Итак, наш герой - тридцатилетний человек, который вошел во взрослую жизнь уже после краха СССР. Считается, что именно это условное поколение (возрастной ценз его представителей колеблется от 25 до 34 лет) определяет не только социальное самочувствие страны, но и ее перспективы. Поэты называют его "будущим, вступившим в настоящее", социологи - "наиболее социально-активным", подразумевая творческую активность, участие в общественных организациях, создание семьи, заведение знакомств... Кстати, Печорин и Онегин, Инсаров и Базаров и далее по списку - все они "тридцатилетние".
Помните старинное китайское проклятие, сформулированное вроде бы Лао-Цзы: "Чтоб ты жил в эпоху перемен"? Нашим тридцатилетним, как уже не раз случалось в российской истории, довелось взрослеть как раз в эпоху перемен, перечеркнувших многое из того, чему учили семья и школа. Какими они вышли из этого горнила, какие ценности передадут своим детям?
Как выяснилось в ходе опросов, строитель капитализма в отличие от строителя коммунизма не мечтает стать ни космонавтом, ни плотником, ни физиком, ни лириком. Он тяготеет к предпринимательству. Так, больше половины опрошенных хотят заниматься собственным бизнесом и считают, что это им по плечу (причем уже имеют свой бизнес лишь два процента тридцатилетних). Надо сказать, герои нашего времени вообще довольно уверенное в своих силах поколение: 40 процентов не сомневаются в том, что преуспеют в карьере. При этом они довольно трезво оценивают собственные перспективы - абсолютное большинство не планируют стать знаменитыми, получить доступ к власти, попасть в элиту.
Строитель капитализма в отличие от политически грамотного героя советских времен мало интересуется политикой: внимательно следит за политическими событиями в стране лишь каждый десятый опрошенный. Любопытно, что при этом 83 процента одобряют деятельность президента России, тогда как уровень "одобрямса" других властных и общественных институтов на порядок ниже.
Половина тридцатилетних считают, что сегодня многие моральные нормы и принципы устарели. Можно ли пренебречь ими ради достижения успеха? Мнения на сей счет разделились поровну. При этом почти половина опрошенных считают, что иногда допустимыми являются такие прегрешения, как уклонение от службы в армии, сопротивление милиции и безбилетный проезд в общественном транспорте. Каждый седьмой снисходительно относится к присвоению найденных вещей, денег.
И о патриотизме. Представители первого постсоветского поколения в меньшей степени считают себя патриотами, нежели остальные россияне. Своей национальностью гордятся только 16 процентов, примерно столько же - всем многонациональным народом России, ее культурой и традициями. Историей же России гордятся лишь пять процентов, а ее нынешним авторитетом в мире - и вовсе четыре процента.
Семь "я"
Поколение Next считает самым важным в жизни семью. Ее материальное положение, безопасность, здоровье, хорошие отношения в кругу родных - безусловный приоритет для абсолютного большинства. Более половины респондентов готовы пожертвовать личным благополучием ради будущего своих детей, тогда как на алтарь безопасности страны свою жизнь готовы принести лишь пять процентов. В общем, ведущие позиции в политике и экономике России готовятся занять классические индивидуалисты, интересы которых ограничиваются самым ближним кругом родных и друзей.
Казалось бы, с такими-то семейными приоритетами у основной репродуктивной силы государства грядет демографический бум. Но не тут-то было. Относительное большинство тридцатилетних (41 процент) имеют одного ребенка, чуть более четверти - двоих, и лишь у трех процентов уже есть трое детей. При этом каждый пятый вообще не планирует иметь детей, менее половины хотят двоих, 16 процентов - одного ребенка и лишь 6 процентов - троих. Словом, арифметика не слишком веселая. Хотя, исходя из этих данных, демографическая катастрофа нам тоже не грозит.
Объяснение не слишком высокой плодовитости поколения Next главным образом вытекает из все той же приверженности семейным ценностям. Помните про лучшее будущее для детей? Наиболее важным для создания семьи для тридцатилетних выступает отнюдь не любовь, а наличие собственного жилья, затем - уровень доходов, позволяющий жить отдельно от родителей. А любовь? Она на третьем месте. Опыт же совместного быта и сексуальной жизни и вовсе, как говорится, в пределах статистической погрешности.
Представления тридцатилетних об идеальной ячейке капиталистического общества неоднозначны, но большинство все же предпочитают модернистский тип семьи, ориентированный на равноправие супругов.
Какие ценности тридцатилетние намерены передать детям? Почти половина опрошенных самым важным считают научить потомство честности и доброте. По 27 процентов собираются формировать целеустремленность и дать хорошее образование, каждый пятый - привить любовь к семье, дому, близким. И лишь семь процентов опрошенных считают самым главным сформировать у детей гражданскую позицию и привить любовь к Родине.
Наш ответ Лао-Цзы
И о житье-бытье тридцатилетних, которое, как известно, определяет сознание. Как выяснилось, они весьма сдержанно оценивают то, как сложилась их судьба. Относительное большинство жизнь отчасти устраивает, отчасти нет, каждый пятый ею не доволен. При этом почти две трети оценивают материальное положение своей семьи как среднее, примерно каждый пятый - как плохое.
Связаны ли такие оценки с тем, что поколению Next так и не удалось приспособиться к условиям бурного строительства капитализма по-русски? Отнюдь. Более двух третей опрошенных считают, что им это удалось. Однако ответы на вопрос о том, насколько удачно все вышло, высвечивают вовсе не столь благополучную картину. Почти четверть приноровились к нынешним правилам игры за счет жестких самоограничений. Между тем оценки тридцатилетними своих ближайших перспектив выглядят весьма оптимистично. Почти половина уверены, что в ближайшем будущем их жизнь улучшится.
Словом, слухи о том, что поколение тридцатилетних, за редким исключением, сплошь состоит из так называемых лузеров, явно преувеличены. Опросы показали, что они не просто вписались в нынешнюю модель экономики, но и научились успешно использовать рыночные ценности и нормы поведения. Примечательно, что две трети опрошенных хотели бы быть молодыми именно сейчас, лишь каждый десятый - во времена молодости своих родителей, столько же - в будущем.
Большинству тридцатилетних посчастливилось обзавестись надежными друзьями (73 процента), создать крепкую семью (55 процентов). Чуть реже им удается получить хорошее образование (41 процент), иметь интересную работу (33 процента), заниматься любимым делом (30 процентов). Причем значительная часть тех, кому пока это не удалось, от 30 до 40 процентов, уверены, что все им по силам.
Так в чем же причина столь скромных оценок собственного благополучия на фоне экономического роста страны? Может, во всем виноват французский политолог Алексис Токвиль, придумавший закон о том, что самое опасное в развитии общества время - это не тогда, когда все плохо, а когда начинает быть хорошо? Мол, именно в такой период общество стремительно наращивает потребности и всевозможные требования, ибо привыкает жить в некой системе ожиданий, ориентируясь на постоянно возрастающий уровень жизни. А он, как правило, запросам не соответствует.
По мнению гендиректора ВЦИОМ Валерия Федорова, без Токвиля тут не обошлось. К тому же запущенный семь лет назад экономический рост, как ни парадоксально, привел к некоторому ухудшению качества жизни. Появившиеся на руках у россиян деньги пока неэффективно растекаются по общественной системе, образуют своего рода тромбы. В городах, где проживают три четверти населения, вечные пробки, перегрузка школ, клиник, не хватает детсадов, семейных врачей. При этом раскручивающийся маховик промышленности создает экологические проблемы. То есть высокие потребности тридцатилетних вошли в противоречие с неразвитой социальной инфраструктурой, доставшейся нам от СССР.