...Испуг, вроде того, какой охватывает ребенка, когда он ночью проснется и вдруг увидит, что он один и около него никого нет.
Александр Дюма. «Двадцать лет спустя»
Где спали дети 100 000 лет назад? Ни домов, ни кроваток, ни комбинезончиков тогда не было. Не сомневаюсь: они спали со своими матерями, под боком или на груди, на грубой постели из сухих листьев. Отец, вероятно, спал рядом, а большинство других членов племени – в пределах нескольких метров. Это было единственным способом переночевать в безопасности, ведь ночью они были уязвимее всего. К тем временам восходит и привычка супругов спать вместе, равно как и беспокойство (а иногда и просто бессонница), которую мы испытываем, если в командировке приходится спать вдали от своих супругов. Многие матери, когда мужья уезжают, пускают детей в родительскую кровать, и не всегда можно с уверенностью сказать, кому из них от этого становится спокойнее.
Вы можете себе представить, чтобы ребенок шесть, девять часов кряду спал на земле один, без одежды, на расстоянии пяти, а то и десяти метров от своей матери? Такой ребенок ни за что не выжил бы. Матери должны были как-то обеспечивать постоянный контакт с ребенком, даже ночью, и – скажу снова – потребность эта взаимна: мать хочет быть с ребенком (да, несмотря на все табу, многие матери по-прежнему этого хотят!), а ребенок решительно не желает засыпать самостоятельно.
Засыпать самостоятельно! Главная цель родительства в XX веке! Как я уже говорил, ребенок, который не начинал мгновенно кричать, когда его оставляли на земле одного, но мирно засыпал, прожил бы на этом свете от силы пару часов, не более. Даже если такие дети и существовали, они бы мгновенно вымерли еще тысячи лет назад. (Ну не все, конечно, – некоторые дети действительно с рождения засыпают самостоятельно и спят всю ночь беспробудно. Если ваш ребенок из таких, не беспокойтесь, уверен, с ним тоже все в порядке.) Наши дети генетически предрасположены спать вместе со взрослыми.
Для животных сон – опасное занятие. Если мы чувствуем опасность, гены заставляют нас не спать и позволяют задремать, только когда опасность миновала. Нам неспокойно в незнакомом месте, и многие с трудом засыпают в отелях, потому что кровать непривычная. Мы с трудом засыпаем, когда супруга или супруг не с нами или когда рядом находятся незнакомые люди.
Представьте, что вам нужно было пересесть с поезда на поезд на незнакомой станции в чужом городе и от вас ушел последний поезд. На часах два ночи, все кругом закрыто, и вам приходится ждать утра в здании вокзала. А теперь представьте различные варианты: а) вы одна в зале ожидания, больше никого рядом нет; б) вы одна, но вместе с вами в зале десяток других пассажиров – две семейные пары, несколько пожилых людей и группа бойскаутов; в) вы одна, но кроме вас в зале сидят пятеро пьяных скинхедов; г) вы путешествуете вместе с мужем и двумя другими парами. Думаете, во всех этих ситуациях вы заснете с одинаковой легкостью?
Ночные странники
Где бы ни была она, там и был Эдемский сад
Марк Твен. «Дневник Евы»
Хавьеру полтора года, и он «плохо спит». Каждую ночь он просыпается, зовет свою маму, Марию, просит почитать ему сказку, принести попить – что угодно, и для всей семьи это превратилось в тяжелое испытание. Все хором утверждают: «Он притворятся, пусть поплачет, с ним все в порядке». И вот Мария с Хавьером отправляются далеко в деревню, к бабушке с дедушкой. Муж Марии работает, и поехать с ними не может. Им нужно доехать до одного крупного города и сделать пересадку. Но их автобус ехал очень медленно, и на следующий они опоздали. Водитель высаживает их на опустевшем автовокзале; кроме них там никого нет. На часах полвторого ночи. Нужный им местный автобус отправляется утром полвосьмого. Мать с ребенком одни в тускло освещенном зале ожидания на окраине города; от вокзала до ближайших жилых домов – несколько кварталов, частные участки, склады и какие-то заводские помещения. Идти одной до центра города кажется небезопасным. Рядом с вокзалом заправка; Мария решает попросить менеджера вызвать ей такси – наверняка ведь в городе есть гостиница. Но хватит ли ей денег? К ужасу своему она обнаруживает, что забыла кредитку. Ну что ж, ладно, ведь прождать нужно всего лишь шесть часов – лучше сидеть на месте. Заправка ярко освещена, и Марии от этого спокойнее. Она бы даже подождала на самой заправке, но на улице холодно.
Мимо периодически проносятся машины, со стороны складов доносится лай собаки. Примерно в три часа ночи подъезжают пятеро байкеров в кожаных куртках. Они устраиваются между вокзалом и заправкой и принимаются пить пиво, кричать и ссориться. Время от времени один из них вальяжно подходит и мочится на ствол растущего у здания вокзала дерева, а остальные ржут и подначивают его: «Пако, что ты как животное, не видишь – там дама сидит?», «Дамочка, да не отворачивайтесь вы, у него такой маленький, вы все равно ничего не увидите!» Это продолжается часа полтора.
Сами понимаете, что Мария всю ночь сидела рядом с дверью и не смыкала глаз, крепко прижимая к себе сына и чемодан. А вот Хавьер, напротив, все шесть часов проспал у нее на коленях. Ну и кто же из них «плохо спит»? В объятиях матери даже в далеком городе в компании угрожающего вида незнакомцев Хавьер чувствует себя безопаснее, чем дома в отдельной комнате в своей кроватке. Для ребенка такого возраста его мама – это Супермама, Непобедимая Защитница. Ее объятия – это его дом, его страна, его Эдемский сад. Ну скажите, мамочки, разве это не чудесно?
В давние времена
И если у вас есть дети, разве плач их не пробуждает что-то в самой глубине вашего сердца?
Виктор Гюго. «Собор Парижской Богоматери»
Представьте, что в том самом далеком племени, о котором я уже говорил выше, две матери ложатся спать со своими детьми. Мы не знаем, как именно они это делали, но мы знаем, как это происходит сейчас у шимпанзе: с наступлением темноты каждый взрослый делает себе небольшую постель из листьев и веток и ложится в ней спать. Самцы и самки спят отдельно (не слишком далеко друг от друга, вся группа спит рядом), но матери спят со своими детенышами, пока тем не исполнится пять лет.
И вот те две матери просыпаются среди ночи и по неизвестным нам причинам уходят, оставляя своих детей лежать на земле одних. Один ребенок был из тех, что просыпаются каждые полтора часа, а другой – из тех, что спят всю ночь напролет. Как думаете, который из двух уже никогда больше не проснется? Или, допустим, проснулись они оба, но один тут же начал плакать от голода, а второй – только выждав три часа. Который из них умрет от голода? Один начал плакать тут же, а второй – только когда, к его удивлению, над ним нависла морда гиены. Кого из них, как вы думаете, она съест первым? Один принялся плакать и не замолкал, пока мать не прибежала его утешить: он мог бы проплакать так полчаса, час, при необходимости даже больше – пока сил плакать уже не осталось бы. Второй же, наоборот, похныкал пару минут, но поскольку никто не пришел, заснул снова. Который из них не дожил до утра?
Да, вы угадали верно: дети генетически запрограммированы периодически нас будить. Они унаследовали гены борцов за собственную жизнь, тех, кто вышел из непростой битвы за выживание победителями.
Дети не спят всю ночь как убитые, у них, как и у взрослых, есть разные фазы сна. Продолжительность каждой фазы варьируется от 20 минут и менее до двух часов и более; у взрослых средняя продолжительность такой фазы равняется примерно полутора часам, у младенцев – меньше часа. Перед началом каждого нового цикла наступает частичное пробуждение, легко переходящее в полное.
Даже эксперты по засыпанию, «тренирующие детей спать», признают15: их приемы не рассчитаны на то, чтобы отучить детей просыпаться – это попросту невозможно. Их цель – сделать так, чтобы ребенок просыпался тихо и засыпал обратно сам, не будя родителей.
Дети всегда начеку, для того чтобы убедиться, что мама их не бросила. Если младенец чувствует запах матери, может к ней прикоснуться, слышит ее дыхание и тем более сосет ее грудь, он мгновенно засыпает снова. Часто во время кормления ни ребенок, ни мать почти не просыпаются. Но если матери рядом нет, ребенок полностью просыпается и начинает плакать. Чем дольше ему пришлось плакать, пока та не подошла, тем беспокойнее и безутешнее он будет.
Одна планета – два мира
«Кто же у них тогда присматривает за детьми, если они не спят с родителями?» – вспылил он.
Хосе Луис Сампедро. «Улыбка этрусков»
В некоторых культурах традиция спать в одной кровати с детьми распространена практически повсеместно (и, как следствие, там почти незнакомы с расстройствами сна). Психолог Гильда Морелли с коллегами19 изучали поведение и поведенческие установки четырнадцати индианок-майя из Гватемалы и сравнивали их с поведением восемнадцати белых американок среднего достатка.
У майя все дети (с двух месяцев и почти до двух лет) спали в одной кровати с матерью, а восемь из них – еще и вместе с отцом. В трех случаях отцы спали на другой кровати в той же комнате (двое из них – с другим ребенком), а в других трех отца рядом не было. В десяти случаях в одной комнате с ребенком спал брат или сестра, в четырех – в одной с ними кровати; у четверых детей братьев и сестер не было.
Дети майя оставались с матерями до двух- или трехлетнего возраста, до рождения следующего ребенка, и кормились по требованию. Матери, как правило, не знали, кормится ребенок ночью или нет, потому что не просыпались, и вообще этот вопрос их, по-видимому, не беспокоил. В противоположность им, семнадцати американкам из восемнадцати приходилось просыпаться среди ночи, чтобы покормить своего ребенка (в большинстве своем – в первые полгода), и все семнадцать жаловались на то, что ночное кормление – тягостная обязанность.
Майя было незнакомо понятие укладывания детей спать. Семеро из них ложились спать одновременно с родителями, остальные засыпали на руках еще у кого-нибудь. Те десять детей, которые все еще находились на грудном вскармливании, засыпали во время кормления. Никто не читал им на ночь сказки, не купал их перед сном. Только одна девочка спала вместе с куклой; именно ее единственную с рождения не клали постоянно спать с матерью, а несколько месяцев укладывали в той же комнате в отдельной кроватке, но потом снова стали укладывать вместе с собой.
Женщины-майя и помыслить не могли о том, чтобы их дети спали как-то иначе. Когда исследователи рассказали им, что в Америке дети спят в отдельных комнатах, они были шокированы и отозвались об этом с неодобрением и сочувствием. Одна воскликнула: «Но ведь с ними там все равно кто-то есть, так?» Совместный сон – вовсе не следствие нищеты или стесненных жилищных условий; считается, что это принципиально важно для воспитания детей. К примеру, женщины из числа индейцев майя рассказывали, что чтобы научить ребенка не трогать что-то опасное, им достаточно сказать: «Не трогай это, это плохо, это опасно», и дети их слушаются. Услышав, что американские дети в этом возрасте не понимают слова «нет» или даже делают ровно наоборот, они высказали предположение, что это происходит от того, что тех на ночь разлучают с родителями.
Сравнивать, как воспитывают детей в разных культурах, – потрясающе интересное занятие. Из книг на эту тему безусловным авторитетом пользуется «Наши дети, мы сами» Мередит Смол20.