Очень значительное число «лентяев», наконец, потому лентяи, что не знают хорошо того ремесла, которым они должны зарабатывать себе пропитание. Они видят всё несовершенство выходящей из их рук работы, тщетно стараются сделать её лучше и, убедившись, что им это никогда не удастся, благодаря приобретённым уже раньше плохим приёмам в работе, начинают ненавидеть своё ремесло; а так как они не знают никакого другого, — то с ним вместе и всякий труд вообще. Множество рабочих и неудачников артистов находится именно в таком положении.
Напротив того, человек, который с детства привык хорошо играть на рояли, хорошо владеть рубанком, резцом, кистью или напильником, так, чтобы чувствовать, что то, что выходит из его рук, красиво, никогда не бросит ни рояли, ни резца, ни напильника. Он будет находить в своей работе удовольствие, и она не будет казаться ему утомительной — если, конечно, не будут заставлять его работать до полного утомления.
Таким образом, под общим названием лени, обозначают, в сущности, целый ряд последствий разнообразных причин, из которых каждая могла бы сделаться источником пользы для общества, вместо того, чтобы быть источником зла. Как и в вопросе о преступности, как вообще во всех вопросах, касающихся человеческих способностей, здесь сваливают в кучу явления, не имеющие между собою ничего общего. Люди употребляют слова «лень» и «преступление», не давши себе труда разобраться в их причинах, а затем спешат наказывать, не задав себе вопроса о том, не составляет ли самое наказание именно поощрения этой «лени» или этого «преступления»[12].
Вот почему, если бы в свободном обществе начало возрастать число тунеядцев, то общество, вероятно, постаралось бы прежде всего отыскать причины их лени и попыталось бы их устранить, прежде чем прибегать к каким бы то ни было карательным мерам. Вот перед нами, например, простой случай малокровия, — как тот, о котором мы говорили выше. Прежде чем набивать голову ребёнка знаниями, дайте ему крови; укрепите его, а чтобы он не терял времени, отправьтесь с ним в деревню или куда-нибудь на берег моря. Там начните учить его геометрии на открытом воздухе — не по книжкам, а измеряя с ним вместе расстояние до ближайшей скалы; учите естественной истории, собирая цветы и ловя рыбу, физике — помогая строить ту лодку, на которой он поедет на рыбную ловлю. Но прежде всего, — не набивайте его мозг пустыми фразами и древними языками: не делайте из него «лентяя!»
Другой ребёнок, например, не привык к порядку и правильности в работе; против этого есть одно средство, — чтобы дети сами вырабатывали друг в друге эти привычки: чтобы сама жизнь школы помогала этому. Впоследствии, когда этому ребёнку придётся работать в лаборатории или мастерской — вообще в тесном пространстве, где нужно иметь дело с разнообразными приборами и инструментами — это приучит его к известным приёмам порядка. Только не делайте вы из него сами беспорядочного человека вашей школой, в которой порядок выражается лишь в правильном расположении скамеек, а самоё преподавание представляет собою настоящий хаос, который никому не может внушить любви к гармонии, последовательности и методичности в труде.
Неужели вы не видите, что с вашими методами преподавания, выработанными министерством сразу для миллионов учеников, представляющих собою столько же миллионов различных способностей, вы только навязываете им всем систему, годную для посредственностей, и созданную посредственностями. Ваша школа становится школой лени, точно также, как ваши тюрьмы представляют школы преступности. Сделайте же школу свободной, уничтожьте все учёные степени, обратитесь к добровольцам в деле преподавания — сделайте всё это, прежде чем изобретать против лени законы, которые послужат только к тому, чтобы заключить лень в установленные рамки.
Дайте рабочему, которому противно выделывать всю свою жизнь ничтожную часть какой-нибудь булавки, которого тоска берёт около своей машины и в конце концов становится ненавистью, — дайте ему возможность обрабатывать землю, рубить деревья в лесу, бороться с бурей на море, нестись в пространстве на локомотиве. Но не делайте сами из него лентяя, заставляя его всю свою жизнь наблюдать за машиной, оттачивающей какой-нибудь кончик винта или проделывающей ушко в иголке!
Уничтожьте сперва причины, которые создают лентяев — поверьте, что людей, действительно ненавидящих труд, особенно труд добровольный, почти не останется, и что для решения вопроса о них совершенно не нужно будет ни вашего арсенала законов, ни вашей задельной платы с угрозою голода.