ул. Миклухо-Маклая, 6, 117138 Москва, Россия




К ВОПРОСУ О КРИТЕРИЯХ ДОПУСТИМОСТИ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО

ВОЗДЕЙСТВИЯ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ РОССИИ

М.А.Сильнов

Кафедра уголовного права и процесса

Российский университет дружбы народов

ул. Миклухо-Маклая, 6, 117138 Москва, Россия

Одной из болевых в российском уголовном процессе была и остается проблема пределов допустимого психологического воздействия при производстве допросов и других следственных действий.

Следует отметить, что хотя нормы международного права, Конституция РФ и действующий уголовно-процессуальный закон ограничивают пределы такого рода воздействия, далеко не все вопросы, связанные с правовой регламентацией подобных ограничений, нашли свое однозначное разрешение. Так, вопрос о допустимости мер воздействия при расследований преступлений был и остается одним из наиболее сложных, острых и дискуссионных как в сфере международного права, так и в отечественной юриспруденции.

На состоявшейся в декабре 1975 года XXX сессии ООН была принята резолюция 3452 “О правилах по защите всех лиц, подвергшихся любой форме задержания и тюремного заключения”. В ст.24 резолюции провозглашается: "Ни один арестованный или содержащийся под стражей не должен подвергаться физическому или психическому принуждению, пыткам, насилию, угрозам или влияниям какого бы-то не было рода, обману, хитростям, обманчивым внушениям, продолжительным допросам, гипнозу, воздействию наркотиков или любых других средств, способных нарушить или ослабить свободу его действий или решений, его память или его способность суждения, любое заявление его, вызванное применением какого-либо из упомянутых выше запрещенных методов, а также полученное таким образом доказательство не должно допускаться в качестве доказательств против него на любой стадии производства по делу".

В утвержденном Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1988г. Своде принципов защиты всех лиц, подвергшихся задержанию или заключению в какой бы то ни было форме также содержится запрет на применение в отношении задержанного в ходе его допроса насилия, угроз, или таких методов дознания, которые нарушают его способность принимать решения или выносить суждения.(1)

Статья 5 Всеобщей декларации прав человека (от 10 декабря 1948г.) провозглашает, что никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим его достоинство обращению и наказанию.

Аналогичные нормы содержат ст.7 "Международного пакта о гражданских и политических правах" (от 16 декабря 1966г.) и ст.3 "Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод" (от 4 ноября 1950 г.)(2).

10 декабря 1984 года Генеральной Ассамблеей ООН была принята и открыта для подписания, ратификации и присоединения “Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания”. Эта Конвенция, одной из участниц которой является и Российская Федерация, определяет понятие пытки как любого действия, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или третьего лица сведения или признания, наказать его за действия, которые совершило оно или третье лицо, или в совершении которых оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняются государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия. В это определение не включаются боль и страдания, которые возникают лишь в результате законных санкций или вызываются ими случайно(3).

Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания от 28 ноября 1987г., подтверждающая основные положения одноименной Конвенции ООН ратифицирована Федеральным законом N 44-ФЗ 28 марта 1998 года.(4)

Несмотря на огромное значение указанных международных актов в решении проблемы предупреждения пыток и других видов физического и психического насилия, многие сформулированные в них положения предполагают расширительное толкование, что создает трудности в оценке и квалификации тех или иных действий. В этой связи Комитет по правам человека ООН в замечании общего порядка № 2О к ст. 7 “Международного пакта о гражданских и политических правах" (44 сессия. 1992 год) подчеркнул, что не считает необходимым разрабатывать перечень запрещенных действий или устанавливать четкие разграничения между различными формами наказания и обращения(5).

Норма, текстуально почти совпадающая со ст.7 "Пакта о правах человека", содержится в ст.21 Конституции Российской Федерации, предусматривающей, что никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Статья 20 действующего УПК говорит о запрещении применения к обвиняемому, другим участвующим в деле лицам угроз и других незаконных мер воздействия с целью получения показаний.

Очевидно, что вопрос о критериях допустимости использования тех или иных способов психологического воздействия остается одним из наиболее важных в теории уголовного процесса и криминалистики.

Еще в 1964г. А.Р.Ратиновым были сформулированы условия допустимости и правомерности использования психологического воздействия на допрашиваемого. Несколько позже, в 1967 году, эти условия были конкретизированы и развиты им в монографии "Судебная психология для следователей". По мысли А.Р.Ратинова, такими условиями являются: законность, познавательная эффективность (направленность приема на установление истины), избирательность воздействия (прием должен давать эффект лишь в отношении виновных лиц и быть нейтральным по отношению к другим допрашиваемым), соответствие профессиональной этике и нормам морали(6).

Предложенные А.Р.Ратиновым критерии правомерности и допустимости психологических приемов актуальны по сей день, вместе с тем, учитывая всю сложность рассматриваемой проблемы, надо отметить, что они носят во многом обобщенный характер, а необходимость их конкретизации и уточнения ни в коей мере не утратила своего значения.

Правомерность применения тактических приемов допроса, опирающихся на знание и использование психологических методов воздействия, в первую очередь определяется конечно же строгим соответствием букве и духу уголовно-процессуального закона. Несоблюдение или ненадлежащее соблюдение общих положений УПК и процессуальных правил допроса является существенным нарушением закона, влечет за собой недействительность следственного действия и недопустимость полученных доказательств.

В этой связи заслуживают быть отмеченными следующие обстоятельства:

1) Норма, содержащаяся в ст.21 Конституции и констатирующая то, что никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию, и никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам, сформулирована более детально и содержит более широкий и подробный перечень недозволенных методов воздействия, чем посвященная той же проблеме ст.20 УПК, выделяющая в качестве таковых лишь насилие и угрозы, не раскрывая существа иных незаконных мер, что по сути своей неверно. Поэтому диспозиция ст.20 УПК должна быть сформулирована более детально и включать в соответствии с Конституцией и общепринятыми международными стандартами запрет пыток, насилия, шантажа, обмана, угроз, внушения, применения психотропных средств.

2) Кроме того, мы считаем, что, поскольку действующее законодательство не раскрывает понятия насилия и угроз, отграничение их от правомерных тактических приемов только на основании критериев, предложенных А.Р.Ратиновым представляет собой довольно трудную задачу. Ведь существующая редакция ст.20 УПК, как и соответствующая норма проекта УПК(7), содержат лишь общий запрет на получение показаний с помощью насилия, угроз и иных незаконных мер, не раскрывая сути таковых. Поэтому мы предлагаем дополнительно выделять в качестве важного условия правомерности тактических приемов общепризнанный международным правом принцип обеспечения следователем свободы выбора поведения допрашиваемого, что необходимо для беспрепятственного осуществления участниками процесса своих прав и законных интересов, включая возможность самому избрать ту или иную позицию на допросе. Предлагается указанный критерий допустимости психологического воздействия зафиксировать в УПК.

Сноски:

  1. Международные акты о правах человека. Сборник документов. -М.: Издательская группа Норма-Инфра.- М., 1998.- С. 213.
  2. См.: Международные нормы и правоприменительная практика в области прав и свобод человека.- М., 1993.- С. 88.
  3. См.: Международные нормы и правоприменительная практика в области прав и свобод человека...- С.89
  4. Источник информации: НТЦ правовой информации "Система" Федерального агентства правительственной связи и информации.
  5. См. Указ. сборник.- С.94.
  6. А.Р.Ратинов. Судебная психология...- С.166-171.
  7. Проект УПК 1997г., принятый к рассмотрению Государственной Думой РФ.

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-06-11 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: