В Средние века существовало несколько систем классификаций минералов. Одна из них принадлежала знаменитому врачу и химику ар-Рази (865-925), другая — Ибн Сине (981-1037). По мнению последнего, «минеральные тела могут быть разделены приблизительно на четыре категории: камни, плавящиеся вещества (металлы), серные вещества и соли» (Ибн Сина. Книга Исцеления, с. 51). Естественнонаучная классификация минералов была разработана ал-Бируни (973-1048) и изложена в его трактате «Собрание сведений для познания драгоценностей». Критерием для иерархии камней выступает такой показатель как плотность природного материала. Существовала и мистическая иерархия минералов, где их названия объединялись в замкнутую систему, и в конечном счете выступали как одно слово — чудотворное имя Бога. Минералы выстраивались по степени удаления от совершенства единого Бога.
С точки зрения знаменитого суфия Ибн ал-Араби (1165-1240), Коран, будучи речью Бога, являет собой застывшую в словах Истину, мостик, перекинутый от Божественного знания к человеческому пониманию. Лишь избранные могут проникнуть в самую суть вещей, отрешившись от являемой ими видимости. Ибн ал-Араби, ссылаясь на откровение, полагает, что земля сотворена Аллахом прежде небес: из нее люди войдут в рай (который предстает царством высших минералов), подобно тому как человек, сотворенный из глины, был оживлен дыханием Бога. В области воображения минералы одухотворяются. Особого интереса к природным сущностям Ибн ал-Араби не проявляет, что видно из перечня минералов,
куда по ошибке он внес жемчуг, кораллы, мускус3, камфару5 и амбрус.
«Рай целиком построен из драгоценных минералов: жемчуга, кораллов, алмазов, перламутра, яхонтов, золота, серебра, изумрудов, мускуса, амбры, камфары и тому подобного. Если ты встретишь в преданиях сообщения о том, что верховые животные, гурии, отроки и все прочее в раю созданы из жемчуга, яхонтов и кораллов, то сделай из этого правильный вывод, ведь Адам был создан из „праха" и „глины, облеченной в форму*^, а ты сам — „из воды ничтожной“е. Во всем этом содержится указание на первоисточник. Подобно тому, как земля стала для рая тем, что мы упомянули, в ней также имелись для ада все низкие минералы, например, сера, железо, свинец, медь, асфальт, гудрон, а также всяческая гниль и нечистота. (...) Человек был предостережен от совершения греха упоминанием вади Джаханнам близ Иерусалима, холма Батн Му- хассир, Проклятой земли, дерева Гаркад*» (Ибн ал-Араби. Путы для готовящегося вскочить, с. 136-137). Перечень земных областей с ярко выраженной отрицательной энергетикой призван напомнить о реальности ада.
Согласно теории, которую излагает сирийский ученый Ишох (XIII в.), металлы и камни продолжают рождаться долгое время спустя после Творения. Такой взгляд предполагает иную классификацию, учитывающую случайность, игру природных сил, автономное от божественной воли рождение и существование материальных тел. Тем самым провоцируется конфликт между церковным и научным видением мира. Кон-
а Мускус — сильно пахучее вещество, выделяемое мускусной железой самца кабарги.
ь Камфара — бесцветное кристаллическое вещество с характерным запахом, добываемое из камфорного дерева Cinnamomum camphora Nees., распространенного в Индонезии. с Амбра — патологическое образование в кишечнике кашалота. d Коран. 15, 26-28. е Коран. 77, 20.
f Гаркад — аравийская камедоносная акация, у нее есть шипы; растет в солончаковых землях, см.: ал-Бируни. Книга о лечебных веществах. 741.
фликт тем более показательный, что та и другая позиции предполагают участие созидающей духовной силы. Проблема в том, каким именем обозначить эту силу.
«Причиной сохранения всеобщей гармонии, — пишет Ишох, — мы считаем природу, и она вращает небесную сферу. Церковь учит так: природа создана попечением Божьим, а внешние книги (то есть языческие) считают, что всеобщий дух дарует жизнь всему сущему. И церковь полагает, что сия природа, созданная попечением Божьим, вращает небесную сферу. И она движется из эфира в глубочайшие земные пропасти и бездны».
Все, что находится в подлунном мире, по мнению Ишоха, бывает двух родов: простого (конечного) и вечного. Простой род делится на три вида: это животные, растения и благородные ископаемые. Металлы и минералы являются творением четырех стихий — земли, воды, воздуха и огня, при участии божественной природы. Ртуть считалась исходным элементом всех плавких веществ.
«Природа приводит в движение стихии, и возникает некое дивное смешение, и различные полезные свойства распределяются по воле случая. И она дарует золоту красоту и вес, притягивая их из благородной влаги воды и теплоты огня, просветляя и вываривая в недрах земли серу и ртуть3. А там, где влаги больше и жар Солнца не может сварить их, они остаются сырыми, и образуется серебро, то есть сырое ЗОЛОТО5. А где
а Это представление было близко и ал-Бируни: «Золото проходит через ряд расплавленных состояний, начиная от его родителей — ртути и серы, и, пройдя через состояние олова, меди, свинца и серебра, приобретя окраску и твердость золота, также останавливается и не переходит за ступень совершенства» (ал-Бируни. Минералогия, с. 72). ь Более ясно эта теория изложена Ибн Синой: «Если ртуть чистая и то, что к ней примешано и привело ее к отвердению, состоит из силы серы белой, непережженной и без загрязнений, иначе говоря, если сера превосходит ту, которой пользуются алхимики, то образуется серебро. Если же сера по своей чистоте превосходит эту и обладает большей чистотой и, кроме того, обладает красящей тонкой, но не сжигающей силой огня, то есть если она превосходит ту, которую применяют алхимики, то она может превратить ртуть в золото» (Ибн Сина. Книга Исцеления, с. 53).
имеется еще больше теплоты и серы и ртути и осадка и отстоя, там образуется медь, то есть отстой серебра. А где было еще больше прохлады и сухости, там образовалось железо, то есть сырая медь. А где было еще больше теплоты и влажности, там сера и ртуть превращают их в олово, то есть затвердевшую ртуть. И где изобилует теплота и влага и холод, там из них образуется черный свинец, то есть капар. А из соленых и горьких вод образуются квасцы. И люди обнаружили 7 видов квасцов и 7 видов купороса, что зависит от свойств влаги. А от избыточной пресности земли при смешивании ее с помощью дождевой влаги с ртутью и серой образовалась белая влага, которая, достигнув соленого моря, превращается в камень: белый яхонт3. И изрядное время побывав в плену у моря, он становится синим и, оставаясь там дольше, становится желтым. А побывав еще дольше в плену у моря либо же, будучи извлеченным наружу, во все остальные дни свои он пребывает красным и совершенным. А от большей прохлады и чистоты серы и ртути возникает хрусталь. А лазурный камень и изумруд образуются из семейства меди. Из смешения веществ и избыточной сухости и прохлады, из черной земли и осадочной ртути возникает камень шамирь, на котором крошат медь, и-он не повреждается, а козлиная кровь рас-
а Яхонт (греч. i)diav0o<;) — старинное собирательное название сапфира (белый и синий яхонт), топаза (желтый яхонт) и рубина (красный яхонт). По сведениям ал-Бируни, яхонты добывали на островах Цейлон и Ланка, где имеются «копи темно-синих и желтых яхонтов. Затем граница Рунак, где имеется гора Барк („Молния44), а под нею находятся копи красного яхонта. Утверждают, что та молния придает ему красоту» (ал-Бируни. Книга о лечебных веществах. 1109). Речь идет о россыпных месторождениях яхонта. В центральной части острова Цейлон возвышается горная гряда, сложенная ярко-крас- ными гранитными породами, а в гравийно-аллювиальных наносах, развитых в юго-западной части острова, находятся неисчерпаемые россыпи разнообразных драгоценных камней. Из гравия, как известно, добывают сапфир, рубин и другие разновидности корунда, аквамарин, хризоберилл, циркон, турмалин, шпинель разных оттенков, аметист и бесцветный горный хрусталь, топаз и в особом изобилии гранаты — альмандин.
ь Шамир (Samir) — древнееврейское название алмаза.
творяет его. Ртуть и сера, повстречавшись со смертоносной влагой земли, образуют алмаз. А в месяце мае при попадании дождя на разгоряченные мышцы моллюска образуется жемчуг. Все вышесказанное природа сотворила с помощью ртути и серы, кроме жемчуга, созданного дождем и животным. Ибо первое творение природы — ртуть и сера, которые создаются с помощью Солнца; вначале образуется ртуть, а из ее дыма — сера и из них — все вышесказанное. А из мышьяка и сурьмы образуются все те камни, о которых мы не упоминали, например, мархашиты3, кои суть семейство камней» (Ишох. Книга о природе, с. 39-40).
Видимо, в IX в. под влиянием мистических концепций стали возникать причудливые затеи, быстро распространявшиеся от одного двора к другому. Так, в одном из дворцов Египта был устроен пруд из ртути, площадью 50 х 50 локтей. По углам пруда высились столбы из массивного серебра, на которых при помощи серебряных колец были укреплены шелковые шнуры, державшие надутый воздухом кожаный матрац; на этом ложе обычно спал повелитель. «Одна из великолепнейших мыслей царственного ума! Как это было чудесно, когда лунными ночами сияние луны сочеталось со сверканием ртути», — полагает египетский историк ал-Макризи (1364— 1442). В 917 г. в Багдаде халиф показывал в новом павильоне византийскому послу озеро из олова, «прекраснее, чем полированное серебро», величиной 30 х 20 локтей, а на нем четыре красивых легких парусных судна, обитых и накрытых златотканым египетским полотном. Во дворце халифа, посреди круглого пруда с прозрачной водой, стояло дерево с восемнадцатью сучьями, ветви которых были из серебра — небольшое количество было из золота, — и на них висели разноцветные листья, которые трепетали, подобно листьям настоящего дерева. На ветвях сидели разные птицы из серебра и щебетали35.
Мистическая и природная классификации минералов пересекаются в предании о волшебном городе-дворце Ирам, возведенном легендарным Шаддадом. Это предание можно рассмат-
а Мархашит — марказит. Под этим названием объединяют группу сернистых минералов — колчеданов. Они использовались при обработке драгоценных камней.
ривать как проекцию в подлунный мир драгоценных построек рая. «Шаддад собрал все золото, серебро и драгоценные каменья, какие были в мире, возвел на мускусе и шафране фундамент. Он выстроил также высокие павильоны, покрыл их золотом, посадил золотые деревья, а на них повесил плоды из драгоценных камней» (Чудеса мира. 118). Дворец Ирам случайно обнаружил в огненной пустыне Искандер. Земля там была россыпью золота, плоды на золотых деревьях — лалами и жемчугом, а трава из изумрудов. Водоемы были сделаны из влажного хрусталя, а рыбы из агата (Низами Гянджеви, с. 476).
Застывшая красота дворца Ирам воплощает идею вечности, победы над временем и смертью, что на самом деле является апофеозом смерти. Сакральная чистота минерального рая доведена до степени, исключающей распад и тление, равно как и возникновение новой жизни. Вечный сон изумрудной травы и агатовых рыб неотличим от вечной смерти. В идеальном мире из драгоценных камней нет места для живых существ.
Золото Черных гор
Францисканец Вильгельм де Рубрук во время путешествия в Монголию в 1253-1254 гг. расспрашивал путников об азиатских странах, лежавших к югу от его маршрута. Брату Вильгельму рассказали об обычаях каких-то тибетских племен. Эти сведения представляют смесь превратно понятых наблюдений и ложных представлений. Сообщалось, что горные племена поедали умерших родителей, делали чаши из их черепов и не смели накапливать золото, несмотря на его изобилие. Рассказ о запрете накапливать золото перекликается со сведениями персидской космографии о дервишах горной области, расположенной за провинцией Болор. Болор — ныне Нуристан (северо-воочнаяст часть современного Афганистана). Скорее всего, в обоих случаях зафиксирован один и тот же слух, который интересен лишь тем, что отражает представления персов о горных племенах Центральной Азии.
Если же предполагать, что за слухами о каннибализме стоит реальный факт, то нужно обратить взор к изолированным горным областям Южного Китая. По крайней мере, неприступная область Нангяс, входившая во владения династии Сун, была известна тем, что ее обитатели пожирали своих умерших стариков и старух; а черепные кости отделывали золотом и пили из таких чаш весь год (см.: Киракос Гандзаке- ци. 60).
Вот что выяснил брат Вильгельм: за тангутами «есть тибетцы, которые имеют обычай поедать своих умерших родителей, потому что благоговение перед ними не позволяет захоранивать их нигде, кроме как в своих внутренностях. Однако такое поведение они оставили, ибо сие было неприемлемо другими народами. Однако они все еще делают красивые чаши из голов родителей своих, и в память о них они пьют из
этих чаш в моменты радости. Так мне рассказал тот, кто это видел. В земле их имеется много золота, поэтому тот, кто нуждается в золоте, копает землю до тех пор, пока не найдет его, и достигнув количества ему необходимого, остатки скрывает в земле. Ибо, если он станет откладывать золото в сокровищницу или сундук, то верит, что Бог отнимет у него все то, что остается в земле. Среди этих людей я видел очень безобразных личностей» (Itinerarium. XXVI. 3-4).
В сообщении брата Вильгельма обратим внимание на следующее обстоятельство: золото можно брать в необходимом количестве, излишки же следует вернуть в землю, а не хранить в доме. В противном случае все подземное золото исчезнет. В персидской космографии, как уже сказано, имеется сходный сюжет, однако запрету придан утрированный характер: оказывается, местным жителям вообще запрещено прикасаться к золоту, иначе наступит мор. В каком-то смысле сюжет о золоте дервишей строго противоположен сообщению о самом богатом серебряном руднике ислама в Гиндукуше. В 1000 г. там насчитывалось десять тысяч рудокопов, «которые с головой погрязли в распрях и пороках»36. В варианте, что дошел до слуха брата Вильгельма, при желании можно увидеть отражение магических практик, связанных с добычей металлов. Сведения же персидской космографии искажены до бессмысленности.
«За пределами Булура есть гора. Называют ее Гармак. Жители той местности все — дервиши. У них нет ни посевов, ни четвероногих. В горах много золота и серебра. Каждый слиток — [весом в] два или три мана. Если кто-нибудь из них возьмет слиток, на них обрушится мор и погибнут все члены их семей. Они будут умирать все время, пока они не принесут обратно золото и серебро, которое взяли, и не бросят. [Тогда] мор прекратится. Если же придут чужеземцы или путники и возьмут того золота и серебра и увезут [с собой], то никакого ущерба им не будет. Дервиши те брать [золото] не осмеливаются. Они, [находясь] среди золота и серебра, беспомощны и бессильны. Причину этого никто не знает» (Чудеса мира. 82). В том виде, как изложен сюжет, причину выяснить просто невозможно.
Похожую историю Закарийа ал-Казвини выписал из сочинения с характерным названием: «Автор книги „Подарок странностей" рассказывает, что в земле тюрок есть гора, которую люди называют Закак. У этого народа нет ни посевов, ни скота. В их горах много золота и иногда там находят самородки величиной с голову овцы. Тот, кто возьмет небольшой самородок, получит пользу, а тот, кто возьмет большой — умрет и умрут члены его семьи. Но если он отнесет его на то место, где взял, смерть отступит от них. Если же чужестранец возьмет золото, с ним ничего не случится»37. Оказывается, горцы могли использовать золото, но в ограниченных количествах. Остается неясным, почему запрет не распространялся на чужестранцев.
В книге среднеазиатского географа XVII в. Махмуда ибн Вали интересующий нас сюжет представлен без искажений: «Горы Занг3 — горы эти в Туркестане. На этих горах живет племя тюрков, называемое занг. Там есть рудники золота и серебра. Извлекают их много — большими и мелкими кусками. Малый кусок бывает размером с горох, а большой — с голову овцы. Из жителей тот, кто не скупится брать с собой несколько кусков, семья его будет обречена холере, а если возьмет лишь небольшой кусок, то не причинится ему никакое зло. Жители той области, кроме небольшого куска, достаточного для их нужд, лишнего не берут» (Махмуд ибн Вали, с. 91). Совпадение сведений в сочинениях Махмуда ибн Вали, Закарийа ал-Казвини и Вильгельма де Рубрука позволяет признать рассказ персидской космографии ошибкой и исключить его из дальнейшего рассмотрения. История о беспомощных дервишах, живущих среди россыпей золота, — это не чудеса Азии, а просто искаженные слухи.
Марко Поло, прошедший Болор в составе большого каравана, ничего не сообщает о добыче золота в этих местах. Вместе с тем его интерес к дорогим минералам этого региона подтверждается рассказом о добыче рубинов и лазурита в Ба- дахшане. Вот маршрут Марко Поло по высокогорным областям Центральной Азии. От Балха на восток путь шел вдоль
а Возможно, Черная гора. По сведениям Мухаммада Хайдара, так назывались горы, расположенные между Аксу (Кашгар) и Тибетом.
южных предгорий Гиндукуша, через Афганский Бадахшан, высокогорную страну на левом берегу Пянджа. Продвигаясь далее на восток вверх по долине Пянджа, путешественники пришли в Вахан, то есть достигли южной границы Памира. А через двенадцать дней они вступили в Болор. «Сорок дней едешь на северо-восток и восток все через горы, по склонам гор, и во всю дорогу нет ни жилья, ни пастбищ. Продовольствие путники везут с собой. Страна зовется Болором. Люди тут живут в горах. Они идолопоклонники и дики; живут охотою; одеваются в звериные кожи. Люди злые» (Марко Поло, с. 76).
Не исключено, что дело вовсе не в золоте. Приведу несколько типологически сходных примеров, где речь идет о запрете накапливать фисташки или воду в количестве, превышающем некую норму. Схема во всех случаях одна и та же: с нарушителем либо происходит несчастье, либо сокровище исчезает. Первый пример взят из географического сочинения Махмуда ибн Вали. «Бадгис — из больших местностей области Герат и объемлет множество деревень и селений. (...) В этом округе есть роща, [площадью] пять на пять фарсангов, обильная фисташками. Хорасанцы во время созревания и сбора фисташек отправляются туда и каждый собирает столько, сколько сможет. Рассказывают: когда кто-либо соберет сверх того, в ту же ночь внезапно волк сожрет его вьючное животное, и это — несчастье. Фисташки — добро, но несчастье для ищущего выгоду» (Махмуд ибн Вали, с. 20). Второй пример взят из географического сочинения Закарийи ал-Казвини. Он сообщает о городе Гудамис в Ливии: «Там есть древний источник, откуда вытекает вода. Жители города делят ее на определенные части. Если же кто-нибудь возьмет больше положенного, вода в нем иссякает, и жители города никому не разрешают брать излишка, опасаясь нехватки воды. Жители его — благочестивые мусульмане, берберы» (Арабские источники XIII-XIV вв.у с. 87). Указание на то, что вода может иссякнуть, сходно с опасениями, что исчезнет подземное золото. Здесь мы сталкиваемся с малоизвестным психологическим феноменом, механизм которого ограничивал потребление тех или иных природных ресурсов, наличествующих в изобилии.
Кажется, ответ на загадку прозвучал, но остался незамеченным. В реплике «Фисташки — добро, но несчастье для ищущего выгоду» ключевое слово — выгода. Запрет на накопление природных ресурсов указывает на стремление сохранить социальное равновесие. Всем желающим предоставлен равный доступ к дарам природы, но блокируется возможность превратить ресурс в наживу, поскольку в таком случае неизбежна узурпация природных богатств меньшинством.
В заключение еще одна история, о которой сообщает Ахмед ибн Фадлан со слов булгарского царя, пославшего письмо на север жителям страны Вису. Царь просил их известить его о диких племенах, обитающих у северного моря. Если верить Ахмеду ибн Фадлану, ответ выглядел так: «Они подобны [диким] скотам, нагие, босые, [как скот] совокупляются друг с другом. Аллах могучий и великий выводит для них каждый день из моря [одну] рыбу, и каждый из них приходит, имея при себе нож, и отрезает себе от нее столько, сколько достаточно для него и достаточно для его семьи. Если же он возьмет сверх того [количества], которое их удовлетворяет, то у него заболит живот и у его семьи тоже заболят животы, а иногда он умрет, и умрут они все. Когда же они возьмут от рыбы то, что им нужно, она повернется и погрузится в море. Итак, они изо дня в день [живут] таким образом» (Ахмед ибн Фадлан, с. 139).
До тех пор пока механизм подобных запретов будет оставаться неясным, эти обычаи будут казаться странными.
Долина алмазов
Марко Поло известно о трех способах добычи алмазов в восточной области Индостана. Самый остроумный из них связан с глубокой долиной, кишащей змеями, в которую смельчаки бросают куски мяса. Мясо (с приставшими к нему алмазами) должно привлечь внимание орлов. Искателям приключений остается проследить за полетом орлов и собрать упавшие алмазы. Сведения о пограничных областях мира, обильных золотом или драгоценными камнями на самом деле указывают на потусторонние пространства. Странствие туда и способ добычи желанного предмета описываются как «трудные ситуации». Только в глубинах нижнего мира алма'зы охраняются змеями.
Нетрудно показать, что мы имеем дело с мифологическими сценариями, сходными со сказочными сюжетами, в которых герой должен пройти испытание, находясь в ином мире, и вернуться с волшебным предметом. Уже в древности исчезновение сакрального ореола превращает эти сценарии в занимательные истории об охотниках за вполне реальными, хотя и труднодоступными драгоценными предметами, будь то золото, алмазы или благовония. История о долине алмазов вообще не имеет никакого отношения к реальной добыче драгоценных камней. Это миф, ставший литературным сюжетом. На протяжении столетий он приобретал разные формы, вплоть до рассказа Марко Поло. Осознавали ли современники легендарный характер этой истории; и что было важнее для них — занимательность или достоверность; и еще один, частный вопрос: почему алмазы спрятаны на дне пропасти, скажем, а не на горных вершинах? Не следует сомневаться в том, что были люди, знавшие реальное положение дел. Впервые легенда об орлах, приносящих драгоценные камни из недоступной долины, встречается в сочинении Епифания Кипрского (IV в.), где говорится о двенадцати драгоценных камнях, упоминаемых в Библии (Исх. 28:17—21)38. Позже, благодаря переводам сочинения Епифания, легенда о добыче адаманта вошла в грузинский сборник X в. и в древнерусский в Изборник Святослава 1073 г.39
Литературный характер развития легенды делает неприемлемым широко распространенное среди западных исследователей мнение о хитрых продавцах дорогих предметов, сочинявших истории о чрезвычайных трудностях на пути смельчаков. Считается, что таким образом продавцы поднимали цену на свой товар40. Подобные «позитивные» суждения не учитывают мифологическую составляющую человеческого мышления. То, что истории о редких камнях входили в круг занимательного общения при дворах западных и восточных правителей, сомнений не вызывает. Речь идет о сведениях, которыми обменивались средневековые интеллектуалы и путешественники.
Бухарский ученый Абу ‘Али Мухаммад Балами (ум. 974 г. или 992 г.), занимавший должность вазира при нескольких са- манидских эмирах, в 962 г. перевел на персидский язык сокращенную версию «Истории» ат-Табари. Ат-Табари сообщает о любопытном диалоге между ‘Абд ар-Рахманом, арабским наместником Дербента, и местным правителем одной из пограничных крепостей — Шахрибаразом. В беседе речь идет о том, как в царстве, где находится стена Гога и Магога, был добыт необычный рубин.
«На руке Шахрибараза был перстень с драгоценным красным рубином, который сверкал днем как огонь, а ночью как светильник. ‘Абд ар-Рахман спросил: „Этот твой драгоценный камень откуда принесли и кто?“. Шахрибараз позвал одного из своих слуг и сказал ‘Абд ар-Рахману: „Этот драгоценный камень мне принес вот этот человек от стены Иаджуджа и Маджуджа. Отсюда до стены много царств. И там есть царь, который владеет этой стеной между двумя горами. Каждому царю, которые были на пути [следования] до стены, через этого слугу я послал подарки, и они переходили от царя к царю, пока не достигли царя стены. Тому царю досталось много подарков, которые [слуга] передал ему. Слуга отдал царю мое письмо, в котором я просил у него рубин, его драгоценный камень. Он его мне и прислал41. ‘Абд ар-Рахман спросил [у слуги]: „Откуда ты это принес?“. Тот человек ответил: „Когда я доставил царю подарок, он позвал своего сокольничьего и сказал: „Найди этот камень". У того сокольничьего в руках был орел, он ушел и три дня ничем не кормил орла. Затем он взял орла, кусок красного мяса и пригласил меня с собой. Мы поднялись на ту гору, к которой примыкает стена Зу-л-Кар- найна. Я посмотрел вниз и под горой увидел широкую пропасть, которая уходила вглубь земли, и дна которой не было видно. Сокольничий сказал: „Я брошу мясо за эту гору в пропасть. У меня в руках орел для того, чтобы достать мясо. Если он перехватит [мясо] в пути и принесет его, то считай дело пропало: [рубин] потерян. А если мясо упадет на землю, то ты получишь то, что он поднимет с земли". Затем он бросил мясо и выпустил орла за мясом. Мясо упало на землю. Орел поднял мясо с земли клювом, принес и сел ему на руки. Рубин прилип к этому мясу. Сокольничий взял рубин и отдал мне, а я принес"»41.
Замена алмаза на рубин не меняет существа дела; в реальности ни тот ни другой камень не добывали при помощи орлов. Испанские послы, побывавшие при дворе Тимура, выяснили, как добывали* рубины в Бадахшане. Правитель этой провинции рассказал им, «что недалеко от города Балахии (Бадахшана) есть гора, где их находят, и что каждый день [от этой горы] отбивают кусок, а потом их ищут, а когда находят, то осторожно вынимают. [А делают это так]: берут породу, в которой они находятся, отбивают ее понемногу долотом, пока не окажется на поверхности сам [рубин], а потом на точильных камнях их отделывают» (Руи Гонсалес де Клавихо, с. 133). В отличие от испанцев, получших сведения из первых рук, баварский солдат Иоганн Шильтбергер, хоть и провел много лет в Средней Азии, лишь слышал о богатствах Бадахшана. А подробности он заимствовал из книги Марко Поло, где говорится совсем о других камнях. Вот что из этого вышло: «Есть еще страна, именуемая Бадакшан. Она покрыта высокими горами, в которых находится много драгоценных камней. Но так как в этих же горах в большом количестве водятся хищные животные и змеи, то эти камни можно собирать только во время дождей, когда они смываются потоками воды, и люди, знакомые с делом, находят камни в грязи» (Шилып- бергер, с. 42).
Марко Поло относит долину алмазов предположительно к области Телингана в восточной части полуострова Индостан: «На север от Менебара, за тысячу миль — царство Мут- фили. (...) В этом царстве находят алмазы и, скажу вам, вот как: много тут гор, где находят, как вы услышите, алмазы. Пойдет дождь, вода и потечет ручьями по горам, да по большим пещерам, а как перестанет, и только что вода сойдет, идут люди искать алмазы в тех самых руслах, что вода понаделала, и много их находят3. А летом, когда тут нет ни капли воды, много алмазов находят в горах; но жара тогда тут нестерпимая. В этих горах, скажу вам, больших да толстых змей многое множество, и ходят туда люди с опасностью, но, если могут, так все-таки идут и находят там большие и крупные алмазы. Змеи, скажу вам, злые и очень ядовитые; в те пещеры, где они водятся, люди не осмеливаются ходить, а алмазы добываются оттуда другим способом. Есть тут большая, глубокая долина, а кругом в скалах пещеры; ходить туда никто не осмеливается, и люди делают вот что: берут они куски мяса и бросают их в глубокую долину; мясо попадает на множество алмазов, и они пристают к нему. В этих горах водится множество белых орлов, что ловят змей; завидит орел мясо в глубокой долине, спускается туда, схватит его и потащит в другое место; а люди между тем пристально смотрят, куда орел полетел, и как только он усядется и станет клевать мясо, начинают они кричать, что есть мочи, а орел боится, чтобы его невзначай не схватили, бросит мясо и улетит. Тут-то люди подбегают к мясу и находят в нем довольно-таки алмазов. Добывают
а Ср. с описанием добычи алмазов в копях Ассама: «Алмазная копь находится вблизи копей яхонта на острове, богатом ключами. Там добывается песок, который промывают так же, как золотоносный песок, известный под именем сава\ песок смывается с конического лотка, а алмаз оседает внизу. И эти рудники находятся в государстве Хавар, лежащем против Сарандиба. Говорит Абу-л-‘Аббас ал-‘Аммани: копи алмаза находятся в Танкалане Камаруна, в лёссовых горах, которые сильно размываются в годы, когда часто бывают молнии с грозами» (ал-Бируни. Минералогия, с. 86).
алмазы и другим еще способом: орел с мясом клюет и алмазы, а потом ночью, как вернется к себе, вместе с пометом выбрасывает и те алмазы, что клевал; люди ходят туда, подбирают орлиный помет и много алмазов находят в нем» (Марко Поло, с. 187).
Аналогичный способ добычи алмазов упоминается в одной из новелл арабского сочинения X в. «Чудеса Индии». Его автор Бузург ибн Шахрияр сообщает следующее:
«Путешественник, побывавший в Индии, рассказывал мне, что самые прекрасные драгоценности и редкие алмазы добываются в стране Кашмир. Есть там долина, расположенная между двумя горами; в ней постоянно горит огонь — днем и ночью, зимой и летом. Только беднейшие из индусов ходят туда за алмазами; никто, кроме них, не отваживается проникать в эти опасные места. Собирается отряд храбрецов и направляется к долине; там они закалывают тощих овец, режут их на части, кладут на чашку метательной машины и сбрасывают в долину, кусок за куском. Приблизиться к этому месту совершенно невозможно по нескольким причинам: во-первых, этому препятствует жар пламени, а во-вторых, около огня в огромном количестве кишат змеи и всякие другие гады, которые не замедлили бы погубить смельчака. На разбросанные по долине куски мяса слетается множество орлов; если кусок падает далеко от огня, орел хватает его и поднимает вверх. Люди при виде этого следуют за птицей, куда бы она ни полетела. Иногда алмазы падают с мяса на лету, а иногда орел куда-ни- будь спускается, тогда охотники находят алмазы в этом месте, где орел съел добычу. Если мясо падает в огонь, оно сгорает; если орел, опускаясь за этим куском мяса, подлетает слишком близко к огню, он также сгорает дотла. А иногда случается, что птица успевает схватить кусок прежде, чем он упадет на землю. Вот каким образом добываются эти алмазы; люди, собирающие их, большей частью погибают либо от змей, либо от огня. Местные цари — большие любители алмазов; они всячески стремятся их приобретать и стараются набрать побольше искателей алмазов. За такими искателями установлен строгий надзор, а причина тому — великолепие и высокая ценность этих камней» (Бузург ибн Шахрияр, с. 87-88).
Огонь как дополнительная трудность на пути искателей свидетельствует о переизбытке опасностей. Новелла перегружена немотивированными подробностями: какой прок от тощих овец, если нужны сочные куски мяса, чтобы алмаз легко прилипал к мясу? Однако описание «трудной ситуации» остается неизменным.
В «Минералогии» ал-Бируни среди областей, где добывают алмазы, ни Кашмир, ни Телингана не фигурируют. В грузинском переводе сочинения Епифания Кипрского интересующая нас легенда связана с двумя минералами — лигурионом и иа- кинтом (яхонтом). Любопытны размышления автора о путанице в названиях и трудностях при различении видов камней.
«О местонахождении лвигвириона (лигуриона) мы не могли почерпнуть точных сведений ни из сказаний естествоиспытателей, ни из сказаний древних писателей, собиравших сведения о нем. Таким образом мы знаем, что этот камень называется лвигвирионом на языке истинном и установленном (?). Однако я думаю, что в Божественных книгах имена драгоценных камней перепутаны; так, змури (смарагд) назван зеленым цветом, другие названия тоже имеют свои имена, а лвигвирион переделан в лагвирион. Итак, хотя место, где он был найден, сокрыто от нас, но все же предполагаю, что он попадается в скалах Тебайских, где, как говорят, имеются скалы, из которых его добывают. Камень этот называется аскли- пион, [по имени] царя египетского. В зерне этого камня, подобно камню, называемому керанион, жилообразно проходят полоски. Жилистые полоски этого камня зеленого цвета, и нужно предположить, что эти полоски образуются в тех самых скалах, где этот камень попадается. По добывании его жилообразные полоски делаются более видными. (...) Я предполагаю, что в священных книгах иакинтом, который более всех удивителен и дорог, называется лвигвирион, ибо иакинт многих цветов и один из этих цветов можно было назвать лвигвирион, что согласно со сказанием священных книг, в которых говорится, что украшение было сделано из иакинта и порфиры. С ним смешивают также [камни] цвета яхонта и другие камни медового цвета, серого цвета, морского цвета и камни, называемые родвиос, натибос, кавниэос, который водяного цвета, и также его смешивают с множеством других разнообразного цвета камней, которые по своему блеску схожи с описываемым камнем. Все эти камни попадаются внутри стран язычников, которые называются сквитами (скифами). Древние писатели пишут, что Сквитиа находится в странах северных, где живут дасы, этелы, давины, ларийцы, араны, вплоть до [народа] германон и амазонов; вне их есть одна пустыня, называемая Великой Сквитией; тут находится одно ущелье, великое глубиною и темное, в которое нет никакой возможности спуститься. Его окружают горы; вершины этих гор состоят из плотных и отвесных скал, и с внутренней стороны, от подошвы горы до самой вершины, скалы круты и отвесны. Так что, если кто хочет подняться на вершину и увидеть оттуда иакинт, то не может этого исполнить, потому что дно незримой пропасти покрыто мраком и есть великие опасности. И в этой-то пропасти, как сказывают, попадается драгоценный камень иакинт. Для добывания его из этой пропасти никто не отважился бы туда пойти, так как нет возможности спуститься в то ущелье, то только повеление шаравандеда вынуждает их отправиться на рискованные поиски. В этом случае они режут баранов, сдирают с них шкуры и трупы бросают в ту пропасть. К упавшим вниз в ущелье трупам прилипают иа- кинты. В тех же скалах гнездятся орлы, которые, почуяв присутствие трупов, слетают в пропасть и поднимают вверх в гнезда трупы с приставшими к ним иакинтами. Здесь они мясо баранов съедают, а иакинты остаются там же. За всем этим наблюдают пришедшие люди; когда орлы улетают, то они приходят на то место, собирают иакинты, очищают их и несут своим шаравандедам. Так добывается этот драгоценный камень, который бывает всевозможных цветов и который есть один из благороднейших минералов» (Сказание о камнях, с. 37-43).
Как видим, никаких змей, заполняющих ущелье, в первоначальном варианте не было. В целом история о бездонной пропасти восходит к слухам о жертвоприношениях, совершаемых в горах какими-то индийскими племенами. Римскому писателю Элиану (II в.) известны удивительные подробности этого обряда: «В земле индийских арианов есть Расселина
а Шаравандеди означает «луч, лучезарный», а в переносном значении — царь, повелитель.
Плутона, на дне которой есть тайные галереи, скрытые тропы, невидимые для людей переходы, хотя они и глубоки и достигают огромной длины. Но как они возникли и каким образом были прокопаны, не говорят ни индийцы, и я не столь любопытен, чтобы узнать об этом. Итак, индийцы приводят туда свыше трех тысяч голов скота: овец, коз, быков, коней, — и каждый, кто был напуган сном или слышал глас, божественный или человеческий, или увидел птицу на неблагоприятном месте, сбрасывает в Расселину в обмен на свою жизнь животное по своим средствам, выкупая себя и отдавая за свою жизнь жизнь этого животного. Другие животные, приведенные ни на привязи, и ни пригнанные, сами совершают этот путь по какому-то влечению, ведомые тайными чарами. И з