Полученные человеком знания не остаются в его памяти «мертвым грузом», они в той или иной мере используются им в практической деятельности. Опираясь на знания об окружающем мире, человек в нем ориентируется, активно воздействует на этот мир, целенаправленно его изменяет.
Однако не всякое знание оказывается помощником в жизнедеятельности человека. Знание может оказаться поверхностным, не глубоким. Оно может оказаться ошибочным и даже ложным. Использование такого знания в практической деятельности может привести к негативным и даже трагическим последствиям.
Целью познания является истинное знание. Но что такое «истина»? Этот вопрос для гносеологии является фундаментальным. От того или иного понимания истины зависят ответы на вопросы о ее достижимости или недостижимости, о ее критериях и т.д.
В философии нет единого мнения о сущности истины. Она трактуется философами по-разному. Одни полагают, что истина - это соответствие знаний действительности. Другие считают, что истина есть то, что подтверждено опытом. Третьи утверждают, что истина является неким соглашением, конвенцией. Для четвертых, - истина - это свойство самосогласованности знаний. Для пятых, - знание истинно, если оно полезно, эффективно, с точки зрения его использования на практике.
Когерентная концепция истины предполагает связность, согласованность, системность и единство знания. Под когерентностью здесь понимается взаимосоответствие содержания суждений в некоторой системе рассуждения, представляющего многозвенную логическую конструкцию. Естественно, что здесь главную роль играют логические критерии истины (например, непротиворечивость суждений). Большой вклад в развитие когерентной теории истины внесли Лейбниц, Спиноза, Г. Гегель, современные философы Гемпель и Нейрат. Последний, например, полагал, что единства знаний можно достичь, опираясь на «унифицированный язык науки».
Отто Нейрат (1882 — 1945)— австрийский философ, социолог и экономист. Один из организаторов Венского кружка. Его философские идеи содержат элементы материализма и логического позитивизма. Нейрат — один из авторов и руководителей «Международной энциклопедии унифицированной науки».
Теория когерентности носит нормативный характер, она полностью отвлекается от субъекта, придавая первостепенное значение собственно знанию и познавательным процедурам, в рамках которых оно существует.
Конвенциональная теория истины исходит из того, что научные теории и используемые в них понятия не являются отражением объективной реальности, а есть лишь результат соглашения (конвенции) между людьми. Одним из наиболее известных представителей этой теории является Пуанкаре.
С его точки зрения, наличие различных, нередко альтернативных теорий в той или иной области научного знания (например, евклидовой и неевклидовых геометрий в математике) дает основания для сомнений в истинности каждой из них. Отсюда он сделал вывод о том, что каждая из этих геометрий является условной, что «...одна геометрия не может быть более истинна, чем другая; она может быть только более удобна». Поэтому, утверждал Пуанкаре, научные законы следует считать такими же условностями, символами.
Жюль Анри Пуанкаре (1854 — 1912) —французский математик и методолог науки, непосредственный предшественник интуиционизма, автор классических работ в области топологии, теории функций и математической физики. Создатель теории конвенционализма. Объективная истина для него существует, но она является лишь целью, которая абсолютно недостижима. Наиболее известная работа на русском языке: «О науке».
Основанием для конвенциональной теории истины служил высокий уровень теоретических обобщений в научном познании, что приводило к значительному усилению роли в нем понятийного аппарата, а также обнаружившая себя в этот период возможность выбора методов и средств исследования при одновременном росте числа разнообразных соглашений среди ученых, представляющих естественные науки.
Прагматическая концепция истины берет свое начало в философии Древнего Китая и Античной философии. Ее ведущая идея — идея практической ценности истины. И в этом смысле эта теория совпадает с марксистской теорией, где критерием истинности также считается практика. Однако, в прагматизме понятие практики охватывает не весь социальный опыт человечества, а конкретные виды практической деятельности с ее результатами. Философы-прагматики (Джемс, Дьюи, Пирс и др.) считают теории и понятия лишь инструментами или планами предстоящей деятельности, значение которых можно оценить с точки зрения их «работоспособности», с точки зрения практических результатов. Поэтому истина определяется здесь как полезность в деле достижения желаемой цели.
Прагматизм (Пирс, Джемс, Дьюи). Прагматизм как философское течение получил наибольшее распространение в США, где предприимчивость, действие и успех ценятся превыше всего. Пытаясь осмыслить этот факт, прагматики выдвинули на первый план тему действия (практика) и познания.
Центральным понятием прагматизма является понятие «опыт», выражающий единственную реальность, с которой имеет дело человек. Основой опыта являются ощущения, а также любые эмоциональные состояния, волевые импульсы и т.п. Вещи, как нечто определенное, в опыте не даны. Они выделяются субъектом усилием его воли из потока ощущений. Отсюда следует, что реальность «делается» посредством воли или действия человека. Тем самым, объективная сторона опыта игнорируется: он сводится к духовной деятельности.
При определении истины прагматики делают акцент на аксиологию, ценностные характеристики. Истиной объявляется все то, что приносит выгоду, служит действию, дает выход из конкретной ситуации.
Утилитарный подход распространяется и на науку, понятия и категории которой отождествляются с инструментами действия, используемыми в зависимости от ситуации.
Прагматизм отличает повышенный интерес к изучению поведения человека, которое считается детерминированным верой (готовностью действовать определенным образом), привычкой (устойчивой верой) и убеждением (способами действия). Эти качества вырабатываются в процессе воспитания, цель которого сугубо индивидуальна. Она вытекает из опыта личности и сводится к выявлению ее внутреннего «Я», а также научению не бояться душевных импульсов, а поступать в соответствии с ними.
Таким образом, прагматизм связывает роль философии с общим методом решения эмпирически фиксируемых проблем, которые возникают у конкретных людей в различных жизненных ситуациях.
Прагматический подход к пониманию истины акцентирует внимание на социальной значимости истины, на ее коммуникативности и признании обществом. В нем обнаруживается стремление учесть «интересы и возможности познающего субъекта, обращая внимание не столько на содержательные моменты знания, сколько на его методологически-инструментальную значимость и эффективность».
Еще раз подчеркнем, что ни одна из рассмотренных концепций не может считаться единственно верной. Каждая из них выражает свой подход к пониманию истины, акцентируя внимание на том или ином ее аспекте. Эти концепции вполне могут рассматриваться во взаимодействии, поскольку они по своей сути не отрицают друг друга, и представляют в своей совокупности богатый инструментарий гносеологического и логико-методологического анализа истинности знания, дают возможность сочетать эмпирические, предметно-практические и социо-культурные ее критерии.
Итак, полное представление о процессе познания возможно лишь на основе синтеза различных подходов: аналитического, психологического, личностно-деятельнстного и социально-исторического. Ибо познавательная деятельность человека обусловлена его личностными качествами и конкретными социо-культурными факторами.
Традиционная, или классическая концепция истины связана с первым определением. Эта концепция возникла в глубокой древности. Ее истоки обнаруживаются в трудах Аристотеля, который считал, что «истину говорит тот, кто считает разъединенное разъединенным, и связанное - связанным». Свое продолжение концепция истины как соответствия находит в Средние века и в Новое время. Так, например, Фома Аквинский прямо утверждает, что «истина определяется как согласованность между интеллектом и вещью». С таким пониманием истины был согласен и Декарт, который полагал, что «истина - в собственном своем смысле означает соответствие мысли предмету». Эта точка зрения в дальнейшем разделяется философами различных школ и направлений: материалистами и идеалистами, диалектиками и метафизиками, теологами и атеистами.
.Современная трактовка истины в рамках теории корреспонденции, которой придерживаются многие отечественные и зарубежные философы, состоит в следующем.
Во-первых, понимание истины предполагает признание факта существования объективной и субъективной реальности.
Во-вторых, истина рассматривается как свойство знания, оценка результатов процесса познания, который органично включает в себя не только познаваемый объект, но и практическую деятельность субъекта над этим объектом. Поэтому, истина оказывается связанной, как с объектом познания, так и с самим субъектом и его практической деятельностью.
В-третьих, истина всегда имеет конкретный характер. Ее содержание обусловлено различными обстоятельствами: местом и временем, при которых дается оценка результатам познания, и т.п. В-четвертых, истина является бесконечным процессом, в котором происходит переход от незнания к знанию, от менее полного, к более полному знанию.
Учитывая сказанное, а также то, что в этой концепции процесс познания понимается как процесс отражения, можно предложить следующее определение понятия «истина».
Истина - это адекватное отражение в знании практически осваиваемой познающим субъектом действительности.
Любая истина субъективна по форме: она есть результат деятельности субъекта и вне субъекта (индивидуального или коллективного) существовать не может: Она несет отпечаток личности, которая приходит к ней различными путями, опираясь на свой социально-исторически й опыт.
Но всякая истина, если это, действительно, истина, является объективной по содержанию. Это проявляется в том, что она воспроизводит в сознании человека существующий вне этого сознания и независимо от него объект. В этом смысле, истина не связана ни со специфическими особенностями личности, ни с методами познания - она безлична, общезначима.
С развитием человека и человечества знания об объективном мире изменяются, с переходом на новую ступень развития цивилизации изменяются и средства получения знания. То, что сначала было недоступным для познания, становится доступным, что было неизвестным, становится известным.
Из этого следует вывод о том, что истина может иметь относительный характер, который проявляется в двух аспектах, соответствующих двум значениям относительной истины.
Относительная истина - это 1) неполное, неточное знание, соответствующее определенному уровню развития общества, который обусловливает способы получения этого знания; 2) знания, зависящие от определенных условий, места и времени их получения.
Примером относительной истины в ее первом значении может служить любая научная теория, будь то история или языкознание, биология или психология, физика или химия, математика или кибернетика. Любая наука, в этом смысле является неполным, незавершенным знанием. Знанием, которое соответствует не только объекту исследования, но и уровню материального и духовного развития общества, его техническим и интеллектуальным возможностям.
Примером относительной истины во втором значении может служить утверждение «Насилие есть зло», которое будет считаться истинным, если насилие применяется в антигуманных целях или когда цель может быть достигнута и ненасильственным способом. Однако, в условиях борьбы с преступностью или в связи с необходимостью защиты границ от нападения извне и т.п. случаях насилие перестает быть злом, поскольку нередко оказывается единственным средством пресечения противоправных действий или агрессии. В таких случаях данное утверждение вряд ли можно считать однозначно истинным.
Последний пример показывает тесную связь относительности и конкретности истины и позволяет сделать вывод о том, что абстрактной истины не существует, истина всегда конкретна.
Истина может быть не только относительной, но и абсолютной, которая также имеет два значения.
Абсолютная истина - это 1) полное, исчерпывающее знание о бесконечном мире как целом; 2) знания, которые не могут быть опровергнуты в будущем.
В первом случае имеется в виду завершенное знание о мире в целом или об отдельных его областях, которое никогда недостижимо в силу ограниченных возможностей человека и бесконечности многообразного, постоянно изменяющегося мира. На каждом этапе развития познания мы все больше приближаемся к этой истине. В этом смысле можно говорить о неограниченности познания по своей природе и возможностям.
Во втором случае речь идет о знании, в принципе неопровержимом ни при каких условиях, которое может обогащаться и углубляться, но остается истинным и на последующих этапах познания.
Примером такого рода могут служить утверждения: «Движение — это всякое изменение вообще» или «Общество — специфическая часть природы».
В процессе познания абсолютная и относительная истина находятся в тесной взаимосвязи: абсолютная складывается из относительных истин, в свою очередь, относительная истина содержит крупицы абсолютного, неопровержимого знания. Таким образом, относительная и абсолютная истины с разных сторон характеризуют одно и то же знание.
Абсолютизация относительной истины приводит к релятивизму, который ставит под сомнение либо достоверность результатов процесса познания (скептицизм), либо саму возможность получения объективно истинного знания (агностицизм).
Релятивисты преувеличивают, гиперболизируют роль относительной истины, утверждая, что абсолютной истины не существует. Релятивистский подход к пониманию истины вполне объясним. История развития человечества показывает, что на каждом этапе познавательной деятельности складывается впечатление, что наконец-то человек достиг совершенного знания в той или иной области. Однако проходит время и это, казалось бы, совершенное знание устаревает с новыми достижениями науки. Каждая новая теория в той или иной мере опровергает старую. Каждый раз обнаруживается, что ранее достигнутая истина не является абсолютной. Но если рост знания, как отмечает Поппер, не позволяет зафиксировать истину, раз нет возможности доказать истинность или, наоборот, ложность знания, то следует признать это знание правдоподобным, гипотетическим.
Релятивизм приводит к тому, что становится проблематичным отграничение науки от философии, обыденного знания, религиозных верований, политических, моральных и эстетических воззрений. С чем, конечно же, трудно согласиться.
Под агностицизмом в отечественной философии нередко понимают крайний релятивизм, отрицающий саму возможность познания объективного мира. Такое понимание агностицизма, в принципе не вызывает возражений. Однако в этом случае правомерен вопрос: Можно ли относить к агностикам в этом понимании агностицизма, таких философов, как, например, Юм и Кант.
Прежде всего, ни Юм, ни Кант никогда не утверждали того, что окружающий человека мир непознаваем в принципе. Каждый из них обращал внимание на ограниченные возможности познания. «Природа - пишет Юм, - держит нас на почтительном расстоянии от своих тайн и предоставляет нам лишь знание немногих поверхностных качеств объектов, скрывая от нас те силы и принципы, от которых всецело зависят действия объектов». Знание об окружающем нас мире возможно, говорит тем самым Юм. Но это знание поверхностное, не сущностное, не глубинное. Оно ограничено не только возможностями чувственного познания, опыта, но и возможностями мысли. По словам Юма, его философия «стремится дать нам представления о несовершенствах и узких пределах человеческого познания».
Кант согласен с Юмом в том, что результатом процесса познания является «внешнее» знание, знание явления, а не сущности. «Вещи в себе» остаются в принципе непостижимыми для человека. Какими эти вещи являются на самом деле, «каковы они могут быть сами по себе, — пишет Кант, — мы ничего не знаем, а знаем только их явления, т.е. представления, которые они в нас производят, действуя на наши чувства». С его точки зрения, в силу того, что мир разделен на доступные знанию «явления» (феномены) и непознаваемые «вещи в себе» (ноумены), теоретическое познание имеет определенные пределы, которые никогда не преодолеваются. Поэтому он и считал одной из основных задач философии критику достоверности познания, установления его границ и пределов.
Таким образом, Кант и Юм скорее были не агностиками, а скептиками, которые, осознав трудности обнаружения сущности, стали сомневаться в возможности ее постижения.
В понимании соотношения абсолютной и относительной истины встречается и другая крайняя точка зрения: преувеличение значения абсолютной истины и отрыв ее от относительной истины. Это - так называемый догматизм, который всегда связан с косностью и стереотипностью мышления, с личной или коллективной заинтересованностью сохранить неизменными те или иные взгляды, идеологические установки, нормы морали и права, теоретические положения.
В рамках проблемы понимания истины существует необходимость разграничения таких понятий, как достоверное и недостоверное знание, истина, ложь и заблуждение.
Результаты, полученные в процессе научного познания, нередко оценивают как достоверные или недостоверные (вероятностные, гипотетические). При этом знание считается достоверным, если оно логически достаточно обосновано и не вызывает сомнений, или подтверждается эмпирически, экспериментальными или фактическими данными. Достоверное знание - это объективно истинное знание. Так, суждение «Великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин родился в 1799 году» является достоверным, что подтверждается документально. Достоверным является и суждение «Сократ смертен», логически следующее из суждений «Все люди смертны» и «Сократ - человек».
Вероятностным или гипотетическим знанием признается знание, недостаточно обоснованное логически или пока еще не подтвержденное практикой. Такое знание вызывает определенные сомнения и всегда требует дополнительной аргументации.
Вероятностным мы считаем знание о том, что кроме Земли в нашей Вселенной есть планеты, где существует какая-либо форма жизни. Вероятностным будет считаться и суждение «Большинство студентов нашего факультета хотят быть учителями», полученное как обобщение результатов опроса, проведенного лишь в нескольких группах этого факультета.
Особый тип знания, которое нельзя оценить с точки зрения достоверности или недостоверности, представляют собой знания о неизвестном, которые находят свое выражение чаще всего в виде проблем (в философии это проблемы жизни и смерти, свободы и необходимости и др.).
Специфическим гносеологическим феноменом является заблуждение. Если ложь - это намеренное искажение действительности, вполне осознанная попытка выдать неверное знание за верное или наоборот, то заблуждение является непреднамеренным искажением знания. Заблуждение - это ошибка. Можно сказать, что заблуждение - это неистинное знание, которое принимается заистинное, или наоборот.
Так, в биологии некоторое время считалось истиной, что решающую роль в передаче наследственных признаков играют высокомолекулярные белковые соединения. Однако в последние десять лет появились данные о том, что начало доклеточным предшественникам жизни положили не нуклеиновые кислоты (ДНК, РНК) и не белок, а «динамичная игра» малых молекул, которыми были ионы некоторых металлов (железа, цинка, алюминия, никеля, меди и др.), соединения серы, фосфора, азота, а также небольшие органические молекулы аминокислот и углеводородов.
В философии и науке многие годы истинной признавалась геоцентрическая, а не гелиоцентрическая система строения мира. Аналогичные примеры есть в физике, математике и других науках.
Причины заблуждений разнохарактерны. Они могут быть психологическими (личностные установки, стереотипы), логическими (неосознаваемые нарушения правил вывода), гносеологическими (сложившиеся субъективные представления о познаваемом объекте, односторонность и фрагментарность знаний), социокультурными (ориентация на идеологию или общественное мнение и т.п.) и др. Таким образом, в личностных качествах человека и в определенных условиях бытия таится разгадка заблуждения, которое может увести в сторону от истинного знания и способствовать формированию научных предрассудков, но может стать и стимулом разработки истинных теорий, позитивным фактором развития науки. В поисках истины, которая глубоко скрыта в сущности явлений, ни когда нельзя исключать возможность ошибки, возможность заблуждения, поэтому, значимость этого феномена не стоит ни преувеличивать, ни преуменьшать.