случае основным источником этой разницы является установленный транспортный путь, который пересекает автономную территорию этих людей. Правительство этой страны попыталось не портить отношения с Америкой, они не провели достаточно дискуссий по этому региону и принудили его. Это привело к военному конфликту, военным действиям.
Но эти действия ограничены. Они не могут продолжать всегда побеждать, не могут сражаться вечно. Я подчеркнул это. Взаимное согласие необходимо. Если это возможно, на ранних стадиях.
Патриарх был зол, но отец Джибрил заинтересованно кивнул.
«И так, что мы собираемся делать?» - спросил он. Я посмотрел на него и начал говорить.
Во-первых, собираются ли они сражаться? Если собираются — когда они начнут, и как закончат. Мы должны предположить это заранее.
Враги - это правительственные войска и американская армия. Но даже они не могут сражаться бесконечно. Я настаивал на этом. Они не могут вечно суетиться по поводу этого места. Компания не может продолжать заниматься такими войнами и конфликтами. Американская армия должна быть более занята другими вещами.
«Вы даже беспокоитесь о том, как враг закончит войну?» - сказал отец Джибрил так, будто он вот вот собирался начать аплодировать.
«Если мы собираемся ограничить ущерб до минимума, то да.» - ответил я.
На какое-то время воцарилось молчание.
Патриарх начал говорить, тяжело вздыхая.
«Чем это отличается от того, если бы мы сдались в самом начале?»
«Сдача принесла бы больше ущерба. Что нужно врагу, так это предостережение. Даже после того, как мы сдадимся, это ничего не изменит. Они могут сделать с нами две вещи. Быть добры к нам по своему или просто убить нас.»
Отец Джибрил горько улыбнулся и сказал:
«Это безумие.»
«Безумие? Эта деревня тоже, отправляя им солдат, ждала подходящего момента для удара, так что для них это так же сложно, как и для нас.»
Отец Джибрил посмотрел на меня и рассмеялся. Он напомнил мне Лансона. Это выглядело как выражение лица отца, смотрящего на своего талантливого сына.
«Человек не станет героем, если у него есть лишь храбрость. Ты действительно собираешься принести рассвет на эти земли?»
«О чем это вы?»
Отец Джибрил сказал, проигнорировав мой вопрос:
«У тебя есть планы по поводу того, как начать и закончить войну?»
«Есть. Пожалуйста, выслушайте.» - ответил я.
Рукопожатие под одеждой
Я решил отправить солдат на патруль, как я делал в компании. Хотя масштаб меньше. Все равно что отряд в сравнении с подразделением.
Я отдал строгий приказ полностью избегать боев, просто убегать. Я также не заставляю их носить оружие. Если мы в любом случае не сможем победить, лучше не носить слишком большой вес.
Если будет атакован непричастный человек, то порядок этих земель и военное положение превратятся в трясину. Потому что население станет чувствовать себя намного хуже. Я рассчитывал не на совесть врага, а на его здравый смысл.
«Становишься все более и более жадным. Независимо от того, насколько низок наш военный потенциал, ты не можешь пользоваться здравым смыслом врага.»
Я разговаривал сам с собой, суша бельё перед битвой. Мой галстук и костюм. Омар рассмеялся, полируя винтовку. Когда я нахмурился, он посмотрел на меня серьезно:
«Парень с военным талантом не показывает, что у него он есть, если он не в армии.»
«То есть?»
Положив оружие на колени, Омар сказал мне:
«Ты всегда жил в мире. Я думаю талант просто всегда спал в тебе.»
«Я думал, что никогда не смогу использовать его.»
«Но благодаря тому факту, что ты пробудил его, жертвы среди детей уменьшаться.»
«Разрешая им носить оружие, так?» - судорожно возразил я. Охладив свою голову мокрой рукой я сказал:
«Прости Омар. Я нервничаю. Я благодарен тебе. Очень.»
Омар улыбнулся.
«Мы ведь друзья, так?»
«Спасибо. Без этих слов я бы сам не додумался.» - ответил я.
И потом, не обращая внимания на то, где мы находимся, мы пожали друг другу руки.
Я сделал глубокий вдох и открыл рот. Если мне было что сказать, я думаю сейчас был единственный шанс.
«Омар. Когда я был на тренировке для новичков, я видел вещи, похожие на ту заброшенную деревню. Есть вероятность, что я сделал это. Тренировочный лагерь был в другой стране, поэтому я не могу знать наверняка, но...»
«Я так и думал. Ты всегда такой дерзкий, но в тот момент ты вел себя странно.»
Ответ Омара был более спокойным, чем я ожидал. Его глаза выглядели спокойными. Мне хотелось заплакать.
«Я не дерзкий. Просто глупый.»
«Одно и тоже. Ты не можешь определить чью-то значимость сам. Окружение может.» - сказал Омар.
«Я горд тем, что ты мой друг. И это твоя оценка окружением.»
Передряга
День, когда враг был пойман в сеть патрулей, которую создали дети, был ровно месяцем позже атаки на лагерь.
Сеть становится тонкой вдоль внешней стороны, поэтому вблизи самого дальнего края она распространяется только вдоль дороги. Самая дальняя патрульная линия находится на расстоянии 40 км. И это место, откуда пришел ответ.
По словам патруля, противник сформировал длинный ряд автомобилей - грузовиков и бронемашин. По-видимому, их средняя скорость в час не превышает 50 км.
Когда я получил этот отчет по радио, я решил отозвать патрульную сеть.
Я отозвал детей, оставив лишь минимальное количество следовать за врагом, а остальных отправил обратно в деревню. В следующий раз, я буду использовать их в качестве солдат.
Я связался с деревней.
Пока еще темно, мало-помалу я посылаю людей из деревни, чтобы укрыться в руинах. На протяжении ночи дети возвращались один за другим.
Пока я упаковывал пули в рюкзак, я сказал детям, что это нормально растрачивать их и отправил каждого на свою позицию.
Омар, выдвинувшийся вместе с детьми, сказал, что все будет хорошо. У меня не было оснований полагать, что так и будет, но я решил улыбнуться.
Я остался в деревне один. Сопя, я наклеил множество карт на одну из стен детской комнаты.
Давайте надеяться, что не будет помех и перехватов. Хотя, я слышал о таком чудесном электронном оружии только из историй Омара. Я не думаю, что хотел бы встретить что-то подобное сегодня.
Моя половина работы выполнена.
Я увидел Омара и осла(ПП: такой робот специальный, который грузы перевозит) за окном. Но не того сломанного робота, а настоящего, которого одолжила деревня. Они начали движение: Омар, дети и осел посередине.
Это выглядело так, будто большой черный добрый брат собрался с детьми на пикник. Я горько рассмеялся.
Чтобы забрать высохшие галстук и костюм, я вышел на крыльцо. Там было четыре ступеньки, на которых, обхватив колени, сидела Джибрил. Я попросил ее помочь мне с постиранным бельем. Она согласилась и озадаченная пошла вместе со мной.
Я хотел нежно взъерошить ей волосы и сказать, что она замечательная, но сдержался. Когда я был ребенком, я возмущался, когда кто-то поступал так со мной.
Тщательно высушенная одежда ощущается хорошо. Должно быть солнце было сильным.
Когда я завязывал свой галстук, Джибрил смотрела на меня с очень близкого расстояния. На расстоянии вытянутой руки.
«Завязывание галстука такое редкое явление?»
«Прости.»
Смутилась Джибрил.
«Только что я увидела крылья на твоей спине. Великолепные орлиные золотые крылья.»
«О чем это ты?»
Я рассмеялся.
Я не знаю должны ли золотые орлы умилять или пугать. А может это легенда племени Джибрил.
«Теперь, когда ты упомянула об этом, ты довольно часто называешь меня золотым орлом.»
«Это животное, которое величественно парит в небесах. Оно приносит рассвет.»
Я подавил в себе желание сказать что-нибудь негативное, просунул руку в рукав и, повернувшись к Джибрил спиной, спросил хорошо ли пиджак сидит на плечах.
Она сдержано поправила его и сказала, что все нормально.
«Я планирую вернуться в Японию, когда закончится эта война.»
Неожиданно я покраснел. Я вспомнил, что Софи постоянно спрашивала, может ли она поехать со мной в Японию.
Джибрил грустно натянула свой головной убор и скрыла свое лицо.
Только не влепи мне пощечину, подумал я. В то же время я был подавлен своим собственным равнодушием. Понимая ее ситуацию, я улыбнулся.
«О, я думал о том, чтобы создать свою собственную частную военную компанию. Как говорит Омар, у меня, видимо, есть военный талант.»
Джибрил не могла сказать ничего интересного и просто кивала.
«Омар скорее всего пойдет со мной. Я был бы счастлив, если бы все могли пойти со мной. Ну, пока нам нужно буквально заработать военные средства, чтобы перебраться в Японию.»
Джибрил вернула головной убор в исходное положение. Она посмотрела на меня слезящимися глазами.
«Но я был бы рад, если бы ты пошла со мной без всех этих отвратительных вещей. Ты согласна?»(ПП: под отвратительными вещами, гг имеет в виду то, что девочку хотели выдать за него замуж)
«Все нормально. Я пойду.»
Я кивнул, задаваясь вопросом, не ошибся ли я на английском языке в решающей части. Что если она подумала, что я прошу ее об этих отвратительных вещах.
Во всяком случае, я был поражен, что ее мокрые глаза немного изменились до улыбки, поэтому я не мог удержаться и нежно взъерошил ей волосы.
Ладно, я разрешу недопонимания позже. В первую очередь работа.
Битва начинается
Я был в детской комнате и смотрел на карту на стене с рацией в одной руке.
«Это Омар. Я на позиции.»
«Ок, Омар. Продвигаемся спокойно.»
«Никаких сомнений. Ты привык к этому.»
«Ок, вперед.»
Я убрал руку с кнопки радиопередачи и посмотрел на карту. Я слышал его голос и представлял ситуацию.
Враг остановил шествие в месте, расположенном в 20 км от деревни, потому что заметил разбросанные мины на дороге. Кажется один автомобиль был поврежден и создал затор.
Расстояние между автомобилями значительно сократилось.
Затем со всех сторон началась стрельба ракетами.
Я слышал, как Омар говорит: «БИНГО!». Похоже, грузовик взорвался и начал полыхать.
Я предполагаю, что во время атаки солдаты выскочили из грузовика, но из-за этого, хаос на дороге, вероятно, еще больше усилился.
Там летают пули из пулеметов.
Если бы они сдерживали пехоту и тщательно разведывали все маршруты, то могли бы избежать этого, но они, вероятно, не ожидали, что на таком расстоянии от деревни попадут в ловушку. В конце концов, это горная дорога. Она узкая, поэтому отправка пехоты на разведку замедлила бы скорость перемещение примерно на 3 км/ч.
Я расплатился с ними за то, что они сделали со мной во время обучения новичков. Вот что случается, когда ты чувствуешь себя в безопасности из-за того, что до твоей цели еще далеко.
Вы должны были провести патрулирование, но, к сожалению, эта область находится под моей юрисдикцией.
Я получил донесение от детей из команды A. Солдаты врага понесли потери от пулемета.
Слушая донесение, я представил себе ситуацию.
В армиях пулеметы распространены, они не могут нанести никакого ущерба противнику. Это оружие, которое служит для того, чтобы заставить противника спрятаться. То, что он действительно нанес урон врагу, говорит о том, что они не могут даже нормально укрыться.
«Это нормально, если ствол перегреется. Вы можете использовать все пули. Пожалуйста, стреляйте без остановки.»
Теперь пришло время воспользоваться ситуацией. Что ж, думаю минут через десять.
Я получил донесение от детей из команды D, что в задней части колонны, где все еще безопасно, отступившие солдаты начинают идти в обход. Я приказал начать ответное наступление.
Команда D начала стрельбу. Пытавшиеся пойти в обход силы остановлены. В эту группу входят опытные бойцы, которые действуют, как команда снайперов. Для обученной пехоты, снайперы, которые стреляют точно, более страшны, чем разбросанные пулеметные выстрелы. Вот почему они остановились. Если они покажут характер, игнорируя потери и просто двигаясь в обход...они не станут так делать. Враг хорошо знает, из каких снайперских винтовок были сделаны последние выстрелы. Все подразделение будет уничтожено.
Как я и предсказывал - согласно донесению, враг прекратил движение. Я был рад здравомыслию врага. Благодаря этому, ущерб обеих сторон будет минимальным. Если война — это грубый диалог, то теперь очередь врага говорить. Я хочу поладить с ними.
Хотя у нас получилось их остановить, они превосходят нас числом. Если мы дадим им шанс совершить еще один обход, все кончено. В итоге мы будем поглощены.
Прошло 10 минут. Сейчас, я думаю, настал момент, когда противник оправился от хаоса.
Я объявил окончание битвы и отступление всех подразделений. Пока нет жертв, мы сбежим. Я приказал им бросить пулеметы. У них нет способности как у электрических вентиляторов двигаться автоматически, так что враг вероятно заметил бы наши намерения. Но я думаю, что пока, все хорошо.
Пулеметы бесполезны для нас, поэтому просто оставим их всех. Я отдал распоряжение так же потратить все ракеты. Я сказал, что если они хотят, они могут также бросить и осла.
Дети без балласта отступили и исчезли в горах. По сравнению с величиной гор, человек невелик, но даже этот маленький человек важен с военной точки зрения.
Потому что его трудно обнаружить.
Врагу нужно продолжать битву, поэтому они, вероятно, не откажутся от оборудования. В этом случае, наши незначительные силы смогут убежать. В горах все по другому.
Я предположил, что если враг двигается со скоростью 4км/ч, ладно 3, то у нас есть 4 часа.
А пока я хочу сходить помочиться. Я не могу предстать перед детьми в мокрых штанах.
Окончание долгих воспоминаний
Враг плавно приближается.
Естественно они не размещают никаких тактических подразделений на дороге, которая ведет к деревне. Это меня беспокоит.
Я приказал взрослым бросить оборону деревни и обойти врага со спины.
Затем они вольны делать, что захотят. Я сказал, что они могут атаковать или не атаковать, но с одним строгим условием, они не должны сдаваться в плен. Если кого-то захотят взять в плен, то лучше умереть ради деревни. Я лишь добавил, что если они решат атаковать, то я не собираюсь помогать им.
За два часа до назначенного прибытия я поел и покинул деревню вместе с Джибрил. Я посмотрел на поля похожие на рисовые террасы. Это развеселило меня. Я не могу вести войну будучи сентиментальным. Поэтому мне пришлось отвернуться. Но все же, меня переполняла любознательность. Мне хотелось еще немного посмотреть.
Затем я занял позицию в довольно отдаленном от деревни месте.
Я разместился в месте, которое не участвует в обороне деревне. В противоположном направлении от противника.
Здесь было несколько траншей, подготовленных для перемещения, а также несколько ложных траншей. Три платформы с пулеметами, сделанные Омаром. Это был настоящий лагерь с видом на деревню.
Здесь был один тактический отряд S, занимающийся подготовкой. Я лично буду руководить им. Мы не собираемся делать ничего сложного, так что меня будет достаточно.
Враг остановился на входе в долину. Менее чем в 2 км от деревни.
Вдруг я услышал что-то вроде голоса из мегафона и наклонился, чтобы прислушаться.
«...» - я услышал лишь последнюю часть, в которой упоминался какой-то запрос.
«Я повторяю. Это предупреждение. Освободите пленника, освободите Арату. Если он мертв, отдайте его труп. Если вы не можете сделать это, мы атакуем деревню.»
Джибрил широко открыла глаза и посмотрела на меня.
У меня разболелась голова. Софи. Почему ты всегда делаешь все невпопад.
Я не заметил, как горькая улыбка появилась на моем лице. Когда я услышал этот голос, я потерял силы сражаться. Нет, если честно, я с самого начала не думал о сражении.
Вероятно, она выступила волонтером ОО для правительственных войск. Я представил Софи в этом окружении. Она ушла с работы или компания тоже вовлечена в это? Я думаю второе. Возмездие необходимо для бизнеса. Но они не хотят утратить свой военный потенциал или контрактников, так что они одолжили ОО.
Я внимательно слушал трансляцию. Софи говорила голосом, который никогда раньше не использовала. С грустью и серьезностью в голосе, она говорила о возвращении моего тела.
Я заметил, что кто-то держит меня за рукав. Это была Джибрил. Она покачала своей маленькой головой.
«Ты не должен идти к демону, Арата.»
«Это не демон. Скорее джин.»
«Это злой джин.»
Глупый джин. Нет, скорее джин-неудачник. К тому же, с ужасной интуицией. Я горько улыбнулся, думая, что какой бы она не была, она не злая.
Джибрил смотрела на меня, задержав свое дыхание, словно этот момент продлится вечность.
«Все нормально. Я не пойду туда.»
С надетым головным убором она вытирала слезы обратной стороной ладоней.
«Я рада слышать это. Правда рада.»
«Но теперь, у меня проблема.»
Я в безопасности, но теперь, когда я стал врагом, я не смогу связаться с ними.
Я честно не думал о борьбе, но если я раскрою свое имя здесь и сейчас, план будет разрушен.
Я немного подумал. Я переживал за Софи, но у меня не было другого выбора, кроме как молчать.
У меня на самом деле было чувство, что я делаю что-то плохое. Черт тебя побери Софи, у меня проблема. Мы не во всем соглашались, но у меня тоже есть чувства по поводу нашей своеобразной дружбы.
Хотя, даже если я вернусь в компанию, будущее деревни и детей будет в потемках. Мой план рушится.
В итоге я посмотрел на взволнованное лицо Джибрил и принял решение. Если мне нужно выбрать между девушкой и детьми, то для 30-летнего мужчины разумным выбором будут дети. Хотя я говорю о девушке, я не могу представить, чтобы она могла стать моей возлюбленной, или, вернее, я даже испытываю дрожь, когда это себе представляю. Если бы мы были вместе, мои нервы наверняка стачивались бы каждый день, словно наждачной бумагой. Пока, в конце концов, это бы меня не убило.
Я положил свою руку на голову Джибрил. Она выглядела так, будто вот-вот заплачет. Самое время показать актерские способности 30-летнего. Я подумал, что это здорово, что мне 30. Будучи подростком я был слишком невинным, в 20 я просто плыл по течению, так что я точно не смог бы выбраться из всего этого.
«Мы продолжаем согласно нашей стратегии. Действуем по плану.» - сказал я с достоинством. Застывшие дети вернулись к жизни и посмотрели на меня. Они начали занимать позиции.
Терпение Софи закончилось через 10 минут после этого.
Артобстрел. Пронзительный свист. В дали от села разрывается снаряд.
За всё время, что я провёл в компании, мне не довелось увидеть ничего схожего с этим, но мне кажется, что это всё же миномётный обстрел. Хоть это оружие уже устарело, но оно до сих пор довольно часто используется. Я слышал, что, вероятно, некие экстремисты обстреливали им императорский дворец.
Непрерывно, даже с некоторым изяществом, проводился миномётный обстрел. Эти громкие звуки словно музыка войны, напоминающие звук бумажной хлопушки. Если так и будет продолжаться, то скоро они начнут бить по селу. Возможно, что в прошлом люди так же убивали друг друга, слушая эту глупую музыку.
«Ну, сейчас это уже не важно, время на раздумья будет после. Или до».
Надев наушники, я сказал так серьезно, как мог: «Я много времени размышлял о том, как закончить эту войну. Сейчас всё идет отлично. Давайте сохранять спокойствие, чтобы всё так и продолжалось.».
Мальчики и девочки вокруг меня закивали головами. Надеюсь, мои глаза меня не предадут. Сказать по правде, именно поэтому я старался говорить так серьезно, что не очень мне подходило.
При формировании построения я со своими мыслями окунулся в прошлое. В Токио, когда у меня не было ни гроша за душой.
Я улыбнулся. В прошлом я лишь совершал ошибки, и не сказал бы, что теперь все хорошо. Но я просто не мог позволить всему так закончиться.
«Даже если заканчивается одна война, затем начинается другая. Не забудьте место, где мы должны встретиться.» - сказал я и взмахнул рукой, командуя начало.
Обстрел начал переходить на деревенские строения. Они загорелись и начали рушиться. Казалось уже было достаточно разрушений, но, может из-за отсрочки или лишних снарядов, тщательная бомбардировка началась снова. Я наблюдал за этим, подозревая, что это специальные снаряды для разрушения домов.
Разрушение строений несло в себе значение. Обычно, когда враг оккупирует деревню, он принимает стратегию удержания крепости. Ты окружаешь здание, и пальбе не будет конца. Важно избегать таких трудностей. Если в зданиях нет необходимости, то лучше уничтожить их - вот так делаются дела в нашем бизнесе.
Я видел, как бронированные машины ворвались в город. Оружейные башни на них двигались и стреляли. Интересно, они будут палить по любой колышущейся занавеске?
Я улыбнулся, думая о том, что там не было не единого человека. Дети, чьи дома были разрушены не были счастливы, но я сказал им:
«До тех пор, пока люди живы, все хорошо.»
По всей видимости у меня спокойное отношение к таким вещам. Но я не планирую менять это.
Уничтожение деревни важно для моего ритуала прекращения войны. Я неторопливо посмотрел на все происходящее.
Следом, они начали пребывать один за другим. Солдаты начали высаживаться из броневиков.
Они осмотрелись по сторонам. Настало время.
Я взмахнул рукой. Начинается одновременная атака с высоты. Дома горят, и из-за дыма обзор ухудшился. Цель трудно распознать, но я не хотел бы смотреть на вражеские трупы, поэтому я подумал, что так даже лучше. Мне также было жаль Софи из-за уменьшения ее счета.
Второй раз за сегодня неожиданная атака вызвала огромный хаос.
Даже если бы они знали наши позиции, пушки на бронированных машинах не имеют такого угла возвышения, чтобы стрелять сюда. Если они начнут взбираться по рисовым террасам, то будут расстелены сверху, без возможности ведения ответного огня. Следующим их шагом будет смена цели минометов.
Я подождал 10 минут. Минометы начали обстрел. Они до сих пор отклоняются на запад. Сегодня, восточный ветер силен. Воздушный обстрел также отклонился к западу.
Из-за взрыва снарядов стало еще больше дыма. Я очень рад, что это не я, а Софи открыла нам путь к отходу — я подумал, и отдал команду скрыться в дыму и отступать.
Идеальное отступление. Теперь мы можем выкинуть все оружие. Ограничив количество несчастных случаев до минимума и дав оппоненту возможность политической победы. Это был мой план завершения войны.
Это был метод достижения политических амбиций. Когда враг может достичь своих целей, он теряет всякий смыл продолжать борьбу. Вот к какому выводу я пришел. Более конкретно, в то время, как врагу был нанесен определенный ущерб, его база — деревня — была уничтожена, было захвачено большое количество оружия и боеприпасов, и враг был вынужден отступить. Это можно расценивать как хороший исход. Этого достаточно. Таковы плоды войны, как я и объяснил выше. Неважно, сколько из нас или гражданских лиц они убили в этот раз. Никому этого не сообщат. Потому что даже нулевое количество не имеет значения.
Я думаю о том, каково должно быть положение командира противника. Поскольку на стороне противника были жертвы, командиру потребуется какая-то гарантия после такой ожесточенной битвы, поэтому он, вероятно, будет максимально подчеркивать тот факт, что он уничтожил основную базу противника - деревню. Это нормально. У другой стороны, вероятно, есть воля сражаться до победного, но наверняка не до такой степени, чтобы сражаться после победы.
«Предполагая, что для врага топографически это всего лишь точка маршрута, он, вероятно, не захочет уделять ей внимание, избегая неприятностей в регионе. Нет никаких сомнений в том, что как только он завершит захват деревни, он покинет эту непри<