Кризисы средней взрослости часто обозначают как кризисы, связанные с кардинальными изменениями в образе жизни и деятельности человека и считают их сугубо индивидуальными либо связанными с ситуативными причинами. Зачастую, говоря о средней взрослости, обозначают лишь один
кризис, условно называя его кризисом среднего возраста. На самом деле, если выделяется период средней взрослости, значит, его отграничивают два
нормативных кризиса: кризис, связанный с переходом от молодости к средней взрослости и кризис, связанный с переходом от средней взрослости к следующему этапу - зрелости. В связи с этим мы рассмотрим два кризиса -
кризис тридцати лет и кризис сорока лет, как переходные периоды между
указанными возрастными стадиями взрослости, поставив задачу определить их содержание и роль в развитии.
Одним из первых исследователей кризиса тридцати лет был Д. Левинсон, он выделяет период 28-30 лет как переходный период от одной стадии зрелости к другой. Он считает, что полноценное развитие и адаптация на этой стадии зависят от предыдущего этапа - периода «начинаний». Это время, когда разрешаются конфликты юношеского периода, определение себя в мире взрослых, принимаются обязательства, предполагающие стабильное, предсказуемое течение жизни. Кризис тридцати лет приносит осознание того, что структура жизни, выстроенная на протяжении второго десятка, больше не является удовлетворяющей, возникает необходимость пересмотреть структуру жизни и необходимость сделать более правильные выборы. Этот кризис проявляет себя в ощущении необходимости «что-то предпринять». После кризиса 30 лет человек ищет возможность укрепления своей ниши во взрослой жизни – подтверждение своего статуса взрослого: он хочет иметь хорошую работу, он стремится к безопасности и стабильности. Человек пока уверен в том, что возможно полное воплощение надежд и чаяний, образующих юношескую мечту, и интенсивно трудится для этого.
Д. Левинсон проводил исследования на мужской выборке 35-45 лет различной расовой этнической и профессиональной принадлежности. В качестве метода он использовал биографическое интервью, самоанализ, а также биографии знаменитых людей в поисках устойчивых характеристик развития во взрослости. В дальнейшем подобные исследования были проведены на женской выборке. Оказалось, что для американских женщин более значимым индикатором являются стадии семейного цикла (не переходы 30-40-5О летия, а рождение детей - взросление детей – оставление дома выросшими детьми). Выяснилось, в частности, что перед женщинами стоят те же задачи, но решаются они по-другому: женские мечты о будущем неоднородны (присутствуют различные варианты сочетания карьеры и замужества); отношения с наставниками и упрочение карьеры осложнены тем, что женщины не перестают числиться новичками в избранной области вплоть до достижения среднего возраста, тогда как мужчины достигают зрелости в сфере труда к концу перехода тридцатилетия. Кроме того, были выявлены гендерные различия в процессе переопределения жизненных целей - у мужчин сосредоточенность на работе и карьере не изменяется, хотя они могут сменить работу или образ жизни, женщины часто мечутся от центрации на карьере к сосредоточенности на семье. Представления о будущем у мужчин значительно проще, женские мечты более разнородны, и им труднее достичь целей. Выявленная дифференциация перехода по половому признаку состоит в том, что мужчины в большей степени пересматривают свои карьерные установки и способы их реализации, а женщины делают окончательный выбор между карьерой и семьей в период тридцатилетия.
Интересна в этом отношении работа Г. Шихи, проведенная в рамках концептуальных подходов Д. Левинсона. Он тоже отмечает переход 28-32 лет, в котором наиболее ярко идут процессы по переоценке жизненных ценностей, целей, окончательно решаются конфликты юношеского периода, идет поиск места в обществе взрослых и приобретаются новые обязанности.
Как Д. Левинсон, так и Г. Шихи считают, что именно от успешности преодоления кризиса тридцати лет зависит адаптация и успешное развитие в следующее десятилетие – период середины жизни.
Б. Ливехуд описывает этот переход как фазу, которая начинается в конце двадцатых годов и продолжается до середины тридцатых и, имеет совершенно иной характер, чем предыдущая. Юность прошла, началась серьезная жизнь, к которой человек готовился. Стабильность проявляется в различных областях. Профессию больше не меняют, теперь речь идет о том, чтобы добиться определенных условий, которые могут обеспечить продвижение или, по крайней мере, выполнение широко задуманной задачи. В решении этих задач все меньше руководствуются эмоциями, экспансивность еще присутствует, но рассудок и расчет преобладают. Примерно в тридцать лет человек подводит первые итоги, знает, что он может, что ему дается с трудом, чего, вероятно, никогда не сумеет сделать. В двадцатых годах можно было пробовать и проверять свои надежды и желания, после тридцати важно осознанное планирование дел и дальнейшего хода жизни.
Согласно Б. Ливехуду ощущения неудовлетворенности жизнью впервые возникают в конце тридцатых – начале сороковых годов. Пока еще мир существует для того, чтобы взяться и изменить его. Человек сделал свой выбор и готов извлечь из него последствия. Облик личности становится отчетливее и приобретает более ясные контуры. Личность осознает себя и считает, что так и будет продолжаться. Люди среднего возраста углубляются в свою работу и таким образом сами готовят себе социальную изоляцию. Новых друзей больше не находят, есть знакомые, главным образом, «полезные знакомые», с которыми общаются. Интересуются политикой, становятся либо сами политически активными, либо поддерживают хорошую и логичную программу.
В теории со-бытийности (В.И. Слободчиков, Е.И. Исаев, 1991) кризис 27-33 лет рассматривается как один из кульминационных моментов в развитии, когда заканчивается освоение новых способов взаимодействия и начинается развитие индивида внутри общности. Этот кризис связывается с построением нового мировоззрения.
Как кризисный, обусловленный сменой периодов функционального и социального развития индивида, определяют возраст 32-35 лет В.А. Ганзен и Л.А. Головей.
Как кризисный, характеризует период 30-35 лет Э. Коуэн. В данном возрасте происходит смена оценок, привязанностей и принятых обязательств, продолжаются изменения родительской роли, а также происходит переоценка значимости людей. При этом к ресурсам данного возраста (основным способам изменений) автор относит переоценку и обновление решений, касающихся отношений, карьеры, стиля жизни; знания и навыки организации широкой помощи. Характеризуя возможные результаты выхода из кризиса, Э. Коуэн отмечает, что в случае положительного прохождения кризиса (решения основных задач развития за счет использования ресурсов) человек приобретает так называемое «обновление», т.е. ощущение возможности достижения «мечты» и как результат - вдохновение. Отрицательным же вариантом выхода из кризиса является отстраненность. Ключевыми направлениями развития в данном возрасте являются семья, работа и дружеские связи.
Таким образом, очевидно, что возраст около тридцати лет рассматривается как кризис развития личности, связанный с объективными изменениями системы отношений (подрастание детей, самореализация в профессиональной деятельности). Этот период требует особых усилий личности, направленных на переоценку своей жизни и выбор дальнейшей жизненной стратегии, период, ведущий либо к появлению перспектив в дальнейшей самореализации, укреплении своей жизненной позиции, либо к отчуждению. Это время, когда нужно подвести итоги первого стабильного периода зрелости, где произошло соединение смыслообразующих линий развития и их реальное становление – профессиональной (карьерной) и семейной (супружество и родительство). Теперь нужна интеграция этих линий и определение дальнейших путей развития новой целостной системы Я. С точки зрения сложившейся личности, которая переосмысливает мир внешний и внутренний должно быть принято решение как, в каких направлениях двигаться дальше. Этот кризис в некотором смысле сходен с кризисами мировоззрения в детстве (по Д.Б. Эльконину кризисы мировоззрения чередуются с кризисами отношений). Внутренняя работа, связанная с пересмотром планов, определением новых путей происходит подчас незаметно для внешнего наблюдателя и потому, возможно, многие исследователи рассматривают его как протекающий относительно спокой но внешне. Однако переживания, связанные с прохождением этого кризиса, очень сильны и неоднозначны. Внутренние сомнения заставляют человека обращаться снова и снова к своим достижениям, искать новые возможности реализовать свой потенциал. Проиллюстрируем содержание переживаний, связанных с кризисом перехода к средней взрослости, описываемых клиентами во время психологических консультаций.
Пример 2, мужчина 33 лет
М.А. (м. 33) на консультации у психолога: «В последние полгода я чувствую себя пустым. Не опустошенным, а просто пустым. Нет, конечно, что-то есть, есть достижения, есть успехи. Но я не понимаю что они для меня... Для чего я живу? Я - отец, у меня двое детей. Я с ними в очень хороших отношениях. Я вижу, как они растут, стараюсь, чтобы они не повторяли
моих ошибок. Много времени провожу с ними - общаюсь со старшим (ему 13л.), играю с маленьким (ему 5л.). Семья, в общем, состоялась. На работе меня ценят, я и сам знаю, что я значу там. Я знаю: где я - как все, а где без меня просто не будет таких результатов. Но я все время думаю, что не реализовался полностью. У меня очень хорошее образование - я закончил престижный вуз, один из лучших в стране. На встрече с сокурсниками узнал, что очень многие в первых эшелонах бизнеса и политики сейчас. Мне как будто не хватает чего-то для целостности, надо что-то заполнить, что-то понять...».
Пример 3, женщина 29 лет:
И.В. (ж.29 л.) на консультации у психолога: «Явсе чаще думаю сейчас, что не только в семье я могу реализоваться. Хотя и работа - это тоже не то, что может полностью захватить. Вернее, и то и другое очень важно в моей жизни. Я привыкла, что дома я - хозяйка, мама, жена - и это все должно быть по максимуму. На работе я тоже выкладываюсь. Но чего-то не хватает для себя - это не развлечения, не друзья - не в этом дело. Мне кажется, что я остановилась в развитии, начала толстеть, даже буквально,... вообще, ощущение такое, что я застряла... Я даже на тренинги стала ходить, чтобы понять себя, узнать чего же я хочу на самом деле...».
Итак, данные интервью подтверждают, что кризис тридцати лет – время первого серьезного итога реализации своей жизненной программы, планов и надежд. К тридцати годам человек адаптируется к профессиональной деятельности, активность (но не продуктивность) немного спадает, появляется материал для оценки уже сделанного и того, что еще предстоит сделать. При осознании наличия каких-либо ощибок в своей жизни, либо отсутствия значительных достижений, может возникнуть ощущение неудовлетворенности жизнью или отдельными ее аспектами, ощущение ненужности и неуверенности в себе. Открытие человеком своей неудачи заставляет его переориентироваться и искать возможности для изменений. Отмечается попытка доказать всем и самому себе случайность, кратковременность открытого факта ощибки или недостижения. Эти попытки часто связаны со сменой профессии, получением другого образования, разводом.
Хотя существует понимание, что тяжесть переживаний во время кризиса является следствием недостаточной подготовки личности к жизни и деятельности, а также недостаточно благополучно прошедшей эпохи самоопределения, заметим, что подобные переживания свойственны большинству людей. Невозможно представить себе нормального человека, который был бы абсолютно удовлетворен пройденным этапом – всегда есть место сомнениям, ошибкам, недовольству.
Итак, наиболее яркими признаками кризиса тридцатилетия являются: разочарование, возникающее при сравнении планов юности и реальных достижений; желание заняться чем-то более значимым, изменить жизненные цели и приоритеты; желание начать что-что заново, чтобы исправить «ошибки молодости»; страх приближения к середине жизни; стремление понять себя, свое настоящее предназначение.
Все это подчеркивает особый переходный характер данного кризиса. С одной стороны, очевидна преемственность предыдущего этапа – молодости и последующего – средней взрослости в объективном плане. С другой стороны, в субъективном плане тоже очевидны черты переходности: оценка результатов предшествующего этапа, пересмотр основных задач и переопределение жизненных целей. Этап 30 = 40 лет является стабильным этапом в развитии взрослого человека. Этот этап принято называть средним возрастом или средней взрослостью. Кризис тридцати лет поэтому будем называть нормативным кризисом перехода к средней взрослости.
Кризис сорока лет. Середина жизни в психологии рассматривается как время, когда люди снова критически переоценивают свою жизнь, анализируют ее, в связи с чем, возникают чувства удовлетворенности или неудовлетворенности. Кризис сорокалетия называют «десятилетием роковой черты», кризисом середины жизни, который охватывает период 37-45 лет, характеризуя его, часто цитируют Данте: «Земную жизнь дойдя до половины, я очутился в сумрачном лесу».
Среди периодов жизни, с прохождением которых наиболее часто связаны личностные сдвиги, Б.С. Братусь выделяет период 40-45 лет. И отмечает в качестве наиболее яркого проявления кризиса - переживание и осознание человеком угнетающего расхождения между Я-реалъным и Я-идеальиым, между желаемым и возможным. Первыми признаками такого изменения он считает малозаметное поначалу изменение отношения к предметам, людям и ситуациям. Здесь происходят переходы к иным мотивационным путям, к иной смысловой ориентации основных видов деятельности.
В.А. Ганзен и Л.А. Головей внутри второго периода взрослости выделяют пограничный возраст между двумя фазами – 40 лет и отмечают происходящие сдвиги на всех уровнях: морфологическом уровне - стирание и выпадение зубов, значительная облитерация черепных швов; на физиологическом уровне – менопауза, снижение мышечной силы, жизненной энергии; на психологическом уровне: снижение в освоении специальных и социальных ролей, ослабление внутрисемейных связей.
В.Ф. Моргун и Н.Ю. Ткачева возраст около 40 лет характеризуют как кризисный этап, связанный с осознанием утраты молодости и переходом к зрелости (этап зрелости приходится на 40-55 лет) - вершине жизненного пути личности, связанной с достижением профессионального мастерства и положения в обществе. Ведущая деятельность на этом этапе определяется потребностью в передаче опыта и часто воплощается в коллективном творчестве.
Хотя любой кризис в определенной степени вызывает фрустрацию смысла (прошлого, настоящего или будущего), именно кризис середины жизни определяется как экзистенциальный кризис - он связан с осознанием старости и приближением смерти, поэтому здесь очень остро встают вопросы смысла жизни (В. Франкл). К. Юнг считал, что в середине жизни (по Юнгу - 35-45 лет), человек должен перейти от «экстенсивной к интенсивной позиции», от стремления к завоеванию жизненного пространства к концентрации на своей «самости» (К. Юнг).
Длительность этого переходного периода может достигать нескольких лет. Для большинства людей в период, предшествующий непосредственно началу сороковых лет, отношение к жизни и уверенность в себе, завоеванные в первой половине тридцатых годов, продолжают существовать в неизменном виде. «Я знаю, что следует наверстать, романтика двадцатых годов позади, я стал реалистом, в этом мире важно лишь то, что я могу, нужно подняться достаточно высоко, чтобы реализовать то, что я могу и знаю»; «Я спланировал свое будущее»; «Я знаю пределы своих возможностей, поостерегусь их превышать» - типичные высказывания людей, переживающих кризис сорока лет. В них, с одной стороны, слышна уверенность, знание себя и своих ресурсов, с другой, - многие признаются, что в надежный и спланированный мир все чаще прокрадываются сомнения.
Ярко и образно описывает этот период Б. Ливехуд: «...просыпаешься ночью
и не можешь больше уснуть, в голове проходят события дня...потом наступает полусон и вдруг кошмарное представление: «Мне уже почти сорок, мне еще 25 лет до пенсии. Бог мой, еще 25 лет одно и то же! Я же знаю, что не могу больше ожидать ничего нового, самое большее - те же проблемы, но с другой стороны. Откуда должно появиться что-то действительно новое? В моем браке? Ну да, знаем друг друга, дела идут не хуже, чем повсюду, но что-то новое в этом браке? В моей работе? Я же знаю, чего там следует ожидать, во всяком случае, не много нового! Откуда же тогда оно должно появиться? Начать новое хобби? Или купить парусную лодку, пригодную для плавания в открытом море?» На следующий день все проходит и жизнь идет своим обычным ходом» (Б. Ливехуд, 1994, с. 71). Говоря об изменении, казалось устойчивой, но пошатнувшейся в кризисе системы ценностей, Б. Ливехуд указывает на проблему, с которой сталкиваются многие в среднем возрасте: не пытаясь разрешить внутренние конфликты, убегают от них тем или иным способом: «...если теперь вся система пошатнулась, если цель, к которой человек стремился и которая казалась такой желанной, вдруг стала пустой и ничего не говорящей, если больше не может быть удовлетворения, которое она обещала, тогда - да, тогда действительно теряют почву под ногами! Страх перед этой пропастью может быть снова отодвинут в бессознательное, как угрожающий призрак, где он может сохраняться несколько лет, но его можно просто преодолеть, беря все больше работы, выпивая рюмку крепкого шнапса, занимаясь поисками эротических приключений или одурманивая себя в полусне телевидением... Но страх, отодвигаемый в сферу бессознательного, остается активным» (Б. Ливехуд, 1994, с. 73). Заново обрести ценности существования – вот единственное разрешение данного нормативного кризиса, согласно Б. Ливехуду.
Дж. Холлис (Дж. Холлис, 2002) описывает кризис середины жизни в Юнгинианской парадигме. Его работа «Перевал в середине пути. Кризис среднего возраста» начинается вопросами: «Почему в среднем возрасте многим из нас становится так плохо? Почему именно в этот период нашей жизни? Почему мы называем его кризисом? В чем заключается смысл этого кризиса? Он считает, что в период кризиса среднего возраста появляется возможность пересмотреть свою жизнь и задать себе вопрос, который иногда очень страшен, но всегда приносит облегчение: «Кто я отдельно от своей биографии и ролей, которые я исполняю?». Если человек открывает, что жил, формируя и укрепляя свое ложное Я, что отыгрывал свою временную взрослость, увлеченный далекими от реальности ожиданиями, - это приводит к возможности второго взросления и достижения настоящей личностной зрелости, - так считает Дж. Холлис.
«Перевал в середине пути - это возможность переопределения и переориентации личности, переходный ритуал между продолжением подросткового периода на стадии «первой взрослости» и неизбежным наступлением старости и близости смерти. Те, кто осознанно проходят через этот перевал, ощущают, что их жизнь стала более значимой. Те, у кого такой переход происходит бессознательно, так и остаются в плену своего детства, независимо от того успеха, которого они могут достичь в результате своей активности» (Дж. Холлис, 2002).
Период сорокалетия, по мнению многих авторов, связан со следующими переживаниями: переживание убывания физических сил и привлекательности; осознание расхождения между мечтами, жизненными целями и действительностью (недостаточная реализованность, снижение удовлетворенности); переживание невозможности что-то изменить в жизни, так как время уходит; страх не успеть реализоваться, проявить себя в полную силу; понимание, что неоткуда ждать новизны. Исходя из перечисленных признаков, можно отметить, что кризисы тридцатилетия и сорокалетия во многом связаны с восприятием и оценкой жизненного пути и времени.
Однако в кризисе тридцати лет человек находится под влиянием своих надежд и планов, принятых еще в юности. Он анализирует достигнутое и обращается к своим ресурсам с тем, чтобы найти возможности для реализации своих широких планов, уточняет цели и пути их достижения. В кризисе сорока лет человек пересматривает свою жизнь с точки зрения личностных смыслов. Кризис середины жизни большинство людей проходят с хорошо узнаваемым паттерном. Этот «перевал в середине пути» открывает поразительную перспективу, которая зачастую связана с болезненными ощущениями. Анализируя процесс обретения своего Я, его причины и содержание, а также изменения и установки, которые движут человеком в кризисе середины жизни, Дж. Холлис раскрывает суть кризиса через изменение отношений «Я» и обязательств, принимаемых человеком по отношению к другим людям, через отказ от «навязанной идентичности и обретение новой, действительно своей, идентичности.
Рассмотрим в качестве иллюстрации рассказ женщины, проживающей нормативный кризис середины жизни, о переживаниях, актуализированных в визуализации жизненного пути.
Пример 4, женщина 39 лет.
Л.Л. (ж 39) на консультации у психолога. «В последнее время я как-то особенно много думаю о том, что впереди. Я представляю сейчас себя на вершине горы, как будто после длительного, но приятного восхождения достигла желаемой вершины. Я чувствую усталость от темпа. Я знаю, что ~позади, но мне интереснее, что впереди. А там огромный простор ~ луг, реки, тропинки, дороги... я будто собираюсь выбрать по какой пойти. Мне важно отдохнуть, собраться с силами и понять где же моя дорога. Самое интересное, что они все идут в одном направлении, я даже смутно различаю их до линии горизонта... но сверху не видно какие из них «в проезжем состоянии», а какие заросли или покрыты буреломом... Мне надо решить как я буду двигаться - пешком или на машине, верхом, а может, вплавь... Я только понимаю, что не хочу, чтобы дорога делала выбор за меня, т.е. не хочу сначала оказаться на ней, а уж потом подбирать амуницию... Хочу сначала понять как Я САМА хотела бы двигаться...»
В этом интервью переданы основные переживания, свойственные людям в данном кризисе: образ вершины, как перевала и известной в общих чертах перспективы жизненного пути; поиск и уточнение дальнейшего направления движения, уверенность в том, что выбор нужно сделать самостоятельно. Итак, кризис сорока лет или середины жизни связан, по-видимому, с разотождествлением - освобождением личности от влияния других людей, когда-то значимых, помогающих определить путь развития в первой половине жизни (родителей, учителей, наставников, друзей, героев - идеалов) и установить собственную идентичность, которая, конечно же, не строится на пустом месте, происходит ревизия ценностей и переоценка смыслов. Здесь важно принять осознанное решение от лица своего истинного «Я», ответить себе на вопрос: «так кто же я без ролей и навязанных кем-то ценностей?». Снова происходит переопределение жизненных целей, важно обнаружить пути достижения этих целей, но, что особенно важно - это определение собственных желаний, потребностей и ресурсов личности - определение смыслов жизни.
В связи с тем, что в кризисе сорока лет переопределяется смысл жизни и перспективы дальнейшего развития, будем называть этот кризис нормативным кризисом перехода к зрелости, т.к. следующий этап, возрастные границы которого обозначают 40-55(60) г. связан с достижением зрелости.