– Все хорошо, – прошептал он, уловив запах ее слез. – Все в порядке…
Чушь собачья. Ему вообще ничего не известно. Но она задрожала в его руках и вряд ли вообще услышала.
Черт подери, жизнь снова превратилась в ураган, сваи его жалкого мироздания гнулись под порывами ветра с ливнем, они грозились переломиться, крыши на зданиях на его пляже уносило прочь, черепицу за черепицей, окна разбивались, а двери неистово хлопали…
Не то, чтобы он драматизировал.
– Давай, – сказал он хрипло. – Присядь.
Рейдж подвел Мэри к столу и усадил ее на стул рядом с Королем.
– Где… Где он? – спросила Мэри.
– Ви. Ви разговаривает с ним. – Рейдж потер виски, чувствуя, как голову трясет от боли. – Они ушли в библиотеку, которая... Не важно. Ты знаешь, где она находится.
Что за чушь он несет о планировке дома?!
Заговорил Роф:
– Вишес запишет информацию парня и проверит все с помощью Сэкстона. Думаю, будет лучше, если вы двое затаитесь и не станете встречаться или разговаривать с ним до того, как мы все проверим.
В его голосе слышалась доброта, но это была не просьба. И Рейдж не станет противиться указу. «По-отдельности» – в этом случае так было лучше.
– Все хорошо, – сказала Мэри опустошенно. – У нас возник конфликт…
– … интересов, – закончил Рейдж.
Сев, он взял Мэри за руку и ощутил, как она сжала ладонь в ответ… и больше никто ничего не сказал.
Время от времени он окидывал взглядом блестящие столешницы, плиту «Викинг» с восьмью конфорками, холодильник. Стояла ночь, и в окнах над раковиной… у их стола… напротив… не было видно ничего, кроме черного полотна, разрезанного на части белыми перекладинами.
– Как думаешь, сколько это займет времени? – спросил Рейдж, не обращаясь ни к кому конкретному.
– Нам просто нужно подождать, – прошептала Мэри. – Ответ предрешен, нам просто нужно дождаться и узнать его.
Рейдж посмотрел на нее, отмечая, как от боли исчезли краски с ее лица, расширились зрачки, а руки дрожали.
Ради нее он подставится под пулю.
Хотя, на самом деле, казалось, что так и вышло. Плохо, что они оба попали под обстрел.
Рейдж посмотрел на новые часы, сочетавшиеся с президентскими ролексами, которые он подарил Мэри, когда они в первый раз были вместе.
Черт, он не знал, чего хочет: чтобы Вишес вышел сию секунду или через несколько часов.
– Как он выглядит? – спросила Мэри. Когда Рейдж не ответил, она прокашлялась. – Будь честен со мной. Как он выглядит?
Рейдж не сразу нашел в себе силы ответить, но потом выдохнул одно слово:
– Как она. Он выглядит… совсем как Битти.
Глава 21
Акс был в аду. Давился болью.
Сидя в дальнем углу ресторана, он наблюдал, как Элиза улыбается этому человеку. Наклоняет голову, когда ее профессор говорит что-то особенно заинтересовавшее ее. Жестикулирует. Смеется.
Она смотрела в глаза другому мужчине. Чокалась с ним бокалами. Таскала еду с его тарелки.
И при этом была невообразимо красива, мерцание свечи на столе бликами света играло на ее лице и шее, плечах и волосах.
Было ненавистно видеть ее с другим. Бесило, что они разделили трапезу… этот ужин казался намного интимней его обычного секса. Мысли, которые наверняка роились в голове этого мужика, доводили Акса до белого каления.
Но он любил боль. Ревность несла агонию, ранившую самым приятным образом, и Акс раскрыл объятия перед этой болью, наблюдая за ними со стороны.
Хотя он едва знал Элизу, в это мгновение он ее любил. Она была проводником к источнику пыток, и какой бы привлекательной он ни считал ее внешне, именно ее власть над ним превращала эту женщину в богиню.
– Желаете что-нибудь еще? – спросил официант.
Акс покачал головой.
– Только счет.
– Прошу.
У его локтя положили кожаную папку, и парень поспешно отошел. Но он не винил человека. Акс взял только воду и булочки… а потом даже раскошелился на кофе.
Итог – пять долларов. Он оставил единственную десятидолларовую купюру с мыслью, как это недурно – получить пятьдесят процентов на чай. Да он просто транжира.
Сделав очередной глоток воды, Акс наслаждался несвойственным ему малоприятным самоанализом: когда Элиза в очередной раз засмеялась, он смутно осознал, что его текущее положение дело – полная засада.
Она была королевой мира в своем особенном, почти невинном стиле. Ставила его на колени. Требовала все его внимание, пусть и не осознанно.
И в ответ он тоже выскажет свое требование. Как только они останутся наедине.
И она ему также не посмеет отказать.
К столику Элизы принесли счет, и, расплатившись, пара поднялась… что послужила сигналом для Акса выскользнуть из ресторана через пожарный выход. Он толкнул дверь, и, не услышав рева сигнализации, вышел навстречу бодрящему воздуху, благодаря которому он осознал, насколько сильно в ресторане пахло мясом.
Тело гудело, поэтому Акс совсем не ощущал холода, и, оставаясь в тени, он обошел одноэтажное здание, с хрустом сминая ботинками замерзшую землю. У парадного входа в ресторан был навес без боковых стенок, а от двери по асфальту растянулась толстая ковровая дорожка – бедная родственница красных дорожек, какие можно встретить на кинопремьерах.
Счастливая-мать-его-парочка появилась через мгновенье, и Трой обнял Элизу за талию, когда они сделали три шага к дорожке.
От этого жеста клыки мгновенно выступили из челюсти, но Акс удержал себя на месте.
Порыв ветра подхватил волосы Элизы, сметая пряди в сторону профессора, кончики коснулись его плеча.
Смеясь, Элиза поправила выбившиеся пряди, скрутила и спрятала под воротником пальто. А потом они продолжили болтать. Суть разговора была очевидна. Человек указал на парковку, будто предлагал подвезти Элизу до дома. Она покачала головой. Профессор снова указал на машины. Она положила руку на его предплечье и снова качнула головой.
Элиза выдавала ему искусную ложь о том, почему он не может отвезти ее домой.
Акс улыбнулся, сверкая в темноте зубами. Нет, она никуда не поедет со старым-добрым Троем. И она знала, где стоял Акс, ветер донес до нее запах его возбуждения, в то время как человек даже не подозревал о его присутствии.
Эти бесхвостые крысы слишком примитивны.
И да, ему не светит поцелуй на первом свидании.
Очевидно, что Трой подумывал поцеловать ее. Но Элиза отступила назад и спрятала руки в карманах пальто, и мужчина с уважением отнесся к ее границам, помахав рукой на прощание.
Чем спас свою жалкую жизнь.
Элиза стояла на ветру, под навесом, когда парень сел в почтенную «Субару» и задом выехал со своего места. Потом он подъехал к навесу и, опустив стекло, сказал что-то с ухмылкой, на что Элиза рассмеялась в ответ. Помахала.
Пока-пока.
Элиза дождалась, когда машина вырулит с парковки на главную дорогу.
Потом повернулась к нему.
Подошла к нему.
И Акс позволил ей пересечь расстояние, оставаясь на месте.
Когда Элиза встала перед ним, Акс низко прорычал:
– Как прошел ужин? Понравилось?
Ее губы приоткрылись, дыхание вырывалось изо рта.
– Трой – хороший собеседник.
– Я не спрашивал о нем. Я спрашиваю про стейк.
С этими словами он поднял руку и обхватил ее затылок. Притянув Элизу к себе, он подался бедрами навстречу, давая ей прочувствовать, к чему он клонит.
Элиза охнула и, прикрыв глаза, обмякла в его руках.
Акс прижал ее к стене и, удерживая своим телом, распустил волосы.
Их обдувал ветер.
Упершись руками в стену по обе стороны от ее головы, Акс наклонился вперед, касаясь губами ее уха.
– Так, как он тебе… – протянул Акс.
Прежде чем Элиза успела ответить, Акс сжал мочку ее уха зубами и втянул в рот, прошелся по коже клыком.
– М-м? – Вытянув язык, Акс лизнул ее. – Как он тебе?
Вместо ответа Элиза положила руки ему на плечи и так сильно вцепилась в него, что Акс почувствовал ее ногти сквозь кожаную куртку. О… твою мать, он хотел быть голым, и чтобы она впилась в него вот так, чтобы она оставила кровавые метки-полумесяцы на его коже. А после он хотел, чтобы она укусила его в шею, взяла его вену.
Акс мазнул губами по ее подбородку и задержался в миллиметре от ее рта.
– Элиза, ты не ответила на вопрос.
Она тоже задыхалась, отдавая ему свое тело, ее лоно было полностью возбуждено. И, если говорить об удовлетворении? Мистер Идеальный в симпатичных туфельках и шарфе, сидевший напротив нее за ужином, пытавшийся очаровать ее своими умом и смекалкой, никогда не добьется от нее такой реакции.
Ни за что. В жизни.
– Ты планируешь увидеться с ним еще? – протянул Акс. – Думаю, тебе стоит.
Элиза отшатнулась от него.
– Что..?
– Мне нравится видеть тебя с ним.
– Почему?
– Потому что от этого больно. А сейчас дай мне, что я хочу, – прорычал Акс, сокращая расстояние между ними и жестко целуя ее.
***
Возле длинной барной стойки в клубе было полно людей и шума, здесь только время терять… плюс был всего один – в алкоголе. И жестом попросив у бармена новую порцию виски, Ново окинула взглядом вереницу мужчин и женщин, большая часть которых толпилась как коровы в стойле.
Она бы окатила их презрением.
Не находись сама в этом стаде.
– Держи, – сказал бармен. – За счет заведения.
Парень был высоким, худее, чем она предпочитала в мужчинах, но с бритой головой, татуировками на груди и туннелями в ушах.
– Спасибо. – Ново отсалютовала ему низким бокалом. – Во сколько освобождаешься?
– В четыре.
– Клёво.
Она вернулась туда, где ей находиться совсем не хотелось, но и уйти она была не в силах.
Пэйтон по своему обыкновению собрал всех в техно-клубе «Голубой Лед», без которого он, казалось, не мог прожить и дня. И – как обычно – он провел их в ВИП-зону с сиденьями, за бархатную веревку, перекрывавшую проход простым смертным.
Когда она подошла к вышибале, тот пропустил ее:
– Рано вернулась?
– Выпивка есть, мне больше не надо.
Мужчина озадаченно посмотрел на нее, но она оставила его наедине пережевывать причины, почему она ушла за виски, когда бутылка высококлассного алкоголя стояла в вип-зоне Пэйтона для потрахушек.
Сексом, конечно, никто не занимался.
Бун потягивал «Гуся» с клюквенным соком, с которого и начал ночь, бесстрастно сканируя толпу людей, как энтомолог[55] в лаборатории. Пэрадайз и Крэйг расслабились на сиденьях и никуда не спешили – так всегда бывает, когда двое могут потрахаться в любое угодное им время. А Пэйтон? Пэйтон тусил с тремя пародиями на себя самого, нарочито гетеросексуальными парнями, разряженными в дорогие костюмы с узкими брюками.
Это сборище выгнутых бровей, лаконичных жестов и с превосходством на рожах воспринималось тяжелее их безобразного парфюма.
Определенно не в ее вкусе.
Устроившись рядом с Буном, Ново скрестила ноги и откинулась на мягкую спинку дивана. Какой идиот додумался покрывать грязе– и пылесборниками сидушки, предназначенные для пьяниц? С другой стороны, как и сам Пэйтон, конкретно этот клуб был крайне придирчив к дресс-коду. Очередь на входе легко спутать с кастингом для «Холостяка»… но благодаря Пэйтону, их компанию этот вопрос обошел стороной… на парковке клуба можно найти целую выставку «Мерседесов», и если она увидит еще хоть одну копию Скотта Дисика[56] с загорелой телочкой с пятым размером, ее стош…
Срань Господня.
Она развлекает себя внутренним разговором. Почему она до сих пор не ушла?
Ответ на этот вопрос располагался на другой стороне узкого пространства, укрытого ковром. И, разумеется, Пэйтон не смотрел в ее сторону.
Нет, Пэйтон наклонился вперед, выглядывая из-за своего приятеля в костюме… и, несмотря на очки с синими стеклами и лазерные лучи, вспарывающие задымленный воздух, было очевидно, на кого он смотрел.
Кого он хотел.
Пэрадайз.
И чем дольше Ново наблюдала за тем, как мужчина пялится на их сокурсницу, тем сильнее Ново убеждалась, что эта одержимость была частью внешней привлекательности ублюдка. В конце концов, он представлял собой все, что ей не нравилось в людях, и, тем не менее, она всегда чувствовала, когда он заходил в комнату и когда выходил из нее. Знала, какую одежду он носил. Как сражался. В каком был настроении, ел ли он, когда говорил по телефону. Она замечала, когда он стригся, а когда – забивал на это. Когда был ранен, устал или не спал всю ночь.
Знала, когда он трахал человеческих женщин в уборных в задней части ночного клуба.
Ново воспринимала его как маяк… но чертова хрень зазывала ее в дом, в который она даже не хотела заходить, не то, чтобы переехать сюда.
Поэтому да, учитывая всеобъемлющую одержимость Пэрадайз, эта недоступность Пэйтона должна была притягивать.
Просто обязана…
Пэрадайз подалась вперед и обратилась к Пэйтону… и что бы она ни сказала, ему, черт возьми, это понравилось, он запрокинул голову и рассмеялся, словно женщина сострила, как внебрачное дитя Луи Си Кея[57] и воскресшего Джорджа Карлина[58].
Ново выпила полстакана махом.
Когда она снова подняла взгляд, Пэйтон стоял перед ней.
– Хэй, мы уходим. Увидимся на занятиях.
Он хлопнул ее по плечу и ушел, похожие друг на друга приятели последовали за ним, как косяк рыб.
Бун поднялся и потянулся.
– Я тоже пойду. Хорошей ночи.
– Мы тоже уходим. – Пэрадайз с улыбкой приняла руку Крэйга. – Желаю хорошо провести время.
Иииииии уж она проведет.
Одно преимущество в самодостаточности и независимости – тебе плевать, когда тебя бросают одну. Но, по неясной причине, этой ночью ей подумалось, что никто из них не кинул бы вот так Пэрадайз.
Не то, чтобы Ново испытывала неприязнь к женщине или считала объект нежной любви Пэйтона мягкотелой. Это просто казалось бы… странным. Типа того.
Да пофиг.
Ново посмотрела поверх опустевших кресел на людей, тусовавшихся по ту сторону вип-зоны. Здесь было примерно три сотни парней на выбор, если ей приспичит потрахаться, включая Мистера-В-Четыре-Утра, то есть бармена. Женщин примерно столько же, если она окажется в нужном настроении.
Очень жаль, что ее ни к кому не тянуло…
Пэйтон из ниоткуда появился в ее зоне видимости… она даже засомневалась, может, это плод воспаленного сознания.
– Забыл телефон.
О, значит, все по-настоящему… потому что голограмма не станет оправдываться.
Но вместо того, чтобы подойти к дивану, Пэйтон остался на месте.
– Действительно? – протянула Ново.
– Что делаешь?
– Расслабляюсь. – Она указала на зону отдыха. – Очевидно же.
Когда он скользнул взглядом по ее телу, Ново сузила глаза.
– Скорее, вопрос в том… что здесь делаешь ты, Пэйтон?
Глава 22
За спиной Элизы было твердое здание, а впереди – не менее твердое тело Аксвелла, и она не хотела бы оказаться в другом месте.
Особенно когда он начал целовать ее.
Акс был таким же голодным и требовательным, как она себе представляла, его губы сминали ее, руки были резкими, от его эротической жажды она чувствовала себя добычей… и, о да, Боже, она подчинилась ему, выгибаясь грудью к его груди, цепляясь за плечи, сдаваясь ему.
Поцелуй оправдал и даже превзошел все ожидания, холодная декабрьская ночь испарилась, поглощенная жаром между ними.
Но что, черт возьми, он сказал ей? О том, что хочет, чтобы она снова встретилась с Троем?
Элиза толкнула его, разрывая контакт.
– Я не понимаю…
Акс обхватил ее лицо руками и снова повел бедрами, прижимаясь к ней, его огромная эрекция касалась ее живота, ведь он был намного выше нее.
– Почему мы прекратили разговор?
Хороший вопрос. И немного оскорбительный.
– Почему ты хочешь, чтобы я снова увиделась с Троем?
Она потратила целый ужин, пытаясь сфокусироваться на своем собеседнике, следить за разговором, задавать правильные вопросы в нужные моменты, смеяться, когда требовалось. И все время она была сосредоточена на Аксе, сидевшем в дальнем углу практически пустого стейк-хауса, его присутствие ощущалось как самая прекрасная в мире грозовая туча.
Которая нацелилась на нее.
– Почему? – не сдавалась она. – Если это невыносимо больно…
– Потому что это меня заводит.
Акс опустил голову, снова целуя ее, его губы были мягкими, словно бархат, язык – смелым и требовательным. И, срань Господня, она хотела его, груди горели в его руках, от движений его губ между ног вспыхивал пожар…
Элиза заставила себя вырваться из его объятий. Прошлась немного, стараясь прочистить голову.
– Нет, я больше не стану с ним встречаться. Я не стану использовать его. Хочу, чтобы ты хотел меня такой, какая я есть на самом деле. Если меня недостаточно без какой-то извращенной игры, ну и пусть… я не стану соблазнять тебя и лезть из кожи вон, чтобы угодить.
Акс улыбнулся, показывая полностью выпущенные клыки.
– Хорошо. Я возьму тебя в любом виде, так или иначе.
Какая двусмысленность. И, дражайшая Дева-Летописеца, как он смотрел на нее своими желтыми глазами.
С таким же успехом Элиза могла быть голой.
Так почему бы не закончить начатое? – решила она.
– Куда мы можем пойти? – хрипло спросила Элиза.
– У меня дом недалеко. Там безопасно и нас никто не побеспокоит.
Когда у него зазвонил телефон, Элиза выругалась на отвлекающий фактор. Акс не пошевелил и пальцем, чтобы ответить, и она кивнула на его куртку.
– Ты ответишь?
– Нет.
– А если что-то срочное?
– Мне некому звонить. – Акс не сводил глаз с ее губ. – Так ты пойдешь ко мне домой?
– Да, – прошептала она. – Но как я узнаю, где он?
– Я позабочусь об этом.
Она полезла в сумочку.
– Звучит странно, но у меня есть маленькая ламинированная карта Колдвелла, и я…
– Элиза. – Когда она подняла голову, Акс снова улыбался, сверкая огромными клыками. – Смотри на меня.
И он задрал рукав черной кожаной куртки, обнажая запястье. Потом поднес предплечье ко рту… и, зашипев, впился острыми клыками в плоть.
Элиза шокировано охнула… а потом облизнулась, когда густой, напоминавший вино, запах крови дошел до нее.
Акс протянул ей руку и сказал низким голосом:
– Это поможет найти меня… где бы я ни был. Испей из меня, Элиза. Позволь смотреть, как ты пьешь мою кровь. Сейчас.
Клыки, покалывая, выступили из ее челюсти, и Элиза ни на секунду не задумалась о том, что нарушает дюжину правил: простой гражданский! В общественном месте! Без свидетелей! Оба возбужденные!
К черту. Она отмахнулась от всех помех, схватив его мускулистую руку и подтянув запястье к своему рту. Прижавшись к нему губами, Элиза сделала глоток, его вкус пьянил сильнее любого алкоголя, от потока крови закружилась голова.
– О… да…. – простонал Акс. – Черт… да…
Внезапно произошла резкая смена власти… Акс привалился к стене, его колени грозились подогнуться, уже Элиза стала агрессором, а он превратился в жертву.
И все время, что она пила его кровь, Элиза не сводила глаз с напряженной длины в его штанах.
Вот чего она хочет, решила она, смотря на его эрекцию.
И он не откажет ей.
***
– Я вернулся за телефоном.
Когда Пэйтон повторил свои слова, Ново улыбнулась.
– Ты уже говорил. Так почему ты его не ищешь?
Он театрально похлопал по своей куртке.
– О. А вот и он. Внезапно.
– Ну да. – Она сделала глоток оставшегося виски. – Где три твоих друга?
– Не знаю. Плевать.
– Как эгоистично. – Она в намеренном жесте раскрестила ноги и потерла бедра, сначала одно, потом другое. Жаркая реакция ее лона на Пэйтона откровенно бесила. – Пэйтон, а ведь ты конкретный засранец, в курсе?
– Ну да.
– И?
– Хочешь выпить?
– Уже пью.
– Поехали ко мне?
Ново выгнула бровь.
– Хотел сказать «в особняк твоего отца»?
– Нет, у меня есть комната. В «Стерлинге». Иногда там ночую.
– Следовало догадаться, – ответила она сухо. – Такие как ты в мотель не поедут. И, скажи мне, если я пойду с тобой, чем мы там займемся?
Его взгляд скользнул с ее губ на груди и ниже, к бедрам… а потом неспешно вернулся к лицу.
– Чем захотим.
– Пэйтон, ты сейчас трахаешь меня в своих мыслях?
– Да, – прорычал он.
– В твоем крутом номере в отеле?
– Это покои, а не комната. И нет, сейчас я представляю, что нагибаю тебя на этом диване, стягиваю кожаные штаны и ласкаю языком, пока ты не кончишь мне на лицо. А потом я трахаю тебя своим членом.
По телу пронесся электрический разряд, который нес в себе одновременно и хорошие, и плохие новости: такая реакция – последнее, что она хотела испытать к кому-то вроде Пэйтона.
Но природу не волнует подобная демагогия.
– Это возбуждает тебя? – протянул он.
– Может быть. – Ново допила виски, поставила стакан и медленно поднялась. Посмотрев ему глаза в глаза – потому что была с ним одного роста – она сказала: – Но у меня есть идея получше.
– И что же это?
Подавшись к нему, Ново накрыла рукой его промежность, наслаждаясь тем, как Пэйтон резко втянул воздух, будто она охренеть как его удивила. Поглаживая его сквозь добротные, идеально скроенные брюки, она подумывала прилюдно довести его до оргазма.
Но нет, он не заслужил разрядки. После того, как всю ночь пялился на другую. Желая другую. Желая быть… с другой.
Скользнув острием клыка по его шее, Ново прошептала ему на ухо:
– Думаю, тебе стоит пойти в свою комнату, раздеться… и, представив Пэрадайз, вздрочнуть пару раз. – Она разжала хватку и отступила назад, прищурившись. – Будь я проклята, если стану когда-нибудь заменой другой женщины. Если хочешь секса, то здесь есть две сотни человеческих женщин, которую с радостью примут твою сперму.
С этими словами она ушла. Не оглядываясь.
Отчасти потому что не хотела давать ему такое удовлетворение. Но в основном потому, что умрет, если покажет ему, насколько сильно он задел ее сейчас.
Ни один мужчина и женщина не увидит ее страданий.
Никогда.
Глава 23
– О… Боже… какая утонченная красота…
Закрыв заднюю дверь коттеджа, Акс стиснул зубы. Стоило завести Элизу через парадный вход, чтобы она не увидела кухню в лунном свете.
Поздно. И, очевидно, Элиза не удовлетвориться беглым осмотром помещения.
Не-а. Вместо того чтобы проследовать за ним к арке, Элиза прошла вдоль окон, окаймленных вырезанными листьями, пробежала пальчиками по дереву, которое отец долгими часами выстрагивал, натирал и полировал.
– Кто сделал это? – выдохнула Элиза. – Невероятная работа… я никогда не видела ничего подобного.
Ее волосы в серебряно-голубом свете луны сияли подобно ауре, словно она была ангелом, спустившимся на Землю.
Об одном жаль: всему, что Акс хотел сделать с ней, место в учебном пособии для демонов.
И, черт, он чувствовал свою кровь в ней… и ему это охренеть как нравилось.
Элиза, задрожав, обняла себя руками, и Акс хрипло сказал:
–С отоплением неполадки. Починю на следующей неделе. Пройдем к камину.
Но Элиза все равно не пошла за ним.
– Серьезно, кто занимался резьбой по дереву?
Она подошла к деревянному столу с сосновыми стульями, декорированными листьями плюща.
– Мой отец.
– Правда? Все это сделал твой отец? О, боже, он был художником.
– Пройдем сюда.
Повернувшись, она подошла к шкафчикам.
– Сколько он трудился над этим?
– Ты замерзла. Я затоплю для нас камин.
Выйдя из кухни, он стянул кожаную куртку и бросил на первое попавшееся кресло. И да, его угнетала окружающая разруха… и тот факт, что в коттедже отсутствовало отопление, свет и еда. Его дом не просто ни шел ни в какое сравнение с ее дворцом… этот сарай даже не стоял на одном уровне с типичным домом среднестатистического гражданского.
Сев возле камина, Акс взял кочергу и сдвинул угли в сторону. Потом закинул газеты и палки, которые собрал на заднем дворике прошлой ночью, а сверху положил единственное полено из твердой древесины.
Осенью он продал на «иБэй» одну из резных фигурок отца за четыреста баксов и потратил деньги на корд[59] из древесины твердых пород, которого должно хватить на всю зиму. И да, может, следовало продать еще пару резных животных или птиц из подвала, чтобы оплатить электричество, но он не смог расстаться с ними.
Хоть и ненавидел все до единой.
Он держал коробку спичек в металлическом контейнере, и, сняв крышку, поджёг одну спичку.
Газета сперва скукожилась, убегая от пламени, потом загорелась, испуская бледноватый дым в дымоход.
Акс почувствовал, когда Элиза зашла в комнату.
– Здесь…
– Бардак, я в курсе.
– Нет, я хотела сказать «уютно».
Когда он рассмеялся, Элиза прошлась по комнате, касаясь мягких кресел и дивана, и Акс поморщился при виде выцветшей ткани.
– Может, здесь не помешало бы убрать пыль, но в целом твой дом очень уютный. Удивительно.
Он вернулся к растапливанию камина, неспешно пробуждая огонь.
Тем же самым он займется с ее лоном через считанные минуты.
– Ненавижу это место.
Акс поднялся, его колени хрустнули, а эрекция рвалась из тесных штанов. Он не стал поправлять член. Он хотел, чтобы это сделала Элиза.
О, да… свет от камина смотрелся на ней еще лучше, чем лунный.
Элиза нахмурилась, посмотрев на тюфяк перед камином.
– Нет, – сказал он. – Я не планировал приводить тебя сюда. Я сплю здесь, чтобы не замерзнуть.
Ее лицо расслабилось.
– Ты должен починить отопление, чтобы вернуться в кровать.
– Да. – Акс указал на пол перед собой. – Иди сюда.
Она пересекла тесное пространство, как мечта во плоти, ее красота в оранжевом подрагивающем свете камина казалась загадочной и недосягаемой.
Элиза подошла к нему так близко, что он мог сосчитать реснички на ее глазах.
Протянув руку, Акс смахнул ее волосы назад, наклоняя ее голову… и накрыл ее губы своими. Лаская ее языком, Акс скользнул рукой по плечу и вниз, на поясницу… а потом рывком прижал к себе.
Жадный, он был чертовски жадным… и он планировал действовать медленно.
Но все благие намерения полетели в окно.
Не успел он сообразить, как уже стягивал ее пальто, выдергивал блузку из юбки, стремясь добраться до теплой кожи талии. Он становился грубым, вспоминая ее с человеческим мужчиной, но Элиза, казалось, совсем не возражала.
Она так же крепко цеплялась за него, запуская руки в его волосы, вжималась в его тело, царапала затылок.
– Ложись, – простонал он. – Женщина, ложись…
Подняв ее на руки, он опустил Элизу на импровизированное ложе.
Очень плохо, что кроме этого матраса он не мог предложить ничего больше.
Выгнувшись всем телом – от чего он едва не кончил – Элиза закинула руки за голову, когда он оседлал ее бедра. Он расстегнул ее пуговицы одну за другой.
Казалось чистым преступлением рвать такую красоту.
– Из чего они сделаны? – спросил Акс хриплым, едва слышным голосом.
–Перламутр, – выдохнула она.
Пуговицы не могли сравниться с ее сияющей кожей.
Когда он медленно разделил два куска ткани, все резко замедлилось, и Акс, зашипев, стиснул зубы при виде открывшейся красоты. Ее груди скрывались под белым кружевом, сочетание невинности и сексуальности в идеальных пропорциях казалось в разы горячей всего анонимного, жесткого секса, которым он занимался последние годы.
– Можно? – спросил он.
Странно, но он испытывал религиозный трепет, нависая над ней: казалось непростительным входить в храм без разрешения.
– Давай я, – ответила Элиза.
Дрожащими руками она потянулась за спину… а потом чашечки выпустили из плена затвердевшие соски.
– О… черт.
Это он сказал? Акс не понимал. Он лишился остатков разума.
– Элиза…
К слову о пытке. Он наблюдал, как она снимает сначала одну лямку, потом другую, удерживая чашечки на месте, и пульсация в члене становилась все отчаянней.
А потом она отбросила преграду в сторону.
Она была идеальна. Просто… идеальна.
Опустив голову, он скользнул языком по соскам, а потом втянул горошины в рот, одну за другой. Это было офигенно правильно – нависать над ней вот так, почитать ее своим ртом, он едва сохранял контроль над телом, а кровь бурлила в венах.
Акс чувствовал себя таким живым, но не в том маниакальном смысле, как всегда бывало во время привычного секса.
Лаская ее груди, Акс был вынужден поправить член в штанах… либо так, либо он завоет на высоких нотах. А потом он потянулся к молнии на ее юбке, и Элиза помогла ему, повернув бедра на бок. Да, он хотел сорвать тряпку с ее бедер, преимущественно зубами, но этому не бывать… и не только потому, что ей в чем-то возвращаться домой.
Терпение вознаграждается по достоинству.
Не прекращая ласкать ее, он стянул по этим невообразимо длинным ногам ее юбку, колготки и трусики разом.
А потом просто сел.
Под его жарким взглядом она снова закинула руки за голову, выгибаясь ему навстречу, потягиваясь, изгибаясь, огонь от камина накрывал ее сияющую кожу светом, словно тысячей рук. О, и наяву ее плоть была прекрасней, чем во сне: ее груди с напряженными сосками, плоский живот, обнаженное лоно, кремовые бедра – все подчистую смывало ту фантазию, что выплюнуло его подсознание день назад.