Лука совершенно точно знал, что он остался последним. Единственный, неповторимый и уникальный представитель вымершего вида, человека разумного, на всей планете. Во всяком случае, здесь, на Марсе. На Земле, в глубоких бункерах и на паре десятках затерянных среди океанских просторов кораблей, ещё уцелели несколько тысяч подобных ему, но дни пытавшихся выжить были сочтены, и они об этом знали.
Всех остальных живых существ, а под «живыми» Лука подразумевал тех, кто мог двигаться, последний на Марсе человек делил на «мертвяков» и «мобов». Если одни приносили сплошные неприятности, то от других техник третьего разряда мог всё же ожидать определённой пользы. Количество «мобов», несмотря на все усилия, оставалось постоянным в силу того, что периодически какое-то из его творений преображалось в живого мертвеца. А вот зомби хватало с избытком. Многие тысячи учёных и переселенцев превратились в злобных и кровожадных тварей с серой кожей, и как бы Лука ни старался уменьшить их количество, мертвяков всегда становилось, куда не посмотришь, в избытке. Среди поваленных ящиков технических хранилищ, в густой листве джунглей непомерно разросшихся деревьев и кустарников жилой зоны – всюду прятались зомби, ведя несколько лет подряд с чудом уцелевшим человеком смертельно опасную игру. Собственно говоря, вполне возможно именно Лука заставлял последние годы продолжать существовать сумрачной жизнью тысячи и тысячи жутких противников, даруя им надежду, стимулируя активную деятельность и тягу к определённому мыслительному процессу постоянно присутствующим запахом неразложившейся аппетитной плоти. Кровь техника третьего разряда, циркулирующая с неизменным постоянством по венам и сосудам тела, заставляла мертвяков злобно скрежетать зубами и способствовала настоящему эволюционному прогрессу. Беснующиеся в соседних помещениях зомби постоянно развивались, изобретая всё новые и новые способы и решения, которые позволили бы им добраться до вожделенной плоти. Однако как ни пытались его хитроумные враги с порядком забродившими мозгами прорваться сквозь преграды и многочисленные ловушки, техник всегда оказывался на высоте и за долгие годы растянувшегося противостояния неизменно выходил победителем из многочисленных схваток. Одно время человек даже специально устраивал небольшие вылазки в наиболее опасные зоны и участки огромного марсианского города, состоящего из многочисленных жилых куполов и соединявших их переходов. Через какое-то время Лука, желавший пощекотать себе нервы, взял моду выходить на поле брани в окружении отрядов созданных им для эпических битв боевых «мобов» самой разнообразной конфигурации. Обычно такие встречи воинов техника третьего разряда с зомби оканчивались сокрушительными поражениями, которые добавляли к нежити ещё нескольких фантастических экземпляров совершенно невероятной формы, а Лука едва успевал спастись в защищённой от противника рукотворной крепости.
Впрочем, подобные маленькие развлечения были жизненно нужны технику для того, чтобы хоть ненадолго отвлечься от мучавших мыслей. Ностальгия по безвременно ушедшему прошлому не давала покоя. Постоянно с ноющей болью в районе сердца и терзающей в месте, где прячется душа, тоскою память извлекала из своих хранилищ одну за другой картинки, навсегда ушедшей в небытие прежней жизни.
Лука очень хотел вернуться в то время.
И ещё желал поговорить хоть с одним разумным собеседником.
Как помнил техник, зараза появилась внезапно, в результате раскопок одного из древних марсианских кладбищ. Первые больные вызвали лёгкую толику недоумения, а потом эпидемия уничтожила всё, что так любил и ценил Лука. Хотя власти старались всячески скрыть информацию, но вскоре всем стало известно, откуда пришла угроза. Именно с Марса проникла она всюду, в каждый удалённый и слабо заселённый уголок всех Трёх Обитаемых Миров. Умники на Земле не поторопились объявить карантинной зоной Марс и Луну. Ведь им так хотелось получить сначала образцы, разобраться, с чем они имеют дело. А когда на Земле спохватились, оказалось, что поезд ушёл, что драгоценное время упущено, и ничто не может остановить победное шествие губительной эпидемии.
Немногим уцелевшим представителям прежде доминирующего вида несказанно повезло в первый, самый тяжёлый месяц. В число таких счастливчиков входил и Лука. Техник-одиночка, посланный с заданием установить опоры для очередного готовящегося к строительству жилого купола, вернулся в огромный мегаполис лишь тогда, когда всё уже закончилось. Оказалось, что не уцелел никто. Как ни пытался Лука найти хоть кого-то похожего на себя, привычного в его понимании человека, всюду встречал лишь крайне агрессивно настроенные «живые» карикатуры на знакомых ему прежде людей. С искривлёнными, перекошенными от душившей злобы лицами и хорошо различимым… трупным запахом мертвяки сразу же напали на возвратившегося из «степи» человека. Людей больше не осталось – за несколько дней, пока отсутствовал Лука, мир стал принадлежать зомби.
Технику, благодаря надетому на тело скафандру, атомной горелке и сверхмощному степлеру, заряженному стальными штырями, удалось пробиться сквозь воющую толпу нежити к ближайшему Хранилищу с неизменным для конечных помещений работающим Принтером. Несколько минут ушло у Луки на то, чтобы плотно заблокировать двери. Всё же пара зомби, проникшая внутрь немного раньше и спрятавшаяся в полумраке огромного помещения, немедленно попытались напасть на человека. Несколько метких выстрелов, направленных в самое уязвимое место, – в голову –пришпилили обоих врагов к внутренней стене.
Избавившись от непосредственной опасности, Лука первым делом попытался установить связь с Землёй. Через несколько часов техник невольно попал в роль зрителя, наблюдавшего со стороны за развернувшейся на третьей планете Солнечной системы катастрофой. Дикторы телевизионных новостей открыто сыпали предупреждениями и советами на разных языках, но лишь одно слово звучало одинаково на любом диалекте – «зомби». А спустя неделю официальные органы информации замолчали – мертвяки победили повсюду. Лука целый месяц пребывал в отчаянии, балансируя на самом краю безумия, с большим основанием считая себя последним живым человеком во всей Вселенной.
А потом ему удалось уловить первый слабый сигнал.
Затем ещё один, и ещё, и ещё…
Вскоре Лука уже поддерживал связь с несколькими десятками станций, выходивших на связь эпизодически, по мере перемещения в атмосфере Земли соответствующих спутников. Теперь он знал, что не одинок. Ещё многим тысячам людей удалось укрыться на одиноких кораблях в бескрайних океанах и в тайных бункерах, в самых различных уголках далёкой планеты. Вскоре для всех выживших техник третьего разряда, в одиночку на чужой планете где-то среди звёзд противостоящий нежити, превратился в живую легенду. Матери вечером рассказывали сказки детям о человеке, каждый день на далёкой звезде вступавшим в борьбу с мертвяками.
А Луке и в самом деле приходилось применять невероятную изворотливость для того, чтобы уцелеть.
Первым делом двадцатипятилетний техник запустил Принтер и создал в программе прибора необходимые для осуществления его дальнейших планов трёхмерные модели нужных деталей. Из созданных Принтером блоков он собрал невысокий сферический туннель, в конце которого поместил новый купол. Пока тысячи зомби осаждали крепость и ломали голову, как можно проникнуть внутрь, Лука перенёс рубеж обороны на несколько десятков метров вглубь марсианской пустыни. Затем демонтировал и заново собрал на новом месте нужный сверхсложный механизм. Немного изучив многотысячелетнюю военную историю человечества, хранившуюся в памяти компьютера, техник, как мог укрепил и усилил новое жилище. Все подходы и подступы нашпиговал множеством самых разнообразных ловушек, реконструированных из различных эпох. Медвежьи капканы, выскакивающие из стены на уровне лица косы и копья, падающие с потолка тяжёлые валуны и ещё многие-многие хитроумные приспособления превратили каждый дюйм внутреннего пространства купола и коридора в поле смерти, в почти непреодолимую преграду.
Как оказалось, трудился Лука не зря. Зомби, несмотря на вполне определённые, прекрасно видимые повреждения кожного покрова, вовсе не собирались разлагаться. Какие-то процессы, основанные на неизвестных и непонятных принципах, продолжали проходить внутри кардинально изменившихся организмов. Мертвяки, всё больше удивляя Луку, жили. Как понял техник, зомби прекрасно чувствовали себя, перейдя в другой ритм существования. Скоро на многочисленных экранах внутреннего слежения Лука узнавал многих своих врагов и даже пытался разговаривать с ними. В ответ мертвецы в одеждах, ставшими похожими за последние годы на рубища, лишь щёлкали зубами и издавали при звуке его голоса разочарованные стоны.
К сожалению, защитная система комплекса, совершенный охранник, не позволяла технику (а ведь он был лишь техником, а не офицером или куратором) выжечь противников на всей территории гигантским огнемётом или разнести на холодные куски врагов при помощи огромной бомбы. Опять же, сделать дыру в куполе и впустить холод космоса внутрь означало погубить порядком разросшиеся в комплексе джунгли, кормившие техника и его мобов. Поэтому борьба между противниками велась с использованием простенького вооружения.
Через некоторое время техник научился уважать осаждавших крепость противников. Зомби, как понял Лука, могли думать, мыслить по-своему. Впрочем, вся изощрённая хитрость их умозаключений заключалась в поисках решении одной-единственной задачи – как и каким образом можно подобраться к последнему на Марсе человеку. Как-то несколько мертвяков облепили одно из деревьев внутри жилого купола. Они выкапывали корни руками и пытались расшатать изогнутый ствол. Некоторое время техник со смехом смотрел на усилия непонятно чем озабоченной нежити, но утром следующего дня проснулся от страшного шума. Воспользовавшись неизвестно откуда всплывшими воспоминаниями, зомби, повалив дерево, использовали очищенный от ветвей ствол, как таран. С пугающей методичностью более тридцати серых фигур с полуразложившейся плотью раскачивали ствол дерева и наносили удар за ударом по металлической двери. Неудивительно, что после какого-то промежутка времени нежить прорвалась внутрь комплекса, где немедленно попала на приготовленную техником полосу непреодолимых препятствий. Медвежьи ловушки, настроенные на автоматический режим работы откусывали ноги мертвяков; косы, выскакивая из стены, сносили им головы; огнемёты время от времени очистительным огнём отбрасывали назад толпы атакующих. Мертвяки, потеряв немало бойцов, откатилось назад, а затем, с недовольным ворчанием принялись с выдержкой опытных сапёров ликвидировать одну за другой ловушки, расставленные человеком. Неумолимо, внушая страх своей настойчивостью, они продвигались к своей заветной цели – к Луке.
Технику вновь пришлось отступить. Он создал ещё один купол и перебрался в него, прихватив с собой всё нужное оборудование. Подступы к своему новому жилищу укрепил ещё более сложными ловушками, чем те, что были установлены на предыдущем участке, уже захваченным к тому времени мертвяками. Именно тогда, облачившись в скафандр, Лука совершил первую вылазку на враждебную территорию. С большим трудом пробился внутрь нужной лаборатории и вознаградил усилия сторицей. Человеку удалось обнаружить совершенно целую съёмную биоголовку Принтера. Воодушевлённый неожиданной удачей, техник поспешил вернуться в убежище. Едва успев освободиться от сковывавшего движения скафандра, сразу принялся за работу. Сменив головку и сгорая от нетерпения, в тот же день попытался создать первое живое существо – собаку. Сейчас Лука уже и не мог вспомнить точно, какую именно породу он хотел воссоздать, но полученный экземпляр лишь отдалённо напоминал то, что желал увидеть техник. Как помнил Лука, на многомерной модели пёс выглядел совсем неплохо. Именно так, как он и представлял себе собак. Приятного вида домашнее животное, с дружелюбно свёрнутым в кольцо хвостом и радостно торчащими ушами… В жизни всё выглядело намного, намного хуже. Слишком крупную голову венцом окружал ряд глаз, совершенно лишённых век. Большие клыки, расположенные в несколько рядов с трудом влезали в пасть и угрожающе торчали в разные стороны. Тело получилось слишком массивным и громоздким, а ноги очень уж маленькими и слабыми. Одним словом, результат его эксперимента порядком разочаровал и озадачил техника. К тому же существо получилось на редкость агрессивным. С трудом подняв огромную голову, оно первым делом укусило своего творца за руку. А потом попыталась повалить незадачливого создателя и перегрызть горло. Только с большим трудом Луке удалось избавиться от кошмарного создания.
После первой неудачи техник подумал, что просто немного ошибся в расчётах. Как это часто бывает при работе с Принтером, сделал немного что-то не так. Всё же живой организм – это ведь не какая-то там техническая деталь, а самый сложный из всех известных механизмов, где скрытое намного важнее видимого. Поэтому немного подлечив руку, техник третьего разряда приступил к созданию новой модели. На этот раз он постарался всё тщательно выверить и проверить на несколько раз, но, несмотря на все усилия, у Луки опять ничего не получилось. Новая порода оказалась ещё хуже, чем предыдущая.
Лука долго размышлял. И нигде не мог найти ошибок и изъянов в своих действиях и расчётах. Немного посомневавшись, техник решил продолжить эксперименты. Насмелившись, задумал сотворить человека. Однако то, что вышло у него через несколько дней кропотливых трудов, пришлось в срочном порядке выбросить через шлюз на красноватую почву Марса. Головоногий краб, передвигавшийся на четырёх вполне человеческих руках, с приятным розовым лицом, выглядывающим из хитинового панциря, смог пробежать несколько десятков метров прежде чем упал на бок и замер навечно.
Техник не смог остановиться. Он вновь и вновь запускал Принтер, засыпал сырьё в приёмник и проектировал в виртуальном пространстве одну за другой мужские и женские, совершенные на экранах, но не в жизни, фигуры. С нескрываемым волнением творец наблюдал за тем, как луч лазера формировал в производственном корытце сначала костную структуру, а затем внутренние органы, которые чуть позже обтягивали мягкие ткани и кожа. То, что в итоге получалось у Принтера, заставляло вновь и вновь вздрагивать Луку от разочарования и страха. Не понимая, что же идёт не так, техник, раз за разом проверял расчёты, сверял данные и тестировал заложенные в память модели. Вскоре, после множества сбоев, человек понял, что он не мог ошибиться. Что виноват всё-таки Принтер, а точнее - съёмная биологическая головка, принесённая им из мрачного царства мертвяков. Что-то слетело и сбилось в настройке головки, отошло от исходного значения на неуловимо малый микрон, и поэтому результат всегда отличался от исходной модели. Маленькая техническая поломка разрушила планы техника.
Все надежды с помощью принтера создать мощное оружие вскоре развеялись. Всегда получалось нечто иное, совершенно не то, что задумал техник. Изготовленное мясо оказывалось неизменно отравленным и протухшим, любая пища, созданная бездушной головкой, несла в себе угрозу для человеческого пищевода. Поэтому добывать пропитание приходилось во время коротких рейдов, зачастую довольствуясь сбором фруктов и овощей на непомерно разросшихся деревьях, превративших практически всю внутреннюю зону в непроходимые джунгли. Посевы не успевали взойти – так часто приходилось Луке менять место дислокации, в экстренном порядке строя очередной купол-убежище. Порой он подумывал открыть шлюзы и впустить холод внутрь, но в таком бы случае погибли бы и все плодоносные растения в других отсеках, кормящие техника…
На некоторое время Лука впал в настоящее отчаяние и даже принялся искать смерти. С несколькими послушными, но в то же время самыми сильными и устрашающими на вид мобами он делал вылазки на территорию, контролируемую зомби. Обычно из экспедиций возвращался один… А затем вновь принимался трудиться. Как не старался техник, ему не удавалось найти никакой последовательности в ошибках Принтера. Лука попробовал решить проблему по-другому. Он попытался обнаружить нужную документацию, как в электронной памяти, так на бумажных и электронных носителях, но вскоре убедился, что вся необходимая информация погибла во время зомбиапокалипсиса. К сожалению, Лука был лишь техником третьего разряда, но никак не оператором. Однако времени и выдержки у последнего человека на Марсе оставалось более чем достаточно. С маниакальным упорством каждое утро Лука выставлял примерно, на глаз, головку Принтера, надеясь, что уж в этот раз у него точно получится, что он наконец-то создаст Её.
Женщину.
Обязательно необычайно красивую. И очень добрую. И, конечно, темпераментную.
Утром Лука светился энергией и был абсолютно уверен, что сегодня настал именно ТОТ день, но к вечеру, получив от Принтера очередной опытный образец, мало походящий на человека, снова впадал в уныние. В один из вечеров, рассматривая только что народившегося уродца, недоумённо взиравшего на мир восьмью круглыми глазами, гроздьями повисшими на ушах, техник внезапно прозвал свои творения «мобами». Название пришло в голову само собой, услужливо подсказанное памятью. Немного позже Лука вспомнил, что похожий термин встречал в какой-то компьютерной игре, и там он означал присутствие каких-то пустых сущностей, совсем не личностей, всего лишь теней, призванных сделать игру интересней. Довольно уныло техник подумал о том, что все его детища и есть мобы – пустые, безмозглые, совсем не похожие на человека существа, которые, впрочем, делают его жизнь вполне сносной.
Вскоре Лука начал разделять мобов на нужные и бесполезные образцы. Если очередное творение хотя бы немного напоминало человека, техник оставлял моба в Цитадели – куполе, пытаясь пробудить в нём зачатки интеллекта. Откровенно чудовищные и неудачные экземпляры безжалостно прогонял из своего рая в места, где они немедленно становились добычей поджидавших очередной подарок зомби. С каждым новым изгнанником армия мертвяков вырастала ещё на одну боевую единицу, причём после трансформации и без того довольно странные существа приобретали порой воистину чудовищные формы.
Техник понимал, что сила зомби возрастает от проявленной слабости, но его добрая душа противилась любой форме насилия. Он просто не мог себя заставить убить своё очередное детище. Мало того, наблюдая на экранах слежения за покусанными мобами, он с нетерпением ожидал, как же они изменятся и во что превратятся.
Так и жил Лука, техник третьего разряда и последний человек на Марсе. Он переносил периодически линию обороны всё дальше, всё более и более совершенствуя степени защиты, делая вылазки в окружении своих мобов, которых всюду подстерегали притаившиеся зомби. Каждое утро Луке казалось, что он нашёл искомое положение биологической головки, почти нащупал в миллиарде возможных вариаций нужную комбинацию. Однако к вечеру убеждался в очередной раз в том, что ошибся. Такое положение вещей могло продолжаться бесконечно долго, если бы в один прекрасный день техник не сделал крайне неприятное открытие.
У него закончился порошок.
Закончив возиться с последним блоком, Лука завершил сборку соединительного коридора. Не торопясь закрутил гайку, загнал контрольный шуруп, а затем выпрямился в длинной сферической оранжерее, связавшей два больших жилых купола. Труба диаметром в три метра серебристой змейкой вытянулась по поверхности красной планеты метров на триста в длину. За прозрачными стенками из сверхпрочного пластика раскинулась фантастически унылая и в то же время прекрасная картина мёртвого мира. Песчаные барханы, испещрённые морщинами и рытвинами, окрашенные в синий или красный цвета, создавали иллюзию практически ровной поверхности, подсвеченной на линии горизонта лучами невероятно удалённого светила. Кое-где, похожие на многоногих насекомых, выглянувших на время из песка наружу, пробились наверх залежи марсианских минералов. В некоторых местах, похожие на маленькие зелёные ногти на минеральных отложениях, закрепилась новая жизнь, некогда привитая мёртвому миру первыми поселенцами – бактерии, уже объединившиеся в некое подобие мха. А вверху, в тёмном небе, лишённом облаков, там, где тьма всегда побеждала свет, блестели необычайно крупные звёзды.
Ещё раз пытливо и придирчиво осмотрев тоннель-переход и не найдя в нём видимых изъянов и погрешностей, техник развернулся и не спеша, всё время останавливаясь возле каждого стыка, направился в сторону небольшого купола, своего временного дома. Довольно скоро Лука достиг шлюза, а ещё через пару минут уже спешил избавиться от порядком надоевшего скафандра. Едва он успел сбросить с себя мешавшую движению защитную оболочку, как сигнал зуммера объявил о том, что кто-то имеет желание поговорить с ним.
Лука торопливо направился к большому, матово блестящему столу. Техник поспешно уселся в кресло, обшивка которого жалобно застонала под тяжестью тела. После нехитрой манипуляции, пробежав пальцами по нужным символам на крышке стола, Лука включил связь с Землёй. Объёмное изображение, пару раз мигнув, возникло в виде синеватого поля как раз на уровне его лица. Ряд появившихся в воздухе букв и цифр через мгновение растворившихся в пустоте, указали на того, кто пытался с ним связаться. Ага, убежище в горах. Как помнил Лука, расположенное где-то в Южной Америке. В сложной картотеке, разработанной техником третьего разряда, вышедший на связь абонент числился под номером пятьдесят восемь.
Лука активировал микрофон, а затем направил на себя передающую камеру, закреплённую за край стола. Синее поле довольно ярко заискрилось, а следом, за один миг, напротив лица техника появилось изображение. Мужчина имел форму, а лицо – цвет. Иллюзия, созданная техникой, была настолько совершенной, что, казалось, стоит протянуть руку, и тут же коснёшься пальцами чужой кожи, почувствуешь тепло иного тела. На самом деле человек, столь явственно находившийся рядом, сейчас пытался говорить с Лукой сквозь невообразимую даль многих сотен тысяч разделявших два мира километров.
Диего выглядел на редкость плохо. Собственно говоря, каждый раз, когда он выходил на связь, латиноамериканский генерал сдавал всё больше и больше. Менялся цвет лица, а хуже всего было то, что изменялось и выражение глаз. Взор потускнел – вместо былого задора во взгляде читалась невообразимая усталость и затаившийся страх.
На заднем плане, за плечами человека в кителе, Лука увидел всё ту же огромную залу большой природной пещеры, переделанной под убежище. Укреплённые где-то высоко, за пределами видимости, электрические плафоны слабо освещали огромное пространство, создавая впечатление наличия за спиной Диего одного лишь полумрака. Впрочем, Лука знал, что на самом деле генерал спасся не один. Там, в темноте ещё несколько сотен чудом уцелевших людей продолжали бороться за свою жизнь.
– Привет, амиго, – Диего едва заметно улыбнулся.
– Приветствую, друг, и я тебя, – слова Луки, произнесённые на том же английском языке твёрдым и доброжелательным тоном, унеслись в пустоту, а секундой позже достигли Земли.
– Закончил?
– Да, сегодня. Можно сказать, минуту назад. Соединил две половинки головоломки.
– Когда в путь? Завтра?
– Да, амиго. Не привык я ничего откладывать в долгий ящик. Конечно, завтра.
– Один?
– Нет, нет, что ты! Возьму с собой пару мобов из числа тех, кого ты уже видел. Тех, что посообразительней и посильней. Скорее всего, Гориллу и Полено.
– Видел я этих помощничков… Пострашней мертвяков будут, – снова устало улыбнулся Диего, – с такими пугалами можно и в ад смело сунуться, черти от страха разбегутся. Всё-таки хорошо тебе, амиго. Много у тебя есть такого, что очень не хватает нам. Синтезаторы пищи, облучатели роста, промышленные Принтеры и мобы. Мы о таком богатстве и мечтать не смеем. У нас нет ничего, вот и становится людей всё меньше и меньше… – по едва заметным, почти неуловимым ноткам грусти и печали в голосе генерала Лука понял, что в убежище опять что–то произошло.
– Что случилось, амиго? – напрямик спросил генерала. За долгие годы общения уцелевшие люди, разделённые огромным пространством, успели отбросить в сторону многие условности.
– Заметно?
– Ещё как…
– Недавно послали наверх три группы. Экипировали и вооружили, как могли. Назад вернулась всего одна. И то почти ничего не принесли с поверхности. Говорят, наверху стало намного хуже, чем было раньше. Исчезли птицы, не осталось зверей – все и всё стало мёртвым и в то же время… живым. Кругом кордоны и заставы мертвяков, просто так никуда не пройдёшь, всюду нужно прорываться с боем. Наша Цитадель на данный момент находится в плотном кольце, сквозь которое скоро будет невозможно пробраться.
– Мне очень жаль, амиго…
– Мы недооценили их, друг. Наши посты теперь даже внутри пещеры постоянно атакуют, они придумывают всё новые и новые способы проникнуть под землю. Как угодно, но безмозглыми этих тварей назвать нельзя.
– Да, это так… У меня давно то же самое. Они прогрессируют, по-своему развиваются.
– Теперь я верю тебе, брат. Я давно хотел спросить тебя, амиго… Сколько нас осталось? Людей, здесь, на Земле? К тебе же поступают сигналы, ты ведёшь учёт… Ты мне как-то говорил, что всё записываешь…
Лука на мгновение засомневался. Готов ли недавно переживший горечь потерь человек с уставшими, слезившимися глазами услышать всю правду? Может, она лишит его последних сил? Недовольно мотнув головой, техник всё же решил, что хотя бы частью информации, известной ему, он просто обязан поделиться.
– Всего осталось, из известных мне, двенадцать Цитаделей.
– Двенадцать?!
– Двенадцать, – ровным и спокойным голосом подтвердил Лука.
– Но ещё год назад было больше сотни…
– Так и было, – как можно мягче произнёс последний марсианский техник, – а теперь осталось двенадцать.
– Что с остальными? Хотя…
– Не знаю, Диего, что случилось со всеми. Понимаешь, эпидемия ведь коснулась не только одних людей, а в одиночестве практически нет шансов уцелеть ни у одного вида…
– Я знаю, – буркнул генерал и обречённо опустил голову.
– Во многих случаях роковым стало проникновение в помещения москитов.
– Москитов, Лука? Обыкновенных комаров? Кто бы мог подумать! Хорошо, что у нас в горах они не водятся!
– Так же не было их и на Марсе. Службы соответствующие в своё время постарались. А вот во время одного из сеансов с недавно замолчавшим убежищем мне показали такую изменившуюся нежить. Представь себе вдвое, а то и втрое больше обычной, раздутая, отталкивающая форма. И живёт не только одни сутки. После инфицирования особь продержали внутри стеклянной банки несколько месяцев, а ей ничего не стало…
– Ладно, Бог с ними, этими москитами… А в остальных случаях?
– Везде по-разному, Диего. Вся планета теперь воюет против людей, амиго.
Взгляд Диего заметался в поисках несуществующего выхода. Генерал явно нервничал:
– Мы обречены, Лука. Мы стали похожи на загнанных крыс. Спрятались в норах, сидим и ждём своего последнего часа. И нет нам спасения. Это наказание, наказание Божье за наши грехи. Последняя казнь, амиго… Последняя…
– Я не теряю надежды, друг, и ты сохраняй веру в себя. Сдавшийся – обречён, мой друг. А я не собираюсь сдаваться. Если мне удастся добыть порошок, я продолжу поиски нулевой комбинации. И когда найду её, создам армию, с которой вернусь на Землю. Может, через год, а, может, и через десять лет, но я вернусь и задам нежити хорошую трёпку. А потом мы соберём уцелевших, найдём лекарство и возродим наш мир.
– Лука, я так бы хотел быть сейчас рядом с тобой. Так желаю помочь тебе, амиго…
– Я знаю, Диего.
– Когда вернёшься, обязательно свяжись со мной, друг. Удачи тебе!
– Обязательно. Диего…
Человеческая фигура вдруг несколько раз мигнула, а потом, вместе с синим свечением внезапно исчезла. Спутник вышел из зоны досягаемости сигнала и связь прервалась. Многие спутники за последнюю пару лет перестали функционировать. Другие упали на Землю и только несколько летательных аппаратов по-прежнему продолжали исправно выполнять некогда возложенную на них задачу на орбите.
Лука встал с кресла, достал из кармашка комбинезона запрещённые некогда на Марсе сигареты и, встряхнув пачкой, достал одну из них. А потом не спеша закурил. В принципе, он соврал Диего. Больше двух месяцев молчали Австралия и Новая Зеландия. Недавно куда-то запропастились Новосибирск и Кёльн. Отвечающие на запросы с красной планеты убежища можно было легко сосчитать по пальцам. Причём хватило бы ладони одной руки.
Немного рассеянно техник скользнул взглядом по уютному жилищу. Вскоре мертвяки разгадают новые загадки и прорвут периметр обороны. Снова нужно будет монтировать стойки, на них укреплять блоки, закачивать внутрь воздух, а затем перетаскивать внутрь приборы и механизмы. Просто адский труд, как только представишь весь объём…
Большая зала, служащая одновременно и местом отдыха, спальней и рабочим кабинетом могла впечатлить кого угодно. Возле входного шлюза для того, чтобы не тащить далеко готовые детали, техник поместил массивный корпус технического Принтера. За большим квадратом из блестящего металла выстроился ряд рабочих столов со встроенной внутрь крышек сверхчувствительной аппаратурой. В непосредственной близости от рабочей зоны, на довольно значительной возвышенности, Лука установил широкую кровать, а за ней насадил многочисленные цветы, которые окружали аккуратно подстриженные кустарники. С одной стороны Луку обступил посаженный им сад, с другой, за прозрачной оболочкой внешней стены открывался захватывающий дух вид на марсианское плато.
Тихо играла музыка, располагая к отдыху и покою. Как помнил Лука, волшебство звуков придумал в древности какой-то великий композитор, то ли Бетховен, то ли Бах. Ничто не мешало уединению – шумных мобов техник запер в соседнем помещении.