— Здравствуй, дорогуша! Почему ты здесь одна? Тебе нужна помощь?
Посторонний.
Учения пророка Давида поглотили мои мысли: «Не говорить с посторонними. Эти люди прислужники дьявола. Они исполняют дьявольскую работу».
Но у меня появился выбор.
— Помогите мне, пожалуйста, — слабо сказала я. У меня не было ни капельки воды и, казалось, будто в горло напихали песка.
Посторонняя наклонилась вперёд и большая дверь открылась.
— Забирайся сюда, дорогуша. Эта дорога не место для молодых девушек, как ты, особенно ночью. Опасные люди бродят здесь, и ты не захочешь, чтобы они нашли тебя одну.
Хромая вперёд, я схватилась за длинные серебряные поручни, приделанные по сторонам, и забралась на тёплое сиденье. Я напомнила себе быть внимательной. Следить, не появились ли где Последователи.
Карие глаза женщины искоса поглядывали на меня, а затем глаза расширились и седые волосы заколыхались на её голове.
— Дорогуша, твоя нога! Тебе нужна больница. Как это случилось? Тебе наверняка очень больно!
— Пожалуйста, только довезите меня к ближайшему городу. Мне не нужен врач, — прошептала я, моя голова казалась такой лёгкой, и моё дыхание начало замедлятся.
— Ближайший город, деточка. Он далеко отсюда. А помощь нужна тебе сейчас! Что случилось? Ты плохо выглядишь, — она внезапно замолкла. — Пожалуйста, только не говори мне, что на тебя напали. Скажи, что ни один мужчина не посмел тронуть тебя, — её глаза осмотрели моё тело и на кровь, стекающую по моей ноге, затем она посмотрела в боковые зеркала на машине. — О, нет… тебя… тебя взяли против твоей воли?
Я не встречалась с её глазами. Она смогла бы меня контролировать. Меня учили, что каждый посторонний вне Ордена может соблазнить меня. Я была одной из избранных пророком Давидом, которой завидовали все остальные. Я должна избежать её ловушки.
— На меня не нападали. Пожалуйста. Просто… отвезите меня в город, — попросила я ещё раз.
Большая машина выехала на неосвещённую дорогу с оглушительным рёвом из трубы. Морщась от звука, я обернулась к окну и начала читать молитву. «Отче наш, кто господствует на небе, освяти…»
— Откуда ты, дорогуша? — голос женщины прервал меня — мягкий и притягательный. Ее голос звучал, как колыбельная. Был ли у нее злой умысел? Или она была честна со мной? Я не знала… Я просто не знала! В моей голове все затуманилась, и я не могла сосредоточиться.
Я молчала.
— Ты из леса пришла? Если так, то каким образом? Откуда? Там нет ничего кроме деревьев, да медведей. Никто в здравом уме не пойдёт в эти леса. Слишком много страшных вещей происходило среди тех деревьев. Я даже слышала, что ходили слухи, будто правительство проводит опыты с оборудованием там или нечто подобное.
Я не посмела взглянуть в её сторону. Она продолжала болтать, но мне удалось заблокировать её голос.
Мы проехали много миль, и прошло уже много часов. Я не знала, где мы были, но с каждым дюймом дороги я расслаблялась. Я была уставшей и, к моему счастью, нога больше не болела. Она полностью онемела, а сама я была очень сонной. Я боролась со своими веками, не давая им закрыться и, когда поняла, что больше не смогу это удерживать, то решила действовать.
— Остановитесь, пожалуйста, — сказала я, положив руки у большого оконного стекла.
Мои глаза искали свободный участок, где я бы смогла отдохнуть. Я облегчённо вздохнула, когда заметила квадратное серое здание вдалеке от главной дороги. Я могла бы найти там убежище… прятаться там… отдохнуть там, пока не наберу достаточно сил, чтобы продолжить свой путь.
Женщина начала притормаживать машину и качать головой.
— Чёрт, нет! Я не оставлю тебя здесь! До центра города ещё ох, как много. Девушки как ты, не подходят для таких мест как здесь. Это опасно. Оно забито плохими, очень плохими людьми. Ты вообще знаешь, что это за место?
Моё зрение начало расплываться, угрожая забыться во тьме.
— Здесь моя подруга. Она ждёт меня, — сказала я, паникуя, ложь так легко сорвалась с моих губ.
Машина внезапно завернула на хрустящий гравий и остановилась, подпрыгивая.
— У тебя здесь подруга? — её голос звучал шокировано.
— Да.
— Будь я проклята. Не думала, что ты одна из этих девчонок. Предполагаю, что дьявол решил проявлять себя в разных формах. Частично это объясняет, почему ты в этом месте. Предполагаю, они все решили преподать тебе урок, да? Достали тебя, а затем бросили, чтоб домой добиралась сама? И вот ты здесь, истекаешь кровью и опять рвёшься в логово зла.
Я не понимала о чём она. Что ещё за эти девчонки? Я открыла дверцу и спрыгнула на твёрдую землю, не сказав ни слова. Мне нужно было спрятаться. Мне только нужно было собрать немного сил для нескольких шагов.
С громким шипением, машина покатил куда-то вдаль, пока я ковыляла через длинную дорожку к зданию вдалеке. Оно было огромным, внушительным и ограждённым. Но самое важное, недалеко были приоткрыты высокие ворота, через которые я могла пробраться туда.
Я запомнила эту мысль, мои глаза начали закрываться. Я знала, что больше не выдержу. Резервы моей энергии исчерпали себя, я легла на твёрдую землю, позади меня ряды, больших, широких контейнеров, и я больше не мола противиться сну. Последнее, что я увидела, был… Сатана… нарисованный на стене здания напротив. Он сидел на большом троне с голубоглазой женщиной подле него.
В шоке очнувшись, я смотрела на рисунок, вспоминая слова женщины, которая увезла меня из лесу. Где я, чёрт возьми?
Вскоре после этого, когда бороться со сном не было сил, одна последняя мысль проскользнула у меня в сознании, пока я падала в бездну. «Снаружи нет ничего, кроме лжи, греха и смерти…»
Глава 2
Стикс
Я был в ярости, с громким стуком проходя через входные двери. Несколько клубных шлюх перепугано отскочили в сторону — правильное решение.
Ворвавшись через двери в свой кабинет, я остановился возле ближайшей стены, хлопнув руками по цементу. Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох, тщательно обдумывая свои слова. Я не мог потерять контроль перед своими братьями.
Мой ВП и лучший друг, Кай, спокойно закрыл за мной дверь, его ботинки громко грохотали по паркету. Я повернулся к нему лицом, и он кивнул мне, давая понять, что мы здесь одни. Я издал долгий, разочарованный вздох.
— Х-х-ренов Д-д-д-Диаблос с-с-с-сволочь! — удалость мне выплюнуть из моей испорченной глотки.
Кай уставился на меня, его взгляд ничего не выражал. Он подошёл к барной стойке и налил мне виски — он знал стандартную программу. Протягивая полный стакан выпивки, Кай передал мне мой вид лекарства. Я одним глотком осушил стакан… и затем ещё один. И наконец-то меня начало отпускать — никогда не оставляющая меня петля удушья начала исчезать с моего горла.
— Ещё? — Кай с готовностью стоял у бара с бутылкой Джима Бима в руке.
Прочищая горло, я попробовал выплюнуть это дерьмо наружу.
— Я… Я… Я… Я…
Твою Мать! Взмахнув рукой, я маякнул своему ВП, чтобы налил ещё один стакан… и ещё… И ещё один, для уверенности.
Своими светлыми бровями он молчаливо спрашивал у меня, нужно мне ещё или нет.
— Уж…уже… уже лучше, — сказал я, с облегчённым вздохом. Комната немного расплывалась, но хотя бы херов питон, душащий мои голосовые связки, решил отвалить.
— К-Кай тебе лучше добраться до с-сути этого д-де-дерьма или мы начнём… войну, услышал? М-меня начинает напрягать всё э-э-это!
Выражение лица Кая изменилось. Он побледнел, как чёртов призрак, и поднял свои руки для выразительности.
— Стикс, мужик. Я клянусь, мы всё уладим. Какой-то ублюдок устроил сделку за нашей спиной.
Эта херова сделка была его делом, и абсолютно ясно, что он понятия не имел, что пошло не так.
Одной рукой я потер лоб, а другой показал в сторону церкви, Кай кивнул, получив от меня команду.
Приближаясь к половине распитой бутылки Джима, я решил пить виски с горла, чувствуя, как жидкость обжигает мне горло.
Кай ушёл собрать наших братьев, давая мне время прийти в себя. Пока я ходил по своему кабинету, я знал, что Кай говорил правду. Херов Диаблос. Это наверняка он! Как ещё могла сделка с русскими, на которую ушёл целый месяц, превратиться в кучу дерьма всего лишь за несколько дней?
Кто-то нас подставил — это единственное объяснение. И этот урод сдохнет за это!
Я оставил свой кабинет и направился в церковь, по-прежнему заливая в глотку тяжёлый коричневый виски. Это помогало мне говорить проще. Это дерьмовое «просто произнести слова», которые застревали в моём горле, никогда не хотело сотрудничать.
Братья быстро заполнили комнату, напряжение с мощью исходило от их тел, когда они со страхом смотрели прямо на меня. Так и должно быть. Я был практически готов разорвать на кусочки нового мудака. Я чуял неладное. Крыса в моём собственном грёбаном братстве. Мой старик перевернулся бы в своей каменной могиле. Никто из братьев не перешел бы на сторону противника. Ну, ни тот, кто хотел прожить длинную, безболезненную жизнь.
Я улыбнулся про себя, разглядывая, как братья, почти проклиная сами себя, наблюдали за мной. Единственное, что не позволяет людям набрасываться на тебя за то, что ты — немая киска, это то, что ты — хладнокровный убийца с железным кулаком. Забавно, что никто не рисковал открыто высказаться по поводу немоты, поскольку только один удар по рту может парализовать тело от шеи и ниже.
Кай закрыл двери, и это означало, что все палачи в сборе. Я сделал ещё глоток виски и сел по центру, с молотом в руке. Мой ВП стоял справа от меня, глаза сузились, изучая моё покрытое шрамами лицо, ожидая, когда я начну.
Я достал свой любимый немецкий нож, KM2000 Bundeswehr[2], из сапога и вбил его в деревянный стол перед собой, лезвие прорезало дубовый материал словно плоть.
Все взгляды вокруг меня оторопели.
Вот и начало.
Я откинулся на спинку стула и махнул Каю, чтобы начать разговор.
«Если кто-то знает, что за херня сегодня произошла, лучше начать говорить… сейчас же».
Никто не заговорил, никто не встретился со мной глазами. Я чувствовал, как во мне начинало кипеть раздражение.
Положив локти на стол, я начал говорить жестами:
«Эта сделка обсуждалась четыре месяца. Расходы, транспортировка — да, бл*дь всё. Каждая минута плана была отшлифована до идеала. Затем, мы добрались до места назначения, притащили с собой грузовик со снаряжением, ради того, чтобы узнать, что наш товар перекупил некий другой поставщик, который ещё и торговал на нашем участке. Сукины дети! Вопрос в том…»
Кай переводил им это, смотря, насколько хаотично двигались мои руки по мере возрастания во мне ярости.
«Кто украл наши деньги? Даже важнее, как, мать вашу, они узнали о сделке? Информация была строго под запретом».
Позволив Каю перевести дыхание, я взял свой нож и начал водить им по столу, направляя его на каждого из братьев, встречаясь с каждым из них глазами, прежде чем продолжить:
«Пятьдесят ящиков АК-47, десять ящиков снайперских винтовок — М82А1 и десять ящиков высококачественной наркоты остались без покупателя. Колумбийцы не заберут это дерьмо обратно. Значит, вот, что будет дальше».
Произнес Кай с возрастающим гневом, ожидая, пока я закончу.
Лизнув кончик лезвия, я почувствовал в комнате удушающий запах предательства. Угроза всегда выдаст крысу. Я был чёртовым экспертом в запугивании — мой старик хорошо меня обучил. Я не сильно реагировал на крики, это для уверенности.
Я медленно воткнул лезвие обратно в стол перед собой, затем кивнул и продолжил жестами.
«Мы найдём новых покупателей насколько возможно… так что наши друзья из АТФ не постучат к нам в двери. Затем мы найдём того, кто осмелился нагнуть клуб. Мои — Стикса — подозрения падают на Диаблос, но прямо сейчас каждый, нахрен, под прицелом. Наш список врагов длинный как гребаное Пенсильвания-авеню [3] ».
Кай откашлялся.
— Могу я высказаться, През?
Резко кивнул, тем самым дал ему разрешение.
— Я знаю, у нас есть терки с Диаблос, братья. Чёрт, я хочу, чтобы они отправились в Ад так же, как и вы, но они тоже крутятся со снегом (прим. перев. — имеются в виду наркотики, смотрите в глоссарий). Никогда не знаешь, с кем придётся торговать оружием. Это так, к слову. Моё мнение: как-то не пахнет здесь мексиканцами.
Он был прав. Мексиканцы объездили эту часть Техаса, самого подходящего для карателей — наркотики, где ни плюнь. Легко продавать и пересечь границу.
Хрустнув костяшками пальцев, мои мысли крутились в моей голове, а кожаная рукоятка ножа скрипела при движении. Внезапно, я кинул мой KM2000 через всю комнату. Я наблюдал, как он проскальзывает в стенку, словно в масло, прямо по центру клубной нашивки.
Кивком подал Каю знак, он посмотрел на меня и перевел.
«Кто ещё мог это сделать? У нас нет проблем с Остином Кроу?»
Викинг — секретарь, ему за тридцать, рыжие волосы, бледная кожа, длинная рыжая борода, великан, а не человек — кивнул своей головой.
— Проблем нет. Мы заплатили хорошо, чтобы пресечь их сферу влияния. С ними тёрок нет.
— Ирландцы? — спросил Кай.
— Залегли на дно после ареста из-за наркоты. Томми О'Киф отправился обратно на Изумрудный остров (прим. перев. Ирландия). Шесть братьев отбывают свой срок, — протянул Тэнк — казначей, бывший скинхед, рослый чувак, тридцать один год, отправит в Ад любого. Он провел рукой по закрученному шраму на голове, который появился во время его заключения в тюрьме.
Я тяжело, протяжно выдохнул, делая один огромный глоток виски и жестами спрашивая:
«Какие-то идеи, кто может захотеть оружие?»
Кай перевёл им.
АК — оружейный пристав, здоровяк, с длинными коричневыми волосами, козлиной бородкой, около тридцати лет, может идеально поразить цель, бывший снайпер морской пехоты, поднял подбородок.
— Есть связи с чеченцами. Им, возможно, будет это интересно. Они сейчас воюют с Красными. Может стать идеальной местью. Мы скажем им, что покупают русские. Они захотят такого же. Мы это предоставим, отправим красным сукам сообщение никогда нас снова не подставлять.
Я кивнул, чувство успокоения осело у меня в костях.
«Отправляйте».
Сказал я жестами, и братья вокруг всего стола, похоже, начали расслабляться.
Флейм (прим. перев. — его имя переводится на русский как «Пламя/Огонь») — сумасшедший ублюдок с ирокезом, двадцать пять лет от роду, татуировка в виде оранжевого пламени на шеи, шрамы и пирсинги покрывают половину его тела, встал на ноги, зарычал и начал ходить по комнате, похлопывая своими руками. Он провёл большую часть своей жизни в дурдоме, из-за проблем с агрессией, затем вышел и пошёл убивать всяких мерзавцев. Реальная хрень. Через несколько лет он нашёл нас. Мы его завербовали. Он помог нам во время войны с мексиканцами, на сто процентов доказав свою верность клубу. Мы ввели его в курс дела. Сейчас мы позволяем ему расслабляться на тех, кто нахрен заслуживает самой тяжёлой смерти. Сумасшедший ублюдок проявляет ещё ту изобретательность.
Флейм вытащил мой нож из стены, поднёс его к внутренней стороне руки и сделал надрез, затем застонал так, будто некая шлюха отсасывала у него прямо сейчас. Кровь потекла на пол. Он зашипел от удовольствия, у него начали закатываться глаза. Дерьмо, чувак ненормальный. Он был чертовски хорош собой, когда в его глазах не застывал лик смерти. Сучки были правы, что нужно держаться подальше от психа. Если хоть одна из них прикоснётся к нему, он бл*дь, вырвет ей сердце одной рукой.
Кай посмотрел на меня. Я понял, что он хотел сказать. Флейму нужно было снять напряжение. И он скоро это получит. Мы все. Война приближалась. Я, мать вашу, чувствовал это своими костями.
— Ты в порядке, брат? — Кай спросил Флейма. Мы все уставились на него, на то, бл*дь, как он истекал кровью, а его напряжённый член сильно выпирал под штанами.
Флейм подошёл ко мне, протягивая окровавленный нож. Его черные глаза сверкали.
— Нужно пролить кровь. Стукач должен получить по заслугам. Месть пылает во мне, Стикс. Яд переполняет мои вены.
— Брат, когда мы доберёмся до них, делай, что хочешь, — Кай заверил Флейма, и я согласно ему кивнул.
Флейм улыбнулся, его белые зубы заблестели, на его розовых дёснах чёрными красками было выгравировано слово «Боль».
— Да, детка!
Посмотрев на других братьев, я изучал, кого из них передёрнуло или у кого проявился хоть малейший признак испуга.
До сих пор ничего.
Ни у одного. Бл*дь. Ничего.
Поудобнее усевшись в кресле, я жестами сказал своему ВП перевести:
«А остальной бизнес?»
Волна кивков ответила на мой вопрос. Я схватил молот и хлопнул им по твёрдой древесине.
Повернувшись к братьям, Кай сверкнул своей победной улыбкой.
— А сейчас, не знаю, как вы все, а я собираюсь найти себе киску.
Я встал с кресла, и братья выскочили из комнаты в поисках шлюх-на-одну-ночь, чтобы напиться и уйти в беспамятство. Кай остался.
Чёртов Кайлер Уиллис — двадцать семь лет, на вид, как модель с обложки, высокий, худой, прямые светлые волосы, которые, сука, заставляли шлюх истекать по нему. Мой старый друг. Его отец был ВП моего отца. Аж до того момента, пока они не встретили лодочника в войне с мексиканцами в прошлом году. Меня выбрали Презом, Кая — ВП — только лучшее для отделения матери Палачей. Мы жили, дышали и проливали кровь ради Аида. Когда мой старик умер, я пытался отказаться от этого. Кому нахрен нужен През — заика, херов «немой лидер»? Но братья проголосовали единогласно. Палачи Аида последовали за законным наследником. В возрасте двадцати шести лет я стал Презом в самом смертельно опасном МК среди всех Штатов.
Никакого нахер давления!
Ну, конечно, бл*дь!
Кай положил руку мне на плечо.
— Мы их достанем. Никто нас не нагнёт, Стикс. Все знают, как мы решаем свои дела в Техасе. Твари подписали себе смертный приговор.
Я фыркнул от смеха и провёл рукой по своим небритым щёкам.
— Я-я и т-ты р-решим всё быстро. Д-да? — я вздрогнул, когда заикание полностью захватило власть; виски может дать мне только несколько чёртовых секунд до того, как змеиные тиски опять затянут горло. Я рос и ненавидел общаться жестами, но по какой-то долбанной причине, говорить я мог не со многими. Сейчас, когда старик отправился в Ад, я это делал только с Каем.
Он заговорщицки улыбнулся.
— Всё точно.
Вздохнув, я сказал:
— Б-Б-БЛ*ДЬ! Т-ты …. Ты д-д-должен стать П-П-Презом, К-Кай.
Кай стал ко мне носом к носу.
— Заткнись! Ты не можешь нормально что-то произнести, я помню это. Но ты используешь свои руки, чтобы говорить. Ты настоящий пример, мой брат. Ты всегда в первых рядах, ведёшь всех и первый рвёшься в огонь. Ты През Палачей Аида, так что закрой нахрен свой рот! Твой старик всегда хотел, чтобы ты остался после него здесь, как и его старик до него. Да, это лучше бы произошло несколькими годами позже, но ты успел заработать себе имя даже за эти года. Возраст не значит ничего, кроме чисел в этой жизни. Все вертится вокруг долбаной силы воли, а у тебя её в избытке! Чёрт, Стикс, ты самый всесильный Немой Палач!
Отступив назад, Кай потёр руки, широко улыбаясь.
— К тому же я слишком классный, чтобы на меня взвешивали такую ответственность. Мне нормально просто быть твоим рупором. Кому, как не тебе знать, как сильно я люблю слышать свой офигительный голос!
Чёрт, да он прав. Иногда я думаю над тем, нахрен он тратит свою жизнь в клубе. То, как он выглядит, и какой он есть, открыло бы ему многие двери. Но, как и у меня, эта жизнь — всё, что мы знаем. Мы пожизненно заключённые — родились и выросли, чтобы носить жилет.
Другого выхода нет.
Да и другого не надо.
Кай закинул руку мне на плечи.
— Итак, ты перестанешь быть заплаканной киской и прихватишь Лоис, дабы снять немного стресса?
— А-а-ага.
— Класс. Я сброшу нервы на Тифф и Джулс. Чувак, ты должен увидеть, как они лижутся, бл*, у меня встаёт каждый раз. А еще лучше, когда это одна из их тугих задниц. Охренительный вид…
Он ждал моего ответа.
— Тебя просто… прорвёт … от одного вида этих задниц…
Бл*, он та ещё шлюшка… и тот ещё комедиант.
Как только я вышел из офиса, вся комната замолкла, а я через весь бар пошёл к Лоис, которая сидела у барной стойки. Братья ненавидели ходить на вылазки со мной, но это херово дерьмо никак не устаканивалось в моем клубе. Не без какого-то серьёзного чёртового последствия.
Лоис соскользнула со стула и направилась ко мне, её худое, подтянутое, гибкое тело, прямо как у проклятой модели в этом чёрном коротком платье. Её старик должен был стать братом, пока одна конфликтная ситуация не забрала его пять лет назад — Харли подвёл, голова разбилась, асфальт раздавил, куски кожи свисали с деревьев как хреновы ленты.
Он отправился к Аиду — Лоис стала очередной клубной шлюхой.
Звук каблуков ковбойских сапог по деревянному полу проследовал за мной во двор. Остановившись на нашем обычном месте напротив стены у клуба, я достал сигареты, подкурил и сильно затянулся. Без слов, Лоис опустилась на колени, её громадная грудь выскакивала из-под платья, и она достала мой член, обрабатывая его своими свои губками так, будто это мокрая рука.
Мой затылок облокотился о стену, мои глаза закрылись, пока она работала своим язычком вокруг члена, а я наслаждался курением и её зачётным отсосом.
Бл*дь. Это именно то, что мне было нужно. Стресс начал покидать моё тело, после каждого её посасывания. Я обхватил пальцами её длинные каштановые волосы, толкаясь дальше и дальше до самого момента, пока не кончил. Лоис взяла меня всего, полизала мой член, словно кошечка молоко.
Мои ноги подогнулись, когда я кончил прямо в стенку её горла. Она проглотила всё и застонала. Облегчённо вздохнув, я открыл свои глаза и последний раз затянулся сигареткой, прежде чем кинуть окурок на землю. Отталкиваю Лоис от себя, я поправил джинсы.
Оттолкнувшись от стены, я заметил красный след на асфальте прямо под своими ногами. Кровь была и прямо под Лоис. Красные полосы покрывали всю внутреннюю часть её бёдер.
Лоис поймала мой тяжёлый взгляд и, нахмурившись, посмотрела на свои колени.
— Что…? Дерьмо! Это что, кровь на моих ногах?
Она подскочила и попыталась стереть красную жидкость с кожи.
— Откуда, чёрт возьми, это взялось?
Я проследил за кровью и обнаружил свежий поток, идущий с другой стороны мусорного контейнера.
— Господи! Там что, опять мёртвое тело? — сказала Лоис, пытаясь обхватить себя руками. Сучка была слишком мягкотелой для такого рода дерьма.
Не обращая на неё внимания, я передвинул голубой мусорный контейнер, показывая источник крови. Тело какой-то сучки — молодой; тёмные волосы обрамляли её лицо. Худое грязное тело, её белое платье было изорвано и перепачкано кровью.
Я начал искать раны… Её нога.
Огромная, зияющая рана, достаточно глубокая, чтобы открыть вид на её мышцы, с какой-то, бл*дь, тряпкой вокруг, видимо, в попытке остановить кровотечение.
Это ни хрена не помогло.
Проверяя её пульс, в ответ не получил даже лёгкого телодвижения, я добился только одного: эту сучка что-то прохрипела.
Я повернулся к Лоис, которая металась сзади.
— Она мертва? — спросила Лоис.
Я жестами показал:
«Иди и приведи сюда Кая, Пита и Райдера».
Лоис побежала к двери, прикрывая ладонью рот. Пододвинувшись ближе, я убрал грязные волосы с её лица и сразу же сделал шумных вздох.
Христос.
Она выглядела так, будто ей пришлось стать мученицей и пройти через всю грязь и дерьмо — кремовая кожа, обрамлённая этими длинными черными волосами, большие розовые губы, убийственное тело. Твою ж мать, она собиралась к лодочнику, но она похоже была ещё той горячей штучкой.
Порывшись в кармане, я положил две монетки ей на глаза. За бедную сучку нужно заплатить, чтобы ушла спокойно в лучшую жизнь.
Я положил одну руку ей на спину, другую под ноги и поднял. Она почти ничего не весила. Она была чертовски крошечной.
Кай, Пит и Райдер выбежали из-за двери позади меня. Мой ВП закатил глаза и застонал, застёгивая свою ширинку — похоже, брат был занят.
— Ну, только не ещё один! Я знаю. Я убью сучку и скину всё на Палачей. Ублюдки. Бл*дство, пришлось оторваться от близняшек прямо надо мной, ради этого дерьма!
Я кивнул подбородком Питу, потенциальный клиент подошёл ближе, и я отдал сучку ему в руки.
«Получи приз. Ты разберёшься с этим дерьмом. На обычном месте. Убедись, что монеты останутся на том же месте», — сказал я жестами. Кай перевёл, все ещё злой оттого, что его утащили от шлюх.
А затем я, просто бл*дь, застыл — лёгкие остановились, взгляд сосредоточился, сердце подскочило, — я замер. Сучка в руках Пита дернулась и застонала, монеты соскользнули с её лица и упали на землю.
— Она не умерла! — выпалил Пит. Как и всегда — Капитан Очевидность.
— Чёрт! Мы собираемся её бросить? Или заберём к нам? Федералы следят за нами, Стикс. Викинг сказал, что два их агента стоят в полмили от нас. Старые добрые сенаторы всё ещё на наших спинах. Будет несколько рискованно вывозить отсюда окровавленную сучку, без того, чтобы нас в чём-то заподозрили и начали задавать вопросы. Не хочу, чтобы те лохи что-то от нас получили, — Кай хлопнул меня по плечу и махнул на сучку, — Может, это сообщение от кого-то, или её специально подкинули, чтобы устроить нам проблемы с законом.
Я слышал, что Кай говорил мне, но не мог перестать глазеть на бледное лицо этой сучки. Она почему-то выглядела знакомо, но я не мог вспомнить, где именно её видел.
Кивнув головой, я посмотрел на своего лучшего друга.
Ага. Сегодня не рыпаемся. Сучка останется здесь. Бл*дь! Только этого нам и не хватало.
Я посмотрел на Райдера (прим. перев. — его имя переводится на русский как «Всадник»), который тихо стоял за Каем. Брат также много говорил — прям как я. Райдер раньше служил в морской пехоте и работал там в качестве санитара. Увидев какое-то дерьмо в Афганистане, которое не смог вытерпеть, он ушёл оттуда. К счастью для нас, все, что он хотел делать, когда освободился, так это разъезжать на байке и присоединиться к нашему клубу. Райдер мог зашить рану и даже прооперировать, если такое было необходимо. Спасал наши бандитские задницы в разы больше, чем я мог рассчитывать.
Я указал ему осмотреть полумёртвое тело. Он посмотрит и сможет точно сказать можно ли ей помочь или уже нет. Чёрт, смерть была не редкостью в этих местах. В этом году к Аиду отправились больше братьев, чем за всё своё время в клубе. Херова война. Смерть — это цикл. Позже или раньше, мы все встретимся с лодочником, и ответим за всё то, что натворили в своих грёбанных жизнях.
Райдер потянулся к сучке, когда внезапно, она дёрнулась в руках Пита, её глаза резко открылись, сосредоточившись прямо на мне, праведный страх промелькнул в её взгляде за секунду до того, как она опять отрубилась.
Твою ж мать. Эти глаза. Даже несмотря на всю кровь, грязь, и дерьмо на её лице, эти, бл*дь, глаза — голубой лёд, как у проклятого волка. Только один раз я видел такие глаза…
Я не мог ничего поделать и вспомнил про ту чёртову маленькую сучку за забором, пятнадцать лет назад. Она была одной из тех, с кем я смог заговорить в своей жизни. Бл*, я с ней говорил. Это, черт, нереально. Она была номером три. Ни с кем я больше так и не заговорил.
Долгий, болезненный стон выскользнул из её рта, возвращая меня обратно.
Вот дерьмо.
Кай подошёл, чтобы забрать её из рук Пита.
— Отдай её мне. Райдер, я отнесу её в твою комнату, а затем вернусь к сосущимся кискам Тифф и Джулс. Никакие сучки и сосунки не отвлекут меня больше сегодня.
Я смотрел, как Кай прикоснулся к её коже, и всё, что я мог видеть, была маленькая девчонка за забором. Твою Мать! Что, если это она? Неа, этого не может быть. Тысячи тёлочек есть с такими глазами. Правильно? Правильно?
Думая над этим, я взял себя в руки, даже расслабился. Но когда Кай потянулся к ней, я, бл*дь, кинулся к нему, схватил за руки и жестами ему сказал:
«Вали нахрен. Отдай её мне».
Мой ВП отступил назад, его брови вздёрнулись, он пытался понять меня.
— Что бл*дь? — сказал он громко. Остальные братья неловко застыли. Намазюканные красной помадой губы Лоис ошарашенно открылись.
Качая головой, я показал:
«Отвали. Дай её мне. СЕЙЧАС ЖЕ».
Кай выглядел слегка охреневшим, отдавая её мне, и подняв свои руки вверх, отошёл. Пит уставился на меня как остолбеневшая рыбина.
— Мужик, какого чёрта? Я отошёл, отошёл. Окей. Бл*дь, успокойся!
Я прижал сучку к своей груди, какая-то непонятная собственническая хрень завладела моим разумом, телом… моей чёртовой душой.
Я направился к двери, игнорируя каждого, кроме сучки в моих руках — бледная умирающая кожа… побелевшие умирающие губы… кровотечение, умирающее тело.
Дерьмо!
— Куда ты её понёс? Черт, да что с тобой? — Кай пошёл за мной, его туча вопросов привлекла к нам внимание всего чёртового клуба, который занимался бухлом и бл*дством в гостиной.
Я указал на мою квартиру над гаражом, прижимая сучку к груди.
— Твоя квартира? — Лоис быстро подстроилась под мой быстрый шаг, пытаясь поймать мой взгляд, — Твоя кровать в твоей квартире? Ты забираешь её в свой дом, над гаражом? Никто туда не ходит кроме тебя. Опомнись.