Папа Иннокентий 3: церковь выступает носителем высшего нравственного начала. Поскольку все поступки людей имеют моральную сторону, то нравственность – существенный элемент государственного общения. Папы, считая себя носителями правды, могли вторгаться в дела государства, делали это хитрым способом (в положительном смысле, интересным). Таким образом, нравственная основа власти превратилась в ее юридический фундамент. В церковной практике часто нравственный закон смешивается с законом юридическим. Теория стала мощным орудием вмешательства. Иннокентий 3 регулярно вмешивался и пытался навязать свою волю. Его мечта – сделать королей вассалами папы, чтобы ему все подчинялись. Он говорил: да, германские князья имеют право участвовать в избрании императора, эта традиция освящена и никто не посягает на это право, но сам папа, будучи носителем высшей правды, имеет право испытать избранника и судить о его моральных и нравственных качествах. Испытание – после него коронация и помазание. Увидев, что избран неугодный, он заявляет, что моральные и нравственные качества не достойны, и коронации быть не может. В сегодняшних монархиях помазание есть, но это всего лишь символ или в худшем случае шоу. 700 лет назад коронация и помазание на царство – юридический факт, который сообщал императорам реальную власть (вроде бы избран, но не настоящий без помазания). С помощью юридических фактов императоры наделялись полномочиями. Коронация и помазание порождали конституционные правоотношения. Участвуя в коронации и помазании, он мог вмешиваться в избрании и навязывать свою волю. Дальше хуже. Коронация и помазание – неизбежное следствие – присяга населения новому императору. Если отсутствует коронация – отсутствует присяга, значит повиноваться не нужно. Реальный механизм воздействия. Если император ненастоящий, то подчиняться и повиноваться на обязательно: бунты, восстания, чтобы сместить его. Позже Аквинский оправдает тираноубийства. Право папы судить светских правителей: папа высший судья и высший нравственный наставник. Иннокентий 3 может подтвердить ссылками: Второзаконие, указывая, что в Ветхом завете – если возникает сомнения – то необходимо обращаться к апостольскому судье (папская курия, разрешающая любые споры). Папы – это арбитры, судят о нарушении нравственного или божественного законов. Может судить как людей, так и царей. У пап ответственность за светскую власть, должны судить не о преступлении, а о грехе. В смешении нравственного и юридического: если человек оказался грешен, то папа мог отлучить его от церкви (тень на человека, превращение в изгоя). Можно лишить его уважения и имущества. Человек на грани гражданской смерти. Этим оружием папы на протяжении 12-13 века начинают пользоваться. Князья полностью под их влиянием и ничего сделать нельзя.
Вопрос 17. Государство и право в схоластике Фомы Аквинского.
Фома Аквинский.
Схоластик. Раньше были патристики – главное обоснование всего – труды отцов церкви. Споры есть, разногласия, но догматы никто не оспаривает. Схоластика – скхола (школа) – попытка с помощью доводов разума объяснить божественную сущность. В эпоху патристики в этом не было необходимости (вера – наивысшее). Первое тысячелетие Христово в западной церкви после схизмы возникла необходимость обосновать наличие божественной сущности разумным способом. Западная церковь, будучи наследницей прагматического духа, стремится к осязаемому результату. В западной церкви необходимо стремление найти доводы. Тем более в первую 1000 лет христианства науки философии не существует, она подчинена богословию. В ходе первой тысячи лет наука аккуратно нарастает. Опереться не на что, самостоятельного образца движения не имеет. Надо найти какой-то путь. Опираться на религию странно, ибо это светская наука. Надо на своих размышлениях, самостоятельных – возникает рационализм. Умозрения, логика. Факт бытовой – в течении 1000 лет Западная Европа понятия не имела об античной мысли. Нигде ничего не сохранилось. В 11 столетии Платон доходит до западной Европы в арабском варианте. Византии было раньше известно. Переводятся на латынь, иногда с ошибками, но в общей массе достаточно правильно. Полубогословы-полусветские ученые знакомятся с гигантами мысли, карабкаясь по этому. Фома основывал свои взгляды на Аристотеле. Почему не Платон? Аристотель создал теорию доказательств (основа нашего уголовного и гражданского процесса). Логика доказательства. Аристотель создал учение о первопричине. Все это применили к христианству. Учение о доказательствах позволяло с помощью доводов разума доказать, что бог есть. Более того, Аристотель производит впечатление мыслителя, который хочет проникнуть в суть вещей. Потребность в аналитическом подходе – Аристотель подходит, а Платон в основном взывает, постулирует. Фома заимствует деление мира на материю и форму (Аристотель говорил, что это проявление одной сущности), у Фомы - противоположные вещи. Материя – ничтожна, материя – начало формы. Только форма может рассказать о вещах в мире, которые существуют. Наивысше проявление формы – мысль – это бог. Бог – это вечный разум, все двигающий, все производящий. Если бог все производит, то он является причиной всего сущего. Надо двигаться от следствия к причине – (апостериорное доказательство) доказание бога. Раз есть мир, который мы чувствуем и ощущаем – значит должен быть бог, который это создал. Существует априорное, антологическое доказательство (это Августин), малоубедительное. Чтобы принять, надо сначала поверить. Если не веришь, до априори доказать очень сложно. В христианстве духа сомнения не существует. Есть вера, которая нас ведет. В своем представлении о мироздании Фома приближается к Аристотелю – у Аристотеля форма это внутренняя сущность вещей. У Фомы наоборот форма внешний фактор, установленный самим богом. Аристотель – бог идеальная конечная цель, Фома - бог вечно действующий и всем управляющий. У Аристотеля - бог цель внутренняя, соответствует природе, бытию, у Фомы цель внешняя. Фома известен двумя произведениями, на русском только отрывки (Сумма теологии, Сумма против язычников). Сумма теологии – вопрос о законах и праве, «О правлении государей» – о власти, на русском в отрывках. Что касается законов и права – Фома выносит источник из нравственности и морали. Всегда ли человек действует для определенной цели? Да, человек обладает разумом и волей, человек действует ввиду какой-то цели. Существует ли конечная цель жизни? – да, такая цель одна единственная, истинная. Цель всякой вещи в мире – полнота бытия. Цель должна быть такая, чтобы достичь совершенства, удовлетворение всех потребностей. Это – блаженство, когда нечего больше желать. Однако того достичь нельзя, земная жизнь изменчива, полного достичь удовлетворения в жизни нельзя, только в будущей жизни. Обладание предметом (материальным и нематариальным).- блаженство в обладании предметом. Душа человека действует в направлении обладания предметом. Движение к цели и обладанию предметом – это движение души. Действительность разума. Воля направлена на саму цель. Душа стремится познавать. Разум – по Фоме:
Разум практический (бытовой) – не может достичь блаженства, цель вне себя, человек движется по иной цели, вне пути.
Теоретический разум – цель внутри себя – познание. Достижение теоретического разума – цель всей жизни. Познать нужно первопричину бытия, бога. Бог ведь превышает все мыслимое? Значит необходимо выйти за пределы собственного разума. Познать бога невозможно. Фома разрешает просто – в будущей жизни постичь более чем возможно, это цель идеальная, к этому стремится не столько человек, сколько душа. Но для этого требуется действие самого бога – определенная благодать, познать человеку самого себя. Прямота воли, праведный путь, заслуги, добрые дела требуются от человека. Благодать достигается совместными усилиями бога и человека. Свобода – в подчинении порядку вещей, подчинении закону. Только следуя указаниям теоретического разума человек становится свободен. Фома подходит к понятию о законе. Закон – это некое правило, которое измеряет порядок движения к цели. По мнению Фомы, в законе присутствует законное начало, человек всегда совершает действия разумно. Такая же цель должна быть и у закона – разумная – общее благо, общее добро, чтобы было необходимо всем. У отдельного человека – блаженство, у закона цель – блаженство всех. Цели человека, его желания, чаяния, подчиняются общему. А кто может устанавливать закон? Только тот, кому доверена забота о сообществе. Либо единогласно. Только один может устанавливать законы - Монарх. Но есть выше монарха и до бога еще кто-то, об этом потом. Фома говорит: закон должен быть опубликован, только в этом случае его применение будет иметь смысл, иначе это просто мертвые буквы. Закон – это установление разума для общего блага, опубликованное тем, кому поручена забота об обществе.
4 вида закона:
закон вечный (сам божественный разум, мерило всего сущего, ко всем отношениям, ко всем людям.) источник, любого другого закона обуславливает другие нисходящие законы. Фома – идеалист последователь идеализма Платона и Аристотеля, любому действию всегда предшествует идея, как надо действовать. Любому действию правителя предшествует идея как он должен действовать, последовательность повторяющихся действий – закон, мерило, которое должно существовать. Если есть вселенная, в которой есть последовательность действий, значит должен быть вечный древнейший закон, который эту цепочку определяет. Апостериорное утверждение. Вечный закон – порядок, установленный богом, это сам бог.
естественный закон (вечный закон находит в нем свое отражение). Так как всякое действие имеет цель, то цель такого действия – благо, добро. Первое правило – делай благо, избегай зла. Добро, разум - это все то, что соответствует человеческой природе. Выражается в наклонности, естественной склонности человека. Фома стоит на почве стоицизма. Любые эмоциональные страсти – от лукавого. Естественные наклонности – только разумные наклонности. Делать добро – значит следовать своей природе:
самосохранение, общее для всех существ,
продолжение рода и воспитание детей – для животных и человека,
совместная жизнь и познание истины.
Естественный закон един для всех, его применение может быть различно, существует искаженный разум, приычки, страсти. Чтобы естественный закон был применен на практике, необходима дисциплина - закон позитивный, положительный, человеческий. Смысл в том, чтобы тех, кто не следует естественному закону, исправлять с помощью страха, чтобы выработать привычку. Говоря о естественном законе, Фома не отличает его от нравственного. Цель – для воспитания добродетели.
божественный закон – откровения, священное писание.
1. человек движется к цели, которая превышает его способности,
2. откровения нужны для того, чтобы быть высшим руководством.
3. закон человеческий несовершенен, искореняя зло, можно искоренить добро (притча о сеятеле – по незнанию, вы и хорошее выдерните)
4. человек не в состоянии судить о побуждениях души, нужен божественный закон для этого.
Законы: ветхий завет (нравственный, ритуальный и судебные предписания) – для обычной жизни, и новый завет (чтобы сообщить людям благодать святого духа) - для новых степеней духа.
Предусматривается обязательная сила человеческого закона, обязателен только тот закон, который справедлив. Это определяется целью закона – общее благо. Закон должен быть направлен не на отдельных людей, а адресовываться всем членам общества. Справедливый закон должен быть соразмерным, соответствовать несовершенной природе человека, запретить только важнейшие пороки.
Требования к справедливым законам:
1. если он преследует общее благо,
2. издается соответствующим органом, без превышения полномочий.
3. соразмерен, учитывает несовершенства человеческой души.
По определению несправедливые законы:
– которые преследуют частный интерес, но во избежание восстания можно исполнить.
– противоречат божественному закону – подчиняться такому закону нельзя никогда.
Фома распространяет действие законов на всех. Правители и священнослужители подпадают под действие. Князья, цари – нельзя применить суд человеческий. Гарант их - совесть, закон у них в сердце.
О власти. Как у апостола Павла – от Бога. Всякая ли власть достойна повиновения? У любой власти три элемента: происхождение, использование, сущность. Характеристика любой власти: 3ий элемент всегда неизменный, происхождение власти и ее употребление, могут быть ее злоупотребления. Если кто-то захватил неправедным путем, то такая власть должна быть отнята. Захватив власть, утратил благодать. Фома указывает пределы повиновения: повиноваться надо настолько, насколько власть от бога. Фома оправдывает восстание – восставать конечно плохо, но если так случилось, что восстание имеет цель восстановление блага и пользы, истребление тирана, захватившего власть, то ничего. Критерий, во имя чего восстания – ответа нет. Как определить, невозможно.
Формы государственного устройства: Монархия, Аристократия, Демократия (как у Аристотеля, только в слегка измененном виде). Наилучшей является – соединение всех трех, так было у иудеев. Моисей царствовал, старшины лучшие люди. Избирались из всего народа.зитрым способом (интрересным). оль быфла показательна.
• движение: все, что движется, движимо кем-то (чем-то) другим — следовательно, есть первичный двигатель всего — Бог;
• причина: все, что существует, имеет причину — следовательно, есть первопричина всего — Бог;
• случайность и необходимость: случайное зависит от необходимого — следовательно, первоначальной необходимостью является Бог;
• степени качеств: все, что существует, имеет различные степени качеств (лучше, хуже, больше, меньше и т. д.) — следовательно, должно существовать высшее совершенство — Бог; -
• цель: все в окружающем мире имеет какую-либо цель, направляется к цели, имеет смысл - значит, существует какое-то разумное начало, которое направляет все к цели, придает смысл всему, - Бог.
18. Либерализм и идея свободы в учении Марсилия Падуанского
Марсилий Падуанский - автор трактата "Защитник мира" (1324, опубликован в 1522), в котором одним из первых в средние века выдвинул идею возникновения государства в результате общественного договора. Выступив против притязаний папства на светскую власть, утверждал, что светская власть выше духовной. Наилучшей формой государства считал монархию (с раздельной законодательной и исполнительной властью), государь которой ограничен учреждением сословного характера, избирается народом и может быть лишён им власти. За смелую критику папства был в 1327 отлучен от церкви.
Марсилий начинает с того, что во всяком государстве наиболее желательное есть спокойствие, наиболее же вредное – раздор. Что есть спокойствие? В государстве спокойствие есть хорошее расположение частей, так что каждая может совершать свое дело сообразно с разумом и со своим назначением. Поэтому, чтобы решить, каким образом можно достигнуть спокойствия в государстве, надо прежде всего знать, что такое государство и каковы его части.
Марсилий описывает происхождение государств из отдельных домохозяйств. Конечная цель государства – хорошо жить. Это цель, к которой стремятся и люди, и животные. Но у человека она двоякая: временная и вечная. Вторая не может быть известна философам и открывается только религией. Первая же есть настоящая цель государства, которое устраивается для человеческих нужд. А так как этих нужд много, то необходимо разделение занятий и должностей. Из них и образуются различные части государства, которые имеют каждая свою цель или свое назначение.
Марсилий признает шесть таких частей: земледелие, ремесла, торговлю, военное дело, священство и суд. Последние три части главные или почетные; первые же три называются частями государства в обширном смысле и составляют простой народ. Цель их – сохранение и умерение действий тела. Те должности, напротив, имеют высшее назначение. Для умерения действий воли учреждена власть судебная или согласующая, которая есть главная. Ее назначение – устанавливать праведное и полезное обществу. Но так как для этого необходима принудительная сила, то с этой целью устроена должность военная. Наконец, для служения Богу учреждено священство.
Язычники не имели о нем настоящего понятия; оно дано только Откровением. Цель священства – умерение человеческих действий в виду наилучшего устройства человеческого рода для будущей жизни. Человек пал, но Бог, по своему милосердию, определил его спасти; Он послал своего сына, который своей смертью искупил человеческий род и дал ему закон Евангелия для руководства к вечному спасению. С этой целью установлены священнослужители, обучающие закону и сообщающие таинства. Итак, цель священства есть дисциплина и поучение людей насчет того, во что по евангельскому закону нужно верить, и что должно делать или опускать для получения вечного блаженства и для избежания вечного страдания. Такова конечная цель государства и его частей.
Материю, из которой образуется политическое тело, составляют люди, исполняющие различные должности; формальная причина, то, что дает государству форму или строение, лежит в законах, управляющих обществом; наконец, движущая, или производящая причина есть обыкновенно человеческий законодатель и весьма редко сам Бог. Это и есть настоящая верховная власть в государстве.
Марсилий строго отличает законодателя от главной, или первенствующей части государства, которую мы называем правительством и которую он называет судом. Верховная власть, по его учению, принадлежит собственно законодателю, который всегда один и тот же, тогда как устройство главной части может быть различно. Этим отличаются друг от друга образы правления. Марсилий разделяет правильные образы правления на монархию, аристократию и политию, неправильные на тиранию, олигархию и демократию.
Как же устанавливается эта главная часть, которая, в свою очередь, устраивает остальные?
Иногда, хотя весьма редко, это совершается непосредственным действием Божества, как было, например, у евреев; обыкновенно же это делается через посредство человеческой воли, хотя и здесь отдаленная причина – Бог, от которого исходит всякая власть. Человеческим путем власть устанавливается или по доброй воле граждан, или насильственно. Последнее ведет к тирании, первое уместно в правильных образах правления. Поэтому выбор есть наилучший способ установления власти. Другое отличие тиранического правления от правильного то, что в последнем власть управляет по закону, а в первом по своему произволу. Следовательно, прежде, нежели говорить об установлении правителя, надо знать, что такое закон и кому принадлежит право его издавать.
Слово «закон» имеет разнообразные значения. В приложении к гражданским действиям оно означает: 1) суждение или учение о том, что правомерно или неправомерно; 2) в точном или собственном смысле, предписание, сопровождаемое принуждением, посредством награды или наказания. Заметим, что мы здесь в первый раз встречаем точное различие между юридическим законом и нравственным, различие, которое будет иметь приложение в дальнейшем развитии учения Марсилия. Главная цель закона в собственном смысле – правда и общее благо; второстепенная цель – твердость и прочность власти; ибо закон, удерживая власть от произвола, невежества и дурных страстей, тем самым делает ее более прочной. Поэтому всякая власть должна управлять на основании закона.
Кому же принадлежит право издавать законы, или кто настоящий законодатель в человеческих обществах? Народ, то есть совокупность граждан или большая их часть. Это можно доказать следующими доводами:
Законодательная власть должна принадлежать тому, кто может дать наилучшие законы; но таков именно народ, ибо законы издаются для общего блага, а оно лучше усматривается всеми, нежели некоторыми. Никто сам себе зла не желает; следовательно, все в совокупности будут искать общего блага, а не частного. Напротив, один или немногие легко могут или ошибаться или иметь в виду собственную пользу, а не общественную.
Законодателем должен быть тот, чьи законы лучше всего исполняются. Но таков опять народ, ибо каждый здесь повинуется не по принуждению, а добровольно законам, которые он сам на себя налагает. Притом большинство имеет и наиболее силы, чтобы заставить непокорных исполнять закон.
Против этого возражают:
1) что законодатель должен быть свободен от дурных наклонностей и невежества, а большинство людей глупы и злы; мудрые же и добродетельные всегда немногочисленны.
2) Слишком трудно, а часто и невозможно согласить мнения многих, в особенности злых и безумных людей; согласить немногих всегда легче.
3) Не следует делать посредством многих то, что могут сделать немногие.
Марсилий переходит к вопросу: кому принадлежит право устанавливать правителя? Опять тому же законодателю, по тем же причинам, по которым ему принадлежит издание законов. Здесь, кроме того, присоединяется еще и новая мысль о том, что кто издает законы, тот должен назначать и лицо, которому поручается приведение законов в действие, а это и есть правитель. Отсюда ясно, что народу принадлежит право назначать правителя, исправлять его и, наконец, сменять в случае нужды, в целях общего блага. Права же правителя заключаются в том, что он должен судить, повелевать и исполнять свои решения на основании закона. Он же устраивает остальные части государства, определяя количество и качество нужных для этого людей. Таким образом, все остальное устанавливается в отношении к этой главной части, как центру или сердцу.
Что касается устройства самого правительства, то Марсилий замечает, что исполнение законов лучше вверять одному или нескольким, нежели всем, ибо для этого достаточно немногих, а все были бы напрасно отвлечены от своих дел. Каково бы, впрочем, ни было устройство этой части, правитель всегда должен быть единый, не по количеству лиц, а по должности, то есть необходимо, чтобы решение было одно. Действие должно проистекать только из общего решения; иначе в государстве будут раздоры и оно не будет составлять одного целого.
Говоря об устройстве правительства, Марсилий разбирает и вопрос: что полезнее – установление монархии наследственной или избирательной?
В пользу наследственной монархии говорят следующие доводы:
1) наследственный монарх более заботится о государстве, как о своем достоянии.
2) Привыкший к власти не превозносится, а потому властвует менее деспотически.
3) Народ охотнее повинуется наследственному монарху вследствие привычки.
4) Династия, раз приобретшая власть, оказывает столько благодеяний народу и так возвышается над остальными гражданами, что не может уже впоследствии повиноваться другим.
5) Наследственный монарх, происходя от доблестных родителей, сам имеет более наклонности к добродетели.
6) Наследственный монарх не испытывает столько затруднений, сколько избирательный.
7) При выборе монарха трудно согласить избирателей, а в случае разногласия происходят междоусобия.
8) Вследствие дурных свойств человеческой природы и преобладания личных интересов редко выбираются хорошие правители.
9) Легче узнать нрав наследственного монарха, на которого с детства устремлены все взоры, а знание характера необходимо для совета.
10) Наследственность монархии устраняет соперничество и честолюбие.
11) Избирательный монарх, опасаясь за своих детей, не может настаивать на исполнении закона сильными людьми; наследственный же правитель чужд подобных соображений.
12) Наследственная монархия наиболее распространенная, следовательно и наиболее естественная форма правления.
13) Наследственная монархия ближе подходит к управлению мира единым бессменным правителем.
Несмотря, однако, на все эти весьма сильные доводы, избирательная монархия, по мнению Марсилия, должна быть предпочтена, ибо:
1) совокупность граждан, имея в виду общее благо, всегда может выбрать наилучшего, тогда как случайная наследственность не всегда дает хорошего правителя.
2) Притом выбор может иметь все преимущества наследственной монархии: народ всегда может избрать сына умершего князя, если он того достоин. Наследственная же монархия не имеет выгод избирательной.
3) Наконец, избирательный монарх более заботится о благе государства, нежели наследственный:
1) по своей добродетели, так как выбирается наилучший;
2) потому что он опасается наказания;
3) в надежде на выбор детей, которых он с этой целью лучше воспитывает.
Доказательства же в пользу наследственной монархии легко могут быть опровергнуты:
1) Несправедливо, что наследственный монарх более заботится о государстве; по изложенным выше причинам можно скорее сказать наоборот.
2) Избирательный монарх властвует менее деспотически, ибо выбирается лучший, и он не надеется на безнаказанность.
3) Если в наследственной монархии народ повинуется по привычке, то в избирательной место привычки занимает уважение к нравственному достоинству лица, а это гораздо важнее.
4 и 5) Добродетель родителей не служит ручательством за качества детей, ибо от доблестных родителей не всегда родятся доблестные дети; если же сын оказывается достойным престола, то в избирательной монархии народ всегда может его выбрать.
6, 7 и 8) Относительно затруднений, встречаемых при выборе и восшествии на престол, следует сказать, что при первоначальном установлении монархии затруднений гораздо больше для выбора монарха наследственного, нежели избирательного; впоследствии же и в избирательной монархии все затруднения уменьшаются вследствие опыта.
9) Познание нрава монарха с младенчества вовсе не существенно, ибо его узнать легко; гораздо важнее, чтобы нрав был добрый.
10) В наследственной монархии с уничтожением выбора действительно устраняются поводы к соперничеству и честолюбию, но вместе с тем у граждан отнимается то, что принадлежит им по праву, а через это умножаются причины волнений.
11) Избирательный монарх, будучи добродетельным, не боится сильных людей; напротив, они боятся как его, так и народа, а потому исполняют законы.
12) Распространение наследственной монархии ничего не доказывает, ибо наиболее распространенное не всегда наилучшее; иначе ремесленник был бы выше первого философа.
13) уподобляться Богу следует не телесным единством, а духовным совершенством.
Другой вопрос, занимавший его: что полезнее: установление одного государства по всей земле или разных в странах, имеющих различные языки и обычаи. Он считает этот вопрос второстепенным. Можно устроить политический союз так или иначе, говорит он, смотря по удобству. Он замечает только, что разделение государств может иметь в виду предупреждение излишнего размножения человеческого рода.
Разобрав существо и свойства светской власти, Марсилий переходит к власти церковной. Здесь главный вопрос состоит в том: принадлежит ли церковной власти принудительный суд в духовных и светских делах?
Для разъяснения дела, говорит Марсилий, надо прежде всего установить термины, ибо много путаницы произошло от смешения различного значения слов. Церковью, в настоящем смысле, называется собрание всех верующих, а в более употребительном смысле – совокупность служителей алтаря. Мирским называется, с одной стороны, все телесное, принадлежащее человеку, с другой – всякое человеческое действие или страдание, относящееся к временной жизни. Под словом же «духовное» разумеется, с одной стороны, все нематериальное, с другой – божественный закон, учение, таинства и благодать, устраивающие человека для жизни вечной, или, в более обширном смысле, всякое человеческое действие или страдание, относящееся к будущей жизни.
Затем, по общему обычаю писателей того времени, приводятся сначала доводы защитников папской власти, потом возражения противников. Папской теории противопоставляются тексты св. Писания, доказывающие, что Христос дал ученикам своим только власть учить, а не принуждать. Марсилий приводит и тексты апостолов, предписывающие повиновение властям. Из всего этого он выводит, что светской власти подчинены все граждане без исключения; духовенству же принудительной власти не дано, ибо принуждением нельзя войти в царство небесное. Власть ключей означает только право связывать и разрешать людей относительно греха, то есть совершать таинство исповеди. Впрочем, и здесь окончательный суд принадлежит Богу. Другое право, истекающее из той же власти, состоит в отлучении грешников от церкви, или от общения верующих. Но так как с этим связаны гражданские последствия, а священник принудительной власти не имеет, то ему принадлежит в этом отношении единственно право совета; власть же принудительно отлучать непокорных от церкви присваивается самой церкви, то есть собранию верующих. Иначе священник, пользуясь таким правом, получил бы власть над всем гражданством, тогда как, по установлению Христа, ему принадлежит только право учить и действовать в качестве врача, а не принудительно.
Все свободные человеческие действия, говорит он, подлежат некоторым правилам. Но иные из этих правил – простые советы, другие же имеют принудительную силу и сопровождаются наградами и наказаниями. Это – приведенное выше различие между юридическим законом и нравственным. Распределение наград и наказаний может иметь место или в настоящей жизни или в будущей. Закон, сопровождаемый наградами и наказаниями в настоящей жизни, есть закон человеческий, в будущей – закон Божий. Но всякий закон требует исполнителя или судьи. Судьей человеческого закона является князь, которому поэтому подсудны все нарушающие этот закон, даже священнослужители. Судья же божественного закона есть Христос, который дает награды и налагает наказания в будущей жизни. В настоящей жизни для закона Божьего нет судьи, а существует только советник, который учит, что нужно делать для получения вечной награды и избежания вечного наказания. Это и есть священник, который учит и совершает таинства, но принуждать никого не может, ибо по принуждению нельзя получить вечной награды. Он – врач душ. Поэтому евангельское слово в приложении к настоящей жизни есть учение, а не принудительный закон.
Против этого возражают, что священнику принадлежит суждение о ереси, следовательно, и наказание. Но еретик должен быть судим по закону Божьему, а потому он может быть наказан только в будущей жизни Христом; священнику здесь принадлежит только увещевание. Человеческий же закон может воспретить еретикам пребывание в известной стране как людям вредным для других. Нарушители этого закона должны наказываться светской властью, точно так же как если бы закон постановил удаление прокаженных, то исполнение принадлежало бы не врачу, а светскому судье. Заметим здесь первый голос средневекового писателя в пользу свободы совести.