Копирование разрешается только со ссылкой на источник. 9 глава




- Вы знаете, где Марк? - без предисловий спросил он.

- Разве он не в своей комнате? - переспросила Эмма. - Он ушел во время обеда и я думала…

Джулиан покачал головой. - Его там нет. Может он быть в твоей комнате?

Ему стоило видимых усилий спросить это, подумала Эмма. Она увидела, как Кристина прикусила губу и помолилась, чтобы Джулиан этого не заметил. Он никогда не должен был выяснить, как много знала Кристина.

- Нет, - сказала Эмма. - Я заперла дверь. - Она пожала плечами. - Я не доверяю полностью Центурионам.

Джулиан рассеянно провел рукой по своим волосам. - Слушайте… Я беспокоюсь за Марка. Пойдемте со мной, и я покажу вам, почему.

Кристина и Эмма последовали за Джулианом в комнату Марка; дверь была распахнута настежь. Первым вошел Джулиан, а затем Эмма и Кристина, обе внимательно осматриваясь по сторонам, как-будто Марка можно было найти где-то в шкафу.

Комната Марка сильно изменилась после его первого возвращения от фейри. Тогда она оставалась пыльной, определенно нежилой, сохраняемой пустой - ради памяти. Все вещи были собраны и унесены в кладовку, и пыльные занавески всегда были задернутыми.

Теперь она была совсем другой. Марк разложил свою одежду аккуратными стопками в изголовье кровати, однажды он сказал Эмме, что не видит смысла в платяном шкафе или комоде, ведь все, что они делают - это прячут от тебя одежду.

На подоконниках лежали маленькие вещи, собранные на природе – цветы на разной стадии увядания, листья и иголки кактуса, ракушки с пляжа. Кровать была аккуратно застелена; очевидно, он ни разу не спал на ней.

Джулиан отвернулся от слишком аккуратной кровати. - Его ботинки исчезли, - сказал он. - У него была только одна пара. Они должны были прислать больше из Идриса, но все еще не сделали этого.

- И куртка его тоже, - сказала Эмма. Куртка была у него только одна, тяжелая и теплая, деним и овчина. - Его сумка… у него ведь был мешок с вещами, да?

Кристина вздохнула. Джулиан и Эмма одновременно повернулись к ней, когда она достала маленький листок бумаги, который только появился из ниоткуда и полетел в воздухе, на уровне плеч. Мерцающие руны запечатывали его, они исчезали, когда она поймала огненное сообщение в воздухе. - От Марка. - Ее глаза пробежали страницу, румянец ушел с ее щек, и она отдала записку Джулиану, не сказав ни слова.

Джулиан забрал ее и Эмма прочитала через его плечо, когда он просматривал сообщение.

 

«Моя дорогая Кристина,

Я знаю, ты покажешь это правильным людям в правильное время. Я всегда могу доверять тебе сделать то, что необходимо и когда это необходимо сделать.

Сейчас ты уже узнала про арест Кирана. И хотя между нами все закончилось плохо, он был моим защитником в течение многих лет у фейри. Я должен ему и не могу оставить его умирать в мрачном Дворе его отца. Я пойду по лунной дороге фейри сегодня вечером. Скажи моим братьям и сестрам, что я вернусь к ним сразу, как смогу. Скажи Эмме, что я вернусь. Я уже вернулся к ним однажды из Земли под Холмом и я сделаю это снова.

Марк Блэкторн.»

 

Джулиан злобно смял бумагу трясущимися пальцами. - Я пойду за ним.

Эмма потянулась к его руке прежде, чем вспомнила и торопливо отдернула свою руку. - Я иду с тобой.

- Нет, - сказал Джулиан. - Ты понимаешь, что Марк пытается сделать?! Он не сможет сам вторгнуться в Неблагой двор. Король Теней убьет его прежде, чем ты сможешь моргнуть.

- Конечно, я понимаю, - сказала Эмма. - Вот почему нам нужно добраться до Марка прежде, чем он доберется до входа в земли фейри. После того, как он ступит во владения фейри, будет практически невозможно остановить его.

- Так же здесь вопрос времени, - сказала Кристина. - Когда он пересечет границу, время будет другим для него. Он может вернуться в три дня, или три недели…

- Или три года, - подытожила Эмма мрачно.

- Вот почему мне следует отправиться за ним сейчас, - сказал Джулиан. - Прежде, чем он доберется до Фейри и время станет нашим врагом…

- Я могу помочь с этим, - сказала Кристина.

Фейри были объектом пристального изучения Кристины, когда она росла. Она однажды призналась Эмме, что это было частично из-за Марка, и того, что она узнала о нем будучи ребенком. Он очаровал ее, мальчишка Сумеречный охотник, похищенный фейри во время Темной войны.

Кристина коснулась медальона на своей шее, золотого медальона с изображением Разиэля. - Он благословлен и зачарован фейри. Моя семья имеет… - она колебалась. - Много таких. Несколько лет назад, мы были близки с Народом фейри. У нас все еще есть много знаков их уважения. Мы мало говорим об этом, ведь отношение Конклава к тем, кто дружествен Народу фейри… - она снова бегло осмотрела комнату Марка. - Сами вы знаете, какое.

- Что делают чары? - спросила Эмма.

- Не позволяют времени слишком быстро проходить для смертных в Королевстве Народа фейри. - Кристина держала медальон между ее пальцами, глядя на Джулса с немым вопросом, словно говоря, что у нее еще много сюрпризов припрятано в рукавах, если только он захочет их услышать.

- Медальон только один, - сказал Джулиан. - Как он может защитить нас всех?

- Если я одену его в Королевстве, защита распространится на тебя и Эмму, и на Марка тоже, пока вы не уходите слишком далеко от меня.

Джулиан прислонился к стене и обреченно вздохнул. - И я полагаю, ты даже не рассматриваешь такой вариант, как отдать медальон мне, чтобы я мог надеть его у Фейри? Сам?

- Абсолютно нет, - сказала Кристина чопорно. - Это семейная реликвия.

Эмма была готова расцеловать Кристину. Но ограничилась только быстрым подмигиванием ей.

- Тогда мы пойдем все трое, - сказала Эмма, и Джулиан, казалось, осознал, что спорить бесполезно. Он кивнул ей, и в глазах его был прежний взгляд парабатая, взгляд, который без слов говорил, что они вдвоем встретят опасность. Вместе.

- Медальон также позволит нам воспользоваться дорогой Луны, - сказала Кристина. - Обычно только те, в чьих жилах кровь фейри, могут сделать это. - Она расправила плечи. - Марк и представить не может, что мы сумеем последовать за ним; вот почему он послал сообщение.

- Дорога Луны? - недоуменно переспросил Джулиан. - Что это?

И тогда Кристина действительно улыбнулась. Ее улыбка, подумала Эмма, не выглядела милой и счастливой, ведь сейчас Кристина была слишком обеспокоена, чтобы так улыбаться. Но в ней было немного любопытства. Так улыбается тот, кто собрался испытать что-то совсем новое в жизни, даже и не предполагая, что подобный шанс ему когда-нибудь выпадет.

- Я вам покажу, - сказала она.

 

* * *

 

Они быстро собрали вещи. Дом оставался темным, и казался необычно оживленным из-за беспорядочного дыхания слишком многих спящих. Джулиан спустился вниз в коридор, стягивая на плечах ремни своего рюкзака, он увидел Тая, спящего напротив комнаты Кита, полусидя, его подбородок на руке. Позади него лежала на полу раскрытая книга.

Джулиан приостановился у двери на чердак. Он колебался. Он мог оставить записку или просто уйти прочь. Второе будет легче сделать. Времени нет; они должны перехватить Марка прежде, чем он доберется до Фейри. Это не будет трусостью, просто практичностью. Просто…

Он распахнул дверь и поднялся вверх по ступеням. Артур был там, где он оставил его, за своим письменным столом. Лунный свет проникал внутрь комнаты, под углом, через люк.

Артур уронил ручку и повернулся посмотреть на Джулиана. Седые волосы обрамляли его усталое лицо и синие глаза Блэкторнов. Джулиану вдруг показалось, что он посмотрел на старую, замутненную фотографию отца, испорченную в процессе проявки, и внезапно заметил появление угловатости на знакомом лице.

- Мне надо уехать на несколько дней, - сухо сказал Джулиан. - Если тебе что-то понадобится – обратись к Диане, но ни к кому больше. Только к Диане, - добавил он строго.

Глаза Артура казались остекленевшими.

- Ты… куда ты отправляешься, Джулиан?

Джулиан хотел соврать, ведь теперь ложь давалась ему так легко, и так складно. Но, почему-то, он не хотел этого делать.

- Марк вернулся назад, - сказал он. - Я собираюсь остановить его, надеюсь, раньше, чем он пересечет границу Фейри.

Тело Артура затряслось от мелкой дрожи. - Ты отправляешься за братом к фейри? - спросил он хрипло. И Джулиан вспомнил те обрывки, которые он знал из истории его дяди – что он попал в ловушку вместе с отцом Джулиана, Эндрю, к Фейри, на годы, когда Эндрю влюбился в благородную леди, и стал отцом рожденных ею от него Марка и Хелен. Но Артура отделили от него, заперли и пытали заклятиями.

- Да. - Джулиан решительно перекинул рюкзак на одно плечо.

Артур вытянул вперед руку, словно хотел коснуться руки Джулиана, и Джулиан, озадаченный, отпрянул назад. Его дядя никогда не прикасался к нему. Артур обессилено уронил руку. - В Римской Республике, - сказал он, - всегда был слуга, приставленный к каждому генералу, который выиграл войну. Когда генерал ехал на коне по улицам, принимая благодарность римских граждан, задачей слуги было шептать ему на ухо, - «Respice post te. Hominem te esse memento. Memento mori.»

- Оглянись, - перевел Джулиан. - Помни, ты человек. Помни, что ты умрешь. - Слабая дрожь пробежала по его позвоночнику.

- Ты молод, но не бессмертен, - сказал Артур. - И если ты окажешься у фейри, молюсь, чтобы этого не случилось, ведь это Ад, если только Ад действительно есть, то он там, не слушай ничего, что фейри тебе скажут. Не верь их обещаниям. Поклянись мне, Джулиан.

Джулиан выдохнул. Он подумал о тех древних генералах, за которыми следовали слуги, чтобы не дать внезапной славе ударить в их горячие головы, чтобы напоминать, что все проходит. Все прошло. Счастье прошло, так же как и потери, и боль.

Все, только не любовь.

- Я клянусь, - прошептал он.

 

* * *

 

- Нам надо дождаться момента, когда луна на воде будет выглядеть плотной, - сказала Кристина. - Вы увидите это явление, если внимательно присмотритесь, то она будет походить на… вспышку зеленого света.

Она улыбнулась Эмме, которая стояла между ней и Джулианом, все трое ожидали на линии прибоя океанских волн. Ветер почти стих, и океан простирался перед ними, глубокий и черный, окаймленный белым, там, где вода встречалась с песком. Разбившиеся о берег волны принесли на пляж хлопья белесой пены, куски водорослей и обломки ракушек.

Небо прояснилось после шторма. Луна была высоко и оставляла отличную, непрерывную линию света на темной воде, скрывавшуюся за горизонтом. Был подобен шепоту тихий шум волн, непрерывно катившихся к ногам Эммы и касавшихся ее непромокаемых ботинок.

Джулс взглянул на свои наручные часы – они принадлежали его отцу, старомодные, механические часы, блестевшие на его запястье. Эмма вздрогнула, когда увидела, что браслет из морских камушек, который она когда-то сделала ему все еще был на его запястье за часами и сверкал в лунном свете, словно настоящая драгоценность.

- Почти полночь, - сказал он. - Мне интересно, сколько форы осталось еще у Марка.

- Ну и как же мы планируем захватить его? - насмешливо спросила Эмма. - Только обычное преследование и захват, или мы попытаемся отвлечь его танцами и набросим лассо на лодыжки?

- Шутки не помогут, - мрачно ответил ей Джулиан, уставившись в воду.

- Шутки всегда помогают, - все так же насмешливо сказала Эмма. - Особенно когда мы не делаем ничего, кроме как ждем, когда луна на воде станет плотной…

Кристина вскрикнула. - Пошли! Сейчас!!

Эмма двинулась первой, перепрыгнув через небольшую волну, разбившуюся у ее ног. Часть ее мозга все еще сообщала ей, что она провалится под воду, вниз. Прикосновение ботинок к твердой поверхности было настоящим потрясением для нее.

Она сделала несколько торопливых шагов, почти побежала и повернулась кругом, лицом к пляжу. Она стояла на мерцающей дорожке, которая выглядела так, словно была сделана из твердого скалистого кристалла, вырубленная тонко, словно из стекла. Лунный свет на воде стал плотным. Джулиан уже был позади нее, балансировал на светящейся линии, и Кристина прыгнула вверх на тропу за ним следом.

Она слышала, как изумленно выдохнула Кристина, когда она приземлилась. Как и все Сумеречные охотники, они видели чудеса прежде, но было что-то определенно эльфийское в такого рода магии: казалось, это произошло в промежутках между реальным миром и сном, между светом и тенью, между одной минутой и другой. Это было Между.

- Давайте двигаться, - сказал Джулиан, и Эмма начала идти. Тропа была широкой; казалось, что она пружинит и извивается под ее ногами, вместе с каждым движением прибоя. Это было подобно прогулке по мосту, подвешенному над бездной.

За исключением того, что когда она смотрела вниз, она не видела пустого пространства; она видела то, что пугало намного больше. Глубокую тьму океана, где плавали мертвые тела ее родителей прежде, чем прибоем их вынесло на берег. Годами представляла она их абсолютно одних, борющихся, умирающих под водой, вокруг лишь бесконечные мили равнодушного и беспощадного океана. Теперь она знала больше о том, как они умерли, знала, что они были мертвы, когда Малкольм Фейд выкинул их в океан. Но ты не мог говорить со страхом, не мог рассказать ему правду: страх живет глубоко в тебе.

Так далеко от берега, Эмма ожидала, что океан будет настолько глубоким, что он сделается непрозрачным. Но лунный свет словно заставлял воду сиять изнутри. Она могла смотреть вниз, словно в аквариум.

Она увидела нити водорослей, танцующие от малейшего движения прибоя, стаи мелких рыб, а еще тени потемнее, тоже, рыбы, но побольше. Вспышки движений, тяжелые и огромные – киты, конечно, или что-то больше и хуже – водные демоны могли вырастать до размера футбольного поля. Она представила, что тропа внезапно предательски обрывается и все они проваливаются в холодную, бездонную глубину под ногами, наполненную слепыми и острозубыми монстрами, и только Ангел знает что еще может всплыть из тьмы наверх…

- Не смотри вниз, - это был Джулиан, приближавшийся по тропе. Кристина, в изумлении смотревшая по сторонам, немного отстала от них. - Смотри прямо вперед на горизонт, иди к нему.

Она вздернула подбородок. Она могла видеть Джулса рядом, чувствовать живое тепло, идущее от его кожи, которое, казалось, колебало ее длинные волосы. - Я в порядке.

- Ты – нет, - категорично сказал он. - Я знаю, что ты чувствуешь к океану.

Теперь они были очень далеко от берега – он превратился в светящуюся линию вдалеке, скоростное шоссе - в ленту двигающихся огней, дома и рестораны вдоль линии побережья - в мерцающие огоньки.

- Ну, ведь выяснилось, что мои родители не умерли в океане. - Она сдержала сбившееся дыхание. - Они не утонули.

- Это знание не сотрет из памяти годы кошмарных снов. - Джулиан быстро взглянул на нее. Ветер раздувал мягкие завитки его волос вокруг скул. Она вспомнила, каково это, погружать пальцы в эти волосы, как прикосновения к нему возвращали ее не только к миру, но и к самой себе.

- Ненавижу чувствовать себя так, - сказала Эмма, и на мгновение даже сама не была уверена, о чем говорила. - Ненавижу быть напуганной. Это заставляет меня чувствовать себя слабой.

- Эмма, мы все чего-нибудь боимся. - Джулиан немного приблизился к ней; она почувствовала, как их плечи соприкоснулись.

- Мы боимся потерять то, что ценим. Мы боимся потерять близких людей, потому что любим их. Мы боимся умереть, потому что ценим жизнь. Если ты перестанешь бояться, ты перестанешь и чувствовать и тогда ты перестанешь жить.

- Джулс… - она начала поворачиваться к нему, пораженная глубиной его голоса, но замолчала, когда услышала, как ускорились шаги Кристины, и затем ее голос, зовущий кого-то:

- Марк!

 

 

 

«Близ рек»

 

Эмма сразу же увидела Марка. На блестящем пути мелькала его тень, и лунный свет искрился в бледных волосах. Он, казалось, до сих пор не заметил их. Эмма бежала, а Кристина и Джулс следовали за ней. Путь до пляжа был такой же, как и здесь: ухабистый и извилистый, но несмотря на это она любила бегать на пляже, где мягкий песок был так податлив под ногами. Теперь она отчётливо могла видеть Марка: он остановился и обернулся, выглядя удивленным.

Его снаряжение пропало. На нем была одежда, похожая на ту, в которой он пришел в Институт, хотя эта была чистой и целой: льняной и мягкой, также на нем была дубленая шкура, высокие шнурованные ботинки и сумка через плечо. Когда Эмма начала подходить ближе к нему, то увидела, как звезды отражаются в его огромных глазах. Марк бросил сумку у своих ног с укоризной глядя на трех преследователей.

― Что вы здесь делаете?

― Серьезно? ― Джулиан пнул сумку Марка в сторону, ухватившись за плечи брата. – Что ты здесь делаешь?

Эмма привыкла, что Марк всегда был выше Джулиана, но сейчас все было наоборот. Выше и опытнее. Но сейчас, кажется, в нем нельзя было увидеть ни того, ни другого. Он был похож на тонкий бледный клинок во тьме, на фоне Джулиана, который выглядел более сильным и высоким. Марк выглядел так, будто он может в любой момент превратиться в лунный свет на волнах и исчезнуть.

Он перевел взгляд на Кристину.

― Ты получила мое огненное послание.

Она кивнула, и завитки ее темных волос, собранные драгоценной заколкой, на затылке, вились вокруг ее лица.

― Мы все его прочли.

Марк закрыл глаза.

― Я не думал, что вы последуете за мной по лунной дороге.

― Но мы сделали это. ― Джулиан сжал кулаки на плечах брата. ― Ты не пойдешь к фейри, тем более один.

― Это ради Кирана, ― ответил Марк.

― Киран предал тебя, ― сказал Джулиан.

― Они убьют его, Джулс, ― парировал Марк. ― Из-за меня. Киран убил Иарлата из-за меня. ― Он открыл глаза, чтобы взглянуть на брата. ― Я не должен был уходить, не сказав тебе. Это было несправедливо с моей стороны. Я знал, что ты попытаешься остановить меня, и я знал, что у меня мало времени. Я никогда не прощу Кирана за то, что случилось с тобой и Эммой, но я также не позволю, чтобы его пытали и убили.

― Марк, Дивный народ не в восторге от тебя, ― сказал Джулиан. ― Они были вынуждены вернуть тебя, а они ненавидят отдавать то, что забрали. Если ты снова пойдешь к фейри, то они уже позаботятся о том, чтобы устроить тебе «сладкую жизнь». Я не позволю этому случиться.

― Ты насильно будешь держать меня, брат? ― Марк протянул руки ладонями вверх. ― Заключишь мои запястья в железные оковы, а лодыжки в железные шипы?

Джулиан дернулся. Было слишком темно, чтобы увидеть черты лица Марка Блэкторна, его сине-зеленые глаза. В полумраке братья казались лишь Сумеречным охотником и фейри, у которых всегда были разногласия.

― Эмма, ― позвал Джулиан, убирая руки с плеч Марка. В его голосе слышалась отчаянная горечь. ― Марк любит тебя. Переубеди его.

Эмма почувствовала горечь в словах Джулиана, словно шипы под кожей, и снова услышала страдальческие слова Марка: Ты насильно будешь держать меня, брат?

― Мы не собираемся останавливать тебя. Мы пойдем с тобой.

Даже в лунном свете она могла видеть, как лицо Марка бледнело.

― Нет. Сразу станет ясно, что вы нефилимы. Вы одеты в снаряжение. Ваши руны не скрыты. Сумеречным охотникам не рады в Землях под Холмом.

― Видимо, только Киран рад нам, ― сказал Джулиан. ― Ему повезло, что у него есть твоя верность, Марк, так как нашей у него нет.

После этих слов Марк покраснел и повернулся к брату, его глаза блестели от злости.

― Ладно, стоп — стоп, ― сказала Эмма, делая шаг навстречу. Мерцающая от лунного света вода повиновалась и изменила форму под ее ногами. ― Вы оба.

Кто идет по дорожке лунного света?

Фигура приблизилась, голос разнесся глубоким рокотом над волнами. Рука Джулиана потянулась за рукоятью кинжала на поясе, Эмма достала клинок серафимов, а Кристина держала в руке нож-бабочку. Пальцы Марка коснулись впадинки у горла, где раньше покоился кремниевый наконечник стрелы, который однажды дал ему Киран. Его уже там не было. Сначала на его лице промелькнуло недоверие, а затем смягчилось, когда он узнал кто это был.

― Это пука, ― сказал он себе под нос. ― В основном, они безвредны.

Фигура, стоящая на дороге перед ними, подошла ближе. Это был высокий фейри, облаченный в драные штаны, которые держались на поясе-веревке. Тонкие нити золота, вплетенные в длинные темные волосы, блестели на фоне темной кожи. Он был босой.

Он заговорил, и его голос звучал, как морской прилив на закате.

― Ищешь меня, чтобы войти чрез Врата Лира?

― Да, ― ответил Марк.

Металлические золотые глаза без радужки и зрачков прошлись по Марку, Кристине, Джулиану и Эмме.

― Только один из вас фейри, ― сказал пука. — Остальные люди. Нет - нефилимы. — тонкие губы скривились в улыбке. ― Это сюрприз. Как много из вас хотят пройти в Земли Теней?

― Все мы, ― ответила Эмма. ― Четверо.

― Если Король или Королева найдут вас, они убьют вас, ― молвил пука. ― Дивный народец не дружелюбен к тем, в ком течет кровь ангелов, особенно после Холодного мира.

― Я наполовину фейри, ― сказал Марк. ― Моя мать была Леди Нерисса из Благого двора.

Пука поднял брови.

― Ее смерть очень огорчила нас всех.

― А это мои братья и сестры, ― продолжил Марк, настаивая на своем преимуществе. ― Они будут сопровождать меня, я буду защищать их.

Пука пожал плечами.

― Это не моя забота, что случиться с вами в Землях, ― ответил он. ― Только для начала вы должны дать плату за услуги.

― Никакой платы, ― сказал Джулиан, сжимая рукоять кинжала. ― Никаких пошлин.

Пука улыбнулся.

― Подойди сюда, и мы лично поговорим минутку, а затем решишь, будешь ли платить мою цену. Я не буду заставлять вас.

Выражение лица Джулиана омрачилось, но он шагнул вперед. Эмма напряглась, чтобы услышать, что говорил пука, но шум ветра и волн заглушал их разговор. Позади них воздух кружился и стал похож на туман: Эмма подумала, что сквозь него она видит очертания двери. Джулиан стоял неподвижно, пока пука говорил, но Эмма видела, как дернулся уголок его рта. Мгновение спустя, он расщелкнул часы своего отца с запястья и опустил их в руку пука.

― Одна плата, ― сказал пука громко, когда Джулиан отвернулся. ― Кто подойдет следующим?

― Я, ― сказала Кристина, и осторожно двинула прямо к Пуке. Джулиан вернулся к Марку и Эмме.

― Он угрожал тебе? ― прошептала Эмма. ― Джулс, если он угрожал тебе…

― Он этого не делал, ― сказал Джулиан. ― Я бы не позволил Кристине подойти к нему, если бы это было так.

Эмма повернулась, и увидела, как Тина протянула руку и вытащила драгоценную заколку из волос. Волосы заструились вниз по ее спине и плечам, чернее, чем ночное море. Она протянула заколку и зашагала обратно к ним, выглядя растерянно.

― Марк Блэкторн пойдет последним, ― сказал пука. ― Пусть златовласая девушка подойдет ко мне следующей.

Эмма чувствовала, как другие наблюдали, когда она направилась к пуке, а Джулиан выглядел напряжённее всех. Она думала, о картине, на которой он нарисовал её, где она подымалась над океаном, с телом, состоящим из звезд. Ей было интересно, что он сделал с теми картинами. А если он выкинул их все. Их больше нет, сожжены? Ее сердце болело при мысли об этом. Такие прекрасные работы Джулса, каждый мазок как шепот, обещание.

Она подошла к фейри, который хитровато улыбался, так же, как обычно делал его народ, когда потешался. Вокруг них раскинулось море, черное и серебристое. Пука наклонил голову, чтобы поговорить с ней; ветер носился вокруг них. Она стояла с ним в густом тумане. Эмма больше не видела остальных.

― Если ты собираешься мне угрожать, ― сказала она, прежде чем он начал говорить, ― пойми, что я буду охотиться на тебя, если не сейчас, то позже. И я заставлю тебя умирать долго.

Пука рассмеялся. Его зубы также были золотые, но кайма на них была серебряная.

― Эмма Карстаирс, ― сказал он. ― Я вижу, ты мало знаешь о пука. Мы искусители, а не бандиты. Когда я скажу тебе то, что ты должно услышать, ты захочешь пойти в земли фейри. Ты сама пожелаешь дать мне то, о чем я попрошу.

― И чего же ты просишь?

― Вот это стило, ― сказал он, указывая на одно на ее поясе.

Все в Эмме взбунтовалось. Стило ей дал Джейс, много лет назад в Идрисе, после Темной войны. Это был символ всего, что оставило след в ее жизни после войны. Клэри попросила дать ей обещание, и она берегла его: Джейс дал ей стило, а вместе с этим и цель для убитой горем и запуганной девочки. Когда она прикоснулась к стило, оно прошептало эту цель: Будущее в твоих руках. Сделай его таким, каким хочешь.

― Какая польза может быть от стило для фейри? ― спросила она. ― Вы не рисуете руны, и они сработают только на Сумеречных охотниках.

― Стило бесполезно, ― ответил он. ― Но драгоценная кость демона, из которой сделана ручка, очень даже полезна.

Она покачала головой.

― Выбери что-то другое.

Пука наклонился. От него пахло солью и водорослями, запекшимися на солнце.

― Послушай, ― сказал он. ― Если ты придешь в земли фейри, ты снова увидишь лицо того, кого любила и кто умер.

― Что? ― Шок пронзил Эмму. ― Ты лжешь.

― Ты знаешь, я не могу лгать.

У Эммы во рту пересохло.

― Ты не должна говорить другим, что я тебе сказал, или этого не случится, ― молвил пука. ― И я не могу сказать тебе, что это значит. Я всего лишь посланник, но послание правдиво. Если ты хочешь вновь увидеть того, кого ты любила и потеряла, если ты хочешь услышать его голос, ты должна пройти через Врата Лира.

Эмма сняла стило с пояса. Боль прошла сквозь нее, когда она передала его. Она бездумно развернулась от пуки, его слова звенели в ушах. Девушка едва осознавала, что Марк проскользнул мимо нее, последний кому надо было поговорить с водным фейри. Ее сердце колотилось слишком сильно.

Кого ты любила и потеряла. Но их было много, так много, кого они потеряли в Темной войне. Ее родители, но она даже не смела думать о них, она утратит способность мыслить, чтобы идти дальше. Отец Блэкторнов, Эндрю. Ее старый наставник, Катерина. Возможно…

Звук ветра и волн поутих. Марк стоял перед пукой молча, его лицо было бледным: все трое выглядели пораженными, и Эмма очень хотела знать, что фейри сказал им. Что может заставить Джулса, Марка или Кристину сотрудничать?

Пука протянул свою руку.

― Врата Лира открываются, — сказал он. ― Идите сейчас или бегите обратно к берегу, лунная дорога уже начала растворяться.

Раздался такой звук, как будто осколки льда тают под весенним солнечным светом. Эмма посмотрела вниз: сияющая дорога внизу была рассечена черным, там, где вода вытекала через трещины.

Джулиан схватил ее за руку.

― Мы должны идти, ― сказал он.

Позади Марка, который стоял впереди них на тропе, образовалась арка из воды. Она светилась ярко-серебристым, внутри нее бурлил поток воды.

Со смехом пука сиганул с тропинки, и с элегантностью нырнул и проскользнул между волнами. Эмма поняла, что она понятия не имела, что Марк дал ему. Не то чтобы, это казалось сейчас важным. Путь между ними быстро разрушался: теперь он был похож на осколки льдин в Арктике.

Кристина была по другую сторону от Эммы. Втроем они двинулись вперед, прыгая от одного цельного куска тропы к другому. Марк жестикулировал им, кричал, арка позади него затвердевала. Эмма могла видеть сквозь нее зеленую траву, луну и деревья. Она толкнула Тину вперед, Марк поймал ее, и они исчезли в воротах.

Она двинулась, чтобы сделать шаг вперед, но тропа рушилась под ногами. Казалось, что прошло больше, чем пара секунд как Эмма упала навстречу черной воде. И Джулиан поймал ее. Его руки все ещё держали её, и они упали сквозь арку.

 

* * *

 

Тени на чердаке стали больше. Артур сидел неподвижно со своей рваной бумагой, глядя в окно на луну над морем. Он мог догадаться, где Джулиан и остальные сейчас были: он знал о лунной дороге и знал другие пути в земли фейри. Он ездил по ним под улюлюканье стай фей и гоблинов, скачущих впереди своих хозяев, неземной красоты принцев и принцесс их двора. Однажды в зимнем лесу у пруда он упал, и лед пронзил его тело. Он вспоминал, как смотрел на брызги своей крови, которая растекалась по серебряной поверхности пруда.

― Как мило, ― рассуждала дама фейри, когда кровь Артура впитывалась в корку льда.

Он думал также о своем разуме: разрушенная поверхность, отражающая сломанную и несовершенную картину. Он знал, что его безумие не похоже человеческого. Оно появлялось и исчезало, едва нанося ему вред, поэтому он надеялся, что оно больше не вернется. Потом оно вернется, сокрушив его, подобно шествию толпы, прошедших по нему, которых никто не увидит и хором голосов, которые никто не услышит.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-07-13 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: