– Нет… но как-то ты уж очень про церковь-то. Все-таки для меня, для моего народа, для нашей истории… как-то уж очень спокойно ты равняешь ее на одну ступень с непонятно чем.
– Эх... История, история… Миша, а если я тебе докажу, что вся та история, которой тебя учили, сильно искажена и переиначена? Что многие события сейчас трактуются неверно? Просто берется удобная версия. А поди, проверь. Как тогда? Что делать да думать будешь?
– Иван, ты это серьезно насчет истории?
– Ну, хорошо, давай с другой стороны. Если я тебе покажу все твои прошлые жизни в количестве 3173, из которых ты узнаешь, что в России ты живешь сейчас первый раз и все события, связанные с этой страной, тебя вообще не касались. Более того, исходя из твоего сегодняшнего развития, следующая твоя жизнь будет проходить на территории современной Чили. Так чему свою любовь и привязанность дарить будешь?
– Все, Иван, ты меня запутал. В корень.
– Миша, ценность любых цивилизаций или эпох не в том, сколько они зарыли кладов или продвинули технический прогресс для потомков, а в том, насколько они подошли к пониманию места человека в мироздании. Вот, что ценно. Но ты, безусловно, прав в одном – все зависит от культуры, традиций, истории, менталитета и еще много чего того народа, который проживает там, где распространена та или иная религия. Когда они создавались, просто было удобней каждому народу и региону дать тот или иной ее вид.
Сейчас, когда возросли скорости обмена информацией, скорости перемещения людей по планете, упростились и облегчились условия перемены страны или континента для проживания, происходит вполне естественное смешение людей разной веры. Из-за этого на одной территории по соседству могут стоять храмы разных религий. И человек всегда выберет, если, конечно, он внутренне подошел к пониманию этого, то, что ему ближе. Это его право.
– Да, теперь, с этой точки зрения мне стало ясно.
– Глупо оставаться в замороженном состоянии и не идти в ногу со временем. Ведь в тех же церквях вовсю пользуются электричеством, стоят телефоны, компьютеры. И только от человека зависит, как он будет это применять, для пользы дела или на том же компьютере в игры до посинения играть. Причем здесь дьявол или секты?
Но мы отвлеклись. В некоторых публикациях, огульно охаивающих все и вся на всякий случай, пугающих страшными ужасами последствий деятельности различных сект, тоже есть определенная доля здравости. Ведь не на пустом месте факты собирались. Но бывает, что идет определенный заказ – просто кто-то проигрывает конкурентную борьбу. И все.
– Неужели все так примитивно?
– Нет, конечно. Но бывает так, что не самому разумному правителю в государстве просто выгодно для каких-то своих целей вместо общества счастливых и активных людей иметь тупое и аморфное стадо, которым легко манипулировать. Вспомни историю, даже недавнюю, как зарождались процессы, приводящие к мировым войнам. Поэтому, если возникает что-то активное, не вписывающееся в их рамки, то могут включаться все механизмы воздействия, вплоть до травли. Но здесь с позиции жизни все нормально. Такие ситуации заставляют человека думать и сравнивать. Не забывай, что это все хорошо контролируется.
А вот вспомни, кем был Иисус, когда появился в том обществе, в той культуре?
– Ну, если следовать твоей логике, то, наверное, сектантом.
– А посмотри, как он разворачивал людей на свое понимание и видение Жизни. Как он их зажигал.
Хороший пример был описан в Библии с мытарем. По сегодняшним меркам это олицетворение безжалостной налоговой инспекции. – Иван даже заулыбался. – Так он все побросал к чертовой матери и пошел за Христом. Потому что захотел жить счастливо. И чем там все дело закончилось, а, Миша?
– Чем, чем. Христианством закончилось.
– Вот то-то, хоть и не сразу… Ты служил в армии, присягал на верность стране и правительству. А вот если бы во время военных действий вдруг в твоей части появляется Христос, втыкает винтовку штыком в землю и популярно так объясняет, что такое эта война и что он о ней думает. Как думаешь, какие действия предпримет ваш офицер?
– Хм… да… не знаю.
– Вот и думай… Ну ладно, пойдем дальше. Оставим в покое различные сатанистские варианты, – человек, если у него с умом все в порядке, должен всегда опираться на здравый смысл, а не на какие-то бунтарские качества. Да и для сравнения с деятельностью других они хороши.
Так, дальше идем. Часто пугают людей медитацией. Но здесь всегда надо смотреть, что эта за медитация, и о чем речь идет. Ты уж меня прости, Миша, но дураков везде хватает. А что, водка или те же наркотики лучше? Видеть смысл жизни в удовольствиях? Если только так, то, наверное, это примитивно, хотя и будешь выглядеть как все.
– Говорят, что от медитаций часто с ума сходят и семьи распадаются.
– Да? Серьезно? – улыбнулся ангел.
– Вполне. Солидные газеты об этом пишут. Книги маститых авторов.
– Я не знаю, про какие такие медитации они писали. Может про те, что направлены на развал семьи и на умопомешательство? – ангел все же не удержался и начал хохотать. – Если какие-то бедолаги занялись какой-то ерундой, то причем тут медитация? Но, – продолжил через время Иван, – если серьезно, то в ваших домах для умалишенных полно больных, даже не слышавших о медитации, и их подавляющее большинство. А по статистике бракоразводных процессов некоторые страны вашего бывшего СССР чуть ли не впереди планеты всей. По-моему, это Латвии касалось. Но может, тут я ошибаюсь. Так что, причем тут медитация? Как раз наоборот, медитация позволяет человеку тоньше чувствовать и понимать другого. Но, извини за повторения, если действительно серьезно, то обучаться медитации нужно серьезно. Этим нельзя шутить или относиться с пренебрежением. При таком подходе, в 90% случаев – результата никакого не будет вовсе, а в 10% может начаться дискомфорт со здоровьем. И чаще, как раз, в теле. Пойдут обострения нажитых заболеваний или просто головная боль. То есть, человека будет выталкивать из этого процесса и все. Поэтому без учителя туда лучше не соваться… Часто в ваших журналах пишут: давайте сядем, помедитируем на музыку там, на солнце, а что такое сама медитация, не объясняется. А тут как раз ничего общего с медитацией и нет. Ведь только само обязательное обучение ей длится больше месяца, а тут сели и помедитировали. Это нонсенс…
...Сейчас понятие секты хотят значительно расширить, мол, это группа лиц или организация, замкнувшаяся в своих интересах, включая и религиозные, не совпадающих с интересами общества или противоречащих им. Под такую трактовку можно подогнать действия многих инакомыслящих. Но возможны и казусы. Скажем, общество трезвости или тех же анонимных алкоголиков, вегетарианцы получаются стопроцентными сектантами. А какой привлекательной была секта большевиков! Взбаламутить, поставить с ног на голову одну шестую часть суши, десятки миллионов отданных жизней, и за что? И без всякой религии, заметь, на одной идеологии за гуманизм и светлое будущее. Вот это да!
Ты меня, конечно, прости, Миша, за такой юмор. Уж очень он горький. Но почитай в сводках той же криминальной хроники, сколько убийств и прочих тяжелых преступлений совершается на почве алкогольного и наркотического опьянения, и без всякой медитации. Люди, видя это, просто пытаются найти хоть какую-то альтернативу. Лучше поставить вопрос о том, как это исправить. Ведь те же сатанисты, когда у них зубы разболятся, пойдут к врачу. И если они там столкнутся с искренним, сердечным и теплым отношением к себе, то это развернет их эффективней любой нотации или угрозы. Можешь мне поверить. Вот и тебе, равно как и каждому взрослому, кто не считает себя умственным инвалидом, для начала не помешает самому становиться все более порядочным человеком. Только, пожалуйста, не путай порядочность и сопутствующую ей скромность со слабостью. Порядочный человек всегда активен. Это как раз не бездеятельность или равнодушие. И вот этим своим отношением к жизни необходимо завоевывать должное уважение и быть примером, особенно у молодежи. Тогда любые карающие или запретительные методы будут максимально эффективны – есть альтернатива.
И вообще, Миша, не забывай, – ты живешь своей жизнью. И живешь ее не ради соседа. Ты – свободный человек и волен поступать так, как считаешь нужным. А если поведешь себя как-то не так, то не волнуйся, тебя сразу поправят. Способ найдут. Лучше всего опираться на свою совесть – не промахнешься. А будешь заниматься практикой, поймешь, что есть ПУТЬ. И увидишь его. Сначала частями, от рубежа до рубежа, а потом весь в целом. Взгляни как на неплохой пример, на Анастасию (Мегре – «Анастасия»). Она – счастливый и свободный, – не зависящий от законов общества, человек. Или ее волнует, какой госязык в государстве или проблемы с гражданством? По-моему, у нее даже документов нет.
***
ГЛАВА 33-я, из которой мы узнаем, почему Бог поступает так, а не иначе…
– Да, и еще одна из косвенных причин. Вот говорят: «Ваш Бог такой злой, такой плохой. Посмотри, что в мире, которым он командует, творится – войны, террор, природные катастрофы». Мол, лучше поклоняться какому-то другому Богу.
– Миша, людям на это лучше всего так ответить: может, давайте посмотрим и разберемся, почему он, Бог, вынужден так поступать. Ведь у человека или, вернее, сам человек выбирает только из двух, самим же себе и поставленных, вариантов своего к нему отношения: либо смириться с существующим положением вещей, либо проклинать его. А может, есть еще один ход? Узнать и понять, почему все происходит так, а не иначе. Разобраться, посмотреть на все ЕГО глазами. Тогда хоть понимаешь, за что, и что делать надо, чтобы стало по-другому. Так что просто проклинать свою жизнь или Бога я бы не торопился. А если тебя поставить на его место, то мир бы был намного более жестоким. Те, кто управляет этим миром, стремятся, из любви к вам, применять такие меры как можно реже. А ты сам как родитель, можешь воспитать своего ребенка, ни разу его не наказав, а только ублажая его?
– А вот это, Иван… этот вариант… честно скажу – своей простотой и очевидностью он просто наповал сражает. Да почему же вот так просто и лаконично никто не говорил об этом? Здесь даже без всяких сект, а просто по жизни… внутренний смысл и форма…
– Начнем с того, что ты сам-то часто хотел такое или что-то подобное слушать? Во! А потом, все-таки, многие, большинство просто не знают, как это делать практически. Ну, хочу и хочу, а как? Да и менять это положение очень часто начинают не с того конца. И, столкнувшись в итоге с неизбежностью, просто опускают руки, понимая всю тщетность своих действий. Вот так.
– Иван, у меня такое ощущение, что, может, тебе сразу надо было это сказать? Тогда столько времени не пришлось бы на меня тратить.
– Ты так думаешь? Может быть. А если ты попытаешься что-то из всего увиденного и услышанного другим передать? Что, думаешь одной этой фразой отделаться? Так что не жадничай – напиши все, что только упомнишь. Это сейчас тебе, подчеркиваю – пока сейчас, все ясно и все понятно, а как оно через время все повернется, неизвестно. А ты сразу за других думать начинаешь. Как начнешь писать, так у тебя все новые и новые вопросы появляться будут – мы же толком даже еще и не начинали. Вот и к продолжению подготовишься.
– Иван, а можно еще вопрос?
– Давай.
– Только прости меня, пожалуйста… не знаю, как лучше спросить…
– Миша, давай без церемоний, попроще. Задавай так, как считаешь нужным.
– Хорошо. Иван, а как мне объяснить людям, если, конечно, придется, от каких сил ты сам? От черных или светлых?
– Миша…
– Погоди, Иван, извини, даже лучше так – как это доказать?
– Миша, а какого рода доказательства были бы достаточными? – улыбнулся ангел.
– Честно сказать, не знаю.
– Вот то-то и оно… А мне показалось, что ты уже понял, что ВСЕ ПИШЕТСЯ ОДНОЙ РУКОЙ.
***
ГЛАВА 34-ая. Одна из самых коротких,
но далеко не последняя по своей важности…
– Так устроена жизнь, Миша. Вы из этого никогда не выберетесь, пока цепляетесь за свои проблемы. После первой будет вторая, потом третья и так далее. И это засасывает. Человек по жизни опутывается этими проблемами и в итоге представляет собой большой клубок чего-то неразрешимого. Распутывание этого клубка отнимает массу сил, времени и это длится до тех пор, пока человек не отчается и не опустит руки.
А вспомни, Миша, ведь у тебя были такие периоды в жизни, когда у тебя была цель. Что-то, для тебя представляющее огромный интерес. Вспомни, как ты шел к той, главной на тот момент, своей цели. К наиболее важной, подчеркиваю. Только к ней! Все остальное в сторону или между делом. И что? А все нормально. И главного добивался и остальное успевал каким-то образом попутно вытягивать. Вот так ты и рос. Только так жизнь тебе и поможет. Если выбираешь главную цель, то смело к ней, не размениваясь на ерунду. Только не путай цель с прихотью…
…Каждый человек, рано или поздно, так или иначе, задаст себе три вопроса. И ты их почаще вспоминай:
– ОТКУДА ТЫПРИШЕЛ В ЭТОТ МИР?
– ЗАЧЕМ ТЫВ ЭТОМ МИРЕ?
– КУДА ЛЕЖИТ ТВОЙ ПУТЬ ДАЛЬШЕ?..
***
…Внешне ты, может, и не заметишь в нем ничего отличительного. Но в любой момент, когда бы ты его не спросил, нравится ли ему то, что он делает, нравится ли ему жизнь, он ответит: «Да»…
И рано или поздно это заставит тебя задуматься об этом. Ведь ты, по сути, ищешь именно это внутреннее состояние, только толком не знаешь, как к нему подобраться. И как его сохранять. Не говоря уже о том, чтобы быть в нем всегда…
Он может быть уставшим, но всегда счастливым. В нем есть устремленность. И ты это почувствуешь. Сразу.
Если будешь наблюдательнее, заметишь, что он движется в жизни как-то рациональней, конкретней, всегда зная, что ему нужно. Он не эгоист.
Если познакомишься поближе, поймешь, что у него есть цель…
***
ГЛАВА 35-ая. Наконец-то мы немножко больше узнаем о главном герое.
…Я живу в Питере, на «Гражданке», недалеко от станции метро «Гражданский проспект», совсем рядом с троллейбусным депо. Кто знает этот город, примерно представляет себе этот район. Это, собственно, не относится к моему рассказу, и пусть читатель простит меня за это небольшое лирическое отступление. Я люблю свой город. Люблю, несмотря на то, что про него нельзя сейчас сказать, что он такой же добрый, как в шестидесятые и семидесятые. Когда за любого приезжего местные жители боролись между собой и могли его прямо замучить, объясняя, как ему лучше добраться до нужного места. И все равно я люблю свой город, несмотря на его частые дожди и почти постоянный ветер, гуляющий по его широким и прямым проспектам. Люблю, даже когда он хмурый… И девушек красивее, чем в Питере, я не встречал…
Моя жена с сыном и моими родителями уже больше недели жили за городом. В красивой деревеньке с красивым названием – Арболово. До революции она принадлежала помещику Арболову. А после революции всех помещиков выгнали, и его тоже. И теперь там частные владения простых граждан государства Российского.
Дом нам достался в наследство от родственницы по отцовской линии, которой я приходился, кажется, внучатым племянником. Родители говорят, что у них там не болит голова, нормально спят, и вообще, воздух и вода чистые. Насчет воздуха, это понятно – все-таки сто километров от города. А вот вода и впрямь лучшая во всей округе. Вкусная и какая-то целебная, силу дающая.
Поскольку отпуск жены совпал с каникулами сына, то в одиночестве я буду еще не меньше недели. В этом, как, впрочем, и во всем, можно найти хорошую и не очень стороны. Не очень – это та, что некому готовить и заниматься делами по дому, а также то, что без них скучно. Хорошая – я предоставлен самому себе, и за меня не переживают, если я поздно возвращаюсь домой из-за работы или засидевшись у друзей. А так же то, что мое временное одиночество позволяет больше времени уделить моему, если его так можно назвать, бизнесу. Сейчас модно называть бизнесом любое частное начинание.
Город, казалось, еще по инерции жил новогодними праздниками, но уже потихоньку втягивался в ритм обычных будней…
***
«А кто вообще мне поверит? Кому это можно рассказать?»
Но себя-то убеждать мне не надо. Подытожим: рассказать некому, как и что начать реально менять, тоже не знаю, а менять что-то надо, это понятно. Значит, нужен совет. Значит, надо искать тех, кто может его дать. Значит, готовимся в Ригу. А куда еще? Значит, в Ригу!
***
От автора.
Готовится к изданию продолжение этой повести. Скорее всего, называться она будет – «Беседы с учениками».
***
Об учителе, который готовит ту же Илону, Андрея, Роланда и других к Общению со Старшими, особый, отдельный разговор. Он настолько емкий, что материала набралось на целую книгу.
Скажу честно, я и не предполагал, что процесс написания захватит меня полностью, что это даже интересно. Столько нового и полезного… каждая тема или вопрос сразу тянут за собой новые…
***
«Я выражаю огромную благодарность своему учителю, – Генадию Гивину, за помощь в написании этой книги. Также огромная благодарность и признательность тем, у кого Генадий учится. Фактически это ОНИ и учитель были вдохновителями этого процесса. И моя роль, по существу, частенько сводилась лишь к тому, чтобы водить ручкой по бумаге да подбирать нужные слова в нужном месте.
Спасибо всем, кто сопереживал со мной и помогал мне».
***
ГЛАВЫ36-ая и 37-ая. Вот так необычно, но две главы идут параллельно. В них рассказывается о поединке с чемпионом по каратэ и о картинах Рериха…
– Миша, а ты спортом занимался? – спросил меня ангел.
– Да, в армии. Прошел обязательный курс боевого самбо. Ты же знаешь все.
– Ну ладно, не обижайся. Это я так, для общения. Ну, а как, борьба тебе нравится?
– Там, в армии, даже очень, – ответил я, не понимая, куда Иван клонит.
– А хочешь повозиться с каким-нибудь большим чемпионом? – весело поинтересовался Иван.
– Ну да, чтобы он меня по ковру размазал.
– Не боись. Я хочу тебе кое-что показать. Ну как, готов?
– Что? Прямо сейчас?
– А чем плохо?..
…Мы стояли перед входом в какой-то спортивный центр с вывеской «Боевые искусства и единоборства Востока. Айкидо, Дзюдо, Каратэ-до…» – Пошли? – подтолкнул меня ангел. Я отвлекся и, не успев дочитать, какие еще «до» там были, пошел за Иваном.
Сдав в гардероб свою верхнюю одежду, мы зашли в большой, специально оборудованный под занятия борьбой зал. В нем, судя по всему, занимались сразу несколько разных групп. В ближнем к нам углу, самбисты – это сразу было видно по их борцовским курткам и шортам. Дальше от них группа не то дзюдоистов, не то джиу-джитсу – кимоно и у тех, и у этих одинаковые. В дальнем углу, напротив дзюдоистов, несколько человек отрабатывали в группе ката. В основном, в зале слышалась речь, пестрящая то ли японскими, то ли корейскими терминами, но, во всяком случае, из какого-то азиатского языка.
– А что самбисты делают в боевых искусствах Востока? – спросил я негромко, сам не знаю, кого.
– Как что? Зал снимают. Ты, Миша, пока осматривайся и чуток меня подожди, – сказал ангел и пошел в центр зала. Там стояли несколько тренеров, которые что-то весело между собой обсуждали и время от времени поглядывали на своих подопечных. Заметив Ивана, они прекратили разговор и выжидающе к нему повернулись.
Я же отвлекся и стал рассматривать зал. В нем тренировались, в основном, здоровые двадцати-, двадцатипятилетние ребята. Были и тридцатилетние мужики, и постарше, но таких было мало. Эти, видать, были ветераны, – «старики». Видимо, в это время здесь занимались группы, состоящие из так называемых профессиональных спортсменов. Тех, для которых спорт был основным видом деятельности. Это было видно по отточенному мастерству движений и по тому, что каждый знал, что ему делать. Мое внимание привлекла группа каратистов, или какого-то похожего на них направления. Все движения в группе они делали очень слаженно и заучено – в унисон, выражаясь музыкально. Медленные, плавные с разворотом движения, сменялись порой очень быстрыми и резкими выпадами. Запомнить же все это надо!
– Миша, – прервал меня ангел. Я даже вздрогнул от неожиданности. – К сожалению, серьезных самбистов сегодня нет, но зато у каратистов сейчас занимается трехкратный чемпион Евразии. И, почти в твоем весе. Всего на десять килограммов потяжелее – радостно сообщил Иван. – Так что, давай готовиться.
– Подожди, подожди, Иван. Куда готовиться? Что ты им сказал?
– Да я просто спросил у них, есть ли сегодня кто попрофессиональней, проверить моего паренька. Погонять на контрприемах. И чтобы на место поставили, да гонорок отшибли.
– Ну, здорово. Ну, обрадовал. А мне-то чего теперь делать? Если бы… а то сразу чемпион… к чему готовиться? Может, не надо всего этого? Давай уйдем, а? – Жалобно попытался я как-то изменить ситуацию, чтобы не доводить ее до абсолютного собственного позора.
– Миша, – ангел не обратил на мое нытье никакого внимания, – у тебя какой самый любимый прием был?
– Передняя подножка. А что?
– Вот ее и будешь делать. А чтоб все по-честному было, соперника обязательно каждый раз о ней предупреждать станешь.
– Ты что?! Какая честность?! Ты же мне вообще все шансы к нулю свел. Так хоть… а тут полный пролет. К тому же они, насколько я знаю, больше ударники, а не борцы.
– Да. Я их потому и попросил, чтобы не подыгрывали. И для реальности, чтоб пожестче, как умеют.
В этот момент один из тренеров подошел к занимающемуся отдельно от всех высокому и жилистому, как канат, парню. Сразу было видно, что среди спортсменов, это – «центр тяжести» зала. Он один занимал больше места, чем все каратисты вместе взятые. По тому, как все крутятся вокруг него, сразу стало ясно, что это и есть тот самый чемпион. Показывая в нашу с Иваном сторону, тренер стал что-то ему объяснять, усиленно при этом жестикулируя, как бы показывая, что тому надо делать. На лице у парня сначала было недоумение, а затем появилась ухмылка, типа – ладно, чего уж там, сделаем. Не понравилась мне эта ухмылочка, честно скажу.
– Миша, не отвлекайся, – вернул меня к реальности ангел. – У нас есть несколько минут. Давай, пойдем в тот уголок, там посвободней. Только обувь сними.
– А ты?
– Что я? Я уже снял.
– Надо же, и когда успел, – подумал я. И как будто на ватных ногах двинулся вслед за Иваном…
…Я встал так, чтобы глаза не отвлекались на движение в зале, и полностью переключился на Ивана.
– Что ты сейчас слышишь? – Спросил меня ангел.
– Как что, – шум в зале. – Нетерпеливо ответил я Ивану.
– А поточнее? И не кипятись.
– Ну…
– Не торопись, – перебил меня ангел, – внимательнее. Закрой глаза.
Я закрыл глаза и начал слушать. И как-то очень плавно и естественно общий гул звуков и голосов стал распадаться на отдельные составляющие…
– А теперь продолжай еще внимательнее… это не только внутренняя тишина, но и доброжелательность – ты расположен и готов к тому, чтобы услышать. Так что, еще тише и еще внимательнее… Еще легче… полностью обращаясь в слух, и никаких усилий для этого… просто слушаешь и все…
Мне стало очень легко ориентироваться в звуках зала. Вот сопят в партере два самбиста, и я как-то сразу ПОНЯЛ, что один из них хочет уйти с болевого приема… А вот интересно – в группе, которая делает ката, у одно каратиста явно сбилось дыхание. Наверное, отвлекся на что-то… – «И еще тише, без усилий. Просто наблюдаешь», – тихо, почти мысленно произнес Иван… Возникло ощущение, что вокруг меня появилась какая-то сфера, шар, центром которого был я сам. – Еще тише… И все, что было внутри этого шара, казалось, было одновременно и мной. Я это ощущал уже всем телом. Оно так же превратилось в мой слух. И чем тише я становился, тем больше увеличивался диаметр этого шара, и тем больший объем пространства я собой заполнял. Возникло ощущение, что я и есть этот борцовский зал... и ковер, и борцы на нем – это тоже я… Все, что происходило, – происходило со мной и во мне. Я ЗНАЛ все, что происходит и почему, и знал, что произойдет в ближайшее мгновение… – «И еще тише… продолжай внимательно слушать и потихоньку открывай глаза… Теперь твой ум полностью поглощен только «Слушанием» и «Смотрением», и ничего кроме этого... Никаких усилий… Все происходит само…»
Вы видели когда-нибудь объемные трехдименсионные картинки? На первый взгляд ничего не понять. Какой-то набор визуальной бессмыслицы. Но, если полностью освободиться от напряжения в глазах и найти нужное расстояние от глаз до картинки, то как будто проваливаешься в какой-то захватывающий тебя объем. И там уже очень свободно разглядываешь объемную, завораживающую картину. Совершенно непохожую на первое представление о том, какая она может быть. Можно совершенно спокойно рассматривать и то, что вблизи, и то, что вдали. Но если неосторожно пошевелить в этот момент саму картинку или покачать головой, то все сбивается…
Вот примерно такое, похожее состояние в ощущении окружающего, только сразу во всех органах чувств и восприятия, только намного полнее, емче, что ли, было и у меня. Все было хрустально чистым, ясным и каким-то выпуклым. Звуки… когда слушаешь, как играет большой оркестр и, продолжая воспринимать его целиком, ловишь себя на том, что можешь слышать отдельную партию далеко не самой главной скрипки…
И я боялся пошевелиться, чтобы только не разрушить это возникшее состояние… Его невозможно передать словами. Можно применить массу эпитетов и все равно ничего не сказать. Во мне не было никаких плохих мыслей. Более того, их вообще не было – ни плохих, ни хороших. Огромное Добро ко всему переполняло меня… Такой объем ощущений!.. Я знал, сколько сейчас человек в зале, и чем каждый из них в эту секунду занимается… Вот у этого болит колено – мениск, а этот уже устал и ждет, когда тренер даст команду к отдыху… А вот, совсем юноша, очень неудачно приземлился – больно. Напрасно его поставили на эту сложную отработку – рановато. Хотя тренеру, наверное, виднее… Я по-прежнему боялся, да и не хотел шевелиться, чтобы не растерять… – Идти, можешь? – тихо, мысленно спросил ангел.
– А что, уже надо? Жаль. – Я попробовал повернуться, и сразу все закачалось.
– Погоди ты, не так резко. Чуть плавней, и быстро приспособишься…
Я немного подождал, пока все не восстановилось, и снова, только гораздо мягче, попробовал подвигать своим телом. Удержал. Наверное, со стороны я выглядел очень потешно. Как человек, который теоретически знает, как надо ходить, но ни разу сам не ходивший. Все мои движения были подчинены одному, – удержаться в этом восприятии, и совершенно неважно то, как я при этом выгляжу.
– Теперь ты понял, что происходит с теми, кто поймал это состояние? Вот почему они двигаются очень и очень плавно, и до странного медленно. – Зазвучал в уме голос Ивана.
– Чтобы только его не потерять! – С радостью в душе ответил я ангелу.
– Но это сначала. Потом, с опытом, движения постепенно ускоряются. Когда полностью адаптировались, новая глубина этого состояния, и снова только медленно. Лишь бы удержаться. И опять новая глубина. И снова учатся двигаться в ней. И так может дойти до того, что посторонний глаз не будет успевать фиксировать эти движения. Так же и с общими ощущениями. В некоторых внутренних стилях так ставят задачу: «начать свою контратаку после атаки противника, а закончить ее до его атаки»…
– Слушай, Иван, так в этом зале никто об этом даже не знает. А как же те, кто ката делает и их инструкторы? Зачем они его так делают? Ведь время же жалко. Эффект убогий.
– Говорить можешь? – голосом поинтересовался ангел.
– Да.
– Тогда пойдем, а то нас уже ждут.
Я шел к татами, а на моем лице было выражение бесконечного счастья. Наверное, со стороны оно читалось так, будто я иду на свидание к любимой девушке, а не к здоровому бугаю, который сейчас будет меня плющить и выкручивать.
– Вообще-то, Миша, ты можешь улыбаться не так ярко. Тебя тут пока еще просто не понимают.
– Не могу.
– Пока надо. Ты уж потерпи. Для них ты на драку идешь, а не в картишки перекинуться. Должен уметь. А хотя… так даже, наверное, интересней.
***
– А все-таки, давай-ка, не откладывая в долгий ящик, посмотрим, как Рерих это же самое пытался отобразить на бумаге. Только минутку, – Иван, поднялся и вышел в прихожую. Оттуда донеслось шуршание – он начал искать что-то в карманах своей куртки. – Сейчас, подожди... Где-то они были, – расслышал я голос Ивана. – Вот, есть! Кое-что я тебе покажу, а некоторые вещи ты сам попробуй увидеть, – сказал ангел, уже заходя обратно в комнату. В руке у него был небольшого формата сборник открыток – репродукций картин Рериха.
– Во здорово! А откуда они у тебя? Ты их что, с собой носишь?