Фольклор – это искусство исполнительское, долженствующее декламироваться представителями народа и для народа. Новины же (новые былины) или новые сказки – проявились именно в индивидуальном творчестве, они отразили в фольклорной форме основные этапы формирования советской идеологии, черты мировоззрения образцового советского человека.
В условия кризиса и шаткости власти, партия распускала слухи о том, что Ленин не умер, а все так же стоит на страже отечества и покровительствует трудящемуся народу.
«Ленин не умер – он жив» (1925 г.), эту сказку совершенно точно можно причислить к псевдофольклору (стилизованной под фольклор авторской работой) Вызывает сомнения точное указание на год в который происходит событие, анахронизмы и придуманный аппарат создающий опасную для жизни лучевую волну. Суть сказки заключается в том, что «аглицкий король» не доволен, что советский интернационал «обольщает» его поданных-рабочих. Для того чтобы прекратить это советское влияние один поданный короля изобретает «лучевую волну», которую направляет на Ленина, но немного промахивается, после этого советский вождь вынужден слечь в постель и надолго заболеть, но по ночам Ленин все-таки встает чинит на заводах сломанные детали и, если засушливая погода, гонит облака на поля.
Другой похожий рассказ «Хитрый Ленин» (1925 г.) (правда, его происхождение спорно, многие исследователи склоняются к тому, что она придумана самими рабочими) повествует о том, что Ленин захотел испытать, как без него дела пойдут, а то все на него сваливают, во всяком деле «им загораживаются». И притворился он мертвым, полежал он месяц послушал, как народ без него горюет и пошел проверять слаженность своей системы. Побывал он в зале заседаний комиссаров, на заводе и в селе, везде – порядок. И «успокоенный, спит вот уже много дней после своих странствий. Теперь уж наверно скоро проснется. Вот радость-то будет!». Подобные же мотивы есть в узбекской легенде тоже 1925 года.
В этих сказках прослеживается популярный миф о том, что Ленин не умер, а продолжает жить среди народа, он же перекликается с более ранними народными легендами об Иване Кузьмиче (Александре I, сфальсифицировавшем свою смерть, чтобы удалиться от власти и странствовать по России) или рассказами о хождении Иисуса Христа по земле русской, сформированные в 19 веке. По этому правомерно предположить, что импульс к сочинительству пропагандистских сказок был дан народными массами.
Правдоискательство - также исконная черта русского крестьянина (можно хотя бы вспомнить «кому на Руси жить хорошо). Советская эпоха дает свой вариант этого сюжета. Пошли рабочий и крестьянин искать правду. Спросили у помещика, у фабриканта, оба обманом их работать заставили, а правды не сказали; пошли горемыки к царю, но стража их не пустила еще и плетьми наказала. И тут слабовольный, нецелеустремленный крестьянин пасует, а рабочий указывает путь и говорит: «нет, крестьянин, пойдем дальше правду искать! Вот лесная дорога. Пойдем-ка по этой дороге». В Лесу встретился им охотник, дал закурить и сказал: «Правда в наших руках: только сами себя не жалейте, тогда и выйдет наша правда»..отвел их в Петроград на обуховский завод и попросил их всем говорить «что если собьем помещиков, фабрикантов и царя – тут и правда будет наша». и собралось много людей вокруг них и пошли они на площадь, а там на трибуне стоит человек и верный рабочий его узнает: «Это же наш учитель, который нам правду сказал!». Ленин в этой сказке предстает пророком, в ней даже не называется его имя, так, как оно и так всем известно. Так же примечателен несколько библейский слог этого произведения.
Так же довольно интересна сказка о том, как наказал Ленин обидчика крестьянского. Там рассказывается, как Ленин приказал расстрелять своего друга - комиссара за то, что он несправедливо обижал мужиков. Эта сказка должно быть очень сильно поражала воображение и чувства обывателей, в первую очередь из-за глубокого трагизма ситуации, крестьянам, которым знакома общинная сплоченность, взаимовыручка и дружба, должно быть душераздирающе, читать: «Поцеловал тут Ленин друга-то, попрощался с ним, отвернулся и велел расстрелять его».
Помимо этого, в сказке прослеживается мотив «доброго царя, который не знает о бесчинствах его бояр», но только в этом случае конец позитивный «царь» узнал о не справедливости и жестко пресек ее. Следовательно, в данной сказке вырисовывается идеальный образ правителя.
Ленин в эпосе Востока
Соловьев Л.В., собиравший фольклор восточных ср в 1925-26 гг., утверждает, что ранее народные певцы востока разносили из аула в аул песни о красавицах и цветах, но после прихода советской власти все изменилось: теперь ашуги, бахши, гафизы маддахи воспевают свободу, земельно-водную реформу, электрификацию, тракторы, аэропланы, Октябрьскую революцию и Ленина.
В восточном эпосе Ленин очень ловок, порой он даже пускается в рукопашную с шайтанами, но главное он очень умен – загадки как препятствие – излюбленный прием восточного эпоса, Ленин их неизменно отгадывает.
В другой легенде Ленин сумел поднять огромный камень, но не своими тощими руками (от вида которых аллаху хотелось заплакать), а с помощью рычага из двух бревен. И отгадал все загадки, тем самым показал свое превосходство над слугами аллаха. И тут и там Ленин выступает как герой, защитник и руководитель эксплуатируемых масс.
Ленин обожествляется напрямую, с восточной наивностью и прямолинейностью. Он в одном ряду с небесными телами, животными- покровителями местных жителей, демонами. В одних сказках он представляется как пророк аллаха, в других как, еще более могущественный, чем исламский бог (песнь о том, как Ленин «выгоняет из рая души богачей. Сейчас в раю большой шум – Ленин бьет всех палкой»).
Безусловно, мотив плачущего от бессилия Аллаха (Искандер и Ленин, счастье земли) связан с антирелигиозной политикой Советов. Полукочевые племена еще в меньшей степени, чем русские крестьяне, преодолевшие этап средневекового общества, не могли ни воспринять подобную политику как поражение своего бога. И естественно свободное место у некоторых, индифферентных к частностям религии, мог занять некий Ленин; которого почти никто не знал и не видел (разве что некоторые счастливцы видели на фотографии, которая и сама по себе была чудом) и по этому мог приписывать новому богу любые черты. Сам Соловьев пишет, что примитивное сознание кочевника не могло правильно воспринят Ленина, вождь революции был за пределами сознания этих людей, также соловьев жалуется на скудость восточных языков, не способных передать суть дел: «Отсталый горец еще не осознал роль пролетариата как гегемона в борьбе за социализм»[13]. А древнюю традицию восточных деспотий было весьма выгодно использовать для развития культа личности (тем более все эти книжки предназначались для населения европейской части страны). «Что же касается самого пролетариата, как класса, завоевателя Октября, то его вообще нет в изучаемом нами эпосе. Этот существенный пробел, конечно, обесценивает в значительной степени эпос Советского востока, но нужно помнить, что безымянный автор ленинского эпоса является, главным образом, тем же отсталым крестьянином восточных окраин нашего союза»[14].
В этом плане показательна одна туркестанская песня: «мы не видели его ни разу. Не слышали его голоса, и все-таки всем нам он близок как отец»[15]. А в следующей песне Ленин опять предстает как вездесущий бог: «если Ленин видел, что на дехкана напал грабитель, то Ленин брался за меч, и защищал дехкана, не жалея собственной жизни. Если Ленин видел, что у дехкана заболело дитя, то он сам брался за лекарства и спасал отцу ребенка. Если Ленин видел, что у дехкана тяжелая работа, с которой трудно справиться одному, то он брался за кетмень и помогал дехкану в работе»[16].
Но нужно заметить, что Ленин вписывался в легенды, не разрушая старого, он всегда действует с аллахом на основе взаимовыручки. И хотя аллах теперь на втором месте, но он то учит на небе Ленина как спасти людей (Ленин-освободитель), то дает ему огненный язык и светлую воду в глаза (она давала возможность проникать в чужие мысли). «Но душа твоя беспрепятственно войдет в рай, и займет там место по левую руку аллаха».
Ленин определенно становится пророком ислама: «и говорят пришедшие из Мекки,/ что черный камень там вздохнул /и уронил слезу, и было это в 6 часов 50 минут 21 января 1924 года... Он умер, умер. Но глаза его видят и мозг работает, потому что он - пророк!»[17].
Картины природы, построенные как будто на традиционно-фольклорной основе, обретают здесь аллегорические смыслы». Ленин легкой поступью бродит по степи ищет камень счастья и камень борьбы.. все силы природы выступают на его стороне, что говорит его легитимной божественности, а на стороне богачей только злые колдуны.
Если на первый взгляд таджики и узбеки живут в неком исторически-однородном пространстве заключённом между Тамерланом и Лениным, то просмотрев все песни до конца видно, что на ровне с совершенно невразумительными историями (о злых шайтанах, волшебных камнях, исцеляющих червях) есть и вполне реалистичные (но скучные) легенды о том, как родился в бедноте Ленин и подросши поднял нищих на восстание и они убили вех богачей. Периодически проявляются отголоски реальных событий, например, о том, как злой Кучук-Адам превратился в женщину и стрелял в Ленина.
Иногда появляются идеи неминуемой войны «не прячь далеко меча»[18], или идея интернационала: песни, в где рассказывается о людях «за горами», до которых Ленин не успел дойти, их освободить – задача нового поколения[19]. Ленин был и символом интернационала, не зря ведь художники изображали Ленина с этническими чертами разных народов.
Арбакеши, декхане, нищие певцы при первой же просьбе споют про кого угодно, по этому их песни возможно даже ни как не корректировались, и вряд ли они были не довольны по каким-то причинам Лениным, они его совсем не знали. К тому же восточные народы уважают чужих богов, а сборщики фольклора наверняка давали им понять, что Ленин это что-то очень великое. Почему бы не спеть песню доброму человеку? Все песни в основе – многовековые, только вместо «Али» или «Насреддин» вставляется «Ленин». По этому, не удивительно, что Октябрьская революция оказывалась газаватом, Ленин – пророком, а его закон – исламом.