2. Психотехнологии в социальной работе. /Под ред. Козлова В.В. Ярославль, 1999.
3. Технологии электронных коммуникаций том 43?Международная компьютерная сеть Internet?, Москва, СП?Эко-Трендз? 1993.
4. LAN-WorkPlace for DOS. Administrators Guide. San Jose, Novell, 1992.
5. PC/TCP Network software for DOS. North Andover, FTP Software Inc., 1992. Как бы там ни было, но шаманизм определенно входит в нашу жизнь. Многочисленные статьи и семинары предлагают знакомство с этими так называемыми "архаическими техниками экстаза". Еще всего лишь несколько лет назад существовала серьезная озабоченность, что эти древние практики могут быть утеряны навсегда. А сегодня их изучают психологи, бизнесмены и даже домохозяйки. Что же произошло?
Такая волна любительского и профессионального интереса возникла из-за многих факто*неды основывались на его докторской дипломной работе по философии и имели огромный успех. Его последующие книги, несмотря на чрезвычайную популярность, были встречены с подозрительностью, а их подлинность вызвала горячие споры. Достоверны они были или нет, многие люди находили в них немало поучительного. Хотя техники и переживания, описанные в этих книгах, лишь частично напоминают шаманизм, они пробудили к нему еще больший интерес.
В недавнее время был получен более широкий доступ к информации о шаманизме из первых рук. Хотя исследователи изучали эту традицию десятилетиями, большинство из них оставалось сторонними наблюдателями, не практикуя ее лично. Теперь ситуация начала изменяться. Многие западные исследователи стали обучаться шаманизму и уже под воздействием личного опыта свидетельствать о более глубоком понимании этой традиции.
До сегодняшнего дня научными исследованиями шаманизма занимались антропологи. Это и не удивительно, поскольку именно они побывали везде, начиная с северной Арктики и заканчивая тропическими джунглями, чтобы понаблюдать за местными шаманами в действии. Теперь наступило время дополнить и обогатить антропологические изыскания психологическими.
К сожалению, вклад психологии в изучение шаманизма в прошлом принес больше вреда, чем пользы. Многие исследования устарели. Некоторые из них потеряли свою научную строгость из-за недостаточных антропологических данных, поверхностных интерпретаций и отсутствия личного опыта шаманских практик. Поэтому, наряду с ценными прозрениями, психология породила и ряд ощутимых недоразумений, многие из которых исказили наше понимание шаманизма на десятки лет.
Одним из источников неправильного понимания явился психоанализ. Будучи долгое время доминирующей школой в западной психологии, он сформировал явно негативное отношение к шаманизму. Так произошло потому, что Фрейд и его приверженцы скептически относились к религиозному опыту, расценивая его как выражение в лучшем случае защитных механизмов, в худшем - серьезной психопатологии. Трансцендентные переживания - даже наиболее глубокие и экстатические - всегда рассматривались как патологические регрессии, близкие к психотическим. Мистический опыт диагностировался как "невротическая регрессия к единству с грудью", а просветление трактовалось как регрессия к внутриутробным стадиям мудрецы низводились до уровня невротиков.
Поэтому неудивительна та неприязнь, с которой западные психиатры, психологи и психоаналитически настроенные антропологи относились к шаманизму. Поскольку шаманы могут демонстрировать периоды странного поведения, входить в измененные состояния сознания, иметь видения и, как они утверждают, общаться общаться с духами, то их очень часто расценивают как психически больных. Шизофрения, истерия и эпилепсия - самые частые диагнозы, несмотря на многочисленные свидетельства обратного. Прискорбным результатом этого часто была трагическая нечувствительность к более глубоким позитивным аспектам шаманской традиции.
Если психологические объяснения в прошлом были искажены, то существуют ли основания полагать, что они могут быть более удовлетворительными сейчас? Да, конечно. Западная психология значительно продвинулась вперед. Эта область больше не привержена психоанализу так безоговорочно; появились новые школы, симпатизирующие религиозному опыту - например, гуманистическая, трансперсональная, юнгианская. Проведена значительная работа по изучению новых направлений, имеющих непосредственное отношение к шаманизму, таких как психосоматическое исцеление, состояния сознания, сновидения, медитация, психоделики, мистический опыт и эффекты использования плацебо. Эти исследования проливают новый свет на шаманские практики. И, наконец, небольшое, но растущее число психологов и психиатров сами обучались шаманизму. В результате западная психология заняла более открытую позицию, позволившую глубже понять и высоко оценить, а не патологизировать и порочить религиозные практики в целом, и шаманизм в частности.
Поэтому нынешнее время чрезвычайно благоприятно для новых исследований шаманизма, и начать их - цель этой книги. В "Духе шаманизма" мы намереваемся сделать следующее. Первое - познакомить с шаманизмом и широко осветить его практики, техники, верования и достижения. Второе - рассмотреть их в свете современной психологии, чтобы выяснить, при каких условиях, как и почему они работают. Станет очевидным, что, хотя многие шаманские техники могут на первый взгляд показаться суеверными и бессмысленными, некоторые из них основываются на глубоких психологических принципах. И действительно, они существовали уже многие тысячи лет мого шаманизма, станут более ясными, если проследить тот путь, по которому наши дефиниции и понимание шаманизма развивались с течением времени.
Ранних антропологов особенно поразило уникальное взаимодействие шаманов с духами. Многие в племени могут говорить, что почитают духов, видят их или одержимы ими. И все же только шаманы утверждают, что обладают определенной властью над ними, общаются с ними, управляют ими и ходатайствуют перед ними в интересах своего племени. Так Широкогоров, один из самых ранних итого, чтобы описать то, как шаманы и медиумы интерпретируют свой опыт. Возможная природа этих "духов" будет рассмотрена в следующих главах.
Если на ранних исследователей огромное впечатление произвело общение шаманов с духами, то более поздние исследователи были поражены тем, как шаманы могут контролировать себя в тех состояниях сознания, когда происходит это общение. Когда на Западе появился интерес к измененным состояниям созниния (ИСС), ученые тоже заинтересовались широким применением измененных состояний в религиозных практиках. Оказывается, что первой традицией, использовавшей измененные состояния сознания, был шаманизм, и современные определения шаманизма сфокусировали на них свое внимание.
Как мы увидим, существует много возможных состояний сознания, и поэтому возникает закономерный вопрос: какие из них свойственны шаманизму и могут способствовать его определению? Существуют широкие и узкие толкования. В широком понимании единственным определяющим фактором является то, что специалист входит в ИСС в интересах своей общины специалистов могут быть включены, например, медиумы, которые входят в транс, а потом якобы говорят от имени духов. Такое же широкое толкование шаманизма включило бы сюда любого практика, входящего в контролируемые измененные состояния сознания, неважно какие именно это состояния.
Узкие определения, в свою очередь, трактуют измененные состояния исключительно как экстатические. Действительно, для Мирче Элиаде, одного из величайших религиеведов двадцатого столетия, "первое определение этого сложного феномена и, возможно, наименее рискованное, будет: шаманизм = техника экстаза. блаженство, сколько ощущение, определяемое словарем Рэндом Хауз как "выход зa пределы своего эго или нормального состояния и вхождение в состояние интенсивного, усиленного чувства". Это определение экстаза особенно подходит для шаманизма.
Характерной чертой шаманского экстаза являются переживания "полета души", "путешествия", "опыт вне тела". В своих экстатических состояниях либо сами шаманы, либо их душа или дух летят через пространство к другим мирам, к отдаленным частям этого мира. Говоря словами Элиаде "шаман входит в транс, во время которого его душа покидает тело и поднимается в небо или погружается в нижний мир.
Эти полеты отражают шаманскиепредставления о космосе. Последний представляет собой трехъярусную Вселенную, состоящую из верхнего, среднего и нижнего миров. Средний мир соответствует нашему земному. Шаман странствует по этой тройной Вселенной, чтобы познать и обрести силу или продиагностировать и вылечить тех, кто обратился к нему за помощью. Во время таких путешествий шаманы изучают другие миры и встречаются с людьми, животными или духами, населяющими их; они могут увидеть причину болезни и средство против нее, договариваются о чемлибо с дружественными или демоническими силами.
Таким образом, мы имеем три основных признака, присущие шаманизму, которые необходимо включить в любое определение. Во-первых, шаманы могут по своему желанию входить в измененные состояния сознания. Во-вторых, в этих состояниях они ощущают себя "путешествующими" в иных сферах. В-третьих, они используют эти путешествия как средство приобретения знаний, силы, а также помощи членам своей общины.
Здесь необходимо рассмотреть еще две характеристики. Одна из них - это общение шамана с духами. Майкл Харнер, антрополог, имеющий, пожалуй, самый богатый опыт шаманских практик, полагает, что их ключевым элементом может считаться контакт с "обычно скрытой реальностью". Таким образом, он определяет шамана как "мужчину или женщину, входящих в измененное состояние сознания по собственной воле для контакта с обычно скрытой реальностью и использования ее для приобретения знаний, силы или для помощи другим людям.
Должны ли эти два добавочных элемента - контакт с обычно скрытой реальностью и общение с духами - быть включенными в определение шаманизма как существенные? Здесь под нами зыбкая философская почва. Несомненно, эти элементы описывают то, что переживают шаманы и то, что они, по их утверждениям, делают. Тем не менее, с философской точки зрения будет рискованно утверждать, что именно это шаманы и делают на самом деле. Фундаментальная природа (или в философской терминологии онтологический статус) сфер, по которым шаманы ощущают себя путешествующими, и сущностей, с которыми они там сталкиваются, - открытый вопрос. Шаман обычно воспринимает их как независимые и полностью "реальные"; для западного человека, не верящего в потусторонние сферы и сущности, они имеют смысл лишь тогда, когда интерпритируются как субъективные продукты умственной деяствии он распространился по всему миру. Он встречается сегодня на обширных территориях Сибири, Северной и Южной Америки, Австралии и, наверное, существовал в большинстве частей мира в то или иное время. Удивительное сходство шаманов далеких друг от друга частей света поднимает вопрос о том, как это сходство стало возможным. Одно из вероятных объяснений - его спонтанное возникновение в различных регионах, продиктованное, очевидно, насущными общественными потребностями или присущими всем людям внутренними тенденциями. Возможно также, что это сходство явилось результатом миграции общих предков.
Если миграция - это и есть ответ, то она началась очень, очень давно. Шаманизм встречается среди племен, говорящих на стольких языках, что такое распространение должно было бы начаться по крайней мере 2О ООО лет назад. Трудно объяснить, почему шаманские практики почти не изменились в течение столь долгого времени и в столь многочисленных культурах, тогда как язык и общественная жизнь подвергались коренным изменениям. В силу этого представляется сомнительным, что только миграция может объяснить повсеместное распространение и долгую историю шаманизма.
Из этого следует, что если широкое распространение шаманизма в течение тысячелетий не может быть объяснено только лишь его проникновением из места зарождения, то значит его открывали и переоткрывали в разные времена в разных культурах. Это наводит на мысль, что некая повторяющаяся комбинация общественных сил и природных способностей вновь и вновь вызывала к жизни и поддерживала шаманские роли, ритуалы и состояния сознания.
Свидетельство того, что человеку присуща внутренняя тенденция доступа к определенным специфическим измененным состояниям, вполне очевидно. Буддисты, например, на протяжении двух с половиной тысяч лет описывают освоение восьми специфических и вполне определенных состояний чрезвычайной концентрации. Эти состояния концентрации, так называемые ДХИАНЫ, неуловимые, тонкие, но отчетливые, приносящие блаженство и покой были описаны много веков назад. Сегодня небольшое число западных медитирующих начинают осваивать эти состояния. Мне посчастливилось беседовать с тремя такими людьми. В каждом случае их опыт удивительным образом совпадает с древними описаниями. Ясно, что существует, очевидно, некая внутренняя тенденция человеческого разума входить в определенные специфические состояния сознания при соответствующих условиях и тренировке.
Тот же самый принцип применим и для шаманских состояний. Наблюдения на Западе во время шаманских сессий говорят о том, что большинство людей способно, до определенной степени, входить в шаманские состояния. Эти состояния могут быть вызваны при самых разнообразных условиях, а значит существует, очевидно, врожденная тенденция разума к их восприятию. Условия, вызывающие эти состояния, будут детально обсуждены ниже; они включают такие общеизвестные приемы как изоляция, усталость, голод, ритмические звуки, а следовательно, они вполне могли быть заново открыты различными поколениями и культурами. Поскольку эти состояния могут быть приятными, многозначительными и цилительными, то, вероятно, велся их активный поиск, и методы их вызывания передавались из поколения в поколение.
Таким образом, шаманизм, а также его широкое распространение, по-видимому свидетельствует о внутренней человеческой тенденции входить в определенные приятные и благотворные состояния сознания. Будучи однажды открытыми, ритуалы и поверия, способствующие вызыванию этих состояний и их переживанию, возникали бы снова, и шаманизм возраждался бы заново.
Эта естественная тенденция могла поддерживаться и усиливаться благодаря контактам между различными культурами. Шаманизм в Северной Азии, например, мог претерпеть изменения под воздействием йоговских практик, привнесенных из Индии. Поэтому глобальное распространение шаманизма может быть обусловлено как внутренней тенденцией, так и взаимопроникновением информации. В результате эта древняя традиция проникла во все уголки мира и сохранилась на протяжении десятков тысяч лет - значительного отрезка времени, на котором высокоразвитые человеческие существа (современные гомо сапиенс) населяют нашу планету.
Распространение шаманизма в различных обществах
Если допустить, что шаманизм выдержал длительное испытание временем и распространился так широко, возникает естественный вопрос: почему он в одних культурах встречается, а в других нет? Кросс-культурные исследования позволяют нам прийти к некоторым выводам.
Существует одно серьезное научное исследование 47 обществ, охватывающее период почти в 4ООО лет, то есть начиная с 1750 года до н.э. и до нынешнего столетия. Примечательно то, что все эти 47 культур, не подверженные западному влиянию, использовали измененные состояния сознания в религиозных и целительских практиках. Однако, хотя шаманские практики возникли в большинстве регионов мира, они встречаются только в определенных типах обществ, главным образом в простых кочевых обществах, занимающихся охотой и собирательством, в которых сельское хозяйство развито очень слабо. Эти народы почти не имеют классовой и политической структуры. В таких племенах шаман играет множество ролей, как духовных, так и мирских: медика, целителя, исполнителя ритуалов, хранителя мифов, медиума, хозяина духов. Исполняя эти многочисленные роли при свойственном бесклассовому обществу отсутствии власти, шаманы оказывают решающее влияние на жизнь своего племени.
С развитием и усложнением общества ситуация коренным образом меняется. С приходом оседлости, сельского хозяйства, политического и классового расслоения шаманизм исчезает. Его место занимают разнообразныеразличия. Этим мы не отрицаем власть шаманов над духами, но утверждаем, что шаманы способны на большее.
С развитием культур развиваются, очевидно, и их религиозные деятели. Хотя шаманы как таковые исчезли из сложных обществ, многие из их ролей сохраниись и выполняются различными специалистами. И все же есть одно исключение - путешествие, одна из основных характеристик шаманизма. Никто из его преемников не путешествует.
Почему этой практике суждено было полностью исчезнуть - загадка. Майкл Харнер приписывает это давлению на шаманские практики со стороны организованной религии. Действительно, в прошлом веке в различных частях Европы иметь барабан считалось уголовным преступлением. Еще одним фактором могло быть открытие других изменяющих сознание техник, связанных с йоговскими и медитативными практиками. И все же остается неясным, могут ли только эти факторы объяснить почти полное исчезновение из сложных обществ практики, достаточно могущественной, чтобы распространиться по всему миру, сохраниться в течение тысячелетий и стать основной древнейшей религиозной традицией человечества - шаманизма.
ЧАСТЬ II
ЖИЗНЬ ШАМАНА
Глава 3
Путешествие героя
Решающий вопрос для человека: конечен ли он? Это вопрос всей жизни. Когда мы знаем, что то, что действительно значимо для нас, - бесконечно, тогда только мы можем подняться над тщетой интересов и целей, не важных по своей сути.
Карл Юнг
Для людей своего племени шаманы - это фигуры, обладающие устрашающей силой, в руках которых здоровье и болезнь, жизнь и смерть. Поэтому шаманы занимают главенствующее положение в длинном ряду тех, кто поднялся над остальными, боролся, побеждал и любил так, что вызывал к себе либо благоговейный трепет, либо зависть, а нередко и то и другое вместе. Это герои человечества, люди, одержавшие победу над человеческой ограниченностью. Это воины, правители, целители, святые и мудрецы, те, кто вдохновлял и защищал, служил и просвещал, чьи жизни - это пямятники возможностям, скрытым в каждом из нас. Их жизни увековечены в мифах, легендах и жизнеописаниях. Простые смертные восхищаются ими и часто верят, что они больше, чем просто люди, даже если сами герои не утверждали этого.
- Ты Бог? - спросили у Будды.
- Нет, - ответил он.
- Может быть ангел? - Нет.
- Святой? - Нет.
- Кто же ты тогда? И ответил Будда:" Я тот, который пробудился."
Сейчас впервые в истории мы имеем доступ к описаниям героев различных времен и народов. Стало возможным сравнить и интегрировать эти описания для того, чтобы обозначить общие контуры жизней этих необычных людей. Именно это и сделал в своей книге "Тысячеликий герой" Джозеф Кэмпбел, один из выдающихся мифологов ХХ столетия. Кэмпбелу удалось выделить и схематизировать определенные общие темы и жизненные этапы в "путешествии героя". Хотя существуют вариации в соответствии с культурой, историческим периодом и типом героя, достаточно четко вырисовываются также общие контуры и переломные моменты, дающие нам возможность опознать универсальные темы, лежащие в основе каждой отдельной вариации.
Я думаю, что шаманы могут быть героями своих культур, и что их жизни могут отражать общую схему, выделенную Кэмпбелом. Как мы увидим в последующих главах, этапы шаманского пути - вызов, кризис, ученичество и конечный триумф - параллельны путям бесчисленных героев других стран и времен. Поэтому, прежде чем мы подробно рассмотрим жизнь шамана, давайте взглянем на общие характеристики жизней великих героев человечества. Затем в следующих главах мы поместим шамана в систему, координатами которой являются человеческий род, история, тип героя. Это позволит нам изучить шамана в панорамной перспективе, сравнить и противопоставить цели, задачи, вид обучения, а также препятствия, общие для шаманов и других героев, равно как и уникальные особенности пути шамана.
Типы героев
На этом этапе наших размышлений схему Джозефа Кэмпбела необходимо дополнить. Какою бы блестящей она ни была, эта схема не отражает достаточно четко различия между типами героев. Кэмпбел собрал разнообразные описания (мифы, сказки, биографии) всех типов героев (правителей, воинов, целителей, святых и богов). Из этих разнообразных источников он выделил общие этапы жизненных событий, пережитых героями. Гений Кэмпбела состоит в том, что он сумел увидеть единство в разнообразии, общую нить, проходящую через эти многочисленные жизни, и объединить их в одну величественную историю.
Но такое величественное объедиение далось ценой стирания различий между разными типами героев. Конечно, жизненные пути святого, с одной стороны, и воина, с другой, сходны, но существуют и немалые расхождения. Кэмпбел же склонен возводить всех героев к одному трансцендентному статусу.
То, что дал нам Кэмпбел, тем не менее, - это замечательный горизонтальный план, прослеживающий эволюцию и жизненные этапы собирательного героя. К нему мы можем теперь добавить вертикальный план различных уровней, на которых могут разыгрываться жизненные цели, игры и путешествия. Вертикальный план позволяет увидеть различия между многочисленными типами героев, отделить святых от воинов, мудрецов от тех, кто стремится развить в себе новые способности. То, что мы в итоге получаем, раскрывает универсальное, этапы, общие для всех героев, и в то же время позволяет распознать частное, различные типы и уровни жизненных целей, игр, героев. Следовательно, нам нужно изучить игры, в которые люди в общем, и герои в частности играют, чтобы решить, каким типом героя является шаман. Слово обозначения чего-то тривиального и легкомысленного. Но все же за ним может стоять и нечто более серьезное, например, решение принять вызов судьбы, оттачивающий и испытывающий наши способности на пути к заветной цели. Здесь это слово употребляется именно в таком смысле.
Без настоящих игр мы чахнем от скуки и бессмыслицы. "Что людям действительно необходимо, так это игры, стоящие того, чтобы в них играть." Поэтому нам советуют "прежде всего искать достойную игру... Найдя ее, играйте с полной самоотдачей - так, словно вся ваша жизнь и здоровье зависят от нее (а они действительно зависят).
Но игры играм рознь. Некоторые совершенно разрушительны как для индивида, так и для общества, независимо от того, какое бы удовлетворение ни приносили они сначала. Другие - созидательны и неоценимы как для игрока, так и для общества. В своей книге "Великая Игра" Роберт де Ропп делает проницательный анализ различных игр. Он указывает, что:
жизненные игры отражают жизненные цели, и игры, которые люди себе выбирают, указывают не только на их тип, но и на уровень их внутреннего развития. Мы можем разделить жизненные игры на "материальные" игры и "мета"-игры. Материальные игры можно расценивать как игры, направленные на приобретение материальных вещей, в основном денег и того, что на них можно купить. Мета-игры нацелены на нечто, не принадлежащее материальному миру, например, знание или "спасение души"
Другими словами, цель метериальных игр - конкретные вещи мира, особенно "физическая четверка":деньги, власть, секс, общественное положение. Мета-игры, напротив, более скрыты, возвышенны, утонченны. Их цель - абстрактные вещи: истина, красота, знание.
На вершине этих мета-игр де Ропп помещает Великую Игру: поиск просветления, освобождения, спасения или пробуждения. Это игра освоения и овладения вещами не внешнего, но внутреннего мира, своего разума и сознания. Ее конечная цель - глубоко познать свою природу, раствориться в ней и через свой непосредственный опыт ощутить, что она божественна. Различные традиции выражают это по-своему, но суть одна и та же. Христианство учит нас, что "Царство Божие в тебе самом", или словами святого Клемента:"Тот, ктосознания человека, его так называемое бодрствующее состояние - далеко не высший уровень сознания, на который он способен. Фактически, это состояние так далеко от истинного пробуждения, что оно может быть с полным правом названо формой сомнамбулизма, состоянием бодрствующего сна
Это и есть Великая Игра, возможно наиболее глубокая и непонятая из всех игр. Какое отношение это все имеет к шаманизму? Я думаю, что шаманы, в высшем своем проявлении, могли быть самыми ранними предшественниками игроков Великой Игры. К этому мы могли бы добавить, что шаманы играли в Великую Игру до той степени и глубины, на которую они были способны, принадлежа своей культуре и своему времени. Они были первыми, кто шаг за шагом исследовал и осваивал свой внутренний мир, использовал свои прозрения, образы, видения на благо своей общины.
Сказать, что шаманы были первыми игроками Великой Игры, или, по крайней мере, их предшественниками, не значит представить их безупречными святыми. Судя по тому, что мы знаем об их деятельности, они могли смешивать истинные прозрения с хитростями и обманом. Но мы также и не утверждаем, как это делают многие, что техники, переживания и состояния сознания ранних шаманов были идентичны опыту святых и мудрецов, ставших их преемниками через десятки тысяч лет. Нет, Великая Игра, наверное, возникла спустя тысячелетия, отражая и закрепляя эволюцию человеческого сознания. Ранние шаманы могли быть первыми игроками Великой Игры, но их исследования сознания были ограничены эпохой, поскольку техники и понимание таких исследований пришли спустя века.
Ниже мы сравним шаманов с более поздними игроками и попытаемся определить пути, по которым развивалась Великая Игра. А пока достаточно заметить, что некоторые из ранних шаманов могли быть, как отмечает Кен Уилбер, "истинными Героями своего времени, а их личное самоотверженное изучение трансцендентного могло иметь всеохватывающее эволюционное влияние на сознание.
Рассмотрев тип игры, в которую шаманы играли с полной самоотдачей, давайте вернемся к общим контурам жизней великих игроков этой игры, проследим путь героя, в частности путь тех героев, которые играли в Великую Игру.
Этапы путешествия
Книга Кэмпбела "Тысячеликий герой" прослеживает развитие собирательного героя - воина, правителя, влюбленного, а также игрока Великой Игры шамана, святого и мудреца. Нас интересует только группа последних, поэтому наш обзор, хотя и основывается в значительной степени на работе Кэмпбела, тем не менее во многом от нее отличается. Дальнейшее изложение не есть законченное описание, скорее это исходные очертания одной из более общих форм жизни и путешествия игрока Великой Игры.
Путешествие героя можно разделить на пять основных этапов: ранняя жизнь героя как более менее обычного гражданина, зов к путешествию и пробуждению, период дисциплины и ученичества, завершение поиска и финальная фаза возвращения и службы обществу.
Обыденное существование
На первой стадии герой рождается и прозябает в рамках условностей общества, точно так же, как и многие из нас. Общественные убеждения, мораль и ограничения принимаются безоговорочно, как вполне естественные. Это та стадия, на которой большинство из нас остается, не задаваясь никакими вопросами, всю жизнь. Эту обусловленность ассоциируют с ослабленным, затуманенным состоянием ума. В Азии для обозначения этой ослабленности восприятия существует поняти иллюзия; на Западе это описывается как всеобщий гипноз, транс консенсуса или коллективный психоз сознания не замечается, поскольку мы все ее разделяем.
Задача героя - осознать ограниченность и выйти за ее пределы. Эта задача предполагает нечто большее, чем открытая, слепая конфронтация с общественными и культурными нормами. Скорее она подразумевает признание ограничений и искажений, их иллюзорной и условной природы, а отсюда - необходимости избавиться от них и своего ограниченного "стадного" взгляда на мир. Это процесс "выхода из стада", когда человек движется от стадной к более универсальной перспективе. Такой человек больше не смотрит на жизнь сквозь призму ограниченности и предвзятости, но начинает исследовать эти искажения и исправлять их. Фактически, исправление искажений в восприятии мира и есть конечная цель героя. Прежде чем может быть достигнута эта конечная цель, должны быть выполнены многие другие задачи. Первая из них - услышать зов к поискам и откликнуться на него пробуждением от сна.
Зов к поискам и пробуждению
На определенной стадии "дремлющий" среди условностей герой получает вызов - в его жизни наступает зкзистенциальный кризис, ломающий все его привычные представления и убеждения. Это может быть собственная болезнь, как в случае с шаманом, или столкновение с чужой болезнью, как в случае с Буддой. Это может быть внезапное столкновение со смертью.
Зов к поискам и пробуждению может прийти и как толчок изнутри. Он может принять форму впечатляющего сновидения или зрительного образа, как это бывает у некоторых шаманов, либо как глубокий и искренний отклик на учение или учителя. Он может проявиться белее скрыто как "божественная неудовлетворенность", охлаждение интереса к развлечениям или щемящий, мучительный вопрос о смысле жизни. В нашей культуре этот зов может принять форму экзистенциального кризиса, либо кризиса середины жизни, причем более глубокие причины этого кризиса редко полностью осознаются. Но какими бы путями не назревал этот кризис, он обличает ограниченность предвзятого мышления и восприятия жизни и зовет героя за их пределы.