Безумный арабский шаман и книга мертвых имен

Книга мертвых имен (Некрономикои) была напи­сана Абдулом Аль-Хазредом в Дамаске в 730 г. н. э. До наших времен дошло мало сведений об этом чело­веке, а большая часть из того, что о нем известно, со­держится в краткой автобиографии, прилагаемой к самой книге. Он родился в Йемене, в городе Сана, и в течение жизни много путешествовал от Александрии до Пенджаба. Аль-Хазред провел много лет в пол­ном одиночестве в диких пустынях на юге Аравийс­кого полуострова. Он имел склонность к языкам и перевел множество трудных манускриптов, на кото­рых обломали себе зубы другие ученые. Однако его

исследовательская методология больше напоминает Нострадамуса, чем Геродота.

Этого человека часто называют «безумным ара­бом» или «безумным поэтом», но хотя его личность была весьма эксцентричной по современным меркам, доказательств его безумия не существует (если не считать его хроническую неспособность поддерживать связную цепочку мыслей больше чем на несколько параграфов без ухода от обсуждаемой темы).

Так же, как Нострадамус использовал магические церемонии, чтобы предсказывать будущее, Аль-Хазред применял те же техники и ладан, смешанный с нарко­тическими веществами, чтобы прояснить прошлое. Его можно сравнить с греческим философом-неоплатоии-стом Проклом (410 — 485 гг. н. э.), который прекрасно владел астрономией, математикой, философией и мета­физикой того времени и вместе с этим изучил тайны магии и мог добиться появления богини Гекаты в ви­димом образе. Прокл также был посвящен в мисти­ческие религии египтян и халдеев. Не случайно, что Аль-Хазред был хорошо знаком с работами Прокла.

Книга «Некрономикон» наиболее известна заклю­ченными в ней рассуждениями о допотопных време­нах. Известно, что Аль-Хазред имел доступ ко мно­гим ныне утерянным источникам, и события, о которых в Книге Бытия и апокрифической Книге Еноха име­ются лишь намеки, а в других манускриптах они за­маскированы под мифы, в этой книге описаны деталь­но. Аль-Хазред мог использовать сомнительные магические техники, чтобы прояснить прошлое, но он также разделял критический взгляд на вещи и был полон желания изучить тайный смысл мифов и свя­щенных писаний. Мысли, которыми Аль-Хазред по­делился в своей книге, сегодня приобрели дополни­тельную актуальность. Он считал, что до людей на Земле существовало много других видов разумных существ и что значительная часть знаний, которыми владеют люди, была подарена им существами, жив-

шими в «других сферах». Аль-Хазред разделял точ­ку зрения неоплатонистов, что звезды аналогичны по своей природе Солнцу, а вокруг них крутятся насе­ленные живыми существами планеты, которые недо­ступны человеческому глазу. Однако эти взгляды у него были щедро разбавлены метафизическими рас­суждениями о том, что существа с других планет яв­ляются звеньями космической иерархии духовной эво­люции.

Достоверно известно, что Аль-Хазред лишь разра­батывал существующие традиции «древних», а не изоб­ретал свои собственные. Согласно ему, «древние» были существами «из-за сфер», по-видимому, сфер планет, и в космографии того времени это означало звезды или что-то потустороннее. «Древние» были сверх­людьми и чем-то совершенно отличным от людей. Не­которые из них сочетались браком с людьми, и в ре­зультате на свет появлялись их совместные потомки — монстры. «Древние» передали людям запретные зна­ния. Они всегда искали проходы на наш план бытия.

Очень напоминают этот миф еврейские легенды о гигантах, описанные в Книге Бытия. История, приве­денная там, является лишь частью существовавшей традиции, упоминание о другой части которой можно найти в апокрифической Книге Еноха. Согласно это­му источнику, часть посланных для контроля над Землей ангелов увидели человеческих дочерей и вос­пылали к ним страстью. Не желая действовать по­одиночке, они принесли друг другу клятву и объеди­нились, и двести этих «наблюдателей» опустились на Землю и взяли себе жен среди людей. Вскоре роди­лось потомство — гиганты, которые взбунтовались против природы и начали «грешить против птиц, и зверей, и рептилий, и рыб, и пожирать плоть друг дру­га, и пить кровь». Падшие ангелы научили людей, как делать орудия войны, ювелирные украшения, косме­тику, как колдовать и заниматься астрологией, а так­же рассказали другие секреты.

Согласно арабской традиции джинны были расой сверхлюдей, которая существовала до появления чело­вечества. Джинны были созданы из огня. В некоторых источниках говорится, что они были меньше людей, но в любом случае указывается, что они обладали неогра­ниченной магической силой. Упоминание о джиннах дожило до наших дней только в арабских сказках, а ислам подчинил их Корану, и подобно эльфам и феям с течением времени джинны утратили свою темную и крайне зловещую сущность. Во времена Аль-Хазреда более древние и темные традиции джиннов еще не умерли окончательно, и арабские маги тех пор — му-гаррибы — пытались вступить с ними в торговлю, что­бы получить от них запретные знания и силу.

Книга «Некрономикои» не успокаивает читателя, говоря, что Вселенная является безопасным и удоб­ным местом. В ней написано, что мы являемся всего лишь горсточкой пыли в безбрежном и враждебном космосе, в котором случается множество странных вещей.

Шаманизм в Лапландии

Лапландия — это территория, включающая в себя северо-восточные районы Финляндии, Швеции и Нор­вегии, а также Кольский полуостров, принадлежащий России. Коренные обитатели этих мест — племя саа­мов, которых русские звали лопарями. В результате многовековых гонений со стороны христианской цер­кви традиция шаманизма в этом районе пришла в упадок — тогда по церковным законам даже держать барабан в доме считалось весьма тяжким преступле­нием. Однако в прошлом в Лапландии жили могуще­ственные шаманы, которых называли нойдами.

Любой саам мог почувствовать зов со стороны ду­хов, но это еще не означало, что соплеменники при­знавали его нойдой. Шаманом мог стать только чело­век в расцвете физических и духовных сил, которому

еще не исполнилось 50 лет. Так как при камлании нойда обращался к духам, то для того чтобы они пра­вильно поняли его просьбу, шаман должен был иметь здоровые зубы и хорошую дикцию.

Иоганн Шеффер писал в труде «Лаппония», на­печатанном в 1673 г., что у некоторых лапландцев еще в раннем детстве обнаруживалась склонность к шаманству (шаманская болезнь). Присутствуя на кам­лании взрослого нойды, ребенок учился, набирался шаманского опыта и ждал своего часа.

Затем будущий шаман должен был пройти весьма трудное испытание. От него могли потребовать про­быть длительное время легко одетым и без обуви на морозе или облизать языком раскаленные докрасна железные предметы. Но цель этих испытаний заклю­чалась не в том, чтобы проверить стойкость его харак­тера. Наоборот, для истинного шамана оно должно было пройти легко и без вреда. Отсутствие обморо­жений и ожогов доказывало, что духи покровитель­ствуют нойде, и племя может рассчитывать на него при общении с потусторонним миром. Другими ис­пытаниями могли быть поиски спрятанных предме­тов (ведь шаман должен был уметь находить пропав­шие вещи и вора) и ориентирование и передвижение по пересеченной местности с завязанными глазами («внутреннее зрение»). Последняя способность ис­пользовалась при розыске соплеменников, засыпан­ных снегом во время пурги, когда их не удавалось обнаружить по следам или с помощью собак.

Таким образом, нойда выполнял функции жреца, знахаря, колдуна, предсказателя будущего, посред­ника между миром людей и миром духов. Получив право называться шаманом, человек утверждал это право всей своей дальнейшей жизнью — ведь разо­чаровавшись в его способностях, соплеменники пе­реставали считать его «сильным нойдой». Многие саамские шаманы относились к своему ремеслу как к тяжкому бремени, и подавляющее число нойд были

бедны, так как не имели времени заниматься хозяй­ством, а подношения соплеменников почти всегда были скудными.

И даже смерть не освобождала саамского шамана от служения людям. Воздействие нойд на умы сопле­менников было так велико, что они сохраняли свое могущество в сознании саамов даже после смерти. Когда сильный нойда умирал, он превращался в сеид — камень, имеющий собственную душу и даже способный, как верили саамы, перелетать по своей воле с места на место. Обычному человеку уничтожить сеид практически невозможно — ведь тот, подняв ура­ган, может покарать противника или же просто пере­летит в другое место.

Как говорят предания, недалеко от Печенги жил когда-то нойда по имени Сырнец. Перед своей смер­тью он сказал людям, что пойдет на гору Угойв и пре­вратится в камень. Так и случилось. Теперь этот ка­мень зовется Реит-Кедги. Когда люди просили у него хорошей погоды, сеид выполнял их желание. Если же кто-нибудь поднимался в гору, чтобы уничтожить этот камень, сеид поднимал такую сильную бурю, что ред­кий человек умудрялся невредимым спуститься вниз.

Превратиться в сеид шаман мог и другим обра­зом. Например, для переправы через озеро нойде не требовалась лодка: он отрезал кусок земли, читал зак­линание и пускался в плавание на нем, как на плоту. Но если кто-то в этот момент окликал его по имени, то плот немедленно превращался в остров, а нойда — в камень.

На одном из лапландских озер, Сейдозере, раньше стоял сеид. Финский этнограф А. Кастрен, побывав­ший здесь в 1838 г., записал об этом сеиде следую­щую легенду.

Когда-то этот сеид принадлежал знаменитому ной­де по имени Ломпсоло. Как-то раз на противополож­ном берегу озера поселился другой нойда. Но хотя Ломпсоло постоянно везло на рыбной ловле, прише-

Рисунок из книги 1674 г., изображающий двух лапландских шаманов

лец удачи не видел. Тогда тот понял, что Ломисоло помогает сеид и решил его уничтожить. Сеид, как и человек, нуждается в пище и заботе, а без этого теряет свои особые свойства (в том числе и умение летать но воздуху) и становится обычным камнем. Новый нойда стал следить за Ломисоло и, подсмотрев, обна­ружил, как тот кормит свой сеид жиром и кровью и при этом просит у него удачи в рыбной ловле. Так как противник Ломпсоло был сильным шаманом, с помощью колдовства ему удалось уничтожить сеид. В гневе Ломисоло вызвал пришельца на поединок, а чтобы застать противника врасплох, принял образ оленя. Но другой нойда был очень сильным и без труда распознал эту уловку. Еще издали увидев оле­ня, он закричал: «Ты Ломпсоло!» Тот был вынужден признать себя побежденным и навсегда покинул Сейд-озеро.

Злой нойда мог стать после смерти и равком, то есть упырем. По этому поводу существует такое пре­дание. Когда умер нойда Риз с Нотозера, никто не хотел его хоронить. Наконец, вызвался другой нойда, запряг оленей в сани, положил мертвеца в гроб и повез его на кладбище. По дороге, в полночь, мертвец вдруг сел в гробу, но после окрика шамана лег опять. Через некоторое время он вновь поднялся, и тогда нойда, не знавший всех тонкостей, погрозил мертвецу ножом,

вместо того чтобы замахнуться на пего палкой. Это была крупная ошибка, потому что хотя мертвец и лег опять в гроб, но в лунном свете нойда увидел, что зубы у того стали железными. Понял нойда свою ошибку и попытался спасти себе жизнь, забравшись на высокую ель. Однако равк встал из гроба, подошел к дереву и принялся грызть его зубами. Только утро спасло пой­ду от смерти: при первых лучах солнца равк опять лег в гроб. Шаман отвез его на кладбище, но сделал там еще одну ошибку, захоронив упыря лежа на боку, хотя нужно было положить его лицом вниз, чтобы равк не нашел потом выхода из могилы. Поэтому вскоре упырь стал выходить из могилы и преследовать людей. Од­нажды парни, проходя мимо его могилы, обронили фразу: «Был большой нойда, да тут и лег». Спустя некоторое время могила зашевелилась, и равк вышел из нее, чтобы догнать путников. Услышав погоню, пар­ни срезали осиновый кол и принялись чертить кресты на земле. Упырю пришлось тратить время на обходы, а люди добежали до реки Туломы и спаслись, пере­плыв ее на лодке.

В средневековье лапландских шаманов стали счи­тать чародеями. То, что саамы обладали властью над ветрами, знали по всей Европе. Как писал тогда Циг-лер, нойда развязывал по очереди три волшебных узла и вызывал появление сначала умеренного ветра, потом сильного и, наконец, урагана с громом и молниями.

Конечно, во времена мракобесия и охоты на ведьм подобные умения были не в почете. Лапландских шаманов нещадно преследовали и казнили. Свиде­тельством этому являются два документа, в которых говорится о лапландце Айки Айкиссоне, приговорен­ным в 1671 г. к смерти за занятия «колдовством». Приговор этот не был приведен в исполнение, так как шаман успел совершить загадочное самоубийство. Ниже приводится перевод обоих документов, пред­ставляющих большой интерес также как источник све­дений о методах лапландских нойд.

Судебный протокол:

«Нижняя судебная палата в Кеми Ланиланд, 8 мар­та 1671 г.

Сегодня судебный пристав Аррендт Граи предста­вил в суд письменное заявление, написанное 3 января 1671 г. лапландским священником сэром Габриэлем Тудерусом и пономарем деревни Китка Уула Уулас-соном.

В заявлении говорится, что Айки Айкиссон из де­ревни Китка рассказал сэру Габриэлю [Тудерусу], что один крестьянин (рыбак) из деревни Мордула, по имени Тобиас, попросил Айкиссона послать ему с по­мощью магических сил удачу в ловле лосося и обе­щал в качестве платы за это собачий мех. Но так как Тобиас не исполнил своего обещания, несмотря на то что его удача в рыбной ловле возросла, Айки Айкис­сон вызвал его смерть, когда тот рыбачил с лососевой запруды.

И когда сэр Габриэль потребовал от судебного пристава деревни Инари, чтобы тот арестовал Айки Айкиссона за его злое преступление и привел его в суд, это было выполнено. Тогда же Айки Айкиссон, которому было около 80 лет, был доставлен в суд.

Первый [судья] спросил, подтвердит ли Айкиссон сказанное им 3 января 1671 г. своему священнику сэру Габриэлю Тудерусу и пономарю Уула Уулассону.

Сперва тот ответил, что не может вспомнить, что он говорил сэру Габриэлю, так как был тогда сильно пьян.

Когда допрос был продолжен и ему приказали говорить правду, Айкиссон вынужден был признать, что три или четыре года тому назад Тобиас из дерев­ни Мордула попросил его с помощью колдовства послать ему удачу в ловле лосося и обещал запла­тить за это овечьей шерстью.

Подсудимого спросили, сделал ли он что-нибудь, чтобы послать Тобиасу удачу в ловле лосося. Он отве­тил, что сделал это с помощью своей магической силы.

Также он сказал, что в качестве платы за это получил только пару перчаток и пару носков из хлопка.

Допрашиваемый далее, он подтвердил, что исполь­зовал свой барабан и пел песни (произносил маги­ческие стихи), чтобы достичь желаемого, так как этот метод почти всегда эффективно действовал, неважно, чего он хотел достичь для себя или других.

После этого его спросили, подтвердит ли он, что убил Тобиаса неподалеку от запруды для ловли лосо­ся с помощью своей магии, за то что тот не заплатил ему мехом, а дал лишь пару перчаток и носков про­тив обещанного.

Обвиняемый ответил, что он не может отрицать этого, так как совершил магические обряды, чтобы убить Тобиаса за то, что тот не выполнил обещанно­го. Для этого он использовал свой барабан и песни. Он сказал, что не может знать всей правды, но двумя годами позже Тобиас упал в реку со своей запруды и утонул в ней. В то же время один финн, по имени Никкарис Кауппи, сказал Айкиссону, что Тобиас уто­нул, и пристав Арренд Граи подтвердил, что он слы­шал о том же от сэра Габриэля Тудеруса, который жил с Тобиасом в одной деревне.

После этого Айки Айкиссона спросили, какие сло­ва, песни и методы он использует во время игры на своем барабане и как все это происходит.

Он ответил, что уже настолько стар, что не помнит, какие песни пел. Также он сказал, что отдал свой ба­рабан три года тому назад, потому что его левая рука настолько ослабла, что уже не могла держать барабан.

Но он вспомнил, что на кожу барабана клались пять металлических колец, и во время игры они прыгали по ней иод действием ударов и силы звука. Удары про­должались, пока кольца не оказывались на каком-ни­будь из нарисованных символов или картинок. В за­висимости от этого шаман знал, что произойдет или чего он может достичь. В конце концов кольца сами по себе так плотно прижимались к символам, что уже

не перемещались, даже если он продолжал барабанить, и их приходилось снимать рукой.

После этого Айкиссона спросили, как он убил Тоби-аса. Он ответил, что пел песню, состоящую из плохих слов, которых уже не может вспомнить, и бил в барабан до тех пор, пока кольца не перемещались в его нижнюю часть, туда, где были нарисованы дьявол и ад.

И наоборот: когда кто-то хочет сделать какое-ни­будь доброе дело для человека, он бьет в барабан до тех пор, пока кольца не переместятся в его верхнюю часть, где нарисованы изображения и символы анге­лов, солнца, луны и звезд.

Наконец он сообщил, что получил эти знания от своего отца, когда ему (Айки) было около десяти лет. Это было лучшее признание, которое суд мог полу­чить от него.

Все эти факты были представлены присяжным, и они вынесли вердикт, в котором говорилось, что Айки Айкиссон сам признался в том, что использовал про­тив крестьянина Тобиаса из деревни Мордула злое колдовство, в результате которого тот упал в реку со своей собственной запруды и утонул. За это преступ­ление присяжные приговорили Айки Айкиссона к смертной казни на плахе согласно главе б Уголовно­го кодекса тяжких преступлений, каковой вердикт был послан затем в Верховный апелляционный суд для утверждения».

Об этом же шамане Иоганн Шеффер в своей кни­ге «Лаппония» написал следующее:

«Среди этих лапландцев был один старик восьми­десяти лет, который признался, что до настоящего вре­мени использовал черную магию, которой научился от своего отца. В 1670 г. с помощью злых сил он убил одного крестьянина из Кеми всего лишь за пару перчаток, сделав так, что тот утонул в реке. Колдуна приговорили к смерти и заковали в кандалы, чтобы перевезти в город Пиитиме. Но по пути он использо­вал свои магические песни и с их помощью умер, хотя

и продолжал сидеть и казался внешне живым и здо­ровым. Ранее он предсказал свою смерть, потому что лучше было умереть, чем попасть в руки палача».

Барабаны лапландских шаманов

Как и везде, в Лапландии шаманы для вхождения в состояние транса и поиска «правды» в других ми­рах использовали барабан. С его помощью они об­щались с духами, спрашивая их о причинах болезней и о будущем, прося послать удачу. Почти все из на­стоящих финских шаманских барабанов были унич­тожены церковью в XVII столетии.

Лапландские шаманские бубны

Священник Самуэль Рин, живший в то время, пи­сал, что барабан помогал шаману:

1) получить знание того, что произошло в других местах, даже весьма отдаленных;

2) предсказывать, будет ли сопутствовать успех планам на будущее, а также то, заболеет ли какой-либо человек;

3) находить метод лечения больного;

4) узнать, какое жертвоприношение умилости­вит богов и какое животное необходимо принести в жертву.

Изображения лапландских барабанов, нарисован­ные в XVII веке, показаны на рисунке.

«Колдовской», или «лапландский», барабан дела­ли из дерева и кожи. На ее поверхности рисовали символы, каждый из которых служил для собствен­ной цели. На некоторых барабанах были изображе­ны символы разных мест и событий, таких как охота. На других — более новых, относящихся к христиан­скому периоду, — были нарисованы рай с ангелами и ад с дьяволом. Перед игрой на барабан клался не­большой предмет, который под воздействием боя пе­ремещался в какую-либо область. С помощью этого перемещения шаман ставил свой «диагноз» или зас­тавлял духов выполнять то, что он хотел.