Летописание XIV-XV веков 12 глава




 


ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 307

«Хожения»

В древней Руси были широко распространены
оригинальные произведения, описывающие паломничества в
Святую Землю - так называемые хож(д)ения.

Самым ранним из них является Хожение (Паломник, или
Странник) игумена Даниила (1112-1115 гг.). В нем Даниил под-
робно рассказывает о своем путешествии в Иерусалим. В качест-
ве литературных источников можно назвать западноевропей-
ские описания Святой Земли Зевульфа, Иоанна Вирцбургского,
Фоки. В начале XIII в. описания своих «хожений» в Константи-
нополь и на Афон оставили новгородский архиепископ Антоний
(в миру Добрыня Адренкович) и киево-печерский архимандрит
Досифей. Особый интерес к Паломнику Антония объясняется
тем, что архиепископ побывал в Константинополе как раз нака-
нуне разграбления столицы Византии крестоносцами в 1204 г. и
оставил уникальные упоминания о русских реликвиях, хранив-
шихся в Царьграде. Досифей же основное внимание уделял рас-
порядку жизни афонских монахов.

С середины XIV в. возобновились путешествия русских лю-
дей к святым местам, а с ними возродился и временно угасший
жанр хожений. Около 1350 г. появился Странник новгородского
инока Стефания, в котором автор довольно подробно описывал
свое пребывание в Царьграде, но умалчивал о том, что побывал
и в Иерусалиме. Более обстоятельным оказывается «хожение»
смоленского иеродиакона Игнатия, также побывавшего (в соста-
ве свиты митрополита Пимена) в Константинополе и Иерусали-
ме (1389). Несколько более светский характер имеет рассказ о
путешествии «куплею» (т. е. по торговым делам) в Царьград дья-
ка Александра (конец XIV в,). К 1420 г. относится путешествие
иеродиакона Троице-Сергиева монастыря Зосимы в Иерусалим,
описанное им в Ксеносе (от греч. - гость). Довольно подробно в
нем повествуется о посещении Царьграда, Афона, Солуни, Иеру-
салима и других мест Святой земли. К жанру хожений примыка-
ют и два сказания о Флорентийском Соборе, приписываемые
суздальскому монаху Симеону: Повесть об осьмом, или Исидоровом,
Соборе
и Путешествие Исидора митрополита па Флорентийский Со-
бор.
Оба сказания представляют большой интерес как записки
очевидца события, непосредственно повлиявшего на Русь и на
ее международное положение.

В 1466 г. появилось описание путешествия некоего «гостя»
Василия, посетившего святые места Палестины. Оно очень крат-
ко и «отзывается всею детскою простотою веры»45.

 


308 РАЗДЕЛ 1

Источником, можно сказать завершающим жанр хожений,
является знаменитое Хождение за три моря (1468-1475 гг.) твер-
ского купца Афанасия Никитина. Оно сохранилось в трех изво-
дах, или редакциях. Один из них содержится в составе Софий-
ской II и Львовской летописях и восходит к Московскому лето-
писному своду конца XV d. Другой вошел в состав сборника кон-
ца XV - начала XVI в. (Троицкий список). Третий включен в со-
став летописно-хронографической компиляции XVII в. Несмот-
ря на светский вид, Хождение Афанасия Никитина вполне можно
отнести к духовной литературе. Написанное как авантюрно-при-
ключенческое произведение, оно пронизано идеей сохранения
веры в условиях, когда христианин не только лишен привычно-
го окружения, но и не имеет возможности нормально отправ-
лять религиозные обряды. Недаром Афанасий Никитин столь
часто обращается к проблеме утери веры. Одновременно это -
серьезные рассуждения мирянина о единстве Бога для всех лю-
дей, независимо от того, кому и как конкретно они молятся. Вме-
сте с тем Хождение Афанасия Никитина - подробный и обстоя-
тельный отчет об увиденном в незнакомых странах, которые, по
представлениям того времени, вплотную примыкали к Раю: опи-
сываются внешний вид и обычаи людей, с которыми он сталки-
вался, природа и т. п. Еще одной важной стороной этого источ-
ника являются особенности восприятия древнерусского челове-
ка, которые косвенно говорят о его собственных привычках и
внутренних установках.

Смысл хожений до сих пор остается не вполне ясным. В ли-
тературе их часто называют «путевыми записками» или «своего
рода путеводителем» (Д.С. Лихачев). Представляется, однако,
что подобные определения - при всей их условности - значи-
тельно модернизируют хожения. Описания паломничеств явля-
ются важным источником для изучения не только деталей жиз-
ни и быта (например, систем измерения), но и общих представ-
лений о Русской земле и ее месте в мире.

Воинские повести

Особый раздел древнерусских литературных ис-
точников представляют так называемые воинские повести. Воз-
никшие в рамках летописания, они постепенно выделились в са-
мостоятельный жанр и обладают своей источниковедческой спе-
цификой. На его формирование оказали серьезное влияние пе-
реводные воинские повести и западноевропейский рыцарский
роман. Воинские повести - это не документальные описания
войн и сражений, а художественные произведения, образный

 


ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 309

язык которых довольно своеобразен и требует адекватного ис-
толкования. В отличие от летописцев, которых в основном вол-
новали проблемы передачи смысла, авторы воинских повестей
были озабочены созданием образа происходящего. Большинство
подобных повестей писалось через много лет после описывае-
мых событий, что не могло не сказаться на точности упоминае-
мых деталей, а иногда и на описании общего хода. Буквальное
понимание и прямое заимствование из них исторической ин-
формации может привести к серьезным ошибкам в историче-
ских построениях. Появление воинских повестей, естественно,
прежде всего было связано с событиями военной истории, оста-
вившими заметный след в сознании современников и ближай-
ших потомков.

Одним из самых ранних самостоятельных произведений,
близких к таким повестям, является всемирно известное поэти-
ческое Слово о полку Игореве. Список Слова (как полагают по кос-
венным данным XVI в.) был приобретен в середине 90-х годов
XIX в. известным собирателем раритетов А.И. Мусиным-Пушки-
ным, по его словам, у архимандрита Спасо-Ярославского мона-
стыря Иоиля Быковского. Текст был издан в 1800 г. Кроме это-
го, сохранилась копия, подготовленная А.И. Мусиным-Пушки-
ным для Екатерины II. В 1812 г. оригинал Слова сгорел вместе с
частью библиотеки А.И. Мусина-Пушкина во время московского
пожара, Это дало основания для сомнений относительно под-
линности данного памятника. Однако достаточно веских доказа-
тельств поддельности Слова до сих пор не найдено. Спорной яв-
ляется датировка текста Слова. Отсутствие в нем сколько-нибудь
точных датирующих признаков позволяет исследователям вы-
сказывать самые разные соображения на этот счет. Большинст-
во ученых считают, что Слово было создано непосредственно
вслед за походом 1185 г. на половцев, который оно описывает.
Встречаются, однако, и иные датировки. В качестве возможных
дат написания поэмы называют XIII, XVI и далее XVIII в. Неиз-
вестен и автор, создавший уникальный памятник древнерусской
письменности. Все предпринятые в этом направлении попытки
не увенчались успехом. Даже наиболее основательные проработ-
ки (скажем, атрибуция Слова боярину Петру Бориславичу) могут
рассматриваться лишь в качестве рабочих гипотез или догадок.
Работа со Словом как с историческим источником, с одной сто-
роны, облегчается наличием нескольких параллельных текстов,
повествующих о походе новгород-северского князя. С другой
стороны, оригинальная информация Слова не может быть под-
вергнута независимой проверке (тем более, что ранний список
утрачен, а надежные сведения о его происхождении отсутству-

 


310 РАЗДЕЛ 1

ют). Поэтому степень ее достоверности приходится оценивать
лишь с точки зрения внутренней непротиворечивости. Наличие
в тексте Слова «темных», трудных для понимания мест еще боль-
ше осложняет эту задачу. Кроме того, исследования последних
лет показывают, что в целом ряде случаев «Слово о полку Игоре-
ве» опирается на значительное число литературных памятников.
Это также должно учитываться при работе с этим источником.

Однако собственно воинские повести появляются как само-
стоятельные произведения только с середины XIV в. Именно к
этому времени относят создание Повести о разорении Рязани Ба-
тыем.
Она непосредственно примыкает к рязанским агиографи-
ческим произведениям. Древнейшая редакция Повести отрази-
лась в Новгородской I летописи, однако впоследствии она вошла
в литературные сборники, что позволяет говорить о ней как о
самостоятельном произведении. Не теряя некоторых особенно-
стей стиля, характерных для летописных статей, Повесть вклю-
чает ряд фантастических моментов (например, в числе князей,
сражающихся с монголами, находится Всеволод Пронский, по-
гибший в 1208 г., Давид Муромский, скончавшийся за десять лет
до нашествия, и пр.) и отличается эпической обобщенностью об-
разов. Впоследствии Повесть была расширена путем включения
в нее некоторых эпизодов, отсутствовавших в первоначальном
варианте (например, рассказ о Евпатии Коловрате). В основе
Повести лежат устные предания, летописные, агиографические
и, видимо, еще какие-то письменные источники.

Мощным толчком к созданию цикла воинских повестей ста-
ла Куликовская битва 1380 г. Из подобных самостоятельных про-
изведений следует выделить Слово Софония Рязанца о Куликов-
ской битве (Задонщина) и Сказание о Мамаевом побоище.

Задонщина - поэтическое повествование о Куликовской бит-
ве, написанное, скорее всего, в 80-90-е годы XIV в. Она дошла в
шести списках 70-х годов XV—конца XVII в. Задонщина имеет
множество общих мест со Словом о полку Игореве. Собственно,
дискуссия о датировке Слова во многом упирается в вопрос о
том, какие чтения - Задонщины или Слова о полку Игореве - яв-
ляются первичными. Кроме Слова, Задонщина опирается и на
другие источники, в частности, как считает М.А. Салмина, на ле-
тописную повесть о Куликовской битве конца 40-х годов XV в.
(соответственно, дается и иная датировка Задонщины). Возмож-
но, что даже имя Софония Рязанца, которое упоминается в за-
главии двух списков, было заимствовано из какого-то другого, не
дошедшего до нас произведения Куликовского цикла. Очевидно,
автор поэтического сказания о Мамаевом побоище пользовался
и фольклорными источниками. Задонщина интересна прежде

 


ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 311

всего отраженными в ней непосредственными впечатлениями
современника от сражения русских войск с отрядами Мамая.

Сказание о Мамаевом побоище - самый большой по объему па-
мятник Куликовского цикла. Именно из него заимствуются под-
робности об обстоятельствах и ходе сражения на берегах Неп-
рядвы (например, о действиях засадного полка, о «контузии»
Дмитрия Донского и т. п.). Это не только самое подробное, но и
одно из самых поздних произведений о Куликовской битве. Его
создание чаще всего относят не ранее чем к первой четверти

XV в. В последнее время все чаще высказывается мнение о еще
более позднем ее появлении. Сложность вопроса о датировке
Сказания усугубляется тем, что оно неоднократно перерабатыва-
лось (вплоть до начала XVIII в.). Сохранилось множество спи-
сков этой повести, делящихся на восемь редакций и большое ко-
личество изводов. И все-таки большинство исследователей схо-
дятся на том, что, помимо различных письменных источников
(скажем, южнорусского летописания), автор пользовался устны-
ми источниками, в том числе воспоминаниями участников са-
мой битвы. Однако при использовании Сказания в качестве ис-
торического источника приходится признать, что для автора ху-
дожественные достоинства создаваемого текста, несомненно,
были гораздо важнее точности в передаче фактических подроб-
ностей.

Примерно в 1402-1408 гг. была создана Повесть о Темир-Аксаке,
рассказывающая о походе на Русь Тимура (Тамерлана). Разгромив
Золотую Орду и захватив Елецкое княжество, Тимур остановился
на границе Рязанского княжества, а затем неожиданно ушел из
русских земель. Отступление поиск Тимура связывается в Пове-
сти с перенесением в Москву иконы Владимирской Богоматери.
Повесть сохранилась в составе летописей (в частности, Софий-
ской II летописи), а также в сборниках литературных произведе-
ний. Впоследствии (во второй половине XVI в.) на основе не-
скольких редакций Повести и других источников было написано
Сказание об иконе Владимирской Божьей матери. Оба связанных па-
мятника интересны, кроме всего прочего, объединяющей их иде-
ей принципиально нового статуса Московского государства.

Падению Византийской империи под ударами турецких
войск посвящена Повесть о Царьграде Нестора Искандера. Она
также дошла как в составе летописей, так и отдельно. Мнения о
раннем происхождении Повести - вторая половина XV – начало
XVI в. - придерживаются почти все исследователи. Она написа-
на (если доверять сведениям, которые автор оставил о себе) не-
посредственным участником событий, причем рассказ ведется
как с точки зрения турок, так и осажденных греков. Причем,

 


312 раздел 1

кроме рассказов очевидцев, Нестор Искандер явно пользовался
другими древнерусскими воинскими повестями (скажем, Пове-
стью о разорении Рязани Батыем). Помимо всего прочего, По-
весть о Царьграде занимает важное место в обосновании теории
«Москва - третий Рим»,

К воинским повестям близка Казанская история (Сказание
вкратце от начала царства Казанского), созданная в 1564-1566 гг.
В то же время ряд черт роднит ее с краткими летописцами, по-
скольку автор Сказания в очень сжатой форме излагает всю ис-
торию Казанского ханства. Казанская история основывается на
множестве источников. Есть все основания говорить о связи ее
текста с Хронографом, Сказанием о князьях Владимирских, по-
сланиями Ивана Грозного, Повести о Царьграде Нестора-Искан-
дера, Александрии и Троянской истории. Все это затрудняет ра-
боту с Историей как источником. Особо следует отметить, что
именно в Казанской истории Москва впервые прямо называется
третьим Римом.

Многие источниковые особенности Казанской истории хара-
ктерны и для последней воинской повести XVI в. - О прихожде-
нии Стефана Батория па Псков.
Она не только напоминает свою
предшественницу, но и опирается на близкий комплекс текстов,
в том числе на переводные литературные произведения (Алек-
сандрия, Повесть о Стефаните и Ихнилате).

Одной из последних древнерусских воинских повестей явля-
ется Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков (около
1641 г.). Она существует в трех вариантах: «историческом», «по-
этическом» и «сказочном». «Историческая» повесть появилась
вскоре после того, как весной 1637 г. донские казаки в результа-
те двухмесячной осады захватили Азов - турецкую крепость в
устье Дона. Повесть написана в форме казачьей войсковой отпи-
ски. Очевидно, автор ее был связан с войсковой канцелярией.
Наряду с сугубо документальными описаниями в ней присутству-
ют конфессиональные мотивы, характерные для древнерусских
воинских повестей. Цель, которую ставил перед собой автор, -
описать Азовское осадное сидение «на память роду христианско-
му... на укоризну и на позор нечестивым родом поганьскаго язы-
ка». «Поэтическая» версия Повести была написана непосредст-
венно после героической обороны Азова казаками в 1641 г. Воз-
можно, ее автором был казачий есаул войсковой дьяк Федор По-
рошин. Реальные подробности перемежаются в ней с фантасти-
ческими деталями. На автора Повести оказали влияние не толь-
ко древнерусские воинские повести (Повесть о Мамаевом побо-
ище, Повесть о взятии Царьграда), но и казачий фольклор. В
«сказочной» версии Повести главное место занимает художест-

 


ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 313

венный вымысел. Она непосредственно примыкает к «историче-
скому баснословию» второй половины XVII в. С этого времени
воинские повести прекратили свое существование, превратив-
шись в авантюрную беллетристику.

Воинские повести древней Руси являются важным историче-
ским источником не только потому, что многие сообщаемые в
них сведения уникальны, но и потому, что в них - как ни в какой
другой разновидности повествовательных источников - отрази-
лись дух времени, непосредственное восприятие описываемых
событий современниками и ближайшими потомками.

Публицистические произведения
XV-XVII веков

Период формирования единого Русского государ-
ства связан с зарождением публицистики (при всей условности
данного термина для памятников древней Руси). В частности,
публицистические черты носят произведения, возникшие в свя-
зи с распространением во второй половине XV - первой полови-
не XVI в. еретических учений. Одной из центральных проблем,
вокруг которых разгорелась полемика, была проблема человече-
ского «самовластья». Естественно, она развивалась прежде всего
в богословской традиции, а потому все сочинения на эту тему
близки учительной литературе того времени. Темы «самовла-
стья» касались как представители ортодоксального направления
(из посланий которых историк получает основную информацию
и о взглядах их идейных противников), так и «еретики»: Федор
Васильевич Курицын (например, его программное Лаодикийское
послание,
дошедшее в нескольких списках конца XV - начала
XVIII в.), неизвестный автор Написания о грамоте (иногда оно ат-
рибутируется тому же Федору Курицыну). Кроме уже упоминав-
шихся архиепископа Геннадия, Иосифа Волоцкого и Ермолая-
Еразма, большое значение в борьбе с еретиками имели сочине-
ния ученика Максима Грека, новгородского инока Зиновия
Отенского (Послание многословное к вопросившим на зломудрие Косо-
го
и Истины показание к вопросившим о новом учении - конец 50 -
начало 60-х годов XVI в.).

Одним из аспектов темы «самовластья» был вопрос о преде-
лах царской власти: должен ли государь отчитываться за свои
действия перед подданными либо он отвечает за них только пе-
ред Богом. Этот вопрос стал одним из центральных в сочинени-
ях Иосифа Волоцкого. Отношениям духовных наставников и
светской власти посвящены публицистические произведения
уже упоминавшегося лидера «нестяжателей» Вассиана Патрикее-

 


314 РАЗДЕЛ 1

ва. Известно одно небольшое сочинение Вассиана, направлен-
ное против Иосифа Волоцкого. Оно состоит из введения и трех
Слов. В них он выступает против монастырского землевладения,
монашеского «лихоимания», а также против массовых казней
раскаявшихся еретиков. Вассиану Патрикееву приписывается и
Ответ кирилловских старцев на послание Иосифа Волоцкого об осужде-
нии еретиков
(предположительно конец 1504 г.). Основанием для
этого служат близость тематики, взглядов и стиля создателя это-
го памятника князю-иноку. Ответ составлен от имени монахов
Кирилло-Белозерского монастыря, а также всех «заволжских
старцев» (т. е. пострижеников монастырей, расположенных к се-
веру от Волги). В них также осуждается решение о казнях ерети-
ков, принятое церковным собором под влиянием Иосифа Волоц-
кого.

В несколько ином аспекте (анализируются принципы, на ко-
торых должны строиться отношения государя с подданными)
проблему «самовластья» рассматривал Иван Семенович Пересве-
тов (Большая и Малая челобитные, Сказание о Магмете-Салтане и
др. - сохранились в поздних списках не ранее 30-х годов XVII в.).
В последнем из названных произведений поднималась еще одна
острая проблема: что важнее для человека и государства - точ-
ное соблюдение обряда или истинная вера. Иван Пересветов
критикует также сложившуюся систему отношений государя к
своим подданным, одновременно настаивая на необходимости
сильной власти.

Почти все эти проблемы поднимались и в переписке Ивана
Грозного с Андреем Михайловичем Курбским. Она дошла в от-
дельных списках и сборниках второй трети XVII - XIX в. Изве-
стно три послания Курбского 1564-1579 гг. (первое - в двух ре-
дакциях) и два послания Ивана Грозного 1564 г. и 70-х годов
(первое - в краткой и двух пространных редакциях). Поднима-
лись эти темы А.М. Курбским и в Истории о великом князе Москов-
ском
(1578 г.). Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским и
сочинения беглого князя являются важным источником для по-
нимания процессов, происходивших в России в середине XVI в.

Распространение источников публицистической направлен-
ности непосредственно связано с событиями Смутного времени.
По форме такие произведения близки к традиционным жанрам
духовной литературы: это Видения (например, Повесть о видении
некоему мужу духовну
протопопа Терентия, Видения в Нижнем Нов-
городе и Владимире, Видение у Устюге
и др.), Послания (скажем, Но-
вая повесть о преславном Росийском царстве),
Плачи (Плач о плене-
нии и о конечном разорении Московского государства).
В этих неболь-
ших по объему произведениях авторы пытались осмыслить про-

 


ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 315

исходившие драматические события, понять их причины, найти
выход из создавшегося положения.

Близки к памятникам публицистики и исторические произ-
ведения, написанные «на злобу дня». В их число входит, прежде
всего, Сказание Авраамия Палицына (1612-1620 гг.). Это одно из
самых популярных и объемных (включает 77 глав) сочинений о
Смуте. Будучи непосредственным участником описываемых со-
бытий, Авраамий оставил яркий рассказ о происходившем, со-
провождающийся прямыми и косвенными личностными оценка-
ми. Другим памятником такого рода является Временник дьяка
Ивана Тимофеева (1616-1619 гг.). В нем описываются многие со-
бытия, свидетелем и участником которых оказался Иван Тимо-
феев, занимавший значительный пост в государственном аппа-
рате. Многие известия, содержащиеся во Временнике, уникаль-
ны. Особенно интересны детали некоторых важных событий,
подмеченные автором. Незадолго до 1625 г. появились Словеса
дней и царей и святителей московских
князя И.А. Хворостинина.
Им присущи некоторые черты мемуаров (это воспоминания, в
которых автор явно пытался оправдать свою службу у Лжедмит-
рия). В то же время Словеса Хворостинина интересны как па-
мятник, вышедший из кругов, близких самозванцу. Можно отне-
сти к публицистическим памятникам эпохи Смуты и многочис-
ленные произведения С.И. Шаховского - человека, много видев-
шего и знавшего, притом обладавшего определенным литератур-
ным талантом. Среди его творческого наследия челобитные, Мо-
ление патриарху Филарету (по поводу четвертого брака
С.И. Шаховского), Повесть известно сказуема на память велико-
мученика благовернаго царевича Дмитрия, Повесть о некоем
мнихе («како послася от Бога на царя Бориса во отмщение кро-
ве праведнаго царевича Димитрия») и, наконец, одно из самых
ярких источников по истории Смуты - Повесть книги сея от преж-
них лет
(не позднее конца 20-х годов XVI в.).

Во всех перечисленных произведениях первых двух десяти-
летий XVI в. присутствуют личностный момент, элементы поле-
мики, содержатся попытки анализа происходящего. Еще более
четкую публицистическую направленность имеют многие лите-
ратурные памятники, относящиеся к периоду Раскола. Наиболее
ярко она проявляется в многочисленных посланиях, письмах и
челобитных протопопа Аввакума. Однако о развитии публици-
стики в собственном смысле слова можно говорить, видимо,
только с появлением периодических массовых изданий, позво-
лявших оперативно реагировать на происходящее и своевремен-
но обсуждать актуальные проблемы общественной жизни.

 


316 РАЗДЕЛ 1

1 Лихачев Д.С. Текстология; На материале русской литературы X-XVII ве-
ков. 2-е изд., доп. и перераб. Л., 1983. С. 367.

2 Там же. С. 367.

3 Там же. С. 368-369.

4 Шахматов А.А. Обозрение русских летописных сводов XIV-XVI вв. М.,
1938.

5 Шахматов А.А. Повесть временных лет. Пг., 1916. Т. 1: Вводная часть.
Текст. Примечания. С. 16.

6 Черепнин Л.В. Новгородские берестяные грамоты как исторический ис-
точник. М., 1969. С. 33-34.

7 Гадамер Г.-Х. Истина и метод. М., 1988. С. 43.

8 Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. 3-е изд., доп. М., 1979.
С. 68.

9 Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1994.
С. 8.

10 Мильдон В.И. « Земля» и «небо» исторического сознания: Две души
европейского человечества // Вопросы философии. 1992. № 5. С. 90, 92,
93.

11 Выготский Л.C. Примитивный человек и его поведение // Выгот-
ский Л.С., Лурия А.Р. Этюды по истории поведения: обезьяна.
Примитив. Ребенок. М., 1993. С. 69.

12 Лихачев Д.С. « Повесть временных лет»: Историко-литературный очерк.
С. 297.

13 Ключевский В. О. Курс русской истории // Ключевский В. О. Сочинения:
В 9 т. М., 1987. Т. 1. С. 92-93.

14 Тихомиров М.Л. Источниковедение истории СССР. М., 1962. Вып. 1. С.
G3.

15 Лихачев Д.С. « Повесть временных лет»: Историко-литературный очерк,
С. 280.

16 РыбаковБ.А. Древняя Русь: Сказания. Былины. Летописи. М., 1963. С.
206.

17 Присёлков М.Д. История русского летописания XI-XV вв. / Подгот. К
печ. В.Г. Вовиной. Спб., 1996. С. 64.

18 Истрин В.М. Очерки истории древнерусской литературы домосковского
периода: 11-13 вв. Пг., 1922. С. 88-89.

19 Приселков М.Д. История русского летописания XI-XV вв. С. 61.

20 Там же. С. 71, 73, 80.

21 Присёлков М.Д. Киевское государство второй половины X в. по
византийским источникам // Уч. зап. ЛГУ: Сер. ист. паук. Л., 1941. Вып.
8. С. 216.

22 Истрин В.М. Очерки истории древнерусской литературы... С. 136.

23 Присёлков М.Д. История русского летописания XI-XV вв. С. 95.

24 Там же. С. 96.

25 Там же. С. 96.

26 Там же. С. 179.

26а Там же. С. 182.

27 Лурье Я.С. Две истории Руси XV века: Ранние и поздние, независимые и
официальные летописи об образовании Московского государства. Спб.,
1994. С. 62.

28 Лурье Я.С. Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 66.

29 Там же. С. 121.

30 Присёлков М.Д. История русского летописания XI-XV вв. С. 257.

31 Севастьянова А.А. Джером Горсей и его сочинения о России // Горсей
Дж. Записки о России: XVI - начало XVII в. / Под ред. В.Л. Янина. М.,
1990. С. 20.


ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 317

32 Алпатов М.А. Русская историческая мысль и Западная Европа:
XII-XVII вв. М., 1973. С, 397, 398.

33 Творогов O.В. Древнерусскис xpoнографы. Л., 1975. С. 22.

34 Там же. С. 39.

35 Шахматов А.А. К вопросу о происхождении Хронографа. Спб., 1899.
С. 118.

36 Тихомиров М.Н. Пособие для научения Русской Правды. М., 1953. С. 23.

37 Алексеев Ю.Г. Псковская Судная грамота и ее время: Развитие
феодальных отношений на Pycи XIV-XV вв. Л., 1980. С. 229.

38 Тихомиров М.Н. Пособие для изучения Русской Правды. С. 127.

39 Каштанов С.М. Русская дипломатика. М., 1988. С, 23.

40 Там же. С. 149-150.

41 Лаппо-Данилевский А.С. Очерк русской дипломатики частных актов.
Пг., 1920. С. 135.

42 Каштанов С.М. Русская дипломатика. С. 173.

43 Каштанов С.М. Из истории русского средневекового источника: Акты
X-XVI вв. М., 1996. С. 82.

44 Макарий (Булгаков), митр. История Русской Церкви. М., 1996. Кн. 4. Ч.
1. С. 306.

45 Там же. С. 299.

 


РАЗДЕЛ 2

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
XVIII-НАЧАЛА XX ВЕКА

ГЛАВА 1

Изменения в корпусе исторических
источников при переходе
от средних веков к новому времени

В ДАННОМ разделе учебного пособия рассмат-
ривается корпус источников российской истории с конца XVII
по начало XX в. Что же отличает этот период от предыдущего и
последующего? Ответ на вторую часть вопроса очевиден (хотя
лишь при поверхностном взгляде): советское общество слишком
специфично, и это обусловливает отдельное рассмотрение ис-
точников советского периода отечественной истории. Первая
часть поставленного вопроса требует специального исследо-
вания.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-06-11 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: