Весенний конкурс рассказов в Hiddlestown
Список участников:
1. Равный ангелам.
2. Асгардская весна или розы Джейн
3. Бабочка на окне
4. Кариолан. Весеннее обострение.
5. А что было бы, если?
6. Ссылка Локи
Голосование среди подписчиков проходит в теме https://vk.com/topic-27960267_37067340 с 22.05 по 28.05.2017.
Свой голос можно отдать, оставив отметку «Мне нравится» у комментария, содержащего «шапку» понравившейся работы. Один подписчик может голосовать за неограниченное число работ.
Накрутка голосов, в том числе просьбы о помощи друзей, ЗАПРЕЩЕНА.
Победитель будет определён путём сложения оценки подписчиков и администраторов и объявлен 31.05.2017, он получит Кулон с Томасом от Megatherium.
Равный ангелам.
Название: Равный ангелам.
Ссылка на профиль автора в ВК: https://vk.com/id160007324
Ссылка на профиль автора на Книге Фанфиков: —
Произведение: Джон ле Карре, "Ночной администратор", сериал "Ночной администратор".
Список персонажей: Джонатан Пайн, герр Майстер, Леонард Берр.
Краткое описание: После смерти Софи Джонатан Пайн постепенно утрачивает смысл жизни и думает о ее завершении. Но случайный разговор с постоялицей отеля заставляет его изменить решение. В судьбе собеседницы Пайна после этого разговора также происходят значительные изменения. Спустя время они встретятся вновь, но узнает ли Джонатан, ту, которая, возможно, спасла ему жизнь?
Герр Майстер еще раз просмотрел список постояльцев, который был не слишком велик, но и не критично мал, убедился в том что все служащие вечерней смены на своих местах и спустился в холл. В последнее время он все острее ощущал перемены погоды, и это часто заставляло его недовольно кряхтеть, слушая прогноз по радио.
-Ну что вы хотите от природы, герр Майстер?- обычно спрашивала в таких случаях фрау Лоринг.
- Что бы она оставила меня в покое.
Весной эти диалоги повторялись чаще, чем обычно.
За регистрационной стойкой, с неизменной гвоздикой в петлице возвышался Джонатан Пайн. Именно возвышался, так как рост его был больше любого из служащих отеля, и только необычная для людей такого телосложения грация, позволяла ему иногда казаться скорее частью интерьера, чем живым человеком. Наметанный взгляд герра Майстера сразу уловил что то необычное, но только через пару минут он понял: Пайн был бледнее обычного.Это, в сущности небольшое отклонение от нормы, почему-то настолько поразило владельца отеля, что он вернулся с пол-дороги до дверей. О, разумеется все было благополучно. Герр Пайн прекрасно выспался, не страдал несварением желудка и даже тайфун, цунами или всемирный потоп не могли повлиять на его самочувствие. Герр Майстер не стал желать ему благополучной смены, что считалось дурной приметой и, в очередной посетовав на погоду, наконец покинул отель.
Рутинные обязанности позволили ночному администратору спуститься в холл только к двенадцати ночи.
Пайн устроился в нише между витринами модных магазинов, заполненных манекенами в вечерних платьях и леопардовых накидках, аккуратно раскрыл конверт, вынул письмо и в очередной раз перечитал его.
"Я, Джонатан Пайн, находясь в здравом уме и твердой памяти прошу не искать виновных в моей смерти. Приношу свои глубочайшие извинения герру Майстеру в связи с необходимостью поиска кандидатуры на должность ночного портье. Все распоряжения относительно моего имущества находятся у герра Штразе, в Цюрихе, в конторе "Штразе и сыновья". Мое намерение уйти из жизни связано с глубокими внутренними переживаниями и не имеет отношения к работе в отеле "Майстер Палас".
Решение было принято не вчера, и Пайн разумеется собирался доработать смену. А потом - один выстрел. Единственное, что его заботило - где оставить письмо. Что б его не нашли слишком рано, но все таки обнаружили.
Два года, прошедшие после смерти Софи Джонатан старался найти причину, по которой ему, фактическому виновнику ее смерти, следует оставаться там, где Софи больше не было... Когда он ее не нашел, Решение пришло само собой. Оно было настолько простым, что он даже удивился, как это раньше не пришло ему в голову. Жизнь за жизнь, все честно. И возможно Там он наконец сможет ей все обьяснить. Почему он поступил так, а не иначе.
Джонатан Пайн не страдал депрессией, его не мучали кошмары. Он просто посчитал, что так будет правильно.И теперь дорабатывал последнюю смену, прислушиваясь к звуку льющей за окном воды. Это был настоящий весенний ливень, шумный и неудержимый, как сама жизнь, от которой иногда приходится отказываться. В такую погоду постояльцев ждать не стоит.
И тем не менее в отель кто-то прорывался. Джонатан поспешил распахнуть двери перед нежданной клиенткой. Огромный зонт помог ей, но по дороге она умудрилась влезть в лужу, и теперь смотрела не на него, а на туфли, в которых плескалась вода. Впрочем на шикарном ковре в холле это никак не отразилось. Пайн машинально отметил этот факт, удивившись тому, какое значение пробретают разные мелочи в конце жизненного пути.
-Мадам желает снять номер в нашем отеле?
-На один день.
Во внешности новой постоялицы не было ничего примечательно. Она добросовестно заполнила регистрационный бланк, переминаясь в мокрой обуви, вежливо отвечала на вопросы, от ее не пахло духами, и если б Джонатана спросили, какого цвета глаза у миссис Оливии Мальстрим, есть у нее какие то особые приметы, какой она национальности и т.д., то впервые в жизни он бы не смог дать вразумительного ответа.
Миссис Мальстрим поднялась в номер, сказав что уже уже оставливалась в отеле и найдет дорогу самостоятельно. Но видимо долго в одиночестве оставаться она не смогла.
Увидев гостью в холле Пайн почувствовал легкое раздражение. Гостиничные тапочки самым нелепым образом сочетались с темно- зеленым платьем, наверняка недешевым, но из серии "и в мир, и в пир, и в добрые люди". Но миссис Мальстрим явно предпочитала удобство стилю, миссис Мальстрим была воплощенная добропорядочность и благоразумие, потому что с такой внешностью нельзя быть другой... Да, у нее возможно что то случилось, но неприятности случаются у всех.
-Мадам, я могу быть вам чем то полезен?-собственный голос показался Джонатану чужим, настолько он был вежлив. Он чувствовал, что чашкой чая ему не отделаться. Ему предстояло выслушать очередную Исповедь.
Для Пайна оставалось загадкой, почему люди пытались решить проблемы, которые можно было решить лет 10-20 назад или уже не решать вообще, именно в отелях, именно в его смену. Но такое периодически случалось.
Он собственноручно заварил для постоялицы чай и приготовился Слушать. Именно Слушать, так как во время Исповеди собеседников больше всего занимал звук собственного голоса, иногда хриплого, иногда гнусавого от слез или сдавленного от так и не начавшейся истерики.
Миссис Мальстрим ничем не отличалась от прочих.
-Понимаете, мистер Пайн, мне просто необходимо с кем то поговорить. Вы сможете меня выслушать?
-Разумеется, миссис Мальстрим. У вас неприятности?
-У всех бывают сложные дни, мистер Пайн.
Миссис Оливия нервничала, но не слишком сильно. Джонатан даже стал надеятся, что разговор не затянется. Она скорее размышляла вслух, разговаривая не с Пайном, а с чашкой, которую аккуратно сжимала двумя руками. Джонтан обратил внимание на то, как коротко подстрижены у нее ногти. Такие руки почему то ассоциоровались у Пайна с военными или медиками. Но военной миссис Мальстрим быть не могла.
-Понимаете, я совершила большую ошибку, мистер Пайн. Из за нее я поссорилась с мужем. Он из Цюриха, мы были в гостях у его родителей. Но потом обстоятельства сложились так, что нам пришлось расстаться. На некоторое время. - Оливия на секунду подняла на него глаза и Джонатана поразила неопределенность их цвета: они могли быть и серыми, и зелеными, и даже голубыми. Но вспомнить их через минуту он бы уже не смог.
-Вы производите впечатление весьма разумного и уравновешенного человека.Наверно вы бы никогда не поступили подобным образом.
-Думаю, что вы не настолько виноваты, как вам кажется, и ваш супруг давно простил вас.- Джонатан действительно не думал, что это безцветное создание могло совершить что то непоправимое. В отличии от него.
-О, разумеется. Мы уже столько лет вместе.- миссис Москестрем задумчиво улыбнулась.
-Просто когда мы снова встретились, мой муж сначала очень рассердился. Он даже кричал на меня, представляете?
-Уверен, он не хотел вас обидеть. - Пайна уже начинал утомлять этот разговор.
-Конечно нет. - собеседница упорно не замечала его раздражения. Казалось, незадачливая супруга вспыльчивого швейцарца хочет сказать ему что то важное.Но что именно?
-Он сказал, что не ожидал меня так скоро. Он был рад меня видеть, но его крайне огорчила моя поспешность и... безответственность. По отношению к тем, кому я могла помочь.
-Вы оставили свою работу, мадам? -Джонатан почти обрадовался, что хоть что то начало проясняться.
-Да, мне пришлось это сделать. Но это оказалось огромной ошибкой. Гуннар очень долго не мог меня простить.
-Вы врач? - Джонатан спросил почти наобум. Мало ли как можно помогать людям. Но интуиция редко его подводила. Даже теперь, когда жить ему оставалось несколько часов. Миссис Мальстрим почти испуганно посмотрела на него, кивнула, и снова вернулась к чашке, которую так и не выпустила из рук. Все оказалось так просто, что Пайн почувствовал что то вроде разочарования. Швейцарцы и работа. Швейцарцы и обязанности. Да, пожалуй это могло стать причиной ссоры.
-Понимаете, мне не стоило так поступать. Когда мы делаем что то для других... Пусть даже из лучших побуждений... но не вовремя... Даже если очень хотим... - Оливия упорно не доводила фразы до конца, голос звучал все виноватей, как будто Джонатан был одним из ее несостоявшихся пациентов.
-Но если проблема только в этом, вы могли бы вернуться к работе. Похоже она вам нравилась.
-Это невозможно. Мой муж был готов ждать сколько потребуется. Но я решила, что должна быть с ним как можно скорее.И это стало моей самой большой ошибкой. Если когда-небуть у вас сложится подобная ситуация, прошу, не поступайте как я. - Оливия почему то решила закончить Исповедь непрошенным советом и наконец то оставила его в одиночестве.
Остаток смены Пайн провел спокойно. Он почти забыл о ночном разговоре, письмо во внутреннем кармане ожидало своего часа.
Перед тем как передать смену, Джонатан решил просмотреть регистрационный бланк миссис Оливии Мальстрим. Увиденное неприятно удивило его: буквы на бланке почти пропали, как будто собирались исчезнуть окончательно, и только любовь к яркому солнцу, которое пришло на смену вчерашнему ливню, заставила их хоть как то держаться на бумаге. Пайн вспомнил, что гостья пользовалась гостиничной ручкой, которые содержались в образцовом порядке, но может он ошибался? О да, над ним могли подшутить. Это было крайне, как она там сказала - невовремя? Какая то необьяснимая злость волной разлилась по венам. Звонить постоялице в таком состоянии не стоило. Но может она откалывала такие номера раньше? Стоило попытаться выяснить.
Кастелянша, фрау Лоринг работала в "Майстере" очень давно, и была настоящим кладезем информации. Любое необычное проишествие в отеле откладывалось в ее памяти, обрастало деталями и превращалось в занимательную историю, забавную или страшную. Фрау Лоринг всегда симпатизировала Джонатану, и если ранний визит ее и удивил, то она этого не показала.
"Да, конечно она слышала фамилию Мальстрим. Странно, что молодой герр Пайн ей заинтересовался. Это случилось лет шесть назад. Тогда это проишествие наделало много шума. Оливия, помнится, так ее звали, была известным хирургом. Кажется англичанка. А муж - местный уроженец.И так вышло, что когда они были в Цюрихе, на мужа напали. Его травмы были настолько серьезны, что проводить операцию пришлось самой миссис Мальстрим: других хирургов такого класса так быстро найти не смогли. Он умер на операционном столе. Позже в газетах писали, что шансов у него не было: от удара по голове мозг был необратимо поврежден. Но миссис Мальстрим не стала ждать результатов вскрытия. Она не смогла вернуться домой и остановилась в нашем отеле. - фрау Лоринг прервалась, что б подлить Джонатану кофе, который тот машинально прихлебывал, почти не ощущая вкуса.
-Печальная история. - Пайн слышал себя будто со стороны.
-А самое неприятное, что бедняжка покончила с собой именно здесь, в "Майстер Палас". - фрау Лоринг неодобрительно покачала головой. -Разумеется, она оставила очень длинное письмо с кучей извинений в адрес герра Майстера, но для него все равно это стало ударом. Тогда шел такой же ливень как вчера, поздно вечером она сняла номер, а утром ее обнаружили без признаков жизни. Миссис Мальстрим разумеется, знала какие препараты и в каком количестве принять, что бы ее не спасли.
Джонатан абсолютно не помнил как оказался с запасными ключами возле 312 номера. Разумеется, он не ожидал найти там труп вчерашней собеседницы. Странное поведение регистрационного бланка, который к тому времени стал абсолютно чист давало почти 100% гарантию что номер окажется пуст.
"Оказывается и у нашего отеля есть свой призрак."- с какой то гордостью думал Джонатан. Или их скоро станет два? Впервые за долгое время принятое Решение уже не казалось ему абсолютно правильным. Вчерашний лепет ночной гостьи наконец то обрел реальный смысл, и Джонатану хотелось убедится, что послание адресовано именно ему. То, что послание очевидно пришло с того света, Пайна почему то не пугало. Он и сам смотрел смерти в глаза, и убивать тоже приходилось.Возможно оттуда за ним наблюдали, но пока не слишком жаждали видеть. По крайней мере один человек. "Я виноват перед тобой. Я так хотел бы тебя увидеть... И сказать "прости". Но если ты согласна подождать..."
Поэтому войдя в 312 номер, который не носил ни малейшего следа пребывания кого- либо, Джонатан почти не удивился, услышав аромат ванили. Любимые духи Софи. Аромат струился по комнатам, смешивался с солнечными лучами, обволакивал Джонатана, и казалось, пытался заговорить. "Значит я могу пока не спешить. Не знаю, чем и кому я должен еще помочь здесь, но я постараюсь".
Спустя сутки, в Лондоне, сотрудник агентства по поддержанию правопорядка Анжела Бирс мрачно наблюдала как шеф, Леонард Берр уже в третий раз перечитывает ее отчет. Они давно работали вместе, еще со времен МИ6, откуда ушли одновременно. И никогда он не требовал у нее излишних подробностей операций. Никто лучше Анжелы не умел работать с информаторами, находить нужных людей с болтающимися на дне души остатками совести и вытаскивать их на поверхность с пользой для дела. Зачастую очень большой.
Иногда за людьми не числилось особых грехов, даже наоборот.Вот как этот парень, Джонатан Пайн. Берр планировал его завербовать и поручил Анжеле составить о нем свое представление или выражаясь официально
" психологический портрет". Полученный результат несколько обескураживал.
-Вы уверены, что он мог так поступить?- вопрос повторялся уже несколько раз, в разных вариациях. Анжела в свою перепробовала все варианты ответов и уже начинала раздражаться. Пришлось напомнить и своем дипломе психолога, и даже опуститься до унизительного "Шеф, я вас когда- небуть подводила?"
Но Берр продолжал маяться, его в этот раз явно не устраивали стандартные формулировки.Кроме того, ей не нравился виноватый взгляд патрона, который тот время от времени бросал на обьемистую папку в углу стола. Леонард явно что то недоговаривал, и это не на шутку тревожило его собеседницу.
-И как вам удалось его отговорить?
-С помощью исчезающих чернил и ванильной эссенции.- брякнула Анжела, чем на какое то время вогнала Берра в легкий ступор, зато получила возможность собраться с мыслями.
- Если вас действительно интересует мое мнение, то этот человек способен на многое. Просто у него обостренное чувство справедливости и...вины. Он бывший военный, с технической точки зрения должен вас устроить. А этот эпизод... Вы должны понять. У парня крепкая голова, но ему очень не хватает цели в жизни.
-Тогда зачем указали этот момент в отчете?- Берр был неумолим.
-Это моя работа. Если он вам нужен, поговорите с ним откровенно, но не затягивайте. Для него бездействие хуже смерти, хотя он сам об этом и не догадывается. -"И в какое бы пекло ты его не отправил, для него это будет лучший вариант." - но вслух Анжела, естественно, этого не сказала.
Берр не любил отягощать операции. Но Пайн один раз уже сорвался, ему нужна была подстраховка. Хотя он по прежнему верил в него. Верил своему чутью и Анжеле. Но без нее обойтись теперь не получится. Леонард не любил рисковать ценными сотрудниками, но Ричард Роупер... "Наш Дикки", как называли его в агенстве, заслуживал особого отношения.
Внезапное молчание шефа понравилось Анжеле еще меньше, чем недавний поток вопросов. Такое же выражение лица бывало у еще одного ее начальника - Верховного ангела - хранителя, когда он вручал ей очередной десяток подопечных.
-Раньше у каждого человека был свой хранитель, а теперь все хотят работу на небесах, глобальные проблемы видете ли решать. А лучше работали б на местах, так и проблем бы было меньше. Так что еще 30 человек, Анжела, как хочешь. - строгий тон никак не вязался с виноватым взглядом, что каждый наводило ее на мысль о нарушении боссом трудового законодательства. Если б у ангелов оно было.
Еще одним принципом Верховного хранителя было: хочешь работать с людьми - оставайся человеком как можно дольше. И он сам проводил много времени на Земле. Его нынешнее воплощение вполне успешно совмещало владение "Майстер палас", брюзжание по поводу погоды и руководство тем небольшим штатом ангелов, которые еще соглашались работать с людьми. За 500 лет работы Анжела поняла правильность такого подхода и регулярно обзаводилась достоверной биографией и работой. Сам Верховный хранитель, правда, несколько лет назад перестал работать непосредственно с людьми. Среди подчиненных ходили слухи, что такая перемена связана с внезапной гибелью одной из подопечных, но Анжела не слишком им верила. За сотни лет каждый ангел переживал нечто подобное не один раз. В конце концов у каждого своя работа. Последнее место кстати, ей нравилось, тем более, что Берр и несколько его сотрудников были ее подопечными, но сегодня все шло не так.
Леонард видимо принял какое то неприятное решение, отложил в сторону многострадальный отчет и придвинул Анжеле ту самую папку с таким видом, будто там завалялась граната с выдернутой чекой.
- Скажите, вам нравится имя Джемайма?
- Ну... Его ведь можно сократить до Джед? Длинные имена не всем нравятся.
-Сокращайте как угодно.Это будет не самая приятная работа. Вы ведь слышали о Ричарде Роупере? Нашему общему знакомому может понадобиться ваша помощь. Когда я решу ввести его в дело, вы должны быть как можно ближе к старине Дикки. Здесь все, что мы смогли на него нарыть.
Анжела для вида начала перелистывать досье. О Роупере она знала даже больше, чем хотелось бы, но имя Гуннара Мальстрима на одной из страниц заставило ее взрогнуть. Достаточно обычная ситуация: настырный журналист слишком часто увязывал между собой людей, которых связывать между собой, а тем более компанией "Трейд Пасс" никак не следовало. Конечно, он должен был замолчать. И, разумеется, Роупер ему в этом помог. В своей обычной манере.
"Теперь ты знаешь. Она слишком его любила."-голос Верховного хранителя в голове Анжелы был совсем по человечески печален.-"Этого не должно было произойти.Тем более в моем отеле. Но я в ту ночь был наверху, а оттуда за всеми не уследишь."
"За всеми не уследишь даже находясь здесь. Джонатан нужен вам, а я нужна ему, верно?"
"Считай это не приказом, а личной просьбой. Мы не должны мстить, мы НЕ МОЖЕМ КАРАТЬ людей."
"Зато можем хранить тех, которые сделают это за нас."
" Можешь отказаться. Это задание будет особым. Тебе придется передать своих подопечных другим, иначе ты не справишься."
"Кроме одного. И Берра тоже не отдам. Вы возьмете их сами, Верховный."
"Я не..."
"ВЫВОЗЬМЕТЕ ИХ. Всех до единого. Иначе я и впрямь откажусь."
"Если ты настаиваешь..."-Анжеле показалось, что в голосе шефа мелькнуло облегчение и даже, чем Творец не шутит, благодарность. Но это длилось меньше секунды. Теперь с ней снова говорил один из старейших Архангелов. "Тебе придется тяжело, но ты НЕ СМОЖЕШЬ активно влиять на события. Твоя задача - хранить своего подопечного.Любой ценой, но не причиняя вреда другим людям. Понимаешь?"
-В данном случае у вас есть выбор. Вы свободно можете отказаться.- голос Берра вытряхнул ее из небытия.
Ударение на слове "есть" насмешило Анжелу. Конечно, выбора у нее не было.
-Я согласна - ответила Анжела сразу обоим, и впервые за долгие века ей стало не по себе.
Серо-голубые глаза Джонатана Пайна напоминали знаменитый водоворот Мальстрим, и это напрягало ее гораздо больше, чем будущее знакомство с Ричардом Роупером.
-Ты такой беспокойный парень, Дикки, что на тебя ополчились даже небеса. - мысленно обратилась Анжела к своему будущему любовнику. -И видит Всевышний, я тебе не завидую.
"Мы не можем научить людей летать. Все что в наших силах - не давать им слишком часто падать." - любимое выражение Верховного хранителя всплыло в голове само собой, и вызвало на лице Анжелы бледную тень улыбки.
Но некоторым людям и не нужны крылья, что б стать равным ангелам. Даже если их поступки иногда далеки от ангельских.
До приезда Ричарда Онслоу Роупера в отель "Майстер палас" оставалось два года.
Асгардская весна или розы Джейн
Название: Асгардская весна или розы Джейн
Ссылка на профиль автора в ВК: https://vk.com/id147935758
Ссылка на профиль автора на Книге Фанфиков: https://ficbook.net/authors/971826
Произведение: «Тор», «Тор: Царство тьмы».
Список персонажей: Локи, Джейн Фостер, Тор.
Краткое описание: Действия разворачиваются сразу после фильма «Тор: Царство тьмы». Оказавшись на троне в облике Одина, Локи вскоре был разоблачен и арестован. Мучимый обидами, разочарованием и чувством одиночества, он хочет лишь скорейшего приведения в исполнение смертного приговора. Но неожиданный поступок одного человека заставляет его переосмыслить все свои взгляды и начать смотреть на мир иначе.
Тишина внутри тюремных стен давила и угнетала. В этом напряженном мрачном безмолвии было что-то пугающе надменное, грызущее, мучительное. В воздухе застыло тревожное ожидание беды, чего-то неотвратимого и страшного. Скорбь многих и многих обреченных на смерть пропитала эти стены и жила здесь, стенания узников, еще живых и уже умерших эхом отзывались под потолком, а их страдания, будто призраки витали в воздухе и невидимой тенью преследовали каждое живое существо, спустившееся в мрачную обитель боли и страха. Тягостное одиночество растягивало минуты в часы, хватало за горло и удушающе сжимало, наводя ужас, тоску и отчаяние на всех заключенных Асгарда. Всех, кроме одного.
Он, Локи Лафейсон, безмятежно коротал время, полеживая на койке и устремив задумчивый взор в потолок, или читая книги, и, кажется, был совсем равнодушен как происходившему вокруг него, так и к собственной участи – смертной казни.
Локи лежал в привычной позе, разглядывая крошечные трещинки на белоснежном потолке, когда Джейн Фостер спустилась в Асгардскую тюрьму, и не успела девушка приблизиться к его камере, как до нее донесся насмешливый голос трикстера:
- И что же новоиспеченная королева Асгарда здесь забыла? Неужто соблаговолила порадовать своим визитом отбросы общества?
Узник повернулся, и Джейн увидела застывшую на его лице привычную ядовитую усмешку, но что-то подсказывало ей что за этой маской коварства и жестокости скрываются простые человеческие чувства и слабости – гордыня, боль, гнев, разочарование. Интриган, лжец, тиран и захватчик – всего лишь обиженный недолюбленный младший сын, всю жизнь стремившийся завоевать одобрение сурового отца и выйти из тени старшего брата. Тот, кого опрометчивая толпа приняла за бездушного монстра на самом деле был ранимым и уязвимым мальчишкой, в чьем сердце поселились зависть и обида. Он тщательно скрывал свою натуру за многочисленными масками и обличьями, но в самые тяжелые и опасные моменты открывал свое истинное лицо. Джейн была уверена: тогда, в Царстве тьмы, когда Тору и ей грозила гибель, Локи показал себя настоящего. Собравшись с духом, она заговорила:
- Перестань, Локи, я пришла поговорить. У меня есть для тебя новость.
- Интересно, и какая же? Отсечение головы заменили на другую процедуру?
- Я беременна.
Локи вскинул брови и неожиданно зло рассмеялся:
- Ты, видимо, адресом ошиблась – иди к Тору, к тому, что с гигантским молотком таскается. А я с тобой еще не спал.
- Локи, хватит! Я пришла чтобы помочь тебе. Я полагаю, что новость о моей беременности может стать поводом для амнистии, для твоей амнистии, понимаешь? Можно будет пересмотреть твой приговор, отменить смертную казнь и тогда... Ты будешь жить!
Бледное лицо Локи внезапно исказила гримаса злобы, глаза сузились в щелочки и вспыхнули недобрым огоньком. Он медленно поднялся и приблизился к стеклу камеры. Джейн почувствовала, как от его пронзительного колючего взгляда у нее холодеют внутренности и пробегает поток мурашек по спине.
- Значит, ты хочешь мне помочь? – тихий, почти шипящий голос не предвещал ничего хорошего. – Пытаешься спасти меня, да?
- Локи, я…
- А ты спросила хочу ли я этого? Нет? Так вот знай: мне не нужна твоя помощь и я не потерплю унизительных подачек от смертной!
Последние слова Локи буквально выкрикнул, заставив Джейн в страхе отшатнуться. Несколько секунд она молча стояла, пораженная ответом трикстера, затем развернулась и вышла из тюрьмы.
Весной Асгард всегда утопал в цветах. Едва лишь только заканчивалась мягкая зима и холода отступали, как миллионы растений пробивались сквозь почву к солнцу и расцветали пестрым ковром. Деревья, ощутив тепло весны, оживали, наливались соком и покрывались зеленой листвой и цветами. Яркий праздник жизни на котором всё благоухает, радует глаз и манит своей чистой красотой.
- Что ты делаешь? Для этого есть садовники.
Эти слова заставили Джейн отвлечься от своего занятия и обернуться. Рядом, прислонившись к небольшой арке, стоял Локи и пристально смотрел на нее. Должно быть, он в свойственной ему манере подкрался и некоторое время молча наблюдал за тем, как Джейн сажала в саду цветы. Одетый в черный костюм без всяких излишеств хоть как-то намекающих на утраченный им статус принца, трикстер был невероятно элегантен и грациозен, а царственная осанка говорила громче любого золота. Слегка вздернутый подбородок, идеальный профиль, длинные черные волосы. Красивое сочетание драматизма и благородства. Локи мог бы стать прекрасным королем, достойным преемником Одина…
- Джейн, я пришел чтобы извиниться, - он говорил медленно, осторожно, и было заметно что сама фраза далась Локи нелегко, он произнес ее, перешагнув через свою гордость, свое самолюбие, - Я был не прав, накричав на тебя тогда, и, наверное, должен был сказать тебе «спасибо», но…
- Это была не подачка, Локи! Я хотела помочь тебе, неужели ты этого не понимаешь!
- Я прекрасно понимаю, просто… Джейн, мне важно знать почему ты так поступила. Что именно толкнуло тебя на этот шаг. Жалость, желание вернуть долг за свою спасенную жизнь в Царстве тьмы или чувство справедливости? Что тобой двигало тогда?
Привычное высокомерие Локи вдруг куда-то испарилось, и теперь рядом с Джейн стоял подавленный несчастный молодой человек в чьих глазах читалось искреннее желание понять поступок своей спасительницы и… услышать от нее что-то, чего не сказали ему другие, что-то, что заставило бы его снова поверить в себя и попытаться изменить свою жизнь.
- Я так поступила, потому что верю, что ты не виновен в смерти Одина, я верю, что ты хороший человек и в глубине души не желал никому зла, я верю, что ты раскаиваешься в своих поступках и хочешь все исправить. А еще я считаю, что каждый имеет право на прощение и второй шанс.
- Ты избавила меня от смертной казни, уговорила Тора пересмотреть мой приговор, и в итоге меня оправдали. Я получил свободу, но нужна ли она мне теперь? Все вокруг считают меня лжецом и убийцей, косо смотрят и мечтают, чтобы я снова оказался в темнице. Тор отвернулся от меня, он и глазом не моргнул, подписывая мне смертный приговор. Мне больше никто не верит – абсолютно никто, даже мой брат! Я понимаю - я исчерпал свой лимит доверия, но зачем мне нужна такая жизнь, Джейн?! Во всех девяти мирах нет ни одной живой души которая бы верила мне и волновалась о моей судьбе!
- Это не так, Локи! Ты заблуждаешься – мне не безразлична твоя судьба, именно поэтому я и пошла на все это. И не важно, что о тебе говорят и думают другие! Важно чтобы ты сам был тем, кем являешься на самом деле.
- То есть ледяным великаном, монстром?
- Любящим братом, мужественным и самоотверженным защитником. Как ты думаешь, почему я так уверена, что ты не тот, кем тебя считают многие? Я увидела тебя настоящего, увидела, каким ты можешь быть смелым ради других, на что готов пойти, когда жизнь твоих близких в опасности. Это был совсем не тот Локи, о котором все говорят.
Его лицо словно ожило – слетела та маска холодности и отчужденности, за которой он так отчаянно прятался. Глаза заблестели - но не от гнева, а от навернувшихся слез, тонкие губы дрогнули, но не скривились в обычную для Локи ухмылку, а замерли будто на полуслове, морщины изрезали переносицу.
- Ты считаешь… Джейн, ты правда считаешь, что у меня еще есть шанс все изменить? Думаешь, я смогу начать новую жизнь?
- Ты должен попытаться.
Флаги были приспущены, на улицах царила гробовая тишина, весь Асгард пребывал в странном оцепенении. Внезапная быстрая кончина Джейн Фостер потрясла всех – как и ее поклонников, так и недоброжелателей, лишив первых всяких иллюзий насчет объединения двух миров, и успокоив вторых относительно того, что женой правителя оказалась безродная мидгардка. О недовольстве среди народа теперь можно было не беспокоиться – все дилеммы разрешились сами собой, и в государстве вновь воцарилось полное спокойствие.
Розы, посаженные Джейн в саду, тихонько покачивались на ветру, склоняя свои чудесные алые головки, словно сочувствуя горю скорбевших. В их яркой чарующей красоте было что-то трагичное и одновременно завораживающее, что-то напоминающее о той, кто вырастила эти чудесные цветы.
Локи осторожно присел рядом с кустами и осмотрелся: в некоторых местах сорные травы уже начали пробиваться, стремясь захватить крошечный садик Джейн и заслонить собой розы. Недолго думая, трикстер принялся за работу.
- Не ожидал тебя здесь увидеть. Да еще за таким занятием, - в голосе появившегося Тора не было и намека на радость встречи с братом, скорее неприкрытый скептицизм и холодность, - Что ты здесь делаешь?
- Ты и сам видишь – не хочу, чтобы розы Джейн заросли.
- Перестань, Локи, кому теперь нужен этот спектакль – ты добился своего – получил свободу. Так перестань изображать мученика и святошу – никто кроме Джейн все равно тебе не верит. Она была так наивна. Словно не видела, не понимала, кто перед ней на самом деле….
- Не смей так говорить о ней! Джейн была прекрасной женщиной, ты настолько недалек что так и не понял какое сокровище тебе досталось!
- Что я слышу! – Тор недобро засмеялся. – Мне показалось или ты и впрямь был неравнодушен к Джейн? А может это всего лишь зависть? Ты ведь всегда хотел иметь то, что было у меня– расположение отца, преданные друзья, трон, власть. Может, ты хотел отнять и мою женщину? Я прав?
- Ты жалок, Тор. Самовлюбленный глупец, который не видит дальше своего молота и не знает ничего кроме войны. Ты просто жалок.
Повисло липкое тягучее молчание. Братья смотрели друг на друга, пытаясь понять кто стоит напротив – самый близкий и дорогой человек, которому можно доверить свою жизнь или бездушный чужак, полный ненависти и злобы.
Неожиданно Локи печально улыбнулся и, покачав головой, снова заговорил:
- Забавно... Я ведь не такой, каким все вокруг меня считают, не озлобленное чудовище, не бездушный циник и лжец, жаждущий власти. Иной раз я и сам пытаюсь казаться себе хуже, чем я есть на самом деле, пытаюсь выскрести из своей души остатки доброты и человечности и стать бездушным монстром. Но лишь для того чтобы не ощущать боли, которую мне причинили близкие! Да, я совершил много ошибок, но все это время я отчаянно пытался достучаться до тебя, до Одина и сказать, что я чувствую на самом деле и почему так поступаю. Ты ведь и сам знаешь – когда-то я пытался доказать нашему отцу что ничем не хуже тебя, что я тоже чего-то стою, я пошел на все безумства лишь чтобы наконец выйти из твоей тени! Я просто хотел быть на равных с тобой, а не чувствовать себя второсортным изгоем. Но в итоге, там, на Радужном мосту, будучи в шаге от смерти, над пропастью, я увидел безразличие в глазах отца. Понимаешь? Безразличие. Я всей душой жаждал докричаться до него, я готов был пойти на все, лишь бы доказать ему что я не трус и не слабак, что я тоже заслуживаю его внимания. Но ему было все равно… И тогда я разочаровался. Я понял, что ничего не значу для него и никогда не стану чем-то большим чем трофей. Ты даже не представляешь, что я испытал, какая это была боль! И злоба. Во мне кипела ненависть, и я не знал, как от нее избавиться, как выплеснуть. Мое сердце ожесточилось, а душа словно раскололась на куски и умерла. Я пошел войной на Мидгард. Не из-за желания подчинить, не для того чтобы покорить, а назло, вопреки. Мечтал, чтобы Один это увидел. Позже я хотел сказать, как я сожалею о своих поступках, но мне помешала гордость, а потом и говорить стало некому. Все отвернулись от меня. Стали слепы и глухи. Один даже не дал мне объясниться с матерью, запретил общаться с ней именно тогда, когда я больше всего в этом нуждался. И только Джейн без слов сумела понять кто я есть на самом деле, разглядела меня настоящего и открыла мне глаза. Она озвучила все то, в чем я сам себе долгое время боялся признаться. Но самое главное – она сказала мне ту фразу, которую я так жаждал услышать от тебя и Одина – она сказала, что ей не все равно что со мной будет, что есть еще живая душа в девяти мирах, которой не безразлична моя судьба. Я чувствовал себя никому не нужным, думал, что от меня отвернулись абсолютно все, что больше никто и никогда мне не поверит, но оказалось, что это не так! Джейн проявила ко мне внимание и заботу и этим спасла меня от краха. Тор, пойми, не страшно умереть, страшно потерять себя. А именно это со мной и происходило – я так погряз в ненависти, обидах, жажде мщения, что едва не потерял самого себя. И в тот момент, когда я уже был на краю пропасти, Джейн протянула мне руку и выдернула из этой пучины безумия.
Локи замолчал, снова отвернувшись к розам. Он чувствовал, как его сердце бешено колотилось, выпрыгивая из груди, а горло сжимал болезненный спазм, но в то же время наступило облегчение, словно исчез огромный тяжелый ком внутри, раньше не позволявший дышать полной грудью. Все изменилось, и в одном Тор был прав: не было больше нужды претворяться, не нужно было жить чужой жизнью, стремясь завоевать чье-то одобрение или доказывая независимость. Локи ощутил свободу, настоящую свободу мысли и чувств. Вся его прошлая жизнь состояла из ролей, которые он играл, может быть и блестяще, но вопреки своей сущности. Теперь же он был самим собой и смотрел в будущее незамутненным обидами и завистью взором. Он не знал, что готовит ему завтрашний день, будет ли путь, на который он ступил, тернистым или легким, сколько испытаний готовит ему судьба, но был твердо уверен в одном – где-то там, за поворотом в сумрачной дали его ждет счастье. Простое настоящее счастье.
Бабочка на окне
Поделиться:
Поиск по сайту
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-06-30
Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных