Татьяна Угрюмова
«ПОСЛЫУРАЛА»
Загир Гарипович Исмагилов (1917—2003) — признанный аксакал башкирской музыки. Народный артист СССР, лауреат Государственной премии Российской Федерации им. Глинки, первый ректор Уфимской государственной академии искусств (1968—1988), профессор, подготовивший мощный отряд учеников, — один из крупнейших композиторов республики.
Творчество Исмагилова — постоянный объект внимания специалистов, исследующих его в различных аспектах. Сегодня имеется двойной повод обратиться к нему на страницах журнала: это 90-летие (8 января 2007 г.) со дня рождения мастера и 450-летие добровольного вхождения Башкирии в состав Русского государства.
Эти даты обусловили выбор произведения Исмагилова, о котором пойдёт речь далее: это — «Послы Урала», одна из шести опер композитора. Поставленная в 1982 году, она была посвящена праздновавшемуся тогда 425-летию добровольного присоединения башкир к Русскому государству.
ПОСТОЯННАЯ ПРИВЯЗАННОСТЬ
Начало 1982 года для Башкирского государственного театра оперы и балета выдалось напряжённым. Коллектив готовил к постановке оперу Исмагилова «Послы Урала».
Это было не первое обращение композитора к данной области творчества. Внимание Исмагилова она привлекла ещё в пору обучения в Московской консерватории, которую он окончил в 1954 году (наставник по классу композиции — В.Г. Фере). Оперный жанр, возникший в Италии на рубеже XVI—XVII столетий, получивший затем блестящее развитие в творчестве зарубежных и русских классиков, для башкирской музыки в начале 1950-х годов был ещё относительно новым явлением. Немногим более десятилетия прошло с момента постановки самой ранней национальной оперы — «Хакмар» Масалима Валеева (1940), да и Башкирский оперный театр открылся лишь за два года до того (1938). Так что решение молодого автора завершить студенческий путь сочинением оперы можно расценить как весьма смелое. Успешно преодолев неизбежные трудности, Исмагилов представил на суд выпускной экзаменационной комиссии «Салавата Юлаева».
Дипломная работа подтвердила высокую квалификацию музыканта, начинавшего свою деятельность в качестве исполнителя-кураиста, а затем пришедшего к композиторскому освоению сложнейшего жанра академического искусства. «От курая до оперы» — такое определение творческого пути Исмагилова, закрепившееся в трудах музыковедов, недостаточно корректно, если рассматривать его как символ восхождения, поскольку фольклор не является чем-то низшим по отношению к профессиональной музыке. Но оно совершенно справедливо, если видеть в нём обозначение движения вширь, когда наряду с народным музыканту становится подвластным и академическое искусство.
Поставленный в 1955-м году Башкирским государственным театром оперы и балета, «Салават Юлаев» был горячо принят общественностью республики. Тогда же опера была с успехом исполнена в Москве на Декаде башкирской литературы и искусства, получила высокую оценку в центральной прессе и прозвучала по Всесоюзному радио. Впервые произведение башкирского автора приобрело известность в масштабе всей страны. Таким образом, это сочинение Исмагилова открыло башкирской музыке путь к всесоюзному слушателю.
Cтавшее этапным для профессионального искусства Башкирии, данное произведение было исключительно важным и для самого Исмагилова. Оно явилось существенной вехой в его формировании как оперного композитора. Отныне и до конца жизни он постоянно тяготел к этому сложному и масштабному жанру. Конечно, Исмагилов не ограничивался написанием только опер. Созданные им произведения принадлежат к различным жанрам (среди них — оратории, кантаты, симфонические увертюры, вокальные циклы, фортепианный концерт, инструментальные миниатюры и т.п.), но именно опера всегда оставалась постоянной и главной его привязанностью. Предпочтение, оказываемое ей, отмечал сам мастер: «Я считаю себя оперным композитором», — подчеркивал он, хотя однажды и обмолвился, что «писать оперы — это тяжёлый труд».
Интерес Исмагилова к опере был не случаен. В своём творчестве он стремился показать важные этапы отечественной истории. Существенную роль в его сочинениях играли картины жизни башкирского народа. Воплощение коллективного образа народных масс сочеталось с пристальным вниманием к внутреннему миру отдельных личностей. Всё это закономерно обусловило тяготение к ёмкому и многогранному жанру, способному вместить различные сферы содержания, отразить богатство артистической индивидуальности автора.
Неудивительно, что за «Салаватом Юлаевым» последовали новые музыкально-театральные сочинения: музыкальная комедия «Свояченица» (1959), близкая в трактовке композитора к оперному жанру, а затем и собственно оперы — «Шаура» (1963), «Волны Агидели» (1967, II редакция — 1972). Все эти произведения были тепло встречены публикой, вызвали общественное признание. Неоднократно отмеченный различными наградами, Исмагилов первые из них получил именно за свои оперные сочинения. Так, почётное звание «Заслуженный деятель искусств Российской Федерации» было присвоено ему за создание «Салавата Юлаева», «Народный артист Башкирской АССР» — за «Шауру», «Народный артист РСФСР» — за первую редакцию «Волн Агидели» (под названием «Гюльзифа»). За вторую редакцию «Волн Агидели» композитор был удостоен Государственной премии Российской Федерации имени М. Глинки. Эти свидетельства общественного признания вдохновляли Исмагилова на дальнейшую работу в избранной сфере.
|
|
|
|
|
|
ИСТОРИЧЕСКАЯ ТЕМА
И вот настало время сочинения новой, четвёртой оперы композитора — «Послы Урала» (1981). Она создавалась в рамках подготовки к празднованию 425-летия добровольного вхождения Башкортостана в состав России. Композитор Загир Исмагилов и либреттист Ишмулла Дильмухаметов обратились в ней к событиям XVI века.
Историческая тема заняла к тому моменту прочное место в творчестве Исмагилова. Различные этапы жизни своего народа он запечатлел в музыке к драматическим спектаклям (драмы «Карлугас» и «Кахым-туря» Б. Бикбая, трагедия «Салават» М. Карима), симфонической Увертюре на две башкирские темы («Салават» и «Урал»), фортепианной пьесе «Легенда», хоровой обработке народной песни «Кутузов», вокальном цикле на стихи С. Юлаева, хореографической сцене «Северные амуры».
С первых шагов Исмагилова как оперного композитора исторические сюжеты стали ведущими и в этой области его деятельности. Основанный на подлинных событиях XVIII века «Салават Юлаев» (именно с этого произведения фактически началось воплощение исторической темы в башкирской опере) повествует об участии башкир в крестьянской войне под предводительством Емельяна Пугачёва, о совместной борьбе русского и башкирского народов против угнетателей (либретто Б. Бикбая). В «Шауре» (также на либретто Б. Бикбая), где доминирующее положение занимает лирико-трагедийная линия, историческая обстановка обозначена не столь конкретно. Однако целый ряд деталей указывает на то, что трогательные, самоотверженные любовные взаимоотношения Шауры и Акмурзы, вступивших в столкновение с жестокими законами шариата, развёртываются в условиях начала XIX столетия.
От ориентации на историческую тематику Исмагилов отошёл лишь однажды — в третьей своей опере «Волны Агидели» (либретто М. Карима). Необычным для его музыкально-театрального творчества явилось обращение здесь к современности: впервые (и, как оказалось в дальнейшем, единственный раз) он создал оперное произведение, действие которого относится ко второй половине XX века, точнее к 1960—1970-м годам. Драма башкирской девушки Гюльзифы, испытавшей горькое разочарование в любимом человеке, показана на фоне картин быта колхозной деревни, расположенной на берегу Агидели.
Отклонение от магистральной линии было недолгим. Возвращение к исторической теме ознаменовали именно «Послы Урала». А вслед за тем были созданы «Акмулла» — произведение о поэте-просветителе второй половины XIX столетия (1985, либретто И. Дильмухаметова) и «Кахым-туря» — эпическое сочинение о судьбе героя Отечественной войны 1812 года, начальника башкирского кавалерийского отряда (1995, либретто И. Дильмухаметова и А. Дильмухаметовой). Эти новые произведения, как и предыдущие, были посвящены выдающимся представителям башкирского народа, его славным сынам. А в «Послах Урала» запечатлелось переломное, судьбоносное событие в истории Башкортостана, определившее его дальнейший путь в составе России.
Взятые в совокупности, шесть опер Исмагилова отмечают существенные вехи истории Башкортостана. Тем самым они составляют своеобразный цикл, запечатлевший путь развития башкирского народа от давних времён к нашим дням.
Особенно явным это становится, если расположить оперы в соответствии с хронологией отображаемых событий: «Послы Урала», «Салават Юлаев», «Шаура», «Кахым-туря», «Акмулла», «Волны Агидели». От далёкого XVI века — к современности, такова первая мысль, которая приходит в голову. Создавая исторические оперы, композитор выстраивал цепь из своего рода «горных вершин», складывавшихся в мощный «горный хребет», вызывающий аналогии с Уралтау, столь значимым, жизнеполагающим для башкир. Таково было его видение истории Башкортостана, такова была созданная им оперная летопись.
И, хочется отметить, исходным пунктом в этом историческом обзоре служат «Послы Урала». Это показывает, сколь важным ему представлялось данное событие — объединение башкирского народа с русским, их слияние в едином государстве. С этого момента, как от некоего краеугольного камня, он вёл счёт значительнейших дат и персоналий своего народа.
ИШМУЛЛА ДИЛЬМУХАМЕТОВ — ДРУГ И СОРАТНИК
Над оперой «Послы Урала» Исмагилов работал с либреттистом И. Дильмухаметовым. Это был первый опыт их совместного творчества. За «Послами Урала» последовали «Акмулла» и «Кахым-туря». Так возникла своеобразная триада оперных сочинений этих авторов.
Ишмулла Ишкалеевич Дильмухаметов (1928—1984) — видный представитель башкирского искусства, народный артист БАССР, заслуженный артист РСФСР. Это был разносторонний, богато одарённый талантами человек — актёр, кураист, певец, знаток башкирского фольклора, танцор, поэт и композитор. Перечисленные «ипостаси» были весьма привлекательными для Исмагилова при выборе творческого партнёра. Но, думается, ещё более существенным оказалось то, что Дильмухаметов обладал и дарованием драматурга, он был автором нескольких пьес. Как актёр и драматург, он «изнутри» знал театр, понимал законы сценического искусства. Безусловно, этот опыт был ценным при создании оперных произведений.
О прочности данного союза, его важности для Исмагилова свидетельствует такой факт: после трагической гибели Дильмухаметова в 1984 году композитор не только закончил начатого с ним «Акмуллу», но и создал по его эскизам ещё одну оперу — «Кахым-туря». При жизни либреттиста она находилась лишь на стадии начальной разработки сюжета (Дильмухаметовым был зафиксирован общий план произведения и написан текст некоторых сцен), но Исмагилов не оставил данный замысел неосуществлённым. Как последний завет своего друга и соратника, он бережно довёл его до полного завершения (в сочинении литературного текста приняла участие А. Дильмухаметова, окончательную обработку выполнил Р. Валиуллин), а затем — и постановки.
Таким образом, Исмагилов созданными совместно с Дильмухаметовым произведениями подвёл итоги своей деятельности в оперной сфере.
Показательно, что с именем Дильмухаметова связан и сам замысел «Послов Урала». Его истоки раскрыл Исмагилов в посвящённой Дильмухаметову статье. Вот что композитор писал о своём либреттисте: «С молодых лет проявлял он глубокий интерес к истории родного края, особенно к эпохе Ивана Грозного, когда в 1557 году произошло добровольное присоединение Башкирии к России, изучал ценнейшие исторические материалы, связанные с тем далёким временем». Художественным результатом данной работы явилась драма «Живая земля» (название переводится также как «Святая земля»).
Мысль положить её в основу оперы принадлежала драматургу. С этой идеей он обратился к Исмагилову, который с энтузиазмом воспринял такое предложение, вполне отвечавшее его собственному давнему интересу к истории Башкортостана.
Напомню, что к тому времени композитор был уже признанным мастером данного жанра — в его творческом портфеле находились три оперы. Для Дильмухаметова же «Послы Урала» стали своего рода «пробой пера» в оперной либреттистике. Приступая к созданию этого произведения, он ещё не обладал необходимыми познаниями законов построения оперы, специфики музыкального театра. В опере главным средством воплощения сюжета является музыка, драматург же первое время привычно полагался, прежде всего, на вербальный, словесный ряд. Его литературный текст значительно превышал традиционный для оперы объем. Композитор был поражён, когда Дильмухаметов представил ему более трёхсот страниц либретто, в то время как достаточно было бы написать в 10 раз меньше. Пришлось Исмагилову вводить нового соратника в курс дела, знакомить с канонами оперной драматургии — и решительно сокращать текст!
Об этой ситуации Загир Гарипович рассказывал с присущим ему юмором: «Помню, как он принёс мне текст либретто объёмом в 360 страниц и попросил посмотреть. Я сократил либретто «Послов Урала» до 28 страниц, чем привёл Дильмухаметова в ужас. Он долго попрекал меня и успокоился лишь тогда, когда «Послы Урала» прошли на сцене 9 раз с аншлагом. Понял, что получилась неплохая опера».
Впрочем, композитор, которому пришлось немало потрудиться над либретто, извлёк из необходимой, но непростой процедуры его сокращения нечто полезное для себя. А именно — возможность не просто активно влиять на архитектонику оперы (обычно устанавливающуюся по взаимному соглашению музыканта с литератором), но даже полностью взять её организацию в свои руки. Вероятно, поэтому Исмагилов в дальнейшем продолжил такой «модус» взаимоотношений с либреттистом. По свидетельству музыковеда Г.С. Галиной, Дильмухаметова «Загир Гарипович всегда просил писать текст либретто в большем объёме, чем это требовалось на самом деле. Он предпочитает выбирать понравившиеся ему фрагменты и купировать то, что, по его мнению, можно пропустить. Поэтому во всех трёх случаях, когда Дильмухаметов писал ему либретто, из первоначального стихотворного варианта оставалась примерно половина. Таким образом, драматургию своих оперных произведений композитор всегда выстраивал сам». И начало этому было положено в «Послах Урала». Фактически Исмагилов выступил здесь как соавтор либретто.
«НЕ РУССКИЙ Я, НО РОССИЯНИН!»
Слова эти, принадлежащие народному поэту Башкортостана Мустаю Кариму, с полным правом мог бы отнести к себе и Загир Исмагилов. Чувство гордости от принадлежности к могучему сообществу народов России было у него вполне искренним и очень сильным. Неудивительно, что он откликнулся на стихотворение М. Карима «Я — россиянин» созданием в 1972 году одноимённой кантаты. Мощно и ярко прозвучали в ней центральные строки поэтического источника:
«Нам с русскими одна судьба дана.
Четыре века в подвигах и славе
Сплелись корнями наши племена…»
Но ещё задолго до этого произведения мысль о единой судьбе башкирского и русского народов получила воплощение в опере «Салават Юлаев». Кочевые башкиры, терпящие притеснения от соседа-помещика и изнемогающие от бесконечных царских поборов; удалые джигиты — соратники Салавата; русские каторжане, чей скорбный путь пролегает в Сибирь; сочувствующие Пугачёву жители Оренбурга, с которыми жестоко расправляется генерал-губернатор; повстанцы Пугачёва, смело идущие в смертельный бой, но умеющие и повеселиться, оценить острое словцо и непритязательную шутку; радостно встречающие освободителей рабочие Симского завода — все эти разнообразные группы действующих лиц вносят свои штрихи в коллективный портрет народа, придают ему объёмность и многомерность. Контрастируют и вместе с тем дополняют друг друга народные вожди — юный порывистый Салават и мудрый, степенный Пугачёв, который, понимая всю трудность осуществления поставленных задач, в то же время несокрушимо верит, что за ним пойдёт вся Россия, и клянётся исполнить свой долг, избавить народ от страданий. В финале оперы соединившиеся отряды Пугачёва и Салавата идут вместе на бой с правительственными войсками — за торжество добра и справедливости.
Значительную роль тема дружбы народов играет в «Волнах Агидели». Здесь показано братское единение всех жителей деревни, представляющих шесть разных народов. Они осуждают Зайнуллу, проявляющего нетерпимость к лицам иных национальностей, и противопоставляют этому сплочённый труд на общее благо, совместные праздники, добрососедскую помощь. Счастливая любовь башкира Абдельхака и чувашки Гюльмарии выводит нас на актуальную проблему межнациональных браков — приходилось читать, что по их количеству наша республика занимает в Российской Федерации первое место!
Широкое развитие тема дружбы народов получает в «Послах Урала», что естественно вытекает из общей концепции произведения. Идея интернационализма утверждается в нём через показ борьбы противостоящих сил: основной конфликт образуется между противниками и сторонниками объединения с русским народом. Первую группу действующих лиц представляют богач Кахырбей и его приспешники, вторую — мудрый аксакал Аксэсэн, молодой батыр Юлтый, его мать Карасяс, возлюбленная Юлтыя красавица Харыласэс (дочь Кахырбея, не приемлющая его жестокости по отношению к людям), её мать Куйхылыу, их одноплеменники Тюхбат, Шафик и др. Чувствуя историческую правоту Юлтыя и его соратников, на их сторону переходит и сын Кахырбея Сююндюк, убитый за это разъярённым отцом. Сторонников присоединения поддерживает весь народ, измученный нападениями иноземцев.
Ведущее место в опере принадлежит массовым сценам. Народ показан многогранно, в горе и радости. Великий и мудрый, он принимает судьбоносное историческое решение. Постепенное осознание исторической необходимости единения с Россией раскрыты в хоровых эпизодах, а также в сценах Аксэсэна, выразителя народных помыслов. Это — его ария «Не плачь, Уралтау», хор «Присоединимся к России». Посланцев башкирских родов, отправляющихся в Москву с ответственной миссией, провожает пением хор «Эй, Уралтау».
Прославлением народа, протянувшего руку дружбы России, звучит мощный заключительный хор «Россия — великая страна». В нем есть строки, напрямую корреспондирующие с приведённой выше цитатой из стихотворения Мустая Карима:
Великая страна — Россия,
Простёрла крылья широко.
Батыр башкирский с русским — братья.
Восславим Родину свою!
В свою очередь, этот фрагмент либретто близок и к другой строфе из того же сочинения Карима:
Давно Москва, мой голос дружбы слыша,
Откликнулась, исполненная сил.
И русский брат — что есть на свете выше!
С моей судьбой свою соединил.
Такие переклички оперного либретто с текстом поэтического произведения XX столетия не случайны. Обратившись к отдалённому историческому периоду, Исмагилов затронул проблемы, актуальные и для его эпохи, и тем самым оказался созвучен современности. Историк А.Н. Усманов подчёркивает, что «установление и укрепление дружбы между башкирским и русским народами явилось одним из главнейших итогов объединения Башкирии с Россией. Она стала фундаментом всех прогрессивных перемен в жизни края». Формирование и закладка этого фундамента показаны в опере «Послы Урала».
НАРОД — ГЛАВНОЕ ДЕЙСТВУЮЩЕЕ ЛИЦО
Как донести до зрителей подлинные реалии отдалённой эпохи? Перед авторами оперы «Послы Урала» стояла непростая задача. Понятно, что скрупулёзное воссоздание исторических фактов во всём их громадном объёме для музыкального театра — задача невыполнимая. Ведь вхождение Башкортостана в Российское государство представляло собой сложный и довольно протяжённый по времени процесс. Он вовлёк в свою орбиту огромное количество людей с их нередко не совпадающими интересами, различными, а иногда и противоположными представлениями о способах преодоления тех тяжелейших обстоятельств, в которых оказались башкиры к началу 1550-х годов. Они подвергались нападениям со стороны Казанского ханства, их угнетала и грабила Ногайская Орда, а когда в 1552 году Казань была взята войском Ивана Грозного, ногайские правители стали принуждать некоторые башкирские племена покинуть родные места и бежать с ними на Кубань. Выход из создавшегося положения многие видели в присоединении к России, которая к тому времени превратилась в крупное и мощное государство, способное предоставить башкирам защиту от врагов. Московская Русь проявляла сильнейшую заинтересованность в таком слиянии, и Иван Грозный даже обращался к башкирскому народу с письменными предложениями по этому поводу, обещая присоединившимся благоприятные условия жизни в Русском государстве.
В «Послах Урала» авторы сочетали историческую достоверность с творчески свободной интерпретацией событий. Сохранена основная фактологическая канва: страдания башкир, терпящих неисчислимые бедствия из-за нападений воинственных соседей; йыйын — народное собрание, принимающее решение войти в состав Русского государства; сбор медвежьих шкур с родовыми знаками-тамгами — своеобразными подписями, подтверждающими желание присоединиться к России; отправка посланцев башкирского народа с челобитьем к «белому» царю; их встреча в Москве с Иваном Грозным, провозгласившим заключение дружественного союза народов; отправка царём отряда стрельцов в Башкирию для защиты населения от вражеских набегов.
Процесс, растянувшийся в реальности на несколько лет, в опере существенно сжат во времени, «спрессован». Нередко одна сцена является обобщением целого ряда аналогичных событий. Так, например, из-за того, что отдельные племена башкир в начале 1550-х годов входили в различные государства, принятие российского подданства они оформляли самостоятельно и не одновременно. Начавшееся в 1554 году, это движение завершилось, в основном, к 1557 году (а для зауральских башкир — к 20-м годам XVII века). В «Послах Урала» данные обстоятельства не получили отражения. Нотный автограф оперы содержит указание композитора о том, что действие её происходит в 1556—1557 годах. Таким образом, присоединение к России показано как относительно краткий акт, следствие единого общенародного порыва.
Известно также, что посланцы башкир первоначально прибывали в Казань, где их принимал царский наместник, с которым оговаривались условия заключения договора. И лишь по прошествии некоторого времени — продолжавшегося от нескольких месяцев до двух лет — они приезжали в Москву для получения из рук Ивана IV жалованных грамот, что означало окончательное решение вопроса. В опере путешествие в Казань отсутствует. Избранники башкирского народа отправляются сразу в Москву, где их ждёт уважительный и радушный приём в Кремле. Такая интерпретация представляет реальный исторический процесс в существенно «выпрямленном» и упрощённом виде, но фиксирует главное — добровольность вхождения Башкортостана в состав Русского государства, взаимную заинтересованность сторон.
Примечательно, что подобный обобщающий подход к истории свойствен и башкирским родовым записям — шежере. «Во всех башкирских шежере говорится, что представители племён ездили в Москву к царю Ивану IV», — указывает историк А.Н. Усманов, поездки же в Казань не упоминаются. Таким образом, в народном сознании непосредственное, хотя и не слишком долгое общение делегатов от Башкортостана с главой Русского государства запечатлелось как нечто значительно более важное, чем длительное всестороннее обсуждение деталей соглашения с боярином-дипломатом. Вероятно, царское слово казалось им более весомой гарантией выполнения условий договора. Поэтому казанский этап, расценивавшийся башкирами как сугубо предварительный, и был полностью вытеснен в шежере этапом московским. Авторы же «Послов Урала» в своей трактовке исторических событий оказались близки к народному восприятию.
Отмеченное выше сочетание фактической точности и свободной авторской фантазии проявляется и в показе образов действующих лиц. Наряду с героями, созданными воображением авторов, в опере присутствуют подлинные исторические персонажи и, прежде всего, — Иван Грозный. Человек, как известно, неоднозначный, здесь он показан в исключительно позитивном ракурсе — как мудрый правитель, доброжелательно встретивший посланцев башкирского народа и заключивший с ними взаимовыгодный договор. В опере не ставилась задача дать всестороннюю характеристику царя, его образ «высвечен» лишь с той стороны, которая имела тогда существенное значение для башкир и запечатлелась в произведениях национального фольклора.
Ещё один персонаж, имеющий историческую основу — князь Михайлов. Думается, что в этом образе запечатлён московский воевода Иван (по другим данным — Михаил) Григорьевич Нагой — родственник Ивана Грозного (к тому же именитому боярскому роду принадлежала жена царя Мария Нагая). Направленный во главе отряда стрельцов для защиты башкирского населения, он начал строительство Уфы: под его руководством в месте впадения речки Сутолоки (Суколоки) в Белую была заложена крепость, ставшая «зародышем» будущего города. Обращает на себя внимание, однако, то, что Нагой, согласно сохранившимся источникам, прибыл в Башкирию летом 1574 года, а оперный князь Михайлов — вместе с вернувшимися из Москвы «послами Урала», то есть семнадцатью годами ранее. Возможно, это и послужило причиной того, что оперный персонаж не получил подлинного имени основателя Уфы Нагого, а стал князем Михайловым.
Остальные действующие лица не имеют конкретных прообразов и воспринимаются как воплощение национальных человеческих типов.
В ряде случаев допущенные в произведении Дильмухаметова — Исмагилова отступления от исторических фактов обусловлены воздействием официальной идеологии той эпохи, когда оно создавалось. Так, по имеющимся сведениям, инициатива присоединения исходила от Ивана Грозного, в опере же о его «пригласительных» письмах не упоминается. По версии авторов, мысль о вхождении в состав России зарождается у мудреца Аксэсэна, а затем овладевает всем башкирским народом, делегирующим своих представителей в Москву.
Известно также, что движение присоединения возглавили знатные люди, которые и отправились к царю. В опере же показан конфликт между народом, стремящимся к единению с Россией, и враждебно относящимися к этой идее правителями, боящимися потерять свою власть. Богач Кахырбей вместе со своими приспешниками оказывает яростное противодействие движению масс: пытается отобрать медвежью шкуру с подписями, приказывает утопить активного сторонника присоединения Юлтыя, а его мать, обличившую жестокого владыку, — сжечь заживо. Он отдаёт распоряжение схватить всеми уважаемого старца Аксэсэна, обвиняет в измене свою дочь Харыласэс, спасшую Юлтыя, а сына Сююндюка, вставшего на сторону народа, убивает. Кахырбей показан неким монстром, не получающим поддержки даже в собственной семье. Возмущённые невероятной жестокостью правителя люди расправляются с ним.
Такая однозначно негативная обрисовка представителя социальной верхушки, равно как и умолчание о прогрессивных деяниях царя были в духе времени. В искусстве советской эпохи было принято все судьбоносные поступки представлять исключительно как плод решений простого народа, и иного освещения событий Дильмухаметов и Исмагилов тогда дать, вероятно, и не могли бы. Народ становится в «Послах Урала» главным действующим лицом — коллективным героем, а остальные положительные персонажи — индивидуализированные представители народа — исполняют его волю.
Результатом, кроме отмеченных черт сюжета, стало характерное качество драматургии — значительная и даже ведущая роль массовых (хоровых) сцен, что для историко-эпического произведения, безусловно, является естественным и органичным.
Главным же было достоверное воссоздание атмосферы эпохи — того кипения страстей, столкновения мнений, которое и привело к поистине судьбоносному решению о вхождении Башкортостана в состав России.
«УРАЛ, МОЙ УРАЛ!»
Для воспроизведения колорита тех давних времён существенным было и само звучание оперной музыки, её стиль. Естественно, что жизнь своего народа Исмагилов в первую очередь рисовал музыкальными красками, замешенными, условно говоря, на фольклорной палитре. Это было его важнейшим творческим принципом, который он стремился передать молодым композиторам. Музыковед-фольклорист Н.В. Ахметжанова приводит характерное высказывание патриарха башкирской музыки, адресованное подрастающему поколению: «Композитор должен знать родной фольклор и опираться на него. Его личность и мироощущение должны быть основаны на глубоком знании духовной культуры своего народа, его истории, поэзии, литературы. От этого зависит — быть музыке истинно народной или нет».
Музыка Исмагилова вспоена стихией народного творчества. Выйдя из гущи народа (родился в семье лесоруба), проведя детство и юность в славящемся замечательными народными певцами и кураистами уральском селе Верхне-Серменево, он вырос в атмосфере уважительного и любовного отношения к фольклору. Песня, танец, инструментальный наигрыш постоянно звучали на улицах села и в домах жителей, являясь неотъемлемой частью быта. Будущий композитор с первых лет жизни впитал характерные для народного творчества средства выразительности. Язык башкирского фольклора, соединившись с профессиональной композиторской техникой, стал для него органичным способом высказывания. Произведения Исмагилова проникнуты интонациями и ритмами башкирских песенных и танцевальных жанров. Созданные им мелодии, не являясь буквальным воспроизведением народных образцов, близки им по своему духу.
Неудивительно, что и «Послы Урала», как и предыдущие оперы Исмагилова, отмечены глубоким проникновением композитора в фольклор, точным воплощением его закономерностей при создании собственных мелодий.
Сочиняя музыку оперы, автор привлекал самые разнообразные жанры и стили народного творчества, наибольшее внимание уделяя тем из них, которые имеют давнее происхождение и соответствуют рассматриваемому периоду. Так, черты протяжной песни озон-кюй присутствуют в ариозо Юлтыя из III картины, арии Харыласэс из V картины. В открывающем произведение эпизоде «Пропали мы», передающем страдания народа, а также в сцене оплакивания Сююндюка (III картина), хоровая партия основана на интонациях плача-хыктау. В духе эпической песни написан заключительный хор, своим пунктирным ритмом напоминающий башкирский кубаир «Ялсыгол». Этот ритм пронизывает и многие высказывания Юлтыя. А вот задорные куплеты его сподвижников Шафика и Тюхбата выдержаны в характере частушки-такмака — жанра несколько более позднего. Однако его использование здесь, тем не менее, вполне уместно. Присущие такмаку чёткая ритмическая пульсация, выразительность лапидарных, настойчиво повторяемых мелодических фраз хорошо передают радостное оживление, царящее в сцене сборов в Москву посланцев башкирского народа.
Особое значение приобретает в данной опере фольклорная цитата — старинная песня «Урал». Это была одна из самых любимых народных мелодий Исмагилова. Он не только сам пел её и играл на курае, но, став композитором, неоднократно включал в свои произведения. Наиболее ранний пример — уже упоминавшаяся Увертюра на две башкирские темы («Салават» и «Урал»). Обратившись к оперному жанру, композитор не мог и здесь обойтись без неё.
— А вы заметили, что во всех моих операх звучит песня «Урал»? — спросил он меня однажды.
— Как же так, Загир Гарипович, — удивилась я, — ведь в «Волнах Агидели» песни «Урал» нет.
— Это единственное исключение, — возразил композитор, — я придаю большое значение этой замечательной народной мелодии и специально включаю её в свои сочинения.
Думается, высокая оценка Исмагиловым песни «Урал» основывалась не только на её эстетических достоинствах, связанных с удивительной выразительностью и красотой привольно льющейся мелодии в стиле озон-кюй. Немаловажно и то, какое значение эта песня приобрела в народе. По мнению исследователей, «идейно-художественной основой песни является воплощение образа Урала как символа Родины». Именно в таком качестве она выступает в творчестве Исмагилова, становясь обобщённым выражением сыновней любви к Отчизне. Восхищение красотой родной земли, гордость за свой народ и боль за его страдания — всё вобрала в себя эта мелодия, украсившая собою почти все оперы композитора и способствовавшая глубокому воплощению авторского замысла.
Но нигде, пожалуй, она не была до такой степени необходима, неизбежна, как в «Послах Урала». Чтобы пояснить это, надо вспомнить историю данного фольклорного произведения. Вот что пишут по этому поводу учёные. «Возникновение песни, как утверждает легенда, относится к 14 — середине 16 в. В ней нашли отражение исторические события, связанные с образованием союза семи башкирских племен в юго-восточной части Башкортостана в 13 в., отсюда ее прежнее название «Ете ырыу» («Семь родов»)». Таким образом, песня «Урал» не только воплощает общий патриотический дух периода присоединения Башкортостана к России, но и непосредственно порождена этой эпохой, её конкретными событиями. Ведь вхождение в состав Русского государства было для башкир средством сохранения этноса, поэтому идея единения с русским народом и идея патриотическая шли, можно сказать, рука об руку.
Неудивительно, что данная фольклорная мелодия приобретает в «Послах Урала» несравненно более широкое значение, чем в других операх Исмагилова. Впервые прозвучав в оркестровом вступлении к арии Аксэсэна, она затем неоднократно возникает в других местах оперы, пронизывая музыкальную ткань и приобретая статус постоянной характеристики — лейтмотива. Видоизменяясь в зависимости от сюжетной ситуации, данная музыкальная тема сохраняет при этом и общие качества — напевность и величавость, переходящие в гимн Родине. Проходя в этом крупном сочинении несколько раз, данная народная мелодия постепенно собирается в нашем сознании в единую песнь восхваления Родины — и голос композитора сливается здесь с голосом его народа.