У Гарри болели уши. Рон явно переборщил с громкостью своего голоса.
Но Поттер все же удалось улизнуть от своих двоих друзей и он направился в общую комнату, чтобы спокойно отдохнуть.
Но когда он вошел в помещение, то заметил Гермиону, сидевшую в кресле и сердито уставившуюся на Снейпа, который спокойно читал книгу.
Ни один не проронил ни слова. Но в комнате чувствовалась напряженность. И какой-то непонятный звук сопровождал его на протяжении всего пути… странно. Звучало как «аииииифффххх»!
Но не успел золотой мальчик как следует поразмыслить об этом звуке, как появилась Панси Паркинсон и… снова на него набросилась.
Гарри быстро понял, зачем слизеринке такие длинные ногти, она использовала их вместо заточенных гвоздей, причиняя парню адскую боль. Но зато боль в ушах прошла.
Нанеся несколько царапин Паркинсон навалилась на Поттера всем весом.
А Гойл стоял и пытался удержать Панси, и Гарри не мог понять, как он мог так грубо ее удерживать на месте, да еще и с такой нежностью во взгляде.
- Слезь с меня, Грег!! Я занята! Поттера убиваю! Слезь с меня!
- Нет, мне жаль Панси, но не думаю, что это выход из ситуации…
- Но он поцеловал моего Драко! Он должен умереть!
Она знает? Но как… Малфой что, ходит и все подряд рассказывает?!
- Нет Панси, это Драко поцеловал его…
Конечно же, это он сделал…
-… И Малфой сделал это потому, что ему так велел Винсент, - продолжал Гойл, поглаживая ее короткие темные волосы так аккуратно, как только мог. Панси казалась спокойной, но Гарри почувствовал ледяной ком в груди.
- Так это он все организовал? – спросил Поттер у Гойла.
- Да. Это была его идея… - медленно проговорил большой слизеринец.
- Да, конечно, Поттер! А что это было по-твоему? Любовь? Не будь наивным, Поттер, - буквально пропела Панси, но Гарри не заметил ее усмешки.
- Нет, конечно, нет, - мрачно ответил золотой мальчик. – Я просто подумал, что он сошел с ума… - парень почувствовал, что ледяной шар сжимает его сердце. Гарри спрашивал себя, почему… хотя были ли у него чувства к Малфою? Или это что-то другое? Он слышал, что парень его дочери поступил с ней ужасно некрасиво. И вообще, хорошая ли идея связываться со Снейпами?! Хотел ли он этот поцелуй? Был ли он геем?
Поттер оставил слизеринцев и пошел к себе в комнату. Почему в сердце так холодно?
А Винсент все это время стаял в укрытии и наблюдал за своим большим неуклюжим другом. Он раскраснелся, будто бы его много раз ударяли по лбу.
Винсент считал Гойла другом, лучшим другом. Возможно, он смог бы совместить свои ощущения с умом, если бы у него он был… Он был хуже маглорожденых. Ведь у Гойла не было ни ума, ни сдержанности, которой обладали 100 процентов все люди.
Винсент лишь наблюдал, как Грег старается успокоить Панси, убеждая, что если бы Малфой был нормальным, то его невестой непременно стала бы она. Это была правда... А когда Паркинсон выдавила крайне неприятную улыбку, Винсент “наградил” Грега затрещиной.
- Ой! Зачем ты это сделал? – застонал Гойл, потирая голову.
- Потому что ты портишь мой план по доказыванию Драко, что он голубой. И ты тоже не помогаешь нам, Паркинсон.
- Драко не голубой. Возможно, он немного вейла. Но все равно крови волшебника в нем гораздо больше, - Грег старался быть терпеливым. Винсент лишь вздохнул.
- Да нет же, он гей.
- То есть ты считаешь, что это был бы самый лучший выход для него… Ну, как гея? Это также видно как нос Снейпа. – медленно проговорил Грег.
- ДА – отрезал Винсент.
А потом они просто ушли. Ведь они уже хотели есть.
А Гермиона так и сидела в крессе, глядя на сердитого профессора Снейпа, все еще читающего книгу. Казалось, что он даже не заметил этого небольшого переполоха.
И в комнате снова стало тихо. Она все смотрела, смотрела и смотрела на своего будущего мужа.
Если у них должен быть ребенок, …они должны….Э-э-э!
Девушка призналась, что профессор в своем роде…чуть-чуть… привлекателен. У него были темные длинные волосы.
Девушка уже долгое время размышляла о нем. Но Рональд в два раза красивее с его рыжими волосами и веснушками. К тому же, Рон мускулистый парень. А у профессора был… большой нос. Но у Рональда не было такого отточенного ума и он не мог тягаться с зельеваром. Гермиона уже представляла себя в роли копии миссис Уизли, пока не оказалась в таком будущем. Но разве быть миссис Снейп так уж плохо? И у Александра была великолепная улыбка, которую он, надо думать, унаследовал от Северуса. Может Снейпу нужен только подходящий повод, и он тоже будет улыбаться?! У профессора были длинные бледные пальцы, хотя некоторые ногти не в самом лучшем состоянии, но ведь это легко можно исправить. Гриффиндорка скривилась.
Она неожиданно сравнила преподавателя со Скруджем. И надеялась, что Мастер зелий, подобно Скруджу из старой рождественской сказки, может стать совсем другим человеком после того, как увидел свое будущее.
Великолепно, значит она – ведьма из шкафа, которая собиралась выйти замуж за Скруджа. Значит, она должна его поцеловать, обнять и … так далее.
А если он не изменится? – волшебница посмотрела на Снейпа. – Он был далеко не самым приятным человеком.
И долгими зимними вечерами она будет сидеть одна – как неромантично. Она нахмурилась еще больше.
Северус вздохнул и отложил книгу. Девушка посмотрела на него достаточно долго!
- Что происходит, мисс Грейнджер? – Северус был раздражен.
- Я не люблю Вас, - с укором произнесла девушка. Но разве он виноват в этом?
- Я знаю, - ответил слизеринский декан. Обязательно ли затевать спор с девчонкой?
Гермиона посмотрела на него. Сразу стало ясно, что она считает виноватым именно его.
- Ну, раз вы не любите меня, то уйдите. Я не просил Вас сидеть здесь.
- У нас есть сын, - ответила ведьма, обвиняя зельевара.
- Нет, у нас может быть сын. У нас с Вами слишком мало общего, к тому же мы можем строить наше будущее таким, каким сами захотим! – теперь она наконец успокоится и он сможет прочитать о том, как Великий гей победил Темного Лорда.
- Но я хочу его, - заявила Гермиона.
- Кого? – спросил Снейп, не отрываясь от книги.
- Александра.
- Что? – Северус был потрясен; слишком много потрясений в последнее время.
- И единственный способ получить его – ты! – теперь она точно сошла с ума. Это было не заявлением, а сплошным обвинением.
- Так это моя вина? – спросил зельевар – он был в бешенстве.
- Да! – Грейнджер встала с кресла, а Снейп отложил книгу. Их глаза сверкали молниями.
- Ты единственный, кто может меня полюбить! – кричала на него девушка.
- Вы ведете себя как ребенок, мисс Грейнджер!
- Да ну?!
- Да! Я ничего не могу сделать! Как я могу принудить Вас к отношениям?!
- Ах ты чертов…!
Он ударил ее. Но не очень больно. Возможно, даже не останется следов. Но девушка коснулась подбородка и из ее глаз потекли слезы.
- Вы… Вы ударили меня, - потрясенно прошептала ведьма.
- А вы задели меня гораздо сильнее, – поговорил зельевар. А ведь ударить оказалось значительно труднее, чем он предполагал.
Слезы бежали из левого глаза, но на просто смотрела на него, абсолютно беспомощно.
- Вы чудовище, - прошептала Гермиона.
- Теперь, надеюсь, и Вы видите, что наши отношения невозможны. – Снейп развернулся и направился в свою комнату – Думаю, нам больше нечего сказать друг другу, мисс Грейнджер, приятного дня.