Климент был довольно разносторонним писателем: он был и апологетом, и философом, и экзегетом, и гомилетом, и полемистом. Во всех областях богословского ведения он оттенял практическую сторону.
Обширное образование Климента воспитало в нем широкий, чуждый всякого фанатизма, взгляд на эллинскую культуру. В ней он готов искать истину и правду. Сочинения его иногда пестрят многими выдержками из греческих философов и поэтов. Каждый вопрос он решает, предпосылая своим рассуждениям историю его в предшествующей литературе. Отсюда многие страницы носят характер светский.
О самостоятельности и высоком полете его мысли говорят попытки создавать и трилогии - последовательное введение в христианство. Подобный опыт в христианской литературе является единственным в своем роде. Но при всем том Климент имел существенные недостатки. Высказывая очень глубокие мысли и умея ясно представить каждый вопрос, Климент, однако-не мог привести в систему свои мысли, овладеть массой материала. Его начитанность превосходила силы его творческого синтеза. Эта особенность его отразилась и на изложении. Он терялся в цитатах, не мог расположить своего обширного материала планомерно, увлекался в сторону, часто возвращался к уже затронутым темам и редко исчерпывал их совершенно. Особенно такое изложение выступает в Строматах. Что касается стиля, то Климент пишет гладко, с ораторским подъемом и довольно чистым языком.
ВОЗЗРЕНИЯ КЛИМЕНТА
Воззрения Климента представляют собой смесь разнородных элементов церковных и философских. Те и другие оказали взаимное влияние друг на друга и переплелись в представлении Климента в определенную богословско-философскую систему.
Источниками христианского вероучения он признает Св. Писание и Предание. Но строго нормативное значение для него они не имеют. Он понимает их в духе своих философских воззрений, слишком расширяя их объем.
Расширяя объем канона, Климент еще более расширяет содержание Св. Писания, допуская, вслед за Филоном, аллегорическое истолкование его. Необходимость аллегоризма он раскрыл в 6 кн. (Стромат гл.15-16.).
ОТНОШЕНИЕ К ФИЛОСОФИИ
Важность философского мировоззрения Климента заключается в его попытке философски обосновать христианство, выработать христианский гнозис и доказать, что философия есть один из истинных путей ко Христу. В этом он подходит к Св. Иустину. Но взгляды Климента несколько отличались от современных ему писателей. Для него всякое учение, в котором проповедуется благочестие и нравственность, будет философией.
Философское учение путем перетолкования он подгонял к христианским догматическим положениям. Содержание философии он мыслил как учение о Боге и средствах достижения добродетели. Философия для него почти совпадает с богословием и аскетикой. Быть философом - значит вести аскетический образ жизни. И философы для эллинов были тем, чем были пророки для иудеев. Отсюда он Евангелие считает единой истинной философией, а христиан философами, Ветхий Завет - философией евреев. Христианские аскеты и мученики тоже философы, а упражнения в добродетели - истинное любомудрие. История человечества - это постепенное движение его к истинному познанию. Здесь также Климент следует воззрению Св. Иустина, потому что в каждом человеке есть семя Логоса, влекущая его к познанию истины.
Климент имеет необыкновенно широкий взгляд на философию и готов ставить ее под одну рубрику со Св. Писанием. Но во время Климента многие правоверные смотрели на философию как на дело дьявола и всячески чуждались ее. Поэтому Клименту в интересах защиты своей философской системы необходимо было доказать божественное происхождение философии, что он и делает.
Философия, по его мнению, приготовила греков ко Христу, как закон иудеев. Она была делом божественного промысла, даром Божиим грекам.
Как школьные науки подготовляют к философии, так философия есть пособница к приобретению истинной мудрости. Ее значение не ограничивается областью логики и педагогики. Она необходима и для христиан даже тогда, когда они просвещены даром веры. Виноградная лоза только тогда дает хороший плод, когда она тщательно обрабатывается, окапывается, подрезается. Всякий может веровать, но различать между истинным и ложным учением может только прошедший философию. Итак, философия необходима в методическом отношении: она помогает уяснить себе содержание веры, очищает человека от страстей, ставит его выше чувственности и приводит к нравственному совершенству. Философское развитие очищает разум от чувственных представлений и облегчает проникновение во внутренний смысл образов Писания. Христос излагает свое учение в притчах, которые были не всем понятны. Проникновение во внутренний смысл притч или аллегорий имеет неодинаковые степени, и этим объясняется различие понимания Писания в зависимости от нравственного состояния человека.
Климент устанавливает три смысла в Писании: нравственные требования, которые всем понятны и которые следует принимать в буквальном смысле, пророческие образы и, наконец, таинственный или мистический смысл этих образов. Последний доступен только христианскому гностику. Словом, философия углубляет веру, возвышает ее к гнозису, то есть - ступень науки. Но при всем том она является только служанкой богословия.
ВЕРА И ГНОЗИС
Вопрос об отношении веры и гнозиса был самым спорным в то время. Гностики пренебрежительно смотрели на веру, считая ее достоянием психиков. С другой стороны, правоверные христиане отрицали всякий гнозис, как заблуждение, чуждались науки и считали излишними всякие доказательства своей веры. В противоположность этим крайним мнениям Климент старается примирить эту веру и знание.
Этой задаче он и посвящает свои Строматы и разрешает ее в общем настолько удовлетворительно, что его теория отношения веры и гнозиса сохранила значение и в последующее время, а в последствии была усвоена великими отцами IV в.
Против гностиков Климент защищает необходимость веры. В жизни вера, которая есть "некоторое внутреннее благо даруемое от Бога", является, как бы предвосхищением полного знания и тесно связана с нравственностью. Без нравственной чистоты не может быть настоящего знания. Вера вообще необходима для знания, есть его начало и необходимо ему предшествует. Всякая наука исходит из основных положении, которые ничем не доказываются, а принимаются на веру. В особенности же это имеет место в философии и религиозном познании: человек сам своими слабыми силами не может познать Бога, ибо рожденное не может приблизиться к не рожденному. Познание Бога может быть сообщено ему только через веру.
Но вера по существу своему вытекает не из простого и неразумного доверия к внешнему авторитету, а из внутреннего чувства, мистической силы, прирожденной человеку. Последний, по самой богоподобной природе своей, имеет влечение к божественному и поэтому, как бы по естественному стремлению убеждается в истинности божественного откровения, когда оно подается ему Богом. Как аксиомы мы принимаем без доказательства, так без доказательств по внутреннему чувству истины, соглашаемся на признание бытия Бога и как бы внутренне созерцаем, слышим. Таким образом, вера есть мистическое сознание, есть уши души, новый духовный слух, предсказанный в древности. Как в науке содержание выводится из аксиом, так, исходя из мистического учения бытия Бога, и веры, мы развиваем все содержание религии, как в интеллектуальной, так и в моральной области: признание Бога ведет к признанию всего Его откровения и далее внушает стремление жить согласно с познанием Бога (Строматы).
Вопреки отрицательному отношению правоверных кафоликов к гнозису, Климент защищает и необходимость гнозиса для достижения нашего совершенства. Вера не может остановиться в своем развитии. Она должна расти и совершенствоваться, восходить из веры в веру. Без этого она не будет прочной, не будет надежно ограждена от всяких нападок и заблуждений. Совершенство придает вере гнозис. Вера и гнозис относятся, как фундамент здания и здание, как слово внутреннее и слово выраженное.
Таким образом, Климент признает две ступени духовной жизни христианина - ступень веры и гнозиса.
Различие между верой и гнозисом касается как интеллектуальной, так и моральной стороны.
Первое отличие знания гнозиса от знания веры касается его глубины: верующий живет внешней стороной религии, а гностик (христианин, достигший нравственного совершенства) - внутренней; верующий довольствуется знанием самых необходимых истоков вероучения и притом в самом сокращенном виде, гностик достигает познания о Боге и вещах божественных, о человеке, его природе, о добродетели, о высшем благе, о мире, словом, создает себе стройную систему миросозерцания.
В такой же степени, как и знание, отличаются друг от друга мораль гностика и мораль веры. Побуждением к нравственной деятельности у верующего служит страх пред наказанием и надежда на награды. То и другое вытекает у него из веры в правосудие Божие. У гностика побуждением является бескорыстная любовь к добродетели, стремление к добру ради добра. Верующий является, таким образом, рабом, а гностик свободным сыном Божиим.
Принципом действия у верующего служит "согласие с природой", соблюдение естественной умеренности в удовлетворении потребностей. Человек должен есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть. Принципом же деятельности у гностика является аскетическое возвышение над потребностями природы ради любви к Богу. Дух гностика всецело устремлен к Богу. Его жизнь - непрестанная молитва, мысленный разговор с Богом, постоянное размышление о Нем. Гностик уже на земле достигает некоторого богоподобия и путем совершенной любви соединяется с Богом. Высокая нравственность, поэтому, служит характерным признаком истинного гнозиса.
Несмотря на различие веры и гнозиса, по существу они однородны. Содержание их одно и то же и различается лишь в формальном отношении, по степени разработанности и развития. Гнозис есть та же вера, но научно обработанная, это - верующее знание. Вера - основа гнозиса, она его источник, ибо дает ему содержание, она его критерий, она столь необходима для гностика, как дыхание воздухом. Но с другой стороны, вера в гнозис выступает в более совершенной форме и отличается глубиной, полнотой и отчетливостью постижения религиозной истины. Отсюда гностик - истинный христианин в собственном смысле слова. Кратко это соотношение веры и гнозиса выражается в формуле: "Нет гнозиса без веры, ни веры без гнозиса" (5,1).
Установление правильного взгляда на веру и знание, их взаимоотношение составляет важную заслугу Климента в догматико - историческом отношении.