Н. Соколова (Одна Змея), Ек. Ю. Лебедева (Кеменкири)
Оксана Ивановна Киянская
как историографическая проблема
Сетевая версия:
https://kemenkiri.narod.ru/gaaz/shapoklyk2.htm
«Ну, разве это много:
Хочу, чтоб мой портрет
Застенчиво и строго
Смотрел со всех газет».
Песня старухи Шапокляк
Этой записью мы начинаем серию постов, посвященных книгам и концепциям доктора исторических наук, профессора Оксаны Ивановны Киянской, (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%B8%D1%8F%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F,_%D0%9E%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B0_%D0%98%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BD%D0%B0), - под общим названием «Сеанс черной магии и последующее ее разоблачение».
(Да, авторы осознают, что они украли чужое название. Видимо, материал провоцирует.)
Для тех, кто не ходил по ссылке:
1968 года рождения (моя и Райкина ровесница), образование – факультет журналистики МГУ (не забудем это). Важно: по образованию она не историк… и лучше бы она была инженером или авиаконструктором! Поскольку образование накладывает свой отпечаток на специфику и особенности подачи материала.
Область научных интересов – декабристоведение. Автор восьми книг и множества статей – больше, чем кто-либо еще из специалистов по данной теме выпустил за то же время (с конца 1990-х годов) (а то и вообще).
Впрочем, к настоящему времени (совсем недавно, в 2015-2016 гг.), О.И. Киянская, возможно, исчерпав для себя данную тему, перешла к материалам XX века, уже выпустив о них две книги.
…Если вы наберете в поисковиках «декабристы», «Пестель» или «Рылеев», то в первых же выпавших вам ссылках вы увидите статьи или монографии Киянской – или какие-то еще тексты, скорее всего, излагающие ее же концепты (да, у нее уже вполне существуют ученики и последователи).
Словом, впечатление такое, что она говорит с вами из каждого утюга (да, в том числе и говорит – по ссылкам будут записи телепередач и интервью). При этом человек умеет производить впечатление и производит его: не раз приходилось слышать: это ведь серьезный историк, специалист, много работавший в архивах, делающий выводы на основе большой работы с архивными документами.
От момента выхода ее первой книги (Южный бунт: Восстание Черниговского пехотного полка. М., 1997) прошло почти двадцать лет. За это время сформировался образ новатора, первооткрывателя, объективного исследователя, показавшего, что все было совсем не так, как раньше думали, и смело открывающего темные стороны светлых образов.
Так вот, мы тоже собираемся рассказать вам о том, что все было совсем не так. Не так, как пишет Киянская. И для начала хотелось бы поговорить некоторых общих вещах, подходах, целях, способах, методах ее работы.
В 2006 г. в журнале «Отечественная история» вышла критическая рецензия О.В. Эдельман на книгу Киянской «Пестель», вышедшую в серии ЖЗЛ. Это была уже вторая ее рецензия на книгу данного автора, первая, на «Южный бунт», появилась в 1999 г. в журнале «Логос» (https://www.ruthenia.ru/logos/number/1999_01/1999_1_15.htm).
До недавнего времени это были единственные критические отзывы на труды Киянской (В 2014 г. в сборнике «Декабристы. Актуальные направления исследований». СПб., 2014 появились две критических рецензии на ее совместные с А.Г. Готовцевой книги о Рылееве – авторы А.Б. Шешин и М.А.Пастухова)
Появление второй рецензии О.В. Эдельман вызвало к жизни целую статью С.Е. Эрлиха «Казус Эдельман» (https://litresp.ru/chitat/ru/%D0%95/efroimovich-erlih-sergej/kazus-edeljman). Статья любопытна волшебным перекрашиванием советской риторики: за то, что рецензенту не понравилась рецензируемая книга, а затем она еще и упустила «возможность загладить свою вину перед автором», столь же критически оценив следующую книгу, Эрлих предлагает: «Ученый, также как проштрафившийся боксер, должен подвергаться в подобных случаях дисквалификации». Хотим сообщить, что мы, как и Ольга Валерьяновна, «не собираемся извиняться», а напротив, собираемся показать, почему, по нашим наблюдениям, большая часть содержимого трудов «самого молодого профессора РГГУ» не имеет отношения к исторической науке.
В конце 2015 г. в интервью журналу «Историческая экспертиза». Киянская рассказала о том, как у нее возник интерес к декабристской теме и об особенностях работы историка:
«В основе моего интереса к декабристам лежат детские увлечения. Эта тема меня увлекла ещё в школьные годы. Я прочла все, что мне как школьнице было доступно, а потом поняла, что, по сути, читать мне больше нечего. И мне захотелось написать такую книгу про декабристов, которую я хотела бы прочитать. Я и сейчас стараюсь писать только такие книги, которые хотела бы сама прочесть».
«У каждого историка свой подход. Каждый историк, во многом независимо от своего желания, описывает свою эпоху и свой жизненный опыт. Все мы люди XXI века. И нам трудно, почти невозможно представить себя на месте людей начала XIX века.
Не стоит отбрасывать и гендерные различия. Например, у меня есть книга про Пестеля. Он — мужчина, дворянин, офицер, живший в начале XIX века, я — женщина, живу в XXI веке, преподаю в ВУЗе. Его жизненный опыт не будет моим никогда. Я не смогу прожить его жизнь, перенять его опыт. Этого никто сейчас не сможет. Соответственно, в исторических книгах, при всем стремлении следовать документу, понять своего героя, будет видна прежде всего личность историка. И чем лучше историк, тем больше «своего» он вносит в собственные книги.»
(https://istorex.ru/page/kiyanskaya_oi_xix_vek_ya_znayu_kak_svoyu_kvartiru)
Здесь достаточно ясно сформулирован один из основных принципов работы Оксаны Ивановны Киянской – принцип незаметной подмены сущностей, как в игре в наперстки. Вроде бы на первый взгляд все верно. Область научных интересов, форма изложения, язык определяются в первую очередь интересами и склонностями, особенностями мышления самого ученого. Но мы же не можем сказать, что физик, изучающий процессы внутри атомного ядра, или биолог, описывающий процессы размножения инфузорий, рассказывает о себе. История – такая же наука, как физика и биология. Если историк вместо предмета исследования начинает рассказывать вам о себе, он сыграл с вами в наперсток, гоните его – он лохотронщик, а не ученый. Это все уместно при написании романа. При работе над монографией лучше бы все это отодвинуть в сторону. Даже жаль, что О.И. Киянская в поисках книг, которые она сама хотела бы прочитать, не стала писать романы, лучше всего - детективы. Судя по ее монографиям, там было бы все, что может привлечь читателя: экшн, сложная психология, головоломные теории, шпионы и тайные заговоры. Но она нашла себя в другом жанре, и с последствиями этого нам предстоит разбираться.
Вот как она, судя по статье «П.И. Пестель на следствии», появившейся в 2007 г. в журнале «Россия XXI», видит свои цели в исторической науке:
«Уже появляются статьи и монографии, пересматривающие многие частные аспекты деятельности декабристов. Представляется, что настало время для обобщающей монографии, в которой старая концепция будет, конечно, учитываться – но только в качестве правительственной и к реальности имеющей весьма опосредованное отношение».
(https://rodnaya-istoriya.ru/index.php/istoriya-i-literatura/istoriya-i-literatura/p.i.-pestel-na-sledstvii.html - об этой статье мы еще поговорим).
Этот завершающий абзац статьи содержит некоторое умолчание – весь текст перед ним посвящен изложению той новой концепции, которая должна заменить «старую», то есть историографическую традицию по теме, существовавшую предыдущие 100 лет.
Давайте уже посмотрим, в чем же она состоит.
Итак,