КНИГА ПЕРВАЯ. ВНЕШНЕЕ ПОВЕСТВОВАНИЕ 12 глава

– Отлично, почтенный Нагасена. Да, это так. Я с этим со­гласен.

Вопрос 9 (27)

– Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «Шраманом становится тот, у кого тяга иссякла»[525]. И еще сказано:

«Того называют шраманом в мире,

Кому четыре свойства присущи» [526].

Вот эти четыре свойства: терпение, умеренность в еде, воздер­жание, нищета[527]. Однако всеми ими может обладать и имею­щий аффекты человек, чья тяга пока не иссякла. Если, почтен­ный Нагасена, «шраманом становится тот, у кого тяга иссякла», то ложны слова:

«Того называют шраманом в мире,

Кому четыре свойства присущи».

Если же шраман – это тот, «кому четыре свойства присущи», то тогда ложны слова: «Шраманом становится тот, у кого тя­га иссякла». Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его и решать.

– Есть, государь, изречение Блаженного: «Шраманом ста­новится тот, у кого тяга иссякла». И сказано также:

«Того называют шраманом в мире,

Кому четыре свойства присущи».

Вторые слова – «Того называют шраманам в мире, кому че­тыре свойства присущи» – суть высказывание о качествах тех или иных людей. Первые же слова – «Шраманом становится тот, у кого тяга иссякла» – безусловны[528]. И среди всех тех, го­сударь, кто стремится успокоить аффекты, первым считается шраман, чья тяга уже иссякла. Как среди всех цветов, госу­дарь, растут ли они в воде или на суше, первой считается варшика[529], все же другие виды цветов, сколько их ни есть, цветы, и только; цветок же варшики всем людям особенно приятен и дорог; вот точно так же, государь, среди всех тех, кто стремится успокоить аффекты, первым считается шраман, чья тяга уже иссякла. Или, государь, как рис считается первым среди всех злаков. И все другие виды злаков, сколько их ни есть, тоже идут в пищу и укрепляют тело, но рис считается среди них первым. Вот точно так же, государь, среди всех тех, кто стре­мится успокоить аффекты, первым считается шраман, чья тяга уже иссякла[530].

– Отлично, почтенный Нагасена. Да, это так, я с этим со­гласен.

Вопрос 10 (28)

– Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «Мне ли чужие воздадут хвалу, Учению ли, общине ли – вы, монахи, не должны радоваться, ликовать и приходить в восторг»[531]. И, однако, Татхагата, слыша заслуженные похвалы себе от брахмана Шайлы, обрадовался, возликовал, пришел в восторг и сам стал прославлять себя все больше:

«Я царь во дхарме, Шайла,

Царей превосходящий.

Я неостановимо

Качу колесо дхармы» [532].

Если, почтенный Нагасена, Блаженный сказал: «Мне ли чужие воздадут хвалу, Учению ли, общине ли – вы, монахи, не долж­ны радоваться, ликовать и приходить в восторг», то ложны сло­ва, что он, слыша заслуженные похвалы себе от брахмана Шай­лы, обрадовался, возликовал, пришел в восторг и сам стал про­славлять себя все больше. Если же верно, что он, слыша за­служенные похвалы себе от брахмана Шайлы, обрадовался, возликовал, пришел в восторг и сам стал прославлять себя еще больше, то ложны слова: «Мне ли чужие воздадут хвалу, Учению ли, общине ли – вы, монахи, не должны радоваться, ли­ковать и приходить в восторг». Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его и решать.

– Есть, государь, изречение Блаженного: «Мне ли чужие воздадут хвалу, Учению ли, общине ли – вы, монахи, не долж­ны радоваться, ликовать и приходить в восторг». И действитель­но, он, слыша заслуженные похвалы Шайлы, сам стал прослав­лять себя еще больше:

«Я царь во дхарме, Шайла,

Царей превосходящий.

Я неостановимо

Качу колесо дхармы».

В первом высказывании, государь, Блаженный проявляет при­роду, сущность, суть Учения, и это верно, истинно, правильно и неискаженно: «Мне ли чужие воздадут хвалу, Учению ли, общи­не ли – вы, монахи, не должны радоваться, ликовать и прихо­дить в восторг». Если же, слыша заслуженные похвалы брах­мана Шайлы, Блаженный стал прославлять себя еще больше: «Я царь во дхарме, Шайла, царей превосходящий», то это, госу­дарь, не ради выгоды, не ради славы, не из пристрастия, не из желания получить учеников, но только из милосердия, из сострадания, из стремления к благу: «Так и он сможет постичь Учение, и триста брахманских юношей вместе с ним». Вот поче­му он сам. прославил себя еще больше: «Я царь во дхарме, Шайла, царей превосходящий».

– Отлично, почтенный Нагасена. Да, это так, я с этим со­гласен.

Вопрос 11 (29)

Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «Не причиняй никому вреда, всем будь мил и приятен»[533]. И еще говорится: «Если надо подавить – подави, если надо поддер­жать – поддержи»[534]. Но, почтенный Нагасена, подавление – это ведь усекновение рук, усекновение ног, причинение увечий, заключение в тюрьму, пытки, умерщвление, искоренение рода. Подобные слова недостойны Блаженного; не пристало Блажен­ному говорить эти слова. Если, почтенный Нагасена, Блажен­ный сказал: «Не причиняй никому вреда, всем будь мил и прия­тен», то ложны слова: «Если надо подавить – подави, если надо поддержать – поддержи». Если Татхагата сказал: «Если надо подавить – подави, если надо поддержать – поддержи», то лож­ны слова: «Не причиняй никому вреда, всем будь мил и прия­тен». Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его и решать.

– Есть, государь, изречение Блаженного: «Не причиняй никому вреда, всем будь мил и приятен». И сказано также: «Ес­ли надо подавить – подави, если надо поддержать – поддержи». Первое высказывание – «Не причиняй никому вреда, всем будь мил и приятен» – признано всеми татхагатами, и это – сама наставление, сама проповедь дхармы, ибо непричинение вреда – признак дхармы, государь. Это – сущностное слово. Когда же Татхагата сказал: «Если надо подавить – подави, если надо поддержать – поддержи», то это, государь, надо так понимать: спесивую мысль, государь, следует подавлять, скромную мысль – поддерживать, дурную мысль – подавлять, благую мысль – поддерживать, неправильное внимание – подавлять, правильное внимание – поддерживать, неистинно следующего Учению – подавлять, истинно следующего Учению – поддер­живать, не-ария – подавлять, ария – поддерживать, разбойни­ка – подавлять, неразбойника – поддерживать.

– Вот-вот, почтенный Нагасена. Ты понял меня правильно и отвечаешь мне именно на мой вопрос. Так как же должен «подавлять» разбойника тот, кто его подавляет?

– Подавляющий разбойника, государь, должен подавлять его вот как: заслуживающего порицания – подвергнуть порица­нию, с заслуживающего пени – взыскать пеню, заслуживающе­го изгнания – изгнать из царства, заслуживающего заключе­ния в тюрьме – заключить в тюрьму, заслуживающего смер­ти – предать смерти.

– Скажи, почтенный Нагасена, а если казнят разбойников, то это с одобрения татхагат?

– Нет, государь.

– А как же одобряют татхагаты, чтобы наставляли разбой­ников?

– Если какого-то человека предают смерти, государь, то его предают смерти отнюдь не с одобрения татхагат; его предают смерти вследствие его собственных действий. Но он мог полу­чать наставления в дхарме. Видано ли, государь, чтобы кто-то, в здравом уме будучи, схватил посреди улицы ни в чем не по­винного человека и предал его смерти?

– Нет, почтенный.

– Отчего же, государь?

– Но он ни в чем не повинен, почтенный.

– Вот точно так же, государь, разбойника казнят не с одоб­рения татхагат, казнят его вследствие его собственных дейст­вий. Разве есть здесь вина наставлявшего его?

– Нет, почтенный.

– Вот и выходит, государь, что наставление татхагат – беспристрастное[535] наставление.

– Отлично, почтенный Нагасена. Да, это так, я с этим согласен.

Вопрос 12(30)

Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «Без­гневен я, нет во мне жёсткости»[536]. И, однако, Татхагата распустил общину тхер Шарипутры и Маудгальяяны вместе с ними, самими[537]. Что же, почтенный Нагасена, рассердился Татхагата и потому распустил общину или же распустил общину, будучи доволен: «Вот уж узнаете, каково без меня»[538]? Если, почтен­ный Нагасена, он распустил общину, потому что рассердился, то, значит, Татхагата не совладал с гневом. Если же распустил, будучи доволен, то напрасно, значит, прогнал, по неведению. Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его и решать.

– Есть, государь, изречение Блаженного: «Безгневен я, нет во мне жёсткости». И действительно распустил он общину тхер Шарипутры и Маудгальяяны вместе с ними самими, но не по­тому, что разгневался. Представь, государь, что человек споткнулся о корень, или пень, или камень, или выступ, или бу­горок на земле и упал. Что же, государь, разве это земная, твердь на него разгневалась и свалила с ног?

– Нет, почтенный. Земной тверди ни гнев, ни милость не свойственны, беспристрастна и непредубежденна земная твердь. Ротозей сам споткнулся, потому и упал.

– Вот точно так же, государь, татхагатам ни гнев, ни ми­лость не свойственны; беспристрастны и непредубежденны тат­хагаты, святые, истинновсепросветленные; так что монахи были, распущены лишь вследствие их собственных действий, за их же проступок.

Известно, государь, что мертвое тело с океаном. несовместимо: если появится в океане мертвое тело, то он ско­ро его извергнет и выбросит на сушу. Что же, гневается, океан разве на мертвое тело и потому его выбрасывает, госу­дарь?[539]

– Нет, почтенный. Океану ни гнев, ни милость не свойст­венны, беспристрастен и непредубежден океан.

– Вот точно так же, государь, татхагатам ни гнев, ни ми­лость не свойственны; беспристрастны и непредубежденны тат­хагаты, святые, истинновсепросветленные; так что монахи бы­ли распущены лишь вследствие их собственных действий, за их же проступок. Как тот, государь, кто по земле идет: если осту­пился, то падает, так и тот, кто изысканному Учению Победи­теля следует: если оступился, то изгоняется; как в океане мерт­вое тело не задерживается, так и тот, кто оступился, следуя изысканному Учению Победителя, изгоняется. И когда Татхага­та распустил монахов, он сделал это, государь, для их пользы, для их блага, для их счастья, для их очищения. Он знал: «так они избавятся от рождения, старости, болезни и смерти», потому и распустил их.

– Отлично, почтенный Нагасена. Да, это так, я с этим со­гласен.

Третья глава закончена.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Вопрос 1 (31)

Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «Вели­кий Маудгальяяна – вот кто первый из обладателей сверхобыч­ных сил среди монахов – моих слушателей»[540]. И считается, однако, что он был жестоко избит дубьем, что ему проломили голову, переломали все кости, порвали ему мышцы и жилы, все вплоть до мозга костей, и что оттого он и скончался, упокоился[541]. Если, почтенный Нагасена, великий тхера Маудгальяяна достиг предела в сверхобычных силах, то ложны слова, будто он скончался, будучи жестоко избит. Если же действительно он скончался, будучи жестоко избит, то ложны слова, будто он достиг предела в сверхобычных силах. Неужели он сверхобыч­ными силами не смог отбить покушение на самого себя? У него же всему миру с богами вместе впору искать защиты. Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его и решать.

– Есть, государь, изречение Блаженного: «Великий Мауд­гальяяна – вот кто первый из обладателей сверхобычных сил среди монахов – моих слушателей». И действительно, достопоч­тенный великий Маудгальяяна скончался, будучи жестоко из­бит. Деяние тогда возобладало[542].

– Но, почтенный Нагасена, и пределы возможностей обла­дателя сверхобычных сил, и плоды деяния – это в равной ме­ре непостижимо великое. Следовало бы одним непостижимым отвести другое. Скажем, почтенный, те, кому захотелось плодов, сшибают с дерева одну капиттху[543] другою, одно манго дру­гим. Вот точно так же, почтенный Нагасена, следовало бы сши­бать и отвести одно непостижимое другим.

– Даже из двух непостижимых вещей, государь, одна окажется сильнее и мощнее другой. Скажем, государь, цари земли равно родовиты, но и среди них, равно родовитых, один берет верх – он и распоряжается. Вот точно так же, государь, из этих двух непостижимых вещей сильнее и мощнее именно плод деяния, именно плод деяния берет надо всем верх и распо­ряжается, и, если возобладало деяние, все прочее силы не име­ет. Представь, государь, что некий человек в чем-то провинил­ся, его тогда ни мать, ни отец, ни сестры, ни братья, ни друзья, ни приятели не вызволят – тут уж один царь берет надо всем верх, он и распоряжается, ибо тот провинился. Вот точно так же, государь, из этих двух непостижимых вещей сильнее и мощнее именно плод деяния, именно плод деяния берет надо всем верх и распоряжается, и, если возобладало деяние, всё прочее силы не имеет. Или представь, государь, что разгорелся лесной пожар, его и тысячей кувшинов воды залить невозмож­но– тут уж один огонь берет надо всем верх и распоряжается, ибо жар стал силен. Вот точно так же, государь, из этих двух непостижимых вещей сильнее и мощнее именно плод деяния, именно плод деяния берет надо всем верх и распоряжается, и, если возобладало деяние, все прочее силы не имеет. Поэтому, государь, достопочтенный, великий Маудгальяяна и не смог собраться со сверхобычными силами, когда его избивали: тогда возобладало деяние.

– Отлично, почтенный Нагасена. Да, это так, я с этим! согласен.

Вопрос 2 (32)

Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «Учение-наставление, что проповедует Татхагата, светит открыто, не спрятано». И, однако, оглашение Уставных Начал[544], да и вся Корзина Устава закрыты и недоступны. Если, почтенный Нага­сена, обретается в учении Победителя нечто правильное, по­добающее, уместное, то определения Устава должны были бы открыто светить для всех, ибо в них заключено всё целиком наставление, сдерживание, самообуздание, определения нравст­венного и достойного поведения, суть цели, суть учения, суть освобождения. Если, почтенный Нагасена, Блаженный сказал: «Учение-наставление, что проповедует Татхагата, светит открыто, не спрятано», то ложны слова, что оглашение Уставных Начал, да и вся Корзина Устава закрыты и недоступны. Если же оглашение Уставных Начал и вся Корзина Устава закрыты и недоступны, то тогда ложны слова: «Учение-наставление, что проповедует Татхагата, светит открыто, не спрятано». Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его и решать.

– Есть, государь, изречение Блаженного: «Учение-настав­ление, что проповедует Татхагата, светит открыто, не спрятано». И действительно, оглашение Уставных Начал, да и вся Корзи­на Устава закрыты и недоступны, однако не для всех, а толь­ко ограниченно. Блаженный ограничил доступ к Уставным На­чалам на трех основаниях, государь: ограничил, ибо это родо­вое владение татхагат прошлого; ограничил из уважения к Уче­нию; ограничил из уважения к монашескому сану[545].

Доступ к Уставным Началам ограничен, ибо это родовое владение татхагат прошлого, вот почему: оглашение Уставных Начал совершается в монашеском кругу, а для всех прочих недоступно, и таково, государь, наследие всех татхагат прош­лого. Скажем, государь, всякие кшатрийские уловки имеют хож­дение только среди кшатриев, это родовое владение кшатриев, а для всех прочих оно недоступно. Вот точно так же, государь, оглашение Уставных Начал совершается в монашеском кругу, а для всех прочих недоступно – таково наследие всех татхагат прошлого. Или иначе, государь: на свете, как известно, много есть общностей – борцы, например; атоны; горцы; горцы, блю­дущие дхарму; горцы, поклоняющиеся Брахме; актеры; тан­цоры; акробаты; пишачи; поклонники Манибхадры; поклонни­ки Пурнабхадры; поклонники солнца и луны; поклонники Счастья, Злосчастья; шиваиты; поклонники Васудевы; гханики; люди-с-мечом-и-арканом; сыны Бхадры[546], и секреты каждой общности распространены только внутри ее самой, а для всех прочих недоступны. Вот точно так же, государь, оглашение Ус­тавных Начал совершается в монашеском кругу, а для всех прочих недоступно – таково наследие всех татхагат прошлого. Вот что значит «доступ к Уставным Началам ограничен, ибо это родовое владение татхагат прошлого».

Из уважения к Учению доступ к Уставным Началам ограни­чен вот почему: Учение, государь, весомо и почтенно, правильно по нему действующий обретает прозрение; его он достигает правильным образом действий, передаваемым от одного друго­му, и никак иначе. Так пусть же не будет это изысканное, тон­кое Учение принижено, унижено, оплевано, попрано, поругано в руках тех, кто действует неправильно, пусть же не будет это изысканное, тонкое Учение принижено, унижено, оплевано, попрано, поругано дурными людьми. Вот что означает «доступ к Уставным Началам ограничен из уважения к Учению». Как изысканная, тонкая, благородная, отборная, редкостная красная сандаловая пудра была бы, государь, в селении дремучих шабаров[547] принижена, унижена, оплевана, попрана, поругана, вот чтобы точно так же, государь, не было это изысканное, тонкое Учение принижено, унижено, оплевано, попрано, поругано в ру­ках тех, кто действует неправильно, чтобы не было это изыскан­ное, тонкое Учение принижено, унижено, оплевано, попрано, поругано дурными людьми,– вот что означает «доступ к Устав­ным Началам ограничен из уважения к Учению».

Из уважения к монашескому сану доступ к Уставным На­чалам ограничен вот почему: монашество, государь, бесподоб­но, безмерно, бесценно – никому не под силу его оценить, упо­добить, измерить. Пусть же не будет тот, кто находится в этом монашеском сане, миру приравнен. Потому оглашение Устав­ных Начал совершается только среди монахов. Как, государь, всё, что ни есть на свете отборного и изысканного – одежды ли, ковры ли, слоны, скакуны, колесницы, золото, серебро, самоцве­ты, жемчуга, прекрасные ли женщины, витязи ли, необоримые в схватке,– всё это достается царю, вот точно так же, государь, все на свете наставления, знание речей Просветленного, досто­инства сдержанности в поведении, самообуздания, добродете­ли[548], все они – достояние монашеской общины. Вот что значит «доступ к Уставным Началам ограничен из уважения к монаше­скому сану».

– Отлично, почтенный Нагасена. Да, это так, я с этим со­гласен.

Вопрос 3 (33)

Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «За заведомую ложь изгонять из общины»[549]. И еще говорится: «За­ведомая ложь есть легкий проступок, требующий исповеди од­ному человеку»[550]. В чем же, почтенный Нагасена, здесь разни­ца, почему одного заведомо солгавшего исключают, а другой заведомо солгавший еще исправим? Если, почтенный Нагасена, Блаженный сказал: «За заведомую ложь изгонять из общины», то ложны слова: «Заведомая ложь есть легкий проступок, тре­бующий исповеди одному человеку». Если же Татхагата ска­зал: «Заведомая ложь есть легкий проступок, требующий испо­веди одному человеку», то тогда ложны слова: «За заведомую ложь изгонять из общины». Вот еще вопрос обоюдоострый. Те­бе он поставлен, тебе его и решать.

– Есть, государь, изречение Блаженного: «За заведомую ложь изгонять из общины». И сказано еще: «Заведомая, ложь есть легкий проступок, требующий исповеди одному человеку». Тяжким, или легким проступком ложь делается в зависимости от предмета. Допустим, государь, один человек ударил другого рукой. Как ты считаешь, государь, какое ему полагается на­казание?

– Если тот, другой, скажет, что не прощает, то мы с непрощеного взыщем одну каршапану[551].

– А теперь положим, что тот же человек ударил рукой тебя. Какое ему будет наказание?

– Мы ему руки отрубим, почтенный, ноги отрубим или укоротим его сверху на голову, дом его весь разорим, всю его родню в обе стороны до седьмого колена истребим[552].

– В чем же, государь, здесь разница, почему человеку за то, что он ударил кого-то, полагается всего лишь уплатить кар­шапану, а за то, что он ударил тебя, ему отрубят руки, отру­бят ноги, укоротят на голову, лишат всего имущества, родню всю истребят до седьмого колена?

– Люди разные, почтенный.

– Вот точно так же, государь, ложь делается тяжким или легким проступком в зависимости от предмета.

– Отлично, почтенный Нагасена. Да, это так, я с этим со­гласен.

Вопрос 4 (34)

Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного в про­поведи, где повторяются слова «всегда так бывает»: «Задолго уже бывают бодхисаттвам родители уготованы, просветление уготовано, главные ученики уготованы, сын уготован, служи­тель уготован»[553]. И, однако, вы утверждаете: «Находясь на Довольном небе[554], бодхисаттва совершает восемь больших проверок: время проверяет, материк проверяет, страну проверя­ет, семью проверяет, родительницу проверяет, срок жизни проверяет, месяц проверяет, отречение проверяет»[555].

Почтенный Нагасена, пока знание не созрело, просветлению места нет, а как созреет, тут и мгновение повременить невозможно, ведь созревший ум неудержим; зачем же тогда бодхисаттве прове­рять, в какое время ему рождаться? Пока знание не созрело, просветлению места нет, а как созреет, тут и мгновение повре­менить невозможно; зачем же тогда бодхисаттве проверять, в какой семье ему рождаться? Если, почтенный Нагасена, бодхи­саттве задолго уже уготованы родители, то ложны слова, будто он проверяет, в какой семье родиться. Если же проверяет, в какой семье ему родиться, то тогда ложны слова, будто бодхисаттве задолго уже уготованы родители. Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его и решать.

– Действительно, государь, задолго уже уготованы бодхи­саттве родители, и действительно проверяет он, в какой семье ему родиться. Проверяет, в какой семье – это значит: «Кто же мои родители, кшатрии они или брахманы?» Вот что такое «проверяет, в какой семье». В восьми случаях, государь, лучше сперва проверить, вот в каких восьми: купец, государь, сперва проверяет, каков товар; слон нехоженую тропу хоботом сперва проверяет; возница неезженый брод сперва проверяет; вожа­тый неизвестный берег сперва проверяет, потом суда проводит; врач сперва жизненные силы больного проверяет, потом берется за лечение; тот, кому нужно перейти по мосту, сперва проверн­ет, надежен ли он, потом ногу ставит; монах сперва сосредото­чивается на будущем, потом приступает к трапезе; бодхисаттвы сперва проверяют, в какой семье родятся: кшатрийская ли это семья, брахманская ли? Вот в таких восьми случаях, государь, лучше сперва проверить[556].

– Отлично, почтенный Нагасена. Да, это так, я с этим согласен.

Вопрос 5(35)

Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «Не следует, монахи, бросаться в пропасть, если кто бросится – поступать с ним по Учению»[557]. И, однако, вы утверждаете: «Когда бы ни проповедовал Блаженный слушателям, он всегда многими способами проповедует пресечение рождения, старости, болезни и смерти, и всякий, преступающий пределы рождения, старости, болезни и смерти, высшей похвалы удостаивается»[558]. Если, почтенный Нагасена, Блаженный сказал: «Не следует, монахи, бросаться в пропасть, если кто бросится – поступать с ним по Учению», то ложны слова, что он проповедует пресече­ние рождения, старости, болезни и смерти. Если же проповеду­ет он пресечение рождения, старости, болезни и смерти, то тогда ложны слова: «Не следует, монахи, бросаться в пропасть, если кто бросится – поступать с ним по Учению». Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его и решать.

– Есть, государь, изречение Блаженного: «Не следует, мо­нахи, бросаться в пропасть, если кто бросится – поступать с ним по Учению». И когда бы ни проповедовал Блаженный слушателям, он всегда проповедует пресечение рождения, ста­рости, болезни и смерти. Однако есть причины, почему Блажен­ный и сдерживает и поощряет.

– Каковы же эти причины, почтенный Нагасена? Почему Блаженный и сдерживает и поощряет?

– Кто праведен и исполнен праведности, государь, тот для всех живых что противоядие – их аффекты-яды обезвреживает; тот для всех живых что целебное снадобье – их аффекты-неду­ги излечивает; тот для всех живых что чистая вода – их аффек­ты, эту грязь и пыль, смывает; тот для всех живых что само­цвет миродержца – всяческое процветание дарует; тот для всех живых что корабль – через четыре стремнины[559] переправляет; тот для всех живых что проводник обоза – из лесного жизни завала вызволяет; тот для всех живых что ветер – жгучий жар трех огней задувает; тот для всех живых что дождевая туча – духовную их жажду утоляет; тот для всех живых что воспита­тель – лишь благому научает; тот для всех живых что добрый вожатый – надежную дорогу указует. И, государь, чтобы та­кой вот достойный, достойнейший, бесконечно достойный, досто­славный, достохвальный праведник, всех живых споспешатель не погиб – вот для этого, государь, из сострадания к живым Блаженный и положил это правило поведения: «Не следует, мо­нахи, бросаться в пропасть, если кто бросится – поступать с ним по Учению». Такова причина, почему Блаженный сдержи­вает. Ведь есть, государь, изречение тхеры Кашьяпы-царевича Красноречивого, сказанное в беседе о том свете с кшатрием Паясием: «Чем дольше, чем больший век, о кшатрий, живут на земле праведные, добродетельные шраманы и брахманы, тем больше они радеют о благе многих, о счастье многих, состра­дая миру, на пользу, на благо, на счастье богам и людям»[560].

А теперь почему Блаженный поощряет: и рождение, госу­дарь, тяжко, и старость тяжка, и болезнь тяжка, и смерть тяж­ка, и печаль, и причитания, и боль, и горе, и отчаяние, и близость с постылыми, и разлука с милыми, и смерть матери, и смерть отца, и смерть брата, и смерть сестры, и смерть сына, и смерть жены, и смерть родича, и потеря родича, и потеря здоровья, и потеря богатства, и потеря нравственности, и поте­ря точки зрения, и опасность от царя, и опасность от разбойни­ков, и опасность от ненавистников, и опасность голодной смерти, и опасность пожара, и опасность наводнения, и опасность от волн, и опасность от водоворотов, и опасность от гавиалов, и опасность от крокодилов, и опасность стать порицаемым са­мим собою, и опасность стать порицаемым другими, и опасность дурного удела, и опасность остаться без средств к существованию, и застенчивость на людях, и страх смерти, и битье палками, и битье кнутом, и битье батогами, и усекновение ки­стей рук, и усекновение ног по щиколотки, и усекновение и рук и ног, и усекновение ушей, и усекновение носа, и усекновение и носа и ушей, и «котелок каши», и «лысая раковина», и «зев Раху», и «горящий венчик», и «руки-факелы», и «лупленый ба­нан», и «кожурка», и «козел на сковородке», и «тушка на крюку», и «гуляш живьем», и «строганина со щелочью», и «во­ротная петля», и «соломенное сиденье», и поливание кипящим маслом, и травля псами, и сажание на кол, и усекновение го­ловы[561] – вот такие и многие им подобные тяжкие страдания терпит тот, кто находится в мирском кружении.

Как вода, госу­дарь, выпав дождем в Гималайских горах, течет вниз по Ганге-реке меж скал и камней, гальки и песка, в коловертях и водоворотах, в стремнинах, луках и плесах, мимо коряг и топля­ков – вот точно так же, государь, такие и многие им подобные тяжкие страдания терпит тот, кто находится в мирском круже­нии. Вот такова причина, почему Блаженный поощряет.

– Отлично, почтенный Нагасена. Поистине распутан воп­рос, названо основание. Да, это так, я с этим согласен.

Вопрос 6(36)

– Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «К то­му, монахи, кто доброту, освобождающую мысль[562], породил, освоил, познал, умножил, подчинил, оседлал, воплотил, осущест­вил, обрел, одиннадцать благ приходят: спит спокойно, просы­пается спокойно, дурных снов не видит, людям люб, нелюди[563] люб, духи его хранят, ни огонь его, ни яд, ни меч не берут, со­средоточивается быстро, лицом светел, умирает несмятенно, ес­ли большего не достиг[564] – попадет в мир Брахмы»[565]. И, одна­ко вы утверждаете: «Исполненного доброты[566] молодого Шьяму, шедшего по склону горы со стадом оленей, царь Пелиякша ранил отравленной стрелой, и он тут же упал, лишившись чувств»[567]. Если, почтенный Нагасена, Блаженный сказал: «К тому, монахи (---) попадает в мир Брахмы», то ложны слова: «Исполненного доброты молодого Шьяму, шедшего по склону горы со стадом оленей, царь Пелиякша ранил отрав­ленной стрелой, и он тут же упал, лишившись чувств». Если же «исполненного доброты молодого Шьяму, шедшего по скло­ну горы со стадом оленей, царь Пелиякша ранил отравленной стрелой и он тут же упал, лишившись чувств», то тогда ложны слова: «К тому, монахи (---) попадает в мир Брахмы». Вот еще вопрос обоюдоострый, изощренный, скользкий, тонкий, глубокий. Искушенного и то пот прошибет. Тебе он поставлен. Расчеши этот запутанный колтун, глаза раскрой будущим сы­нам Победителя, всели в них уверенность.

– Есть, государь, изречение Блаженного: «К тому, монахи (---) ни огонь его, ни яд, ни меч не берут». И действитель­но, «исполненного доброты молодого Шьяму, шедшего по скло­ну горы со стадом оленей, царь Пелиякша ранил отравленной стрелой, и он тут же упал, лишившись чувств». Но тому было основание, государь. Вот какое основание: здесь заслуга, госу­дарь, не человека, освоения доброты заслуга. Молодой Шьяма поднимал в то мгновение кувшин, государь, и отвлекся от освоения доброты[568]. В то мгновение, государь, когда человек исполнен доброты, его ни огонь, ни яд, ни меч не берут, недоб­рожелатели в двух шагах не видят, поразить его не могут. Здесь заслуга, государь, не человека, освоения доброты заслу­га.

Представь, государь: облачается богатырь-воитель в несо­крушимую броню и на бой выходит; стрелы от него отлетают, отскакивают, поразить не могут; здесь заслуга, государь, не богатыря-воителя, несокрушимой брони заслуга. Вот точно так. же, государь, это заслуга не человека, освоения доброты заслу­га. В то мгновение, государь, когда человек исполнен доброты, его ни огонь, ни яд, ни меч не берут, недоброжелатели в двух шагах не видят, поразить его не могут. Здесь заслуга, государь, не человека, освоения доброты порожденной заслуга.