Любовь к родине, свободная от ослепления и ксенофобии. Отличается от национализма (Национализм) и иногда служит для его маскировки. Национализм это, как правило, чужой патриотизм, тогда как патриотизм – национализм от первого лица. Одно из свойств слепоты заключается в том, что человек не видит сам себя. Поэтому патриотизм ценен только в том случае, если подчинен разуму, носящему универсальный характер, или справедливости, тяготеющей к универсальности. Именно таков сегодняшний смысл прав человека и смысл существования международных трибуналов.
Пацифист (Pacifiste)
Пацифизм – не добродетель и тем более не порок; это точка зрения, доктрина или идеология, рассматривающая любую войну не только как зло, что очевидно, но и как нечто зловредное, подлежащее безусловному осуждению, не имеющее никаких оправданий, одним словом, убеждающая, что при любых обстоятельствах мир лучше войны. Примерно такова позиция Алена (правда, он делал исключение для оборонительных войн на родной территории), как и позиция нашего современника Марселя Конша. Двух этих имен, казалось, должно хватить, чтобы заставить меня проникнуться уважением к пацифизму. Тем не менее следование этой позиции привело Алена в лагерь сторонников мюнхенского сговора, и хотя он руководствовался при этом побуждениями, заслуживающими самого высокого уважения (пацифизмом и антимилитаризмом, многократно усиленными травмирующим воздействием Первой мировой войны), я все же не могу безоговорочно последовать за ним в этом вопросе. Справедливых войн не бывает, не раз и не два твердил мне Марсель Конш, и, если называть справедливой такую войну, в которой убивают только виновных, я с ним полностью согласен. Но разве подобный подход не смешивает войну со справедливостью? Речь ведь идет не о том, чтобы наказать виновного, а о том, чтобы не позволить ему взять над тобой верх. Всякая война с ее чудовищной жестокостью несправедлива, но из этого никак не следует, что любой мир терпим или даже просто приемлем.
Первородный Грех (Péché Originel)
Грехопадение, совершенное Адамом и Евой, в результате которого все мы стали грешниками. Идея первородного греха, в целом не приемлемая для сознания нового времени, прекрасно выражена Паскалем: «Мы должны рождаться грешными, иначе к чему Божья справедливость» («Мысли», 205–489). Есть, впрочем, еще один вариант – что Бога не существует.
Перенос (Transfert)
Перемещение, изменение места или объекта. Термин употребляется в психоанализе (под именем трансфера). Перенос, или трансфер, – это перемещение определенного числа неосознанных аффектов (желания или отвращения, любви или ненависти) с личности, вызвавшей их, на другую личность. Особенное внимание психоаналитиков привлекает протекание этого процесса в раннем детстве. Перенос аффектов происходит повсеместно («Он спонтанно вмешивается во все человеческие взаимоотношения», – пишет Фрейд), но в ходе психоаналитического лечения проявляется особенно наглядно. Пациент буквально выплескивает на психоаналитика «целую кучу крайне возбужденных чувств, нередко окрашенных враждебностью, не находя в своем реальном опыте никакого источника и никакой причины этих чувств; но само их появление и их характерные особенности доказывают, что они проистекают из старых желаний больного, перешедших в область бессознательного». Поэтому во время сеанса психоанализа происходит как бы резкое ускорение психической деятельности, при котором психоаналитик, опираясь на механизм трансфера, играет роль «катализатора и временно переключает на себя высвобожденные аффекты». Этим же объясняется повышенный интерес пациентов к личности своего психоаналитика. Часто они готовы часами рассказывать о нем, наводя на окружающих скуку и не замечая, что выглядят при этом нелепо. Но подобная оценка входит в курс лечения, и, когда наступает возврат к ясному осознанию своих мотивов, начинается исцеление.
Пережитое (Vécu)
Жизнь в прошедшем времени (каждая доля каждой прошедшей секунды), в ее единичной индивидуальности и явной или мнимой непосредственности (в качестве посредника может выступать сознание). Это жизнь от первого лица, такая, какой мы ее ощущаем, со всеми нашими воспоминаниями, со всеми нашими представлениями. Часто пережитое противопоставляют мысленному, теоретическому, абстрактному. Но и само пережитое – всего лишь еще одна абстракция. Если бы мы не размышляли о пережитом, нам было бы нечего о нем сказать. Но тогда разве стоило бы оно переживаний?
Пережитое – это не жизнь, а наше осознание прожитой жизни и воспоминание о ней, память и след от жизни. «Жизнь так же тщетна, – говорил Шатобриан, – как отражение в зеркале памяти». Пережитое и есть это отражение, эта тщета.