При разработке новых законопроектов начинает учитываться зарубежный опыт и опыт дореволюционного законодательства. В первые годы НЭПа Советским государством была создана собственная правовая база практически в каждой действующей юридической отрасли. Отныне законодательство стало развиваться не на пустом месте, а на основе собственного опыта, путем совершенствования и изменения действующих нормативно-правовых актов.
Гражданский кодекс состоял из 435 статей, которые объединялись в 4 части – общую, вещную, обязательственную, наследственную. В гражданском праве в наибольшей степени проявилась политизированность права. Так, с введение плановых начал возрастало число принудительных норм, а регулирующие нормы взаимоотношений сторон отходили на второй план. Главное внимание уделялось не собственно защите имущественных прав, а их соответствию «социально-хозяйственному назначению» (ст.30).
Закон ориентировался на относительный и временный характер права переходного периода. Правовая норма считалась временной и по мере построения социализма должна была исчезнуть. А принцип законности противопоставлялся принципу целесообразности. Например, не только ГК РСФСР, но и другие законодательные акты постоянно подчеркивали, что имущественные права частных лиц являются временными и должны быть отторгнуты по мере построения социализма и становления «социалистической собственности». Так, любой предприниматель ясно видел «перспективу» своего развития.
Относительно автономные части хозяйства рассматривались через призму единого комплекса, а не как обособленные единицы. Особое внимание законодатель уделял регламентации частных предприятий, вплоть до количества работающих (не свыше 20 человек). Собственно сама денационализация промышленности не получила широкого распространения. Предприятия сдавались не в собственность, а в аренду, которую в любой момент государство могло в одностороннем порядке прекратить. Категорически запрещалось восстановление отмененных в ходе революции имущественных прав. Ссылки бывших собственников на право их собственности не признавались. Владение не рассматривалось как источник права собственности. Для возникновения права собственности требовалось волеизъявление государства.
Закон ограничивал не только объемы и размеры права собственности, но и права частного собственника. Многие объекты вообще изымались из гражданского оборота (земля, ее недра, крупные предприятия…).
Правовая основа купли-продажи не обеспечивала равенства сторон при заключении сделки. Преимущества закреплялись за государством. Так, на публичных торгах обеспечивались льготные условия для государственных и кооперативных предприятий. А с середины 20-х годов ХХ века они стали получать подряды через государственные заказы.
Инициатива расторжения договора могла исходить только со стороны государственных и некоторых общественных организаций (профсоюзов). Социальная направленность этой нормы и ее несправедливость очевидны.
В целом Гражданский кодекс пытался соединить две трудносовместимые задачи: с одной стороны, всемерно способствовать развитию товарно-денежных отношений, развитию частной инициативы, становлению экономики страны, а с другой – поставить надежные заслоны любым попыткам частных лиц получать материальную выгоду за счет ухудшения экономического положения государственных предприятий и организаций. Если Гражданский кодекс и давал определенные послабления, то на местах советские чиновники, произвольно толкуя нормы права, ужесточали его положения.
Новые условия хозяйствования неизбежно требовали новых подходов в трудовых отношениях. Поэтому в ноябре 1922 г. принимается второй Кодекс законов о труде, который, сохраняя прежние демократические начала КЗОТа 1918 г., конкретизировал и дополнил взаимоотношения работодателя и работника. Так, новый Кодекс отменил трудовую повинность, заменив ее свободным наймом рабочей силы, а уравнительное распределение заработной платы – «оплатой рабочего труда … по ценам вольного рынка». Условия заключения договора определялись коллективным соглашением между профсоюзом и нанимателем.
Законодатель устанавливал перечень оснований для увольнения работника. Очень подробно КЗОТ регламентировал взаимоотношения руководителей предприятий и профсоюзов, систему социального страхования, в которую входило: 1) оказание лечебной помощи;
2) выдача пособий по временной нетрудоспособности и безработице, по рождению и уходу за ребенком, по инвалидности и членам семьи погибшего. Подобной широкой сети социальной помощи не знало в то время ни одно государство в мире.
В целом принятие двух кодексов способствовало формированию новой отрасли права – трудовой.
КЗОТы принимались исходя из социально-экономической обстановки в стране. Вот почему КЗОТ 1922 г. явился действующим и реальным. Когда начнется закат НЭПа, – начнется и закат КЗОТа. Одни нормы тихо скончались, будучи формально сохраненными в Кодексе (о коллективных договорах), другие отменялись (о трудовых сессиях народных судов), третьи настолько изменились, что приняли антисоциальный характер. (Например, статьи о нормах выработки. Если ранее простой не по вине работника оплачивался в размере среднедневного заработка, то с 1932 г. – 50%.)
КЗОТ 1922 г. представлял собой удачное сочетание закона и реальной действительности. С конца 20-х годов ХХ века КЗОТ стал превращаться в лоскутное одеяло. Падение его значимости КЗОТа 1922 г. произошло потому, что он перестал соответствовать социально-экономическим условиям, существовавшим при его принятии.
Земельный кодекс РСФСР был принят в 1922 г. Всем своим содержанием он закреплял государственную собственность на землю и ее недра, леса и воду. Отныне любые операции с землей (покупка, продажа, дарение…) запрещались под страхом уголовных наказаний.
Сдача земли в аренду (в порядке исключения) допускалась на срок не более одного севооборота. Разрешалась только трудовая аренда, жестко регламентировалось использование наемного труда. Кодекс отдавал предпочтение коллективным формам землепользования. Для них в первую очередь проводились землеустроительные работы, выдавались кредиты и семена и т.д. Своим содержанием данный раздел Кодекса о земле напоминал законы о проведении столыпинской аграрной реформы. Только там льготы устанавливались единоличным хозяйствам, а здесь – коллективным.
Кодекс определял порядок организации и работы органов управления на селе (сходов), правовое положение крестьянского двора.
Вышедшее во второй половине 20-х годов ХХ века годов союзное законодательство по землепользованию и землеустройству СССР усиливало «социалистическую» ориентацию. Вся земля объявлялась национализированной и на нее устанавливалась исключительная государственная собственность СССР. Преимущественное право в получении земли и решении всех вопросов, связанных с землей, имели коллективные органы хозяйствования, бедняки, середняки.
Через различные организационные и материальные меры государство поощряло любые формы коллективного хозяйства. Усиливался контроль государственных органов за деятельностью сельских сходов. Местный совет вообще мог приостановить решение общего собрания схода, если оно противоречило интересам кооперирования.
В 1922 г. систематизируется уголовное право РСФСР. Уголовный кодекс состоял из «Общей» и «Особенной» частей. В «Общей части» фиксировались пределы действия УК, общие начала применения наказания, порядок определения мер наказания, видов наказания, порядок отбывания наказаний. «Особенная часть» состояла из 8 глав, каждая из которых посвящалась отдельному виду преступления. Кодекс дал понятие преступления: «Всякое общественно-опасное действие или бездействие, угрожающее основам советского строя и правопорядку, установленному рабоче-крестьянской властью на переходный к коммунистическому строю период времени». Кодекс определял цели и систему наказаний. Но по-прежнему наказание осуществлялось судебными органами на основе не только статей УК, но и «социалистического правосознания». Допускался принцип аналогии. Нереальной оказалась также норма УК, по которой наказание налагалось только судебными органами. В целом большинство демократических норм УК по защите прав граждан оказались только продекларированными.
В УК четко просматривалась линия на усиление «классового начала». Вводились понятия «экономическая контрреволюция», «спекуляция». А одной из целей наказания являлось «приспособление нарушителя к условиям социалистического общежития».
После образования СССР общесоюзные кодификации права отразили процессы централизации власти, управления и регулирования. Экономический либерализм сменился жестким планированием. В правовой сфере на смену «революционному правосознанию» приходили целесообразность и нормативизм.
ГЛАВА VII