В нашей сегодняшней бурной общественной жизни, когда идет стремительная
политизация населения, одна за другой оформляются новые партии и
общественные организации и, как снежный ком, нарастают все новые и новые
социально-экономические проблемы, как-то затерялся голос Всесоюзного
добровольного историко-просветительского общества "Мемориал". Вначале, когда
людям только открывалась правда о преступлениях сталинщины, идея Мемориала
привлекла к себе широкие массы сочувствующих. Я помню вечер памяти жертв
сталинизма, состоявшийся 1 декабря 1988 г. в большом зале Дома ученых
Новосибирского академгородка. Зал на тысячу мест был полон, люди стояли в
проходах. Необычайное единение охватило присутствующих, когда была объявлена
скорбная минута молчания. Вспоминается и первая учредительная конференция
Новосибирского общества "Мемориал" 15 апреля 1989 г., на которую собрались
разные по настроению и мыслям люди - от бывших репрессированных до молодых
людей из "Демократического союза". Но их всех объединила тогда идея
Мемориала.
Прошел ровно год, и на научно-публицистической конференции "Великий
перелом в человеческом измерении" в малом зале Дома ученых 9 декабря 1989 г.
собралось лишь несколько десятков человек, на вторую конференцию
Новосибирского общества "Мемориал" 15 апреля 1990 г. - 53 человека. Но,
пожалуй, самое сильное впечатление произвел зал Дома ученых во время
благотворительного концерта в фонд "Мемориала" 16 мая 1990 г. В нем было
всего 50 человек...
Что же произошло? Почему оказалось, что сегодня "Мемориал" нужен только
репрессированным и их родственникам, да горстке энтузиастов. И такое
положение характерно не только для Новосибирска. Оно типично в целом по
стране. Каковы же место и роль "Мемориала" в нашем обществе? И готово ли
общество к тому, чтобы воспринять идею Мемориала? Все эти вопросы далеко не
праздные. Они прямо связаны с раздирающими сегодня общество проблемами.
Попытаемся дать на них ответ. Но сначала немного истории.
Идея Мемориала возникла в годы оттепели после известного доклада Хрущева
на XX съезде КПСС. Вспомним, как тогда ставился вопрос - предлагалось
"увековечить память видных деятелей партии и государства, которые стали
жертвами необоснованных репрессий в период культа личности". Но тогда вопрос
и в такой постановке не был решен.
Лишь в 1987 г. почти одновременно с созданием Комиссии Политбюро ЦК,
которая начала прерванную в середине 60-х гг. работу по изучению материалов,
связанных с репрессиями, вновь возникла, вернее возродилась, идея Мемориала,
теперь уже не только как памятника, но и как неформальной организации.
По стране движение за создание "Мемориала" стало разворачиваться в 1988 г.
На XIX Всесоюзной партийной конференции, спустя почти 27 лет, вновь была
высказана мысль о памятнике, но теперь уже всем жертвам сталинских
репрессий. В конце января 1989 г. прошла учредительная конференция
"Мемориала" как всесоюзного общества, которое, к слову сказать, до сих пор
официально не зарегистрировано. В 164 городах оформились местные общества
"Мемориал". Одно из них существует в Новосибирске. Хотя каждое общество
имеет свой устав, цели и задачи всех схожи. Общество "Мемориал", как
записано, к примеру, в новосибирском уставе, объединяет граждан,
"отвергающих политическое насилие и убежденных в недопустимости забвения
страшных уроков репрессий и террора сталинизма, их мучеников и жертв и
считающих необходимым воплотить свои убеждения и свою сопричастность этой
народной трагедии путем создания особого места для поклонения жертвам и
покаяния вольных или невольных виновников злодеяний сталинизма - Мемориала,
включающего в себя, помимо памятника жертвам,
информационно-исследовательский и просветительский центр с общедоступным
архивом, музеем и библиотекой".
"Мемориал" не ограничивает свою деятельность по сбору и изучению
материалов, связанных с репрессиями, хронологическими рамками 30-40-50-х гг.
У многих в этом отношении сложилось неверное представление о целях и задачах
"Мемориала". Члены этого общества, что хотелось бы особо подчеркнуть,
выступают против всех политических репрессий, против политического насилия
вообще. Отрицание политического насилия является той чертой, от которой
начинается превращение "Мемориала" из организации в общественно-политическое
движение. Пока в нашей стране "Мемориал" существует только в виде
неформальной общественной организации. Надо признать, что и не все члены
общества осознали эти глобальные задачи Мемориала как
общественно-политического движения. Многие, в том числе и бывшие
репрессированные, готовы вести работу по разоблачению сталинских репрессий
30-40-50-х гг., но не вмешиваться, как они говорят, в большую политику. Уже
сам факт свидетельствует о том, как далеко еще наше общество от решения
задач Мемориала - общественно-политического движения. Эти задачи намного
шире, чем задачи "Мемориала" - неформальной организации. Это не только
установление памятников в местах массовых расстрелов и захоронений, а также
на месте бывших лагерей. Это не только сбор материалов о преступлениях
сталинщины и помощь оставшимся в живых репрессированным и их родственникам.
Это не только воспитание граждан в духе осуждения сталинизма. Цель Мемориала
как общественно-политического движения - освобождение общества от
политического насилия.
В мире нет и не было движений, подобных нашему Мемориалу, потому что ни
одна страна не пережила за такой короткий срок столько насилия в своей
истории, как наша.
Насилие в российском обществе было всегда. Это чисто наше явление, которое
в особенно явном виде существует в России с XVI иска, с момента установления
власти самодержавия - государства-хозяина в своей собственной стране. Но с
1917 г. насилие в России приобрело новое качество. Оно стало основным
средством решения социальных проблем. Сначала это было насилие против
враждебных классов. Троцкий признался в 1927 г.: "Насилие может играть
огромную революционную роль. Но при одном условии: если оно подчинено
правильной классовой политике. Насилие большевиков над буржуазией, над
меньшевиками, над эсерами дало - при определенных исторических условиях -
гигантские результаты". Но очень скоро это насилие над классовым противником
превратилось в насилие против оппозиционно настроенных членов самой
большевистской партии. И как бы страстно ни писал Троцкий в 20-е годы о
коренной ошибке руководящей фракции во главе со Сталиным, думающей, что при
помощи насилия можно достигнуть всего, насилие нарастало неотвратимо. В
конце концов оно стало универсальным, превратившись в насилие против
собственного народа. Где, в какой другой стране пролилось такое море крови,
где, в какой другой стране было заплачено миллионами человеческих жизней за
установление нового общественного порядка! Как никакая другая, наша страна
за короткий срок - немногим более семи десятилетий - пережила величайшие
потрясения - гражданскую войну, коллективизацию, голод 1921 г., 1932-1933
гг., 1947 г.. Великую Отечественную войну, массовую депортацию народов с
родных мест, архипелаг ГУЛАГ. И та критическая черта, у которой оказалась
страна сегодня, со всей очевидности? показала, что путем насилия невозможно
решить никакие социально-экономические проблемы, что этот путь ведет только
в исторический тупик, из которого мы до сих пор даже не знаем, как
выбраться. Самый трагичный результат всех этих преобразований - советский
человек, все наше люмпенизированное общество, зараженное ядом насилия. Здесь
речь идет не о росте преступности, а о том, что в нашей стране люди в
подавляющем большинстве не представляют себе иного способа решения
социальных проблем, как путем насилия.
Революция, ожесточенная гражданская война, последующее развитие советского
общества, через всю историю которого проходит перманентный поиск внутреннего
врага, виновного в бедах и неудачах страны, привели к тому, что слово
"расстрелять" люди произносят, не задумываясь, оно не повергает их в
отчаяние. Это слово произносится именно тогда, когда речь заходит о борьбе с
тем или иным, по их представлениям, негативным явлением. Причем произносят
это слово люди, находящиеся на разных ступенях социальной лестницы и на
разных уровнях образованности - от простой работницы до доктора наук.
Сегодня общество много узнало о преступлениях сталинщины, но этот
трагический опыт и наша настоящая жизнь находятся как бы в разных
плоскостях. Пройденный исторический путь пока ничему не научил общество.
Казалось бы, в этой стране, истерзанной, уставшей от насилия, нетерпимости,
должно было наступить насыщение, после которого новое насилие становится
невозможным. Но, к сожалению, все повторяется на новом уровне. Сегодня на
окраинах страны врагами оказались люди других национальностей, в самой
России часть общества видит врагов в евреях и масонах, возлагая на них всю
вину за происшедшее, другая часть - в партаппаратчиках и т. д. На митингах
со всей страстью произносятся речи, направленные против определенного врага.
Нынешние демократы при всем благородстве их целей и устремлений в своих
действиях в большинстве своем остаются ленинцами, плоть от плоти людьми,
воспитанными на насилии. Поэтому, яростно выступая против Ленина, они не
предлагают других методов решения наших сегодняшних проблем, чем те,
которыми руководствовались большевики, призывая к свержению существовавшего
правительства. Такие настроения далеко не изжиты и в самом обществе
"Мемориал". К примеру, сегодня, говоря о Колпашевской трагедии, случившейся
в 1979 г., когда размыло крутой берег реки и в результате обнаружились
остатки массового захоронения 30-х гг., многие члены общества возлагают вину
на конкретного человека - Е. К. Лигачева, бывшего в то время первым
секретарем Томского обкома КПСС. Никто не снимает с него ответственности за
происшедшее. Но хочется задать вопрос: "А где же были другие руководители?
Что думали непосредственные исполнители? Где в конце концов были люди -
свидетели творившегося надругательства над трупами людей, уже ставших
однажды жертвами репрессий? Почему все молчали?" Ведь это были не 30-с годы,
а конец 70-х, когда уже не существовало прямой угрозы быть
репрессированными.
И вот здесь я подхожу к самой сложной для нашего общества проблеме
всеобщего покаяния. Без этого общество не сможет перейти и к своему новому
состоянию, где не будет места насилию. Надо признать, что самый
перестроечный фильм "Покаяние" Т. Абуладзе оказался непонятым. Не понята его
основная идея - в том, что произошло в нашей стране, виноваты не какие-то
оккупанты, творившие беззакония на чужой для них земле. В том, что
произошло, виноваты мы сами. Эта вина разной степени тяжести: одна - вина
руководства страны, другая - вина активных исполнителей, а третья - это вина
народа, принявшего новый режим и участвовавшего в его действиях. Маркс,
которому тоже сегодня досталось за наши проблемы, в свое время писал:
"Нации, как и женщине, не прощается минута оплошности, когда первый
встречный авантюрист может совершить над ней насилие". Эти слова относятся и
к нам.
Простое решение вопроса - возложить вину за Октябрьскую революцию только
на Ленина и большевиков. Но историческая действительность гораздо сложнее
простых схем, и историки еще долго будут биться над одной из самых трудных
ее загадок - почему Россия в 1917 г. приняла ленинизм, который предполагал
насилие в качестве основного средства решения социальных проблем? Почему
Россия пошла за Лениным и большевиками, почему огромная масса населения
повернулась своею "азиатской рожею", т. е. оказалась способной на насилие?
Простое решение вопроса - возложить ответственность и за коллективизацию
только на Сталина и его окружение. А где же была партия, под руководством
которой вершилась коллективизация во всех уголках необъятной России? Вот
почему так трудно разграничить правых и виноватых, палачей и жертв в нашей
советской истории. Очень остро встал этот вопрос и на учредительной
конференции всесоюзного общества "Мемориал" в январе 1989 г. Тогда
конференция приняла мудрое решение признать массовые незаконные репрессии
преступлением против человечности и провести общественный суд над Сталиным и
его подручными в интересах гуманности и милосердия, отказавшись от
уголовного преследования живых.
Сегодня взгляд на нашу историю стал гораздо объемнее, чем в период
хрущевской оттепели, когда деятели партии и государства однозначно
рассматривались только как жертвы культа личности Сталина. Сегодня уже
достаточно ясно, что такой подход далек от реальной действительности, но от
этого не становится легче. Как, например, относиться к М. Н. Тухачевскому,
расстрелянному 12 июня 1937 г., и к Тухачевскому, жестоко подавившему
Тамбовское восстание крестьян в 1921 г.? К Р. И. Эйхе, расстрелянному 4
февраля 1940 г. после невероятных мучений, когда ему во время пыток сломали
позвоночник, и к Эйхе, инициативному исполнителю всех директив Сталина в
Сибири? И даже к М. Н. Рютину, который широко известен сегодня как человек,
решительно выступивший в 1932 г. против Сталина и возглавлявшегося им
режима. Можно ли однозначно говорить о нем как о герое, зная о том, как
активно он боролся в 20-е гг. с троцкистами, будучи секретарем
Краснопресненского райкома г. Москвы, и таким образом внес свой вклад в
победу сталинской фракционной группы в партии и становление сталинизма? Все
сплелось в нашей истории в жестокий кровавый клубок.
Ну, а при чем тут мы, - скажет современный читатель, - мы-то не жили во
времена сталинщины. Но и Сталин умер в 1953 г. и не несет прямой
ответственности за развал нашей экономики, социальной сферы, распад нашей
нравственности и культуры. Признание вины не только системы, а каждого из
нас за то состояние общества, к которому мы сегодня пришли, дается труднее
всего. Сейчас всем кажется, что они-то уж не виноваты, что они-то уж все
понимали и до 1985 года. Это тоже ложь. Вспомните себя, вспомните, какими вы
были несколько лет назад, и многие ли следовали завету А. И. Солженицына
"жить не по лжи", многие ли сохранили свое человеческое достоинство? Такое
признание и будет покаянием.
Трагедия нашего народа состоит в том, что террор и страх, стремительное
падение цены человеческой жизни, начавшееся с 1917 г., с одной стороны, а с
другой - каждодневный разрыв между словом и делом, безудержное славословие и
ложь изменили природу человека, сделали его безынициативным и, как очень
верно отметил историк М. Я. Гефтер, "лишенным ответственности за
происходящее в стране, лишенным права на эту ответственность и привыкшим
жить вне ее и даже сумевшим это худшее из современных лишений превратить в
своего рода комфорт". Все это сделало в итоге советского человека не только
жертвой, но и соучастником творившихся в стране преступлений.
Тех людей, которые действительно противостояли существующему режиму,
которые сохранили свое достоинство, было немного. Они и сегодня остаются
нашими нравственными ориентирами.
Это такие люди, как А. А. Ахматова, не согнувшаяся в годы сталинщины и
написавшая свой "Реквием" не в 60-е годы, а в 1935-40 гг., который впервые
был опубликован в нашей стране лишь в 1988 г., а до этого не пропускался
простыми советскими людьми, работавшими в издательствах, отделах культуры и
т. д. и т. п. Это А. И. Солженицын, в 60 - 70-е гг. писавший свой "Архипелаг
ГУЛАГ", А. Д. Сахаров, не побоявшийся один выступить против системы
государственной лжи, в частности, против войны в Афганистане. Это
диссиденты, получавшие в 70-е гг. обычные тогда 7 лет лагерей и 5 ссылки, в
то время, как большинство советских людей спокойно жило при этом режиме и
более того, многие клеймили и Сахарова, и Солженицына, не зная их взглядов и
не читая их произведений, осуждали диссидентов, не имея представления о их
деятельности. Вот это наше недавнее прошлое заставляет ощущать свою
собственную вину за происшедшее особенно остро. Только в таком признании
каждым своей вины и покаянии в своем соучастии во лжи я вижу спасение
общества и начало его пути к консолидации. Не надо строить на этот раз
никаких иллюзий. Это будет долгий и трудный путь. Но только на этом пути
возможно действительное созидание, возрождение того лучшего, что было в
российском обществе и лучших черт нашего народа.
А пока... страна не может вырваться из замкнутого круга проблем, в который
она попала в 1917 году. Снова раздаются голоса "расстрелять", "надо браться
за оружие", и не только голоса - во многих регионах страны уже пролилась
кровь. Сердце сжимается при взгляде на сегодняшний развал и нагнетание
нового насилия. Неужели у России такая судьба, и ей не вырваться из этого
круга иначе, как с помощью нового насилия, новой гражданской войны?!
Единственной основой, на которой только и может произойти консолидация
нашего общества на его трудном пути к своему будущему, в котором не будет
места политическому насилию, я считаю идею Мемориала. В этом смысле эта идея
представляется мне спасительной для общества, но, к сожалению, далеко еще не
осознанной в этом своем качестве.
Как никогда, сейчас велика роль интеллигенции. Наступил тот час, когда
советская интеллигенция должна показать, действительно ли она таковой
является, действительно ли понимает проблемы страны и болеет за ее судьбу.
Настоящая интеллигенция должна направить свои усилия в этот критический для
страны период не на выяснение групповых интересов и удовлетворение
собственных амбиций, не на поиски врагов, виновных в бедах страны, а на
сплочение людей на основе покаяния и ненасилия, на основе идеи Мемориала.
Как бы ни была трудна и неустойчива сегодняшняя жизнь, я верю в то, что
когда-нибудь в этой стране Мемориал станет действительно
общественно-политическим движением, движением всех за возрождение
российского общества на основе идей ненасилия.
Путь к гражданскому обществу в нашей стране лежит через нравственные
испытания историей своей страны. На этом пути потеряно уже более 30 лет и
потеряно безвозвратно. Если бы этот процесс развернулся тогда, после XX
съезда! Поэтому так важно, чтобы сегодня мы были последовательными и
стойкими в своих делах. Поэтому так важно сегодня сделать все возможное,
чтобы не погасла та свеча, опутанная колючей проволокой, что является
эмблемой "Мемориала". Не погасла от злобы, нетерпимости, нового насилия.
Мемориал, о котором говорится сегодня, нужен в первую очередь нам и нашим
детям, чтобы они стали не "каэрами", не "винтиками", не трудовыми ресурсами,
не населением, с чьим мнением не считается начальство, а свободными людьми,
знающими свое прошлое, ответственными за настоящее и будущее своей страны. И
не кусок холодного гранита нужен нам в качестве мемориала, а правда, вся без
изъятия, вся, которую добудем, не исказив и не утаив ничего.
* * *
Свой альманах мы назвали "Возвращение памяти". В нем представлены очерки и
рассказы о людях, ставших жертвами репрессий, их документы и воспоминания.
Это лишь малая часть материалов о нашей реальной истории, той истории, о
которой мы не знали или предпочитали не знать, забыть, от которой хотели
отгородиться. Основу альманаха составляют материалы, хранящиеся в архиве
Новосибирского отделения Всесоюзного добровольного
историко-просветительского общества "Мемориал".
И.Павлова