Попытки классифицировать музеи были предприняты еще в XIX веке. Воснову было положено профильное содержание коллекций музея. Это были историко-археологические музеи, художественные, педагогические, кустарные, военные, медицинские, мемориальные музеи, древлехранилища.
В 1921 году Г, Малицкий представляет на рассмотрение Главмузею свою схему классификации музеев, в основе которой, кроме профильного содержания коллекций, учитывались ведомственная принадлежность, а также масштабы и род деятельности музеев.
Итак, схема классификации музеев по Г. Малицкому:
Художественные музеи;. — музеи изящных искусств — музеи декоративно-прикладного искусства.
Музеи историко-культурные: — синтетические общегосударственного характера -специальные (культурные эпохи, местности, народности, социальные классы, дисциплины и проблемы, например, нумизматика, иконография и прочее). — -культурная история (история жилья, одежды, охоты, театра, литературы, религии и т. д.) -события и лица (коммеморативные).
Музеи географические, антропологические и этнографические.
Музеи математические, физические и естественноисторические: биологические, анатомические, зоологические, минералогические, палеонтологические, геологические, математические.
Музеи родиноведения (областные и местные) синтетического характера: музеи национальные, областные, губернские, районные, музеи городов, музеи местечек, музеи сельские.
Музеи специальных знаний; — социального и профессионального воспитания {педагогические, наглядных пособий, слепков, копий, детские) -социально-экономические и промышленные (животноводства, кустарные, торговли, бывшие земские и т. д.)
-технические {техническихизобретений, политехнические)
-административно-ведомственные(военмые, морские, горногодела, земледелия и т. д.) — медико-санитарные (медицинские, аптечные, ветеринарные).
Музеи при учебных и ученых учреждениях, обществах.
В официальных документах того времени мы видим достаточно условную классификацию музеев, которые объединялись по географическому принципу и ведомственной принадлежности: центральные, областные, местные, при учебных заведениях, музеи национальных меньшинств. Редко встречается деление по профильной коллекции; художественные, исторические, естественноисторические, политехнические, этнографические. Это обусловлено тем, что в 20-х годах происходит объединение в губернских центрах всех ранее существовавших музеев в единый областной музей. В середине 20-х существовала классификация музеев по способу формирования коллекций: синтетический и систематический.
В XIX веке существовали музеи кунсткамерные (редкости и раритеты) мэнцик-лопедические (охватывали все виды знаний). В 1927 году Н.Г Клабуновский предлагает следующую классификацию музеев: краеведческие, историко-бытовые, художественные, мемориальные, усадебные, историко-революционные. Итак, определяющими факторами классификации музеев в исследуемый период были: географический принцип, ведомственная принадлежность, профильные коллекции и способы формирования коллекций. Состав музейных собраний основного и вспомогательного характера; работа музеев в области коллекций: принципы и методы собирания, хранения. Способы унификации форм и приемов учета музейных коллекций были рассмотрены впервые на Предварительном съезде музейных деятелей в декабре 1912 года в Москве. В 1923 году была создана особая комиссия при Музейном отделе Главнауки.
Комиссия выработала первоначальный проект положения или инструкцию «О научно-охранном учете коллекций художественных и культурно-исторических». Еще в октябре 1921 года, на заседании президиума совета Главму-зея Г. Малицкий, говоря о реорганизации ГИМа, поднимает вопрос о фондовой работе музея и формулирует ее основные задачи: собирание памятников, хранение и уход за ними, включая реставрацию и работу по научно-охранному учету коллекций — инвентаризацию и каталогизацию, историко-критический анализ памятников, научное описание коллекций.
В 1924 году на Конференции музейных работников Центрально-промышленной области в Рязани Г. Малицкий предлагает создать единую систему основных видов учета музейных коллекций: регистрации (краткое первоначальное зачисление коллекций в книгу поступлений); инвентаризации (подробное научно-охранное описание в инвентарной книге); каталогизации (составление карточных каталогов). В его выступлении дается критический анализ существующей системы и предлагаются новые методы учета музейного материала- Доклад, сделанный Г. Малицким на конференции, вызвал споры о сложности ведения подобного рода учета музейных предметов. В результате была создана комиссия для проработки материала, предложенного докладчиком.
Итогом работы этой комиссии стали примерные формы описных книг: инвентарной книги и книги поступлений. Позже методические разработки замечательного теоретика, переработанные и дополненные, вышли в виде отдельной брошюры и в качестве отдельной главы вошли в учебник «История музейного дела в СССР». Вопрос комплектования фондов в середине 20-х годов был одним из сложных. Коренная ломка политического и социального строя страны, непрерывно шедшая вместе с революцией, сопровождалась разрушением и исчезновением памятников старины и искусства. Музейные работники спорили о проблемах комплектования фондов музея: одни говорили о необходимости собирать всё, другие — о том, что беспринципная музейно-собирательская работа превращает музей в кунсткамеру и собирательская работа должна вестись планомерно. Но все же, именно благодаря энтузиазму музейных сотрудников, были спасены замечательные памятники истории, искусства и быта. В 20-е годы был поставлен один из насущных вопросов современности о «нерасторжимости культурно-исторических памятников».
Эта мысль прозвучала впервые в Рязани, на конференции, в выступлении Д.С. Ушакова, сотрудника Ростовского музея, «Связь музейных коллекций с культурно-историческими памятниками». Докладчик высказал мысль о нерасторжимости исторических памятников с памятниками архитектуры и археологии, с которыми они составляли единое целое.
Он предостерег от разрушения единого, культурного памятника. Итак, вопросы учета и хранения музейных предметов находились в стадии разработки, но фундамент для современной фондовой работы был заложен в середине 20-х годов. Вопросы научно-музейной разработки экспозиции и популяризации (объяснений)коллекций. В начале XX века складываются предпосылки для переосмысления принципов экспозиционного построения. Этому способствует в первую очередь изменение идеологии и восприятия экспозиции посетителем; ориентация на зрителя с низким уровнем образования, попытки представить памятники прошлого в виде целостного экспозиционного текста, понимаемого как художественное произведение.
Еще в 1919 году Н.И. Романов в своем практическом пособии «Как устраиаать местные музеи» пытается представить план научного проектирования экспозиции. Он дает подробные методические рекомендации по вопросам размещения коллекций в музеях. Автор указывает на то, что обзор музея посетителем должен быть «поучительным, легким и приятным». Не давая определения методу построения экспозиции, автор выделяет три типа экспозиций.
Первый — это когда все однородные предметы объединяются в особые группы, например, предметы труда, образцы кустарного труда, группа бабочек. Анализируя имеющийся у музеев опыт, автор указывает на второй тип построения экспозиции, при котором допускается соседство разнообразных вещей при условии, если из них «слагается новое осмысленное явление» (например, обстановка и убранство городского дома начала XIX века), И, наконец, третий тип построения экспозиции основан, по мнению Н.И. Романова, на том, что все «различные предметы покрываются общей сущностью их природы или объединены общей темой» (например, картины, статуи, рельефы, художественная мебель — как образцы искусства определенного века или стиля).
Первый и третий метод размещения музейных коллекций автор называет научной системой, второй же метод — художественным способом, Характерной чертой экспозиций начала 20-х годов является доминантная роль подлинных музейных предметов, отсутствие научно-вспомогательных материалов и текстов. При обсуждении экспозиции ГИМа после революции встал вопрос о том, что экспозиция должна быть строго научной и в то же время удовлетворять запросы широких народных масс в деле ознакомления их с историческим прошлым.
В связи с этим была поднята проблема использования копий в экспозиционном пространстве. Было решено: использовать копии и реконструкции только в том случае, если сам памятник находится вне музея и его невозможно показать в подлиннике.
Уже в начале 20-х годов можно смело говорить об экспозиции как о «языке, на котором говорит музей», т. к. музейные работники, пользуясь тематическим и ансамблевым методом построения, начинают «играть» с музейным предметом, вкладывая в него определенное смысловое значение. Если мы хотим представить посетителям музея картину как художе-ственное произведение, которое имеет большое значение для культуры и искусства, то ее надо вешать отдельно на стену. Если надо воссоздать внутренность местного жилища, то эту картину можно повесить над диваном, т. к. в этом случае она будет часть обстановки.
О том, насколько понятен язык вещей будущим зрителям, экспозиционеры начала 20-х годов не задумывались, т. к. сами посетители были неизвестны и мало изучены, их условно делили на «ученых и малообразованных». Но, несмотря на разный уровень образования и восприятия музейного предмета, цели, которые перед собой ставили экспозиционеры 20-х годов, были едины для всех: экспозиция «должна вызвать в посетителе восторг, любовь, сочувствие к другим людям, расширять их мысли, развивать интерес к знанию, давать чувство ясного покоя, отдыха и счастья».
«Большинство публики приходят в музей, побуждаемое любопытством и желанием наслаждения, это в порядке вещей». В начале 20-х годов перед музеями встает проблема изучения потенциального посетителя. Музейные работники сталкиваются с тем, что многие экскурсанты не хотят работать самостоятельно: «они не привыкли ни на чем сосредотачивать своего внимания, не умеют видеть и оформить свои впечатления». Меняется отношение к самой аудитории, которая начинает восприниматься как объект, который нужно обучать и воспитывать. Если раньше сотрудник музея должен был быть подготовлен только научно, то теперь он должен был стать еще и педагогом для детей и взрослых. «Необходимо повышать уровень музейных работников. При музеях надо организовывать учебные курсы по психологии и педагогике. Внимание к человеку — главная-установка в музее».
Середина 20-х годов необычайно интересна для музееведения, т. к. музейные сотрудники начинают экспериментировать. Это приводит к рождению интересных проектов и программ. К. сожалению, многие из них так и не были осуществлены, но положительный опыт этих проектов до сих пор используется современной музейной социологией, музейной педагогикой и другими областями музейной науки. Еще в 1919 году выходит брошюра А. Бакушинского «Музейно-эсте- тические экскурсии». Это очень интересная работа, которую можно рассматривать и как руководство к действию. В ней автор рассуждает о том, как сделать экскурсии доступными для масс и в тоже время не свести их к «базарному разговору на Верхних торговых рядах и Кузнецком мосту».
В своем исследовании Бакушинский поднимает вопросы культурно-воспитательной работы на местах и считает, что «надо приложить все усилия к немедленному проведению в жизнь новых методов экскурсионного дела, т. к. это самые необходимые орудия для постройки нового здания эстетической культуры».
В середине 20-х годов в Москве А.В. Бакушинский ставит опыт «молчаливых экскурсий». Он выбирал в музее несколько картин, последовательное восприятие которых выявляло определенную тему, а затем молча вел экскурсию от одной картины к другой. Общее молчание не мешало коллективной работе, и, когда, по окончании экскурсии, начинался ее разбор; оказывалось, что тема экскурсии и ее детали проанализированы всеми очень глубоко. Но эта утонченная форма активной работы группы требовала высококвалифицированного экскурсанта. Но, к сожалению, время революционных преобразований стало диктовать свои условия существования музеев, и поэтому «музей должен обращаться не к старому кругу музейных эстетов или узкому кругу знатоков и любителей редкостей.
Вопрос стоит о новом посетителе, у которого новые запросы и требования. Уделяя свой досуг посещению музея, он идет посмотреть жизнь в ее целостности, в ее укладе на богатых и бедных, понятном только в их сопоставлении, он идет за наглядным уроком».
Н. Воскресенская, сотрудница ГИМа, начинает экспериментировать в области экскурсионной работы. Она, используя свой опыт, делится приемами побуждения активности музейного посетителя. Ее доклад был представлен на конференции музейных работников в Рязани в 1924 году.
Интересно то, что еще в начале 20-х годов она начинает использовать интерактивность, давая в руки экскурсантов музейную вещь из дублетного фонда. Она впервые вводит классификацию экскурсий. По ее мнению, экскурсии могут быть:
производственные, историко-художественные, краеведческие, педагогические, музееведческие.
- Производственные экскурсии преследуют цель показать на музей ном материале техническую эволюцию какой-нибудь отрасли производ ства, например, «Гончарное дело с древнейших времен»;
- историко-художественные, имеющие целью показать проявления художественного творчества в вещественных памятниках быта различных эпох, например, «Развитие женских украшений с древнейших времен»;
- краеведческие, ставящие себе задачей изучение на музейном ма териале особенностей культуры отдельного края: «Рязанская губерния по археологическим данным музея»;
- педагогические, ставящие себе целью практически ознакомить дея телей просвещения с приемами педагогической работы в музее;
- музееведческие, полагающие своей задачей выявить на музейном материале историю собирания памятников музея и общие принципы организации музея.
Еще в начале 20-х Н. Воскресенская впервые употребляет термин научной пропаганды в отношении популяризации музейных коллекций. Она же пытается создать некий образ будущего экскурсовода. По ее мнению, руководитель (экскурсовод) должен обладать личной общей подготовкой, чтобы быть в полном смысле слова «учителем», суметь ответить на вопросы экскурсантов; должен быть знаком с музейным делом вообще; должен быть знаком с современными педагогическими подходами к музейному материалу; уметь скомбинировать материал тематически в связи с запросами массы; должен быть творческой личностью.
Итак, просветительная работа, проводимая музеем в этот период, является могучим средством внедрения научныхзнаний в народную массу, выполняя тем самым одну из существенных сторон политико-просветительного плана республики46. В то же время мы видим, что основы музейной педагогики и культурно-образовательной работы музея были заложены именно в начале XX века. В середине 20-х годов музейные работники «ставят опыты» в области методологии экспозиции. Появляются проекты экспериментальных экспозиций М.В. Фармаковского и М.Д. Приселкова, которые имели целью выяснение вопросов экспозиционной теории и методологии. Экспозиция становится своеобразным документом музейного дела.
Разрабатывая новые методы построения экспозиций, авторы анализируют опыт прошлых лет и выделяют следующие методы построения экспозиций: декоративный, сериальный, комплексный или в виде сложного единого памятника. Декоративная экспозиция получила распространение, по мнению исследователей, в ранний период музейного дела, когда не было музейной систематики, а шло лишь накопление материала, В оформлении экспозиции применялся принцип «зрительной гармонии». Материал в таких экспозицияхне был связан внутренним единством, а лишь внешней, зрительной логикой. Зритель должен был любоваться материалом, чем нечто познавать. Когда музейные предметы начинают классифицировать, т, е. наступает период «аналитической систематики» в музейном деле, экспозиции становятся, по определению музееведов.
В первой трети XX века музеи, по мнению теоретиков музейного дела, превращаются в аналитические лаборатории, в которых «музей подводит некоторые синтетические итоги своей аналитической работы и оформляет их в виде комплексной экспозиции, переходящей к изучению симбиоза вещей». Функция экспозиции в этот период — дать общие научные выводы коллективному зрителю.
Назревает текущая задача музея, как учреждения просветительного, где экспозиционная и исследовательская работа уже могут разделиться на самостоятельные отрасли. Организуя свой экспозиционный материал, как целый ряд комплексов, музей, усложняя их, переходит к расширению самого понятия музейного экспоната и включает в свою программу целые дома, дворцы, церкви.
Сериальная экспозиция.
Цель ее заключалась в том, чтобы выявить все типологическое разнообразие какого-либо музейного предмета. Сериальная экспозиция предполагала выявление доминирующего признака музейных предметов, и оттого, насколько значительнее будет этот признак, зависел успех экспозиции у публики. Признаки могут быть разными, начиная от размера экспоната, его цвета и эволюции материала, из которого он создан, заканчивая его социальной принадлежностью. Язык сериальной экспозиции мог быть достаточно сложен для понимания. Иногда по вертикали раскрывали роль эволюции материала музейного предмета, а по горизонтали — распространение данного предмета в различных слоях населения. Например, «Выставка фарфора». За отправную точку отчета берется эпоха, когда все употребляли пищу из одинаковой глиняной посуды, и далее, через эволюцию материала, экспозиционеры показывают социальное расслоение общества. Кульминацию показа представляют настоящие произведения искусства из фарфора. Сериальная экспозиция имела ряд существенных недостатков, Если для специалиста данная экспозиция была полезна, то для массового посетителя была скучна и однообразна.
Комплексная экспозиция.
В отличие от сериального подбора, где каждый предмет брался сам по себе и обрабатывался самостоятельно, в комплексе предмет представлял интерес как часть целого, и, стало быть, центр тяжести с одиночного предмета переносился на симбиоз целой группы предметов различного материала и даже различного порядка. Единицей такой экспозиции является «группа простейшего типа», например, письменный прибор, гостиный гарнитур, «группа более сложного типа» — столовая, спальня, И, наконец, «группой самого сложного типа» считались; сражение, танец, свадьба. Если первые две группы — это статичные комплексы, и экспозиционеры имеют дело только с вещами или их комбинациями, то последняя, кроме подлинных вещей, имеет дело сдвижением, звуком, температурой, ритмом. Как передать это? Экспозиционеры 20-х годов советуют «применять фонограммы, киноленты в их воспроизведении на экране некоторых частей комплекса».В экспозиционный комплекс в конце 20-х годов начинают активно включаться, кроме подлинного материала, его воспроизведение в картинах и фотографиях.