Боже, что может быть прекрасней? Мне вдруг представляется, как мы с Люком сидим в постели, поедаем вафли-сердечки с кленовым сиропом и запиваем их щедрыми порциями пенистого капуччино.
— Обычная цена этой вафельницы — 49,99, — продолжает продавщица. — Но сегодня мы продаем ее по специальной сниженной цене — за двадцать пять фунтов. На пятьдесят процентов дешевле.
Меня будто током шарахнуло. На пятьдесят процентов?
Обязательно надо купить.
— Беру! — объявляю я и толкаю тележку вперед.
— Что ты делаешь? — пугается Джесс. Я в изнеможении закатываю глаза.
— А ты не видишь? Покупаю вафельницу. Может, отойдешь в сторонку?
— Нет! — И Джесс вдруг решительно загораживает мне путь. — Я не позволю тебе потратить целых двадцать пять фунтов на вещь, которая тебе совершенно не нужна.
Я готова рвать и метать! Откуда ей знать, что мне нужно, а что нет?
— Вафельница мне нужна! — стою на своем я. — Она давно значится у меня в списке необходимых покупок. Однажды Люк даже сказал: «Чего в нашем доме не хватает, так это вафельницы».
Вранье, конечно. Но ведь Люк мог бы так сказать. Джесс же не знает, как было на самом деле.
— К тому же это не покупка, а экономия денег, если ты еще не заметила, — добавляю я и пытаюсь ее объехать. — Очень выгодное предложение!
— Какое же оно выгодное, если тебе предлагают ненужную вещь? — Джесс хватается за тележку и пробует откатить ее назад.
— Руки прочь от моей тележки! — негодую я. — Мне позарез нужна вафельница! И я могу ее себе позволить! Легко! Я ее беру, — сообщаю я продавщице и хватаю с прилавка коробку.
— Нет, не берет! — И Джесс отнимает у меня новенькую покупку.
Что? Что— о?!
— Я же для тебя стараюсь, Бекки! У тебя магазиномания! Пора научиться говорить «нет»!
— Говорить «нет» я умею! — От ярости я разве что слюной не брызгаю. — Когда угодно! Но сейчас я не хочу! Я ее возьму, — снова сообщаю я сконфуженной продавщице. — А лучше сразу две. Подарю вторую маме на Рождество.
Сгребаю две коробки и вызывающе кладу их в тележку. Вот так.
— Собираешься выбросить на ветер пятьдесят фунтов? — презрительно цедит Джесс. — Просто взять и выбросить деньги, которых у тебя нет?
— Ничего я не выбрасываю.
— Нет, выбрасываешь!
— Нет, черт подери! — взрываюсь я. — А деньги у меня есть. Полным-полно!
— Ты живешь в стране фантазий! — вдруг срывается Джесс. — Деньги у тебя есть до тех пор, пока не кончилось барахло, которое ты распродаешь. А что дальше? Что будет, когда Люк узнает, чем ты занималась все это время? Ты же сама себе роешь яму!
— Не рою я никакую яму! — злобно ору я.
— Роешь!
— Нет, не рою…
— А ну, сейчас же прекратите! Вы же сестры! — перебивает меня сердитый женский голос, и мы обе вздрагиваем.
Я ошарашенно озираюсь по сторонам. Откуда здесь взялась мама?
И вдруг замечаю женщину, которая положила конец ссоре. Она и не смотрит на нас — сердито выговаривает девчушкам-двухлеткам, сидящим в коляске.
Ох.
Отвожу прядь волос с разгоряченного лба. Мне вдруг становится стыдно. И Джесс смущена.
— Пойдем к кассам, — с достоинством произношу я, еле поворачивая тележку.
Домой мы едем в мрачном молчании. Внешне я спокойна, а внутри так и киплю.
Кто дал Джесс право читать мне нотации? Что она о себе возомнила, с чего взяла, будто у меня проблемы?
Дома мы выгружаем и разбираем покупки, сведя общение к минимуму. Даже не смотрим друг на друга.
— Хочешь чаю? — спрашиваю я официальным тоном, убрав последний пакет.
— Нет, спасибо, — так же чинно отзывается она.
— У меня дела, а ты пока займись чем-нибудь сама.
— Хорошо.
Она исчезает за дверью своей комнаты и тут же снова появляется — с книжкой под названием «Петрография вулканических пород Великобритании».
Бог ты мой, она и вправду умеет развлекаться.
Джесс садится на высокий табурет, а я включаю чайник и выставляю две кружки. Спустя несколько минут заходит Люк, лицо у него встревоженное.
— Привет, дорогой! — В эти слова я вкладываю дополнительную порцию тепла. — А я купила нам чудесную вафельницу! Будем каждое утро лакомиться вафлями!
— Отлично, — рассеянно говорит он, а я бросаю в сторону Джесс мстительный взгляд.
— Чаю хочешь?
— Чаю?… Да, спасибо… — Он потирает лоб и заглядывает в угол, за открытую дверь. Потом шарит ладонью по верху холодильника.
— Ты что? — спрашиваю я. — Что-то случилось?
— Потерял одну вещь. — Люк хмурится. — Абсурд. Не могла же она раствориться в воздухе.
— Что за вещь? — сочувственно спрашиваю я. — Сейчас поищем вместе.
— Не волнуйся. Она нужна мне для работы. Ничего, найдется. Здесь ей некуда пропасть.
Я ласково обнимаю его за плечи.
— Я же хочу помочь! Ты не понял? Объясни, что пропало, и мы поищем вместе. Папка с бумагами? Книга? Документы?
— Какая ты милая. — Он целует меня. — Нет, не то. Коробка с часами. От Тиффани. Там было десять штук.
У меня останавливается сердце. А в другом углу кухни Джесс, оторвавшись от книг, навостряет уши.
— Часы от Тиффани, говоришь? — бормочу я.
— Угу. Ты помнишь, что завтра вечером у нас ужин с представителями «Аркодас Труп»? В рамках кампании? Мы решили слегка подмаслить их. Вот я и купил целую партию часов, чтобы раздарить от имени компании, а они как сквозь землю провалились. — Его лоб опять собирается в морщины. — Ума не приложу, куда подевались эти треклятые штуковины. Ведь все время были здесь — и вдруг исчезли!
Джесс так и сверлит меня взглядом — ее глаза точно два лазера.
— Часы вечно теряются, — бесстрастно замечает она.
Ой, да заткнись хоть ты.
Я с трудом сглатываю. Как меня угораздило продать подарки, которые Люк купил для клиентов? Что на меня нашло? А я-то думала, почему никак не могу вспомнить, когда покупала их…
— Может, я их в гараж отнес. — Люк тянется за ключами. — Схожу посмотрю.
О господи. Придется сознаваться.
— Люк… — еле слышно бормочу я, — Люк, только не сердись, пожалуйста…
— Что? — Он разворачивается, видит мое лицо и сразу настораживается. — Что такое?
— Знаешь… — я облизываю пересохшие губы, — возможно, я…
Люк прищуривается.
— Ну? Что ты натворила, Бекки?
— Продала их, — шепчу я.
— Продала?
— Ты же сам требовал убрать отсюда весь хлам! — Я ударяюсь в слезы. — А я не знала, куда его девать! Мы столько всего накупили! Вот я и решила распродать все на интернет-аукционе. И… часы тоже продала. По ошибке.
Я прикусываю губу и с надеждой жду, что Люк сейчас улыбнется или даже рассмеется. Но он злится.
— Господи, Бекки, у нас дел по уши! Только новых проблем нам не хватало. — Он достает мобильник, набирает номер и несколько секунд слушает молча. — Мари, привет. У нас тут осложнение с завтрашним ужином для «Аркодас Труп». Перезвони. — Он раздраженно отключает телефон.
В кухне воцаряется тишина.
— Но я же не знала! — в отчаянии говорю я. — Если бы ты сказал, что это подарки для клиентов… если бы разрешил помогать тебе…
— Помогать? — перебивает Люк. — Бекки, ты шутишь?
Качая головой, он выходит из кухни.
Я поворачиваюсь к Джесс. Так и вижу у нее над головой пузырь со злорадной надписью внутри: «Я же предупреждала!» Джесс поднимается и идет за Люком в кабинет.
— Если я чем-нибудь могу помочь, — слышу я ее приглушенный голос, — только скажи.
— Все хорошо, — отзывается Люк. — Спасибо.
Джесс добавляет еще что-то, но так тихо, что я не могу разобрать ни слова. Наверное, дверь закрыла.
Вдруг мне нестерпимо хочется узнать, что она там болтает. Бесшумно прохожу по кухне, на цыпочках пробегаю по коридору. Подкрадываюсь поближе к двери кабинета и прижимаюсь к ней ухом.
— Не понимаю, как ты можешь жить с ней, — говорит Джесс, и меня от возмущения начинает трясти. Но я замираю в ожидании ответа Люка.
В комнате тишина. Я не дышу. И не шевелюсь. Будто превратилась в одно большое ухо, прижатое к панели двери.
— Это нелегко, — наконец произносит Люк. Что-то холодное со всего размаху впивается мне в сердце.
Люку нелегко со мной живется.
Слышится шум, будто кто-то направляется к двери, и я в страхе отпрыгиваю. Бегу на кухню и закрываю дверь. Сердце колотится как сумасшедшее, слезы жгут глаза.
Мы женаты всего одиннадцать месяцев. А ему уже трудно со мной.
Чайник закипает, но чаю мне давно расхотелось. Открываю холодильник, вытаскиваю ополовиненную бутылку вина. Выпиваю залпом бокал и подливаю еще.
В кухню возвращается Джесс.
— Похоже, Люк решил проблему с подарками, — говорит она.
— Здорово, — с трудом отвечаю я.
Значит, они с Люком все решили, да? Побеседовали тихо-мирно, только меня не позвали. Я смотрю, как Джесс опять садится и утыкается в книгу, и во мне нарастает бешенство.
— А я думала, ты будешь на моей стороне, — изо всех сил стараясь казаться спокойной, произношу я. — Мы ведь сестры.
— Ты о чем? — хмурится Джесс.
— Могла бы и вступиться за меня!
— Вступиться? — Джесс вскидывает голову. — Ты повела себя безответственно и считаешь, что я должна была выгораживать тебя?
Я свирепею:
— Так, значит, я безответственная?! А ты, конечно, само совершенство!
— Я — нет. А ты — да, ты безответственная! — Джесс захлопывает книгу. — Говоря начистоту, Бекки, я считаю, что тебе пора всерьез заняться собой. Ты понятия не имеешь о долге… у тебя мания — тратить деньги… ты врунья…
— А ты зануда! — ору я. — Скупая нудная корова, которая даже веселиться не умеет!
— Что? — Джесс огорошена.
— Все выходные я старалась не покладая рук! — кричу я. — Лишь бы тебе у нас понравилось! А тебе все не так! Ладно, не любишь «Когда Гарри встретил Салли» — не надо. А могла бы и притвориться ради такого случая!
— То есть ты на моем месте покривила бы душой? — переспрашивает Джесс, скрестив руки на груди. — Точнее, соврала? С тобой все ясно, Бекки.
— Притвориться, будто тебе нравится фильм, — это еще не соврать! Я просто хотела, чтобы мы как следует отдохнули вдвоем! И про тебя разузнала, и комнату привела в порядок, и все такое… но на тебя не угодишь! Ты бесчувственный сухарь — вот кто ты!
К горлу вдруг подступают слезы. Ушам не верю: я ору на собственную сестру! Осекаюсь и делаю пару глубоких вздохов. Может, положение еще можно спасти. Может, мы еще поладим.
— Видишь ли, в чем дело, Джесс… я старалась, потому что хотела подружиться с тобой, — дрожащим голосом объясняю я. — Чтобы мы стали близкими подругами.
Поднимаю голову, надеясь увидеть, как смягчится ее лицо. Но презрение на нем только усиливается.
— А тебе лишь бы добиться своего, — подытоживает она. — Правда, Бекки?
Я вспыхиваю. — Ты… о чем ты говоришь?
— О том, что ты донельзя избалована! — От ее резкого голоса у меня звенит в ушах. — Вынь да положь! Тебе все подносят на блюдечке. А если вдруг споткнешься — родители подоспеют вовремя, а если их рядом не окажется — Люк поможет. Смотреть на тебя тошно! — Она взмахивает зажатой в руке книгой. — Твоя жизнь пуста! Ты поверхностная, меркантильная девчонка… впервые встречаю такую маниакальную одержимость своей внешностью и магазинами…
— Кстати, о маньяках! — взвизгиваю я. — О маньяках! У тебя тоже мания — экономия! Впервые встречаю такую жуткую скупердяйку! У тебя тридцать тысяч в банке, а выглядишь так, будто сидишь без гроша! Носишься с этими идиотскими бесплатными конвертами и мерзкими гнилыми бананами! Да кого колышет, если стиральный порошок стоит на сорок пенсов дешевле?
— Тебе было бы не все равно, если бы с четырнадцати лет самой приходилось зарабатывать на стиральный порошок! — рявкает Джесс. — Научилась бы экономить тут сорок пенсов, там сорок — глядишь, и не вляпалась бы в неприятности. Я же слышала, как ты чуть не разорила Люка в Нью-Йорке. Я тебя просто не понимаю!
— Ну а я не понимаю тебя! Я так обрадовалась, когда узнала, что у меня есть сестра, я думала, мы будем как родные. Мечтала, как мы станем бродить по магазинам, развлекаться… жевать мятную помадку в постели…
— Мятную помадку? — Джесс смотрит на меня как на помешанную. — Это еще зачем?
— Затем! — ору я. — Чтобы было весело! Весело, понимаешь?
— Да умею я веселиться, — отмахивается Джесс.
— Читать про булыжники, что ли? — Я выхватываю у нее «Петрографию вулканических пород Великобритании». — Разве вулканические породы могут быть интересными? Это же просто камни! Самое занудное хобби в мире! Как раз для тебя!
Джесс в ужасе ахает и отбирает у меня книгу.
— Камни… они не нудные! И уж точно поинтереснее мятной помадки, бессмысленного шатания по магазинам и влезания в долги!
— У тебя что, отключен режим отдыха?
— А у тебя — режим ответственности? — перекрикивает меня Джесс. — Или ты уже родилась избалованной до мозга костей?
Мы задыхаемся от ярости, глядя друг на друга в упор. Слышно только, как мурлычет холодильник.
Понятия не имею, как должна поступить в этом случае гостеприимная хозяйка.
— Прекрасно. — Джесс поджимает губы. — Не вижу причин задерживаться здесь. Если поспешу, еще успею на поезд до Камбрии.
— Отлично.
— Пойду собираться.
— Сделай одолжение.
Она уходит, а я глотаю остатки вина прямо из бутылки. Голова раскалывается от воплей, сердце щемит.
Нет, она мне не сестра. И никогда сестрой не будет. Она убогая, скупая, лицемерная корова, и я больше не желаю ее видеть.
Никогда.
* * *
Шоу Синди Блейн
Телекомпания Синди Блейн
Хаммерсмит-Бридж-роуд, 43
Лондон
Миссис Ребекке Брэндон
Квартал Мейда-Вейл, 37
Мейда-Вейл
Лондон
22 мая 2003 года
Уважаемая миссис Брэндон,
Благодарим Вас за письмо.
Нам было очень жаль узнать, что Вы не в состоянии участвовать в шоу Синди Блейн «Я нашла сестру и родственную душу».
Позвольте предложить Вам взамен участие в нашем новом цикле передач «Моя сестра — тварь!». Пожалуйста, известите нас, если предложение Вас заинтересовало.
С наилучшими пожеланиями,
Кейли Стюарт,
ассистент продюсера
(мобильный телефон 07878 345789).
* * *