Демон
I
Камера движется на восток по железной дороге в Луизиане, и так как уже около шести, то дело идет к закату, так что солнце на западе и не светит в объектив. Это лето, лето 2013 года, как гласит титр, выдалось на редкость одновременно и не слишком жарким, и безоблачным, и очень солнечным. Камера парит футах в десяти над рельсами, и немного наклонена, так что нам отлично видно дорогу и насыпь, а также окружающие степи. Вдалеке виден лес, четко разделенный напополам железной дорогой. Еще мили две – и мы пересекаем границу степи и леса. В этот момент изображение в объективе камеры вздрагивает, но тут же выправляется и больше уже сбоев нет.
Двигаясь по железной дороге дальше и дальше в лес мы по железнодорожному мосту под прямым углом пересекаем реку, в этот момент камера поворачивается направо, движется к краю моста и смотрит вниз. Мы видим реку шириной футов в пятьдесят, именуемую Даймонд Ривер. Вода в ней кристально чистая, по этому она и получила такое название, и по этому мы спокойно можем различить ее дно и видим, что она достаточно глубока. Вода в реке пенится, ударяясь о камни, так как течение здесь тоже довольно сильное. И в этот момент камера отворачивается, принимая первоначальное положение, и возвращается на железную дорогу.
Мы движемся дальше и меньше чем через милю мы замечаем широкую автомобильную дорогу, автостраду номер 87, как гласит указатель, и сворачиваем туда. Теперь камера движется через лес на юг, паря над автострадой, но еще в полмили мы видим узенькую асфальтированную дорогу, ответвляющуюся от 87-й автострады и ведущую налево в глубь леса. Мы сворачиваем на эту дорогу и тут камера начинает постепенно набирать высоту. Дорога не прямая, и постепенно заворачивает налево.
И наконец, мы добираемся до конца дороги. Камера в этот момент зависает, показывая нам поселок, как гласит знак, дачный поселок Даймондсвилль. Так как камера находится футах в двадцати над землей, то мы можем видеть весь Даймондсвилль, состоящий из четырех коротеньких улиц, на которых с каждой стороны домов по десять. Улицы составляют вместе квадрат, а дорога, по которой мы сейчас двигались, примыкает к одному из его углов так, что это выглядит, как развилка. На указателе налево написано “Jordan Street”, а на указателе направо – “Peck Street”. Они прибиты к одной палке, а сверху на этой же палке та самая табличка с надписью “Diamondsville. Population: 312[1]”. Примерно на середине Джордан Стрит, с той стороны, что выходит на лес, среди обычных дачных домиков среднего класса выделяется шикарный двухэтажный особняк с большим участком вокруг.
Камера разворачивается направо и начинает движение вдоль Пек Стрит, при этом она быстро снижается до человеческого роста. Миновав пару домов, камера еще поворачивается вправо, в сторону очередного участка. Она протискивается туда сквозь приоткрытую калитку, затем приближается к стене дома, взмывает вверх по стене под крышу и через окно попадает внутрь, в мансарду. Мы видим там молодого парня лет девятнадцати, он развалился на широкой кровати, что стоит у стены мансарды и смотрит телик. У него черные волосы, лицом он похож на Фреда Астера[2], а одет в шорты и майку. В руках он то и дело вертит длинный зазубренный нож, каким экипированы американские солдаты.
Глава I. Предвестник
II
В его взгляде не было ни капли интереса: по-видимому, он смотрел этот фильм как минимум раз пять. Из-за своей неловкости он выронил нож и порезал указательный палец. Несколько капелек крови запачкали его майку. “Ouch!” – Крикнул он, и нож упал с постели на пол, впившись под прямым углом. И молодой человек, схватившись за палец, встал с постели. «Черт!» – Крикнул он, обнаружив нож торчащим из пола. Он выдернул нож и положил его на тумбочку рядом с постелью, а из половиц торчали щепки. «Что теперь с этим полом делать, чтоб предки не заметили?!» – Возмущался парень, глядя на щепки, торчащие из половиц. Он нагнулся и пригладил щепки, теперь след стал почти незаметным.
На мансарде было две комнаты: обе находились в правой ее половине относительно стыка крыши и соединялись коридором. Остальная половина не была занята ничем и отгорожена деревянной, как и весь дом, стеной.
Теперь парень направился вниз, по лестнице он спустился в прихожую, из прихожей в коридор и затем в гостиную, там он подошел к большому шкафу и выдвинул один из ящиков. Он достал оттуда лейкопластырь и заклеил ранку, но при этом обнаружил капли крови на футболке. Ванная и туалет были на одном коротком коридоре, который выходил из кухни. Еще раз крикнув «Черт!» парень по коридору проследовал в ванную, там он снял с себя майку и положил ее в корзину для грязного белья.
Он снова вышел в коридор и там остановился у столика с телефоном. «Парень, это твой шанс!» – Обратился он сам к себе вслух. – «Ты не должен потерять его!» Он снял трубку и набрал номер до половины. Но потом повесил трубку и пошел дальше. У двери в прихожую он остановился. «Шон, ты мужчина или нет?! Перед тобой вся жизнь пролетит, а ты, неудачник, так за нее и не ухватишься!» – Он стремительно подошел к телефону и не задумываясь набрал номер.
Девушка возрастом как Шон лежала на животе, подперев голову руками и болтая в воздухе голыми ногами на кровати в своей комнате. Она среднего роста с плавными, округлыми чертами лица и тела, некрупным носом и серыми глазами. На ее скулах немного почти бесцветных веснушек. Волосы ее рыжие и хвостиком. Трубка радиотелефона лежала в этот момент рядом с ней, раздался звонок и она положила закладку и закрыла книгу, тут же взяла трубку и ответила.
– Алло. – Ответил Шону приятный размеренный женский голосок, и Шон замялся. С неожиданности он испытал ощущение, будто бы подошел Человек-невидимка и ударил его в живот. Его горло как бы закупорило.
– Алло… Саманта… ах это ты… привет… это я… Шон…
– Привет, Шон.
– Слушай… Сэмми… ты завтра случайно не занята?
– Нет конечно! Завтра же суббота.
«Пробка» вылетела из горла Шона, и слова пошли, как под напором.
– Так давай, приезжай ко мне на дачу в Даймондсвилль. Проведем завтра вместе. А в воскресенье приедут мои школьные друзья, и будет вечеринка. По случаю, ты же знаешь, моего дня рождения.
– Конечно знаю! И с большим удовольствием приеду! Вот только спрошу у мамы. – После чего она положила трубку, встала с постели, и направилась вниз. «Ну, Сэмми, ты даешь!» - С усмешкой проговорил Шон сам с собой. – «Тебе самой-то (ровно) через два месяца девятнадцать, а ты все спрашиваешь разрешения у мамаши! И когда ты повзрослеешь?»
Шон не расслышал, каков был ответ матери, но по голосу было понятно, что ответ положительный. Саманта поднялась, взяла трубку.
– Кстати, у меня есть для тебя сюрприз, ко дню рожденья.
– И какой же?
– Скажу – это перестанет быть сюрпризом. Гарантирую, у тебя глаза на лоб полезут.
– Представляю. Слушай короче, как до меня доехать.
– Давай, говори.
– В общем, садись на любой автобус на восемьдесят седьмой автостраде, езжай на юг, когда ты окажешься в лесу, то есть в Даймонд Вуде, выходи на третьей остановке. Прямо там ты увидишь дорожку, ведущую налево, идешь по ней и выходишь на Даймондсвилль. Понятно?
– Понятно.
– Ладно. Тогда запомни мой адрес – Пек Стрит, шесть, а то еще будешь искать, хотя Даймондсвилль не большой, но все же.
– Подожди секунду, я запишу. – Она встала с койки, подошла к письменному столу, взяла там блокнот, а затем потянулась за ручкой. После чего она легла на кровать и взяла трубку.
– Повтори-ка еще раз, а то я не запомнила.
– Пек Стрит, шесть, и что тут можно забыть?
– Понятно, спасибо.
– Что ж, до завтра, увидимся, целую.
– До завтра. – И она повесила трубку, а вслед за ней Шон.
III
Ночь. Двое полицейских патрулировали восемьдесят седьмую автостраду. Тому, что сидит за рулем было на вид лет тридцать, он высокого роста и худой, у него коротко постриженные черные волосы. Его напарнику было лет двадцать пять, он пониже и немного пошире, у него более вытянутое лицо и более длинные черные волосы. Включена магнитола, работает Ретро-радио.
– И сколько еще можно слушать эту чушь?! – спросил тот, что не сидел за рулем.
– Так ничего другого нет, Питер! – ответил ему напарник и заерзал на сиденье. – Черт, до участка я точно не дотерплю.
– Что не дотерпишь? – Спросил Питер.
– Не видишь?! Мне срочно надо по-большому, иначе я сейчас наделаю в штаны!
– Иди, Тед, кто тебе мешает, – Спокойно ответил Питер.
Машина остановилась, Тед открыл дверь и вышел, обогнул машину, и неуклюжей от желания облегчиться походкой направился в лес. Питер тоже открыл дверь и вышел, сел на капот, и взглядом проводил напарника, пока его силуэт в свете фонарика окончательно не растворился во тьме.
Он достал из кармана еще нераспечатанную пачку «Мальборо», и, позабыв о специальной красной ленточке, попытался разорвать пленку ногтями. Ногти он, по-видимому, постриг совсем недавно, так что ничего у него не получилось. Он разорвал пленку своими запломбированными резцами, с удовольствием достал сигарету и зажал ее губами. В кармане он нащупал зажигалку, достал, поднес ее к сигарете, чиркнул и закурил.
Время шло, очередь дошла до второй сигареты, а Теда все не было. (У него что, понос?!) – Подумал Питер и улыбнулся. Он выпустил дым изо рта. «Тед! У тебя понос?!» – Крикнул Питер и тихо, издевательски засмеялся. Но где-то в самой глубине души у него зародился страх. Питер продолжал глядеть в ночную бездну Даймонд Вуда, такую плотную, что, казалось, к ней можно прикоснуться.
Прошло уже минут десять, Питер выкинул сигарету, потушил ее и принялся за третью. (Может, с ним что случилось?!) – пронеслось у него в голове, он все сильнее ощущал свой страх, идущий из глубины его души на поверхность и все сильнее стягивающий желудок. Где-то в лесу прокричала птица, а затем послышались ритмичные взмахи ее крыльев, и Питер вздрогнул.
Демон наблюдал за ним из кустов с другой стороны дороги. Он медленно поднял руку, и отодвинул ветку, чтоб лучше было видно. Видел он все в зеленом спектре, не воспринимая красный, и не очень четко. Чем-то это напоминало Хищника. Его глаза ничем не отличались от человеческих, в них кипела жажда получить долгожданное, почти пузырясь наружу. Он сделал шаг вправо, хрустнула ветка.
(Шаги! Но почему оттуда?!) Желудок Питера подпрыгнул. «Тед! Это ты?!» – Питер встал с капота и медленно, осторожно обошел машину. Он достал из кармана фонарик и принялся светить в лес. Никого. Он оглянулся налево, направо, и уставился вперед. Прямо перед ним стоял Демон.
Питер посветил ему в лицо фонариком. Он был невысокого роста и лысый, одетый в монашеский балахон, а на вид ему было лет восемьсот. В свете фонаря его кожа казалась зеленоватой, а вокруг рта росла, казалось, очень густая, но короткая борода. Сигарета выпала из руки Питера, и он еле выдавил из себя: «Вы не здоровы, мистер?» Глаза Демона переполнялись яростью и жаждой.
Демон взял Питера за шею и поднял над землей. Питер схватился за шею, это не помогло, он высвободил правую руку и ударил Демона под дых. Раздался сухой звук, Питер почувствовал лишь кости, обтянутые кожей, а Демон стоял как вкопанный. От ужаса глаза Питера вышли из орбит. Рот Демона очень широко раскрылся, оттуда пошел пар.
Питер вдыхал этот пар по мере того как тело Демона теряло цвет и становилось все прозрачнее. Питер собрал все оставшиеся силы, изловчился, и ударил Демона обеими ногами в живот. Прозрачное безжизненное тело скользнуло по асфальту, упало и скрючилось, потрескалось и обрушилось. У Питера разъехались ноги, он упал на задницу и закрыл глаза.
Все еще включенный фонарик лежал на асфальте и освещал его лицо. Вены вокруг рта Питера приобрели ярко-салатный цвет, затем вены на лице и шее, потом кожа стала светло-салатного цвета. Его волосы выпадали. Он открыл глаза. Мимо пронесся пустой автобус.
IV
Чтоб управлять аэробордом нужно либо иметь железные нервы, либо быть сущим психом. Здесь нет ремней безопасности или катапультирующегося кресла. Человек в защитном костюме и шлеме стоит на доске, отличающейся от сноуборда наличием двух небольших реактивных двигателей. За спиной – компактный баллончик со сжатым воздухом и запасной парашют.
И вот Шон Бонд, сверхсекретный агент Американского правительства, преследует на аэроборде Боинг-747, захваченный террористами. Безрассудные террористы требуют выкуп в размере пяти миллиардов долларов иначе убьют всех пассажиров и весь экипаж авиалайнера.
Шон преследовал Боинг, рассекая облака, самолет был от него на расстоянии ярдов ста. Он посмотрел вниз: с высоты шести миль сквозь облака был виден лишь безграничный Атлантический океан. (Бежать некуда) – пронеслось в голове у Шона, это прибавило ему решимости. Он качнулся, еще раз, сделал бочку, качнулся, и прибавил газу.
Его окатило потоком горячего воздуха из турбодвигателя, жар пронзил его по всей поверхности его тела, он сбился и от этого сделал вынужденное тройное сальто в воздухе. Он нервно выругался, но сам не расслышал своих слов и продолжил преследование.
Шон приблизился к фюзеляжу на расстояние вытянутой руки. Он достал из кармана костюма устройство, напоминавшее лазерную указку, поднес его к фюзеляжу и нажал на кнопочку. Ярко красный лучик лазера прожег фюзеляж. Шон прорезал круг достаточного размера, чтобы можно было пролезть, протолкнул отрезанный кусок железа внутрь, отодвинул и проник в самолет.
Он попал в камеру, где находятся баки с отходами жизнедеятельности пассажиров. Там он выключил и оставил аэроборд, одним из баков закупорил дыру. Шон переключил очки в режим тепловидения. Один из террористов стоял прямо над ним и сторожил туалет. Огнестрельное оружие Шон не мог нести с собой на аэроборде из-за опасности взрыва на большой скорости, так что придется отобрать его у террориста. С помощью «указки» он прорезал пол прямо под ногами террориста и отошел. Тот рухнул прямо перед Шоном, Шон вырубил его и взял его автомат. Террорист, стоявший рядом удивленно заглянул в дыру в полу, Шон подстрелил обе его ноги, тот упал и выронил пушку. Шон схватился за края дыры, подтянулся и попал в туалет. Он пнул пистолет, и тот закатился в одну из кабинок. Затем он вырубил корчившегося от боли на полу террориста, связал их обоих и направился в салон.
В салоне их было четверо. Одного, стоящего прямо перед ним, он ранил в бедро. Второму, который стоял подальше, попал в плечо. Третьего на другом конце салона он ранил в живот. Четвертый, стоявший рядом с третьим, заорал и побежал на Шона с автоматом в руках, получил пулю в лоб и упал замертво посреди салона. Пассажиры хором закричали. После того, как и эти были связаны, Шон направился в кабину.
Там их главный, длинноволосый кудрявый араб, сильно напоминавший Гэри Синиза[3], стоял, угрожая пистолетом обливавшемуся потом пилоту. «Стоять!» – Крикнул Шон, взяв его на мушку. – «Медленно положи пушку на пол и пни ее мне» Тот схватил пилота и прижал дуло пистолета к его виску. «Мы разобьемся» – шептал пилот. Сумасшедшие глаза главаря выражали его чувство превосходства. Шон прицелился ему в лоб и нажал на спуск. Щелчок, осечка. Обойма кончилась. Шон упал, получив ногой с разворота по лицу. У пилота подкосились ноги, и он плюхнулся в свое кресло. Террорист пнул Шона в живот, тот упал на спину. «А сейчас, ты сдохнешь!» – Террорист прицелился Шону прямо в голову.
Он вздрогнул, его глаза расширились, он вытянулся во весь рост и упал. Из его спины наполовину торчал зазубренный армейский нож. Позади него стояла Саманта, она не видела лица Шона, так как он был в шлеме и очках. Шон поднялся. «Мы должны откорректировать направление» – сказал он и сел за штурвал, столкнув с кресла обессилевшего пилота. Голос Шона показался Саманте очень знакомым. Пилот растянулся на полу и помочился в штаны.
V
Тед материализовался из темноты леса. Машина пуста, открыта одна дверь. Тед сразу же понял, в чем дело. «Питер!» – Позвал он напарника, но ответа не последовало, – «Выходи сейчас же, иначе я надеру тебе задницу!» Но в ответ опять тишина. Тед приблизился к машине. «Кончай ребячиться! Это работа, а не вечеринка!» – Он обходил машину, – «Ну я же знаю, сейчас ты выбежишь и закричишь…» Фонарик выпал из его рук. Перед ним лежала разодранная форма Питера, а рядом с ней – горка белого праха, очертаниями напоминавшая человека.
«Что за чертовщина?!» – Сказал Тед. Позади него послышались шаги. Он обернулся: ярдах в десяти перед ним, освещаемый фарами, стоял Демон. Все в том же монашеском балахоне и уже без волос, он поднял руку на уровень головы. В руке у него что-то блеснуло. Он резко опустил руку, раздался моментальный свист, и сюрикен вонзился прямо Теду в икру, брызнула кровь. Тед упал, испытав пронзительную боль, но тут же поднялся, выхватил пистолет, перезарядил и направил на Демона. «Стой!» – крикнул Тед – «Стрелять буду!» Демон не отреагировал, и стремительным шагом направился в его сторону. Тед сделал предупредительный выстрел в воздух, но Демон лишь прибавил шаг. Тед выстрелил в Демона, попав по корпусу. Демон приостановился. «Ты сукин сын!» – крикнул Тед и выстрелил еще раз. Демон пошатнулся. Еще раз, еще, и еще раз. Демон вновь пошатнулся и упал.
Тед медленно приблизился к Демону, держа его на мушке. Глаза Демона были закрыты, и Тед разглядел черты напарника в его лице. «Питер, это ты?!» – в недоумении удивленно спросил он. Демон открыл глаза. «Дерьмо!» – Нервно сказал Тед. Демон выхватил из ножен за воротом длинный самурайский меч и вонзил его Теду прямо в живот. Окровавленный меч наполовину вышел из спины. Глаза Теда вылезли из орбит, он кашлянул и стал захлебываться собственной кровью. Струя крови из раны стекала на асфальт. Демон поднялся, извлек меч из живота Теда, и нанес удар. Меч горизонтально, не задев ребер, вонзился в сердце. Еще одна струя крови, пульсируя, стала стекать по одежде Теда на асфальт, и еще больше крови полилось из его рта.
Демон вытащил меч, и третьим ударом вонзил его Теду снова в грудь. С хрустом меч разрезал два ребра. Из глаз Теда катились слезы, смешиваясь в последствии с кровью, этим видом он молил Демона о пощаде, но в то же время он был уверен в безысходности ситуации. Демон нанес еще один удар – в живот, порезав его на поверхности, в результате чего кишечник Теда просился вывалиться наружу. К этому моменту под ногами Теда натекла целая лужа крови. Демон отсек ему голову. Остатки крови тоненькими прерывистыми струйками брызнули из сонных артерий, отрубленная голова с широко раскрытыми глазами, из которых все еще лились слезы, упала в лужу крови и измазалась в ней, и прокатилась по асфальту, оставляя кровавый след. Обезглавленное тело рухнуло на колени, а затем на живот, прямо в лужу крови.
Сначала Демон выдернул сюрикен из икры Теда и сунул его за пазуху, затем схватил тело Теда за ворот и поволок к машине. Ударом кулака он пробил дыру в стекле передней дверцы, открыл ее изнутри, положил тело на сиденья. Машина завыла как бешеная. Затем вернулся за головой, подошел и швырнул туда же. Он отошел, и в этот момент пятна крови на его балахоне блеснули в свете фар. Он поднял руку, раскинув когтистые пальцы, на уровень груди, ладонью вверх, послышалось завывание, как ветер, и над ладонью Демона сформировался огненный шар. За мгновение шар вырос до размеров головы, издавая характерное потрескивание и осыпая искрами по сторонам. Одно огненное ядро и вокруг три «электрона» по орбитам. Демон метнул его в лужу крови. Раздался всплеск чего-то густого, кровь вспыхнула, и через секунду исчезла вместе с бесцветным дымком.
Демон поднял с земли форму Питера и кинул ее на заднее сиденье. Машина выла не переставая. Вновь послышалось завывание и потрескивание, Демон швырнул в машину огненный шар в два раза больше предыдущего, развернулся, побежал и исчез в темноте леса. Раздался взрыв, и стаи встревоженных птиц взмыли в небо, будя окрестности своими криками и глядя на образовавшееся внизу огненное зарево.
VI
Шону было совсем не до этого. Он, все еще в защитном костюме, стоял на вершине заново отреставрированного Всемирного Торгового Центра. Одной рукой он положил шлем, другой он обнял Саманту. Саманта откинула голову, и их губы соприкоснулись в поцелуе. Им казалось, что весь мир у их ног, хотя на самом деле все так и было.
Раздался звонок. Шон отнял губы и полез в карман за мобильником. Звонил не мобильник: звонок был очень громким, больше напоминавшим дверной, и доносился откуда-то далеко снизу. Шон подошел к краю крыши и посмотрел вниз. С высоты птичьего полета улицы были толщиной с палец, люди суетились, как муравьи, а машины были, как игрушечные. Звонок зазвонил снова, теперь уже дольше. Шон оглянулся. «Откуда этот звук?» – спросил он Саманту. «Я не знаю» – кивнула в ответ она. Шон повернулся и направился было в ее сторону, но оступился и стал падать с крыши. Падая, он глянул вниз: постепенно муравьи превращались в людей, а игрушечные машинки становились настоящими. И снова раздался звонок. Шон проснулся.
Он у себя, лежит в мягкой постели на мансарде своего дачного домика в Даймондсвилле. Лучики солнца сквозь листву играют на стенах его комнаты. Он испытал то чувство расслабленности, растекающееся по каждой жилке его тела, и в радости потянулся. Опять зазвонил звонок. (Чарли Хоган, ты сукин сын!) Шон вскочил с постели, надел шлепанцы, и побежал вниз. «Чарли, ты сукин сын!» – кричал Шон. – «Я же понятно сказал: приезжать в воскресенье, в час дня! Почему ты никогда никого не слушаешь?!» Он открыл дверь. Перед ним стояла Саманта. Она смотрела на него удивленными и немного разочарованными глазами. Одета она была в розоватого цвета пуловер, кремовые шортики и босоножки, сумочка-косметичка через плечо. Все та же прическа-хвостик, ноль косметики.
Человек-невидимка вновь подошел к Шону и ударил его в живот, но теперь с ноги. Шон пошатнулся и чуть не упал, и принялся оправдываться.
– Прости меня… Я дурак… Я думал это Чарли, Чарли Хоган… Ты же знаешь, он всегда приезжает не вовремя…
– Ты думаешь, я не вовремя?! – И снова Человек-невидимка дал о себе знать. – Я могу поехать домой.
– Нет, ну что ты?!
– Да ладно, пустяки, не принимай близко к сердцу. – И Шон вздохнул с облегчением. Саманта вошла в дом. Но разочарованность из ее взгляда так и не исчезла.
Глава II. Сбылось его первое свидание
VII
Они стояли в прихожей. Саманта скинула босоножки, Шон подвинул тапки в ее сторону.
– Спасибо, не надо – ответила она, и по короткому коридору, шлепая босиком, проследовала в гостиную. – А у тебя красивый дом! – Теперь в ее глазах не было разочарованности, они сверкали восхищением. Шон приблизился к ней.
– Конечно красивый! – Ответил он. – Мы не зря на нем столько сил и денег угробили. Здесь есть все: кухня, туалет и ванна, даже детская есть. Вот только не понимаю зачем: нас вроде уже трое: Роджер, Шон и Пирс, куда больше?!
– Тебе то это чем мешает? – В недоумении спросила Саманта. – Мы же все скоро закончим колледж и оставим предков позади: пусть делают, что хотят.
– Да… – Продолжал Шон. – Уверен, следующего они назовут Тимоти. Или Джорджем. Уж если решили рожать Бондов, пусть завершат начатое! – Они оба засмеялись, но по лицу Саманты было видно, что шутка показалась ей слишком грубой. Шон глянул на часы: (Восемь семнадцать!)
– Почему так рано?!
– Ты же просил приехать пораньше.
– Но… я думал, что пораньше – это часов в десять, в одиннадцать, но не в восемь же!
– Шон, ты явно сегодня не выспался.
– Извини. Пойдем, позавтракаем, а потом решим, что будем делать.
Они проследовали в кухню, Саманта села за стол и положила сумочку на край стола. Шон достал из холодильника сосиски.
– Ты же знаешь, Шон: я не люблю мясо, особенно в такой форме.
Шон убрал сосиски обратно и предложил ей более натуральный вариант. Саманта одобрительно кивнула. Они позавтракали этим, после чего Шон пошел в ванную и почистил зубы.
– Давай я покажу тебе свою комнату. Она наверху, под крышей.
Саманта взяла сумочку, и они оба отправились наверх.
У меня там есть телик с видиком. – Говорил Шон, поднимаясь по лестнице. – Я перетащил его туда, пока предков нету. Он небольшой, но этого достаточно, мы же все-таки на природе.
И вот они в комнате Шона. Саманта осмотрелась: столик с видеокассетами и на нем стоит телик – у ската крыши, кресло напротив телика, тумбочка у двухместной кровати (Почему двухместной?!) Саманта сделала подозрительное выражение лица.
– Зачем постель двухместная? – спросила она Шона.
– Предки пожалели денег купить для нас с Пирсом разные кровати.
– А, понятно. – В зрачке Саманты блеснула искорка.
Шон прикрыл дверь, затем обошел кровать и взял нож с тумбочки.
– Вот что мне подарил Роджер. Он спер его с курсов выживания и прислал мне по почте два дня назад. Таким и убить можно. – Сказал он и усмехнулся. – Да… Роджер вряд ли будет с нами еще жить. – Усмешкой Шон безуспешно пытался прикрыть грусть. – Он нашел себе какую-то офицершу, и теперь они собираются обручиться…
– Что ж, – ответила Саманта, – Ему же уже за двадцать.
– За двадцать, но все же горестно расставаться с братом, с которым бок о бок прожил всю жизнь.
– Но ведь то же будет с Пирсом и Тимоти или Джорджем, когда найдешь работу, жену, и уедешь.
– Ладно, – Шон снова засиял, – Пошли, я покажу тебе Даймондсвилль, заодно познакомлю тебя с его обитателями. Они наверно уже все проснулись, это только я могу спать до полудня. – С усмешкой заметил Шон.
– Отличная идея! – радостно ответила Саманта. Она бросила сумочку на кровать, Шон положил нож на тумбочку. Они спустились вниз, обулись и вышли из дому. Шон открыл калитку, и они оказались на Пек Стрит.
– Это Джордан Стрит, самая старая улица в Даймондсвилле. – Шон показал налево. – Норман Джордан, некогда богатый предприниматель, построил свой двухэтажный особняк здесь еще в далеком шестьдесят пятом. По сути, это он основал Даймондсвилль. – Шон взял Саманту под руку и они вдвоем пересекли улицу.
– А Пек Стрит появилась на восемь лет позже, – Продолжал Шон. – Тоже названная в честь своего основателя. Пойдем для начала направо.
Шон глянул на участок, примыкающий справа к его участку. Там невысокая рыжеволосая женщина средних лет стригла газон перед домом газонокосилкой. Она была худощавая, с вытянутым треугольным лицом углом вниз, испещренным редкими, но глубокими морщинами, что ее заметно старило.
– Доброе утро, миссис Каннингем! – Крикнул ей Шон и остановился, а за ним и Саманта.
– Доброе, Шон. – Ответила она и выключила на время газонокосилку. – А кто эта милая девушка, что с тобой, твоя невеста?
– Ну что вы сразу? Это Сэмми Пейн; мы просто друзья.
– Мы учимся вместе в колледже. – Дополнила Саманта, только это хотел дополнить сам Шон.
– У меня завтра день рождения – Продолжил Шон. – я пригласил ее на вечеринку, которую устраиваю завтра с друзьями по школе. Кстати, а где мистер Каннингем и почему он вам не помогает?
Спокойный голос миссис Каннингем резко сделался в этот момент недовольным:
– Эта свинья опять напилась вчера вечером, и все еще в отрубе, бубнит что-то непонятное по-немецки себе под нос.
– Ладно, – Отозвался Шон, – Мы тогда пойдем, надо показать Сэмми Даймондсвилль.
Миссис Каннингем ничего не ответила, она включила газонокосилку и подстригать газон, и пара продолжила свой путь.
– Кстати, – Обратилась к Шону Саманта – Это те самые Каннингемы, что посоветовали вам построить здесь дачу?
– Да, Саманта, Шейла и Адольф Каннингемы – давние друзья моей семьи. Шейла, миссис Каннингем, некогда была жената на моем дяде Гарри.
– Даже так? – Саманта была немного удивлена.
– Да, – Отвечал Шон, – Они вроде одного года рождения, прилично постарше моего папаши. Но прожили они вместе не очень много, и расстались, когда дядя Гарри начал пропадать в командировках, это было лет двадцать пять назад.
Они миновали еще несколько домов и свернули на Куин Стрит.
– Пойдем туда. – Прервался тут Шон, указывая вперед, и продолжил. – После развода с дядей Гарри она снова вышла за муж, как раз за Каннингема, все оставаясь другом нашей семьи, и со своим вторым мужем она прожила подольше. Как раз лет двадцать назад они построили здесь дачу, а потом развелись через пару-тройку лет. И вот уже лет пятнадцать она живет с Адольфом Швайцером, немцем, которого я тоже по привычке называю мистер Каннингем.
– А почему она была им так недовольна сегодня? Ты же говоришь, что они живут вместе уже много лет.
– Дело в том, что года три назад мистера Каннингема выгнали за драку с работы на бензоколонке, и за эти годы он окончательно спился. Драку-то начал не он, а миссис Каннингем теперь приходится работать за двоих.
– Жаль ее.
– Что делать?
В этот момент они были уже на середине Куин Стрит, и Саманта глянула влево: оттуда, с противоположной стороны Даймондсвилля, между домами проглядывал высокий двухэтажный особняк. Она слегка ткнула Шона локтем, и, указав туда, спросила:
– Не это ли случайно особняк Нормана, как его там…
– Джордана, Нормана Джордана. – Поправил Шон. – Да, это его особняк, и в котором он доживает свои последние годы.
– То есть он жив еще? – Удивленно спросила Саманта. – Понимаю, что он легенда, но если он еще и живая легенда – то это вообще круто.
– Да, он жив и здравствует. Кстати, помирать, видимо, еще не собирается. Еще совсем недавно он передал пост директора фирмы внуку, которому уже лет сорок, а сам нашел молоденькую жену, которая лет на пять нас с тобой старше, да к тому же собирается заиметь с ней детей.
– Вот это да! – Удивленно сказала Саманта. – А сколько ему собственно?
– Да точно не помню, вроде, около восьмидесяти пяти. – Саманта была удивлена еще больше.
– Представляешь, – С усмешкой продолжал Шон, – Твой дядя или тетя младше тебя на сорок лет!
– Да, я о таком впервые слышу. – Саманта улыбнулась.
– Кстати, насчет легенд. – Говорил Шон. – Есть тут одна местная легенда о «болотном человеке», жуткая, к тому же я сам некогда имел счастье с ней встретиться.
– Рассказывай.
– Так вот, лет семь назад вместе мы – я и отец, возвращались домой на его машине. Мы были в гостях у Каннингемов, так как о даче в Даймондсвилле мы тогда и не думали. Было около часу ночи, темно, луна просвечивала сквозь облака. Было еще далеко до конца Даймондсвилля, и тут, ярдах в пятидесяти впереди мы увидели силуэт человека. Папа попытался было объехать его, но человек будто все лез под колеса, папа затормозил, но не успел вовремя и сбил его, и человек отлетел далеко вперед.
– Он умер?
– В том то и дело, что я не знаю. Мы вышли из машины: сначала папа, потом я, он не советовал мне идти, но я настоял и мы оба подошли к лежавшему на асфальте человеку. Я отчетливо помню, что он был лысый, а в свете фар его кожа казалась даже зеленой. Его глаза были широко раскрыты, а зрачки постоянно двигались, он переводил взгляд то на меня, то на папу и обратно на меня. У него была коротенькая борода, он был одет, как монах, одна его рука лежала на асфальте, другой он тщательно рылся, видимо, в поисках чего-то, за пазухой.
– Значит, он все-таки не умер.
– Да – продолжал Шон, – Но что больше всего меня поразило – его взгляд. Он был, как у старика, которому лет восемьсот.
Саманта усмехнулась. Они вышли на последнюю улицу, Дуглас Стрит, и пошли дальше по ней в сторону Джордан Стрит.
– Нет, тогда мне было еще как не до смеха. Парень смотрел на меня с такой жаждой, как диабетик смотрит на сладкое – съест – и башка заболит. Тут папа сказал: «Если он и выживет, то уж точно не вспомнит нас с тобой Шон», и повел к машине. Вот только я был уверен в обратном, к тому же папа назвал меня по имени, и я долго еще корил его за это. Мы сели в машину и поехали, я глянул назад и в свете фар увидел, что человек исчез.
– Ты наверное был тогда очень напуган, Шон. – Обратилась к нему Саманта.
– Сказать честно, я тогда чуть было не наделал в штаны. – Сказал Шон и сам усмехнулся. – Не знаю, как мой папа – мне было всего двенадцать. Хотя не уверен, что я сейчас бы не наделал. – И снова прыснул. – Благо, об этом случае никто не узнал, а то бы нам с папой не поздоровилось. А легенду о «болотном человеке» я узнал потом от Каннингемов: легенда эта существует здесь еще со времен индейцев: он был у них как бы богом, они ему приносили людей в жертвы. А после того, как индейцев прогнали отсюда завоеватели, о «болотном человеке» никаких конкретных упоминаний нет. А вдруг это он и был?
– Чушь. Это всего лишь сказки. – Успокоила Саманта.
– Да, но после этого случая я неоднократно видел ускользающую полу его мантии в кустах.
– Тебе просто казалось. – Уверенная в себе сказала Саманта.
– Казалось? Вон он там бежит! – Шон показал в сторону леса, Саманта резко обернулась туда.
– Поверила! – Шон рассмеялся, а Саманта сделала неприязненное лицо. Они уже приближались к середине Джордан Стрит.
– А вот и особняк Нормана Джордана. Вот только где сам старик? Прогуливается здесь обычно по утрам. Высокий такой, на Дина Мартина [4]похож, который в возрасте, понятно. Странно.
– А кто такой Дин Мартин? – Спросила Саманта.
– А это один актер из старых фильмов, я однажды с ним фильм смотрел.
– Какой?
– «Гонки «Пушечное ядро». Таким я его и запомнил.
После чего они снова вышли на Пек Стрит.
– Как видишь, Даймондсвилль – это квадрат. – Сказал Шон. – Мы вышли из моего дома, прошли по Куин Стрит, Дуглас Стрит и Джордан Стрит, и пришли обратно.
Шон открыл калитку, и они вошли на участок. Тут Саманта заметила старый мотоцикл, стоявший у забора.
– Что это? – Спросила она Шона.
– Что именно?
– Мотоцикл.
– А, это «Ямаха», моего папаши, старый уже.
– Прокатишь меня?
– Нет, извини, я использую его лишь по необходимости. – И они вошли в дом.
VIII
Был уже час дня, и солнце светило во всю, когда Чарли Хоган влетел на своем весьма подержанном «Харлее» в Даймонд Вуд. Он ехал по восемьдесят седьмой автостраде, одетый, как байкер и гордо смотрящий вперед сквозь забрало шлема. Так как и впереди и позади машин не было видно, он позволил себе заметно превысить скорость, хотя по-видимому он мог сделать это и если бы другие машины были. Он уже пересек железную дорогу, а вдали виднелась остановка, рядом с которой дорога, ведущая в Даймондсвилль.
Из кустов, что у самой дороги, Демон вожделенно глядел на приближавшегося издалека Чарли. В свете дня его кожа была светло-салатного цвета огуречных внутренностей, пронизанная изумрудными венами. Носа почти не было, а вокруг рта в один ряд росли маленькие почти белые щупальца размером с мизинец. На пальцах рук были длинные малахитовые когти. Он сунул руку за пазуху.
И вынул оттуда сюрикен. За сюрикеном тянулась припаянная к нему концом колючая проволока. Демон аккуратно достал весь моток, к другому концу которого тоже был припаян сюрикен. Резкий взмах руки Демона – и первый сюрикен впился в дерево с противоположной стороны дороги, протянув проволоку. Демон еще раз резко взмахнул рукой – сюрикен впился в дерево рядом с ним, проволока натянулась. Демон развернулся, побежал, прыгнул, и пропал в чаще леса.
Раздался скрежет, мотоцикл накренился. «О, черт!» – Крикнул Чарли и резко затормозил, чуть не упав и вовремя подставив ногу. Он слез с мотоцикла, поставив его на подножку, снял шлем и его длинные кудрявые коричневые волосы упали на плечи. «Что за?!» – Чарли увидел, что вокруг переднего колеса обмоталась колючая проволока. Он наклонился – «Какая сволочь сделала это?!» – И руками в перчатках попытался отодрать проволоку – “Ouch!” – Проволока впилась намертво.
– Как хорошо, что я надел перчатки… – Чарли принялся искать конец проволоки, и нашел его вместе с сюрикеном. – Ни хрена себе! Кто это мог сделать?! – И он принялся отматывать. Он сделал лицо еще удивленнее, когда обнаружил еще сюрикен на втором конце проволоки. – Это точно подстроено! Вот найду того, кто это сделал, и задушу его этим! – Он смотал проволоку и положил в карман своей косухи. Все это время Демон наблюдал за ним из ближайших кустов, а затем снова скрылся.
Чарли дер