Едва касаясь стен земли,
Наутро и во мгле
Они идут путем сакэ,
Не опасаясь поскользнуться.
Они спасают свою жизнь,
Их песни к воле рвутся.
И здесь никто не сможет им
Отдать приказ вернуться.
И уж тем более внушить,
Что есть другие горы,
Они не тратят даже миг
На лишние узоры.
Они идут путем сакэ.
Все остальное прах.
В профессиональной среде японских сакэделов, как уже отмечалось выше, всячески стараются сохранить дух далеких предков, справедливо полагая, что соблюдение традиций сегодня – непременное условие существования сакэделия завтра. Так, на многих сакэдельнях, работающих в сезонном режиме, в последней декаде февраля проводится церемония «положения на бок» котла для варки риса на пару. Когда весь рис сварен, все работники сакэдельни торжественно провожают котел в отпуск до следующей осени. Разумеется, после проводов в сакэдельне продолжает кипеть работа: бродит основной затор, прессуется бражка, идут фильтрация и пастеризация и т. д. Однако теперь больше не надо варить рис, и жизнь сакэделов заметно облегчается. Рисовый котел снимают с водяного, кладут его на бок и непременно поднимают чарку за успех сакэделия в дальнейшем.
Когда наступает осень, не менее торжественно отмечается «вхождение в сакэдельник» мастера-сакэдела с командой, которые возвращаются на сакэдельню из отпуска и приступают к изготовлению сакэ. Первым делом они промывают кипятком кадки, чаны и прочую сакэдельческую утварь и выставляют ее сушиться на солнышко. Из всех помещений сакэдельни сначала дезинфицируется солодильня. Для этой цели используют формалин, поэтому вся эта операция протекает буквально со слезами на глазах. Затем всю солодильню промывают пергидролем и прогревают до температуры не менее 30° С, готовясь к приему пропаренного риса.
Все это наглядно свидетельствует о том, что на сакэдельнях незримо присутствуют тени незабытых предков и профессионалы стараются чтить традиции сакэделия. Однако обычные любители с не меньшим энтузиазмом поддерживают традиции сакэпития, которые проявляются во всех сферах жизни японцев. Вообще-то, любителей сакэ можно называть более привычным для нас словом – «левые». И тут никакой ошибки не будет. Вот те раз, сразу подумают некоторые. Оказывается и японские сторонники левых идей не дураки выпить! Прямо как у нас… Так-то это так, наверное, но когда монах-доминиканец Томмазо Кампанелла, сидя в тюрьме, закладывал основы будущего левого движения в своем бессмертном сочинении «Город солнца», жители города восходящего солнца, Эдо, стали называть «левыми» самураев, больших любителей выпить. В ту далекую эпоху самураи, в силу специфики своего бытия, держали чашечку с сакэ в левой руке, оставляя правую свободной, чтобы она в любую минуту могла выхватить меч.
Дальнейшая стабилизация политической жизни в стране и наведение сегунами Токугава твердого порядка освободили правую руку «левых» от постоянного напряжения. И они наконец-то смогли принять участие в соревнованиях типа «кто кого перепьет». Ведь там приходилось пить не из чашечек, а из больших чаш, которые намного удобнее держать именно двумя руками. Вообще-то такие соревнования проводились еще в эпоху Хэйан, но настоящий их расцвет наступил во времена Эдо. Спасибо клану Токугава за это! Например, в 1815 г. в Сэндзю в «перепитии» приняло участие более 100 человек, а победитель выпил 13,5 л сакэ. Это и не так много, если учитывать, что официальный рекорд в истории таких соревнований принадлежит Коия Рихэ из Сибакути, который в 1817 г. выпил 6 чаш емкостью 5,5 л (всего – 33л). Традиция подобных соревнований не забыта и в настоящее время. Так, в префектуре Коти, известной своими выпивохами, ежегодно в апреле месяце проводятся соревнования по осушению чаши с сакэ, суть которых сводится к тому, кто быстрее выпьет до дна чашу. Для мужчин емкость чаши составляет 1,8 л, а для женщин – 0,9 л. В 1997 г. победитель решил эту задачу за 12,3 сек, а победительница – 13,5 сек. Да, есть женщины в японских префектурах!
Жители провинции Тоса (так называли раньше преф. Коти) издавна любили и умели крепко выпить (влияет ли так наследственность или там такие местные особенности, пока не выяснено). Как-то даймё этой провинции в последние годы токугавского сёгуната Ямаути Ёдо после удачной охоты на китов в заливе Урадо решил угостить всех участников. Он попросил не стесняться и сделать шаг вперед тех, кому по силам бутыль сакэ (1, 8 л). Однако все остались стоять на месте. «Что, никто так много не может выпить?», – удивился даймё. Но оказалось, что так мало никто из них не пьет. Если уж пить, то – две или три. А что с одной мараться!? Вот такие они, мужчины из Тоса Кстати, прежде чем начать соревнование в «перепитии» (все может случиться), уточните, откуда родом ваш соперник. Это поможет вам сэкономить деньги.
Еще одним подтверждением того, что далекие предки не забыты и их традиции чтутся до сих пор, является японская брачная церемония и все, что ей предшествует. Многие японские девушки мечтают стать «июньской невестой», так как она, несомненно, будет счастливой. Июнь в Японии совпадает с дождливым периодом, но, несмотря на плохую погоду, в этом месяце много свадеб. Это объясняется тем, что июнь считается месяцем римской богини Юноны, покровительницы брака. А благосклонность супруги Юпитера кое-что да значит! Важный шаг на пути к свадьбе – помолвка. Правда, ничего особенного с точки зрения организации она не представляет. Юноша с близкими родственниками приносят в дом девушки сакэ, все вместе выпивают, подливая друг другу, и договариваются о свадьбе. Как говорится, честным пирком да за свадебку. Неотъемлемая часть брачной церемонии, ее апогей – троекратный обмен чашечками с сакэ, который представляет собой своеобразный брачный обет между молодыми. Интересно, а помнит ли кто-нибудь из вас вкус своего обета?
Если дословно перевести японское выражение «сан сан кудо», означающее троекратный обмен чашечками сакэ, то получится «три три девять раз». Одна из троек может означать троекратный обмен чашечками. Ну, это более менее понятно. А вот вторая тройка и тем более девятка-то – откуда они взялись, не совсем ясно. Для тех, кто не прочь на собственной свадьбе использовать достижения народного творчества наших японских соседей, хотелось бы остановиться поподробнее на этих самых «три три девять раз». Итак, методика этой церемонии сводится к следующему.
1. Подготавливаются три чашечки сакэ (маленькая, средняя и большая).
2. Сначала пьют из маленькой чашечки. Первой начинает новобрачная, отпивает из нее три глотка (три раза) и передает новобрачному.
3. Новобрачный опять же в три глотка допивает сакэ, оставшееся в маленькой чашечке.
4. Новобрачная и новобрачный аналогичным образом пьют из средней чашечки.
5. Новобрачная и новобрачный аналогичным образом пьют из большой чашечки. И только теперь их по настоящему можно считать мужем и женой. Традиции!
В сумме каждый из новобрачных отпивает девять глотков (девять раз), поэтому для полной ясности эту церемонию, наверное, следует переводить не «три три девять раз», а как «три (чашечки), три (передачи чашечек), девять (глотков)». И никаких тогда вопросов! Здесь хотелось бы подчеркнуть вот что еще. Новобрачная во время брачной церемонии, как правило, волнуется (день-то какой!), и ей явно не до сакэ, поэтому она чисто символически лишь пригубляет сакэ, а в чашечках ведь ничего не должно оставаться, а не то и беду можно накликать. Чтобы этого не произошло, новобрачный должен поработать и за себя, и за свою «половину». С учетом того, что чашечки могут быть даже очень вместительными, можно представить, с каким трудом приходится новобрачному поддерживать дух предков (а если он к тому же непьющий!?). Эта церемония как бы говорит, что в совместной жизни женщина будет делать сколько может, а мужчина – сколько надо. Другими словами, от женщины – по возможности, от мужчины – по потребности.
В Японии к тройкам и девяткам всегда относились очень уважительно, считая их счастливыми числами. Об этом наглядно свидетельствует праздник хризантем, пришедший в Японию из Китая в эпоху Хэйан. Он проводится в девятый день девятого месяца по лунному календарю. В этот день совпадают две девятки, и он считается счастливым. Хризантема снижает кровяное давление, улучшает кровообращение и, если верить далеким предкам, обладает действием «вечной юности». Так ли это на самом деле – науке неизвестно, но раз в год, наверное, не будет лишним на всякий случай бросить лепестки хризантемы в чашечку сакэ и осушить ее, пожелав себе если не «вечной юности», то хотя бы повседневного здоровья. Кстати, древние советуют с праздника хризантем сакэ пить подогретым (ведь на носу осенне-зимний период), а вот в третий день третьего месяца (опять сплошные тройки), в праздник кукол, надо попить персиковое сакэ, которое наполнит вас жизненной энергией, и возвращаться опять к холодному сакэ (за окном стало уже довольно тепло).
Говоря о месте сакэ в культурном наследии Японии, хотелось бы обратить внимание вот на что еще. В нашем лексиконе как-то незаметно, само собой, утвердилось довольно много японских слов. Сейчас, наверное, любой на вопрос в телеигре «Как стать миллионером», что такое икебана, сразу ответит и без подсказки зрителей – искусство установки цветов в вазах или на особых подставках; а карате – искусство самозащиты (в основном голыми руками) школы Рюкю; ну а кендо (сделав, может быть, звонок другу) – искусство фехтования на мечах. И они будут правы, но отчасти. Японцы вкладывают в эти выражения прежде всего не прикладной (а на него-то и делают основной упор любители всего японского), а философско-этический смысл. По сути своей икебана (или кадо) – путь цветка; кендо – путь меча; карате (каратедо) – путь пустой руки. А есть еще и тядо – путь чая, дзюдо – гибкий путь и т. д. Несмотря на очевидные внешние различия, все эти пути ведут к одной цели – духовному совершенствованию человека, сбалансированности (если угодно – гармонии) его внутреннего мира и окружающей среды. Ведь не для того же, действительно, положил свою жизнь Сэн Рикю, чтобы научить Ода Нобунага и Тоётоми Хидэёси, как правильно заваривать чай и расставлять чашки на столе!?
В этой связи вполне естественным представляется существование и пути сакэ (сюдо), на который мог встать человек, предпочитающий сакэ цветам и тяжелым физическим нагрузкам, в поисках равновесного состояния с бренным миром, не теряя при этом равновесия в прямом смысле этого слова. Уже на закате эпохи Муромати имелось несколько школ сюдо, проповедовавших духовное единение людей посредством сакэ. Это были своеобразные правила, строго регламентирующие поведение людей во время… скажем так, банкетов, способы наливания и распития сакэ, расставления закуски и т. д. (не находите ничего общего с чайной церемонией и икэбаной?). Многие из этих неписанных правил сохранились и в нынешней жизни японцев. Осознанно или нет, но они, следуя путем сакэ, не наливают его сами себе, не говорят тостов (в нашем понимании смысла этого слова) и держат чашечку в руке, когда ее заполняют сакэ. Если и вам случится как-нибудь идти по пути сакэ вместе с японцем, помните, что он будет внимательно следить за наполненностью вашего бокала и будет очень рад, если вы, в свою очередь, обратите наконец-то внимание на то, что его бокал давно пуст.
Если есть правила, их надо соблюдать. Тогда будет хорошо и тебе лично, и окружающим тебя людям, да и сакэ покажется вкуснее (а что еще надо!). Например, вот как действовало правило «круговой чаши». Во главе «стола», но на полу (стулья почему-то с большим трудом приживались в японском быту) садился хозяин дома. Перед ним в два ряда (друг против друга) рассаживались тоже на полу гости. Перед каждым ставился столик с закусками. В чашу (не чашечку!) диаметром до 30 см наливалось сакэ. Хозяин отпивал из чаши и передавал ее гостю справа от себя. Тот, отпив из нее, передавал гостю напротив и т. д. Когда эта разминка заканчивалась, приступали к главной части банкета. Хозяин наливал каждому гостю сакэ уже не в чашу, а в чашечку. Гость выпивал сакэ до дна, возвращал наполненную чашечку, и уже хозяин осушал ее. И так с каждым гостем! Представьте себе, как тяжко приходилось хозяину, когда гостей было много. Поэтому существовал специальный помощник, который подхватывал чашечку из ослабевшей руки хозяина и продолжал вместо него угощаться с гостями (кстати, помощник присутствует и в такой чисто японской церемонии, как харакири; и помогает он хозяину уже по-серьезному: отрубает ему голову после харакири). Затем начинались песни и танцы, гости пили уже друг с другом (до дна!), обмениваясь чашечкой с сакэ. Человек брал предложенную партнером чашечку и, сказав «она-гарэ тё'дай» (разрешите выпить из вашей чашечки), выпивал сакэ. Затем он наливал сакэ в ту же чашечку и предлагал партнеру. И все повторялось с начала…
Этот не совсем гигиеничный (на взгляд европейцев) обычай возник из чувства духовной солидарности японцев. В глубокой древности совместное распитие сакэ с подливанием друг другу означало ни много ни мало – обмен душ. Как правило, сакэ пили из одного кувшина или из одной чашечки. Пьющие, делясь одной емкостью, создавали особые родственные связи между собой. И сейчас соблюдение этого обычая подчеркивает торжественность момента. Возьмите хоть брачную церемонию, когда новобрачные пригубляют из одной чашечки, хоть посвящение в семью якудза нового члена, когда из одной чашечки пьют «сынок» и «папаша». Подобный обмен душами абсолютно не понятен иностранцам.
По их мнению, все это – сплошная антисанитария и ничего больше. Действительно, восток – дело тонкое! Правда, и среди японцев все реже можно услышать «онагарэ тёдай». Особенно это относится к молодежи, которая больше налегает не на духовную солидарность, а на пиво, а обмен кружечкой пива – это не обмен чашечкой и не каждому по силам.
Особыми приверженцами пути сакэ были самураи, которые в пылу буйных оргий частенько выходили за рамки, забывая об истинной цели пути, на который они встали. И как результат такой забывчивости на следующий день они имели учащенное сердцебиение, позывы к рвоте, боль в голове и прочие признаки тяжелого похмелья. Вот для таких «путников» была издана книга под названием «Правила пития сакэ для самураев» («Буси но сакэномихо»). Вряд ли автор этой книги догадывался, что основная причина всех этих мучений лучших сынов самурайского сословия – ацетальдегид, токсичный продукт разложения спирта, попавшего в организм человека, содержащимся в печени ферментом под названием алкогольдегидрогеназа (кстати, многие специалисты объясняют пониженную, по их мнению, переносимость алкоголя японцами недостаточностью еще одного фермента – альдегиддегидрогеназы, который превращает ацетальдегид в ацетат). Тем не менее, следующие его рекомендации по уменьшению возможной тяжести похмелья представляются актуальными и в наши дни.
1. Пить надо, распрямив спину и приняв правильную осанку.
2. Для устранения остаточных признаков опьянения нужно расслабиться, успокоиться, выпрямить спину и спеть длинную песню.
3. До, во время и после принятия сакэ необходимо есть сладкое (здесь подойдет и «сируко» – сладкий суп из красной фасоли с рисовыми клецками, и сладкое сакэ, и конфеты-тянучки).
И что интересно. Все эти рекомендации подтверждаются современной медициной; правильная осанка и длинная песня увеличивают поступление в организм кислорода, что ускоряет окисление спирта, а прием сладкого восстанавливает содержание в крови сахара, снижающееся за счет спирта. Как видите, путь сакэ сопряжен с определенными трудностями и не каждый сможет его осилить. Не беда! Имеется масса других путей, по которым может отправиться ищущая натура. Только выбери – и вперед! В конце концов, помимо кадо, дзюдо, кэндо есть ведь и ходо – путь пешехода (тротуар), по которому идут все. Тех же, кто по медицинским показаниям или по настойчивым, переходящим в плач и угрозы, пожеланиям жены вынужден будет отправиться по новому для себя пути чая (ведь тоже, как-никак, тонизирующий напиток, который разливается по чашкам), хотелось бы несколько ввести в курс дела.
Основу чаеводства и чаепития в Японии заложил монах Сайте (766—822), выдающаяся личность в истории и культуре Японии. Возвратившись из танского Китая, он создал секту эзотерического буддизма «Тэндай». Помимо сутр священной горы Тэндай (по-китайски – Тянтай), он в 805 г. привез из Китая и семена чайных кустов, которые сам и начал выращивать. Не исключено, что это были семена с чайных плантаций на склоне горы Тэндай. Тогда получается, что он засеял на японской земле не только семена китайского учения «Тэндай», но и частицы самой этой горы. Так или иначе, но уже в эпоху Хэйан чай получил довольно широкое распространение и как целебный напиток, и как средство устранения сонливости. В начале эпохи Камакура в дзэнских монастырях Японии по примеру китайской братии стали заваривать чай в порошке. Очищенные листья чая истирали в порошок в ручной мельнице, порошок насыпали в чашку в виде пиалы, заливали кипятком, «чайный кипяток» («тя но ю» – именно так по-японски называется чайная церемония) взбивали бамбуковой кисточкой, похожей на помазок для бритья, и пили вспененный чай. В процессе монастырского чаепития и был заложен фундамент «пути чая» («тядо») – пути духовного совершенствования и самоосознания.
Первые наработки в реформировании и систематизации «тядо» приписывают дзэнскому монаху Мурата Дзюко, обучавшему премудростям чайной церемонии восьмого сегуна Асикага – Ёсимаса. Мурата Сэнсэй провозгласил принцип «вабитя» – скромной уединенности чаепития. Такой подход очень понравился сегуну и с его «подачи» начал распространяться по стране. Таким образом идеология дзэн, столь характерная для исполненных черной тушью картин «суйбоку-га» и садов камней, проникла и в мир чая. Продолжил работу в этом направлении Такэно Дзёо, а уже придал законченную форму чайной церемонии в стиле уединенности и скромности незабвенный Сэн Рикю. Он установил методологию проведения чайной церемонии, правила для легкой закуски, подаваемой перед церемонией, и живых цветов, олицетворяющих в чайной комнате красоту природы, требования к квалификации знатоков чайной церемонии и другие нормы ее формализации.
Сэн Рикю родился в семье богатого купца из города Сакаи, недалеко от Киото. В бурные годы враждующих провинций этим городом владели и Ода Нобунага и Тоётоми Хидэёси. Сэн служил и тому, и другому. Особые отношения у него сложились с Хидэёси, больше походившие на отношения между учителем чайной церемонии и его учеником, а не господина и вассала. Сэн Рикю призывал к простоте чайной церемонии без всяких излишеств как в посуде, так и украшениях. Для него церемония была не самоцелью (собраться, мол, попить чайку, посплетничать, убить время и – по домам), а средством совершенствования внутреннего духовного мира и достижения гармонии с природой. На определенном этапе это стало явно противоречить воззрениям Хидэёси (один его золотой чайный павильон чего стоит!). Более того, пользуясь близостью к объединителю Японии, Сэн вышел за рамки философско-этических поисков, став активно участвовать в политической жизни страны (попытки примирить враждовавшие кланы Симадзу и Отомо и склонить на сторону Хидэёси крупного купца Симаи Сосицу их Хаката). К тому же стремление Хидэёси к роскоши все усиливалось. Сэн Рикю, поборник скромности, уже не мог выносить прихотей ученика, который в помыслах своих уже был властителем Кореи, да что там Кореи – всего минского Китая! В конце концов, ученику так надоел учитель со всей своей скромностью, что Хидэёси приказал Сэну совершить сэппуку, иначе говоря – харакири. И приказ, как водится в Японии, был выполнен… Да, куда только не заведет путь чая в поисках истины! Дело Сэн Рикю продолжили его ученики, создав разные школы пути чая, которые не потеряли своей привлекательности и в наши дни.
Кстати, и Ода Нобунага и Тоётоми Хидэёси любили крепко выпить как чаю, так и сакэ. А это лишний раз доказывает полное отсутствие антагонистических противоречий между путями сакэ и чая. Их можно прекрасно совмещать! Например, по выходным в кругу семьи искать истину на пути чая, а по суровым будням, как только выдается свободная минута, отправляться вместе с друзьями по пути сакэ в поисках духовного совершенства.
Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru
Оставить отзыв о книге
Все книги автора