А на верхнем ярусе дворф оттаскивал Вульфгара от булыжника, рухнувшего на Кэтти-бри.
— Ты нам нужен! — взывал он к нему. Вульфгар повернулся к нему, в обезумевших синих глазах стояли слезы. Он был членом команды, в обязанности которой входило обеспечение последней фазы этого сражения. Он был одним из четырех бойцов, которые должны были опрокинуть чан с кипящей смолой перед входом в туннель, выигрывая время отступающим последними Бренору и «Веселым мясникам».
Но теперь обезумевший от горя Вульфгар изменил план. Он оттолкнул дворфа и, обхватив обеими руками чан, поднял его и понес к краю балкона, выкрикивая проклятия при каждом шаге.
— Он не сделает этого, — пробормотал дворф.
Но он сделал.
У самого края варвар уронил бадью и перевернул ее, выливая раскаленное варево на головы орков.
Тут брошенный великаном валун ударился о выступ, на котором стоял Вульфгар; каменная крошка полетела во все стороны.
Успев бросить взгляд на лежащую без движения Кэтти-бри, Вульфгар сорвался с уступа и полетел вниз, вслед за тяжелым железным чаном.
Глава 8
ТОЧКА ЗРЕНИЯ ГАЛЕНА
Воевода Дагна глубоко вздохнул и немного расслабился. «Добрые вести», — подумал он. Вернулся один из разведчиков с известием о том, что нашлись туннели, ведущие к северу, по всей вероятности, к Мифрил Халлу.
Вот уже больше десяти дней Дагна, сорок его бойцов, Гален Ферт и беженцы из Несма собирали жителей разоренного города. Теперь за ними тащилось больше четырех сотен горожан, но боеспособных среди них едва ли набралась бы половина, к тому же было очень много раненых.
А враги упорно шли по пятам, изредка совершая набеги под покровом ночи. За последние пару суток стычек не было вовсе, но бойцы Дагны не считали эти набеги случайными. Вполне возможно, что действия троллей согласованы и рассчитаны на достижение определенного результата. Дагна обнаружил, хотя и не сообщил этого Галену, что последних из присоединившихся к ним групп беженцев, в основном женщин, детей и стариков, тролли намеренно не трогали. Очевидно, коварные бестии сообразили, что, когда Дагна и Гален соберут людей, это наверняка замедлит продвижение отряда и истощит ресурсы. Дагна понял, что их просто-напросто сгоняют в стадо.
Мудрый старый воевода знал, что такое война, и понимал, что на этот раз время работает против него и его импровизированной армии. И хотя люди неплохо показали себя, Дагна сердцем чуял, что если они не найдут дороги отсюда, то вскоре все будут мертвы.
И вот, наконец-то, в этот холодный дождливый день пришли благоприятные известия о том, что отыскался возможный путь к бегству через туннели, в которых Дагна и его парни могли куда эффективнее противостоять преследованию могучих троллей. Немного позже он нашел Галена Ферта и удивился, увидев, что человек взволнован не меньше, чем он сам.
— Мои разведчики вернулись, — сказал Дагна вместо приветствия.
— Мои тоже, — радостно ответил Гален.
Дагна начал говорить о туннелях, думая, что Гален, возможно, получил те же самые известия, но человек не слушал и перебил дворфа.
— Наши враги слабы, — произнес он. — От Несма нас отделяет лишь тонкая прослойка неприятеля, и поддержки им ждать неоткуда. И так вокруг всего города!
— Ты имеешь в виду, вокруг развалин города, — поправил Дагна.
— Ну, уж и развалин. Да, город разбит, но еще способен обороняться.
Дворф замолчал, переваривая его слова.
— Обороняться?
— Под защитой наших стен мы образуем грозную силу, добрый дворф.
— Не сомневаюсь, но ты забыл, что враги однажды уже выгнали тебя из-за этих стен.
— Мы не успели подготовиться.
— Твое войско во много раз превышало нынешнее!
— Мы сможем удержать город, — настаивал Гален. — Вести полетели в Эверлэнд, Мирабар, Серебристую Луну. Наверняка скоро прибудет…
— Похоронная команда? — перебил Дагна, и Гален сердито нахмурился. — Я правильно понял: ты собрался обосноваться на краю Болот Троллей, когда тебе на пятки наступает армия…
— Армия? Но мы же сбежали от троллей, стычки прекратились, — возразил Гален. — У нас есть все основания полагать, что наши враги направились по туннелям к Мифрил Халлу.
— Да, туннели к Мифрил Халлу, — отозвался Дагна. — Из-за них-то я и пришел к тебе сегодня. Мы нашли дорогу назад, глубокую и тихую. Мы можем спуститься в туннели еще до рассвета, и путь наш будет легок.
— Ты что, не слышал ни слова из того, что я тебе говорил?
— А ты сам себя слышал? — спросил Дагна. — Ты хочешь уйти из-под защиты гор на открытое пространство, где твои враги, имеющие почти неограниченные резервы с Болот, будут иметь возможность нападать с любой стороны в любое время — на завтрак, обед в ужин. Вас всех перережут.
— Я спасу Несм!
— Несма больше нет!
— Ты так же быстро откажешься от Мифрил Халла, воевода Дагна?
— Мифрил Халл еще существует.
Теперь настала очередь Галена Ферта умолкнуть глубоко вздохнуть, сражаясь с неумолимым прагматизмом Дагны.
— Я всадник Несма, — с расстановкой, холодно произнес он, словно цитируя по памяти клятву, данную прежде. — Моя жизнь отдана защите города, вся, до последней капли крови. Мы видим дорогу в наш дом. Если мы вернемся за стены нашего города…
— Проклятые тролли вас там и перебьют.
— Мы уверены, что не так уж много их глаз обращено на север.
— И из-за этой уверенности ты готов рискнуть всем своим народом?
— Помощь придет, — заявил Гален. — Несм возродится вновь.
Взгляды дворфа и человека скрестились.
— Я и мои ребята отправляемся в туннели и идем к Мифрил Халлу. Ты волен присоединиться к нам — управляющий Реджис всегда протянет соседям руку помощи. Надеюсь, ты будешь мудр и примешь ее.
— Если мы пойдем домой — к себе домой, добрый дворф! — разве Мифрил Халл не предложит нам помощь?
— Ты просишь меня и моих бойцов совершить самоубийство с тобой за компанию?
— Я прошу тебя остаться рядом со своими соседями, когда они обороняют свой дом от общего врага.
— Это несерьезно, — раздался третий голос. Дагна и Гален Ферт разом обернулись и увидели идущего к ним Раннека. Выражение липа юноши было решительным. — У нас есть путь на север, под землей, где наши союзники сумеют лучше защитить нас.
— И ты бросишь Несм?
Раннек энергично качнул головой:
— Я спасу раненых и тех, кто не может сражаться. Защита и спасение людей — вот первейший долг всадников Несма. Людей, а не груды камней!
— Теперь Раннек решает за всадников? Раннек-дозорный?
Дагна внимательно наблюдал за беседой и заметил, как молодой человек вдруг разом потерял весь свой запал.
— Я говорю от имени всадников, и я говорю от имени народа Несма, — продолжил Гален Ферт, вновь обращаясь к дворфу. — Я вижу возможность вернуться в наши дома, и мы воспользуемся ею.
— Дурацкая затея.
— А ты можешь с уверенностью сказать, что найденные вами туннели не забиты врагами? Убежден ли ты хотя бы в том, что они точно выведут нас к Мифрил Халлу? Или, может, мы уйдем под землю, сбежим как раз тогда, когда прибудут войска Мирабара, Серебристой Луны и Эверлэнда? Что тогда, Дагна? Они не найдут ни тех, кого надо спасать, ни города, который надо защитить. Они решат, что опоздали, и повернут домой.
— Или на север, к великой битве, что ждет клан Боевого Топора.
— Этого ты и добиваешься, да?
— Не говори глупостей, — предостерег его Дагна. — Мы проделали весь этот путь, десяток моих парней отправился в Залы Морадина, и все ради тебя.
Гален Ферт отступил на шаг и отвесил нижайший поклон.
— Мы ценим твою помощь, — сказал он. — Но ты должен понять, что мы так же верны своему дому, как клан Боевого Топора Мифрил Халлу. По всем донесениям, путь практически чист. Мы пробьемся к Несму с минимальными потерями, а наши враги не смогут быстро организоваться, чтобы снова выгнать нас. На этот раз помощь подоспеет.
Дворф скрестил волосатые руки на груди, мускулы напряглись и вздулись буграми.
— А еще оставшиеся здесь беженцы! — продолжал Гален Ферт. — Ты хочешь, чтобы мы бросили их? Имеем ли мы право бежать и прятаться, — набросился он на Раннека, — когда наша родня прячется по кустам от врага, потеряв надежду найти пристанище?
— Мы не знаем, есть ли тут еще кто-то, — возразил Раннек, но не очень уверенно.
— Но не знаем также, что их здесь нет, — парировал Гален. — Стоит ли моя жизнь такого выбора? Или твоя? — Свирепый вояка вновь повернулся к дворфу: — Так вот, иди с нами, если хочешь, или беги и прячься в Мифрил Халле, если такова твоя воля. Несм — не твоя потеря, а я не считаю, что Несм потерян!
И с этими словами Гален стремительно зашагал прочь.
Дагна долго еще смотрел вслед Галену, потом повернулся и заговорил с Раннеком.
— Дурацкая затея, — снова повторил он.
Раннек ничего не ответил, но Дагна понял, что юноша понимает, что его ответ тут ни к чему. Когда Гален Ферт заявил, что говорит от имени всадников Несма, он сказал правду. Раннек высказал свое мнение, но его слово ничего не решало.
На лице юного воина отражались все его сомнения. Но он лишь поклонился дворфу и последовал за Галеном Фертом, своим командиром.
Немного позже, когда над землей уже нависла полночь, Дагна и сорок его дворфов стояли высоко на склоне холма, наблюдая за темной колышащейся массой — колонной из жителей Несма. Здравый смысл во весь голос кричал старому дворфу: «Позволь им уйти и забудь!» Направляясь к туннелю, Дагна твердил себе это снова и снова.
Но минуты шли, а он не отдавал команды двигаться к туннелям, и темная масса бредущих людей растворялась в мутных тенях болотистых земель севера.
— Мне это не нравится, — сообщил Дагна собравшимся вокруг него дворфам. — Все выгладит как-то неправильно.
— Может, ты слишком высокого мнения о сообразительности троллей, — заметил один из ветеранов, и Дагна не пропустил его слова мимо ушей.
Что если он и впрямь переоценивает троллей? Опытный военачальник, он заподозрил ловушку там, где сам бы ее устроил, будь он троллем. Но он ведь был дворфом! А тролли, неповоротливые и тупые, никогда не были сильны в тактике.
Возможно, Гален Ферт прав.
Но сомнения все же остались.
— Давайте немного проводим их, хотя бы для моего душевного спокойствия, — сказал Дагна своим ребятам. — По разведчику вправо и влево, а мы все пойдем сзади, не слишком близко, чтобы этот треклятый болван Гален нас не увидел.
Несколько дворфов заворчали — негромко.
* * *
— Они идут, малявка, — сказал безобразный даже по меркам троллей урод избитому дворфу, брошенному в грязь. — Дроу так и сказали.
Другой тролль хохотнул — словно стошнило десяток пьяных дворфов разом, — и парочка заворочалась на заросшей мхом насыпи, вжимаясь в землю и поглядывая сквозь чахлые кусты, маскирующие их позицию.
Прижатый тяжелым сапогом к земле так, что едва мог дышать, бедный Фендер Крепкий Топор ничего не ответил. Его развязали и вынули кляп, но из его рта все равно вылетал лишь влажный хрип — результат умелой работы клинка дроу.
Но Фендер не мог лежать просто так. Он слышал, как дроу говорили троллям, что вскоре они получат свое распоряжение всех людей из города и упрямцев дворфов. Все эти дни Фендер беспомощно наблюдал, как два темных эльфа дирижируют действиями троллей и болотников. Эти хитрые мерзавцы заверили их вожака, двухголовое чудовище, что глупые людишки придут прямиком в расставленную западню.
И вот они здесь, неподалеку от покинутого города Несм, спрятавшиеся в длинной канаве, слева от бредущих в сторону родного дома людей, а справа засели в засаде болотники.
Тролль, прижавший Фендера к земле, снова расхохотался и радостно запрыгал на нем, обрушиваясь всей массой на дворфа и с каждым разом загоняя его все глубже в болотную грязь.
Действуя абсолютно инстинктивно, думая, что его сейчас затопчут до смерти, Фендер ухватился за торчащий корень дерева и перекатился, потащив за собой мягкое трухлявое бревно. И когда тролль приземлился после очередного прыжка, он опустился на колоду вместо дворфа и даже не заметил этого — к облегчению Фендера.
Отчаянно надеясь, что тролль еще некоторое время будет пребывать на этот счет в заблуждении, Фендер откатился еще немного и тихонько пополз позади шеренги не обращающих на него внимания троллей, еще совершенно не представляя, как отсюда можно сбежать.
«Это невозможно», — решил Фендер Крепкий Топор. Он избит и измучен, и нет надежды спастись от чертовых троллей.
Глубоко вздохнув и на миг пожалев о всех сердечных друзьях и семье, которую он больше никогда не увидит, Фендер рванулся наверх, прочь из оврага, цепляясь за корни и бешено перебирая ногами.
Он рассчитывал на эффект неожиданности — и так оно и вышло: дворф выбрался из ямы под удивленным взглядом обескураженного тролля. Позади раздался бешеный рев его охранников.
Фендер мчался изо всех сил, ради собственной жизни и, что куда важнее, ради жизни ничего не подозревающих людей, идущих прямиком в смертельную ловушку. Он попробовал закричать, предостеречь, но, конечно, не смог и лишь лихорадочно замахал руками, когда несколько идущих в голове колонны людей бросились к нему навстречу.
Фендеру не надо было оглядываться, чтобы понять, что тролли кинулись за ним в погоню, — он увидел, как побледнели и стали пятиться люди. Он увидел, как расширились их глаза от потрясения и ужаса. Он увидел, как они повернулись и с воплями побежали прочь.
— Бегите, — беззвучно шевелил губами Фендер. — Бегите далеко, бегите свободными…
Он ощутил тяжелый удар в спину, и дыхание оборвалось. Но дворф не упал, не отлетел в сторону и почему-то не почувствовал боли. А когда он опустил глаза, он увидел торчащий из своей груди толстый заостренный сук.
— Ох, — сказал Фендер, и это было самое громкое слово, которое удалось ему с тех пор, как дроу перерезали ему связки.
И он упал.
* * *
— Тупоголовые тролли, — кричали пальцы Тос'уна Армго. — Им нельзя доверить охрану одного-единственного, к тому же раненого пленника!
Не меньше Тос'уна раздосадованная Каэрлик следила за разворачивающимися событиями. Люди лихорадочно отступали, все разом, и бежали на восток. Но с высоты своего наблюдательного пункта Каэрлик заметила, что люди устремляются к чахлому лесочку, вероятно надеясь найти там укрытие.
— Он мертв? — Каэрлик махнула рукой на дворфа. В это время тело Фендера выгнулось в агонии.
— Бегите к деревьям, — пробормотала жрица. В этой рощице на каждое настоящее дерево приходилось по трое болотников, весьма напоминающих мертвый зимний сухостой. — Да, там вы найдете сук, чтобы подпалить троллей!
Ответом на широкую улыбку Каэрлик была столь же злорадная ухмылка ее спутника, тоже увидевшего неминуемую погибель, маячившую в корявых ветвях.
Но тут Тос'ун зарычал, и все веселье жрицы как ветром сдуло. Она проследила за его взглядом на северо-восток, туда, где по скалистому склону, бряцая оружием и взывая к Морадину и Думатойну, скатывался отряд воинственно улюлюкающих дворфов.
— Они догадались, что там болотники, — поняла Каэрлик.
Тос'ун саркастически рассмеялся:
— Из всех рас в Королевствах есть ли кто глупее смердящих троллей?
— Любой, соображающий хуже, чем тролль, исчез с лица земли вечность назад.
— И что нам теперь делать?
— Наблюдать за потехой, — ответила жрица. — И сходить подобрать полудохлого дворфа. Возможно, Королева Ллос даст мне силу удержать его жизнь — он может еще немного позабавить нас, прежде чем сдохнет окончательно.
* * *
Разведчики Дагны избрали верный маршрут для пересечения с погоней. Дворфы спустились с горы и промчались мимо панически бегущих жителей Несма, крикнув воинам, чтобы те присоединялись к атаке.
Дворфы на полном ходу врезались в толпу троллей. Орудуя секирами, мечами, топорами, они прорубились сквозь первые ряды.
Таким образом, в результате своей же тактики дворфы почти немедленно оказались в окружении. Однако они не пришли в отчаяние, поскольку в том и заключался их план. Они остановили преследователей и дали людям время уйти.
А цену они знали.
И заплатили ее — с боевой песней на устах.
Ни один из парней Дагны не покинул этого поля живым.
* * *
— Смотри, как легко провели кретинов Проффита! — воскликнула Каэрлик. — Они набросились на четыре десятка, меж тем как четыре сотни от них убегают!
— Далеко не уйдут, — отозвался взобравшийся на дерево Тос’ун. — Болотники уже поджидают их.
Каэрлик взглянула вверх на своего компаньона, но ее улыбка тут же сменилась сердитым прищуром: высоко в небе, там, куда не смотрел Тос’ун, жрица увидела летящий с запада на восток огонь. Это было похоже на комету с пылающим хвостом. А когда «ядро» этой кометы подлетело ближе, Каэрлик различила его форму. Это была колесница, влекомая огненными лошадьми.
Тос'ун тоже поднял глаза, как и все, кто был на поле.
Вот колесница устремилась вниз, промчавшись над головами людей, так что некоторые даже попадали на землю в страхе.
А затем от колесницы оторвался огромный огненный шар, и в небо взметнулось пламя. Люди ликующе завопили.
— Болотники горят! — закричал Тос’ун.
* * *
Леди Аластриэль из Серебристой Луны — длинные серебристые волосы развеваются за плечами подобно знамени — сжимала в одной руке поводья своей волшебной колесницы, а в другой горсти у нее появлялся очередной огненный шар. Эльфийская королева развернула колесницу и мимоходом швырнула шар в самое большое скопление оставшихся болотников.
Огонь взорвался в самом центре «подлеска», и голодное пламя вцепилось в так похожую на кору кожу тварей.
Аластриэль наклонилась, чтобы видеть происходящее внизу. Отлично, для людей путь свободен, уцелевшие болотники слишком обеспокоены тем, чтобы держаться подальше от своей полыхающей родни. Но сердце Аластриэль упало, когда она оглянулась на запад: битва там была уже закончена, и тролли сокрушили дворфов.
Ее восхищение кланом Боевого Топора выросло еще больше — не только из-за действий его храбрецов, но хотя бы потому, что он послал воинов на юг в столь черное для Мифрил Халла время. В Серебристую Луну пришла весть из Несма с просьбой о помощи, сведения поступали и из Цитадели Фелбарр — описание марша Обальда Многострельного. Аластриэль сразу же отправилась в путь — оценить ситуацию.
Она узнала, что Мифрил Халл в жестокой осаде, что Север содрогнулся от жестокости короля ортов и что западный берег Сарбрина захвачен его ордой и укреплен.
Леди Аластриэль понимала, что не многим помогла здесь, но, глядя на выживших горожан, радовалась и тому немногому, что смогла сделать.
Глава 9
С БОЖЕСТВОМ НЕ ПОСПОРИШЬ
Размахивая руками, Вульфгар попытался извернуться в воздухе, надеясь избежать падения в кучу облитых горячей смолой орков. Ему это практически удалось, главным образом благодаря тому, что при падении с разбитого уступа он успел инстинктивно оттолкнуться. Варвар обрушился на головы вопящих орков, сбив своим телом сразу около полудюжины тварей.
Они здорово смягчили ему приземление с двадцатифутовой высоты, но одними лишь синяками Вульфгар не отделался. Обжигающая боль пронзила грудь — он прикинул, что треснула, должно быть, не одна пара ребер. Правая нога тоже была явно не в порядке. Но у Вульфгара не оставалось времени даже на то, чтобы поморщиться от боли. Рыча от ярости, варвар заставил себя подняться, нещадно орудуя кулаками и молотом, стараясь не подпускать к себе орков.
Он похромал к входу в туннель, где Бренор и «Веселые мясники» должны были удерживать последний рубеж, но между варваром и королем оказалось чрезвычайно много орков. Надежды на то, что их замешательство после дождя из горячей смолы, падения бадьи и огромного светловолосого варвара продлится достаточно долго, не было. Орки уже наседали со всех сторон, так что с реакцией у них все было в порядке. Вульфгар, почувствовав удар в плечо, быстро повернулся, одной рукой вырвал из лап орка нацеленное в него копье и взмахнул Клыком Защитника. Орудуя одновременно молотом и трофейным копьем, варвар пробивался из окружения.
Тут очередное вражеское копье вонзилось Вульфгару пониже спины, а только что сбитый с ног орк больно ударил его по лодыжке.
Вульфгар был воистину выдающимся бойцом, и боль от многочисленных ран, переломов и ссадин не мешала ему сражаться с едва ли не большим остервенением, чем обычно, когда ситуация и состояние здоровья не оставляли желать лучшего. Но сопротивление орков нарастало.
Вульфгар не мог пробиться к дворфам, а дворфы не в силах были помочь ему.
* * *
А чуть поодаль от Вульфгара группа орков с опаской подкрадывалась к единственной закрытой двери в пещере, не зная, скрывается ли за ней еще один коридор или зал. Опасаясь, что за закрытым порталом устроена засада, орки позвали одного из снежных великанов, чтобы тот выбил створки.
Сперва великан не хотел отвлекаться на такую ерунду, стремясь поскорее добраться до свалившегося с уступа светловолосого человека — того самого, который своим ужасным молотом убил его сородича. Но это было сопряжёно с рядом неудобств — между ним и Вульфгаром находилась целая толпа орков, и великан решил, что шанс успеть вовремя и поспособствовать гибели человека весьма невелик. Поэтому чудище вняло просьбе орков и, широко ухмыляясь, взяло короткий разбег, намереваясь выбить запертую дверь плечом.
Вот только двери там не было.
А была монолитная каменная стена с искусной восковой имитацией двери на ней. Однако это было бы полбеды. Вторая половина заключалась в том, что восковая имитация скрывала в себе бесчисленное множество мелко рубленного металла, а в основе сей конструкции лежал слой «активированного масла», коим Нанфудл и Пайкел «выкрасили» несуществующую дверь.
При ударе масло воспламенилось, и воск мгновенно испарился в чудовищном опустошительном взрыве. Шрапнель, укрытая до поры в воске, вырвалась на свободу.
Великан отскочил, и лицо его при этом выражало почти детскую обиду. Чудовище развело руки и посмотрело на свое искромсанное тело, на лоскуты кожи, свободно болтающиеся, как рваная одежда. Ручейки крови стремительно образовывали у ног великана обширную багровую лужу. Великан беспомощно оглянулся на собратьев и рухнул замертво.
И повсюду, куда долетела, гибельная шрапнель, орки спотыкались, взвизгивали и умирали.
* * *
В восточном конце зала битва прекратилась, и дворфы, и орки ошарашено вытаращили глаза на жуткую картину: коса смерти оставила широченную просеку в рядах штурмующих. Взрыв «двери» уничтожил больше трех десятков орков и двух великанов — того, который решил выбить несуществующую дверь, и того, которому «повезло» оказаться у него за спиной.
На какое-то время в переднем зале Мифрил Халла наступила тишина, которую нарушал лишь один человек — один воин, полуослепший от ярости, горя и боли, продолжал уничтожать оказавшихся поблизости орков. Вульфгар уже не взывал к Темпосу, он рычал, как зверь, ибо не осталось в нем уже рассудка даже на то, чтобы выговорить имя своего бога.
Он прошел сквозь ряды ошарашенных орков, как нож сквозь масло. Едва ли он был способен услышать резкий щелчок за спиной, хотя внезапное сотрясение почвы чуть не сшибло его с ног. Позади варвара рухнул гигантский обломок скалы, пронзив, как муху, одно орка и раздавив другого. И если бы варвар обернулся, если бы его тело и душу не раздирала сейчас немыслимая боль, он несомненно узнал бы этот проклятый булыжник.
Но он не оглядывался. Он просто двигался вперед. Пользуясь — хотя он об этом и не догадывался — всеобщим смятением, вызванным взрывом, он достиг шеренг Бренора. Дворфские ряды расступились перед ним и сомкнулись снова, словно любящие руки матери, и направили варвара в спасительный туннель.
— Эй, отведите его к жрецам! — велел Бренор Боевой Топор, когда, наконец, получил возможность поближе взглянуть на своего приемного сына.
Немало наконечников копий и стрел засело в теле варвара — но это были не самые страшные раны, Бренор это понял сразу.
Однако сейчас король дворфов должен был отодвинуть в сторону мысли о своем мальчике, поскольку близился кульминационный момент сегодняшнего сражения, который требовал абсолютного внимания и слаженности действий. Бренор и его воины упорно продолжали сражаться, но постепенно отступали в туннель, сужая линию обороны.
Те, кто стоял в первых шеренгах, плотнее смыкали ряды, а дальние уже бросились бежать, расчищая дорогу тем, кто последует за ними.
А в скрытых боковых комнатках механики Мифрил Халла застыли на позициях у своих рычагов.
Бренор стоял в центре замыкающей линии, лицом к лицу с надвигающимися орками. В этот день на его топоре появилось немало новых зарубок — по числу расколотых черепов орков. С каждым шагом назад в душе короля дворфов нарастало негодование — ведь в священные залы входили грязные орки! — но он старательно игнорировал его, напоминая себе, что час расплаты для орков наступит раньше, чем сядет солнце.
И когда его шеренга миновала намеченную точку. Бренор крикнул, и его клич подхватили стоящие рядом с ним бойцы.
Механики налегли на рычаги, и два гигантских каменных блока скользнули вниз, запечатывая тоннель и сминая в лепешку незадачливых орков. Две дюжины их сородичей успели проскочить под внезапно опустившимся потолком, но везением это назвать было сложно: они оказались лицом к лицу с «Веселыми мясниками».
Дворфы быстро покончили с попавшими в ловушку орками.
Однако радость, испытанная Бренором от успешного завершения эвакуации и пришедшего по рядам сообщения, что раны Вульфгара не слишком опасны, была коротка. Несколькими секундами позже король нос к носу столкнулся с дворфами, отступающими с верхнего яруса.
Дворфами, бережно несущими на руках Кэтти-бри.
* * *
Скорчившись в своей потайной каморке, Реджис тер пухлыми ручками лицо, словно пытаясь смахнуть липкую паутину страха. Он часто посматривал на полоску света, струящегося сквозь узкую щелку, образовавшуюся после взрыва в цельной каменной стене его добровольной темницы. Реджис слышал грохот и знал, что это сработала восковая дверь-ловушка. Хафлинг старался дышать спокойно и размеренно, понимая, что не может позволить себе быть обнаруженным орками. А они уже взобрались на верхний ярус — он слышал гортанный орочий говор и шарканье их ног по камням по ту сторону стены. Он задыхался от орочьей вони.
— Пять часов, — беззвучно шептал он, напоминая себе о запланированной паузе перед контратакой.
Реджис знал, что ему не мешало бы немного поспать, но был не в состоянии не то что заснуть, но даже закрыть глаза.
* * *
Дворфы чувствовали напряжение в каждом слове короля.
— А оно покатится? — спросил король дворфов механиков, стоящих рядом с улучшенной версией давилки — тяжелым тараном, предназначенным выдавливать требуху из орков и расплющивать их о стены.
В отличие от обычных давилок Боевого Топора — каменных цилиндров на толстой оси, которые дворфы обычно толкали перед собой, новое изобретение отличалось рядом особенностей. Вырезанные из дерева фигуры дворфов на боевых кабанах (творение Пайкела Валуноплечего) возвышались над чередой соединенных вместе «давилок», а две железные полосы, служившие каркасом всему сооружению, сходились под острым углом, подобно носу корабля. «Жнец орков», как назвал сооружение Нанфудл, был создан, чтобы врезаться в толпу врагов и подминать их под себя.
Помимо обычных каменных валиков, на осях «жнеца» имелись кованые диски с острыми иззубренными краями, способные рассечь пополам любое тело, подмятое «жнецом». Запускать агрегат должны были двадцать дворфов, а в придачу Нанфудл соединил статуи наездников на хряках с рычагами передней оси, в результате чего деревянные всадники получили способность весьма натурально двигаться.
— В конечном счете оно остановится, — ответил Нанфудл. — Но потребуются совместные усилия большой груды мертвецов, чтобы притормозить таран. Как только дворфы разгонят «жнеца», понадобится команда великанов, чтобы смирить его бег!
Бренор кивнул и вновь принялся изучать устройство со всех мыслимых сторон.
Он знал, что обязан продолжать двигаться. Продолжать мыслить и действовать при любых обстоятельствах.
Даже тогда, когда двое его детей тяжело ранены.
* * *
Морщась при каждом движении, Вульфгар натянул на плечи плащ из волчьей шкуры поверх нательной кольчуги.
— Что ты делаешь? — спросила у него Делли Керти, которая, уложив Кэлси в кроватку, возвратилась в комнату.
Вульфгар взглянул на нее так, словно ответ был очевиден.
— Кордио сказал, что ты сегодня еще не встанешь, напомнила ему Делли. — Он сказал, что еще рано…
Вульфгар потряс головой и поплотнее запахнул плащ. Делли взяла его за руку.