Элиза потерла глаза.
– Мой отец… когда ты пришел к нам домой, что ты сказал ему, моей тете и дяде?
– Было охрененно больно. Ее родители… словно превратились в статуи. Я никогда не забуду их лиц… они не выражали ни единой эмоции, ни грамма чувств. Это стало для меня шоком. Плакал только твой отец. Позднее их посетило Братство, когда всплыли другие подробности. Потому что когда я сообщил им о ее смерти, мы еще не знали имени убийцы.
На глаза набежали слезы, когда она представила своего отца плачущим.
– Я думаю, что ее родители во всем винят Эллисон, – пробормотал Пэйтон. – Считают, что она сама виновата в том, что ее убили. И знаешь… мне казалось, словно они своим отношением снова убивают ее, по второму кругу. Они отказались от нее, отрицая ее права и человеческие качества, а потом повесили на нее вину. Они словно собственноручно убили ее. И, Господи, они же ее родители.
Они оба замолчали, словно некий покров опустился на комнату Пэйтона.
– Я предупреждал, что не стоит говорить об этом, – пробормотал Пэйтон.
– Я с тобой категорически не согласна.
Встав на ноги, Элиза ходила по комнате, пока, в конечном итоге, не оказалась перед ТВ. Сейчас на экране показывали игру уже других команд, в красно-черной и бело-синей формах.
– Думаю, мы должны поднимать такие темы. Не только внутри семьи, но в целом в обществе.
– Когда Церемония ухода в Забвение?
– Не думаю, что ее будут проводить.
– Ее нужно похоронить.
– Ее кремировали. И, думаю, большего ждать не стоит.
– Я молюсь за нее, – пробормотал Пэйтон, поднимая стакан. – Да будет благословенна ее душа, да упокоится она с миром в Забвении и все такое. Я думаю об этом каждый раз, как напиваюсь, то есть весьма часто в последнее время.
|
|
– Не думал поговорить с психотерапевтом? – спросила Элиза, поворачиваясь к нему. – Ты слишком многое держишь в себе.
– Черта с два… я собираюсь участвовать в войне. Если не смогу справиться с кровью и смертью, то лучше сразу сложить лапки… а сдаваться я не намерен.
– Но мы говорим о смерти нашего родственника. Не о враге.
Пэйтон пожал плечами.
– Я приду в норму.
– Если захочешь выговориться, обращайся ко мне.
Он рассеянно улыбнулся ей.
– Знаешь… Доктор Элиза, я очень горжусь тобой.
– Правда? – выпалила она. – И, кстати, я еще не защитила докторскую.
– Она тебе не нужна. На самом деле, одна моя подруга недавно доказала, что женщины ни в чем не уступают мужчинам.
Его улыбка угасла, и Элизе показалось, что он опечалился.
– И кто же это?
– Да так.
Ложь, подумала Элиза. Но она уважала его границы.
– Я беспокоюсь о тебе, – сказала она тихо.
– Повторюсь… со мной все будет нормально.
***
Впервые с того момента, как он стал членом «Ключей», Акс просто сидел в стороне и наблюдал за происходящим.
Ново все еще была с Персоналом: Акс оставил ее в комнате для собеседований, предварительно сообщив парням в красном краткую версию состряпанной истории о ее «человеческой» жизни. И внезапно для себя Акс задумался, что даже не знает ее возраст, ее родню, не имеет представления о ее происхождении. Но подозревал, что радужного там было мало.
И дело не в том, что она, как и он, любила извращенный секс.
Точнее, который он любил раньше.
Правда в том, что человек может казаться внешне абсолютно уравновешенным, и все равно чувствуешь, что в его омуте достаточно чертей. Именно этого не понимали люди за пределами его… образа жизни, называйте, как хотите. Да, есть народ, который бежит от всякого дерьма. У других не лады с головой. Встречаются и социопаты. Но подавляющее большинство относится к категории «нормальных».
|
|
Черт, да с «Тиндером» то же самое. «иХармони». Слепые свидания, служебные романы, пьянки в барах. В любом месте всегда можно найти и хорошее, и плохое…
Мимо проплыла женщина с голой грудью и в длинной кожаной юбке, белые волосы были собраны на макушке, благодаря головному убору в стиле «стимпанк» она выглядела так, словно двадцать первый век выпустили на ринг вместе с викторианской Англией… и последствия боя отразились на ее лице.
Женщина остановилась перед ним. Ее соски, прикрытые двумя металлическими дисками, крепившимися к пирсингам, были соединены тонкой цепочкой.
Акс имел ее пару раз, однажды на алтаре, потом при иных условиях. Он не знал ни ее имени, ни номера телефона. Но был хорошо знаком с ее промежностью.
В любую другую ночь он бы уединился с ней.
Но сейчас он всего лишь считал минуты до встречи с Элизой… и никто – ни здесь, ни на всей планете – не сравнится с той, что будет ждать его в конце ночи.
Он покачал головой, и женщина с кивком ушла прочь.
– Не твой типаж? – протянула Ново.
Акс оглянулся. Женщина вышла из помещений, а он даже не заметил ее возвращения.
– Останешься здесь подольше? Или отправишься на боковую, чтобы вернуться в другой раз?
Насколько он помнил, новичкам приходилось ждать какое-то время, пока твою кандидатуру одобрят. До того момента можно посещать клуб в качестве приглашенного гостя.
|
|
– Она, правда, тебя не зацепила? – Ново не сводила глаз с женщины, так, словно та ей понравилась. – Совсем?
– Не сегодня.
– Что ж, я знаю, что ты бережешь себя не для моей скромной персоны. – В ее голосе не было горечи, и Акс это оценил. – Уверен, что не хочешь выпустить пар… ваааааау, секуууууундочку.
– Пошли, – сказал он, отворачиваясь.
– Миленькая кузина Пэйтона, – не унималась Ново. – Которая приходила в сигарный бар. Ты спишь с ней, так?
– Нет.
– Нет, спишь...
Акс остановился. Резко повернулся. Посмотрел Ново в глаза.
– Подумай головой. Что достойная женщина, вроде нее, может найти в таком отребье?
Он мог представить, как Ново нахмурилась под своей маской.
– Ну, если смотреть под таким углом… то мне нечем крыть, – ответила женщина.
Повезло же ему, подумал Акс, и они продолжили свой путь сквозь секс-зоны.
Он одержал верх в споре, потому что был куском дерьма.
Словно выиграл кубок, когда всех остальных дисквалифицировали из гонки.
Потому что они не хотели находиться на гоночном круге с мусором вроде него.
Но, плевать… их отношения с Элизой недолговечны, в глубине души он чувствовал это. Вопрос в том, когда и как хреново все кончится.
До этого момента… он в деле. На все сто.
Глава 37
Рейджу хотелось бы ненавидеть парня.
Он приехал в дом для аудиенций, готовый защищать свою шеллан и свою семью. Для него это была своего рода война, и на поле боя сошлись два противника – природа и возможность позаботиться о ребенке. Была ли приемная семья, подходящая малышке во всех отношениях, лучше потенциального родителя, который находился с ребенком в кровном родстве, но не мог обеспечить ее будущее так же, как они? В конце концов, даже будь у Рана деньги, он не смог бы обеспечить Битти такую же безопасную среду для жизни, как Рейдж с Мэри.
Потому что – алло! – они ведь жили с Первой Семьей.
Поэтому, да, Рейдж пришел в библиотеку с боевым настроем.
Но вместо боя… он сидел напротив спокойного в своем горе, достойного уважения, благоразумного мужчины. И хотел найти хоть какой-нибудь косяк в дяде Битти.
– Что ж, – мягко сказала Марисса… она вставляла очень много аккуратных фраз между делом. – Думаю, следующим этапом станет ваша, Ран, встреча с Битти.
Рейдж обнажил клыки, но потом быстро скрыл демонстрацию своей челюсти.
– Как ты предлагаешь сделать это? – спросила Мэри.
– Думаю, стоит провести встречу в присутствии третьих лиц, но это будете не вы, – пробормотала Марисса. – Уверена, что им двоим стоит встретиться при условиях, когда ничто не повлияет на лояльность Битти. Она из верности встанет на вашу с Рейджем сторону.
– Как давно она живет с вами? – спросил Ран.
– Два месяца, – ответила Мэри.
Рейдж открыл рот и заговорил прежде, чем успел одернуть себя:
– Но кажется, что целую вечность. Мы любим ее как родную, и она испытывает те же чувства к нам…
Мэри толкнула его локтем в бок.
Иииии, послышался стрекот сверчков.
– Никто не сомневается в вашей любви, – сказала Марисса. Опять очень нежно.
Рейдж вскочил на ноги и начал выписывать круги.
– Что ж, и хорошо. Потому что наша любовь никуда не денется. – Он посмотрел на Рана. – Даже если ты заберешь ее у нас, мы все равно будем любить ее. Она останется в наших сердцах и наших мыслях. Хочу прояснить на берегу: если ты уедешь с ней туда, где ты живешь? То не считай, что в ту же ночь мы… – он указал на Мэри, – перестанем думать о ней, перестанем гадать, что она делает, переживать за нее….
– Рейдж, – позвала его Мэри. – Рейдж, успокойся…
Рейдж встал перед парнем.
– И заруби себе на носу: если тронешь ее хоть пальцем….
Ви подошел к нему и схватил Рейджа за бицепс.
– Так, включай заднюю…
– …я разделаю тебя на живую, вырву сердце из груди и сожру…
Раздался резкий свист, и внезапно Зи и Бутч очутились в комнате, заходя через французские двери. Когда они подступили к нему со спины, Рейдж осознал, что ведет себя как олень. Он-то думал, что они здесь для того, чтобы сдержать возможное нападение извне.
Но, учитывая, что двери были не заперты? Очевидно, народ больше волновался, что убийство может случиться внутри дома, и в роли агрессора выступит именно он.
И Рейдж не мог не проникнуться к Рану уважением. Вместо того чтобы вжаться в диван, как слабак… или нанести упреждающий удар…
Мужчина просто встал в защитную стойку.
Как и две ночи назад.
– Все нормально, – сказал гребаный дядюшка, когда Рейджа отодвинули в сторону. – Пусть ударит, если хочет.
Все разом застыли в комнате.
Ви посмотрел на парня:
– Ты не говорил, что тебе жить надоело.
– Не говорил.
– Значит, запишите в его досье, что он хреново оценивает риски, – ответил Ви сухо.
– Отпустите меня, – потребовал Рейдж. – Не собираюсь я его бить. Просто хочу высказаться начистоту.
Очевидно, он прозвучал неубедительно, потому братья не слезли с его шеи.
– И я рад, что таковы ваши чувства, – сказал Ран. – Значит, вы хорошо относились к ней. Лучше, чем ее родной отец.
Черт подери, почему сукин сын говорит только правильные вещи?!
Мэри прокашлялась.
– Думаю, мы с Рейджем сами расскажем Битти. Я хочу убедиться, что информация будет подана в корректной форме. Я не хочу, чтобы она считала, что поступит плохо или неправильно, если захочет увидеться с ним, провести время… уехать с ним. – Она перевела взгляд на Рана. – С тобой, в смысле.
Ран не сводил взгляда с Рейджа.
– Это очень мило с вашей стороны.
– Так будет лучше для нее. – Мэри смахнула волосы за спину. – И это самое главное. Наверное, нам пора расходиться. Мы с Рейджем должны рассказать ей все, и тогда… завтра, в начале ночи? И все должно произойти на нейтральной и безопасной территории… мы можем сдвинуть аудиенции еще на одну ночь?
– Считай, что уже сделано, – ответил Ви.
– Хорошо, – сказал Ран, запустив руку в карман. – Но, эм, вы можете передать ей это? Разумеется, сначала прочтите сами. Это… я просто хотел представиться. Я не умею ни читать, ни писать, поэтому писали для меня под диктовку.
Что-то изменилось в Рейдже, потому что внезапно его отпустили Братья… но не стали расходиться.
Мэри дрожащей рукой приняла несколько страниц линованной бумаги, вырванной из тетради со спиралью, оборванные края растрепались с одной стороны.
– С удовольствием, – пробормотала его шеллан.
– Вы можете прочесть. Там нет ничего особенного. Не скажу, что хорошо написано. Я просто хотел, чтобы она знала, кто я.
– Хорошо.
– И на последней странице… тоже ничего особенного.
– Ладно.
На этом встреча затухла: Ран снова сел на диван и уставился на огонь, Мэри встала рядом с Рейджем, взяв его за руку.
– Есть еще кое-что, – сказал Ви, обращаясь к дяде. – Король хочет встретиться с тобой. До встречи с Битти, ты должен присутствовать на аудиенции с ним.
Ран медленно кивнул.
– Хорошо. Как скажете.
Но парень, очевидно, не горел желанием. Может, ему было что скрывать? – задумался Рейдж.
– Роф хочет провести встречу без свидетелей. – Ви покачал головой. – То есть без вас с Мэри.
– Они, правда, должны поговорить наедине. – Мэри погладила руку Рейджа. – Когда произойдет встреча? Нам стоит подождать, прежде чем сообщать Битти, что происходит…
– Он может остаться, если хочет. – Ран пожал плечами, снова посмотрев на него. – Мне нечего скрывать. В смысле… кто я такой? Никто, и я давно привык к своему статусу, точнее, к его отсутствию. Бессмысленно строить из себя того, кем не являешься, а если живешь простой, честной жизнью… это можно объяснить даже Королю, с прямой спиной и глядя в глаза… и не важно, кто еще будет в комнате.
Рейдж моргнул. А потом его посетила ужасная мысль.
Черт, при иных обстоятельствах, этот парень бы вызвал его симпатию.
– Ран, мы ценим такой подход, – опять выступила Марисса, ослабляя напряжение. – Но будет лучше, если кроме тебя и Рофа никого не будет. Ну, и, разумеется, охраны.
– Роф сказал, что может приехать прямо сейчас, – добавил кто-то.
– Тогда стоит уехать нам. – Мэри посмотрела на Рейджа. – Поехали, ладно? Мы подождем где-нибудь, пока нам не сообщат, что встреча окончена, и мы можем возвращаться домой.
Кто-то сказал что-то… Марисса. Потом Мэри ответила. А после народ начал кивать, словно они пришли к некоторому консенсусу.
А после пришло время отчаливать… и Рейдж, обхватив Мэри за талию, повел их к двойным дверям. Они помедлили. Дожидаясь, пока Зи выпустит их наружу.
Выходя из комнаты, Рейдж оглянулся назад. Ран все еще сидел на диване перед камином, почти нетронутая чашка чая стояла перед ним, его руки лежали на бедрах, а взгляд был отсутствующим.
Он нервничал. Но не собирался отступать.
– Пошли, – позвала его Мэри.
Рейдж опомнился, когда уже сидел за рулем «ГТО» с заведенным двигателем и включенным кондиционером.
– Хочешь перекусить? – спросил он, хотя не испытывал голода.
– Давай. Поехали в твою любимую круглосуточную закусочную? Где продают кучу пирогов на выбор?
– Звучит неплохо.
Иииии, через десять минут он парковался между тяжелым грузовым автомобилем и «БМВ». Снег снова кружил в воздухе, но не навязчиво… словно облака в небе не желали расставаться с осадками и сдерживали снежный поток.
«Полуночник», так назвалась закусочная, представлял собой типичный придорожный ресторан, с мигающей вывеской снаружи и рядом высоких стульев за стойкой – внутри. Была также пристройка со столиками, вечно уставшие и недружелюбные официантки и лояльная клиентура, среди которой числился и он. В меню? Бесплатный кофе, пирог, за который и умереть не жалко, завтрак в любое время дня и ночи… и сэндвич «Рубен», отведав который можно вознестись в рай к самому Создателю.
Как правило, Рейдж занимал дальний столик, возле аварийного выхода, и официантка, работавшая в эту смену, повернула голову именно в том направлении.
Так она сообщала «Привет, рада снова видеть у нас. Твое любимое место свободно, я принесу кофе, как только освобожусь. О, и хорошо, что в это раз ты привел свою жену ».
Учитывая положение дел, он порадовался отсутствию вербального радостного приветствия.
Они с Мэри заняли свои места. Кофе принесли в больших кружках. Рейдж заказал банановый с кремом, бостонский с кремом и кусочек яблочного пирога. Мэри попросила вторую вилку – чтобы попробовать из его тарелок.
Прежде чем накинуться на еду, Рейдж положил телефон на столешницу из дешевого пластика. Ну, на всякий случай, вдруг в кармане кожаной куртки связь хуже ловит.
Они сидели в молчании, телефон с потухшим экраном лежал между ними, словно образуя черную дыру, засасывающую в себя материю и энергию.
Мэри потягивала кофе. Вилку оставила лежать на столе нетронутой, завернутой в бумажную салфетку. Периодически она оглядывалась по сторонам на столики, которые в большинстве своем пустовали.
– Знаешь, что мне больше всего нравится в этом месте? – прошептала она.
– Пироги? – спросил Рейдж, оторвавшись от еды, вкуса которой он не чувствовал этой ночью.
– Ну, и это тоже. Но здесь так ярко. Ночью, как правило, везде темно. Я никогда не обращала на это внимание, пока не начала жить с тобой, и когда ночь и день поменялись местами, стало казаться, что после захода солнца люди намеренно приглушают свет внутри всех ресторанов. Но здесь я вспоминаю, каково это – выходить куда-то в течение дня.
– Тебе не нравятся перемены? – спросил он, вытирая рот. – Ну… в твоей жизни.
– Вовсе нет. – Мэри встретила его взгляд. – У меня есть ты, от этого все становится лучше.
– Кроме ситуации с Битти.
– Здесь ничто не поможет.
– Действительно.
Рейдж оттолкнул тарелку с бананом и кремом, оставив на ней половину куска. Он не понял, зачем вообще его заказал. Он не был любителем бананов, и, даже несмотря на хрустящую корочку, его тошнило от единообразия текстуры банана и заварного крема.
По этой же причине он не выносил лаймовый пирог. Или шоколадный мусс…
Боже, ему ведь сейчас охрененно больно. Раз он ведет мысленные дебаты на тему выбора десерта.
– Не понравилось? – заметила Мэри.
– Не очень. Но я хотел попробовать что-нибудь новое.
Да, потому что сегодняшняя ночь идеальна для расширения горизонтов. Или для проверки теории существования Бога-который-позволит-им-сохранить-дочь, который в качестве дани заставляет его перебороть рвотный рефлекс.
– Я столько раз ел здесь, – сказал Рейдж, пододвигая яблочный пирог. – Год за годом. И никогда бы не подумал, что это место станет частью нашей истории, понимаешь?
Потому что, черт возьми, он будет помнить до самой смерти, где они сидели в это мгновенье, что он ел, и как выглядела Мэри.
– Я знаю, что ты чувствуешь, – прошептала она.
Рейдж взялся за вторую порцию, рассматривая других посетителей – двое сидели у окна, троица расположилась на табуретках за барной стойкой.
Кто знает, что творилось в их жизнях, хорошего и плохого. В конце концов, считалось, что анонимность незнакомцев оправдывала допущение, что они живут спокойно и ровно, без проблем. Чушь собачья. У всех свои драмы. Просто не знаешь, в чем конкретно дело, потому что лично не знаком с человеком.
– Как там говорят о жизни? – пробормотал он. – Живым из неё никто не выйдет?
Дзынь!
Они оба подскочили, он уронил вилку на свою тарелку, Мэри расплескала кофе из кружки.
Наклонившись к телефону, он ввел пароль – день рождение Мэри – и принялся ждать, пока телефон покажет ему сообщение.
– Это Роф. Таможня дает добро. Можно ехать.
Выпрямившись, они просидели за столом еще какое-то время.
Потом, Рейдж без слов достал две двадцатки из кошелька, вытер пролитый кофе, и они направились к выходу.
Я не знаю, как это сделать, – думал Рейдж, когда они вышли на улицу.
Я не знаю, как посмотреть в глаза малышке и сказать, что она должна встретиться со своим дядей.
Я не знаю, как смогу ее отпустить.
Уже в «ГТО» он повернулся к Мэри.
– Я люблю тебя. Не знаю, что еще сказать.
– Мне все кажется, что я сейчас проснусь, сделаю глубокий вдох… и испытаю огромное облегчение от того, что все окажется страшным сном.
Рейдж помедлил, давая реальности шанс последовать путем, предложенным Мэри.
Ничего не произошло, не послышался звон будильника, Мэри не пихнула его локтем, пытаясь разбудить… и Рейдж выругался, завел двигатель и выехал с парковки.
Чтобы начать со своей дочерью проигрышный для всех разговор.
Глава 38
– Так, куда ты собираешься? – спросил Пэйтон, развалившись на кровати.
Почувствовав, как к лицу прилила краска, Элиза понадеялась на то, что парень был слишком пьян, чтобы заметить.
– Хочу проветрить голову. – Она достала телефон из кармана. – Так ты ответишь, если позвонит отец?
– Идешь на встречу с Аксом?
– Не сейчас. – Это было максимально близко к правде. – Сегодня ночью я не собираюсь в университет. Мне, правда, нужно прочистить мысли, а вернувшись домой, это вряд ли удастся сделать.
– Спрошу еще раз. Куда ты направляешься?
– Еще не знаю. Но со мной все будет в порядке, обещаю.
Пэйтон поднял палец вверх.
– Не думаешь, что это особенно важно – иметь при себе телефон, когда не знаешь, куда идешь?
– Нет, если отец установил GPS-маячок в мобильный. Нет, если не хочешь, чтобы тебя засыпали вопросами по возвращении домой. Нет, если просто хочешь спокойно подышать воздухом и не получить за это по шее.
Пэйтон оторвался от подушек, а потом и вовсе поднялся на ноги. Он двинулся к столу, который протянулся вдоль дивана, и пошатывался при этом, как колосок на сильном ветру.
– Тогда возьми мой. Пароль 0-4-1-1. На всякий случай… и я не вчера родился. Не стану давить, но очевидно же, что ты не вернешься домой к рассвету. Просто будь осторожна, хорошо? Я не хочу найти еще одно тело… и в этот раз будет еще хуже, ведь это я отпустил тебя.
– Со мной все будет в порядке.
– Это моя ложь… то есть фраза. – Пэйтон подошел к ней и протянул мобильный. – И пока после моих слов ты смотришь на меня с жалостью во взгляде, я смотрю на тебя с другим выражением. Это называется «предупреждение».
– Я буду осторожна. Обещаю.
– Не заставь меня пожалеть о своем поступке, – пробормотал он, открывая для нее окно.
– Не заставлю.
Элиза назвала пароль от своего телефона и убрала чужой мобильный Пэйтона в карман пальто. Потом, быстро обняв Пэйтона и махнув рукой, она потоком молекул выпорхнула из его окна, оставляя его наедине с человеческим футболом, пернатой водкой… и преследовавшими его призраками.
Она не далеко ушла. Элиза появилась в садах за его особняком – как она и сказала, просто чтобы подышать свежим воздухом. В воздухе беспорядочно кружил снег, а ветер обжигал. Оглянувшись через плечо на тюдоровский особняк, она увидела, как Пэйтон бродит по своей ванной, его светлые волосы ловили свет, обнаженный торс был таким накаченным, на мгновение показалось, что парень потерял все аристократические черты. Он выглядел как воин.
Закутываясь в свое пальто, она поняла, что еще рано появляться у Акса. Он сказал, что дверь будет не заперта, но…
Когда к ней пришла новая мысль, Элиза не стала мгновенно дематериализовываться. Но потом, хорошенько подумав, она перенеслась в…
… в центр города, к основанию элитной высотки.
Отступая назад, становясь посреди пустой улицы, она посчитала этажи. В бумагах, найденных в гардеробной Эллисон, значилась квартира под номером 1403.
– Вы забыли ключ?
Элиза посмотрела налево. Человеческая женщина с доброжелательным лицом и непринужденными манерами стояла на боковой дорожке у входа в здание.
– Я приехала к своей кузине, – ответила Элиза. – Но она не отвечает на звонок домофона. Кажется, она живет на четырнадцатом?
Да, она предпочитала правду… но ведь, технически, она правду и сказала: Эллисон не ответит на звонок, никому и никогда.
– Заходи, – женщина потянулась к двери. – Пройдешь так, будто ты со мной.
– Спасибо.
Элиза последовала за ней в вестибюль и перекинулась парой слов возле лифта и в процессе подъема. Женщина вышла на пятом этаже, и до четырнадцатого Элиза ехала в одиночестве. Когда раздался «дзынь », объявляя о прибытии на нужный этаж, Элиза вышла в коридор и оглянулась по сторонам. Посмотрев на указатели номеров квартир, она двинулась по ковровому покрытию, проходя мимо огромного количества дверей.
Добравшись до нужной, она подняла руку, чтобы постучать, но потом опустила ее… потому что, да ладно? Она попыталась повернуть ручку, но та, разумеется, оказалась заперта.
Что ж, отличный план.
Положив ладонь на выкрашенную панель, Элиза просто стояла перед дверью, проигрывая в голове слова Пэйтона. Печально, но она чувствовала, что стала ближе к убитой кузине, ближе, как никогда… хотя уже поздно им заводить дружеские отношения.
Боже… она очень хотела попасть внутрь этой квартиры.
И да, Акс был прав. Она хотела сблизиться со своим отцом, чувствовать связь с семьей, и делала это всеми доступными способами. Далеко не идеальными, бесспорно. Но она не остановится.
Пока не опробует все возможности…
Когда в кармане зазвонил телефон Пэйтона, она нахмурилась и достала устройство. Это Пэйтон, звонил с ее номера.
– Алло? – она ответила на звонок.
– Твой бойфренд звонил. – Пэйтон шумно выдохнул, будто курил. – Могла бы предупредить.
Акс звонил?
– Что, прости?
– Трой? Твой бойфренд? Я сказал ему, что ты ушла по делам, что я твой кузен, и спросил, могу ли что-нибудь тебе передать. Он хочет, чтобы ты перезвонила ему. Кажется, он не первый раз пытается связаться с тобой. Элиза, что, черт возьми, ты творишь… это не вампирское имя.
Она нахмурилась.
– Он же не сказал, что мы встречаемся, ведь так? Потому что мы не встречаемся. Он – мой профессор, а я – ассистент преподавателя. У меня нет никаких намерений заводить с ним отношения. По этой причине мне нужен Акс.
Ну, это одна из причин. И единственная, которую она могла упомянуть в разношерстной компании.
Черт, да кому угодно.
– Просто будь осторожна, – сказал Пэйтон спустя мгновение.
– Всегда. А сейчас – будь добр, прекращай курить и пить и начни уже трезветь? На это тебе понадобится не меньше месяца.
– В точку. Хорошей ночи… звони, если понадоблюсь.
– Хорошо.
Отключившись, Элиза внезапно обратила внимание на окружающую ее обстановку. Она была одна, в человеческом мире, в месте, где убили ее двоюродную сестру.
Коридор с кучей дверей казался абсолютно безопасным, но когда раздался звуковой сигнал, и из лифта вышел человеческий мужчина, Элиза внезапно растеряла свою уверенность. Если он решит напасть на нее с оружием? Ей кто-нибудь поможет? И никто не знал, где она находилась, только Пэйтон… и, судя по тому, как он жевал слова, через две затяжки он отключится.
Элиза поднесла телефон к уху и притворилась, что с кем-то разговаривает.
– О, правда? И что было дальше?
Шагая вперед, она не сводила взгляда с ковровой дорожки, краем глаза следя за приближением человека. Казалось, она нисколько не привлекла его внимание.
Один плюс в джинсах и объемном пальто – они полностью скрывали ее фигуру.
Тем не менее, Элиза напряглась, когда они поравнялись… но мужчина просто пошел своей дорогой, а она – своей.
А потом она уже спускалась на лифте.
Ей не терпелось попасть к Аксу.
***
Рейдж не мчался домой как сумасшедший. Но расстояние между закусочной и особняком Братства – величина постоянная, а он, как всегда, был эффективным водителем.
Вскоре – слишком скоро – они с Мэри вошли в фойе.
Они по смеху поняли, где была Битти… и они нашли ее в бильярдной. Бэлла сидела на диване, а их девочка играла в прятки вокруг бильярдного стола с Наллой.
Бит была такой беззаботной, бросалась из одного места в другое, двигаясь резво, но недостаточно быстро, чтобы Налла могла иногда ловить ее и радоваться победе. Малышка была одета в свитер с изображением большой клубнички, ее желтые глазки сияли, словно два солнца, а на Битти была голубая флисовая кофта Мэри, настолько большая, что болталась в рукавах и талии.
Они с Мэри наблюдали, как девочки резвятся, и от плотного запаха их печали у Рейджа защипало в носу… и Бэлла, должно быть, уловила едкий аромат, потому что резко посмотрела в их сторону.
Выражение на лице сменилось с обнадеженного на смирившееся.
– Девчат… – позвала она, вставая на ноги. – Эм, думаю, Налле пора купаться. И, Битти, твои родители хотели поговорить с…эээ…
– Привет! – воскликнула малышка, заметив их. – Как вы…
Она нахмурилась. Выпрямилась.
– Что стряслось? Мне же не надо возвращаться к Хэйверсу, да?
– Нет, милая. – Мэри прошла в бильярдную и быстро обняла Бэллу. – Но нам нужно поговорить с тобой.
– Я сделала что-то плохое?
– Нет. – Редж кивнул шеллан Зи, и Бэлла, подхватив свое дитя, ушла с грустью на душе. – Вовсе нет. Давай присядем, пожалуйста?
– Хорошо.
И они втроем устроились на кожаном диване, лицом к огромному телевизору, Битти сидела между ними. На экране шла серия «Сайнфелда»[77] на беззвучном режиме, в этом эпизоде мятный леденец Крамера оказался в оперируемом пациенте. Одна из любимых серий Рейджа.
Ему хотелось разнести телевизор на части.
– Что случилось? Вы пугаете меня.
Прокашлявшись, Рейдж посмотрел на Бит. Когда он не смог подобрать слова, он встал и прошелся по комнате. Либо так, либо придется искать биту и заняться дизайном помещения.
Мэри переняла эстафету, как делала всегда, и Рейдж возненавидел себя за то, что подвел свою шеллан. Но ее голос был спокойным, что вызывало восхищение.
– Милая, ты помнишь… когда ты рассказывала про своего дядю? – спросила его любимая. – Ну, после того, как твоя мамэн ушла в Забвение? Ты сказала мне, что он приедет за тобой.
– Да, но он вряд ли приедет. – Малышка переводила свои красивые карие глаза с Мэри, сидевшей рядом с ней, на Рейджа, который оперся о ближайший бильярдный стол. – Я никогда не встречалась с ним. Я просто надеялась… что окажусь кому-нибудь нужной. А потом появились вы, и сейчас все чудесно. У меня появился дом.