БАРАБУКИН. Рота, смирно!
ЧИСТОХОДОВ. Вольно. Принимайте товар, в целости. Я вашим архаровцам по десять суток отпуска объявил, завтра же бегунок в зубы и – пусть едут.
БАРАБУКИН. А с хулиганьём-то разобрались?
ЧИСТОХОДОВ. Упакованы, в лучшем виде. Милиция счастлива, наконец-то этих бездельников с поличным повязали. Представляете, от армии, оказывается, косили. Вы охрану нашей африканской гостье поменяли?
БАРАБУКИН. Так точно, рядовые Ёшкин и Матрёшкин, а так же младший сержант Сапог.
ЧИСТОХОДОВ. Сапог, Тапок… ёшки-матрёшки, каша-малаша… у тебя, Ильич, не взвод, - универсам какой-то.
БАРАБУКИН. Зато Отечество и его гости могут спать спокойно.
ЧИСТОХОДОВ. Ну, да: тапками забросаем…
КАШИН. Уж лучше сапогами…
МАЛАШИН. Врагам больнее будет.
ЧИСТОХОДОВ. Вы ещё здесь? А ну, марш по койкам!
ТАПОК. Есть!
Тапок, Кашин и Малашин убегают в расположение. Каштанов тоже сделал, было, шаг в ту сторону.
ЧИСТОХОДОВ. Постой-ка, африканский принц. Слушай меня внимательно. До тех пор, пока твоя подруга здесь, тебя не только никакой патруль не арестует, с тебя даже пылинки сами по себе сдуваться будут. Другое дело, когда она уедет. Уяснил?
КАШТАНОВ. Так точно.
ЧИСТОХОДОВ (достаёт из кармана конверт, подаёт) Здесь немного денег. На пирожное, с мороженным.
КАШТАНОВ. Так она, наверное, уже уехала.
ЧИСТОХОДОВ. Сегодня вечером из нашего города транспорт уже не ходит. Завтра вечером есть. Так что, держи. И не возражать!
КАШТАНОВ (улыбнувшись, берёт конверт). А я не возражаю, товарищ полковник, спасибо. Верну.
БАРАБУКИН. А куда ты денешься.
ЧИСТОХОДОВ. Это политика, Валера. Даже, если это любовь. Но важнее всего – честь российского военнослужащего.
БАРАБУКИН. Да какой из него кавалер. Олух ты, Валера, от такой девушки открещиваться! Хотя она, вроде, и не наша, не христианская. Врубись, есть женщины, которые с первого взгляда… ну, как бы это помягче… в общем, такие женщины, которые сюрприз для нервного восприятия. Но уже со второго взгляда!... это я тебе доложу… даже и не прелесть, а что-то… что-то… что-то…
КАШТАНОВ. Небесное?
БАРАБУКИН. Ёдки-сусалки! Да он и не олух.
ЧИСТОХОДОВ. А почему ты прикинулся, что с ней незнаком?
КАШТАНОВ. Так и было, если честно. Как выясняется, Интернет – это не жизнь, так – имитация. А сегодня я с ней целый день знакомился и… познакомился.
ЧИСТОХОДОВ. Ну, да, аж до развода.
КАШТАНОВ. Говорили с ней, да?
ЧИСТОХОДОВ. Мудрено было не поговорить, тут из-за неё чуть гражданская война не случилась. Хорошо, что Ребекка – настоящий человек. Всё, Каштанов, отбой.
КАШТАНОВ. Есть!
Каштанов убегает в расположение.
ЧИСТОХОДОВ. Зайдём, Ильич, в канцелярию, пообсуждаем ситуацию.
Чистоходов подходит к дневальному, водит рукой перед глазами.
ЧИСТОХОДОВ (кивнув на Дневального). Давно спит?
БАРАБУКИН. До вашего рекорда, товарищ полковник, ещё далеко…
ЧИСТОХОДОВ. Во-первых, я тогда был не полковник, во-вторых…
Дневальный падает с тумбочки на пол, продолжая спать.
БАРАБУКИН. А во-вторых?
ЧИСТОХОДОВ. А во-вторых, пять суток ареста. Уберите туловище.
Чистоходов уходит в канцелярию. Дневальный храпит.
БАРАБУКИН. Дежурный по роте, на выход!
СЦЕНА 11. Казарма. Тапок, Кашин, Малашин сидят на кроватях. Светёлкин лежит в постели.
СВЕТЁЛКИН. О чём так надолго задумались, товарищи старослужащие? Грустные, как будто на губе кукуете, а не в отпуск едете.
КАШИН. Вот именно, скоро дембель, а тут – отпуск.
МАЛАШИН. Блин, попадёшь в историю, будет тебе дембель.
КАШИН. Чего ты каркаешь!
МАЛАШИН. Я – про себя! Не верещи.
ТАПОК. А я, ребята, съезжу и вернусь насовсем.
СВЕТЁЛКИН. В смысле?
ТАПОК. В смысле – вернусь и полам рапорт на сверхсрочную.
СВЕТЁЛКИН. Ну, ты, Тапок…
ТАПОК. Сам ты лапоть!
СВЕТЁЛКИН. Да я не в смысле обозвать, я в смысле обратиться…
КАШИН. Ты придумал название?
СВЕТЁЛКИН. Куда?
МАЛАШИН. Нашему дуэту!
СВЕТЁЛКИН. Ну, я думал… думаю…
ТАПОК. Гражданка – это для безбашенных, там точно не знаешь, куда ступить, что сказать, где не твоего ума дело… минное поле, а не жизнь.
КАШИН. Ну, Светёлкин?
МАЛАШИН. Мы как раз заехали бы в училище, показались бы, а?
КАШИН. Так я – о чём!
СВЕТЁЛКИН. Что вам не нравится-то «каша-малаша»?
МАЛАШИН. Нужно одно слово.
КАШИН. Во множественном числе.
СВЕТЁЛКИН. Ну, так совместите оба, и получится… Камашин… Калашин…
КАШИН. А смысл?
СВЕТЁЛКИН. Какашин! Не, «Сёстры Какашкины»!
МАЛАШИН. Почему сёстры-то?
СВЕТЁЛКИН. Ну, вы ж артистами будете? А их все имеют: и продюсеры, и зрители, и… так что, конечно, женского рода.
КАШИН. Ещё одна шутка, Светёлкин, и станешь ты у меня Светой Тёлкиной.
Входит Каштанов.
КАШТАНОВ. Разрешите отбиться?
ТАПОК. Разрешаю.
КАШТАНОВ. Спасибо, мужики, за Ребекку…
КАШИН. Как она Топка киданула мельницей!
ТАПОК. Классная девка.
МАЛАШИН. Радуйся, Каштанов, повезло тебе с любовью.
КАШТАНОВ. Знаю.